Случайная невеста для наследника империи

Так как получилось что я беременна?

В субботу я отправляюсь в «Лотос». Моя интуиция подсказывает, что очень вряд ли они обо мне вспомнили спустя полтора месяца и предложили полное бесплатное обследование просто так. И когда я являюсь туда, моя уверенность только крепнет.

Медсестра заботливо интересуется моим здоровьем, а особенно – беременностью. Причем ее вопросы выглядя довольно странно:

– А вы замужем?

– Нет, – мотаю головой, – У меня и парня-то нет.

Смотрю на нее и понимаю, девушка замерла и не сводит с меня глаз. В воздухе повисает напряжение. А я продолжаю:

– А еще я девственница. Странная ситуация, неправда ли? Может я новая Дева Мария?

Вообще-то я богохульничать не люблю. Но тут слов из песни не выкинешь.

– У вас очень интересная ситуация, – девушка покрывается красными пятнами, – Сейчас придет врач, он вас осмотрит…

– Да, ситуация действительно интересная. Но вы же понимаете, что Дева Мария только одна? И это точно не я? – стою посреди процедурного кабинета, скрестив руки на груди. В этот момент дверь открывается, и в кабинет заходит женщина лет сорока. Увидев меня, она широко улыбается, будто я ее как минимум лучшая подруга:

– Здравствуйте, Алина Дмитриевна! Мы рады вас видеть в стенах нашей клиники! – она держит в руках документы, видимо мою карту, – Как вы себя чувствуете?

– Здравствуйте! Я отлично себя чувствую, – киваю.

– Мне сказали что вы беременна…

– Да, – охотно соглашаюсь, – Непорочное зачатие.

– Так не бывает, – мотает головой, – Если вы беременны, значит у вас был сексуальный контакт.

– Только у меня его не было. Ни полтора месяца, ни два месяца назад.

Смотрю на доктора. Та кивает, поглядывая то на меня, то в документы.

– Алена Дмитриевна, если вы не помните контакта, то это не значит что его не было…

Ого! А в государственной больнице врачи повежливее будут, нежели в частной.

– У меня не было мужчин, – не свожу глаз с нее, – Ни одного в своей жизни! Я даже не целовалась толком!

– Я поняла, – неожиданно легко соглашается доктор, – Можно вас осмотреть?

Пожав плечами, я раздеваюсь и забираюсь на гинекологическое кресло. Разумеется осмотр подтверждает и девственность, и беременность. И судя по лицу доктора, она таким результатом не слишком довольна.

– Мне нужно позвать главного врача, – тихо произносит, а я киваю. Ну вот, кажется секрет полишинеля раскрыт. Остается узнать подробности. Потому что если бы моя беременность никак не была связана с этой клиникой, они бы не суетились.

Пока я одеваюсь, врач уходит. А я сажусь на кушетку. Медсестра нервно перебирает мою историю болезни. Наконец в кабинет заходит мужчина лет пятидесяти. И в отличие от врача и медсестры, вид у него мрачный.

– Здравствуйте, Алина Дмитриевна, меня зовут Андрей Петрович. Я владелец этой клиники, – раздается густой голос, – Я бы хотел поговорить с вами в моем кабинете.

– Здравствуйте. О чем поговорить?

– Произошла ужасная, дикая ситуация… Давайте это обсудим не здесь…

– Не надо тянуть интригу. Мне прекрасно сидится на этой кушетке. Так что?

Он смотрит на медсестру, и она тут же покидает кабинет.

– Дело в том что… – откашливается, – Ваша беременность, с высокой долей вероятности – это наша вина.

Я молча смотрю на него. И не знаю что сказать. Я догадывалась, что так и есть, что не может быть таких совпадений! Но от осознания, что меня оплодотворили вместо того чтобы лечить, становится как-то мерзко.

– Я догадывалась о том что это произошло здесь. Кто отец? Надеюсь не вы?

Глава 6. Алина

– Нет, вы что, как вы могли такое подумать! – у владельца клиники даже челюсть отвисает, он хватает воздух ртом как рыба, которую выкинули на сушу. Явно не ожидал нападения. Что надо добивать.

– Генетическая экспертиза легко определит кто виновник торжества и счастливый папаша, который смел надругаться на беззащитной девушкой! – я такая злая, что готова прибить этого «доктора». И чем дольше я с ним разговариваю, чем больший гнев меня охватывает. Нет, я этим козлам ничего прощать не собираюсь!

– Нет, вы не поняли, проникновения и полового акта не было. Насилия не произошло.

Это было оплодотворение в лабораторных условиях!

– В смысле насилия не произошло! Даже если это случилось, как вы говорите, в «лабораторных условиях», это вовсе не значит, что насилия не было. Потому что я не хотела и не планировала ребенка! Так что вы сейчас нагло врете. Это насилие. Вы воспользовались тем что я без сознания, и меня оплодотворили!

– Хорошо, в этом вы правы, – вздыхает, а я продолжаю:

– И кто решил поиграть в Господа Бога? Что за дикие эксперименты творятся в стенах вашей клиники, господин владелец?

Мужчина мотает головой. Весь красный, на лбу выступили капельки пота. Да, видимо все-таки это какая-то ошибка с их стороны. Потому что если бы владелец хотел бы провести такие опыты, он бы не нервничал. А тут ощущение, что его сейчас приступ хватит.

– Постойте, я сейчас все объясню, никаких экспериментов мы не ставим, и надругаться над вами никто бы не посмел…

– И все-таки посмел! Потому что результат на лицо – шесть недель!

Я резко обрываю его, прекрасно понимая, что сейчас он будет.

– Я хотел объясниться с вами и предложить взаимовыгодную сделку. – откашливается, его взгляд блуждает. Видно что эта сделка – явно не то что мне понравится:

– Перед всеми вашими предложениями сделок я бы очень хотела узнать что все-таки произошло, – Боже! Никогда я не была настолько упрямой, никогда не выясняла отношения и ни с кем не ругалась. Но тут… Меня настолько возмущает ситуация, что хочется взять какой-нибудь тяжелый предмет и запустить в голову этого доктора. Потому что он думает как выкрутиться! А обо мне – ни черта он не думает.

– Да, я как раз хотел объяснить! – кивает, – К сожалению у медсестры, которая с вами работала, произошло несчастье, – откашливается и замолкает, видимо подбирая слова. Несчастье у медсестры. А у меня счастье! Нет, все-таки я не в том состоянии, и разжалобить меня не выйдет, – У нее проблемы с личным… Впрочем не важно! Но на этом фоне у нее появились психические проблемы. В общем она воспользовавшись своим положением и провела вам процедуру оплодотворения.

– Отлично! – я не верю своим ушам. Это что за балаган здесь? – Что именно она сделала?

– Ввела сперму донора, – объясняет врач. И тут же добавляет, заикаясь, – Мы ее уже отстранили от работы и направили на лечение. А вам, пока срок еще маленький, мы можем сделать вам аборт. К тому же, наша клиника…

– Какой аборт?! – я взрываюсь, – Никакого аборта не будет!

– В смысле?!

– Я сказала что-то непонятное? – вскидываю брови, – Аборта не будет.

– Но вы же понимаете, что отец будущего ребенка – это пробирка по факту!

Ага, а теперь этот докторишка будет меня вынуждать избавиться от моей рыбки. Которую я уже люблю! Она моя! Моя рыбка в моем животике! Так что ничего у этого негодяя не выйдет!

– А я думаю что отец моего ребенка – это не пробирка, а клиника «Лотос», – улыбаюсь, – Так и напишу в свидетельстве о рождении ребенка – Иван Лотосович. Как считаете, это будет правильно? Или у вас другое мнение?

Молчит. А я кладу ладонь на свой еще совсем плоский животик.

– Это ваше дело, конечно, что дальше делать с вашей беременностью, но я хочу вас предупредить, что сперма, которая в вас попала, она не самого лучшего качества.

– То есть вы даже нормальных доноров найти не можете, – закатываю глаза. Но доктор мотает головой:

– Нет, донор самый лучший! Но… Эта сперма у нас хранилась шесть лет! Шесть! Тогда как норма – четыре-пять лет. Мы ее должны были утилизировать. Точнее, эта медсестра, но… – разводит руками, – Она решила использовать сперму совершенно иначе. Поэтому я хочу вас предупредить… Точнее, это мой долг как врача предупредить, что все может быть не таким замечательным. Да, у вас гормоны, вы почувствовали себя матерью, это очень здорово. Но надо все-таки понимать, что вы рискуете своим здоровьем и здоровьем ребенка!

– Не верю я в вашу заботу. Точнее, я знаю, что вы хотите от меня! Ваш расчет прост: если я сейчас быстро делаю аборт, то у меня не будет никаких доказательств что было оплодотворение. Никаких последствий. Нет тела – нет дела, – я горько смеюсь, – Для вас важно остаться чистенькими. Вам плевать на жизнь моего неродившегося ребенка. Потому что если он появится на свет, то вы утонете в проблемах!

– Вы слишком цинично рассуждаете! – парирует доктор, но скрыть досаду у него не выходит, – Ваши рассуждения ошибочны. Я понимаю, вы на эмоциях… Я предлагаю вам аборт…

– Я же сказала нет! – рявкаю. Он медленно кивает.

– Ну хорошо. Если не желаете делать аборт, то мы можем предложить такую услугу – вы будете у нас наблюдаться всю беременность.

– Ну да, – киваю, – После того что я узнала, я теперь ни с одним вашим врачом или медсестрой наедине не останусь! Более того, меня ваши предложения и услуги не волнуют. Я подам на вас в суд!

– Не надо суда, – мотает головой, – Мы можем решить этот вопрос финансово… Вам ребенка надо на ноги ставить… Мы можем обсудить сумму…

– Хорошо, – киваю, – Мы сейчас обсудим сумму. Но это еще не все. Я хочу знать кто отец ребенка.

– Это невозможно! Наши доноры анонимны!

– Возможно! После всего, что вы тут устроили, возможно! Так что мне нужно не просто имя и телефон. Я хочу встретиться с этим человеком и посмотреть на него. Я хочу знать как будет выглядеть мой ребенок.

Глава 7. Марк

То что визит представителя клиники «Лотос» будет не самым простым становится понятно когда секретарша мне сообщает что явился сам владелец. Он же главный врач.

Ну тут все ясно: или будут просить большие деньги на что-нибудь, или еще какая подлянка.

Потому что более мелкие задачи доверяют молоденьким девочкам с ясной улыбкой. А тут… Морально готовлюсь к неприятному разговору. Или как минимум к нудному.

– Здравствуйте, меня зовут Андрей Петрович, – мужчина лет пятидесяти переступает через порог и аккуратно закрывает за собой дверь. Я не свожу с него глаз. Он как будто нервничает. Но почему? Мы же вроде незнакомы, да и в бизнесе не пересекаемся.

То, что это может быть как-то связано со мной, в это я не верю.

– Очень приятно, я Марк Леонидович. Чем обязан? – мы пожимаем друг другу руки, и мой посетитель садится в кресло напротив меня.

– Видите ли, вы очень давно были клиентом нашей клиники… – на его губах появляется улыбка, однако глаза остаются серьезными.

– Не помню такого. Мне кажется что вы меня с кем-то путаете. Может однофамилец… – смотрю на часы. Впереди еще столько дел, а я тут ерундой занимаюсь.

– Я наверно неправильно выразился. Вы сдавали свой генетический материал шесть лет назад. Вы помните это?

– Черт…

Да, про это я забыл и забыл давно. Потому что такое помнить не очень хочется. Я поднимаюсь и подхожу к окну… Я тогда вернулся в Россию после обучения в Стэнфорде. И мы с отцом крупно поссорились. На самом деле из-за ерунды, но я считал что он не прав, ничего не понимает… А я, весь такой мажор, который ни разу палец о палец не ударил… В общем он заблокировал мне все карточки и выставил на улицу.

У меня был паспорт, диплом, собственно, Стэнфорда, и величайшее непонимание что делать дальше. Ну не в Макдак же устраиваться кричать «свободная касса»! Потому что брать меня без опыта на приличную работу никто не хотел. И пока я бегал по собеседованиям, надо было чем-то питаться. Вот я и сходил в этот «Лотос»… Потом еще и еще. Ну а что! Они даже обрадовались, что такой хороший донор посетил их шарагу.

Кстати через полтора месяца работу я нашел. Помощником банковского аналитика. Правда пришлось пахать за копейки, но сколько ж можно было жить на свою сперму! В общем меня взял к себе один банк средней руки. И неожиданно хорошо пошло! Я там проработал полгода. Даже едва карьеру не сделал! Но тут мы с отцом помирились, и он предложил мне должность в своей фирме.

До сих пор благодарен ему за такой опыт. Потому что пока я сам снимал квартиру, сам подстраивался под начальство, учился сотрудничать с коллегами… Как-то поумнел что ли. Не хуже чем в Стэнфорде.

А еще узнал что гречка может быть потрясающе вкусной. Особенно если туда положить тушенку.

– Да, это было, – наконец киваю, – Но мне говорили что я сдал материал и могу про это забыть. Так ведь?

Поворачиваюсь к мужчине. Тот вздыхает:

– Так-то да… Но у нас произошло ужасное происшествие. Ваш материал должен был быть уничтожен из-за завершения срока годности… Ну, его не весь израсходовали, благо вы сдавали его не менее восьми раз…

Откашливаюсь:

– Вы могли бы ближе к делу? Что вы от меня хотите? Девятый раз я сдавать его не пойду.

– Нет-нет, я не за этим! Просто у нас одна медсестра сошла с ума и ввела ваш материал пациентке… Против ее воли.

Я чувствую как бледнею.

– Что?

– Ну вот так…

– Ну у вас и шарага, – невольно закатываю глаза. А с другой стороны, какая разница, если я анонимный донор?

– Такое иногда происходит.

– Пургу не гоните! В нормальных клиниках такого не может случиться. У вас бардак, вот и все. У меня другой вопрос, а зачем вы ко мне пришли? Что вы от меня хотите?

– Я хочу вас обезопасить… – улыбается. А мне хочется стереть улыбку с этой рожи хорошим ударом кулака! Обезопасить! Себя обезопась!

– В этом нет необходимости.

– Дело в том, что девушка, которой ввели вам биоматериал… Понимаете, она может подать на отцовство, на алименты…

– Что? – мотаю головой, – Вы ничего не перепутали? Я вообще-то донор! А донор не может быть отцом чисто юридически!

– Не может. Но проблема в том что процедура, которой подверглась пациентка, не является законной. А значит, вы не донор, вы – отец.

– Вы идиот?! – вырывается из меня, – Знаете, что с вами будет? Я вас засужу. Я вашу клинику сравняю с землей. Вы знаете мои возможности?!

– Знаю. И все равно пришел к вам. Потому что если девушка пойдет в суд, то следствие установит, кто отец ребенка. И она все равно вас найдет. Только будет еще и грандиозный скандал.

Отлично. Только скандала мне и не хватала. Как и огромного пятна на репутации. Господи, почему люди настолько идиоты? И как это лечится?

– Что хочет ваша пациентка? – устало смотрю на своего собеседника, понимая, что ситуация напоминает какой-то фарс. И я в нем – едва ли не главное действующее лицо.

– Посмотреть на вас, – заискивающе улыбается, – Только посмотреть. Она знает что вы донор, который ни в чем не виноват. Но она бы хотела ваше фото, чтобы потом показать ребенку… Чтобы он знал кто отец…

– Ага. А потом она будет меня шантажировать всю жизнь, – сажусь в кресло и откидываюсь на спинку, – Как сообразит кто я… Или может она уже знает?

– Нет. Ничего не знает. А что вы миллионер, мы не скажем. И фамилию тоже постараемся сохранить в секрете. Если удастся договориться, то она скандал устраивать не будет. Наша клиника компенсирует финансово эту ужасную ошибку.

– Мне не нравится эта идея. Зачем нам встречаться? У нее нет мужа, парня? Больше никто на роль не подходит?

– Она девственница. У нее никого нет.

Глава 8. Алина

Я возвращаюсь домой еле живая. Хочется лечь и умереть. А между делом еще и поплакать. Причем не скажу что я плохо чувствую себя физически. Мое моральное состояние ужасно.

Не думала что правда будет настолько болезненной. И вроде я не виновата ни в чем, а ощущение – будто меня изнасиловали. Да и этот Андрей Петрович разговаривал со мной… Ну не то что грубо. Скорее как с появившейся мелкой, но крайне неприятной проблемой. Не видит он во мне человека. И видеть не хочет. Я для него – угроза бизнесу, пятно на репутации, значительные финансовые потери… Он не понимает что за этой «ситуацией» стоит поломанная судьба.

Всю оставшуюся субботу я провожу дома. То чай пью, то лежу, то сижу на балконе, вдыхая свежий запах леса. Андрей Петрович пообещал что устроит встречу с отцом моего будущего ребенка. Главное чтобы не обманул. Но ему для этого надо встретиться с этим человеком, договориться.

Очевидно что донор не обрадуется такому повороту. Зачем ему видеться с какой-то неизвестной ему женщиной, с которой его не связывает ничего? А вот проблем я могу принести миллион. Особенно если это женатый отец семейства, который и думать забыл что когда-то был донором!

Но у меня нет цели портить жизнь этому человеку и что-то от него требовать. Мне бы хотелось посмотреть как он выглядит, чтобы понимать, какой родится моя кроха.

От мысли что у меня в животе падает маленькая рыбка, мне становится спокойнее. Конечно это ужасно, что со мной произошло, но обратно этот фарш в мясо не прокрутишь. Так что сидеть и плакать смысла нет. И, подумав, я решаю, что самое время прогуляться по детским магазинам. Сколько стоят коляски? Какие они?

А распашонки? Пинетки? Я буду одевать свою рыбку в самое лучшее! От этих мыслей настроение снова повышается.

Так что выходные проходит вполне себе сносно, а уже в понедельник после обеда мне звонит Андрей Петрович и взволнованным голосом сообщает:

– Здравствуйте, Алина Дмитриевна! Удобно говорить?

– Здравствуйте, я вас слушаю.

Голос заискивающий. Я уже начинаю бояться что этот прохвост скажет что донор не согласился на встречу, обиделся или умер, но мои опасения оказываются напрасны.

– Я буквально только что закончил встречу с отцом вашего будущего ребенка. Он конечно очень расстроен таким стечением обстоятельств, но он хотел бы тоже с вами встретиться!

– Даже хотел бы, – понимаю что Андрей Петрович нагло врет. Донору не нужны эти встречи. А уж ребенок тем более! Но спорить с главврачом тоже смысла не вижу. – Хорошо когда, во сколько?

– Он сказал что свободен завтра вечером. Будет ждать вас в ресторане «ПушкинЪ».

– Прекрасно, – киваю. Но в голове крутится один вопрос: если донор хочет провести встречу в таком пафосном месте, получается, деньги у него есть. А зачем тогда свой биоматериал сдавал? Или он карьеру за это время сделал, или мужик просто странный… В моей голове тысяча мыслей, однако не надо отвлекаться: – Во сколько?

– В восемь.

– Отлично, как я его найду? Я же не знаю как он выглядит, как его зовут.

– Марк. Симпатичный мужчина, я вас к нему провожу. Чтобы вы не заблудились.

– Благодарю вас, – завершаю беседу. Какой галантный этот Андрей Петрович! С ума сойти! Лучше бы он персонал подбирал с умом, а не вот это все. В любом случае своего я добилась. Посмотрю на донора, попрошу его сфотографироваться, задам несколько вопросов о болезнях, о происхождении… Чтобы рыбка не думала что она какая-то безродная. И на этом встречу можно будет завершать.

На следующий день я решаю, раз после работы пойду в ресторан, надо одеться немного красивее чем обычно. По правде говоря, я считаю себя рабочей лошадкой. И редко уделяю внимание своему внешнему виду. Почти не использую макияж, прическа – распушенные волосы или хвостик. Даже ногти крашу бесцветным лаком.

А еще моя одежда – это скучный офисный стиль. Но в этот раз я одеваюсь иначе: вместо брюк – юбку-карандаш, сверху шелковую блузку. Даже браслет надеваю. Глянув на свое отражение, невольно улыбаюсь. У рыбки самая красивая мама!

На работе мой образ вызывает восторг. Кстати некоторые мои коллеги о чем-то догадываются. Уже два раза спросили, какие у меня изменения в жизни, если я стала такой жизнерадостной? Только я ничего не отвечаю. Понимаю, что если скажу про беременность, это вызовет шквал вопросов.

Так что пусть думают что у меня роман. Замуж собралась!

Вечером я отправляюсь на Тверской бульвар. И хотя я целый день была уверенна, и даже предвкушала встречу, сейчас, когда я еду на такси, меня охватывает ужас. Хотя почему – совсем непонятно. Наверно дело в гормонах, отсюда и перепады настроения. Зато с аппетитом пока все в порядке, и каких-то необычных вкусовых пристрастий у меня не появилось.