Про болезни и любовь

–Господи, ну прямо хижина дяди Тома! – Выразила я своё восхищение.

–Да, наш друг знает, где посидеть, – добавил Тим.

–И выпить…

До этого момента я видела Тома лишь пару раз и почему-то решила, что не узнаю его. Но, ещё заходя в бар, я сразу поняла, кто из посетителей тот самый приятель Тима. Он сидел за большим столом с бокалом белого вина в окружении своих знакомых. Загорелый, с короткой стрижкой и в солнечных очках, Том что-то оживлено рассказывал сидящим рядом людям. Таким я его и запомнила. Даже сейчас, спустя годы, у меня всплывает в памяти именно этот образ: уверенный в себе мужчина, широкая улыбка и розовая рубашка в клеточку. Том сразу притягивал к себе внимание и жил так, как-будто может позволить себе абсолютно всё. Мы же с Тимом напоминали тогда двух котят: он – в кедах, бейсболке, голубых джинсах и тёмно-синей футболке, на мне всё тоже самое, только вместо кед я носила босоножки. Еще сонные, мы не стали заказывать алкоголь, взяв себе по большому стакану воды. Да и время было для нас не совсем привычное: только три часа дня.

Нас поздравляли, хвалили мой немецкий, интересовались планами на будущее и на ближайший вечер. Мы что-то отвечали. Точнее отвечал Тим, я пила свою воду и молчала.

– В пошлый раз опять не получилось пообщаться, а у нас тут столько вопросов, – заговорил со мной Том.

– Задавай.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать семь.

– Откуда ты?

– Из Н.

Все полезли в телефоны искать город Н.

– Господи, это же в Сибири…

– Вы сейчас из центра?

– Нет, из дома.

– Обедали?

– Нет.

– Ну дак закажите себе что-нибудь.

– Попозже.

Мы не собирались надолго задерживаться, сказывалась общая усталость, да и нам просто хотелось побыть вдвоём. Разговор был очень общим, можно даже сказать банальным, и сводился к тому, что Том задавал мне вопросы, а я отвечала на не очень уверенном немецком. Иногда меня выручал Тим. Время от времени к беседе подключалась красотка Виктория, шикарная жена Тома или кто-то из других гостей. Все они производили впечатление очень уверенных и, без сомнения, богатых людей. Спросив у меня всё, что его интересовало, Том переключился на моего мужа: как нам тут в целом, погода, еда. Тим отвечал за нас обоих: всё очень нравится, наслаждаемся солнцем, пьём вино.

–После тоски в городе З. быть здесь, конечно…

–Ну дак переезжайте, что вас держит.

–Посмотрим.

–Ты сейчас торгуешь золото?..

Далее разговор перешёл на профессиональные темы, что вынудило меня разглядывать официантов, гостей заведения и находящийся по соседству пляж. В трейдинге я не разбиралась даже поверхностно.

Выходя из бара, мы с Тимом тихонько переговаривались.

–Не о философии Канта вы здесь общаетесь, конечно…И не за чаем…

–Кто? Том и Виктория? Они тебе подробно и без подсказок опишут любой из ресторанов региона, но вряд ли их когда-нибудь интересовала философия…В магазин?

–Давай.

Мы заехали в ближайший супермаркет и купили достаточно беспорядочные набор продуктов, которые должны были прокормить нас следующие несколько дней: салат, лук, чеснок, оливковое масло, рис, бананы, хамон…Это был длинный список всего подряд, но привезли домой мы не так уж и много, если учесть, что, предыдущие жильцы оставили нам только кофе и соль.

Вечером, вернувшись в наш дом, мы открыли бутылку красного вина и присели на диван, до ужина ещё было время. Общение с Томом несколько выбило нас из колеи. Пробыв два часа в компании, где разговор не прерывался ни на секунду, а спрашивать можно было буквально всё, мы устали. Энергия этих людей, их жизнелюбие, любопытство и жадность до всего нового подавляли нас. Слова, как вампиры, высосали все силы, оставив только пустоту и чувства одиночества.

–-Что будем готовить? – Спросил, наконец, Тим.

–Может быть, паэлью? Где-то в шкафу я видела специальную сковороду, такую старую, тяжёлую, красивую.

–Какую паэлью? Их же сто видов…

–Вегетарианскую, какую же ещё…

Достав сковороду, мы принялись мыть, чистить и резать овощи. На этот раз Тим помогал. Я взяла на себя лук, чеснок и зелёную фасоль, Тим возился с болгарским перцем и резал артишоки из банки. Шафрана, у нас, конечно, не было, его мы заменили куркумой. Но лимон мы, слава богу, купили, так же, как и банку белой фасоли. Я потихоньку растворила бульонный кубик и налила масло в огромную металлическую сковородку. Её солидный возраст не вызывал сомнений. Края сковородки украшала резьба в виде простого узора, а две огромные ручки делали её чуть ли не предметом искусства. Слегка потемневшее дно свидетельствовало о том, что раньше она была в активном использовании, и лишь по старости оказалась сослана в дом, сдаваемый туристам. Приготовление паэльи у нас, неопытных поваров, заняло полтора часа и отняло все силы. Когда мы, наконец, отправили сковороду в духовку, за окном было темно, а есть уже не хотелось. Вывозившись как черти и заляпав плиту, мы всё же приготовили свою первую паэлью. Потом, правда, пришлось изрядно прибраться. За стол мы садились уже смеясь.

–Тому бы такое и в голову не пришло, – высказала я свои мысли.

–Что именно?

–Весь вечер готовить то, что здесь можно купить на каждом углу, да ещё и не дорого.

–Но это было бы скучно…

Через четыре года после нашего знакомства в баре Том исчез. Его искали все: полиция, семья, инвесторы, партнёры по бизнесу. Без всякого успеха. Мы никогда его больше не видели и ничего о нём больше не слышали. В последний раз мы встречались примерно за три месяца до самого исчезновения и тоже где-то в баре на пляже, правда, уже поздно вечером. Он выглядел счастливым человеком, представил нам свою новую подружку, симпатичную колумбианку моих лет. Девушка помогала в ресторане, который он недавно открыл. В баре в тот вечер играли что-то латиноамериканское, девушка танцевала с одним из гостей, а мы пили коктейли и хлопали. Она, как и Том, выглядела счастливой, ну или по крайней мере очень довольной. Том, как всегда, много пил. Мы за ним не успевали. Интересно, спит ли он сейчас спокойнее, стал ли счастливее, оставив нас всех, свою семью и привычную жизнь?..В те дни я ещё ни о чём не догадывалась и на своих новых знакомых смотрела широко раскрытыми глазами. Да и на Тима тоже.

После ужина мы ещё с полчаса просидели на террасе, наслаждаясь тишиной. Соседи, наверно, тоже отдыхали, только где-то в городе. Мы уже привыкли, что зимой в Испании очень тихо. Тим открыл вторую бутылку красного и медленно потягивал вино из своего бокала. Нарушать покой разговорами не хотелось. Спать мы легли поздно. Тим сразу уснул, а я, промучившись какое-то время, всё же встала. Следующие четыре часа я бродила по дому, что-то искала в интернете, открыла наши общие фотографии, просто смотрела в одну точке, в общем, что только не делала, но свет так и не включила. В темноте было уютнее. Сон не шёл, хоть убей. Я кое-как дотянула до утра. Когда за окном начало светлеть, я вернулась в кровать и тихо пролежала рядом с Тимом, пока он не проснулся. Мы ещё чуть-чуть повалялись, потом всё же встали и по очереди пошли в ванную. Спален и ванных комнат в нашем большом, пустом доме было много, но использовалась только одна. Так у нас появлялось ощущение, что мы одна маленькая семья. Съев свой привычный завтрак и допив кофе, Тим оставил мне посуду и отправился к себе работать. До обеда я его не видела, так было все двенадцать лет нашей совместной жизни. Пока Тим работал, я прибирала кухню, писала родителям, потом просто занималась, чем хотела: читала книги или искала что-нибудь в интернете.

Обед мы снова решили приготовить сами, причём непременно по рецептам испанской кухни. В том же шкафу, где я накануне нашла сковородку для паэльи, стоял и старый блендер. В холодильнике ещё оставались три помидоры, два перца, огурец и луковица, а на столе лежал вчерашний багет и просил, чтобы его доели. Я полезла в интернет искать рецепт гаспачо и чуть не утонула в море предложений. Выбрав наугад один, я протёрла блендер от пыли, сложила в него порезанные овощи, посолила, добавила оливковое масло и включила…О, чудо, машина работала. Через пять минут я полезла ложкой в блендер, пробовать, забыв выдернуть его из розетки. За этим занятием меня и застал Тим.

–Что ты делаешь?! Жить надоело?

–Пробую на соль…

–Ты знаешь, лучше тогда несолёный. У вас физика в школе была?

–Была, только толку…

Суп получился очень вкусным, и мы, как всегда, всё съели. На гаспачо наше самостоятельное знакомство с испанской кухней закончилось. Эти два блюда, что мы с Тимом разучили в первый год нашей совместной жизни, я готовлю до сих пор, правда очень-очень редко. Поесть-то я люблю, а вот блендер мыть и сковородки…

Уже на следующий день мы вернулись к своему зелёному салату с помидорами, огурцами и фетой, к которому обязательно полагался хлеб. Немец, и русская, без хлеба мы не могли прожить ни дня. Недолгое пребывание в Испании научило меня одной простой вещи: из еды в доме должно быть оливковое масло и хлеб, всё остальное совершенно необязательно, потому что хлеб и оливковое масло – тоже пища, да ещё и очень вкусная, а иногда и целый обед. Ах, да, и бутылка вина, конечно, но это к ужину.

За столом нас всегда было двое, гостей мы к себе не звали, и по обществу не скучали. Вдвоём было даже уютнее, ну или просто спокойнее. Вечером мы что-нибудь смотрели вместе, потом шли спать.

Мои бессонные ночи повторялись. Иногда я не спала по два дня подряд. Казалось бы, спокойная жизнь без бытовых проблем и прочих забот. Но почему же я не спала? Ответ не нашёлся до сих пор, я просто не сплю по несколько дней.

Время от времени мне снилось что-нибудь неприятное, я просыпалась и просто не могла потом уснуть. Но ведь это бывает со всеми. Тогда я пробиралась под одеялом на половину Тима, и мы лежали обнявшись: он спал, а я нет. Но часто бывало и так, что уснуть мне не удавалось с самого вечера, причём ни на минуту. Я лежала в полусне, и мысли мои скользили как по поверхности воды, не задерживаясь надолго в моей голове: я оставила свою жизнь в России, вышла замуж за человека, который старше меня на восемнадцать лет, веду довольно затворническую жизнь с ним, не ищу ни работу, ни друзей, ни развлечений. Я очень любила Тима и была счастлива рядом с ним, но иногда мне казалось, что я делаю что-то неправильное: нужно ведь регулярно видеться со своей семьёй, платить отчисления в пенсионный фонд и вообще, наверно, пора подумать о детях. Да, и ещё у меня до сих пор нет прав, и я даже не умею кататься на велосипеде. Напоследок, я говорила себе, что всё это полная чушь и пора прекратить придумывать себе проблемы, но вот легче мне не становилось.

В одну из своих бессонных ночей я решилась, наконец, включить ноутбук и просто почитать, что пишут товарищи по несчастью. Оказывается, бессонница – это психическое заболевание. Люди мучащиеся отсутствием сна, как правило, страдают и от депрессии. И наоборот, склонные к депрессии личности часто плохо спят… Мне потребовалось две минуты, чтобы осмыслить здесь причинно-следственные связи, и я подумала, что с годами глупею…Одна из четырёх женщин не спит… Следом мне попался список продуктов, которые, если верить знатокам, часто едят именно люди с нарушением сна: чипсы, жареная курица, кофе и чаи…Напоследок все без исключения эксперты советовали обязательно сходить к доктору и полностью обследоваться… Боже мой, какая чушь! А что я хотела здесь прочитать? Если на ночь выпивать две чашки настойки календулы, то будешь спать как убитый?

С таблетками от бессонницы я решилась не связываться, мне ведь и так уже приходилось пить целую горсть. У мамы с папой в квартире было два мешка с лекарствами на все случаи жизни. Оттуда я иногда таскала аспирин, своей аптечки у меня не имелось. И вот на тебе: двадцать семь лет, и целая коробочка разнообразных средств: от простуды и кашля, против герпеса, цистита и мигрени, и бог знает ещё от чего. Так что покупать снотворное я себе строго настрого запретила.

Месяцы, проведённые в Испании отпечатались в моей памяти одним большим светлым пятном. Несмотря на отсутствие карьерных успехов, я и сейчас вспоминаю о них не без сожаления. Мне хочется обратно в те годы, когда вещи у меня были из Террановы, из украшений имелись только обручальное кольцо и простая бижутерия, и всего в моей жизни было по одному: один счёт в банке, одна кредитная карта, одно гражданство и один мужчина. Зимнее пальто тоже одно, а зимних ботинок не было вообще.

Всё тогда происходило в первый раз: коктейль из шампанского с малиновым сиропом, путешествие с любимым мужчиной и любимый мужчина вообще. В то время нас совершенно не интересовал шоппинг, и мы никогда не ходили по магазинам, потому что кроме шорт и футболок нам ничего не нужно было.

Конечно, мне очень хотелось остаться. Испанский курортный городок, в котором мы жили уже больше месяца, был просто прелестен. Идя по улице, я часто слышала русскую речь, в основном, женскую, и всегда оборачивалась в надежде рассмотреть, что за люди здесь живут, старалась угадать, почему именно им так повезло. Но пока мне удалось установить лишь одну особенность, общую для всех счастливчиков: крашеный блонд (хороший) и дорогие очки.

У нашего испанского дома был бассейн, днем мы там часто загорали и читали что-нибудь. Я стала следить за литературными новинками, по полдня изучала отзывы, пытаясь выбрать себе роман поинтереснее. Тим купил нам по электронной книжке, мы старались зарядить их ночью и уже часам к одиннадцати размещались с ними у бассейна. Сам он, правда, часто оставался работать за своими компьютером и пятью мониторами, но после обеда всегда присоединялся. Даже не помню, что я тогда читала, кажется, всё подряд на русском языке. На немецком и английском языках мне почему-то не читалось. Книги я искала на сайтах, в основном покупала, иногда скачивала бесплатно. По-моему, тогда-то мне и попалась в руки “Любовь во время чумы” Габриэля Гарсиа Маркеса. Книга мне так нравилась, что, читая, я не вставала даже в туалет. Я до сих пор вспоминаю, как, не отрываясь от книги, чистила апельсины у бассейна и аккуратно складывала рядом корочки. Тима романы совсем не интересовали, он очень любил научно-популярную литературу на медицинские темы и с удовольствием читал профессиональные труды по трейдингу. Трудами я их называю, потому что меньше 400 страниц они не содержали. Не трейдеры, а Львы Толстые, смеялась я тогда.

Иногда вечерами мы выбирались в центр нашего городка, гуляли, пили кофе, ходили в рестораны. Чаще, конечно, вдвоём, но бывало, что мы договаривались с Томом о встрече в каком-нибудь баре. Он прекрасно ориентировался в городе и всегда знал, куда сходить и где поесть. Это были особые вечера, с большим количеством алкоголя и крупным счётом. Том начинал с аперитива, потом приносили закуски, затем горячее, которое он запивал несколькими бокалами вина, как правило белого, потом десерт, потом самбука, потом счёт. На этом вечер никогда не заканчивался, расплатившись, мы перемещались в бар и продолжали общение там. В баре я пила какие-то коктейли, о которых даже никогда не слышала, иногда просто белое вино, чтобы “не мешать” напитки, за полночь всё же воду. Я даже сейчас не понимаю, как мой организм справлялся с таким количеством алкоголя.

Во время наших встреч Виктория рассказывала нам о своих успехах в изучении испанского языка, новых знакомых и увлечении зумбой. Как и все женщины за 35, она хотела похудеть. Том, кажется, этого тоже хотел. Я ни разу не видела её без макияжа и маникюра, а, увидев, наверно, не узнала бы. Одевалась и выглядела она дорого, как и полагалось жене успешного трейдера. Обладательница длинных чёрных волос, Виктория носила яркую красную помаду и крупные украшения. Разговаривала она, как и Том, громко, весело смеялась чужим шуткам, в общем, вела себя очень уверенно. Очевидно, ей нравилось всеобщее внимание. Я до этого образа заметно не дотягивала, и была ей не особо интересна. Зато Тим с Томом получали большое удовольствие от общения друг с другом.

В один из дней, когда у нас не было особых планов, Том позвал нас присоединиться к нему и его друзьям за ужином. Встретиться решили в ресторане на пляже. К этому времени вместе мы были уже больше года и два месяца женаты. Тима я любила больше всего в жизни, и он меня тоже. Его знакомые, кажется, постепенно привыкли ко мне и к тому, что мы везде появлялись вместе, не расставаясь ни на минуту: вместе ездили в супермаркет, вместе встречались с его друзьями, всегда сидели рядом и нередко ели одно и тоже. Тим часто повторял, что у нас не так много времени, ведь он намного старше меня, и ему дорога каждая минута, которую мы проводим рядом друг с другом. Своим друзьям он этого не говорил, конечно, но по-моему, они всё понимали.

Доехав до пляжа и припарковавшись, мы пошли искать ресторан. На поиски ушло не меньше десяти минут, так как вывеска была маленькой, а карты в телефоне совсем не совпадали с тем, что было расположено вокруг. Зато самого Тома и его жену мы “нашли” сразу. Его мы увидели, ещё входя. Том сидел за длинным столом в окружении своей большой, шумной компании, как всегда, с бокалом в руке и, кажется, предлагал собравшимся за что-то выпить. Никого из его гостей я никогда раньше не видела. Тим, как оказалось, был знаком с некоторыми. Мы поздоровались, сели на оставленные нам места и взяли себе по бокалу белого вина. Моей соседкой справа оказалась Виктория, а Тим разместился напротив.

–Как у вас дела? – поинтересовался Том.

–Прекрасно, – ответил за нас обоих Тим, – погода так радует, что даже работаем с удовольствием.

–Ну дак переезжайте. Сколько можно думать? – опять наступал Том.

–Посмотрим, – уклончиво отвечал Тим.

Эта часть разговора оставалась неизменной все годы нашего с Томом знакомства.

–А ты чем занимаешься? – спросил меня Том. Видимо, ответ Тима его не удовлетворил или показался слишком общим.

–Читаю книжки и учу немецкий, – честно ответила я.

–Тебе тут, наверно, уже скучно. Сидите дома, никуда не ходите.

–Не дома сидим, а работаем и учимся.

–Работать и учиться надо в родном З., а здесь хоть погуляйте, пообщайтесь, когда ещё снова приедете.

–Всё правильно, но мы уже как-то привыкли вдвоём.

Дальше мужчины зацепились за политические темы, потом перешли к профессиональным. Меня в тот момент совершенно не интересовало, подорожает ли золото, вырастет ли доллар и как реформа медицинской системы Обамы сказалась на его имидже. Я углубилась в содержание меню. К этому времени я уже могла сказать “Счёт, пожалуйста”, на четырёх языках. “Check, please”, “Bezahlen!”, “La Cuenta, por Favour” и, естественно, на русском. Платил всегда Тим.

Том, кажется, заметил, что я активно изучаю меню.

–Мы уже решили, что возьмём тапас, надеюсь вы не против.

–Нет, мы даже за.

Минут через двадцать стол уже был заставлен тарелками. Мы заказали вино по второму кругу и начали есть.

–Попробуй “Русский” Салат, он здесь просто божественно вкусный. – Кстати, он на самом деле русский или это просто название? – спросила меня Виктория. Этот вопрос, как я в последствии поняла, задавали здесь каждому, кто приехал из России.

–Скорее всего название, сейчас попробую.

“Русский” салат был почему-то с авокадо. Живя до двадцати пяти лет в Сибири, я не помню, ела ли я хотя бы раз авокадо. Заморские фрукты и овощи нам заменяли два ряда малины, восемь кустов смородины, шесть яблонь и целая плантация клубники. “Я бы переименовала его в Московский”, – хотела пошутить я, но не стала. Моего юмора, наверно, никто бы не понял, да и времена меняются. Недавно, Маша присылала фотографии своего ризотто с лесными грибами, и рассказывала, что чуть ли не каждые выходные печёт морковный торт, а на днях посоветовала мне попробовать помело. Пришлось искать этот фрукт в местном магазине.

–Нет, таких салатов в нашей кухне нет, но правда очень вкусно, спасибо большое за совет.

–Посмотри, – продолжала развлекать меня Виктория, – та девушка со светлыми волосами, она тоже русская, вы могли бы пообщаться, вот только кричать через весь стол вам будет, наверно, неудобно.

Я слегка повернула голову в сторону девушки.

– Тот парень рядом с ней – это её муж, а мужчина постарше слева от парня – это друг.

– Чей друг? – поинтересовалась я, мельком глянув на мужчину. Он был примерно одного возраста с Тимом, правда заметно активнее и общительнее.

– Вот этого я не могу тебе сказать, – созналась Виктория, смеясь, – здесь даже я не всех знаю, наверно, друг Тома.

Ели мы долго и много, ресторан покинули последними, когда официант нам вежливо намекнул, что пора закругляться. По барам на этот раз решено было не ходить. Рассевшись по машинам, мы просто разъехались по домам. Дома мы сразу упали в кровать и уснули.

Рождество мы встретили вдвоём, как и полагается маленькой семье, а вот на Новый год было решено всех пригласить: Тома с его семьёй, Макса, с его женой и детьми, и всех, кого те приведут. Вечеринка обещала быть людной и шумной. Так как в нашем доме было много пустых спален, мы предложили Максу, его семье и друзьям (он привёз нам своего лучшего друга с женой и детьми) остаться на неделю у нас. Предложение они с радостью приняли, вызвались готовить и помогать с уборкой.

Макс и его семья разительно отличались от Тома и прочих наших знакомых. Худой, и немного нескладный, он был на голову выше Тима, на две выше Тома и на три выше меня. Как и все интеллигентные люди Макс носил очки, страдал от нехватки денег и был в курсе всех новостей. Жена Николь и дети размерами не уступали. «Семья гигантов», – шутили мы с Тимом между собой. Но самое главное, Макс и Николь, любили хорошую музыку. Когда мы собирались вместе, в доме были на всю громкость включены Cure и Placebo. Это, конечно, музыка их молодости, не моей, но я быстро прониклась звуком и атмосферой. Поэтому у нас никто тайком не пробирался к колонками, чтобы сделать потише “эту гадость”.

В новогодний вечер мы с Тимом пришли на центральную площадь нашего города, посмотрели фейверк, надо сказать, довольно большой и очень красивый для такого маленького городка. Когда ракеты полетели в верх и небо озарилось сотней разных огней, мы поцеловались, и поехали в наш забитый до отказа дом отмечать…

Новый год мы встречали всей компанией, шестью салатами и шампанским. Когда я вспоминаю эту ночь, мне кажется, что это кадры из какого-то американского фильма. Вся кухня была загромождена тарелками с салатами и холодными закусками. Чего там только не было: и русский с красной рыбой, и немецкой картофельный и испанский с луком и помидорами, а также фаршированные яйца, фрикадельки, креветки, мандарины, красное, белое… мы с Тимом всё время целовались на кухне, прижимаясь к холодильнику, орала какая-то музыка, Том и Макс взрывали пиротехнику перед домом… Потом Тим пошёл им помогать…Как мы пережили эту ночь, не спалив дом к чертям, я не знаю, просто чудо какое-то.

–Твой немецкий становится всё лучше, правду говорю. И салат очень вкусный, – хвалил Том.

Мы с Тимом так и сидели рядом, взявшись за руки, говорили спасибо, изредка целовались.

–Это у вас пройдёт через год.

–Да – да, пару лет и будете рады хоть неделю друг от друга отдохнуть, – обещали нам гости. – Детей заводить планируете?

–Нет.

–Мы тоже не планировали…Откуда только взялись, да ещё двое.

Мы лишь смеялись в ответ.

Следующие три дня мы провели примерно по одному расписанию: завтрак дома, обед с Томом в каком-нибудь ресторане, вечер все вместе в баре, когда темнело, мужчины запускали в воздух остатки пиротехники. Нам с Тимом было тяжеловато, глубокие интроверты, мы не привыкли, к большому количеству людей и вечеринкам. Несколько раз Тим предлагал мне оставить наших гостей дома, просто уехать куда-нибудь вечером и провести время вдвоём. Мне кажется, он уставал от шума и беспрерывного общения с полузнакомыми людьми. Но я не решалась вот так вот взять и бросить всех. Поэтому мы продолжали принимать участие в общих застольях и развлечениях.

На четвёртый день Макс отравился креветками в каком-то ресторане, и развлекательная программа пошла на спад. Гости постепенно разъехались, все вернулись к своей обычной жизни, и в нашем доме снова стало тихо. Мы с Тимом были очень рады снова оказаться вдвоём, готовить свои салаты с помидорами, смотреть вечером телевизор и просто наслаждаться отсутствием людей в нашей жизни. Вот только спать я совсем перестала. Некоторые летают во сне, а мне хотя бы просто засыпать научиться.

Как-то вечером, готовя нашу дежурную пасту с томатным соусом, я решилась заговорить с Тимом о его друзьях. Конечно, в моих вопросах была доля любопытства: кто все эти люди, откуда у них деньги на те развлечения, в которых мы принимали участие последние дни. К тому же, подумала я, ну что в этом такого, наверняка, они тоже беседовали у себя на кухне о нас с Тимом. Все это так естественно. Мы стояли у плиты, налив себе по бокалу красного, я достала из шкафа несколько кастрюлек и сравнивала их между собой, решая, которую из них следует на этот раз использовать. Тим наблюдал за мной. Оставив на столе маленький сотейник с крышечкой, я спрятала остальные кастрюльки обратно в шкаф и заговорила с Тимом.