Горячий сезон

Работа, по мнению Сергея, оказалась пустяковой. Даже в какой-то мере бессмысленной. Всего-то и нужно было, что выполнять кое-какие поручения Валентина. Причем ничего сложного в них не было. Сходить туда-то, встретиться с тем-то, понаблюдать за кем-то со стороны, сфотографировать городские виды и еще кое-какие мелочи, такие же, на взгляд Сергея, необременительные.

– И это все? – удивленно спросил он.

– В общем, да, – ответил Валентин.

– Но зачем это тебе?

– А это уже тебя не касается, – спокойным, даже безразличным тоном произнес Валентин. – Это дело мое. А твое – согласиться или не согласиться. Если согласишься – о долге мы больше не говорим. Ну а если не согласишься, то три дня тебе сроку…

– Я согласен! – торопливо ответил Сергей.

– Что ж, договорились, – кивнул Валентин. – Да, а фарцовка остается в силе. То есть я по-прежнему буду поставлять тебе всякий ходовой товар, а ты его продавать. Надо же тебе на что-то жить! Да и мне деньги не помешают.

– Да, но милиция…

– Об этом не беспокойся. – Валентин загадочно усмехнулся. – С милицией как-нибудь разберемся… Да, кстати, ты умеешь фотографировать?

– Фотографировать? – удивленно спросил Сергей. – Что фотографировать?

– То, что я тебе скажу. Ну так как?

– В принципе, да, – не очень уверенно произнес Сергей. – И фотографировать, и печатать фотографии.

– Что ж, хорошо, – кивнул Валентин. – Тогда жди меня завтра. Доставлю тебе кое-какой товарец, а заодно и фотоаппарат. Потренируешься. Пригодится.

Действительно, на следующий день Валентин привез Сергею несколько сумок с модной одеждой и фотоаппарат. Да не простой советский, а диво дивное, заморское. Такого фотоаппарата Сергей и в глаза-то никогда не видел.

– Вот, осваивай, – сказал Валентин. – В перерывах между фарцой. Да побереги агрегат, а то ведь и утащить могут. Вещица, как ты видишь, уникальная. Другой такой во всем городе не сыщешь. А может, и во всем Крыму. Ну, бывай.

Уже тогда у Сергея возникло смутное подозрение, что все это неспроста. И показное великодушие Валентина, и та непонятная и бессмысленная на первый взгляд работа, которую он должен будет выполнять, чтобы отработать долг, и этот невиданный фотоаппарат… За всем этим, по всей видимости, что-то скрывалось, но что именно? В какую авантюру втягивает его Валентин? Что может грозить Сергею?

Впрочем, все это были лишь теоретические размышления. На самом же деле вполне могло быть и так, что ничего особенного за всеми этими загадками и не таилось. Валентин – коммерсант, человек преуспевающий, а у каждого такого человека хватает в жизни всяких загадок. То есть слежка за кем-то, таинственные встречи и фотографирование – все это касается коммерческих дел Валентина. А если так, то ничего этакого Сергею не грозит. Да и отказаться от всего этого он не может, потому что иначе ему пришлось бы возвращать неподъемный долг. А посему к чему эти лишние размышления? Тем более что это всего лишь смутные догадки и предположения, ничего больше. А много ли в предположениях правды? Вот то-то и оно.

Не давала Маковозу покоя и мысль о тех трех милиционерах из ОБХСС, которые отобрали у него товар. Чем больше он обо всем этом думал, тем больше убеждался в том, что это был заранее продуманный спектакль. То есть эти трое не были, конечно, никакими милиционерами, но и грабителями-гастролерами тоже не были. Кто же они тогда? А просто люди Валентина. Да-да, именно так – люди Валентина. Это именно он велел им осуществить всю эту постановку: выдать себя за милиционеров, забрать товар, а самого Сергея отпустить и велеть ждать повестки на допрос. Какая повестка, какой допрос? Все это было лишь спектаклем, в котором Сергею заранее была отведена своя роль, и он ее сыграл так, как это было нужно. Кому нужно? Скорее всего, Валентину.

Но зачем ему все это было нужно? А затем, чтобы посадить Сергея на крючок. И получилось так, как получилось. Сейчас Сергей трепыхается на крючке и соскочить с него уже не может. Нет, не может. Хочет он того или нет, но ему придется исполнять любое поручение Валентина.

Впрочем, никаких особенных поручений Валентин Сергею не давал. За три минувших месяца было всего лишь несколько незначительных заданий. Дважды он ездил из Севастополя в Феодосию, чтобы встретиться там с неким Федором Ивановичем и спросить у него, не видно ли в Феодосийском заливе серебристых чаек. Именно серебристых, а не каких-то еще. В первый раз Федор Иванович сказал, что чаек нет. Во второй раз, что они есть: дескать, три больших и шесть маленьких. Сергей догадывался, что не о чайках, конечно, идет речь, а о чем-то другом, но, понятное дело, ничего уточнять не стал. Так и передал Валентину: три больших чайки и шесть маленьких.

И лишь потом понял, что речь, вероятно, шла о прибывших в феодосийский порт военных кораблях. Будучи в Феодосии, Сергей издалека их видел: все они были окрашены в серебристый цвет. Это его сильно напугало. Для чего Валентину нужно знать о военных кораблях в Феодосии? Какое отношение военные корабли имеют к его коммерческим делам? Но, однако же, эти вопросы были из разряда тех, которых задавать Валентину не следовало.

– Жди следующих заданий! – коротко приказал Сергею Валентин. – И держи язык за зубами!

Глава 5

Когда Майкл Бекер говорил генералу Адамсону, что у него все готово, чтобы пустить советский секретный корабль на дно, он не лгал. В черновом варианте действительно все было готово. Оставалось лишь уточнить кое-какие детали и внести некоторые штрихи. С этой целью Майкл Бекер встретился со специальной командой диверсантов-профессионалов, которая должна была на практике осуществить задуманный им план.

Всего в команде было восемь человек – пять мужчин и три женщины. Все эти люди были опытными и тренированными, включая женщин. Именно им предстояло взорвать секретный советский корабль.

Помимо этого на женщин возлагалась еще одна, особая, задача. По сути, они были ширмой, прикрытием для диверсантов. Здесь в расчет вступали психологические нюансы. Кто может, увидев молодую миловидную женщину, подумать, что она вражеский диверсант-подрывник? Вот то-то и оно. А значит, и мужчин, находящихся рядом с такими женщинами, также ни в чем предосудительном заподозрить нельзя. Все они обычные туристы или отдыхающие, и никто больше. Этакая милая компашка! Таких на летних крымских пляжах не счесть. На них и внимания-то никто не обращает. Но если надо, то и женщины вполне могут делать то же самое дело, что и подрывники-мужчины. И даже успешнее, потому что, опять же, кто может в милой женщине заподозрить диверсанта? Таков был замысел Майкла Бекера, и, надо сказать, это был умный и психологически выверенный замысел. Под него он и подбирал команду.

И вот теперь эта команда в полном составе стояла навытяжку перед Бекером и ждала, что он скажет.

– Расслабьтесь, леди и джентльмены, – улыбнулся Майкл одними губами. – Поговорим на равных. Это наше старое доброе правило, а правила надо уважать.

Восемь диверсантов зашевелились, перебросились между собой короткими фразами и расселись – кто на диване, кто в креслах. Некоторые, впрочем, остались стоять.

– Итак, леди и джентльмены, завтра вам предстоит долгая дорога, как любят выражаться русские. Они еще любят другое выражение: «скатертью дорога». Выбирайте любое, какое вам больше нравится.

– Скатертью дорога – это у русских иносказательное выражение, – сказала одна из женщин. – На самом деле оно означает что-то вроде «убирайтесь к дьяволу, и как можно скорее».

– Разве? – удивился Бекер. – Честно сказать, таких нюансов я не знал.

– У русских все построено на иносказаниях, – заметила женщина. – Оттого-то нам трудно их понять. Как можно понять человека, который говорит одно, а подразумевает совсем другое?

– Но вы-то понимаете толк в русских иносказаниях? – спросил Майкл Бекер.

– Я окончила университет, – уточнила женщина. – Изучала русскую филологию.

– Что ж, прекрасно! В случае чего будете объяснять остальным, что на самом деле означает то или иное русское выражение.

– Мы все знаем русский язык, – произнес кто-то из мужчин.

– Знать – одно, понимать – совсем другое, – покачал головой Майкл Бекер. – Впрочем, к делу. Итак, завтра вы отправляетесь в Советский Союз. Если точнее, в Крым. Отправляетесь вы туда как туристы. Причем не как американские туристы, а как болгарские. Все документы готовы, их вы получите сразу же после окончания нашего разговора. Болгарский язык вы все тоже знаете, не так ли?

– Да, – ответил один из мужчин, у которого шпионский псевдоним был Эрик. Он был старшим в диверсантской группе. Если говорить точнее, командиром диверсантов.

– Прекрасно, – сказал Майкл Бекер. – Говорить о задании особого смысла нет, вы и без того все выучили наизусть. Но, однако же, у нас есть еще одно старое доброе правило – уточнять все возможные детали, даже самые незначительные. Так вот, о деталях… Итак, под видом болгарских туристов вы прибываете в Крым. Точнее сказать, в Феодосию. Там вас встретит наш человек. Он должен уведомить вас, что все готово…

– Акваланги, мины? – уточнил Эрик.

– Да, акваланги и мины, – подтвердил Майкл Бекер. – Наши люди заранее должны организовать тайники. Тайник с аквалангами будет на берегу недалеко от моря, а тайник с минами – на морском дне. Разумеется, недалеко от береговой черты. Вот обо всем этом и должен будет вам сообщить наш человек в Феодосии.

– То есть доподлинно не известно, готовы ли в данный момент тайники? – спросил Эрик.

– В нашем деле ничего нельзя знать наверняка, – поморщился Майкл Бекер. – И вы, Эрик, это знаете не хуже меня. Леди и джентльмены, вы тоже это прекрасно знаете, не так ли? Всегда возможны какие-то непредвиденные ситуации и сбои. Если таковые случатся, вы должны поторопить нашего человека в Феодосии. Разумеется, не говоря ему о том, для чего вам понадобились мины и акваланги. Надеюсь, это вам понятно.

– Понятно, – кивнул Эрик.

– А раз понятно, то дальше говорите сами, – предложил Бекер.

– А дальше нам нужно попасть в Севастополь, – сказал Эрик. – Причем соблюдая все меры осторожности. Севастополь у русских – город особый. Это крупнейшая русская военно-морская база. Поэтому к каждому, кто прибывает в этот город, власти проявляют особое внимание. Это мы должны учесть в первую очередь и предпринять все меры, чтобы не попасть под подозрение. Ну а дальше – выполнение задачи…

– Хорошо, – кивнул Майкл. – Что вы должны делать после того, как задание будет выполнено?

– Мы должны сразу же возвратиться в Феодосию, не дожидаясь утра, – продолжил Эрик. – Утром это будет сделать труднее: власти могут оцепить город, перекрыть все въезды и выезды, устроить тотальную проверку… Как-никак на дно отправился лучший советский военный корабль, – усмехнулся он. – Следовательно, нам не стоит задерживаться в Севастополе.

– Как вы ночью попадете из Севастополя в Феодосию? – спросил Бекер.

– Насколько я понимаю, об этом должны позаботиться наши люди в Севастополе, – ответил Эрик.

– Продолжайте, – попросил Майкл.

– Оказавшись в Феодосии, мы целую неделю как ни в чем не бывало отдыхаем и веселимся. Затем на теплоходе возвращаемся в Болгарию. А оттуда – домой.

– Что ж, все правильно. – Майкл Бекер помолчал и добавил: – Леди, вы, разумеется, также знаете вашу задачу. И все-таки расскажите о ней вкратце, в самых общих чертах. Говорите вы, Росица.

Росица – это также был шпионский псевдоним и одновременно одно из самых распространенных в Болгарии женских имен.

– Хохотать, веселиться, целовать наших мужчин, пить вино, – сказала Росица. – Разыгрывать этаких беспечных туристов. Не переходя при этом грань. То есть не нарушая общепринятых в Советском Союзе норм поведения. А нормы там строгие… Ну и в случае надобности заменить кого-то из мужчин. Если же заменять никого не понадобится, то прикрывать мужчин, пока они будут на дне, и сигнализировать при первой опасности. Оружие, как я понимаю, мы должны получить на месте?

– Да, об этом должны позаботиться наши люди в Крыму, – кивнул Майкл Бекер. – Еще вопросы будут?

– Да, – сказал Эрик. – Мне непонятен один момент…

– Что именно?

– Вопрос такой… – Эрик немного помедлил и продолжил: – С аквалангами, допустим, все понятно. Хотя это и не обычные любительские акваланги, а профессиональное снаряжение, тем не менее добыть их не так и сложно. А вот что с минами? Откуда они там возьмутся?

– Какое вам до этого дело? – поморщился Майкл Бекер. – Для вас главное, чтобы они были на месте, а место вам укажут. Впрочем, чтобы вас успокоить, могу сказать больше. Мины доставлены на одном из наших кораблей в Черное море, точнее сказать, в нейтральные воды. А оттуда – поближе к советскому побережью. Если еще точнее, то к севастопольской военной базе. Разумеется, втайне от пограничной охраны. Дело, как вы понимаете, непростое, но наши люди выполнили его отлично. Так что мины в количестве пяти штук уже на месте, можете не сомневаться. И все, что вам нужно, это прикрепить их к днищу советского корабля. Что вы умеете делать превосходно, ибо выполняли это не раз. Я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – подтвердил Эрик.

– Когда должен прибыть на базу корабль, вы тоже знаете?

– Знаем.

– Что ж, если так, то разговор можно считать законченным, – подытожил Майкл Бекер. – Сейчас вы получите болгарские документы, советские деньги, а завтра – в добрый путь. Кажется, так говорят русские в подобных случаях? Я ничего не напутал?

Когда диверсионная группа вышла, Бекер тут же позвонил генералу Адамсону.

– Все в порядке, – сказал он. – Завтра они отправляются. Маршрут сложный, но иначе нельзя. Если все сложится так, как мы задумали, на место они должны прибыть заранее, примерно за неделю до прибытия на базу корабля. Да-да, наши люди в Крыму их ждут. Что? Разумеется, там все готово. Неудачи быть не должно. Что? О нет, я уверен в успехе!

После этих слов Майклу Бекеру очень хотелось положить трубку, но сделать этого он не мог по одной простой причине – первым трубку должен был положить генерал Адамсон. Но он продолжал что-то говорить и говорить, и Майкл Бекер ему поддакивал, не особо вникая в смысл генеральских слов. Генералы – они такие, любят иногда побрюзжать…

Глава 6

До этого все встречи Сергея Маковоза и Валентина происходили днем либо на уединенной скамейке в городском сквере, либо в одном из летних кафе, где, наоборот, было людно, суетно и шумно. И скамейка, и кафе были удобными местами: ни там, ни там Сергея и Валентина никто не мог подслушать. На скамейке подслушивать было некому, а в кафе говорили все, каждый о своем, и никто ни на кого не обращал внимания. Валентин чередовал встречи, и Сергей это прекрасно понимал. Не понимал он лишь одного – для чего Валентин это делает. Но никогда ни о чем его не спрашивал, потому что догадывался, что все его вопросы останутся без ответа.

Однако на этот раз Валентин явился к Сергею посреди ночи, чего раньше никогда не случалось.

– Живо собирайся и пойдем! – приказал он. – Да пошевеливайся!

– Пойдем куда? – не понял Сергей.

– Там увидишь! – ответил Валентин. – Поможешь мне в одном деле.

– В каком?

– Не задавай лишних вопросов! Собирайся!

Делать было нечего, пришлось подчиниться.

На обочине пустынной ночной улицы стояла машина – малоприметный «Москвич» темного цвета.

– Садись! – велел Валентин.

Было хорошо видно, что он чем-то озабочен и даже, возможно, встревожен. Но чем? И вообще, для чего он явился к Сергею среди ночи? И куда они поедут?

Валентин сел за руль, машина тронулась. Ехали довольно-таки долго, почти полчаса. Выехали за город, проехали по какой-то окольной дороге, два или три раза куда-то свернули и наконец остановились. Валентин заглушил мотор, потушил фары и коротко бросил:

– Выходи!

Сергей вышел. Недалеко мерно и сонно шумело море. По невидимой водной глади пробегали тусклые фосфорные блики. Море было совсем близко. Но для чего Валентин привез его сюда? Что все это значит?

Ничего не говоря, Валентин застыл, вслушиваясь и всматриваясь в темноту. Так он стоял довольно-таки долго, а затем вполголоса произнес:

– Кажется, никого. Пойдем, поможешь мне…

Он подошел к багажнику автомобиля, на ощупь открыл его и, вытаскивая оттуда какие-то свертки, велел Сергею:

– Принимай!

Свертки были нетяжелыми.

– Что там? – не удержался от вопроса Сергей.

– Акваланги, – буркнул Валентин.

– Какие акваланги?

– Не знаешь, что такое акваланг?

– Знаю. Но…

– Бери четыре упаковки, я тоже возьму четыре! И пошли. Старайся ступать тихо, чтобы никто не услышал. Акваланги нужно спрятать.

– Но зачем?

– Я сказал – спрятать! – прошипел Валентин. – Остальное не твое дело! Я присмотрел тут надежное местечко.

Надежное местечко находилось почти у самой береговой черты в расщелине скалы. То, что это была расщелина, Сергей видел довольно-таки отчетливо – его глаза уже привыкли к темноте.

– Лезь в расщелину! – приказал Валентин. – Ты щуплый, протиснешься.

– Темно тут… – неуверенно произнес Сергей.

– Я сказал, полезай! Без рассуждений!

Обдирая руки и коленки, Сергей протиснулся в щель. В темноте делать это было неудобно, да и опасно, но выбирать не приходилось.

– Принимай! – едва слышно произнес Валентин. – Складывай аккуратно! Ты меня понял? – И принялся пропихивать в щель свертки один за другим, все восемь.

– Быстрей! – то и дело шипел Валентин. – Что ты там возишься!

Наконец все свертки были уложены. Провозились довольно-таки долго, ибо расщелина была узкой и в ней едва можно было повернуться. Когда Сергей выбрался обратно, ладони и локти у него кровоточили, брюки на коленях были изодраны, сами колени также кровоточили.

– Живо садись в машину! – скомандовал Валентин.

Сергей сел, машина тотчас же тронулась. Ехали, не включая фар, можно сказать, наугад. Лишь когда въехали в город, Валентин включил фары. Вскоре подъехали к дому, в котором снимал жилье Сергей.

– Приехали! – сказал Валентин. – И помалкивай! Ты меня понял? Никому ни слова! Ни о каких аквалангах ты ничего не знаешь! – Он помолчал и добавил, будто о чем-то сожалея: – Я бы управился и без тебя, да не пролез бы в расщелину. Так что держи язык за зубами, если не хочешь, чтобы его оторвали вместе с твоей головой. Ты меня хорошо понял?

– Понял, – пробормотал Сергей.

Он совсем уже собрался выходить из машины, но Валентин его остановил:

– Я не все еще сказал! Утром поедешь в Феодосию.

– Зачем? – удивленно спросил Сергей.

– Поедешь в Феодосию, – повторил Валентин, – и будешь там до тех пор, пока не встретишься с человеком…

– С каким человеком?

– Каждый вечер, с девятнадцати ноль-ноль и до двадцати трех ноль-ноль, ты будешь сидеть на скамеечке напротив Дома-музея Айвазовского, ни на минуту никуда не отлучаясь. Ты меня понял – никуда не отлучаясь! Где этот музей, спросишь у местного населения. Да, в общем, тут и спрашивать не нужно – его видно отовсюду. Будешь сидеть и ждать, пока к тебе не подойдет человек…

– Какой человек?

– Не знаю! Может, мужчина, может, женщина… Подойдет и спросит: «Вы не скажете, чайки уже отложили яйца в гнездо?» На это ты ответишь: «Да, отложили. Скоро должны вылупиться птенцы». Запомни эти слова хорошенько и ничего не напутай! После того как ты дождешься того человека, о котором я тебе толкую, мигом возвращайся в Севастополь и найди меня. Ты все понял?

– Да, но у меня не распродан товар, – промямлил Сергей. – Парфюмерия…

– Товар подождет! – повысил голос Валентин. – Делай, что тебе велено! Деньги, вырученные за парфюмерию, можешь не отдавать. Пошикуешь на них в Феодосии.

Сергей хотел что-то спросить или, может, возразить, но Валентин опередил его:

– Ты, конечно, можешь и не ехать в Феодосию, дело твое… Но тогда ты обязан вернуть мне долг. Утром. В полном объеме.

– Я поеду, – помолчав, сказал Сергей.

* * *

На следующее утро он отбыл в Феодосию. Ему решительно не нравилась ни сама поездка, ни то, что он должен будет сделать в Феодосии. Было во всем этом что-то нехорошее, смутно пугающее. Что за человек должен к нему подойти? Почему именно такие слова он должен сказать Сергею, а Сергей в ответ – именно такие? Прямо как в шпионском кино… А тут еще припрятанные ночью в расщелине акваланги. Зачем их прятать, для кого? Что все это значит?

Конечно, вполне могло быть и такое, что все эти непонятности и загадки имеют какое-то отношение к коммерции. Ведь откуда-то добывает Валентин всякий дефицит! Сергей понятия не имел, как этот дефицит добывается. Может, и с помощью тайных встреч и таких же тайных слов, похожих на пароли. Но тогда при чем тут спрятанные акваланги? На морском дне, что ли, находится тот самый дефицит? Смешно и непонятно…

…Человек, о котором говорил Валентин, подошел к Сергею лишь на третий вечер. Это была молодая миловидная женщина. Вначале она присела на другой край скамейки, долго смотрела на вечернее море, провожала взглядом беспечно разгуливающих по набережной курортников. А затем придвинулась к Сергею и произнесла:

– Хороши крымские ночи, не правда ли?

– Да, – односложно ответил Сергей.

– Одно плохо – ночью нет над морем чаек, – сказала женщина. – Не слышно их криков. Мне так нравятся чайки и их крики! Чайки такие милые птицы! Вы не знаете, они уже отложили яйца в гнезда?

Сергей вздрогнул – это были те самые слова, ради которых он и прибыл в Феодосию. И вот он их дождался. Их произнесла молодая красивая женщина.

– Да, отложили, – хрипло произнес Сергей. – Думаю, скоро должны вылупиться птенцы.

– Как хорошо! – мечтательно произнесла женщина. – Я так люблю маленьких птенчиков! – Она помолчала и произнесла уже другим тоном: – Сейчас я уйду, а вы посидите здесь еще полчаса. На всякий случай. Чтобы никто не подумал, что мы с вами о чем-то договорились. Примите скучающий вид, сидите спокойно. Вслед мне не смотрите. – И она тотчас же ушла, смешавшись с вечерним гуляющим народом.

Сергей добросовестно просидел полчаса. И в самом мрачном расположении духа. Почему он должен был сидеть еще полчаса? Почему ему нельзя было смотреть вслед таинственной женщине? Почему никто не должен заподозрить, что он с этой женщиной перекинулся какими-то дурацкими фразами? Вся эта загадочная кутерьма не нравилась ему все больше и больше. Она его пугала. Он невольно усматривал в ней что-то такое, что могло для него закончиться страшно и скверно. Особенно его пугало то, что он, как ни старается, не может свести концы с концами и уяснить, что же все это на самом деле значит. Внятного ответа у него не было, были лишь смутные догадки. А догадки – это как раз и есть то, что пугает человека больше всего. У догадки десять лиц, как гласит поговорка.

Утром следующего дня он выехал из Феодосии и ближе к обеду был уже в Севастополе. Здесь он встретился с Валентином и подробно доложил ему о разговоре с женщиной.

– Вот и хорошо! – облегченно выдохнул Валентин. – Значит, все идет по плану!

– По какому плану? – спросил Сергей.

– Тебе не кажется, что ты задаешь слишком много вопросов? – Валентин тотчас же сменил тон. – Зачем прятать акваланги, зачем ехать в Феодосию, по какому плану… Зачем тебе это знать? Твое дело – без лишних вопросов в точности выполнять мои поручения! И помалкивать. Кажется, я тебя уже предупреждал, что ты можешь лишиться языка вместе с головой? Предупреждал или нет?

– Предупреждал…

– Вот и помалкивай. Ты мой должник. Долг у тебя серьезный, за такие деньги в нашем деле убивают. Я дал тебе возможность отработать долг. Вот и отрабатывай без лишних вопросов.

– Что еще я должен сделать? – угрюмо спросил Сергей.

– Вот это уже деловой разговор! Разумный разговор. Что еще ты должен сделать? Пока ничего особенного. Так, мелочи…

– Какие мелочи?

– Помнится, я дал тебе фотоаппарат…

– Дал…

– Он у тебя цел? Ты его не потерял?

– Цел.

– Ты его освоил? Умеешь с ним обращаться?

– Более-менее.

– Отлично! Значит, вот что. Завтра ты сделаешь этим аппаратом несколько снимков. Хотя я выразился неправильно – снимков должно быть много. Чем больше, тем лучше.

– Каких еще снимков?

– Красивых и четких. И, само собой, напечатаешь фотографии и отдашь их мне.

– Что я должен буду фотографировать?

– Красивые городские виды, – усмехнулся Валентин. – А если точнее, то виды порта. А если еще точнее, той части порта, где находятся военные корабли.

– Зачем?

– Я же сказал: это красиво. Считай, что мне на память. Очень, знаешь ли, мне нравятся такие патриотические виды, а я патриот. Буду смотреть на фотографии, любоваться и проливать патриотические слезы. Ну так сделаешь? В порядке личного одолжения.

– Сделаю…

– Вот и превосходно! Теперь вот что. Завтра ровно в двенадцать ноль-ноль в Севастополь должен прибыть красивый военный корабль. Очень красивый! Так ты постарайся запечатлеть и его. Обязательно постарайся!