С нуля

Мария Киселева

С нуля

Глава 1. Красный кабриолет

Ноябрь дышал в лицо ледяным ветром, словно сам воздух пытался выгнать людей с улиц. Сырые потоки пробирались сквозь ткань пальто, пробираясь до самых костей. Аля шла быстро, почти торопливо, сжав в пальцах ручку старого рюкзака, который неровно покачивался у бедра. Он давно потерял свой прежний вид: тёмно-синие швы выцвели, а на молнии висел треугольный брелок, сшитый ею вручную – подарок себе на пятнадцатилетие.

Под ногами мокрый асфальт блестел, отражая тусклое свечение фонарей. Обочины были усыпаны гнилыми листьями, а редкие прохожие прятали лица в воротники. Лекции затянулись, преподаватель снова рассказывал о композиции в дизайне интерьера с таким воодушевлением, будто от этого зависела судьба мира. Автобус опоздал на двадцать минут. И всё это время мама ждала звонка.

«Надо не забыть купить хлеб… и молоко. Хотя бы молоко…» – мелькало в голове.

Младший брат остался дома один – совсем ненадолго, но она всё равно беспокоилась. Её жизнь была рваным ритмом – между институтом, подработкой, домом и вечной нехваткой времени. Иногда казалось, что она живёт в ускоренной перемотке, где всё – срочно, всё – необходимо, а места на себя почти не остаётся.

Шаг. Шаг. Ещё один.

И вдруг – крик.

– Осторожно!

Слишком поздно.

Яркий блеск фар. Визг тормозов. Скользящий рывок вперёд. И…

Столкновение. Не сильное, но достаточно, чтобы ноги потеряли опору, а тело – равновесие. Аля с глухим вскриком упала на колени, руки разжались, и рюкзак вылетел на тротуар, ударившись о бордюр. Боль в коленях пришла чуть позже. Сначала – шок. Потом – дрожь. Сердце билось в горле.

– Чёрт! Ты в порядке?

Над ней склонился он. Чужой. Высокий. Уверенный. И красивый настолько, что дыхание сбилось не от боли – от неожиданности. Лицо будто сошло с обложки глянцевого журнала: ровные черты, загорелая кожа, густые волосы, откинутые назад. Он снял солнцезащитные очки. В ноябре. И нахмурился.

– Тебя что, не учили смотреть по сторонам?

Голос – низкий, с лёгкой хрипотцой. Манера – чуть раздражённая, как будто это она виновата, что оказалась не в том месте. Аля приподнялась, упёрлась ладонями в землю, сдерживая резкую колкость в горле.

– Меня не сбивали кабриолетом, так что… нет, не учили, – прошипела она, и голос дрогнул от возмущения. Она выпрямилась, немного покачиваясь.

Парень молча наклонился и подал руку. Подхватил под локоть. Её взгляд – колючий, как осенний ветер. Его – чуть насмешливый, но внимательный.

– Я Руслан, кстати. Это мой кабриолет, если не заметила. – Он кивнул в сторону машины. – Красный. Глянцевый. Как новая игрушка, выставленная на витрину.

Аля посмотрела на автомобиль. Он действительно был безупречным: отполированный до зеркального блеска, с мягкими обводами и кожаным салоном, который выглядывал через открытую крышу. Вся сцена – будто кадр из фильма, а она – случайная прохожая, попавшая в не ту ленту.

– И я тебя сейчас отвезу. Куда?

– Домой. Не думаю, что у меня есть выбор, да? – проговорила она, устало. Колкость, которую она хотела вложить в эти слова, рассыпалась – на её месте была только усталость и замёрзшие пальцы.

Он посмотрел внимательнее. Его взгляд скользнул по грязным ботинкам, поношенной куртке, до ниток промокшим джинсам. Рюкзак – старый, с потёртыми лямками. Брелок – из фетра, с неровным швом. Не из его мира.

Но в этом было что-то… неотпускающее.

– Садись. Я не всегда сбиваю девушек, – он усмехнулся, – но если уж сбил – довожу до конца. В смысле, до дома. – И подмигнул.

Аля не улыбнулась. Ни капли. Но села. Не потому что хотела – потому что промозглый ветер уже задувал за ворот, а в ногах чувствовалась неприятная пульсация. И ещё… немного из-за него. Потому что он был – неожиданным.

Он – как сломанный ритм в её сером дне.

Глава 2. Дорога до дома

Внутри машины было тихо. Почти слишком тихо. Тепло обволакивало тело, как мягкий плед после холода, но не приносило полного спокойствия. Аля сидела с прямой спиной, сжав колени и прижимая к ним ладони. Мокрые джинсы неприятно липли к коже, а дыхание было чуть прерывистым. Она украдкой смотрела на него – на Руслана, за рулём.

Он был расслаблен. Или делал вид, что расслаблен. Его пальцы небрежно перебирали кнопки на панели, и через мгновение в салоне зазвучала приглушённая музыка – что-то с мягким битом и глубоким мужским вокалом. Не радио. Личный плейлист.

Как и всё в этой машине – личное. Подогнанное. Стильное.

Он был собран, аккуратен, даже волосы лежали как-то небрежно правильно. Его профиль в полумраке выглядел идеально вылепленным – как у актёра с постера. Аля поймала себя на мысли, что смотрит слишком долго, и резко отвела взгляд в окно. Там проплывали мокрые улицы, отражающие свет фар и фонарей, словно город плакал под глянцевым светом.

Она глубоко вдохнула. Решила нарушить молчание.

– И что, ты всегда так – влетаешь в жизни людей, как в поворот?

Руслан усмехнулся. Скользнул по ней взглядом, будто проверяя, серьёзно ли она.

– Только если они не смотрят по сторонам, – ответил легко. – Но у тебя хватило дерзости огрызнуться, даже лёжа на асфальте. Это… круто.

Она закатила глаза, хотя внутри что-то едва заметно дрогнуло. Он говорил с той самой полуулыбкой, от которой, казалось, девушки должны таять. Но ей было не до таяния.

– Спасибо, – усмехнулась она, – я, видимо, завидное дополнение к твоей коллекции трофеев?

Он сразу подхватил.

– Ага. У меня в багажнике уже есть скейтборд, гитара и одна бывшая с характером. Ты – третий экземпляр, поздравляю.

Аля хмыкнула. Беззлобно. И впервые – немного мягче. Улыбка на её лице не была броской, не была кокетливой. Она была… настоящей. Как будто не по правилам. Как будто нечаянная.

Руслан посмотрел на неё чуть дольше, чем нужно. Его взгляд стал внимательнее, тише. Он не привык к таким – без позы, без маски. Она была странной. И это было неожиданно привлекательно.

– Куда ехать?

– Слева на перекрёстке, потом прямо, и за автобусной остановкой – поворот направо.

Он кивнул. Повернул. И поморщился – заметно.

Дорога становилась хуже: ямы, серые стены, облупленные балконы, ржавые каркасы качелей. Панельные дома, в которых окна светились тускло, будто кто-то экономил даже на электричестве.

– Ты тут живёшь?

Аля посмотрела в окно. Молча. Потом пожала плечами.

– Угу. Здесь и учусь, и сплю, и спасаюсь от красных кабриолетов.

Руслан засмеялся. Не притворно – искренне. Глубоко. Так, будто не смеялся по-настоящему давно.

– Хочешь, подброшу тебя завтра в универ?

– Нет, спасибо. Я предпочитаю не рисковать жизнью каждое утро, – ответила она с иронией.

– А если я просто подожду на парковке? Без покушения?

Она уже тянулась к дверной ручке, но вдруг замерла. На мгновение. Сердце глухо билось – от холода, усталости… и чего-то нового, странного.

– Посмотрим, – сказала она. Тихо.

И вышла.

Быстро. Не оборачиваясь. Каблуки её ботинок глухо стучали по асфальту, оставляя за собой след неуверенности, замешанной с упрямством.

А Руслан остался сидеть в машине. Молча. Смотрел ей вслед. Его пальцы медленно соскользнули с руля.

Что-то в ней зацепило. Непринуждённость. Эта сдержанная, почти гордая простота. Она не хихикала. Не просила внимания. Не старалась понравиться.

Он знал таких, как Аля. Точнее – не знал. Она была не из его мира. Не из клубов, не из тусовок, не из «все друг друга знают по соцсетям».

И именно это было… свежим.

Он не знал, почему хотел увидеть её снова.

Он просто хотел.

Глава 3. Неожиданный выбор

На следующее утро Аля проснулась раньше, чем звенел будильник. Серое небо за окном напоминало алюминиевый лист – холодный, плоский, без намёка на свет. Комната была тиха. Младший брат ещё спал в соседней комнате, тихо посапывая, а мама, должно быть, уже вышла на свою смену – оставив записку и деньги на хлеб.

Аля долго лежала на кровати, уставившись в потолок, будто ища там ответ: идти – не идти. Проверить – не проверять. Сердце стучало с предательским ритмом, словно знало что-то, чего не знала она.

Она встала. И – впервые за долгое время – подошла к зеркалу не просто чтобы посмотреть, уложены ли волосы. Она смотрела на себя чуть дольше обычного. Лицо – бледное, но живое. Глаза – усталые, но внимательные. Волосы распущены. Не собраны в привычный хвост, а просто… оставлены такими, какие есть.

Пальто или куртка? Она выбрала пальто – старенькое, но чистое, с аккуратно пришитой пуговицей, которую пришивала ночью. Всё казалось мелочью, но внутри ощущалось иначе. Всё имело значение.

Она вышла на улицу с лёгкой усмешкой – над самой собой. «А вдруг его и не будет?» – мелькнула мысль. И сразу за ней – лёгкий укол неизвестной надежды.

Но он был.

Красный кабриолет стоял у бордюра, яркий, дерзкий, как вспышка в чёрно-белом фильме. Он совершенно не вписывался в облезлые стены подъезда, ржавые мусорки и серые лужи. Он смотрелся так, словно случайно заехал сюда со съёмочной площадки рекламы.

Руслан сидел за рулём. Откинувшись в кресле, с наушником в одном ухе, он слегка раскачивался в такт музыке. Его взгляд был задумчивым – не отстранённым, а именно ушедшим в себя. Пальцы постукивали по рулю. Никакого пафоса. Просто парень в машине. Живой. Настоящий.

Увидев её, он сразу выпрямился, выдернул наушник и махнул рукой. Его улыбка была широкой, но не вызывающей – скорее, радостной. Как будто он действительно ждал.

– Всё-таки решила рискнуть? – спросил он.

– Водитель второго класса уже не пугает, – ответила Аля, подходя ближе. Её голос был ровным, но сердце внутри билось так, будто соревновалось с его мотором.

– Ну, тогда, миледи, прошу, – он театрально распахнул перед ней дверцу, склонившись в преувеличенном поклоне.

Аля закатила глаза, но в уголке губ мелькнула улыбка. Сдержанная. Почти невидимая. Но она была.

Она села в машину. И не понимала до конца – почему. То ли из интереса. То ли из упрямства. То ли… из-за того, как он на неё смотрел. В этом взгляде не было ничего пошлого или самодовольного. Только лёгкое, настойчивое внимание.

И что-то ещё. Что-то, от чего внутри становилось чуть теплее.

Руслан закрыл дверь, сел за руль, повернулся к ней.

– А ты часто так – садишься в машину к тем, кто тебя вчера сбил?

– Только если он угостит кофе, – усмехнулась она.

Он рассмеялся. И тронулся.

Машина мягко скользнула по улице, как будто плыла. Внутри снова играла музыка – на этот раз что-то лёгкое, с гитарой. Аля прислушивалась к мотиву, но больше – к ощущениям. Ей было странно. Неловко. И в то же время… удивительно спокойно.

– А ты часто так? – спросила она, нарушив паузу. – Возишь незнакомых девчонок по утрам?

– Вообще-то я сейчас в отпуске от привычных девушек, – ответил он, бросив на неё взгляд в зеркало. – Ты меня сбила с курса. Придётся исследовать новое направление.

Она усмехнулась – тихо, коротко.

Он говорил легко, почти несерьёзно, но в глазах у него было то, чего она раньше не замечала: интерес. Настоящий, неигровой.

Слово за слово – разговор тек. Легко, без натяжки. Без напряжения. Словно они не второй раз виделись, а говорили так всегда.

Он рассказывал, что учится на архитектора. Что мечтает построить дом сам, по собственному эскизу. Жаловался на лекции, смеялся над одногруппниками, которые строят проекты только для лайков.

Аля слушала – и отвечала. Без лишнего лоска, без желания понравиться. Просто – была собой.

– Ты серьёзно хочешь построить дом по своему проекту? – удивилась она. – Неожиданно для парня, у которого, судя по всему, всё уже есть.

Он посмотрел на неё и вдруг стал серьёзнее.

– А ты думаешь, у меня в голове только вечеринки и тачки?

– Разве нет?

Он усмехнулся. Но не ответил.

На перекрёстке загорелся красный. Он остановился. За окном пробежал ветер, потревожив деревья, и один сухой лист прилип к стеклу. Руслан смотрел вперёд, руки на руле, и вдруг сказал:

– Не все, у кого есть деньги, счастливы.

Аля чуть повернула голову. Но не перебила.

Потому что в этот момент она поняла – под глянцем, под уверенностью и ухмылкой, у него тоже что-то прячется. Тихое. Настоящее.

И, может быть… даже уязвимое.

Глава 4. Не та, о ком пишут в журналах

Кабриолет мягко замер у края университетской парковки. Двигатель стих, и наступила тишина – не звенящая, а такая, в которой слышно, как бьётся сердце. Над корпусами взвизгнули чайки, где-то вдалеке смеялись студенты, а осенний воздух пах сырой листвой и чем-то тревожным.

В этом почти интимном пространстве, где остались только они, Руслан медленно повернулся к ней. Несколько секунд просто молчал. В его взгляде было что-то… неуверенное. Что-то, что в нём появлялось редко.

Будто он хотел что-то сказать. И не знал – как.

– Ну, – начал он, будто на выдохе, – до встречи?

Слова повисли в воздухе. Они прозвучали слишком просто. И в то же время – слишком непривычно. Он не был тем, кто прощается. Обычно – уезжает. Улыбается. Подмигивает.

И тут…

Щелчок.

Резкий. Как разрез по тишине.

Дверь машины резко распахнулась. В салон заглянул кто-то – с блеском на одежде, с ухмылкой на лице.

– О-о-о, кто у нас тут? – голос был дерзкий, слишком громкий для такого тесного пространства.

Аля вздрогнула.

Парень, заглянувший в салон, был эффектен: идеально уложенные волосы, куртка, будто сошедшая с витрины дорогого бренда, белоснежная улыбка. За ним стоял другой – с кофе в руке, ленивый, прищуренный, с той самой ухмылкой, которая говорит: “Я всё вижу. И мне это весело”.

– Рус, это что, волонтёрский рейс? – хохотнул второй.

– Или социальный эксперимент? – подхватил первый. – Спасаешь брошенных студенток?

Смех. Резкий. Колкий. Громкий. Но самое страшное – не искренний. Аля сразу поняла: они не злые. Но привыкли смеяться. Над всем. Над всеми.

Над теми, кто слабее. Или просто «не вписывается».

И сейчас – это была она.

Аля застыла. Как будто холоднее стало не на улице, а внутри.

Щёки вспыхнули мгновенно. Как будто кто-то нажал кнопку. Сердце стучало глухо, как по ржавой железной трубе. Грудь сдавило, будто воздух внезапно закончился.

Взгляд одного из них скользнул по ней – от ботинок до воротника. Она почувствовала, как этот взгляд обжигает, обнажает, оценивает. Куртка. Волосы. Рюкзак. Всё, что казалось ей нормальным, теперь выглядело жалко. Маленькое. Чужое.

– Эй, девчонка, – продолжал первый, – ты по графику или по записи?

Снова смех.

Руслан молчал.

Он не смеялся – и это было лучшее, что мог сделать. Но он и не прервал их сразу. Не сказал ни слова. Только сидел с плотно сжатыми губами. Его руки сжались на руле – так, что побелели костяшки пальцев.

Глаза – хмурые, напряжённые. Что-то внутри него боролось.

Аля ждала. Надеялась. Хотела, чтобы он сказал. Что-нибудь. Хоть что-нибудь.

Но он молчал.

И это молчание било больнее, чем смех.

Она опустила глаза. Всё внутри сжалось в один единственный вопрос: что я здесь делаю?

Мир вокруг вдруг стал чужим. Враждебным. Кабриолет стал тесным. Как клетка. Её рука дёрнулась к дверной ручке – бежать. Исчезнуть. Вернуться туда, где её никто не разглядывает сквозь стекло. Где никто не измеряет её стоимость по обуви.

Но в этот момент Руслан резко выдохнул.

Открыл дверь.

Обошёл машину.

И встал перед ней.

Протянул руку.

– Пойдём, – сказал он тихо. Не показно. Не геройски. Просто. Но твёрдо.

Аля смотрела на его ладонь. Секунду. Две.

Он не смеялся. Не извинялся. Не защищал вслух.

Но в этом простом «пойдём» – было больше, чем в сотне слов.

Она дрожащей рукой взяла его ладонь.

И встала.

Не оборачиваясь. Не отвечая. Не прощая – пока. Но – выбирая. Себя.

Они пошли.

Проходя мимо, Руслан бросил:

– Вам что, правда больше нечем заняться?

Голос был жёсткий. Без привычной ухмылки. Без бравады. Просто… серьёзный.

Алекс – тот, что с идеальной причёской – осёкся. Его улыбка дрогнула. Ник опустил глаза, сделав вид, что вдруг нашёл что-то очень важное в своём кофе.

– Только не говори, что ты серьёзно, – пробормотал Алекс, но уже не смеялся.

Руслан не ответил.

Он просто держал Алю за руку. Крепко. Не демонстративно – а как будто пытался сказать ей: “Я с тобой. Я здесь.”

И впервые за долгое время Аля почувствовала: она не одна.

Да, на неё смотрят. Да, осуждают. Шепчутся за спиной.

Но рядом – не маска. Не герой с обложки. А просто он. Такой, какой он есть. Выбравший её. Сейчас.

И этого – было достаточно.

Аля шла рядом с Русланом по шумному коридору, но его

рука крепко держала её, и это успокаивало… почти.

В университете, как и следовало ожидать, их появление не

осталось незамеченным.Аля чувствовала взгляды – скользящие, оценивающие,

колкие. Словно каждый шаг отзывался эхом по коридорам:

“Это с ним? Это она с Русланом? Кто вообще она такая?”

Руслан, наоборот, шёл как всегда – расслабленно, словно

ничего не случилось. Но она видела, как напряглась его

челюсть, как стал короче шаг .

На повороте к аудиториям их настигла она.

Элина. Самая красивая девушка с курса Руслана.

Высокая, с идеальной укладкой и глазами, которые

смотрели, как на младшую сестру, случайно забравшуюся

в чужую комнату. Она была из другого мира – того, где

всё под контролем: стиль, статус, отношение. И к Руслану

она подходила внешне… безупречно.

– Русик, привет, ты куда пропал? – она обвила его за руку, будто прежние месяцы расставания и не существовали. – Соскучилась. Совсем забыл про нас?

Она легко коснулась его плеча, будто по привычке. В её голосе не было ни гнева, ни обиды – только уверенность, что она может вернуть всё, если захочет.

Руслан шагнул назад. Его лицо оставалось спокойным, но

взгляд стал холоднее.

– Эль, привет. У нас давно нет никакого «нас».

– Не будь скучным, – протянула она, бросив взгляд на

Алю с холодной ухмылкой. – Кто это с тобой? Репетитор

по экономике?

– Это моя девушка. Элина, кажется тебе уже пора.

Аля опустила глаза и увидела себя, как будто со стороны: дешёвый рюкзак, куртка без формы, волосы

собраны кое-как. А напротив – идеальная Элина, девушка

из мира глянца и яхт.

– Господи, что я здесь вообще делаю?..

Но в этот момент Руслан повернулся к ней. И его взгляд —

тёплый, спокойный, не притворный – вернул её обратно.

– Аля, пойдём?

Он даже не смотрел на Элину. И не ждал её реакции.

– Куда? – растерянно спросила она, не двигаясь с места.

– На занятия, а после я хотел бы погулять с тобой.

Возьмем кофеи направимся в одно место, где никто нам не

помешает (он чуть улыбнулся).

Я хочу тебя узнать.

Элина стояла в тишине. На лице застыла удивлённая

улыбка, в глазах – растерянность.

Аля колебалась. Внутри всё кричало: «Ты не отсюда, не

подходишь, не смей!»

Но он ждал. Без давления. Без маски. Просто – ждал.

– Хорошо, – сказала она наконец.

И снова – ее рука в его ладони. Уже не случайно.

Глава 5. Тихий берег

Они шли вдоль набережной, где ветер разгуливался, как ребёнок на каникулах – дёргал за волосы, тянул за полы пальто, щекотал шею. Над рекой висел тонкий туман, а воздух пах сырой листвой, дымком от костров и солью воды. Мимо проезжали редкие машины, где-то вдалеке кто-то пел под гитару, но всё это было далеко. Не здесь.