Топит в тебе

Минуем охрану благодаря моему пропуску, проходим здание насквозь и наконец оказываемся во внутреннем дворике, оборудованном под летнюю сцену. Концерт уже давно идет, музыка глушит, мгновенно тонем в разноцветной, слегка пьяной, веселой толпе.

Я беру Лиду за руку, притягивая к себе, но теперь уже инстинктивно – просто, чтобы не потеряться. Ее ладонь мягкая и прохладная, тонкие пальчики рассеянно проскальзывают по моим.

Душка с интересом озирается по сторонам, встает на цыпочки из-за маленького роста. Мы вышли на вип балкон, но и здесь толкучка огромная, так как совсем рядом барная стойка.

– Так, и куда нам? – подавшись к моему уху, интересуется Лида.

– Давай возьму тебе что-нибудь и пока побудь тут. А я схожу наших парней проверю и "Крашис" найду, ок? – тоже наклонившись, говорю ей на ухо.

Возможно делаю это, прижимаясь чуть ближе, чем требуют обстоятельства. Губами задеваю мочку. Почти, твою мать,облизываю ее. Лида вздрагивает, но слепо смотрит прямо перед собой, будто не заметила. Поджимает пухлые губы.

А меня ведет. Я четко ощущаю, как ведет…

И начинаю подозревать, что это все не просто так. Что может все же…попробовать?

От таких запретных мыслей ускоряется пульс, и испарина выступает на теле.

Да, Яр – препятствие, но… Если нормально все делать, он побесится и отстанет. До родителей Душки, и тем более ее убийственной бабки, надеюсь, все-таки дело не дойдет.

А Люба… Я…

Тут стопорюсь. Ставить полностью крест на нас с ней я не готов.

Отшатываюсь от Душки. Она тоже от меня.

– Нет, ты же хотел мне показать, как все устроено. Иначе зачем я вообще здесь? – выгибает Лида бровь с плохо скрытой претензией, – Просто концерт посмотреть? Я бы лучше уже сидела дома. Тебе скучно было что ли ехать одному вечером?

– Хватит ворчать, пошли, – глухо огрызаюсь на это.

Снова беру ее руку, крепко переплетая наши пальцы, и тащу сквозь толпу за собой.

– Сначала к светотехникам тогда, там бригадир меня уже заждался, – оборачиваясь, громко сообщаю Душке, чтобы перекричать долбящую по барабанным перепонкам музыку, – А потом уже за кулисы, ок?

– Ок, – отзывается Лида и слабо дергает рукой в попытке вырвать свою ладонь из моих пальцев.

Не даю. Только сжимаю сильней. В этом нет смысла, но меня эта возня странно будоражит. И рука ее становится все горячей.

В кармане джинсов вибрирует телефон. Достаю на ходу, бросаю беглый взгляд на экран.

"Что ты сейчас делаешь? Я могу приехать." От Любы.

Моргаю, перечитывая. Челюсти сжимаются крепче. Кошусь на Душку, идущую за мной. Внутри смутная борьба разворачивается, поднимающая температуру.

"Я в "Плейсе" по работе. Дома буду после одиннадцати, если устроит – приезжай," – в итоге строчу в ответ, чуть замедляясь на ходу.

Лида с подозрением косится на меня, но переписку конечно не видит. От всего этого кончики ушей начинают гореть. Я вроде не делаю ничего плохого, но все равно ловлю адреналиновый неприятный приход.

Люба читает и ничего не отвечает. Ну и плевать.

15. Макс

Разобравшись со светотехниками, веду Лиду за сцену. Минуем кордон охраны, огораживающий дворик за сценой, и снова оказываемся в суетливой толпе. Технический персонал, организаторы, музыканты из разных групп, просто какие-то левые приближенные, создающие лишнюю сумятицу – все это обычное дело для таких концертов – солянок.

– О, Марин, привет, – хватаю за локоть несущуюся мимо меня администратора "Плейса".

– Привет! – она резко тормозит и улыбается, заправляя прядку за ухо.

И, спохватившись, лезет целоваться, оставляя влажный след блеска для губ на моей щеке.

– Макс, кстати, ты зайдешь потом ко мне? Подписать кое-что надо, – кокетливо.

Краем глаза наблюдаю каменное лицо Душки при этом. Ревнует что ли? Это даже забавно… Сама ведь ведет себя точно так же со всеми.

Правда, теперь со всеми кроме меня, начиная с сегодняшнего утра.

Сильнее сжимаю ее влажные пальчики в своей руке. Она в ответ снова слабо пытается вырвать ладонь. Не даю. "Рядом, сказал," – мысленно усмехаюсь. Ты упрямая, но я тоже упрямый.

– Да, конечно, – отвечаю вслух Маринке, которая, заметив наши переплетенные с Лидой пальцы, поджимает губы и перестает так активно улыбаться, – Слушай, не подскажешь, "Крашис" где? Я что-то не вижу их.

– А, им Димка гримерку выбил, звезды же, – закатывает Марина глаза, – Во-он та металлическая дверь с козырьком, по коридору третья комната справа будет, – машет рукой в нужном направлении.

– Спасибо, ок.

Веду Душку туда, лавируя в суматошной закулисной толпе.

– А ты их откуда знаешь? – летит мне в спину Лидин вопрос, – Тоже после какого-то концерта?

– Да нет, вернее не только. Их пиарщик – бывший одноклассник моего старшего брата. Достаточно часто у Леньки пересекаюсь с ним, так что в основном через него.

– А, ясно, – тянет Лида едва различимо в стоящем вокруг шуме.

В очередной раз демонстрируя пропуск, заходим в указанную Мариной дверь и попадаем в темный коридор. Здесь тоже носятся все, шумят. Голоса и торопливые звуки шагов гулко пружинят о крашеные стены.

– Так, похоже сюда, – быстро ориентируюсь и отсчитываю нужную дверь.

Она приоткрыта, изнутри доносятся веселые мужские голоса и гитарный перебор. Рядом висит бронзовая табличка "Гримерная 2".

– О, Макс, привет! – когда заходим внутрь, первым нас с Лидой замечает как раз друг моего брата Лени – Дима, концертный директор, пиар менеджер, музыкальный продюсер и черт знает кто еще у этих оболтусов, – Ты как тут? Работаешь? Я твоего Николая вроде видел, – он расплывается в радушной улыбке и протягивает мне руку, которую я от души крепко пожимаю.

– Здорово! – коротко машет Мот, сдувая со лба фиолетовую чёлку.

– Хай! – отвлекается Аслан от гитары.

– Привет, – кивает Валек, отвинчивая крышку от бутылку воды.

И все мужские взгляды очень быстро соскальзывают с меня на ту, что у меня за спиной.

С нескрываемым интересом пялятся.

Не спрашивают, но явно ждут пояснений, кого это я с собой притащил.

Меня это не удивляет – Лида сексуальная. Даже в простой футболке, бежевой юбке трапецией и белых кедах.

Все равно у нее выходит чистый секс даже в этом. Ворот футболки спадает на одно плечо, демонстрируя светло-розовую лямку бюстика, хлопковая ткань не в силах скрыть впечатляющий размер груди, бежевая юбка подчеркивает стройные загорелые ноги, а кеды придают образу какую-то милую, совершенно девчачью легкомысленность.

И парни, судя по их масленым взглядам, жрут это все сейчас ложками, рассматривая Тихую. А я не могу их судить.

Не могу, но бесит.

Поворачиваюсь к ней, непроизвольно сжимая челюсти. Сучка… Стоит вся розовенькая, ресницами хлопает, ямочки на щеках, мило мнется. Ну просто порнушная картинка про девочку – целочку и кучу голодных мужиков. Был бы здесь Лидин брат, он бы уже психанул. Да и я почти…

– Привет, – лепечет Душка смущенно, рдея как аленький цветочек.

Глаза восторженно горят, льстя и раздувая эго этим балбесам. Улыбается. Красивая…

– Приве-е-ет, – нестройно тянут пацаны.

– Оу, что за красотку ты нам привел, Макс?! – играет бровями Мот, солист.

И смотрит в упор на нее, а не на меня.

Подхожу к Душке и с размаху опускаю руку на ее хрупкие плечи. Она даже гнется под тяжестью моей конечности. Крепко прижимаю девчонку к себе. Лида посылает мне косой возмущенный взгляд, но из объятий не выпутывается. Ей не до этого – она другим мальчикам глазки строит.

– Это Лида, – наконец представляю свою спутницу, – Хотела с вами познакомиться. Она кстати помощница Ульяны и будет заниматься организацией "Стерео", так что еще поработаете вместе, но… – не успеваю договорить, как парни меня перебивают.

– Лидочка, приве-е-ет.

– Я сражен.

– Иди к нам.

– Может, что- нибудь хочешь? У нас тут коньяк есть, шоколадки, бутеры.

– Ой, ребята, я ваша фанатка, – признается запальчиво эта простая душа, – А можно лучше автограф?

– Конечно, и я даже знаю хорошее место, – облизывается Мот, жадно глядя на ее сиськи.

Лида мгновенно заливается бордовым от смущения, а я взглядом сообщаю охреневшему Матвею, что ему яйца оторву.

– Да шучу, че ты, – понимает с первого раза.

– Лида – моя близкая подруга и сестра моего лучшего друга, – вкрадчиво сообщаю парням, голосом давая все необходимые намеки.

– Да, поняли, – вздыхают парни.

– Лид, смотри, у меня тут мерч есть, – берет Дима дело в свои руки. Подходит к нам и, аккуратно взяв Душку под локоть, уводит ее от меня, – Давай, выбирай что хочешь, и мы подпишем, ок? Можем прямо на худи или кепке. У нас маркеры специальные где-то завалялись.

– О, супер, – Лида счастливо сияет глазами.

Косится на меня скорее на автомате, чем осознанно, и одаривает довольной улыбкой.

У меня губы сами собой от уха до уха тянутся в ответ. В груди что-то теплое и щекочущее разбухает. У Лиды врожденный дар – уметь доносить, что она тебе благодарна.

И мне сразу хочется сделать ей еще что-нибудь приятное. Чтобы снова так посмотрела и может даже обняла.

Это инстинктивно. И я понимаю, как работает. Но все равно не могу устоять перед магией женского восхищения твоими действиями.

– Хочешь, что-нибудь споем? – предлагает Аслан, перебирая струны, пока Лида с Димкой роются в мерче.

– Ой, "Гаражи"? – вспыхивают Лидины глаза.

– Давай, а ты вообще откуда? Работаешь у Макса? Учишься? – ребята наседают на единственную девчонку в комнате.

Завязывается оживленный разговор.

А у меня в кармане начинает вибрировать телефон. Достав, с секунду пялюсь на светящийся дисплей.

Люба.

– Да? – глухо отзываюсь, сжимая пальцами переносицу.

Отворачиваюсь от остальных и делаю несколько шагов к двери.

– Макс, привет, я на проходной "Плейса". Вместе с Ксюшей. Тут солдаут, билетов нет. Можешь подойти и нас провести?

Подвисаю. Слепо смотрю на дверное полотно прямо перед собой. Моргаю. Да блять!

Сказал же, вечером!

– Ладно, через пару минут подойду, – обреченно вздыхаю в трубку.

Сбрасываю вызов.

– Я сейчас вернусь, – кидаю ребятам, выходя.

Ловлю на себе взгляд Душки, прежде чем захлопнуть дверь. И внутри разливается хреновое предчувствие.

Вообще нечего им с Любой рядом друг с другом делать. Но рано или поздно это все равно бы произошло.

16. Макс

Забираю Любу с Ксюшей на входе и веду их во внутренний дворик, где проходит концерт. Ксюшка как всегда без умолку болтает, создавая фон для Любиной загадочной улыбки.

Выглядит Малевич без сомнения шикарно. Блестящие темные локоны разметались по голым острым плечам, черное платье-чулок не оставляет пространства для воображения, демонстрируя отличную фигуру, а ботильоны на тонком каблуке делают ее ноги бесконечно длинными.

Она идёт чуть впереди, давая мне возможность рассмотреть свой подкаченный зад и позволяя наблюдать, как на нее оборачиваются другие мужики. Оборачиваются, да. Я бы тоже обернулся.

Но сейчас во мне клокочет глухое раздражение на Малевич, потому все ее прелести не производят должного эффекта.

Я ведь не приглашал ее.

Вроде бы мелочь, но воспринимается как отбирание личного пространства. Она знает, что я даже чисто из-за привитой элементарной вежливости не смогу послать ее и оставить стоять у входа. Еще и на глазах у подруги, ведь это фактор дополнительного унижения. Знает и беззастенчиво этим пользуется.

Словно показывает, что выучила все мои слабые места и в курсе как на них играть. Если бы она проявила тактичность, с которой, бесспорно, знакома, она бы так не сделала. Но она не захотела ее проявить.

– Не рад, что приехала? – с легким вызовом шепчет мне на ухо Люба, когда в очередной раз перехватывает мой тяжелый задумчивый взгляд.

– Не очень удобно, но переживу, – отзываюсь ровно, глазами ей сообщая совершенно другое.

Она понимает. Смотрит в упор, сбавляя шаг. А потом подается внезапно, обнимает меня за шею, и мягко целует в губы. По губам проскальзывает умелый язычок. Вкус ее помады растекается во рту. И наверно будут следы, думаю на автомате.

– Не злись, – ласково шепчет Малевич, порхая ресницами.

Чувствую, что плечи каменеют от ее рук на них.

– Ой, вот не надо при мне! – смеясь, возмущается Ксюша, – Я начинаю завидовать. Меня вот никто даже не целует. Я уж молчу про то, чтобы сорваться с презервативами посреди ночи, – хохочет.

– Ты о чем? – хмурится Люба, не понимая.

– Ну как же! Вчера же Макс стартанул к тебе с дачи Эмиля. Мы утром просыпаемся, а его нет, – беспечно сообщает Ксюшка.

Малевич озадаченно хлопает ресницами.

А мне хочется болтливую Воронкову на месте прибить. Не то, чтобы я скрывал от Любы то, что могу себе позволить других девушек, но вот имя Душки не хотелось бы упоминать…

– А причем тут презервативы? – уточняет Люба.

– Девочки, пойдем, а? – тяну обеих в толпу, подхватывая под локти.

– Ну так Макс же, перед тем, как к тебе поехать, забежал к Эмилю за презиками, будто больше вообще нигде не купить, – упорно продолжает щебетать излишне болтливая Ксюша.

Но похоже болтливая не только она, а и придурок Эмиль.

– А с чего Караев так разоткровенничался? – щурюсь я на Ксюху, в то время как Люба, поджав губы, с подозрением косится на меня.

Ведь секса у нас не было, да…

– Да он бы не сказал, конечно, просто когда утром узнал, что вместо тебя в бане спит Лида, а ты посреди ночи стартовал к Любе, сказал, что понятно теперь, на фига тебе защита в два часа ночи нужна была. Мы поржали, – смеется, – Но это та-а-ак мило, Макс, – мечтательно закатывает глаза.

Я непроизвольно краснею, ощущая на себе цепкий Любин взгляд.

– Значит, Тихая, да? – беззвучно шевелит она губами.

Раздраженно выгибаю бровь в ответ. Даже если так, то что?!

Отворачивается. Хрупкая спина деревенеет, неестественно выпрямляясь. Сейчас включит холодный игнор. Но мне как-то уже плевать.

Лишь бы Лиде не высказала ничего. Но не должна.

В конце концов я не подтверждал, что что-то было. А на одни свои догадки Люба опираться не станет. Тем более с такой, как Лида, которая легко может больно цапнуть в ответ. Я тоже знаю Малевич хорошо.

Вклиниваемся в толпу, чтобы пройти к огороженному за сценой закулисью. Как раз в этот момент происходит смена артистов, и на сцену поднимаются "Крашис", а у меня вибрирует телефон принятым сообщением от Димы.

"Мы с Лидой на вип балконе, туда подходи"

Читаю и внутри странно неприятно скребет. Раз остальные пацаны вышли выступать, то Душка с Димкой там вдвоем, да?

Нет, я ему доверяю. Но именно в этом проблема. Придраться, блять, не к чему. Свободный, целеустремленный, веселый, положительный парень двадцати пяти лет. Крестный моего племяхи, так что в какой-то мере даже моя родня.

Вспоминаю, как он заинтересованно смотрел на Душку и глаза блестели.

Ну нет, на хер. Я ведь просто накручиваю себя?!

Торможу в толпе и дергаю Любу за локоть, чтобы развернулась.

– Пойдемте, нам туда, – сворачиваю к балкону, ведя девчонок за собой.

17. Макс

Душку, несмотря на ее миниатюрный рост, в толпе на вип балконе вычленяю сразу.

Когда нахожу ее взглядом, она как раз задорно смеется над тем, что ей Дима на ухо говорит. Присела на широкий подлокотник дивана, юбка немного задралась вверх по золотистым бедрам, в руках коктейль, украшенный долькой апельсина и какой-то бумажной мишурой, пальцами рассеянно играет с трубочкой, зеленые глаза кокетливо горят.

И Димка, блять, плывет, уставившись на нее как Рокки на сыр.

Я невольно ускоряю шаг, прорываясь к этой сладкой парочке сквозь толпу. Потому что…потому…

Ну Ярику точно не понравится, если он узнает, что я стал инициатором того, что на грудь его сестрички кто-то слюнями откровенно капал, да? Да…

Девчонки, семенящие за мной на своих каблуках, ожидаемо отстают.

Димка кладет отсмеявшейся Лиде руку на плечо и продолжает что-то говорить на самое ушко. Слушая, она опускает ресницы и обнимает пухлыми губами трубочку, втягивая в себя коктейль. Вскользь стреляет глазами на сцену и, получается, в меня, так как я иду как раз с этой стороны. Замечает и резко выпрямляется, чуть не дав головой по носу склонившемуся к ней Диме.

" Эх, жаль не задела," – злорадно думаю про себя.

Крылов тем временем тоже меня замечает. Расплывается в раздражающе радушной улыбке и машет мне рукой. Будто без его приглашения я не подойду.

Лида же каменеет в лице, смотря за мою спину. И медленно вымученно улыбается девчонкам, которых наконец увидела. Люба в этот момент прибавляет шаг, догоняя меня, и продевает свою руку мне под локоть.

– Это тебе поэтому "не очень удобно", да? – бросает едва слышно, смотря не на меня, а на Душку. В упор, – Не думала, что тебе нравятся такие слащавые недоделанные Барби, – брезгливо.

– Звучит как зависть, – роняю я.

У Любы ноздри гневно вздрагивают. Бл… Надо их быстрее по углам разводить.

И у меня даже есть отличный предлог для того, чтобы сделать их контакт сегодня минимальным. Им я и собираюсь воспользоваться прямо сейчас.

– О, вот и ты, – сообщает Дима очевидное, когда оказываюсь около Душки, – Что, еще девчонок привел? И где только таких красавиц берешь, – вежливо улыбается Любе с Ксюшей.

– Люба, Ксюша, – коротко из представляю, – Это Дима, он пиарщик "Крашис". Дим, Ксюша, Люба.

– Любу я помню, да, привет, – бормочет Дима себе под нос, подаваясь к девочкам и по очереди их обнимая.

Я кошусь на Душку. У нее словно посмертная маска застыла на лице. В мою сторону даже взгляд не скашивает, не то, чтобы голову повернуть. Но я не собираюсь позволять ей дальше делать вид, будто меня нет.

– Да, пиарщик, концертный директор и продюсер, все в одном лице, – тем временем мягко хвастается Димка.

– Вау, ни фига себе, ой, я их обожаю, – щебечет Ксюшка, – А как так вышло, что ты с ними работаешь?

Дима отвечает. Слушая, девчонки присаживаются к нему и Лиде на диванчики. Люба нажимает кнопку вызова официанта, пододвигая к себе меню. Ловит мой взгляд и выразительно хлопает ладонью по пустующему месту рядом с собой.

Но я не сажусь. Вместо этого кладу руку на плечо Душки. Она заметно вздрагивает и поднимает на меня непроницаемый, будто неживой взгляд.

– Я все сделал. Поехали, отвезу домой. Я же обещал, – предлагаю тихо, склонившись к ее ушку.

Персиковый запах ее волос чувственно и как-то совсем неуместно раздражает обоняние. Слишком интимные ощущения у всех на виду.

Я специально говорю про то, чтобы уехать, только Лиде. Но сидящий рядом Дима все равно слышит.

– Да зачем так рано? Давайте ещё потусим, – громко предлагает в то время, как Лида растерянно хлопает ресницами.

Замечаю, как Люба вытягивается в лице.

– Ты уже уходишь? Но мы же…должны были…– прикусив язык, Малевич краснеет то ли от гнева, то ли от смущения.

– Я не могу остаться. Завтра рабочий день, а я не выспался. И Лида без машины, я обещал ее до дома подкинуть. Это загород, – объясняю только Диме.

Душка в это время, поджав губы, считывает эмоции Малевич.

– Да зачем, я могу на такси, – в итоге отвечает мне резко.

– Мы же договорились, – сдерживаясь, тихо рыкаю на нее.

– А у тебя разве интересней планы не появились? – невинно хлопает ресницами, стреляя выразительным взглядом в закипающую Любу, – Кто я такая, чтобы их срывать?

– Вот мне тоже интересен этот вопрос, – цедит Люба едва слышно.

– Да ты не переживай, Макс, – встревает Димка, – я Лиду после концерта подкину с огромным удовольствием. Поедешь со мной, Лид? – и как бы между прочим кладет руку на ее голое колено!

Да блять!

– Это загород, ехать далеко! – психую, отговаривая его.

– С такими девушками время летит незаметно, – ванильно льет в уши на это Крылов, пожирая Душку масленым взглядом.

Она кокетливо розовеет, но все же чуть отсаживается от Димы, и его рука соскальзывает с ее ноги.

– Если тебя не затруднит, то я конечно "за", Дим, поехали! – щебечет ему, а затем вскидывает ледяной взгляд на меня, – Ну вот видишь, можно больше не переживать и заняться своими обычными делами, – и снова быстрый выразительный взгляд на Любу.

Да я итак понял, бл…

Коза… Свожу челюсти так, что зубы скрипят. Я вообще-то сейчас ради того, чтобы тебя подвезти, на скандал с Малевич так тупо нарываюсь, причем даже сам не понимая, на хрена мне это надо вообще! А ты так, да?

– Уверена?

– Да, – Лида в своей бесячей королевской манере вздергивает подбородок.

– Ладно, я тогда пошел, хорошо посидеть. Дим, тебя же не затруднит за всеми девчонками поухаживать, – киваю на Любу с Ксюшей, – они так концерт посмотреть хотели… Внезапно, – не сдержавшись, ядовито добавляю.

– Да, без проблем, – улыбается Крылов, озаряя меня довольной улыбкой.

Разворачиваюсь и ухожу, больше ничего не говоря. Но не успеваю сделать и двух шагов, как меня догоняет Люба и повисает на руке.

– Я с тобой, – чуть ли не как угрозу выдает.

Прикрываю глаза. Все, сейчас меня начнут лечить. Класс…

Но наверно я даже рад. Спустить пар, поругавшись, а потом потрахавшись, наверно будет самое то.

А Душка… Я кажется уже поломанный в плане отношений. И, может быть, навсегда.

Нечего ей со мной делать. Даже просто рядом в машине, не то, что…

Оборачиваюсь, перед тем как начать спускаться по лестнице с балкона.

Дима опять что-то запальчиво Лиде рассказывает, а она мягко улыбается, смотря на него. На него, а не на меня. И наверно так правильно, да.

18. Макс

– Тебя домой или…? – интересуюсь у Любы, включая зажигание.

Боковым зрением улавливаю, как нервно дергает на плечо ремень безопасности. Ее тонкие руки подрагивают, говоря о нарастающей тихой истерике. А у меня от этого заранее тяжелеет голова. Воздух в салоне кажется влажным, удушающим и солоноватым, будто уже пропитан еще не пролитыми слезами.

– Ты приглашал к себе, а теперь просто хочешь отвезти меня домой? – взвивается на последней ноте.

– Всего лишь спрашиваю, – глухо огрызаюсь и резко стартую.

Включаю музыку, выкручиваю громкость на полную в трусливой попытке избежать разговора и слабой надежде, что, пока едем, Люба успокоится.

Она сама, в конце концов, установила эти правила игры. И обычно Любина реакция гораздо более сдержанная, можно даже сказать снисходительная. Она знает, что другие меня не цепляют по-настоящему. Что я ей болен. И пусть я от этого смертельно устал, и от былой нежности, тепла и желания весь мир подарить не осталось ничего, кроме уродливого пепелища, но это… Это все равно так просто не прекратить.

Ты вязнешь как в болоте. Нет сил оттолкнуться. Не от чего. И хвататься, чтобы себя вытащить, не за что. Ты же не Мюнхгаузен поднимать себя за хвост. Так что день сменяется днем, и пока ничего необычного не происходит, ты просто живешь. Привыкаешь. А сегодня что-то пошло не так. Я не знаю, почему именно на Душку Люба так взбесилась, но чувствую волны ее расшатанного гнева, прошивающие меня насквозь. Гнева и… будто страха.

Музыка долбит в уши, резонируя тяжелой вибрацией в грудной клетке. Люба откидывается затылком на подголовник и слепо смотрит в окно. Ее глаза влажные, губы подрагивают.

– Ты с ней переспал, – едва слышно утверждает.

Я не отвечаю, сжимая челюсти. Я бы прямо сказал, но не уверен, что Лида бы одобрила подобные откровения. И в тоже время отрицать не хочется. Это тоже какое-то обесценивание. Всего. В итоге выбор реакций у меня не большой.