Покорение Дракона

Ифэй испуганно вскрикнула, свободной ногой ударяя со всей силы его по лицу. Кажется, ей послышался хруст?

Она подняла голову – лицо Юпу было в крови. Нос был смят, а из раны на лбу сочилась кровь.

Юпу зафыркал, кровь из носа осела кругом брызгами.

– Не могу дышать, – испуганно простонал он.

Ифэй тут же еще раз ударила его ногой в нос. Тот закашлялся и начал рассеянно озираться, словно перестал понимать, где он. Неожиданно для Ифэй его вырвало на те самые документы, который были ей нужны.

– Нет! – Ифэй вскрикнула, в мгновение оказавшись рядом, и оттолкнула его в сторону.

И, зажмурившись, она нанесла еще один удар по голове, после которого Юпу наконец затих.

Ифэй трясло. Она склонилась над мужчиной, проверяя, притворяется он или нет, однако тот остался неподвижен. Тогда она бессильно упала рядом. Ее тоже затошнило, и от металлического запаха крови, и от рвоты Юпу, и от самого поступка.

Дрожащими руками она принялась собирать документы, стряхивая с них противные желтые кусочки содержимого желудка Юпу.

Закончив с этим, она завернула мужчину в одеяло, стараясь покрепче связать края. Может, ненадежно, но время, чтобы выбраться, у него отнимет точно. Затем закрыла за собой дверь тайной комнаты, заблокировав и ее.

На этом, похоже, все ее силы рассуждать здраво кончились. Наружу она выбралась в полубезумном состоянии. Отчего-то ей хотелось смеяться. В памяти без конца всплывало глупое выражение лица Юпу после удара, и она начинала хихикать. В этом не было ничего смешного, но остановиться она не могла.

Вспомнив, что забыла в кабинете каштаны с припрятанными в кульке отмычками, она хотела вернуться за ними, а потом поняла, что уже и неважно. Сейчас нужно было покинуть особняк и отправиться в судебное управление светлых, которое занималось расследованием дела о предательстве ее госпожи.

Уже подойдя к главному дворику поместья, она вспомнила про Ланьфаня. Он ни за что не выпустит ее.

Она вновь хихикнула, подумав, как глупо будет, если, даже выкрав документы, она не выберется из особняка.

Нет-нет, Ифэй, возьми себе в руки, сказала она себе. Ты смышленая и находчивая. Что-нибудь придумаешь.

Надо как-то его отвлечь. Может, покидаться камнями в стену, чтобы переключить внимание, а она пока просочится к выходу?

Однако Ифэй не поверила своим глазам. Ланьфань спешно прошел мимо нее. В туалет или куда, но это была невероятная удача. И Ифэй ею воспользовалась, проскользнув к выходу.

Теперь ей всего-то и надо было найти светлых, которые выслушают ее. Ифэй вздохнула: Демоница выдала ей самые сложные миссии на сегодня.

Немножко покопавшись в памяти, она вспомнила светлого Цзя Жуна. Он не только занимался непосредственно судебными делами всего города, но и был высокопоставленным чиновником. Если ей удастся с ним связаться напрямую, то это все равно что из десяти дел девять выполнить успешно, успех гарантирован.

Рассвет тем временем занимался, а значит, уже час Тигра подходил к концу. Еще немного, и город полностью оживет.

Найти необходимый дом было не так уж сложно: у светлых были самые богатые дома, которые выделялись украшенными стенами с вкраплением нефрита. Неудивительно, ведь они не боялись кражи. Кто в своем уме решит обокрасть светлого?!

Переведя дух в очередной раз за эту ночь, Ифэй взяла себя в руки и приготовилась использовать свое самое сильное оружие: язык.

Она постучалась в главные ворота особняка Цзя Чжуна. Дверь распахнул охранник с впалыми щеками, и Ифэй тут же упала на колени.

– Мне нужно сообщить о преступлении! О Большом преступлении!

Бумаги у нее были надежно спрятаны под одеждой, Ифэй пока не рискнула их достать.

– С тобой и правда, видно, приключилась беда, – гнусаво протянул охранник, оглядывая Ифэй.

Только теперь она поняла, что руки и одежда у нее в крови Юпу. Она задрожала, из-за чего охранник, собиравшийся ее прогнать, заколебался.

– Будут большие неприятности у всего города, если я не встречусь с уважаемым светлым господином!

Охранник пожал плечами, словно решив, что это не его проблема, и приоткрыл дверь, впуская ее.

– За мной, – гаркнул он, после чего привел на главную площадь. Ифэй открыла рот от удивления: та сияла, словно была украшена золотом.

– Жди здесь, о тебе сообщат.

Ифэй кивнула. Стоять ей, впрочем, скоро надоело, и она бочком-бочком, пока никто не видит, без сил опустилась на краешек лестницы, ведущей во внутренние павильоны.

Она увлеклась воображаемыми картинками, как Демоница будет хвалить ее храбрость, а госпожа Мэйлинь подарит ей тоже целый особняк в знак благодарности за спасение. Правда, что она будет в нем делать, Ифэй представить не могла.

За приятными мечтами она вдруг заметила в просвете ворот светлого господина (его ни с кем не спутаешь) и тотчас же поднялась. Быстрый взгляд на охранников, и она просочилась внутрь, собираясь напрямую доложить Цзя Чжу.

– Император всегда был не в своем уме. А то, что он проделал с темными, только подтверждает это, – донеслось до ушей Ифэй, и она резко остановилась.

– Равноправие с этими тварями, – хмыкнул другой голос. – При первом принце, Чжао Сюе, такого бы не было.

Ифэй попятилась и бросилась к выходу из поместья: здесь она помощи не найдет.

– Куда ты? – Охранник подозрительно уставился на нее.

– Ой-ой, господин, выпустите! Меня прогнали с моими глупостями, сказали, если задержусь хоть на мгновение, меня ждет наказание! Оказывается, о моем деле уже все известно!

Охранник снисходительно хмыкнул и открыл ей ворота. Ифэй не хватило сил на достойный ход, она просто приподняла платье и бросилась в ближайшую подворотню, подальше ото всех этих предателей.

К кому же ей обратиться за помощью?

Правитель Юй точно поддерживал императора Шэня, да толку с него, он ведь сейчас тоже задержан из-за подозрений в предательстве.

Может быть, найти Сяо До? Он сможет вызвать самого императора! Вот только поиски темного могли занять целый день, а у нее столько времени нет.

Ифэй стояла недалеко от площади, вдоль которой тянулись десятки богатых особняков, но казалась себе беспомощной. Наверное, придется положиться на Демоницу, сказать ей, что провалила эту часть плана.

Вдруг кто-то обхватил ее и зажал рот. Ифэй попыталась закричать, но издала лишь заглушенный писк. Вырваться ей не дали, обездвижив полностью, и куда-то потащили…

Глава VI

Здесь тяжко безмерно для тех, кто отважен и честен, пусть тот, кто ничтожен, доволен подобной судьбой

Стихотворение Цао Чжи

Лю Чживэй

Чживэй широко зевнула – бодрствование, да еще и пение всю ночь, абсолютно вымотало ее. Тело не было благодарно такому испытанию, и руки едва поднимались, а ноги с трудом переставлялись. Чживэй даже позавидовала господину Чэну и его друзьям, дремавшим на полу.

Как она и предполагала, во время посиделок они не обсуждали важных дел, однако их выдало другое: сегодня они праздновали удачное исполнение планов. Глупцы, тянущие ростки, чтобы те быстрее выросли.

И все же Чживэй, уже зная, что они хотели исказить волю Неба, из парочки проскользнувших фраз смогла разгадать их план и не могла не отметить, что тот был довольно хорош. Даже если бы сам император приехал разбираться в этом деле, то он бы уже опоздал. Действовать было необходимо немедленно, чтобы их остановить.

Однако Чживэй решила эти заботы оставить будущей себе, а для начала разобраться с той задачей, что стояла перед ней: спасти жизнь Чжан Мэйлинь.

Прежде чем оставить спящих предателей, Чживэй собрала с каждого верительные бирки в форме тигров, на которых содержалась информация об имени и месте работе чиновника. Несколько мгновений она их разглядывала, так как могла поклясться, что раньше бирки были в форме рыб. Что подтолкнуло императора к таким изменениям?

В голове услужливо всплыли слова Шэня: «Потому что ты, словно тигрица. Страстная, энергичная и независимая». На губах невольно заиграла улыбка, и она спрятала бирки в одеждах. После чего покинула чайный дом вместе с Мэйцзюнь так, словно их никогда тут и не было. Даже листовки за ночь исчезли (сестра постаралась).

На улице уже давно рассвело, Чживэй намеренно задержалась со спящими, чтобы убедиться, что никто не проснется, и дать больше времени Ифэй. Оставалось совсем мало времени до судебного заседания, девушки успели лишь вернуться в комнату, смыть там грим, умыться и переодеться в мужские одежды.

Первое, что отметила Чживэй, когда они подходили к зданию, где должны были судить Мэйлинь, – неестественная тишина. Такое громкое дело должно было вызвать много внимания, однако хотели провернуть все тихо. Меньше людей знает – меньше людей задает вопросы. Они ещё не знали, что Чживэй позаботилась о том, чтобы публика у процесса была самая разнообразная.

Над воротами в суд висела табличка с надписью «СПРАВЕДЛИВОСТЬ». Чживэй протянула бирки господ родом не из Ланьчжоу, и их пропустили внутрь.

Главный зал суда был небольшим помещением с высокими деревянными колоннами, окрашенными в глубокий красный цвет. В конце зала находились стол магистрата и резное деревянное кресло. Стены зала были украшены свитками с каллиграфией, призывающими к справедливости, честности и мудрости в судейской деятельности.

– Ты отправила приглашения на суд?

Мэйцзюнь кивнула и встревоженно шепнула:

– Ифэй всё нет. Думаешь, с ней что-то случилось?

Чживэй пожала плечами. Вариантов, что могло случиться с Ифэй, было бесконечное множество. Похоже, предстояло воспользоваться планом, при котором та вдруг не появится, сияя широкой улыбкой, с целой кипой доказательств.

Все ещё был вариант просто уйти и не вмешиваться…

Но нет. Чживэй ввязалась в это дело не ради выгоды или славы, ей хотелось показать обычным людям вроде Мэйцзюнь, что быть женщиной даже в этом мире не приговор. Нужно лишь не бояться играть по их правилам. Излишнее благородство в борьбе с негодяями обычно помогает лишь последним.

А ещё будет приятно поставить на место мужчину, который привык к своей безнаказанности.

Впрочем, Чживэй была реалисткой и не могла не признать: все мужчины, которые сюда придут, будут заодно. И это вовсе не то же самое, что дать отпор одному из них. Предстояла борьба с самой системой, и поэтому следовало быть по-настоящему осторожной. Или по-настоящему наглой. Второе ей было ближе.

Девушки встали недалеко от входа, за колоннами, чтобы спрятаться от взгляда светлого магистрата и не привлекать к себе внимания.