Побег

Как интересно, подумал Дайс, что им там, мёдом намазано? И тут же, взяв за шиворот скучающего Эй-Джи да прихватив по дороге слоняющегося без дела Тайрена, потащил обоих в рубку на разговор к эффектору с ирном.

Разговор, однако, сразу не задался.

Те самые тётки, которые на борту «Эпиметея» буквально рвались к фокусу, сметая всё на своём пути, теперь отчего-то потеряли к нему всякий интерес.

– Мне кажется, мы с ним не закончили!

– Закончили, капитан, закончили. И мой вам совет – забудьте про фокус. И про ту вторую мерзость, что покуда болтается в отдалении, тоже.

«Мерзость», какой любопытный, хотя и совершенно штатский термин. Вечно эти гражданские тащат в серьёзные дела какие-то посторонние эмоции.

Так, без особых дальнейших разъяснений, на их навигационных картах появилось два мрачных тёмных пятна, куда им отныне соваться категорически запрещалось.

Так Дайсу удалось косвенным путём выяснить, от кого же они всё-таки скрываются.

Если бы список на этом исчерпывался.

Кроме очевидных Адмиралтейства и собственно скрывающегося где-то неподалёку флота Летящих, быстро стало понятно, что советник-ирн вовсе не жаждет повстречаться с собственными сородичами, которые тоже, как назло, внезапно обнаружились в пределах Барьера и развели там весьма бурную деятельность.

– От ирнов-то мы чего бегаем? – тут уже возмутился Тайрен.

– Душечка, позвольте мне не вдаваться в детали, однако уж поверьте, вам лишние межпланетные скандалы вовсе ни к чему.

Вот уж и правда, где ирны – там сразу какой конфликт. А виноваты потом будут трёпаные артманы, ну как же иначе.

А ещё, с учётом всей этой секретности, окончательно становилось непонятно, зачем было пробуждаться именно в это смутное время. Ведь известно же было с самого начала, что сразу после триангуляции фокуса начнётся форменный бедлам с повсеместной охотой на ведьм и прочими неудобствами. Дичь с мятежом контр-адмирала Финнеана и последующим объявлением о независимости «Тсурифы-6» от Семи Миров, конечно, заранее предсказать было невозможно, но что им стоило выйти из стазиса, скажем, сразу после Бойни Тысячелетия, когда Сектор Сайриз надолго затих, зализывая раны? Что бы они там ни искали, спокойно бы нашли, никого особо не опасаясь, разве не так?

Не так.

Как вежливо, стараясь при этом не морщиться, постаралась объяснить Превиос, наличие хотя бы их двоих, как они смутно выразились, «в этой реальности», в двух парных экземплярах, наверняка вызвало бы совершенно неконтролируемые последствия.

– Мы и так тут уже… наследили, – глухим тоном добавила эффектор и тут же удалилась в себе в каюту.

Опять эта досадная таинственность, что ты поделаешь.

Но и с ней приходилось мириться. Вообще, если так подумать, Превиос и до их приключений на чужой бране была не подарок, но по крайней мере от неё в те далёкие времена не веяло настолько ледяной беспросветностью. Если раньше она выглядела просто человеком не от мира сего, то теперь её вид словно бы отражал ту безмерную статичную пустоту, где они побывали, она будто бы как замерла там в бесконечном ожидании, так с тех пор и пребывала в нескончаемом поиске то ли себя, то ли собственной цели, то ли вообще – веских доказательств доподлинной вещественности всего творившегося вокруг.

А как ещё объяснить их метания?

Дайс, в попытке понять смысл их перемещений по Сектору Сайриз, всё перебирал и раз за разом отбрасывал различные предположения.

Если от от кого-то они бегали, то за кем же они охотились, если не за фокусом? – недоумевал капитан.

И ничуть не преуспевал в собственных размышлениях, то и дело выдвигая, но быстро отбрасывая очередные досужие версии.

Сначала он вцепился фарфоровыми зубами в несчастные килоновы. Кто-то же их организовал? Некоторые из их кажущихся совершенно случайными перемещений явно нацеливались на Квантум и те возможные пути, которыми могли быть доставлены на Альциону D с её несчастными товарками пресловутые «глубинники».

Но это предположение невозможно толком подтвердить, тем более что уж на борт «Эпиметея» тот самый бран-гравитон если и был пронесён контрабандой, то уж точно кем-то из этой парочки, сменным астрогаторам Ковальскому и Рабаду такое бы и в голову не пришло ставить под удар священную корову – собственную астростанцию, уж Дайс успел просмотреть логи золотого яйца, чтобы в подобном доподлинно убедиться.

Как говорится, начиная расследование, главное не выйти в итоге на самих себя.

Да к тому же, Квантум если и интересовал ирна с эффектором, то скорее постольку-поскольку, основные их маршруты пролегали не вблизи Семи Миров, а по периферии Фронтира.

Значит, в подозреваемых – Большая Дюжина?

Корпоративные крысы слишком уж активно вели своими тральщиками разработку в направлении Ворот Танно и Скопления Плеяд в частности. Не было ли в их интересах совершить нечто позначительнее парочки случайно попавших в сети их навигатора редкоземельных астероидов? С другой стороны, а «глубинники» тут причём? Там теперь всё хоть и будет обогащено платиноидами и трансуранами, но при этом – на тысячелетия прожарено насквозь до миллионноградусной температуры, вот уж действительно, кларково число велико, да не укусишь. Ну и какой тогда смысл?

Нет, конечно, Большая Дюжина наверняка продолжала совать свой хитрый янгуанский нос в чужой вопрос, и никаких сомнений в том, что мятежная «Тсурифа-6» была буквально наводнена агентами Корпораций, у Дайса не оставалось, но какое до того дело Превиос и уж тем более ирну? Последняя вообще не очень различала фракции раздробленного со времён Века Вне человечества, и если даже была о них осведомлена, то наверняка считала таковые за сущую глупость, так, баловство юной космической расы, вот поживите с наше, тогда и посмотрим, что из вас, болванов, выйдет.

Дайс хмыкнул себе под нос, уж Симах Нуари точно к подобным вопросам никогда не относился благосклонно. Этот оперённый в чёрное рострум лучше бы и вовсе не видеть в нашей галактике. Возвращался бы уже к себе и был таков.

Да, гневливая птица подарила им «Лебедь» с барского плеча, или что там у них вместо плеч в плане анатомии, но сделала это с таким видом, будто возненавидела в тот миг весь без исключения людской род, до последнего артмана.

Что могло послужить причиной столь бурно реакции, Дайс не особо понимал, да и не слишком интересовался. Ему достаточно было образов космической бойни, которая развернулась в тот день вокруг них, когда Крыло Тсауни столкнулось с рейдерами Железной Армады. Столкнулось в пустоте холодного космоса, а не на орбите Старой Терры, как изначально предполагалось текстом Предупреждения, но даже видов этого огненного водопада Дайсу хватило, чтобы больше не желать иметь дела с летящими.

Было в этом всём нечто от слепых фрактальных щупалец населявшей дип шевелёнки. Такой же настойчивый, такой же смертельный – огонь корабельных орудий перемалывал не врага, но само пространство вокруг него.

Как жаль, что их «Лебедь» был безоружен.

Как хорошо, что их «Лебедь» был безоружен. Иначе троица дайверов могла в какой-то момент и не сдержаться, открыть огонь, несмотря на все предупреждения ирна и эффектора.

А уж поводов им и правда подворачивалось предостаточно.

Начать с того, что они, лишь только проснувшись от долгого сна, сразу же обнаружили себя в эпицентре натурального космического шторма. Террианские крафты, атакующие террианские крафты, флот летящих, втихаря стерегущий эти самые террианские крафты, экспедиционный корпус ирнов, под прикрытием той самой астростанции «Эпиметей» тайком проникающий в пределы Барьера, ну и наконец самое страшное – грозная сила Железной Армады, вновь вплотную приблизившаяся к границам внешних секторов Фронтира. Все возможные страхи человечества были реализованы буквально в единое мгновение, только успевай ужасаться.

События в Секторе Сайриз происходили столь быстро и столь лавинообразно, что их «Лебедь» с его размеренным графиком ежедневных миграций из быстрокрылой птицы постепенно превратился в вечно отстающего по всем предметами студента младших курсов космического училища – слишком бесталанный, чтобы осваивать необходимую ему науку, и слишком упёртый, чтобы бросить уже браться за всё сразу и сосредоточиться на чём-нибудь одном.

Дайс с каждым новым вылетом начинал буквально физически ощущать, как реальность уходит из-под их контроля, утекает, подобно звёздному свету через дырявые зеркала старого орбитального телескопа, и будь на то его воля, он бы не смог с этими мириться, так или иначе однажды ввязавшись в драку, об участии в которой его на самом деле никто не просил.

Самым мучительным моментом стало даже не безумное стояние за Воротами Танно, когда казалось, что вот-вот действительно террианские первторанги начнут лупить друг по другу, словно занятий поумнее им не нашлось, в конце концов, даже Дайсу с Тайреном хватило ума сообразить, что соваться туда уж точно не следует, если тебе ещё дорога родная цивилизация. Точкой невозврата должен был и непременно стал бы первый доказанный огневой контакт террианского флота с Железной Армадой за тридцать пять прошедших с окончания Бойни Тысячелетия стандартолет.

Когда пошли первые слухи о том, что рейдеры вернулись, первое, что пришло в лысую голову Дайсу, это немедленно скомандовать Эй-Джи начинать прожиг на прыжок.

Что он намеревался в тот момент делать в точке обратного проецирования, начать пересчитывать врага по головам, сбивать их боевым тараном или совершать ещё какие-нибудь подобные глупости в излюбленном дайверском стиле лихого, а потому совершенно бессмысленного шутрм-унд-дранга, Дайс в тот момент не особо задумывался, равно как и его боевые товарищи. В крови их кипела ярость боевого офицера, чья карьера до этих самых пор бывала истрачена на борьбу с безжизненными природными бедствиями вроде угрозы с шевелёнкой. Даже космачий фокус как был с самого начала, так до сих пор по большей части и оставался скорее холодным предметом для изучения, нежели субъектом поимки.

Но Железная Армада – совсем иное дело.

Враг пусть и не вполне живой, зато обладающий ясным генезисом и кристально прозрачным целеполаганием. Враг экзистенциальный. Видимый. Вещественный. Которого можно одолеть в бою, и которому, зеркальным образом, можно было в это самом бою проиграть.

Человек, будь то искусственник или естественник, да хоть бы и вообще рыбоглазая «консерва», по природе своей не мог не отреагировать на возвращение подобного врага одним единственным образом – немедленно его атаковав всеми наличными силами.

К счастью, на пути у разгорячённой троицы в тот день стеной льда и пламени встали две хрупкие на вид женщины. Одна в образе девочки-подростка с платиновой чёлкой и в коротком платьице, и вторая – в длинном белом одеянии, из прорезей которого бесполезными культями торчали давным-давно зажившие остатки рук.

Металлические протезы Превиос так и остались валяться где-то там, на борту их ржавой шлюпки, сгинувшей в далёком прошлом, такие же бесполезные и ненужные.

И вот этими могучими силами они вдвоём легко скрутили троицу боевых дайверов в бараний рог и посадили от греха на гауптвахту, пока те не одумаются.

Если честно, поделом. Надо иногда и мозги включать, будь ты космачий боевой флотоводец, будь ты хоть чёрт в ступе.

Гауптвахтой, ввиду скромной кубатуры жилых объёмов «Лебедя», для них выступала их собственная трёхместная каюта, наспех организованная летящими из какого-то подсобного помещения, и потому выглядевшая донельзя утилитарным сараем, сплошь заставленным какими-то рундуками и гамаками. Идеальный уют в представлении опытного дайвера, только ржавчины по переборкам в качестве стилистического атрибута не хватает. По меркам среднего разведсаба, тут было даже как-то просторно, пусть они и размещались здесь все втроём. Но это если тебя тут не заперли против твоей воли.

Дайс бушевал, колотя в матовые стены, Тайрен вполголоса ругался грязными космачьими словами, и даже Эй-Джи, обыкновенно индифферентный, сверкал в углу своими оптическими накладками. Ну только дайте отсюда выбраться, уж мы тут им устроим!

Весь этот демарш, тем не менее, тотчас был свёрнут с появлением двух штатских.

Выглядели они при этом если не так уж виновато, то во всяком случае вид у них был куда менее боевой, чем там, в рубке.

Дайсу тоже моментально стало стыдно за себя и за боевых товарищей.

Да уж, наворотили дел. В тот раз они впервые, кажется, за весь их затяжной рейс, нормально поговорили.

– Поймите правильно наше существующее положение, пока мы не выясним всё досконально, мы не можем, не имеем права вмешиваться в происходящее.

Тайрен тут же бросился размахивать руками, мол, чего это не можем, ещё как можем!

Но под тяжёлым взглядом Превиос и ехидным прищуром ирна быстро стушевался и отступил.

– Если вы не заметили, угодив не на ту брану и оказавшись в прошлом, мы и без того уже наделали дел, и усугублять всё ещё дальше было бы по меньшей мере безответственно.

Превиос ещё некоторое время в своеобычной манере подбирала правильные слова, но в итоге всё-таки смилостивилась перед убогими, предметно объяснив суть случившегося.

Попав в прошлое, они сумели воплотить в жизнь то, чего не должно было случиться вовсе – привлекли к себе внимание двух враждующих флотов, которые должны были столкнуться не у беглого фокуса, а гораздо позже – у гибнущей Старой Терры. И Симах Нуари оказался тем единственным, кто сразу понял всю фатальность ситуации.

Они неминуемо и кардинально изменили прошлое самим фактом своего появления.

– Но погодите, ведь в нашей реальности Крыло летящих как раз и отразило нападение врага на Старую Терру заранее!

Превиос лишь качнула негативно головой.

– В том-то и дело, мы изменили прошлое, но как будто его не меняли вовсе, эта нелепая цепочка обстоятельств, что предшествовала триангуляции и последовала за ней, не была и не могла быть никем режиссирована, слишком низкая вероятность успешного исхода, следовательно нас на самом деле там и не могло оказаться…

– А мы были, – выдохнула, завершив её путаную тираду, советник-ирн.

– То есть мы с вами во главе изменили прошлое, не изменив настоящего. Как это возможно? – неожиданно деловитым тоном поинтересовался Тайрен.

– В теории, именно так и работает то, что ваши Хранители называют Большим Циклом, душечка, самостабилизирующаяся петля макро-временных причинно-следственных связей, несмотря на постоянные возмущения, остаётся устойчивой, задавая общий вектор направления вашей истории.

Когда она начинала своим язвительным детским голоском читать лекции, сложно было не рассмеяться в ответ, слишком потешный выходил тон. Но допустим.

– Но проблема в том, что согласно тем же Хранителям, Большой Цикл был разрушен, мы его покинули, и судя по всему, именно благодаря той преждевременной встрече двух флотов.

У Дайса от попытки в этой каше разобраться тотчас заболело где-то в районе затылка.

– Мы что, создали новый, как вы это называете, Большой Цикл? Новую стабильную линию времени? – все разом обернулись на Эй-Джи. А парень дело говорит.

– Но если линия стабильна, мы можем не опасаться ничего дополнительно наворотить своими действиями, и можем начать действовать, ведь так? – Дайс старался говорить медленно, не глотая по флотской привычке служебные слова, чтобы все всех, наконец, нормально поняли.

– Да, это мы и пытаемся выяснить, пока эта временная линия кажется неотличимой от той, нашей, во всяком случае никаких видимых расхождений мы так и не нашли, однако это…

– Это ничего не доказывает, – ирн снова перебила эффектора, заканчивая поскорее чужую мысль. – В конце концов, мы могли изменить и наши собственные воспоминания, то есть мы только думаем, что ничего не изменилось, а на самом деле изменилось буквально всё.

И тут до Дайса наконец дошло.

– Я кажется понял, что на самом деле мы всё это время ищем. Можно было бы и не темнить, черти космачьи!

Ирн и эффектор в ответ продолжали молча сверлить его глазами. Ну давай, мол, говори, раз уж начал.

Чтобы снова не сглупить, Дайс принялся мысленно перебирать их маршрутный лист. Куда летали, что там вынюхивали. Кажется, всё теперь встало на свои места.

– Мы разыскиваем следы самих себя. Нас пятерых. Если кто-нибудь из нас отыщется во втором экземпляре, это и будет единственным достоверным доказательством расщепления реальности!

Советник и эффектор синхронно кивнули.

И только тут до Дайса дошёл весь коварный смысл им сказанного. Если бы дело было только в них. По сути, сама эта вселенная, будто в кошмарном сне центральной интерпретации Эверетта, по воле собравшихся на этом корабле, могла ежесекундно двоиться, даже хуже. Одно дело если отпочковавшиеся временные линии существуют дальше сами по себе и никогда не взаимодействуют, совсем другое дело…

Дайс нервно обернулся, ему в тот же миг показалось, что за го плечом кто-то стоит. Он сам, альтернативный капитан погубленной «Джайн Авы» Уоррен Дайс. Омерзительное чувство.

Так что же, выходит, если они и правда совершили то, о чём говорит Превиос, так зачем же Симах Нуари их вообще отпустил? На его месте, пожалуй, Дайс бы не сплоховал и тотчас отправил всех нежданных гостей из будущего в утилизатор.

– А он, быть может, и отправил, душечка, подумай об этом.

Как она… впрочем, неважно. Они в заднице, в чернейшей и глубочайшей космаческой заднице, никаким коллапсарам не снилось.

– Слушайте, братцы, нам надо валить из Галактики. Живо брать ноги в руки и валить.

– Апро, капитан, – разом кивнули Эй-Джи с Тайреном.

– А вот свалить, душечка, мы ещё всегда успеем. Потому что если наши рассуждения не верны, то мы с вами, выходит, чуть ли не единственные, кто ещё может спасти вашу несчастную расу.

Вот тут глаза Дайса налились кровью.

– Возможно, я чего-то не понимаю, но вас, ирнов, это всё разве не касается? Вы же точно так же как и мы заперты в пределах собственного Барьера! И однажды эта Армада снова вас будет штурмовать, не отвертитесь, – проскрежетал он.

Но советник в ответ продолжала привычно улыбаться:

– Конечно! А вы думаете, я здесь зачем, чтобы в словесных баталиях с флотскими упражняться? Разница покуда между нами лишь в том, что вы, артманы, сейчас оказались на острие конфликта, и вам угрожает непосредственная опасность, в то время как мы, не говоря уже о летящих, ещё имеем и запас времени, и свободу для манёвра. Но даже и нас, тут вы правы, капитан, однажды могут загнать в угол, и потому решение должно быть общим.

– Что, ирны пойдут в бой? – фыркнул из-за плеча Эй-Джи, отвлекаясь от мысленного контроля гемисферы.

– Если надо то и пойдут, не сомневайтесь. Другой вопрос что эта дилемма будет решаться не в результате огневого контакта, уж вы мне поверьте, душечка, что бы там ни думало ваше доблестное Адмиралтейство.

– Но судя по тому, что вы сейчас здесь, с нами, наши шансы ещё не так уж и малы, да и в целом, заметьте, не трёпаные артманы побежали просить помощи у героических союзников, а это вы к нам сунулись! – произнося все эти инвективы, Дайс старался не сжимать рефлекторно кулаки. С его тщедушной внешность ходячего полутрупа, он знал, это выглядело со стороны донельзя комично.

– Согласна. И в этом есть некая правда. Возможно, мы сейчас пытаемся вмешаться в ваши внутренние дела не из чистого альтруизма, – тут уже фыркнули все три дайвера хором, – а из банального предчувствия, что однажды, когда придет время просить помощи уже нам, то попросту не найдётся дружественной расы, которая нам могла бы оказать помощь.

– И в чём же, по вашему, может состоять сейчас таковая помощь, если не в военной силе? – Дайс продолжал напирать, хотя уже и сам понимал, что понемногу проигрывает в не ко времени затеянном споре.

– Военной силе? Быть может, вы хотели бы, чтобы те же летящие предоставили вам целое Крыло вот таких же «Лебедей», только тяжеловооружённых? Не приходило ли вам, душечка, в вашу светлую артманскую головку, что вы уде видели такое же Крыло там, в прошлом, и вы видели, чем это закончилось.

– Победой соорн-инфарха, – отчеканил Дайс.

И тут уже вмешался Тайрен:

– Она имеет в виду чуть большие временные масштабы, примар.

– Если ты о том, что Армада до сих пор так и не разбита, коммандер, то я в курсе, но это не повод сдаваться!

– Я о том, что они так с тех пор и не построили ничего крупнее «Лебедей».

И тут до Дайса, наконец, дошло. Да так дошло, что он от удивления звонко хлопнул себя по лысине.

– Они же тоже в тупике! Только если мы с ирнами застряли в пределах Барьера, то они пусть и нашли способ чувствовать себя свободнее в своих перемещениях, но на деле у них дела ничуть не лучше, потому что тяжёлый флот вроде наших первторангов им уже не осилить!

– Если вы собрались начать хвастаться своими ржавыми железками, то бросайте это дело, душечка. Нам это не поможет. Во всяком случае, пока мы не разобрались, что не так с этой реальностью.

– Так чего же мы мотаемся туда-сюда, ходим по краю? Если вы правы, и человечество оказалось на грани катастрофы, то надо форсировать события!

– И каковы же ваши предложения?

– Если есть где-то в Секторе Сайриз ключевая точка переплетения событий, то это «Тсурифа-6», нам следует немедленно отправляться туда!

– Примар, они же объяснили, как опасно вмешиваться…

– К чертям космачьим все опасности, если ничего не делать, то лучше уж реально вон, в трёпаное Большое Гнездо валить, под крыло к гостеприимным Тсауни! Я считаю так. Нужно размыкать якоря и двигать к Воротам Танно. А там уж как пойдёт. Шагом-арш! Выпол-нять!

На этом все как-то молча засобирались, как будто решение было принято.

И только изумлённый Дайс стоял посреди опустевшей каюты и потеряно озирался.

Было очень странно вновь чувствовать себя командиром на собственном крафте.

Но ему и правда в тот раз не показалось. Уже спустя меньше чем половину корабельных суток их «Лебедь» в точности согласно его приказу висел у самого горизонта вблизи прыжковой зоны «Тсурифы-6», по локоть погрузив дактили собственных ЭМ и нейтринных сенсоров в ледяную пустоту субсвета.

Висел дамокловым мечом, занесенным над повинно опущенной головой заигравшегося в космическое шарады человечества.

Висел и ждал неминуемого приговора.

Дайс мог ошибаться в чём угодно, но он был прав в главном. Если судьба террианской цивилизации где-то сейчас и решается, то это происходит здесь и сейчас. Мятежный форпост привычно колеблющейся на звёздном ветру гигантской актинии без сомнения таит в своих недрах одновременно все загадки и разом все ответы на вопросы, только приди и спроси.

Одна только проблема. Приходят всё не те и спрашивают всё не то.

Случается порой, просто сама собой возникает такая ситуация, когда чтобы просто узнать, что дважды два – четыре, нужно уже заранее знать правильный ответ.

Собравшиеся в рубке натужно, через силу, выдохнули. Даже советник-ирн.

Выдохнули, чтобы тут же начать шумно обсуждать дальнейшие планы.

Ответ на их искания был, наконец, получен.

И он был простым, донельзя простым. Не нужно было никого подслушивать. Не понадобилось даже проникать на станцию, рискуя секретностью миссии и целостностью самой этой временной линии. Достаточно было лишь бросить беглый взгляд на станцию.

Всё та же космаческая актиния, побитая годами небрежения в пылу глупого мятежа.

Один лишь небольшой нюанс. В отличие от той «Тсурифы», с которой начинался рейд контр-адмирала Финнеана, откуда стартовал экипаж астростанции «Эпиметей», где формировались экипажи сгинувших разведсабов коммандера Тайрена, эта космическая крепость никогда бы не смогла обеспечить собственную самостоятельность.

«Тсурифа-6» их общей былой реальности обладала массивным центральным ядром, где скрывались могучие накопители, которым бы позавидовал любой лямбда-класс. Это же посмешище благодаря неведомым резонам собственных проектировщиков, похоже, опиралось от рождения лишь на заёмную энерговооружённость пристыкованных к ней первторангов. Такая «Тсурифа» никогда бы не смогла стать настоящим открытым портом, центром независимой от Семи Миров галактической экспансии человечества.

И уж точно она не принадлежала их собственной временной линии.

А значит, их главным опасениям не суждено было состояться.

И значит, отныне они были вольны действовать по собственному усмотрению.

Первой их покинула советник.

Случилось это буквально на третий день после того прыжка к «Тсурифе», так скоро, что Дайсу стало неловко за своё скептическое отношение к ирну. Чужинка на поверку оказалась вовсе не той непробиваемой язвой, какой так старалась всё это время выглядеть. На самом деле нечто куда более важное, чем препирательства с артманами, всё это время удерживало её на борту «Лебедя». Нечто тревожившее ничуть не меньше, чем гибель в тенётах чужой браны или опасности межвременных путешествий. Нечто далёкое, недосягаемое, но такое в реальности близкое, так что как только им было позволено действовать, ирн немедленно поспешила расстаться с «Лебедем» и его непутёвым экипажем.