Академия Скогенсель: Дорога судьбы

Альрик прикрыл глаза, пытаясь стереть из памяти отвратительный образ.

«Нет, совершенно точно, я никогда не смогу быть ни с кем близок после всех этих рассказов!»

Проводник давно решил для себя: лучше касаться мха, деревьев, прохладных камней, ощущать под пальцами острую хвою и липкие весенние листья берёз. Они не напоминали ему об этих мерзких стариках, гоблинах, орках, что творят насилие над прекрасным.

«Любопытное наблюдение: чем уродливее существо, тем жестче оно насилует. Хотя… уродство ведь тоже относительное понятие. Лофодис установил свои каноны, но что, если бы внешность никого не волновала? Если бы все отреклись от телесного… Возможно, и насилия не существовало бы? Или же его корни уходят куда глубже, прорастая сквозь что-то более древнее, чем просто желание властвовать над чужой красотой?»

Альрик задумчиво заправил за ухо прядь волос. Его мысли понеслись в другую сторону.

«Стереотипы… Вся эта выдуманная необходимость ценить своих родителей…

Очевидно, её придумали те, кто никогда не слышал многочисленных историй, что слышу я, с тех пор как открылся мой дар. Мать и отец… Чаще всего они не любят нас самих, они любят лишь отражение себя в нас. Они формируют нас так, как удобно им, подгоняют под собственные прихоти. Я знаю это слишком хорошо…

Как горько, что лишь единицы способны узреть эту правду.

Как больно наблюдать, что многие добровольно бросаются в этот безжалостный огонь, принося в жертву самое себя…»

Он снова вспомнил северного юношу.

«Почему мне кажется, что он вот-вот окончательно сломается?

Альфхира вещали, что он говорил о последних днях. О том, что всё скоро закончится. О том, что он, наконец, решился… Неужели он снова попытается наложить на себя руки, как тогда, в детстве, когда мир казался ему тюрьмой? Или его слова – предвестник чего-то иного, более страшного?

Как бы то ни было, у каждого однажды заканчивается терпение…»

Альрик продолжал сидеть неподвижно, устремив взгляд в ночную пустоту. Постепенно он отстранился от истории о северном маге и его бесконечном насилии, что повторялось цикл за циклом, и погрузился в медитацию.

«Разум переполнен… Срочно… мне срочно нужно освободиться от этой тяжести…»

Пришла пора подготовить себя к новым весточкам, что непременно принесут альфхира.

Глава 5

Если хочешь, я могу остаться

На следующий день урок магии проходил на той же самой лесной поляне. Варваре предстояло проявить свои магические силы после ночного ритуала. Когда настало время демонстрировать способности, девушка с гордостью вышла вперед. Однако все шло совсем не так, как накануне. Вначале земля лишь лопалась от энергии, с той лишь разницей, что магические потоки Варвары обрели цвет и стали желто-голубыми, как и ее торвиники. Это свечение выбивалось из трещин бурлящей поверхности, вызывая смешки Дарьи и сестер.

Затем ей все же удалось создать несколько торвиник, но и они, едва распустившись, исчезли. Хилые цветы с полупрозрачной структурой совершенно не впечатлили Дарью. А вот наставница Елена, наблюдая за попытками Варвары, кажется, была иного мнения. Она, прищурившись, подошла к девушке ближе и наклонилась к ее уху:

– Варвара, что-то изменилось в твоем подходе? Ты начала лучше слышать сердце, – тихо сказала она, наблюдая за ростом цветов торвиники. Они безостановочно появлялись из земли и магически гасли.

– Я… не знаю, – ответила Варвара. Девушка решила не рассказывать об обряде, ведь первокурсникам нельзя гулять ночью по территории. Вдруг накажут не только ее, но и Нами с Теинемором? Потому она, собравшись с духом, продолжила:

– Я… сегодня… действительно ощущаю прилив энергии, но она… она совсем не слушается меня.

Наставница кивнула, размышляя над словами студентки.

– Ты стала сильнее, это правда. Ты открыла в себе цветочную магию. Но сама видишь: силу нужно контролировать, иначе ты все разрушишь. Попробуй еще раз, но на этот раз сосредоточься на устойчивости, а не на эффекте.

Варвара попыталась снова, но желто-голубые цветы, появившиеся на поляне, снова исчезли, как только она ослабила контроль. Девушка разочарованно вздохнула. Неужели это настолько сложно? Другие ребята так легко управлялись с магией, а она не могла даже вырастить нечто устойчивое… хотя бы какую-то травинку…

Дарья, все это время молча наблюдавшая за Варварой, подошла ближе.

– Ты что-то скрываешь, Варвара? – спросила она, внимательно глядя ей в глаза. – Вчера на уроке у тебя не было такой стабильной силы. Что произошло?

Варвара, испугавшись серых очей суровой Дарьи, отвела взгляд и постаралась не выдать себя.

– Ничего особенного, – сказала она настолько спокойно, насколько могла. – Просто… много тренировалась. Сегодня утром. До занятий…

Дарья нахмурилась, но больше ничего не сказала, хотя ее взгляд стал еще более испытующим. И тут Фионн, заметив напряжение между девушками, принял решение вмешаться.

– Варвара, не будь слишком строга к себе, – сказал он с легкой улыбкой. – Уже достаточно того, что ты создаешь такие удивительные вещи. Очень красивые цветы! Даже если они не сразу выходят идеальными! Я очень люблю иштурисы!

– У нас на родине…их зовут торвиниками… – улыбаясь сквозь зарождающиеся слезы, проговорила Варвара. Она была благодарна Фионну за то, что друид отвлек внимание Дарьи, задающей неудобные вопросы. Его комплименты были приятны, но и они не могли отвлечь девушку от мыслей о том, что же происходит с ее магией. Почему, несмотря на ритуал, заклинания ускользают от нее?

Наставница, наблюдая за всем этим, положила руку на плечо Варвары с материнской заботой:

– Тебе нужно больше тренироваться, – посоветовала она. – И помни, что магия – это не просто сила. Это искусство, требующее терпения и умения слушать природу. Возможно, тебе помогут тренировки в одиночку, некоторым магам требуется больше уединения для контроля сил. Вижу, что утренние занятия не прошли для тебя даром.

Девушке стало немного стыдно от того, что приходится всех обманывать. Однако в целом наставница была права. Оставаться наедине с собой на природе Варваре нравилось с детства. Это давало ей ощущение спокойствия и гармонии, чего сейчас так не хватало на уроке. Может, уединение в ночном лесу – это и есть связующее звено к становлению ее магического дара?

После занятия, когда все двинулись в столовую, Фионн снова подбежал к Варваре и схватил ее за руку:

– Варвара, твое мастерство удивляет! В тебе явно есть что-то особенное. Вчера ты была хороша, а сегодня – просто восхитительна! Сотворишь специально для меня несколько иштурисов? Ну, или торвиник, как ты их привыкла называть! Для меня теперь они будут лучшими цветами в мире!

Его слова прозвучали так искренне, что Варвара даже немного смутилась. Она вежливо поблагодарила однокурсника, однако настойчивость Фионна начала ее утомлять. Комплименты его были преувеличенными, а то и вовсе выдуманными. Его постоянное присутствие и внимание создавали ощущение, что друид пытается безапелляционно проникнуть в ее мир, сломать все стены.

День прошел стандартно: обед с Нами и Теинемором, снова без Альрика. На уроке мифологии все внимание было приковано к Фионну.

Магистр Альвиниус раскрыл, что Фионн, как оказалось, связан с родом Дарьи. Его предками тоже были Фрейдрунн и Руннельдис, а их сын Фреон, упомянутый накануне друидом, приходится братом Фрейланну.

С увлечением магистр рассказал историю о внуке Фреона, Лиаме Макдарраке, который в Эру расселения богов основал племя хранителей дубовых рощ в землях Дара. Лиам связал свою судьбу с простой смертной женщиной по имени Мейв. Потомки этой пары впоследствии стали хранителями магических мест, где дубовые рощи берегли покой и тайны стихийной силы земли.

Варвара, слушая рассказ, с интересом поглядывала на Фионна. Юноша, кажется, не впервые слышал эту историю. На этот раз он не зевал и не перебивал, а лишь светился от гордости, когда магистр упомянул о его благородных корнях.

Сама Варвара была нацелена на развитие своих способностей, особенно после очередного рассказа о божественных предках других студентов. Она понимала, что обычных занятий ей не хватит, а отставать от других не хотелось. Поэтому девушка решила продолжать свои тренировки по ночам, не обращая внимания на запреты и не рассказывая даже Теинемору с Нами.

Под покровом ночи Варвара пробралась в лес, стараясь держаться в тени деревьев. Темные силуэты елей тянулись к небу, скрывая ее от посторонних глаз. Вдалеке слышался плеск воды – одна из многочисленных лесных речек наполняла ночь успокаивающим журчанием. Девушка не взяла с собой мантию, чтобы не выделяться на фоне мрака. Сердце билось чаще обычного, не от страха, а от предвкушения. Она знала, что нарушает правила, но ощущение свободы и тишина леса будоражили ее кровь.

Юная травница выбрала для своих практик небольшую поляну у края фьорда. Лунный свет мягко ложился на покрытую мхом землю. Воздух был пропитан смолистой свежестью хвои. Варвара, любуясь видами, вдруг вспомнила про Альрика, который всегда ходил босиком. Возможно, это поможет и ей лучше почувствовать стихию? Девушка, немного подумав, все же скинула обувь, а затем закрыла глаза и вдохнула полной грудью. Варвара попробовала проникнуться лесной аурой, услышать каждую ночную птицу, каждый шепот ветвей, каждый свист ветра. Постояв так несколько мгновений, она с надеждой приоткрыла очи, ожидая увидеть хоть какой-то результат.

Вокруг действительно возникло поле ярких желто-голубых торвиник. Однако едва их лепестки начали раскрывать свои сияющие короны, как вдруг цветы снова стали рассеиваться. Варвара нахмурилась и снова прикрыла глаза, приготовившись сосредоточиться еще сильнее.

– Почему ты закрываешь глаза? – тихий голос заставил девушку вздрогнуть, обернуться и всмотреться в темноту.

Из тени высокой ели, что стояла на краю поляны, вышел Альрик. Лунный свет пробивался сквозь ветви, освещая его лицо. В нем не было привычной насмешливости или раздражения, лишь безбрежное спокойствие и удивление.

– Ты? – растерянно произнесла Варвара, прижимая руки к груди. – Как ты… Зачем ты здесь?

– Духи воздуха рассказали, – ответил Альрик. – Они такие любопытные создания. Любят шептать на ухо чужие секреты. Вот и поведали, что ты все делаешь не так.

Варвара нахмурилась. Вдруг ее начал переполнять неожиданный гнев. У нее и так ничего не получалось, а Альрика, кажется, это только забавляло…

– Тебе-то какое дело до моих тренировок? – насупившись, фыркнула она. – Весь день ты про нас не вспоминал… С чего бы это сейчас я стала тебя заботить?

Альрик, не обращая внимания на ее тон, подошел чуть ближе. Его движения были мягкими – казалось, что он плывет над ночной поляной.

– Я же сказал, что когда-нибудь вернусь, – он уселся на корточки возле торвиник, которые почти растаяли. – Сроков я не называл. Так что… А про вас я помнил. Сейчас же вот пришел, как видишь.

Варвара нахмурилась, но затем тихо ответила:

– Я пытаюсь понять, что происходит с моей магией. Она… не слушается меня. А ты… издеваешься… говоришь, что я все делаю не так… Я вообще ничего не знаю о мире высшей магии… Я… из семьи травниц…

Варвара отвела глаза, которые начали наполняться слезами. Альрик встал. Внезапно в его взгляде появилась тень сочувствия.

– Я понимаю тебя, – неожиданно ответил маг.

– Как ты можешь меня понять?! – выкрикнула Варвара. – Ты из древнего рода, твои родители были за то, чтобы ты тут учился! Не то, что мои… Меня никто не поддержал, кроме брата! И ты с самого детства знаешь о высшей магии все! От меня все что-то ждут, особенно наставница Елена, а я даже не знаю, как управлять своей силой!

– Я могу тебя понять. Больше, чем ты думаешь, – мягко возразил Альрик. – Видишь ли, я тоже не в восторге от всего этого. От ожиданий. От обязанностей. От того, что кто-то всегда считает, что я должен быть кем-то, кем не хочу.

– О чем это ты? – переспросила Варвара, смахивая слезы, – О том, что ты не хотел учиться в Академии?

Альрик улыбнулся, но в этой улыбке было больше грусти, чем насмешки.

– Не только об этом. Но и об этом тоже. Мне всегда казалось, что магия – это просто еще одна клетка. Они называют это даром, но разве это так? Иногда это больше похоже на бремя.

Варвара не сразу ответила. Взгляд девушки упал туда, где еще недавно росли торвиники, созданные ее магией, но сейчас вместо них в воздухе витала лишь желто-голубая пыль. Впрочем, и она уже почти исчезла.

– А я вот очень хочу быть сильной магиней, – наконец сказала Варвара, немного успокоившись. – Хочу понять, что значит мой дар, почему я тут оказалась… Я ведь из семьи бытовых магов… Академия была моей мечтой. Так что мы с тобой из разных миров, Альрик… А ты говоришь, что понимаешь меня…

Альрик отвернулся и пошел в сторону елей, а затем резко остановился.

– Для начала попробуй не закрывать глаза. Странно, что тебе еще не сказали об этом. Смотри на стихию, на духов. Чувствуй их.

– Не закрывать глаза? – переспросила Варвара. – Как же тогда сосредоточиться и отрешиться?

– Как, как, – пробормотал Альрик. – Одни вопросы. Ты – часть стихии, она внутри тебя. Поговори с ней. Ты же не закрываешь глаза, когда беседуешь с Нами и Теинемором! – усмехнулся он, а Варвара снова начала закипать.

– Может, хватит загадок? Помоги мне, пожалуйста… Если ты и правда знаешь, как все это делается.

– Я ничего не знаю о магии земли, – возразил Альрик, – Альфхира лишь шепчут мне сейчас, что духи животных жаждут знакомства с Хранительницей. А духи деревьев рассказали, что видели тысячи кровавых битв. Их рассказы редко бывают четкими, но оттого они еще интереснее. А про то, чтобы не закрывать век и смотреть в глаза стихии, знают даже дети. Просто попробуй сама. Вместо споров со мной. Или я опять уйду.

Его слова задели Варвару, но она не стала ругаться, припоминая, что во время заклинаний действительно никто из магов не закрывал глаз. И Дарья, и сестры Вителли, и Фионн. Похоже, она опять упустила что-то важное…

– А чего ты тут все бродишь? – спросила она после паузы, решив сменить тему. – Почему не спишь?

Альрик усмехнулся и облокотился на ель.

– Лес – единственное место, где я могу быть самим собой. Где никто не ждет от меня, что я буду играть чью-то роль.

Варвара кивнула, немного смягчившись. Они оба нашли в этом лесу что-то свое – место, где можно просто дышать.

– Если хочешь, я могу остаться, – предложил Альрик, опустив взгляд. – Или уйду, если ты предпочитаешь тренироваться одна.

Варвара подумала и тихо сказала:

– Останься.

Альрик сел на землю неподалеку и молчал, пока Варвара снова пыталась вызвать цветы. На этот раз она не закрывала глаза. Она просто слушала. Слушала ветер, журчание воды, дыхание леса. Пыталась проникнуться чувствами Волшебного леса. Она и сама не заметила, как погрузилась в полумедитативное состояние, сливаясь с окружающей природой.

В этот момент торвиники начали расти. Одна за другой, они набирали яркость и выглядели сейчас не как призрачное видение, а как самые настоящие цветы с ее родины, деревни Мала. Лепестки раскрывались медленно, приветствуя ночное небо. Варвара завороженно следила за происходящим, вернувшись в реальность.

Проходило мгновение, за ним другое. Варвара боялась, что сейчас торвиники исчезнут, как дым костра после Посвящения. Но они не исчезали.

– Видишь? – негромко сказал Альрик. – Я был прав.

Варвара повернулась к нему и впервые за долгое время почувствовала небывалое единение с этим странным юношей. Лес снова наполнился тишиной. Только ветер играл с еловыми ветвями. Луна освещала двух магов, таких разных, но нашедших в ночи общий язык.

Теперь тренировки Варвары пошли на новый лад. После уроков она возвращалась в свою комнату, а когда все засыпали, осторожно выбиралась через окно и отправлялась в лес, без мантии, чтобы не светиться в темноте, и даже без обуви. Там, в тишине и уединении, она ставила свои дальнейшие эксперименты, считая, что природа помогает ей раскрывать свои силы. На ночных тренировках Варвару порой сопровождал Альрик, но он не всегда был там. Часто он уходил бродить по лесу и возвращался лишь к середине ночи. Порой Варвара его вообще не заставала, в одиночестве отправляясь к себе в домик.

Лиффар, первый осенний месяц, уже подходил к середине. Ночи становились все холоднее. Воздух пробирал до костей, но Варвара, увлеченная своими тренировками, не замечала этого. Раз за разом она пыталась создать все более стабильные растения, полностью отдаваясь магии. Однажды, после особенно изнурительных усилий, она упала на мягкий мох, едва чувствуя свое замерзшее тело, и неожиданно уснула.

Ее разбудил едва ощутимый порыв теплого ветра. Варвара открыла глаза, не понимая, что произошло. Лес вокруг был неподвижен, словно застыл в ожидании ответов. Она долго лежала, вслушиваясь в звенящую тишину, и пыталась понять, откуда этот ветер. Простая игра воображения? Или лес, полный магии, хотел ей что-то сказать? А может, это был Альрик?

Следующей ночью, когда Альрик снова появился на поляне, Варвара не удержалась от вопроса.

– Альрик… Это был ты? – спросила она, осторожно глядя на него. – Ты обдувал меня теплым ветерком, пока я спала?

Маг вскинул брови и посмотрел на нее как на ненормальную.

– Ты серьезно? – сказал он с насмешливой интонацией. – То, что я из воздушной династии, еще не значит, что я растрачиваю магию ветра на подобные… мелочи.

Альрик слегка повернул голову, сосредоточенно глядя в сторону фьорда. Луна мягко подсвечивала его утонченные черты. Длинные волосы колыхались под легким дуновением ветра. Он выглядел так, словно раздумывал, стоит ли говорить дальше. Молчание между ними становилось все глубже, почти осязаемым, и Варвара не решалась нарушить его, боясь сломать эту хрупкую тишину.

– Я вообще не трачу магию понапрасну, – наконец произнес он. Альрик смотрел на вершины елей, даже не оборачиваясь. – Мне куда больше нравится беседовать с духами. Если бы я любил устраивать вихри или создавать ветра, моя семья была бы мной довольна куда больше.

Внезапно он резко повернул голову, и его взгляд встретился с Варварой. В глубине серо-голубых глаз плескалась усталость, груз, который никто не мог разделить.

– С самого детства меня сравнивали с другими, мне ставили в пример всех, – продолжил Альрик, и голос его стал жестче. – Мою сестру… – он замолчал, взвешивая, стоит ли рассказывать дальше. – Терью. Ей двадцать три цикла, и она уже командует отрядом магов на Северных рубежах Союза. Или братьев: Айрика и Йольфра. Айрик – политик во Флервелле. Воздушников там обожают, и он отлично этим пользуется. Йольфр – бизнесмен. У него сеть по очистке воздуха, лучшие дома Союза выстраиваются в очередь к нему. Недавно он возвел коттедж на Поляне Богов. Знаешь, кто его главный заказчик? Правитель этих земель.

Альрик говорил все быстрее, казалось, что слова прорвали невидимую плотину. Варвара в замешательстве слушала.

– Даже его ребенок, – продолжал он с еще большей горечью в голосе. – Младенец, которому еще нет и цикла, уже создает свои первые ветра. Его показывают всей семье как доказательство настоящего магического наследия. А я? Меня всю жизнь с кем-то сравнивали… То с одним, то с другим… Даже с этим младенцем! Представь, каково это – слушать, что даже ребенок лучше тебя.

Варвара почувствовала, как внутри у нее что-то оборвалось. Она и не представляла, как тяжело было жить в тени таких ожиданий. Хотела что-то сказать, но Альрик снова отвел взгляд, глядя куда-то вдаль, на посеребренные резцы фьордов. Его голос стал тише, будто он говорил уже не ей, а самому себе.

– Все ждали, что я буду другим. Настоящим магом ветра, как вся моя семья. Но мой дар так и не раскрылся. Меня таскали по ученым, проводили эксперименты, как на какой-то крысе. Однажды они посадили меня голым в стеклянную капсулу. Все ждали, что я что-то сделаю, а я… – он усмехнулся горько и безрадостно. – А я оставался собой. Ничего не происходило. Я не создал ни одной бури. Даже ветерка. Я даже чай не могу подогреть. А ты говоришь, что я тебя обдувал… Смешно, правда?

Голос его стал тверже, но в нем все еще звенела обида, глубокая, словно застарелая рана. Варвара не перебивала.

– Надо мной смеялись. На Поляне Богов я был изгоем. Маги обходили меня стороной, как будто боялись заразиться. Но мне, честно говоря, было плевать. Уже тогда я сбегал в лес и говорил с духами. Только там я чувствовал себя живым. Там я прятался от всего этого абсурда… – Он замолчал. Казалось, сама ночь выслушивала его исповедь вместе с Варварой.

Спустя некоторое время Альрик продолжил:

– Потом, конечно, они узнали. Что я говорю с альфхира. Назвали это редчайшим даром. Внезапно я стал не позором семьи, а ее трофеем. Ко мне повалили магини. Все эти девушки… Помню Дарью Фрейлерунн, она ведь учится с тобой?

Варвара кивнула, не отрывая взгляда от Альрика. Он говорил дальше, и в каждом слове проступали лезвия боли.

– Она, кстати, единственная, кто не бегал за мной. И почти не смеялся. Наверное, поэтому я ее запомнил.

«И еще потому, что лишь благодаря Дарье меня не избивали в Гудленне… Она всегда была за справедливость, такая благородная, аж до зубовного скрежета!»

– Остальные… Им был нужен не я. Им был нужен маг с редким даром. Я видел, как они корчили гримасы, когда я приходил босиком. Или без брюк. Или вообще голым. Их беспокоил только этикет. Только их правила.

Он горько усмехнулся, прикрыв глаза.

– Духи говорили мне, что за спиной меня считают ненормальным. Но это не останавливало невест. Они только и мечтали связать себя со мной, чтобы выглядеть лучше в глазах своих семей.

Альрик поднял взгляд, в котором мелькнуло нечто мягкое, уязвимое.

– Знаешь, почему я выбрал духов, а не магов? Духам было все равно. Они говорили со мной на равных. Не как с ребенком, не как с неудачником, не как с трофеем. Просто на равных.

Варвара смотрела на него молча, ошеломленная. Она не знала, что сказать. Этот разговор, начавшийся с простого вопроса, открыл перед ней совсем другого Альрика – ранимого, озлобленного, но все же цепляющегося за свою правду.

Мысли метались в голове девушки с безумной скоростью.

«Какой ужас… Я даже представить не могла, что за сверкающим фасадом высшей магии скрываются такие истории. Всегда верила, что волшебники творят чудеса, живут, словно в сказке. Так гласили легенды об Академиях магии, что доходили до моего слуха. Но реальность… она куда прозаичнее. И даже мрачнее. Все эти рассказы о возложенных с детства ожиданиях, об обязанностях, о миссиях, о политике и бизнесе… Где же здесь место для чуда? Какая же я была наивная…

Неужели высшая магия – это не дар, а бремя? Теперь я начинаю понимать, почему родители скрывали от меня правду. Может, они знали обо всем этом и хотели уберечь меня? Ведь я такая мечтательная, такая впечатлительная…

Мама, отец, брат… Смогу ли я снова увидеть вас? Смогу ли узнать, почему вы так отчаянно старались удержать меня от этого мира?»

Варвара сжала кулаки, тщетно пытаясь ухватить зыбкий мираж ускользающих воспоминаний. Думы увлекли ее в родную деревеньку Малу. Она видела себя, беззаботную девочку, сидящую на нагретых ласковым солнцем камнях у реки, где журчание воды было колыбельной, а фантазии – крыльями, уносящими в небеса.

Тоска змеей обвивала ее сердце.

«Нельзя. Нельзя поддаваться сладкому яду прошлого…

Этот путь, тернистый и опасный, выбрал меня сам. Я разбудила в себе высшую магию, а это значит, что судьба протянула мне руку, маня в неизведанное.

Если я здесь, в Скогенселе, значит, должна понять, для чего… Пусть это ответственность, но разве не само по себе чудо – познать собственное предназначение?»

Тем временем Альрик, оставив Варвару на милость ее размышлений, бесшумно исчез в глубине леса. Раскинув руки, он улегся на влажный мох и вдыхал полной грудью пьянящий, терпкий аромат земли, в котором уже явственно проступали грибные ноты, характерные для осенней поры.

«Скоро лиффар перевалит за середину… Как быстро бежит время. Цикл за циклом… Казалось, еще вчера был блумстринд… А теперь…»

Он устремил очи цвета утренней дымки к небесному полотну, усыпанному бриллиантами звезд.

«Тот юноша с Севера… Все ли с ним в порядке? Давно не доходили весточки… Впрочем, из Нордхейма вообще в последние дни – ни звука. Это странно.

Хотя… Там ведь часто идут битвы с демонами из других миров… Может, дело в барьерах? Да, наверное, так.

Но почему в глубине души не отпускает ощущение, что грядет нечто страшное?»

Альрик прикрыл глаза, прислушиваясь к шепоту леса. Здесь, в тени вечных деревьев, под защитой древних духов, разливалось незыблемое спокойствие.