Динозавры тоже думали, что у них есть время. Почему люди в XXI веке стали одержимы идеей апокалипсиса

Паломничество. Почему я настаиваю на использовании столь религиозного слова, в котором можно расслышать даже некоторое самовосхваление? Потому что в тех местах я искал просветление или назидание, а возможно, и утешение. Излишне говорить, что я нашел лишь следы этого, но, возможно, мудрость таится в самом поиске, а может, мне просто хочется в это верить. Все места, которые я посетил в течение года или около того, путешествуя ради книги, казались мне особенно значимыми, способными открыть что-то важное о странном и нервном времени, истерических днях, в которые меня угораздило жить.

И вот еще что: пилигрим – это тот, кто путешествует в поисках некоего земного проявления своей веры. Меня в те дни вела тревога – вера в неопределенность и темноту будущего. И именно на поиск проявлений этой тревоги я и отправился. Я хотел посмотреть в лицо страху будущего, увидеть, что можно извлечь из него, получить для жизни в настоящем.

Во что же я ввергнул себя и где именно приземлился? Все просто: я искал места, идеи, явления, которые, как мне казалось, несли в себе особый заряд тревожных энергий наших дней.

Первым из таких мест был мой собственный дом: за письменным столом, на диване, глядя в телефон, лежа в постели, я то и дело получал знаки и свидетельства разворачивающегося апокалипсиса. Субъективно говоря, апокалипсис начинается дома, вот почему эта книга начинается именно там с моего неразумного, ненасытного поглощения видеороликов на YouTube, посвященных подготовке к краху цивилизации. Довольно скоро интерес к защите себя и своей семьи от апокалипсиса привел меня в прерии Южной Дакоты, на бывший военный склад боеприпасов, преобразованный в «коммуну-убежище для выживания». В этой обширной сети бункеров могли укрыться после того или иного события катастрофического характера те, кто мог себе это позволить. Я побывал в Новой Зеландии, стране, удаленность и стабильность которой сделали ее излюбленным убежищем миллиардеров, ожидающих системного краха. Затем я отправился в Лос-Анджелес на конференцию по колонизации Марса, где обсуждалась идея о том, что нам нужна резервная планета, на которой человеческий вид мог бы пережить обреченную Землю. Для психологической подготовки я выбрал дикие места Шотландского нагорья, ретрит[13] и компанию людей, опустошенных двойным давлением колониализма и индустриализации, которые разделяли мои тревоги о будущем. И поскольку я хотел увидеть, как может выглядеть конец света, я отправился на Украину, в Чернобыльскую зону отчуждения. Во всех этих местах апокалипсис открывался мне в различных формах: культурной, политической, научной, личной.

Эта книга посвящена идее апокалипсиса, но она также о реальности тревоги о нем. В этом смысле все на этих страницах предстает как метафора психологического состояния. Все отражает внутренний кризис и усилия по его разрешению. Я вышел в мир, потому что меня интересовал мир, но он интересовал меня, потому что я был озабочен собой.

И последнее замечание: хотя может показаться, что эта книга о будущем, ее истинный фокус – настоящее. Я не предлагаю какого-либо видения будущего отчасти потому, что не претендую стать авторитетом. Но важнее всего, что будущее интересует меня только как объектив, через который я смотрю на наше время: его ужасы, странные неврозы, лихорадку и жар. Живем ли мы в последние дни или нет, в любом случае, без всякого сомнения, поразительно то, что мы все еще живы.

2

Подготовка

Пытаясь забыться, пролистывая свою ленту в Twitter и читая новости, я принялся бормотать себе под нос, полубессознательно отдав дань рассказчику из «Сестер» Джойса, слово «коллапс». В нем было какое-то темное очарование, в его повторении – суровое, океаническое успокоение. Оно звучало как некая извращенная мантра. Я много размышлял над идеей коллапса: какую форму он примет, каково это будет – пережить его. Я понимал, что тратить столько времени на подобные размышления не так-то полезно даже в контексте моей общей тревожности о судьбе мира.

Почти год моей домашней страницей в интернете была r/collapse – субреддит[14], посвященный новостным ссылкам и дискуссиям, связанным с коллапсом цивилизации и смежными проблемами. Я открывал свой браузер, где меня ждала подборка самых различных знаков и предзнаменований – апокалиптических апокрифов. Черный снег, выпавший в Сибири. Новые штаммы бактерий, устойчивых к антибиотикам. Айсберг в два раза больше Нью-Йорка откололся от Антарктиды. Десять крупнейших городов, которые могут стать непригодными для жизни в течение восьмидесяти лет. И так далее и тому подобное.

Даже когда я не кликал по ссылкам – что случалось не так уже редко из простого опасения, что, прибавив в знании, я потеряю в душевном равновесии, – мое онлайн-существование было пронизано ощущением того, что конец времен уже у порога.

Без сомнения, было бы намного полезнее попытаться сделать что-то хорошее в этом мире, пусть даже небольшое, или направить свою энергию на достижение какой-то позитивной цели, но, похоже, я был скроен как-то не так. Отметая все разумные варианты, я направился в самую темноту.

Возможно, «направился» – не совсем правильное слово, поскольку оно подразумевает определенную степень решимости, как если бы я был кем-то вроде Керуака[15], который собрал свою сумку и отправился навстречу вполне реальным приключениям. Точнее было бы сказать о блуждании, о дрейфе в темноту или даже о намеренном хождении по грани. Хотя, опять же, «намеренность» вводит в заблуждение, поскольку неизбежно создает впечатление, что у меня были вполне определенные цели, что едва ли более верно, чем наличие у меня решимости; и поэтому, возможно, было бы лучше вообще отказаться от всех этих «ходильно-двигательных» метафор и перейти непосредственно к банальной истине вопроса. Суть в том, что я проводил много времени в интернете, читая всякую всячину об апокалипсисе.

Моя одержимость поначалу питалась сенсационностью, выделяющей то или иное событие в тематике конца света. Какое-то время я проявлял неторопливый и более или менее абстрактный интерес к так называемому преппингу – подготовке к выживанию.

Насколько я мог судить, эта субкультура объединяла в основном белых американских мужчин, убежденных, что весь мир на грани общего системного краха, а потому одержимо вкладывающихся в подготовку к такому сценарию.

Все это существовало в довольно странном микрокосмосе: мифы о свободе и самодостаточности на грани реальности, чрезмерное выпячивание мужественности, что тем не менее не скрывало раболепного ужаса, ее и порождавшего, удручающе фетишистское отношение к потребительским товарам, ненависть и недоверие к чужакам. Зависая в режиме инкогнито на форумах, в блогах и группах социальных сетей у этих препперов[16], читая их литературу и даже между делом слушая их подкасты, я пришел к выводу. Это движение являлось своеобразным истерическим симптомом Америки.

Я убил на YouTube огромное количество часов, которые никогда не вернутся ко мне, просматривая видео парней по имени Брэндон, Кайл и Брент. Они рассказывали своим зрителям о содержимом своих «тревожных чемоданчиков» и рюкзаков, набитых предметами, по их мнению, крайне необходимыми в пустыне или в любой ситуации, когда нужно будет позаботиться о себе.

Как правило, говорили о том, что худшие последствия таких катастроф, как ядерная война, массовые гражданские беспорядки, вирусные пандемии, падение метеоритов и т. д., ударят прежде всего по городской среде. Поэтому в ситуации SHTF[17] препперы призывали эвакуироваться, покинуть свой дом, «свалить», то есть отправиться в относительно безопасную дикую природу, подальше от людей. Предлагался также более предпочтительный, хотя и менее захватывающий вариант – «окопаться». Для этого нужно было «задраить люки» и обеспечить безопасность своего местоположения: по сути, сильно военизированная версия «не покидать своих домов» была более соразмерной моим собственным навыкам и темпераменту формой апокалиптической готовности.

Меня поразило, что все эти видео с «тревожными чемоданчиками» были сродни другому очень распространенному на YouTube явлению – haul-видео[18], иначе – обзорам покупок.

Обычно молодая женщина выкладывает видеорезультаты своего недавнего похода по магазинам. Видео с сумками и рюкзаками выживания были своего рода апокалиптической вариацией этой демонстрации потребительских достижений. Чаще всего передо мной представали охотничьи ножи, аптечки, налобные фонарики, запасные батарейки, многофункциональные инструменты, ломики, маски для лица, компасы, свистки, кевларовые носки, термоодеяла, армейские снасти, мини-системы фильтрации воды, сухпайки с длительным сроком хранения, влажные салфетки, термосы, клейкая лента с камуфляжным рисунком, чайные свечи, ватные шарики, вазелин и высококачественные солнцезащитные очки.

Было у меня также еще одно, второстепенное наваждение, которое ручейком впадало в реку моей одержимости препперами и их потребительскими привычками – солнцезащитные очки особого стиля, которые носили эти люди. Чаще всего они предпочитали широкие очки, плотно прилегавшие к голове. Насколько я мог понять, такую модель выбирали представители групп правого толка. Кадры встреч альт-правых[19], Twitter-аватары либертарианцев, изображения разъяренных краснолицых мужчин на митингах Трампа: во всех культурных артефактах я замечал эти очки чрезмерно изогнутой и овальной формы. Но если и существовала какая-то внутренняя связь между ношением очков марки Oakley и крайне реакционными взглядами – стойким неприятием роли государства в структуризации общества, убеждениями, что личная свобода означает свободу от налогов, что белые гетеросексуальные мужчины на самом деле последние жертвы санкционированной обществом дискриминации, то я, как ни старался, не смог придумать в связи с этим ни одной мало-мальски удовлетворительной теории, серьезной или легкомысленной.

Примерно в это же время я прочитал несколько практических руководств по подготовке к концу света. Мне и сейчас не до конца понятно, с каким подходом я их читал. Я не могу уверенно сказать, читал ли я их из абстрактного интереса к преппингу как к социокультурному феномену или же я искренне желал получить доступ к эзотерическому знанию о грядущем коллапсе и о том, как выторговать более выгодные условия, когда он в конце концов наступит. Моя неуверенность в своем отношении к этим книгам и тем страхам, которые они выражали, неожиданно усилилась, когда я наткнулся на руководство по постапокалиптическому выживанию своего тезки.

Название книги было довольно истерическим и оптимизированным под поисковые системы: «Бытовые лайфхаки для выживания! Руководство по выживанию для начинающих: Как пережить катастрофу с помощью простых приемов “сделай сам”». Даже с точки зрения снисходительных стандартов литературы для выживальщиков написана она была хуже некуда. Видно, писалась в крайней спешке – может, чтобы успеть до внезапного наступления самого апокалипсиса. Но тот факт, что ее автор носил точно такое же имя, как и я, нагонял сверхъестественности и жути, как будто книга должна была быть воспринята мною как предупреждение из будущего. (Этот Марк О’Коннелл также написал серию книг по интерпретации знаков и символов, что лишь усилило мысли о передаче мне через Amazon зашифрованных предзнаменований.)

Когда я увидел свое имя на обложке этой книги наравне с аккуратно расположенными жестянками, факелами, аптечками, рациями, свечами и бутылками с водой, мне показалось, что это вызвало непоправимый разрыв тонкой мембраны иронии, которая ранее отделяла эту тему от моих нервных окончаний.

Самое четкое представление об образе мыслей преппера я получил из книги под названием «Как пережить Конец Света: тактика, техника и технологии во времена неопределенности» (How to Survive the End of the World as We Know It: Tactics, Techniques, and Technologies for Uncertain Times). На обложке красовалось «Международный бестселлер», а его автора, бывшего офицера разведки армии США, интригующе звали Джеймсом Уэсли, Роулз. Запятая, как я выяснил на его сайте, стояла специально, как грань между христианским именем, которое он считал принадлежащим исключительно ему одному, и его фамилией (грамматическая двусмысленность заключалась в том, что я должен был принять на веру ввиду отсутствия доказательств обратного, что Роулзы разделяли общую фамилию, а не жен). Роулз был весьма заметной фигурой в движении препперов. Он вел популярный блог для выживальщиков, был автором серии спекулятивных антиутопических романов о постапокалиптическом выживании – при этом действие ряда из них, что не очень удивительно, происходило на фоне борьбы против всемирного халифата[20] – и основал движение, известное как «Американский редут». Его сторонники ратовали за переселение единомышленников из консервативных христиан и евреев (но, по-видимому, не мусульман) в малонаселенный регион северо-запада Соединенных Штатов, чтобы подготовиться к закату цивилизации.

Его книга «Как пережить…» изображала Америку на грани краха, в которой доступ к продовольствию подавляющего большинства населения зависел от небольшого числа людей и все более усложнявшейся системы распределения.

Любая крупная катастрофа, настаивал Роулз, будь то вспышка заразной болезни, ядерная атака или экономический коллапс, может легко привести к тому, что люди решат не идти утром на работу, и, следовательно, полки «Уолмарта»[21] не будут укомплектованы, а грузовики доставки останутся на своих парковках.

Среднестатистическая американская семья, отмечал он, обеспечена едой менее чем на неделю. Автор рисует сценарий, при котором цепочка поставок рушится, и внезапно орды «Джо-шесть-банок»[22] – презрительный термин Роулза для неподготовленных отцов семейств из пригородов – бросаются в рушащийся мир в поисках еды и других припасов для своих семей.

Трудно не заметить отчетливую нотку удовольствия в описываемом сценарии, когда эти «Джо-шесть-банок» внезапно пробуждаются после долгой спячки в безопасности и комфорте и начинают приспосабливаться к суровой реальности КСКОЕ (Конец Света как он есть): «Электросеть отключена, его работа – уже история, в туалете не смывается, и вода больше не льется волшебным образом из крана. Его жена и дети в панике. Полки супермаркетов пусты. В городе начинаются беспорядки. На местных заправках закончился бензин. Банки закрылись. И тут он впадает в отчаяние».

Результатом такой ситуации, по Роулзу, становится крах не только национального государства и экономики, но и самой цивилизации, системы отношений между индивидами, которая всегда была чрезвычайно уязвимой и основывалась на массовом заблуждении относительно истинной природы мира.

Вы увидите повсеместное мародерство, людей, ворующих еду и припасы у своих соседей, массовое насилие, полное нарушение закона и порядка. Поначалу средоточием хаоса будут города, где отчаявшиеся горожане станут разорять рестораны и магазины. Но затем, по мере того как источники пищи вблизи от дома начнут иссякать, эти люди неизбежно отправятся в провинцию в поисках пропитания для своих семей. Многие из них сформируют вооруженные банды, предсказывает автор, и будут заправлять автомобили ворованным бензином. Эти мародеры в конце концов погибнут из-за какого-нибудь гриппа или отравления свинцом, но не раньше чем натворят бед, предупреждает Роулз.

Такое видение будущего может предложить только тот, кто в первую очередь никогда не поддерживал саму идею общества. Мне казалось, что эта позиция лежит в основе всего, что я узнал о препперах, и во всем, чем Роулз хотел поделиться со своими читателями. То, что он предлагал, было не столько предсказанием будущего, сколько глубоко политической интерпретацией настоящего. Один отрывок, как мне показалось, хорошо раскрывает суть идеологического неприятия, заложенного в движении препперов: «Наше общество несет на себе очень тонкий слой цивилизованности, – пишет Роулз. – То, что находится под ним, лишено всякой привлекательности, и не требуется много усилий, чтобы весь этот лоск слетел. Возьмите среднестатистического горожанина или жителя пригорода, дайте ему замерзнуть, промокнуть, устать, лишите еды и питья, заберите у него телевизор, пиво, наркотики и прочие погремушки, и вы увидите, как проявится его нутро дикаря».

Сказанное указывало на полное отсутствие желания самого Роулза участвовать в жизни общества, фигурой дикаря он сказал больше, чем, вероятно, намеревался сказать.

Мне всегда казалось очевидным, что как группа препперы постоянно эксплуатировали и поддерживали эскапистскую фантазию о возвращении к Американскому фронтиру[23] – к идеалу сурового и уверенного в себе белого человека, обеспечивающего себя и свою семью, выживающего вопреки всему во враждебной и дикой местности.

Слово «дикарь» здесь явно показывало, что корни этой реакционной горячечной мечты лежат не в каком-то реальном понимании настоящего или будущего, а, скорее, в глубинах исторической травмы первоначального апокалипсиса Америки: дегуманизации и почти полного уничтожения коренных народов и их культур.

И когда такие препперы, как Роулз, вызывали призрак дикаря, они тем самым создавали разрыв между собой как носителями факела цивилизации и наследниками духа фронтира и теми, кто тут же скатится к своему естественному состоянию – дикарей-туземцев постапокалиптического мира. Установив этот разрыв, препперы, сознательно или нет, создавали необходимые условия для возвращения к очищающему насилию колониального прошлого нации.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Инуиты – этническая группа коренных народов Северной Америки, обитающая приблизительно на 1/3 северных территорий Канады, от полуострова Лабрадор до устья реки Маккензи. (Здесь и далее примечания переводчика, если не указано иное.)

2

Эсхатология (от греч. eschatos – последний, конечный и logos – слово, учение) – религиозное учение о конечных судьбах мира и человека.

3

Ганс Магнус Энценсбергер – немецкий поэт, писатель, детский писатель, драматург, эссеист, переводчик, издатель и общественный деятель левого толка.

4

Всадники – имеются в виду всадники Апокалипсиса – библейские персонажи, олицетворяющие катастрофы и катаклизмы, предваряющие события второго пришествия и Страшного суда. Описываются в шестой главе Откровения Иоанна Богослова.

5

Печати – «И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями» (Отк. 5:1). Откровение Иоанна Богослова, глава 6: в ней происходит снятие первых шести печатей. Христос, будучи единственным во всем мире, кто достоин и способен сделать это, берет книгу из руки Сидящего на престоле, то есть Бога Отца, и снимает с нее печати. Толкования образа запечатанной книги различны.

6

Блаженный Августин (354–430 гг. н. э.) – христианский богослов и философ, влиятельнейший проповедник, епископ Гиппонский, один из Отцов христианской церкви.

7

Рагнарёк (Рагнарок) (др. – сканд. Ragnarök, Ragnarøkkr – букв. «Судьба богов», «Сумерки богов») – в германо-скандинавской мифологии – гибель богов и всего мира, следующая за последней битвой между богами.

8

Откровение – зд. Откровение Иоанна Богослова, также известное как «Апокалипсис». Название последней книги Нового Завета в Библии.

9

«Дорога» – впечатляющая постапокалиптическая драма 2009 г., в которой рассказана история отца и сына, пытающихся выжить на Земле после страшных катаклизмов, когда почти все живое уничтожено, а люди поедают друг друга. Экранизация романа Кормака Маккарти.

10

Правый популизм – также называемый национал-популизмом и правым национализмом, представляет собой политическую идеологию, сочетающую в себе политику правого толка, популистскую риторику и темы. Риторика часто включает в себя антиэлитарные настроения и обращение к «простым людям».

11

Маттерхорн – вершина в Пеннинских Альпах на границе Швейцарии и Италии. Высота вершины составляет 4478 метров над уровнем моря. Маттерхорн имеет примечательную четырехгранную пирамидальную форму с гранями, обращенными по сторонам света.

12

Иоанн Патмосский – он же Иоанн Богослов. Жил в изгнании на греческом острове Патмос.

13

Ретрит (от англ. retreat) – уединение, удаление от общества, затвор. Английское слово, вошедшее в русский язык как международное обозначение времяпрепровождения, посвященного духовной практике.

14

Субреддит (или сабреддит) – Reddit – это платформа, которая позволяет любому человеку создавать и управлять своим сообществом, которое называется субреддит (sub-reddit).

15

Керуак Джек (1922–1969) – американский писатель, поэт, важнейший представитель литературы бит-поколения.

16

Препперы (от англ. prepare – готовиться и to be prepared – быть готовым) – сравнительно новый термин, которым в США называют людей, готовящихся к различным катастрофам. Преппинг – многосторонняя подготовка к выживанию во время событий катастрофического характера.

17

Ситуация SHTF – английская аббревиатура, расшифровывается как shit hits the fan – «когда дерьмо попадает в вентилятор». В среде российских «выживальщиков» часто переводится как БП, или «Большой Пи***ц».

18

Haul-видео – популярный тренд среди блогеров. Это обзорные видео покупок. Бывают тематическими.

19

Альт-правые (альтернативные правые) – слабо связанное между собой ультраправое движение, объединяющее самые различные группы. Термин не имеет четкого определения и используется по-разному различными группами и людьми. Движение появилось в США и наиболее распространено там же. В число альтернативных правых входят сторонники превосходства белых и белые националисты, неонацисты, неофашисты, неоконфедераты, отрицатели холокоста и другие ультраправые группы, также известные в США как «группы ненависти».

20

Всемирный халифат – концепция единого исламского мирового правительства.

21

Уолмарт – американская компания, управляющая крупнейшей в мире сетью оптовой и розничной торговли, действующей под торговой маркой Walmart. Штаб-квартира находится в Бентонвилле, штат Арканзас.

22

«Джо-шесть-банок» (англ., сленг Joe Six Packs) – быдло, интеллект «на шесть банок пива» (в упаковке пива в США обычно шесть банок), лох, парень, который не хватает звезд с неба, посредственность, простой парень, человек из рабочей среды, чмо.

23

Американский фронтир (от англ. frontier) – граница между освоенными и неосвоенными поселенцами землями. В истории и литературоведении – понятие, обозначающее эпоху освоения свободных земель на Западе США (до 1890 г.). В художественной литературе ему соответствуют мотивы «открытой дороги», «пионерства», героического покорения природы, борьбы с индейцами. Американский фронтир ассоциируется с лозунгом «Свободные люди на свободной земле». С самого начала фронтир рассматривали как некую «землю надежды», где все, кто хотел, могли обрести ту самую свободу, о которой многие в то время мечтали.