Золотая лилия

– Я хотела провести тест подобного рода с Эдди и Дмитрием, – объяснила Соня. – Только теперь вместо картинок будут звуки. А потом я проверю, как они будут реагировать на прямой контакт с духом.

– Неплохая мысль, – согласилась я, не очень понимая, чем является последний пункт. – Давайте. Я подожду.

Соня огляделась и, похоже, заметила, что не только я одна выгляжу усталой.

– Наверно, нам стоит сперва поесть.

Эдди моментально просиял.

– Давайте я схожу, – предложила я, что было свидетельством прогресса с моей стороны. Я перестала впадать в панику, услышав от вампира слово «поесть». Я знала, они не имеют в виду кровь, поскольку вопрос о пище касался и дампиров, и меня. Кроме того, поблизости не было ни одного кормильца. Кормильцы – люди, добровольно дающие мороям кровь ради эйфории, которую они испытывают при таком процессе. Все давно поняли – при мне на эти темы лучше не шутить. – Через несколько кварталов есть хороший тайский ресторан с едой навынос, – продолжила я.

– Я помогу! – вызвался Адриан.

– Нет, я, – отрезала Соня. – В прошлый раз, когда ты ушел с поручением, ты отсутствовал два часа!

Адриан надулся, но спорить не стал.

– Все равно мы оба способны наблюдать за аурой. Поэтому начинай тест без меня.

Мы с Соней приняли пожелания от всей компании и ушли. Я не нуждалась в особой помощи, но тащить еду на пятерых, пусть даже пару кварталов, не очень-то удобно.

– Приятно немного размяться, – заметила Соня. Вечерело, солнце было у горизонта, и жара спала. Морои любят такое время суток. Мы миновали улицу, застроенную симпатичными жилыми домами и небольшими офисами, и направились в сторону центра. Вокруг росли высокие пальмы, создавая интересный контраст с эклектичной городской застройкой. – Я целыми днями сижу в помещении.

Я улыбнулась Соне:

– А я думала, только у Адриана случается кабинетная лихорадка от экспериментов!

– Он громче всех жалуется, – откликнулась Соня. – Хотя выходит на свежий воздух чаще всех, с его занятиями и перекурами.

Я чуть не забыла про уроки, которые Адриан брал в местном художественном колледже. Он обычно выставлял свои произведения напоказ, но в последнее время гостиная пустовала. До нынешнего момента я и не осознавала, как соскучилась по его картинам. Может, благодаря алхимикам и мне самой у парня наступил сложный период, но иногда выражение его внутреннего мира в живописи меня зачаровывало.

Пока мы подходили к тайскому ресторанчику, Соня изложила мне краткое резюме своих свадебных планов. Ее роман с дампиром Михаилом Таннером можно назвать эпическим, во многих смыслах. Во-первых, морои и дампиры серьезных отношений не завязывают. Обычно они крутят мимолетные романы, в результате которых на свет появляются новые дампиры. А Михаил вдобавок еще хотел изловить Соню, когда она была стригойкой, чтобы избавить девушку от извращенного состояния. Роза пыталась сделать то же самое с Дмитрием, считая, что лучше умереть, чем быть стригоем. Михаил потерпел неудачу, но их любовь оказалась достаточно крепкой, чтобы выстоять в испытаниях. Как только Соню удалось вернуть, они с Михаилом сразу же воссоединились. Я и представить себе не могла подобных чувств.

– Мы никак не выберем цветы, – пожаловалась Соня. – Гортензии или лилии? Но, кажется, догадываюсь, за что проголосуешь ты.

– На самом деле – за гортензии. Лилий и так повсюду полно.

Соня рассмеялась и вдруг присела у клумбы с гладиолусами.

– Куда больше, чем ты думаешь. Здесь «спят» луковицы лилий.

– Сейчас не сезон, – заметила я.

– Такого понятия не существует. – Соня исподтишка оглянулась и коснулась пальцами клумбы. Несколько мгновений спустя из земли появились темно-зеленые побеги. Они делались все выше, и наконец один из них увенчала красная лилия. – Видишь? А у алхимиков – цветок белый? Эй, что с тобой?!

Я отскочила так далеко, что чуть не вылетела на проезжую часть.

– Ты… не стоило так делать. Кто-нибудь мог заметить.

– Не бойся, все в порядке, – заверила меня Соня, вставая. Лицо ее смягчилось. – Извини. Я иногда забываю про твое отношение к этим вещам. Я неправа.

– Ничего страшного, – не вполне искренне отозвалась я. От вампирской магии у меня всегда мурашки бежали по спине. Мало того что им нужна кровь, так еще и воздействовать на мир магией?! Хуже некуда. Выращенная Соней лилия казалась мне почти зловещей. Сейчас ей не полагается цвести!

Про магию мы больше не разговаривали и вскоре добрались до квартала, где располагался тайский ресторанчик. Мы сделали гигантский заказ навынос, и нас заверили, что все будет готово через пятнадцать минут. Мы с Соней ожидали на улице, любуясь вечерним городом. Из закрывающихся бутиков выходили задержавшиеся покупатели, а в рестораны вливался поток посетителей. Владельцы многих кафе вынесли столики на открытый воздух, и вокруг нас слышались дружеские беседы. Большой фонтан, вымощенный яркой плиткой, очаровывал детей и притягивал туристов с фотокамерами. Внимание Сони сосредоточилось на разнообразных растениях, которыми в городе украшали улицы. Даже если вывести за скобки способность духа влиять на живые существа, Соня была прирожденной садовницей.

– Эй! Старшая Мелроуз!

Я обернулась и увидела, что ко мне стремительной походкой движется Лия ди Стефано. Лия – модельер и хозяйка магазина, который находится здесь, в центре Палм-Спрингса. А я и не осознавала, что мы стоим как раз напротив. Иначе я бы предпочла подождать внутри ресторана. Лия, невзирая на небольшой рост, подавляла окружающих своей энергией. Ее нынешний яркий, вычурный наряд в цыганском стиле прямо-таки отражал ее темперамент.

– Я вам звоню уже несколько недель, – произнесла Лия, добравшись до нас. – Почему вы не отвечаете?

– Я очень занята, – с непроницаемым видом отозвалась я.

Лия хмыкнула, подбоченилась и попыталась посмотреть на меня снизу вверх – поразительный маневр, если учесть, что я выше ее ростом.

– Когда вы собираетесь снова пустить ко мне вашу сестру?

– Мисс ди Стефано, – терпеливо произнесла я. – Я уже говорила вам! Она не может выступать на показах в качестве модели. Наши родители такого не одобряют. Наша религия не допускает распространения фотоснимков, на которых у нас открыты лица.

Месяц назад безукоризненная фигура и неземная красота Джилл привлекли внимание Лии. Тому, кто скрывается, нельзя допускать, чтобы его фотографировали. Мы позволили Джилл принять участие в показе лишь потому, что все девушки были в венецианских масках. И с тех самых пор Лия изводила меня, требуя, чтобы я позволила Джилл выступить снова. Дело усугублялось – ведь Джилл также хотелось ходить по подиуму. К счастью, она понимала, что безопасность – превыше всего. Мы часто списывали странности в нашем поведении на принадлежность к малоизвестному религиозному течению. Я надеялась, что это объяснение поможет мне отвязаться и от Лии. Увы, нет.

– Я ничего не слышала от ваших родителей, – возразила Лия. – Я наблюдала за вашей семьей. И вижу, как обстоят дела. Власть здесь – ты. Именно с тобой следует объясняться. У меня появилась возможность разместить в крупном журнале рекламу своих шарфов и шляп. Джилл просто создана для коллекции. Что мне нужно сделать, как заполучить ее? Заплатить вам процент от выступлений?

Я вздохнула:

– Дело не в деньгах. Мы не можем показывать ее лицо. Но если вы согласны снова надеть на нее венецианскую маску – то на здоровье.

Лия нахмурилась:

– Так я сделать не могу.

– Значит, ситуация тупиковая.

– Но должен быть выход! У всего есть цена!

– Простите.

На свете просто не существует таких денег, чтобы я отступилась от своего долга перед Джилл и алхимиками.

Наконец из дверей высунулся служащий ресторана и сообщил, что наш заказ готов, тем самым милосердно избавив нас от Лии. Соня подавила смешок, мы загрузили сумки пакетами с едой и зашагали обратно к дому. Закат догорал, а свет уличных фонарей, проникающий сквозь листву пальм, создавал причудливый узор на тротуаре.

– Ты когда-нибудь думала, что тебе по долгу службы придется морочить голову агрессивным модельерам? – поинтересовалась Соня.

– Нет, – созналась я. – Честно говоря, я и половины всего не представляла…

– Соня?

Молодой парень возник перед нами, словно материализовался из воздуха, и встал у нас на пути. Я его не знала. На вид он был постарше меня. Темные волосы подстрижены под «ежик». Парень с любопытством смотрел на Соню.

Она остановилась и нахмурилась:

– Мы знакомы?

Юноша просиял:

– Конечно! Я – Джефф Эубенк. Помнишь?

Соня несколько мгновений его изучала, потом вежливо ответила:

– Нет. Должно быть, вы меня с кем-то перепутали. Извините.

– Нет! – поспешно сказал парень. – Я вас знаю! Вы – Соня Карп, верно? Мы встречались в Кентукки в прошлом году.

Соня напряглась. Она поселилась в Кентукки, когда была стригойкой. Я понимала, ее воспоминания приятными не назовешь.

– Прошу прощения, – натянуто произнесла она. – Не понимаю, о чем вы говорите.

Но парень сдаваться не желал. Он по-прежнему улыбался, словно встретил лучшего друга.

– Далеко же вы забрались! Что вас сюда привело? Я перевелся по работе.

– Здесь какая-то ошибка, – строго заявила я и подтолкнула Соню. Не знаю, в чем могла заключаться «ошибка», но мне достаточно было отношения Сони. – Нам пора идти.

Парень остался позади, а Соня большую часть пути молчала.

– Наверно, непросто, – сказала я, нарушив паузу, – встречать людей из прошлого.

Соня покачала головой:

– Он – не из моего прошлого. Я уверена. Я никогда его раньше не видела.

Вероятно, она хотела избавиться от любых воспоминаний, связанных с ее стригойским бытием.

– Ты уверена? Может, какой-то случайный знакомый?

Соня искоса взглянула на меня:

– У стригоев не бывает случайных знакомых среди людей. Они ими питаются. Парню не полагалось знать, кто я такая.

– Это – человек? Не дампир?

Я их различить не могла, но морои понимали, что к чему.

– Абсолютно точно.

Соня снова остановилась и оглянулась. Я последовала ее примеру.

– Но как он тебя узнал? На вид мальчишка вполне безопасен.

Мои слова снова вызвали у Сони улыбку.

– Брось, Сидни. Думаю, ты достаточно долго общаешься с нами, чтобы понимать.

– Что?

– Все на свете не настолько безопасно, как кажется на первый взгляд.

Глава четвертая

Соня не стала говорить остальным членам компании про загадочную встречу, и я решила промолчать. И все прочие были слишком поглощены ужином и работой, чтобы заметить ее тревогу. А когда началась вторая серия экспериментов, я заинтересовалась настолько, что мысли про парня из Кентукки испарились.

Соня захотела посмотреть, как Эдди и Дмитрий будут реагировать на прямое воздействие духа. Для этого ей с Адрианом пришлось сосредоточить свою магию на дампирах.

– Воздействие примерно того же рода, как если бы мы пытались исцелить их или что-либо вырастить, – объяснила мне Соня. – Не волнуйся, оно не будет пытаться увеличить их до гигантских размеров. Можно сказать, мы окутаем их магией духа. Если исцеление оставило на Дмитрии какую-то отметину, думаю, она отзовется на наше влияние.

Соня с Адрианом согласовали действия и взялись за Эдди. Поначалу ничего не происходило – просто два пользователя духа сидели и смотрели на парня. Под их пристальными взглядами юноше было не по себе. Потом я заметила серебристое мерцание вокруг него. Я попятилась: физическая манифестация духа поразила меня и заставила нервничать. Они повторили ту же процедуру на Дмитрии – с тем же результатом. Очевидно, на незримом уровне все одинаково. И в реакции Дмитрия не проявилось ничего особенного. Все считали происходящее частью научного процесса, но при виде того, как сияние обволакивает двух молодых мужчин, у меня мурашки побежали по позвоночнику.

Вечером, когда мы с Эдди ехали обратно в Амбервуд, я поймала себя на том, что стараюсь сидеть как можно дальше от него, будто остаточная магия могла просочиться и коснуться меня. Эдди дружелюбно болтал со мной, и приходилось прилагать множество усилий, чтобы скрыть свои чувства. У меня даже появилось ощущение вины. В конце концов, Эдди мой друг! Магия, способная причинить мне вред, осталась в прошлом.

Крепкий ночной сон помог мне избавиться от тревог. Утром я принялась, как обычно, готовиться к занятиям, а вчерашний эксперимент сделался смутным воспоминанием. Я попала в Амбервуд исключительно по работе, но мне, пожалуй, стала нравиться эта элитная школа. Раньше я училась исключительно дома, и хотя папа составил для меня весьма серьезный учебный курс, он никогда не выходил за пределы того, что считал необходимым. Здесь, если я перегоняла одноклассников, учителя поощряли меня двигаться дальше. В колледж меня не пустили, и Амбервуд оказался неплохой заменой.

Но до занятий мне пришлось поработать дуэньей на тренировке Эдди и Ангелины. Эдди мог просто держаться от нее подальше, но не стал, ибо на кону стояла безопасность Джилл. А Ангелина – часть обороны Джилл. Я расположилась на траве, прихватив стаканчик кофе. Может, Эдди показалось, что Ангелина к нему клеится? Я недавно купила себе маленькую кофеварку, и хотя с полноценной кофемашиной ее было не сравнить, она не раз скрашивала мне трудное утро. Рядом со мной присела Джилл. Я попыталась с ней поздороваться, но приветствие перешло в зевок.

– Эдди совсем перестал тренировать меня, – пожаловалась Джилл, наблюдая за представлением. Парень терпеливо пытался объяснить Ангелине, что удар головой, хотя он и пригоден для потасовки в баре, не всегда применим против стригоев.

– Он непременно позанимался бы с тобой, будь у него больше времени, – отозвалась я немного неуверенно. Теперь, когда Эдди сумел признаться себе в любви к Джилл, мысль о прикосновении к ней заставляла его нервничать. А его рыцарственная натура не желала допускать, чтобы Джилл подвергала себя риску и опасности. Довольно нелепо, если учесть, что именно яростное (и редкое среди мороев) стремление Джилл научиться самообороне как раз его и привлекало. – Ангелину прислали сюда для твоей защиты. Эдди заботится о том, чтобы она справилась с задачей.

– Понимаю. Просто появилось ощущение, что все со мной нянчатся. – Джилл нахмурилась – На физкультуре Мика мне не позволяет ничего делать. После того как начались эти сложности, у него просто паранойя – как бы со мной чего не произошло. Я ему твержу, что все в порядке, и так случилось из-за яркого солнца… но нет, он продолжает суетиться. Мило, но иногда ужасно бесит.

– Я заметила, – призналась я. На физкультуре я была в одной группе с ними. – Впрочем, не думаю, что Эдди избегает занятий. Он знает о твоих способностях и гордится тобой. Возможно, он считает, что, если выполняет свою работу, тебе уже нет смысла учиться. Такая извращенная логика.

– Да, понимаю. – Внимание Джилл переключилось на Эдди, и огорчение сменилось одобрением: – Он целеустремленный… мастер своего дела.

– Колено – отличный способ вывести противника из строя, – объяснял Ангелине Эдди. – Особенно когда тебя застали без оружия и нужно…

– Когда ты научишь меня пользоваться колом или рубить голову? – подбоченившись, перебила Ангелина. – А то постоянно: удар такой, финт сякой и прочая ерунда. Мне нужно тренироваться уничтожать стригоев.

– Отнюдь, – парень был истинным воплощением терпения. Он снова вернулся к решительной манере поведения, которую я столь хорошо знала. – Ты здесь не для того, чтобы расправляться со стригоями. Мы сможем отработать другие приемы попозже. Сейчас главная твоя задача – не подпускать к Джилл убийц-людей. И это – важнее всего на свете, включая наши собственные жизни.

И для придания большего веса своим словам Эдди оглянулся на Джилл, и в глазах парня вспыхнуло восхищение.

– По-моему, морой точно умрет, если ему отрубить голову, – пробурчала Ангелина. – А у тебя всего месяц назад была стычка со стригоями.

Джилл заерзала на траве, и даже Эдди задержался с ответом. Действительно, ему недавно пришлось убить двух стригоев. Тогда нынешняя квартира Адриана еще принадлежала Киту. Ли Донахью привел к нам этих созданий. Он был мороем, который побывал стригоем. Юношу вернули к естественному состоянию, но Ли снова жаждал стать стригоем. Именно благодаря ему мы узнали, что исцеление силой духа является надежным иммунитетом. Те две стригойки, которых он призвал на помощь, попытались обратить его, но вместо этого убили. На мой взгляд, Ли даже повезло – все лучше, чем превратиться в нежить.

Потом пара стригоек принялась за остальных и ненароком обнаружила кое-что неожиданное и тревожное (если не для них, то для меня-то уже точно). Моя кровь оказалась несъедобной. Они попытались пить ее, но не смогли. Из-за потрясений той ночи ни алхимики, ни морои не обратили внимания на эту небольшую подробность. Мне оставалось только радоваться – ведь я могла стать подопытной морской свинкой алхимиков.

– Чистая случайность, – произнес наконец Эдди. – Такое вряд ли повторится. Теперь смотри, как двигаются мои ноги, и не забывай: морой, скорее всего, будет выше тебя.

Он продемонстрировал прием. Я искоса взглянула на Джилл. Лицо девушки было непроницаемо. Она никогда не говорила о Ли, с которым некоторое время встречалась. Мика немало потрудился на романтическом фронте, дабы отвлечь ее, и добился успехов – но если твой предыдущий парень оказался кровожадным чудовищем, этот факт не просто выбросить из головы. По-моему, Джилл еще больно от воспоминаний, и она старательно скрывает свои чувства.

– Ты слишком зажата, – после нескольких попыток заявил Ангелине Эдди.

Она моментально расслабилась, словно марионетка.

– А как надо? Так подойдет?

Эдди вздохнул:

– Нет. Нужно отчасти сохранять напряжение мышц.

Он встал позади Ангелины и попытался поставить ее в правильную стойку, показывая, как согнуть колени и держать руки. Ангелина быстро воспользовалась представившейся возможностью и приглашающе прижалась к нему. У меня глаза на лоб полезли. Ничего себе! Видимо, Эдди прав.

– Эй! – Парень отскочил назад – на лице его был написан неприкрытый ужас. – Внимательнее! Ты должна учиться!

Ангелина невинно захлопала глазами:

– Я стараюсь. Я же пытаюсь считать с твоего тела, как должна двигаться.

«Помоги мне», – просигналила она ресницами. Эдди попятился еще дальше.

Я поняла, следует вмешаться, что бы Эдди ни твердил насчет самостоятельного решения личных проблем. Но роль спасителя успешно исполнил школьный звонок. Я вскочила с травы:

– Эй, нам пора, а то останемся без завтрака! Пошевеливайтесь!

Ангелина подозрительно взглянула на меня:

– Ты обычно не ходишь на завтрак!

– Я – да, но некоторые успели с утра потрудиться. Кроме того, тебе нужно переодеться… погоди, ты уже в форме!

А я и не заметила. Эдди с Джилл во время своих занятий надевали что-нибудь спортивное. Эдди не изменил себе, но Ангелина сегодня явилась на тренировку в амбервудской форме – юбке и блузке. Теперь наряд девушки носил на себе следы утренней битвы.

– А что такого? – Ангелина одернула полурасстегнутую блузку. Сбоку на ней красовалось грязное пятно.

– Надо переодеться, – сказала я.

– Ладно, сойдет.

Я с ней мысленно не согласилась, но данный вариант был все-таки лучше, чем джинсовые мини-шорты. Эдди ушел сменить одежду, но так и не вернулся. Я знаю, как он любил позавтракать, кроме того, парни не страдают от того, что надеть. Полагаю, он пожертвовал едой – лишь бы держаться подальше от Ангелины.

Мы вошли в кафе, и меня кто-то окликнул. Мне приветственно махали Кристин Сойер и Джулия Кавендиш. Если не считать Трея, они – мои самые близкие друзья в Амбервуде. Я до сих пор совершенно не ориентировалась в социальных условностях, Кристин с Джулией мне очень помогли. А если учесть сверхъестественные интриги, на которые не скупилась моя работа, то было нечто успокаивающее в обществе нормальных людей… самых обычных! Даже если я и не могла откровенничать с ними.

– Сидни, у нас возник к тебе вопрос насчет моды, – начала первой Джулия. Девушка перебросила белокурые волосы через плечо – верный признак того, что она желает сделать важное заявление.

– Насчет моды? – Я хотела даже оглянуться и посмотреть, не стоит ли рядом другая Сидни. Вот на эту тему, меня, кажется, еще никто не спрашивал.

– Ты прекрасно одеваешься, – возразила смуглая и темноволосая Кристин. Ее атлетическая внешность контрастировала с женственным обликом Джулии. – Но – слегка чересчур. Если бы моя мама была на десять лет младше и имела кучу денег, она бы одевалась в точности как ты.

Я задумалась, можно ли считать ее слова комплиментом, но Джулия не дала мне времени на размышления.

– Объясни ей, Крис!

– Помнишь, я хотела в следующем семестре пойти на стажировку? Меня пригласили на собеседование, – объяснила Кристин. – Я пытаюсь решить, что выбрать – брюки и блейзер или платье?

Теперь ясно, почему они обратились именно ко мне! Собеседование. Все прочее они могли узнать из журнала мод. И хотя я могла признать, что гожусь в советчики по данному конкретному вопросу… честно говоря, я немного расстроилась.

– Какого они цвета?

– Блейзер красный, а платье темно-синее.

Я внимательно осмотрела Кристин. На запястье у нее виднелся шрам – напоминание о коварной татуировке, которую я помогла свести в то время, когда процветал подпольный тату-салон Кита.

– Иди в платье. Погоди! Оно для церкви или для ночного клуба?

– Для церкви, – без особого энтузиазма признала Кристин.

– Тем более платье, – подвела итог я.

Кристин метнула торжествующий взгляд на Джулию:

– Видишь? Я тебе говорила, что Сидни скажет!

Но у Джулии, похоже, остались сомнения:

– Но блейзер прикольнее. Он – ярко-красный.

– Возможно, но «прикольнее» – это совсем не то впечатление, которое тебе требуется оставить о себе на собеседовании, – заметила я. С их шуточками мне стало трудно сохранять невозмутимый вид. Во всяком случае, для работы.

Джулия на время замолчала, хотя я ее, пожалуй, не переубедила. Но вскоре она снова воспряла:

– Слушай, правда, будто Трей познакомил тебя с каким-то парнем?

– Что? Нет. Откуда вы это взяли?

Дурацкий вопрос. Ясно, как дважды два – от самого Трея.

– Трей сказал, что говорил с тобой, – сообщила Кристин. – И заявил, что этот парень идеально подходит тебе.

– Отличная идея, Сид, – произнесла Джулия с таким серьезным видом, словно дело шло о вопросе жизни и смерти. – Тебе пойдет на пользу. В смысле, я с начала занятий успела сходить на свидания… – она на миг умолкла и что-то посчитала на пальцах, – уже с четырьмя парнями. А ты со сколькими? – Она изобразила ноль. – Вот так.

– А мне и не нужно! – возразила я. – У меня и без того куча проблем – не хватало еще их добавлять!

– Проблемы? – рассмеялась Кристин. – Отличные оценки, сногсшибательная фигура и пышные волосы? Ну да, твоя семейка доставляет тебе хлопот… Но послушай, все время от времени с кем-то встречаются, или как Джулия – со многими.

– Эй! – возмутилась Джулия, но опровергать утверждение подруги не стала.

Кристин продолжала напирать – и я подумала, что она годится в юрисконсультанты больше, чем в психологи.

– Плюнь ты хоть раз на домашнюю работу! Дай парню шанс. И мы потом сходим все вместе в кино. Классно же будет!

Я вымученно улыбнулась и пробормотала нечто уклончивое. У каждого, конечно, найдется время для свиданий! Кроме меня, разумеется. Внезапно я ощутила смутную тоску – не по свиданию, а по возможности общаться. Кристин с Джулией часто выбирались куда-нибудь с компанией друзей и ухажеров. Частенько и меня приглашали с ними на пикник. Девчонки считали, что моя замкнутость вызвана учебой – или тем, что у меня нет подходящего парня для поездки. Эх, если бы все было так просто! Вдруг мне померещилось, будто меня от Джулии с Кристин отделяет пропасть. Я – их подруга, и они готовы раскрыть для меня все стороны своей жизни. Я же отвечала им тайнами и полуправдой. В глубине души мне хотелось признаться и доверять им обеим тяготы существования алхимика. Черт подери, мне хотелось поехать на пикник и хотя бы на один вечер позабыть о своих обязанностях! Но этого не будет никогда. Мне, видимо, и в кино придется набивать эсэмэс, обсуждая, как замаскировать уничтожение стригоя.

Подобное настроение мне несвойственно, и во время уроков я понемногу развеялась. Я вошла в учебный ритм, и привычная обстановка подействовала успокаивающе. Учителя всегда задавали большую часть заданий на выходные, и я с удовольствием сдала домашнюю работу, выполненную во время перелетов. Увы, последний урок вновь испортил мне настроение. Точнее, даже не урок, а индивидуальное занятие с моим преподавателем истории, мисс Тервиллингер.

Мисс Тервиллингер недавно дала мне понять, что она – пользователь магии, или, попросту говоря, ведьма. До алхимиков доходили слухи об этих людях, но фактов и практических доказательств набралось негусто. Насколько нам известно, магией обладали только морои. Мы использовали ее для создания наших татуировок-лилий с участием остаточного количества вампирской крови, – но не могут же обычные люди ею пользоваться! Глупая и мутная идея.