– Вы не голодные случайно? – спохватилась Маргарита, – мама Нины. Косясь на то, что торчит сбоку у них под одеждой… Вроде жены Семен Семёныча из Бриллиантовой руки, уже предупрежденно прячущей оружие в банке и смахивающей с него пыль.

Костя вздохнул в сторону хозяина:

– До гостиницы и ресторана пока не доехали… – сообщил он обреченно и чуть жалобно, все снисходительно-комичнее. И почти уж совсем дружелюбно. – Только с рейса сойти успели…

Потом поднабрался наглости, которой вообще-то у него хватало, но которая в приличном обществе заметно рассеивалась, и, разгоняя туман неловкости, кивнул в сторону своей «недвижимости».

– Нам бы его покормить. – а то… ох…

Опппа! Оказывается, о нем можно и в третьем лице прям в его присутствии!

– По режиму всё, да же? – спохватилась Соня понимающе, так же приглушенно.

Но оба – опоздали, исчезнувшая Нина обреченно-торжественно выпорхнула из кухни с гостеприимной тарелкой. Она услышала тогда Соню. Она давно подготовилась.

– Мы увы, не ресторан, но всё – домашнее! Рыба экологически чистая, из нашего пруда! – довольная собой, радушно преподнесла она, задавив в себе все отголоски.

– Того, в котором ваш сапог утонул? – уточнил он непроницаемо без выражения.

Вот задушить! И, кажется, охрана б помогла! Не ему.

Что ж, Соня научила отвечать ему однозначно.

– Да. – отрезала она заледенело, и уже мысленно настроилась на оба кусочка рыбёшки.

– Давайте. – вдруг тем же тоном соглашается он, подумав. Будто не издевался только что.

Она почти не рывком вручает тарелку в руки прям Его Небожительству, мельком замечая, как то и дело на движение загораются неоновыми огоньками и пульсом электронные смарт-часы у него на запястье.

«СпасибоВ» она и не ждала. Вручила, отстрелялась. Туда, на вязаный коврик в уголок. Рядом на трельяж поставить можно. Если что. Всё по высшему разряду для Его Элитного Величества.

Нина пошла за своим ужином, кипя. Соня поспешила исчезнуть за нею.

– Это он не издевался, это его буквальность мышления. – заговаривала кобру Соня. – Уточнил просто.

– Аутисты всегда такие бесячие? – а ведь иногда он поистине похож на блаженного! Когда молчит. Когда отвлекся. И забылся…

– Абсолютно. Зануды, правдорубы, отметающие всякие комплиментарности и приличия. Упрямые, невоспитанные, толстокожие. Цепляющиеся за ерунду не к месту. Ужиться с ними можно только если выучить, что это не их выбор. Они не стебутся, они так мыслят. Самая большая проблема аутистов – это когда большинство людей думают, что они – придуряются. Нарочно бесят. А это – просто другой образ мышления, другая фокусировка. Пытаться поменять, таких людей – перевоспитать, исправить, вылечить – насилие над их природой. Они не поймут! Иногда они поистине болезненно воспринимают отвержение, не понимая, что сами обидели.

Если б не Соня, тарелка б точно уже была б у него на голове… На этих живописных волосах с легкими завитками на кончиках.

– Это у него – легкая форма. Ты ещё просо тяжелую не видела… – подкрепила её колебания подруга.

Нина изобразила гримасу священного терпения, выдохнула, и вернулась, стараясь перенять фирмовую ироничность бодигарда.

– Уф. – благодарно покосился на неё Костя, оценив содержимое чужой тарелки, – ещё минут 20, и нервничать бы начал.

– Хотела б я на эти нервы посмотреть… – размышляет она вслух. – У него есть нервы?

Ну зато Костя – человекообразное создание!

– А на полу удобно, да? – осторожненько уточнила она у нового гостя, и полушепотом добавила: – Ему…

– Ну он бархатные поверхности не выносит, так что ваши диваны и кресла ему не подойдут. Стулья тоже. А мне – норм! – с упоением устраивается он на просторное удобное пустующее мягкое место.

– Давайте лучше к столу! – поманила старшая хозяйка. Справедливо рассудив, что с такими гостями – лучше уж дружить.

– А давайте! – не стал упираться новый гость. Который заметно посговорчивее.

– У нас тут жаркое!

– А у нас тут – идейный веган, так что даж не знаю… – опасливо оглянулся сопровождающий. На заветный уголок.

– Ешьте. – разрешил оттуда хозяин, и мрачно пояснил: – Его уже не спасти.

– И вам приятного аппетита, Степан Валерьевич! – радостно воспрял Костя, и взялся за вилку. – Он у нас всегда такой, рафинированный. – пожал плечами Костя. В сторону.

– Рафинирование – это очистка чего-либо от ненужных примесей. – напомнил обсуждаемый. По части точности он – всегда начеку.

– Да, Вы правы как обычно.– кивнул опекун. И подопечный, видимо, получил поощрение: будто хотел быть полезным…

но не там…

– Термин обычно используется для обозначения процесса, применимого для получения более чистого химического вещества. – Я могу перечислить методы рафинирования. Нужно?

– В следующий раз. – успокоил оживившегося Костя.

– Когда?

– Я тебе сообщу.

– Хорошо.

И снова этот фокус: при таком статусе – превращаться в невидимку! Он буквально исчезает из психологического поля видимости! Его перестают замечать!

И рад бы Костя был оставить своего подопечного в покое – сидит себе, никого не трогает, не провоцирует, не спорит, не нарушает норм. Под присмотром. Бабосики себе тихонько зарабатывает, к чему у него природные таланты. Но иногда Костю внезапно распирало. Отвлечь Босса. Найти повод. Вступить в контакт. «Потыкать палочкой спящую змею»… Это было – как проверить пульс. Ведь настроения его – всё равно не распознать.

– Я проверил гостиницу в Женеве. – почему-то попробовал угодить он.

– Это не твоя обязанность. – резанул холодностью ответ.

– Я знаю. Но в этом мире лучше перепроверить.

Пауза. В которой затерялись мегатонны неопознанного несказанного. Из которых извлечен наиболее нейтральный ответ.

– Спасибо. Я тебе должен оплатить?

– Нет, просто чтоб ты не волновался.

– Я не волнуюсь. Волноваться рано.

Костя усмехнулся сам себе – ну разве он не знает этого болота? Куда полез? И мысленно махнул на подопечного рукой.

Они с напарником охотно наспех перекусили, и даже как-то разбавили посиделки светской любезностью. То и дело поглядывая на свою неподатливую «диковинку». Вдруг «очнется»?

– И не страшно с оружием наперевес расхаживать? – интересовались гости. И вряд ли это было про его, Костины страхи…

Он мог бы рассказать про тот свой долгий путь с оружием наперевес, что привел его сюда, но не привык хвастать и выпячиваться. Именно потому он здесь. С таким хозяином.

– Это особый пистолет, – похвастал он, дружелюбно переводя тему, – он стреляет только в моих руках. Это он Придумал. – и с легкой гордостью кивок в сторону своего упрямца. – И у каждого из нас только такой.

Потом переглянулся с напарником, и сделал новую попытку:

– А нам… не пора? Стэф!

– Нет. – ответил гость. В своей неподражаемой манере без выражения. Или намерения как-то расшифровать свои мотивы.

Вздохнув терпеливо, Костя вышел покурить. Хотя давно уж не курит, день и ночь пребывая рядом с тотальным идеалистом и ЗОЖником. То есть привык делать это без сигарет.

Соня последовала за ним.

– Вы знаете про него? Да? – пошла «на абордаж» она.

– Что именно? – оглянулся он на видную барышню.

– Что он аутист.

– Это он сам вам сказал? – напрягся Костя.

– Я работаю в центре реабилитации детей с особенностями. Диагностировала его за 5 минут.

– Я работаю с ним 8 лет. Определяю теперь таких на улице по походке. У них – все по-другому: говорят, смотрят, улыбаются. Я их братию уже с первого слова узнаю. И без слов даже! Их ведь не мало!

– Гораздо больше, чем мы все думаем или знаем. Для нас они – просто странненькие. Часто – отверженные. А ведь это – целая область знаний! Часть человеческой популяции, таящая в себе такой потенциал!

– Даааа. Они то чудят, то совершают. И не угадаешь, где помогать, а где не мешать. Море неоднозначности. Удивительные люди.

– Уникальные! Другая порода! Те, кто совершенно альтернативно мыслят!

– Кто тащат за собой цивилизацию! Их много! Они среди нас.

– Неузнанные. Веками!

– Под маской чудаков…

Мужчина с женщиной переглянулись. Благодарно за эту капельку экспрессии и взаимности. В этом океане обрезков пониманий.

– И… Никто не знает о нем этого? Я никогда такой инфы не встречала, аж сама себе сначала не поверила, когда сложила. Имя с очевидностью.

– Кому оно надо, кто разбираться будет ему во благо, во Имя сохранения? Заклеймить если только – кто намеренно, а кто – по глупости.

– Удивительно, скрыть такой факт, будучи вот так на виду столько лет!

– Ну не очень-то и на виду. Он же не «светится» сильно, страшными словами в медиа не кидается. Мелькает везде с осторожностью.

…Ну да, он же умеет: отсутствовать – присутствуя. В обратную сторону в медиа – видимо, тоже работает!

– Он потому уехал?

– Он уехал потому, что в принципе наделал шуму своими достижениями, привлек внимание Сильных Мира Сего. У него отжали крупный бизнес, хотели использовать. Здесь его ничто не держало.

Приближенный взвесил свои слова и цену откровенности, вгляделся в девушку, и вдруг продолжил:

– Одно время скрывался по всему миру, прячась от давления и «перетягиваний канатов» спецслужб, заметая следы. Прекратил афишировать свои навыки и спрятал все проекты.

…И теперь он – больше «легенда топлесс в бассейне», «везунчик-миллиардер», чем уникальный специалист сложной сферы! – вдруг догадалась она… – как ловко он «заблюрил» свою репутацию – упростил себе имидж!

– Теперь он – персона с приставкой «нЕкогда…»… – подсказала догадливая Соня.

– Теперь у него есть хорошие покровители. – продолжал Костя, – Они обеспечили ему и тылы, и комфорт + уровень, и благополучие с необходимым ему уединением.

– Я верно догадываюсь?

– Верно.

– Помогает им в политике, в добыче данных?

– Нисколько. Просто заработал высокую репутацию как обычно в неожиданном: оказался хорошим наставником детям.

– Детям?

– Он пишет развивающие игрушки для подрастающего наследника арабского шейха. У его друга Его Величества Мустафы – 2 сына: Шахди 8 лет, и Джерхан 4х. Он с ними беседы ведет, делится знаниями, обучает. Наставляет. И в этом он тоже преуспел.

– Поразительно…

– Но кажется, даже там не знают названия его странностям и особенностям… Как и способностям. Никто диагнозов нигде не называет. И так как Вы – на пустом месте не угадывает. – респектнул он.

– Нигде… – поразилась масштабам провала в теме она…

– …В целом Мире… – кивал посвященный…

– Но это же очевидно! Даже по известным в медиа фактам! Сейчас у меня прям паззл сложился!

Правда, лишь только сейчас. Даже у неё! Хорош конспиратор! Хочешь спрятать – положи на видное место!

– Это если разбираться в теме. Скажем так, просто достоянием общественности это не делает и на суд не выносит. Его право. Кто сумеет, исхитрится, тот догадается. – дружелюбно улыбнулся он, – А кому не надо – тому и не надо…

– Это верно… – согласилась она, невольно благосклонно кивая: у этого саванта – хороший опекун, у этого бриллианта – крепкая оправа.

И они явно уловили это друг в друге: посвященность… и бережность.

– С ним сложно, я знаю. – поделилась личным опытом длиной в 5 лет она. Нутром откликаясь на Костино «Он не спонтанный человек совсем» и факт его появления здесь в одиночестве, подняв на уши и поставив в тупик охрану. А ведь он ещё и далеко не мастер обманывать! От него сюрпризов приближённые явно не ждали!

И «Чудак» тут – самое щадящее из напрашивающихся другому посвященному слов.

– Да нет… – искренне пожал плечами собеседник, наблюдая за парящими снежинками на крылечке, – привыкаешь. Терпение, оказывается – мускул, который можно накачать!

– Не всегда нужно, правда, но в данном случае оно того стоит.

Это согласие окутывало их, сплетаясь в узелки фактов, наполненных эмоциями, чаяниями, пережитками… Никогда Соня не думала встретить такооого специалиста-коллегу…

– А Вы – психолог?

– Нет. Я телохранитель с международной аккредитацией, всю жизнь после военной службы в спецназе этим занимаюсь. Меня привели к нему давным давно его влиятельные друзья, он ещё пацаном был. И уже мутил ошеломительных масштабов проекты, ну вы их знаете. Начал хорошо зарабатывать, а где деньги, там большие интересы больших дядь. Ну и многих раздражал уже к тому времени, понятное дело: умники у нас – всегда угроза. Тем более такие дерзкие. Они, друзья, меня проинструктировали как могли: что он с причудами. Потом, когда уже сработались, но не совсем… В общем, когда я ему уже понравился как вечная помеха под ногами…, он признался. Назвал это слово. Я начал гуглить, читать. Изучать.

– Да уж… Мы изучаем их, а они – нас… разные миры.

– Это в точку.

Подмерзнув, они вернулись обратно в дом. Немного нехотя.

– а… Вы давно… сами про себя в курсе? – не удержалась Соня. Когда ещё судьба подарит такой шанс? Вооот такой! Тем более, он здесь сам ничего не отрицает, и удивительно контактен для своего типа.

– Меня диагностировали в 13 лет. – не поднимая на собеседницу глаз сообщил он, будто самому себе, – До того я не оправдывал ожиданий моей респектабельной семьи, казался им неуправляемым. Меня выгнали из лицея за крупную шутку-провокацию, и отец меня отослал. Подальше. Устроил доучиваться в Европу, в Британскую специализированную школу. Это была хорошая школа с современными методиками. Отправляли меня туда – отсталым, а вернулся я оттуда со списком побед, достижений и гос.степендий.

– Серьезный аргумент для родителей наверное оказался!

– Нет, не оказался. У меня нейротипичный брат. В сравнении с ним никакие мои титулы и состояния не будут достаточным аргументом. Мои родители так и не признали моих способностей, им удобнее считать меня бракованным. У отца старая 3-комнатная квартира в столице, у меня – 6 элитных объектов недвижимости по всему миру, автопарк, всемирная репутация. Мы не разговаривали почти 7 лет. Нам не о чем.

«…зато потом есть о чем с психотерапевтами…» – подумали некоторые…

Откровение, довольно неудобное для многочисленных собравшихся родителей, и они – настороже своих позиций! Но Соня – на месте.

– Увы. Для большинства родителей страшнее больного ребенка – только ребенок-гений. Который мыслит категориями, не доступными для родителя. – Соня оглянулась на своих папу и маму, которые её всегда во всем поддерживали, и которым она с влагой глазах рассказывала подобные случаи: – буквально, приводят малышей, один – читает наизусть целые книги, другой вычисляет в уме сверхчисла. Запрос родителей: «исправьте, почините ребенка, чтоб он стал нормальным. В песочнице чтоб игрался. Как у всех. Мне некогда заниматься его причудами». А иногда родителей ещё и задевает, когда ребенок чем-то превосходит. Когда претендует на повышенное внимание и высокие оценки окружающих.

– Вы занимаетесь савантами? – дернул подбородком гость.

– Я сталкиваюсь с подобным явлением в своей практике. – подтвердила специалист.

– Мне нужны реквизиты вашей организации.

– Для чего?

– Для идентификации. Я посмотрю, чем занимается ваш центр, и кто его спонсирует.

– Думаете, мы делаем что-то неблаговидное?

– Я не могу этого исключать. Есть множество объединений со всего мира, которые разыскивают, забирают на поруки и стремятся воспитывать таких детей, Создают подобные центры или внедряются в них, чтоб использовать их потенциал. Мотивы могут быть самые разные.

Вокруг вспыхнули, да и Соню, признаться – кольнуло. Она ведь всё это время играла на его стороне!

Но, переключившись на немыслимую степень объективизма, требующуюся для контакта с этим человеком, она сообразила: а ведь он прав! Она слышала подобные истории!

И доказывать ему сейчас что-то словами – совершенно бессмысленно. Просто в пустоту! Он глух для заверений без доказательств, эмоциональных клятв и упреков в неверии. Он знает цену нейроТипичным словам.

Он – воспринимает только факты, его словами не убедишь, как ни восклицай. У него ж – нейроНЕтипичное критическое мышление, которое не пробить никакими типичными способами. Они не делят мир на своих и чужих, не искажают реальность под свои симпатии или желания. Не полагаются на веру и доверие. Только факты.

Я предоставлю вам всю информацию, когда услышу, что вы собираетесь с ней делать. – согласилась она.

Остаётся только положиться на науку в своей области, и поверить, что он – попросту не умеет врать.

– Я проинспектирую покровителей и методы вашего центра, как делал это не раз во всем Мире.

Огогошеньки, вот это новости! И правда, полон загадок!

И тут она сообразила: он слушал её внимательно, с первого её слова. Он ведь не спонтанный человек совсем: в любом своём действии он уже успел всё обдумать, ведь любое его решение – тщательно выверено. И предварительно он собирает информацию.

И он – внедрился, все разведал, не задав ни одного вопроса, просто находясь рядом!

Вот это шпионаж! Вот это мастерство! Люди с «А-спектром» часто недооценены в обществе, и отчасти потому у них просто талант превращаться невидимок. Кажется, он превратил это в полезный навык!

– А если ничего такого не найдете?

Соня была уверена в Катюше, своем директоре и подруге, создателе «Млечного пути». Та получала образование и создавала этот центр ради младшей сестренки.

– Если ничего подозрительного не найду, смогу предложить помощь.

– Какую?

– Информационную, развивающими материалами и софтом. Возможно, материальную. На условиях серьезного контроля распоряжением этими ресурсами, разумеется.

…Кто б сомневался… – и так понятно, с кем разговор. Он же вскроет что угодно, от него не спрячешься.

И тут – либо верить своему профилю, образованию, опыту, либо… уходить из профессии, если сомневаешься.

Да чё там, он все равно докопается, раз на то пошло! Выдохнув, она написала реквизиты. И не потому, что это – человек, который точно выполнит свои шоколадные обещания до точки,

а потому что он – сам такой. И кажется, он – за своих…

А он уже без переходов на иные интонации и пауз говорил в трубку:

– Ваня, как продвигается?

– Работаю, Степ! Подключил кодеров, определяют авторство и права на предоставляемый этой фирмой софт, ищут обманутых покупателей, юристы готовят иск. Бомбануть можем знатно, воровали не только у нас.

– В идеале так же определить источник утечки. Хотя не надо, я знаю. Ок. Теперь вторая просьба.

– Обещанная, помню. Давай.

– Проверь центр для детей с особенностями развития. Высылаю полную инфу.

– Занимаюсь.

– Что это вы девчат проверять надумали?? Они доброе дело делают! Таких как вы нянчат! – некоторые решили подхватить неотразимую бестактность гостя.

– Пап! – Соня подготовилась снова объяснять и оборонять эту неисчерпаемость. Но не успела. Опередили.

– Я давно занимаюсь данным вопросом. Многие западные частные и даже государственные организации целенаправленно занимаются поиском савантов. В основном – в наших сторонах: Россия, Азия.

– Своих им чтоли им мало?

– Есть теория, что у них другая наследственность. Что Европа, и Штаты как их генетический наследник, своих аутистов сожгла на кострах как еретиков и колдунов ещё в средневековье.

Народ опять аж замер, вступорился. Умеет он однако… хреначить аргументами. Как булыжниками.

– Это если верить в концепцию генетической предрасположенности, – продолжал он, – хотя это пока не доказано.

Соня всегда видела свое предназначение – в том, чтоб гасить пожары. В душах и словах. А особенно – сегодня.

– В нашей… с Вами… области – пока много научных «белых пятен». – кивнула она.

– Причин появления савантов действительно пока не найдено. – подтвердил он. – Только версии.

– Кто-то изучает наследственность, кто-то – активацию участков мозга на фоне специфических воздейтвий на эмбриональном уровне и гормональный фон. – подхватила она. – Но если расширить это понимание до существования души и информационных полей, то это – просто более информационно мобильная душа, имеющая доступ к неким «космическим интернетам», и не закованная в рамки требований тела и социума. Это люди, приходящие в жизнь с Предназначением. Это – монахи от науки или искусства, во служении своим Миссиям. Заточенные на то, чтоб не отвлекаться на иное. Ну а дальше – сплошная философия. Как думаешь, в чем феномен савантов? Биофизика? Или эзотерика? Во что ты веришь, Стёп?

– В правду, и в то, что ко мне «приходит». – загадочно ответил он, сверля темными глазами пустоту перед собой, и у Сони появился нестерпимый голод вернуться с ним к этой теме вновь. И просто поговорить с этим человеком, который знает больше её. Больше всех.

– Ну ты -то сам-то… Ты рад, что ты такой? – поинтересовался кто-то из родителей.

– Я не знаю, как быть вами, я умею быть только собой. Нам не дано пожить пол жизни нейроНЕтипичными, а потом поменяться местами. Как не дано побыть мужчиной а потом женщиной. Мы не можем сравнить, получатся подделки. – он угадал, что такого ответа им не достаточно…. – Я привык, мне нормально.

– Но хотелось бы. Сравнить. – расфилософствовался кто-то…

– Почитайте «Цветы для Элджернона».

– Это кто? – оживился Вадик.

– Это мышонок. – ответил гений.

Но народ потихоньку начал прощать ему высокомерную манеру. Всем хотелось вставить свое слово в философию.

– Невозможно сравнить, а всё-ж хочется… Всегда хочется бежать за горизонтом…

– Это нейротипичная модель мышления. – фантазировать и бежать за невозможным.

Хорошо, что не сказал «обывательская позиция»

– А нейроНЕтипичная – какая?

– Создавать. Делать то, что можешь, здесь и сейчас, и тем самым оставлять отпечаток в вечности.

Философия «заколосилась» в умах и на языках гостей, но их прервал звонок:

– Стёп, я по центру: поработал с их сайтом и денежными потоками, с каналами связи.

– Излагай.

– Центр – частный, многофункциональный, с весьма умеренными в данном сегменте ценами. Получают какие-то дотации, но ничего серьезного. РАС у них в длинном списке профилей, мелкими буквами, своих савантов они нигде не показывают. Похоже, больше адаптация, чем активное продвижение. В общем, пока ни в чем не замечены. Шпионаж за ними вижу, но довольно легкий. В их информационные каналы внедрялись, но тут ничего у них не найти. Если только выходили на них лично.

– Надо отследить.

– Понял. Отслеживаю каналы. Кхм… Теперь у меня вопрос.

– Слушаю.

– Костя там? Вижу его рядом с тобой по геолокации.

– Да.

– Дай мне его. А то не удалось с ним поговорить – очень уж они спешили.

– Говори.

– Чё вы там чудите, ребят? – тут же поменялся тон парня. На веселенький.

– Это не мы, это он! Сам! – охотно поддержали настроением его.

– Я хочу услышать эту историю!

– Хочу ли я её рассказывать? – отвечал Костя, сдерживаясь… – Эй, а у тебя там не ночь?

– Спасибо, что заметил, бро! – вздохнула трубка. – Пошел работать. Не теряйте там наше чудо.

– Он сам теряется.

– У вас там всё хорошо?

– Да, нормально, разобрались!

– Ну я отслеживаю вас по спутнику. – на всякий случай упомянул голос издалека.

– Отслеживай, Вань. – благословил Костя.

– Большой брат следит за тобой. – провозгласил с Канар Ваня.

– И маленький тоже. – насмешливо добавил будто откуда-то издали Стеф.

Парни хохотнули.

– Я удачно пошутил?

– Типа того.

…Случайно…

– Вы реально их отслеживаете так серьезно? – внедрился спецагент Вадик, которому всё любопытно. Особенно супер-коллеги супер-Стёпы.

– Мы с ребятами – так, местечково прикрываем, а так он на международном уровне он под охраной больших людей. Не просто ж так он в оазисе живет…

Ваня по-диспетчерски быстро оценил беспечный настрой охраны:

– Он же сам крутой кодер. Просто не хочет работать на кого-то, не хочет, чтоб за ним серьёзные дяди охотились и использовали, и потому часто работает анонимно, авторство своё на других перекладывает. А так я лично видел, как он сам одиночку собирал крутые многомиллионные проекты буквально на коленке. Садится на пол, за столом ему не удобно, дабстепчик убойный в уши, и вперёд.

– А ещё он красаффчик. – послышался елейный голос за спиной голоса…

– Ага, особенно по телефону посреди ночи… Спи, зай! Вот я сейчас злюсь на тебя, Чернат! – сообщил как сумел помощник босу.

– Мне не нужна твоя девушка. – сообщил в ответ босс. Будто демон из преисподней, которому всё доступно.

– Вот успокоил. – шутливо кипел помощник. – Ты слышала, Лика? Брюнетки не в его вкусе!

<1 2 3 4 5 6 >

На страницу:

Перейти

4 из 6