Мелодия убийства

– Девятого сентября, в пятницу я уже не вышла, потому что в четверг вечером, это было восьмое число, у Милы поднялась температура. Да-да, – она закусила губу и сощурилась, вспоминая. – Вечером. Когда я забрала ее из садика. Значит, видела я Ольгу тогда же, в четверг, восьмого сентября.

– Она пропала.

– Да? Когда?

– Двенадцатого. Оксана, что вы можете рассказать об этой семье? Какие отношения были между Максом и Ольгой?

– Отношения… Да как вам сказать? Максима Ивановича целыми днями не бывало дома. Поэтому вспомнить, как они между собой ладили или не ладили, ведь именно это вас интересует, я и не могу. Я же прихожу к ним три раза в неделю, в понедельник, среду и пятницу, работаю с девяти часов до трех. Но если надо, Ольга Владимировна вызывает меня в любой день, говорит, что надо что-то сделать. Помочь ей повесить шторы, к примеру, или убраться после установки новой душевой кабины… Ситуации бывают разные. Так, ладно, я отвлеклась. Вас интересуют их отношения. Думаю, их попросту нет.

– Как это?

– Да вот так. Зачастую Максим Иванович приходит домой уже сытый, где-то ужинает, скорее всего в ресторане. Принимает душ, надевает халат и располагается на диване перед телевизором. Ольга Владимировна в это время относит себе еду в спальню и тоже смотрит телевизор… Они почти не разговаривают.

– Быть может, они ругались?

– Не знаю, можно ли это назвать руганью… Обменивались иногда колкостями, но не грубо… Было такое ощущение, словно они намеренно стараются не разговаривать друг с другом, чтобы как раз не задеть, не зацепить, понимаете? Быть может, они вели себя так сдержанно в моем присутствии, а когда я уходила, давали волю своим чувствам… Не знаю. Но они явно не ладили. Просто жили вместе, и все. Хотя повсюду по квартире можно увидеть их совместные фотографии.

– Хорошо, Макса вы видели редко. А Ольга? Чем она занималась целыми днями? И вообще, какая она?

– Знаете, она – ипохондрик. Вечно ищет у себя какие-то болезни, записывается на прием к врачам, постоянно сдает анализы, пьет горстями таблетки. Хотя внешне выглядит совершенно здоровой. Недавно вот лежала в какой-то частной клинике на обследовании. То в дневном стационаре лежит. Да делать ей нечего! А уж сколько времени она проводит в салонах! Не знаю, что она там делает. На голове и без того всегда хорошо уложенный горшок… Извините, у нее просто прическа такая, густые волосы, как шлем такой… Помыла, уложила феном – и голова всегда в порядке. Всем бы такие густые волосы. Правда, она их красит, это я точно знаю. Так что с ней случилось?

– Быть может, вы случайно слышали ее телефонные разговоры? С кем и о чем она говорила?

– Да, она говорила иногда с кем-то, жаловалась на врачей, которые только деньги берут, а сами ничего не знают. Да и вообще она словно не довольна жизнью. Я вот не понимаю, как можно ходить такой кислой, когда денег куры не клюют, когда всего в избытке. У нее знаете сколько вещей в гардеробной? Некоторые она даже не распаковывает! Там целое состояние! Это мы, простые люди, постоянно ищем, где бы денег перехватить, чтобы заплатить за ипотеку, кредиты и все такое… Хотя, знаете, я думаю, что все дело в том, что Максим Иванович просто не обращает на нее внимания. Возможно, у него кто-то есть…

– Вам что-нибудь известно?

– Как вам сказать… Знаете, чувствую себя какой-то предательницей… Но думаю, что есть. Он иногда в своем кабинете разговаривает с какой-то женщиной. Нежно так воркует. Явно влюблен. Я, к примеру, глажу белье, в квартире тихо, и вдруг слышу, как он говорит: «Варвара… Варя…» Правда, иногда он сердится на нее, даже покрикивает… Но тоже как-то не зло, даже ласково. Да, у него есть любовница. Определенно. И Ольга Владимировна, полагаю, об этом знает. Поэтому и ходит такая кислая. Но все это мои предположения, я же ее не видела.

– А в последнее время ничего странного не наблюдали? Может, ссора… Может, случайно услышали что-то, когда кто-то из них говорил по телефону? Угрозы, например?

– Да я вот пытаюсь вспомнить… Но нет. Ничего такого. Возможно, они готовились к разводу, но это, говорю, просто мои фантазии, ну потому что нельзя жить вот так под одной крышей, не разговаривать, они даже ужинали вместе редко. Он-то вообще любитель ресторанов, не очень-то любит домашнюю еду, а она… Думаю, она тоже ест где-то в городе. Они редко просят меня что-то приготовить. Я все больше уборкой занимаюсь. Даже когда чисто, Ольга Владимировна просит меня снова пропылесосить, помыть окна… Я вот думаю, если бы у них были дети, может, и отношения как-то наладились… Значит, говорите, она исчезла? Странно… Я никогда не слышала, чтобы у нее были где-то родственники, родители, чтобы она к кому-то ездила. Словно она совсем одна. Да и Максим Иванович тоже. Хотя, повторяю, может, это они при мне так себя ведут… Не знаю… Странная пара. Холодная.

Ребров поблагодарил Оксану, дал ей свою визитку, чтобы она позвонила, если вспомнит что-то важное, и поехал на Пречистенку.

Была только половина восьмого, и до встречи с Луговым оставалось еще полтора часа, но Ребров уже не знал куда себя деть и чем заняться. Поэтому, купив по дороге кофе с бутербродом, он расположился в машине рядом с воротами элитного дома, где проживал Макс Шахлевич, и стал следить за улицей. И как же он обрадовался, когда буквально спустя минут двадцать Луговой сам позвонил ему и сказал, что едет, что будет минут через пять.

Валерий быстро съел бутерброд с сыром, допил кофе и даже вышел из машины, чтобы выкурить сигарету.

Луговой, притормозив рядом с машиной Реброва, вышел и пожал ему руку.

– Давно здесь?

– Да нет… Недавно.

Реброву было не совсем приятно, что его застали здесь задолго до назначенного часа. Как будто бы у него не было других дел. Но что делать, раз такие условия?

– Хорошо, что ты приехал пораньше. Да и я перестраховался, решив, что ничего не успею до встречи… Ну да ладно! Пойдем! Представляю, что ты думаешь обо всем этом… Ни тебе информации, ничего… Сейчас введу тебя в курс… Пойдем!

Они вошли в ворота, в большом холле первого этажа на ресепшен Луговой с Валерием показали охраннику свои удостоверения.

– Сейчас осмотрим здесь все… Знаешь, в таких домах соседей хрен опросишь… Такие все… Ну, ты понимаешь. А это ничего, что у них за стенкой произошло убийство?

– Все-таки убийство?

– Да там кровищи полно… Наши эксперты уже проверили – это кровь Ольги Шахлевич.

– Так быстро? – удивился Ребров.

– Дело в том, что в спальне обнаружена ее дамская сумка, та, которой она пользуется в настоящее время… Что, кстати, уже указывает на то, что вряд ли она куда-то сама ушла без сумки, кошелька и прочего… Так вот, там мы нашли носовой платок, испачканный кровью, предположительно, у нее носом пошла кровь. Не думаю, что она положит в сумку чей-то чужой платок или свой платок, испачканный чужой кровью… Так вот, эта кровь на платке, и кровь, которую мы обнаружили в квартире на полу и на столике, принадлежит одному и тому же человеку.

– У меня тоже кое-что есть… – И Ребров рассказал Луговому о разговоре с домработницей Шахлевичей.

– Ого! Отличная работа! Значит, говорит, что отношения были так себе, да? Что спали в разных комнатах… Конечно, все эти признаки вовсе не указывают на то, что Шахлевич – убийца, но на это указывают следы крови, следы волочения… Труп явно взгромоздили на подоконник, и окно открывалось, и тело вроде бы как должны были скинуть в палисадник, но мы там все просмотрели – ничего не нашли… Хотя пятна крови на траве были, мы просвечивали ультрафиолетом. Однако сама трава не примята. Да и возможности, чтобы подогнать незаметно к палисаднику машину и погрузить в нее труп – нет. Ну невозможно! Повсюду установлены камеры, охрана делает обход, к тому же весь первый этаж – огромный холл, прозрачный, стеклянный и отлично просматривается! Либо преступнику все же удалось каким-то невероятным образом протащить труп из палисадника на тротуар, и его никто не заметил (что было бы ну очень странным!), либо труп никто не скидывал и его просто не было. Хотя я не удивлюсь, если мы его обнаружим в самом удивительном месте… Где-нибудь между этажами или вообще в другой квартире… ну не могло же тело испариться!

– Если оно вообще было, – осторожно заметил Ребров. – Ты не подумай, я не к тому, что обязан вместе с Бронниковым защищать Макса, но просто тела-то нет. И ладно бы Макса обвинили в убийстве жены, в это еще можно поверить, но в саду нашли еще одно тело… Причем натуральный труп! Возможно, исчезновение жены – это просто часть плана или отвлекающий маневр. Да и вообще, пока труп жены не обнаружен, мы не можем обвинять его в ее убийстве.

– Представь себе, я тоже такого же мнения! Ладно, мы пришли…

Они поднялись на лифте на третий этаж, прошли по мраморному коридору до двери в квартиру.

– Пять комнат. Можно в футбол играть. Пространства много, но я бы точно не хотел иметь столько комнат. Да и жена отказалась бы мыть такие площади. А домработницу мы бы точно не потянули, чисто психологически. Все-таки чужой человек в доме.

Ребров, слушая Лугового, вошел в квартиру. Вспыхнул свет, и обилие белых поверхностей буквально ослепило его. Белая кожаная мебель, белые шкафы, кресла, книжные шкафы, белые лампы… Как в люксовой больнице. И чистота необыкновенная.

Реброву захотелось снять ботинки, но он подумал, что от носков (хоть он и надел утром чистые) будет пахнуть.

– Идем, это здесь…

Луговой показал место в квартире, где была кровь, показал стеклянный столик, угол которого был выпачкан кровью. И подоконник. Очень широкий белоснежный подоконник был просто создан для таких вот живописных жирных кровяных полос и пятен.

– На ручке окна сохранились отличные отпечатки, и там тоже кровь. Но они не совпадают с отпечатками Макса. Предполагаю, что либо убийца так небрежно себя повел, наследив, либо это жертва цеплялась за окно… То есть оставалась живой.

Валерий вместе с Павлом Луговым провел в квартире Шахлевичей почти два часа. Все, о чем рассказала ему домработница Оксана, подтверждалось на каждом шагу. Дом так ничего и не рассказал о своих хозяевах. Все было белым, чистым, холодным, бездушным, даже растений в квартире не было. Никаких. А в холодильнике одни йогурты, молоко, фрукты. Ни тебе кастрюль с супом, ни контейнеров с котлетами, даже хлеба в хлебнице не было.

– Паспорт Ольги нашли? – спросил Ребров.

– Нет. Вот паспорта как раз нет. Кстати говоря, она не Шахлевич. Но об этом я узнал от самого Макса. Он сказал, что она по паспорту вовсе и не Ольга, а Алена, и что фамилия ее, вероятно, девичья, Чепик.

– Так вот почему я так и не нашел ее в базе…

– Я пробил ее – нигде не засветилась. Да, теперь женщины предпочитают, выходя замуж, оставлять свою девичью фамилию, если она, конечно, не какая-нибудь ужасная… Что ж, значит, фамилия Чепик ей больше нравится. Или уже нравилась…

– У Макса есть или была любовница, ее зовут Варвара… Но это не точно…

– Да. Я знаю. Он тоже мне сказал. Вернее, вынужден был сказать, потому что ее номер был одним из самых используемых им. Правда, там было написано Варламов. Я собирался было уже искать этого Варламова, как Макс сказал, что это телефон девушки по имени Варвара. Попросил ее не трогать, мол, она ни при чем… Знаем мы эти «ни при чем»! Ревность, ненависть к соперницам – сам знаешь, сколько крови пролито из-за этих сильных чувств. К тому же кто знает, кого здесь убивали. А что, если носовой платок в сумке Ольги, то бишь Алены Чепик, принадлежал не ей, а как раз этой Варваре. Что, если Варвара пришла к жене своего любовника выяснять отношения, может, попросила ее отпустить мужа, между женщинами произошла драка… Кстати, наши эксперты собрали прямо-таки внушительных размеров клочки волос! Рыжих волос! Здесь была точно драка, причем, возможно, между женщинами. Может, никто и не собирался никого убивать, но одно неосторожное движение, и женщина падает и ударяется головой об угол вот этого столика… Сколько уже было таких случаев только на моей практике! Самое, я бы сказал, обидное убийство. Человек падает навзничь и умирает. И все, тот, кто толкнул его, уже обречен, его жизнь покатилась по наклонной: тюрьма и все такое…

– А когда он видел последний раз свою любовницу?

– Он промолчал. Думаю, Бронников его проинструктировал. Или же Макс просто от страха, что скажет что-то лишнее, молчит.

– И где же ты будешь ее искать?

– Да я, в сущности, ее уже нашел. Наш Макс буквально сегодня с самого утра вел оживленную переписку с Варварой, и вот из этих сообщений я и узнал, что она находится в одной из московских клиник, так что телефон выдал его с потрохами. Я позвонил в клинику и выяснил, что пациентка по имени Варвара, фамилия ее Утешина, находится там, причем с двенадцатого сентября. Возможно, она там прячется или зализывает раны… Вот поеду и все узнаю.

– Отлично! Во всяком случае, мы знаем, что хотя бы Варвара жива и находится в больнице. Но кто же та, другая женщина, что вы нашли в саду?

– Вопрос. Шахлевич утверждает, что не знает ее.

– Ты покажешь ее фото Варваре?

– Непременно. Но что-то подсказывает мне, что на этот вопрос я вряд ли так скоро получу ответ. Уж слишком кто-то постарался, чтобы запугать Макса, подставить его и запутать нас. И я не удивлюсь, если узнаю, что все, что мы с тобой сейчас видим, эта кровища в квартире, просто декорация какого-то чудовищного плана. А жена Шахлевича где-нибудь отдыхает…

– Но если так, то почему же тогда сам Макс утверждает, что она пропала?

– Знать бы…

– Если бы он был виноват и, к примеру, убил свою жену, то первое, что сделал бы – это привел свою квартиру в порядок, а там, в Ивановке, даже уже почувствовав, что на самом деле влип с этим убийством женщины, уж точно промолчал бы о пропаже жены. Сказал бы, что она уехала, к примеру. А так получается, что у него труп в загородном доме, в московской квартире море крови, да еще и жена пропала… не слишком ли много всего навалилось на него?

– Разберемся.

– Хорошо. Тогда поступим так: я еду в клинику навестить Утешину, а ты куда сейчас, домой?

– Я встречаюсь с Бронниковым. Думаю, он поделится со мной информацией, и мы вместе с ним решим, как мне дальше действовать.

– Вот и отлично. Тогда – на связи.

Ребров вышел на свежий воздух. Так холодно было, что казалось, пойдет снег. Какой же холодный выдался сентябрь. Он позвонил Борису Бронникову. Тот был еще на работе.

– Ты поезжай к нам, там и встретимся, – сказал Борис. – Женя с Тоней тебя уже заждались. А я позже буду.

Судя по голосу, Борис был не в самом хорошем расположении духа. Чувствовалось, что он устал. Видимо, трудным клиентом оказался Макс Шахлевич. Вернее, его дело.

Что ж, Ребров сделает все, чтобы помочь ему во всем разобраться.

По дороге в Подольск он заехал в супермаркет, купил фруктов и пирожных. Вернулся в машину и вдруг понял, что улыбается.

Он включил музыку и весь путь напевал себе под нос.

Глава 7

15 сентября 2022 г.

Городская клиническая больница им. В.В.

Варвара отшвырнула от себя зеркальце, одолженное ей медсестрой.

Какой кошмар! Что сделали с ее лицом? Изувечили! Изуродовали. Завтра же она попросит медсестру сходить в магазин и купить ей крем-пудру. Хотя как же она это сделает, когда у нее нет денег? Вот черт, надо было попросить карточку у Макса. Какая же она дура! Так повести себя с ним! Хотя что же тут удивительного, если он обвинил ее в убийстве Ольги. Ну ничего. Он еще поплатится за такие обвинения. Да как ему это только в голову пришло?

Интересно, и как она могла ее убить? Убийство – что может быть серьезнее и необратимее? Она же не дура, чтобы из-за какой-то там ревности или неприязни лишить человека жизни. Если уж разобраться, то Макс проводил с ней, с Варварой, больше времени, поэтому это скорее она сама, Ольга, могла ее убить. Это у нее мог быть железобетонный мотив.

– Может, все-таки выключите свет? – жалобно попросила ее соседка по палате. Забинтованная страдалица.

Была уже ночь. Две другие женщины спали, не обращая внимания на свет. Так намучились бедняжки после перевязок. Одна попала сюда после того, как ее избил муж, на нее тоже было больно смотреть – не лицо, а кровавое месиво! Другая порезала серьезно ногу, когда мыла окно и разбила стекло. Третья просто вошла в закрытую, со слишком чистым, прозрачным стеклом дверь магазина и повредила себе нос. Да, и чего только не случается в жизни! Вот так живешь себе спокойно и о том, что может статься с твоим телом, лицом, можно увидеть воочию только здесь, в хирургии. Бррр…

Варвара извинилась перед соседкой и выключила лампу над головой. И почти в то же самое время дверь отворилась, к ней в темноте, разбавленной струящимся из коридора тусклым светом, тихо подошла ночная медсестра и сказала, что к ней пришли.

Наконец-то! Макс. Кто еще?! Может, додумался привезти ей белье, салфетки, фрукты, воду… А то лежит здесь, как сиротка какая. Конечно, можно было позвонить кому-нибудь из подруг, но так не хотелось, чтобы они увидели ее в таком виде. К тому же надо было бы объясняться, а этого Варвара не любила. Мама вообще живет на даче, завела роман с соседом, ей сейчас не до дочки. Да и зачем травмировать ее? Раны заживут, волосы отрастут… К тому же она уж точно не промолчала бы, все высказала бы дочке, что, мол, пора бы уже образумиться, выйти замуж, рожать детишек, нечего спать с чужими мужьями. Она, кстати, знает, что у Вари роман с женатым мужчиной, и ей уж точно это не нравится. Да и кому это может понравиться? Но что поделать, если на одних девушках женятся, а на других – нет.

Варя хотела поправить по инерции прическу и так резко, неловко запустила пятерню в волосы, что коснулась пальцами начавшей уже подсыхать раны – аж зашипела от боли, а из глаз брызнули слезы.

Коридор был в ночное время слабо освещен. Медсестра привела ее в зону отдыха, расположенную неподалеку от сестринского поста, где рядом с большой кадкой с разросшейся пальмой на кожаном диване сидел незнакомый ей человек.

Увидев ее в больничном халате, с растрепанными волосами и большим оранжевым йодным пятном на голове, в том месте, где были вырваны волосы, вряд ли он оценил бы ее красоту. Для Вари равнодушие мужчин было бы смерти подобно. Так кто же это такой? И тут вдруг до нее, которая до последней минуты была уверена, что встретится с Максом, дошло, кто бы это мог быть. Следователь. И в этот момент рана на ее голове запульсировала, глаза заслезились, и ей стало себя так жалко, что показалось, будто она вся уменьшилась в размере. Сжалась. Вот за что ей такое наказание?

– Варвара Утешина? – спросил мужчина, поднимаясь ей навстречу.

– Да, это я. А вы? Вы кто? – Она даже закрыла глаза от ужаса.

Что сейчас будет? Ведь это Макс отправил его сюда. Макс! Подлый предатель! Он уже успел сказать этому следователю, что это она убила его жену.

– Меня зовут Павел Семенович Луговой. Я следователь. Мне надо с вами поговорить.

– Да? Интересно, о чем же? – нервно гоготнула она.

– Вы знакомы с Максимом Шахлевичем?

Ну вот, собственно, и все. Приехали. Приплыли. Сейчас ее возьмут под белы рученьки и отправят в камеру. В СИЗО, кажется, так это называется. Интересно, дадут одеться или прямо так, в халате, заберут?

– Значит, это он вас прислал… Не ожидала от него такой подлости. – Она не лгала. До последнего не верила, что Макс на это способен. – Сразу говорю – я никого не убивала!

– Расскажите, где вы были двенадцатого сентября и что делали.

– Да ничего я не делала. Дома была.

– И кто это может подтвердить?

– Никто. Я одна живу.

– А что с вами случилось?

– Как будто бы вы не знаете… Макс же рассказал вам, что якобы я пришла на разборку с его женой Ольгой, что мы подрались… Вы же поверили ему, да? Ему всегда и все верят. А я… Я не была там! И Ольгу не убивала! Да, я иногда говорила Максу, что убью ее, ну, когда особенно злилась на нее… Ох, какая же я дура… Что несу?! – Она закрыла лицо руками. – Да просто она нас достала. Как собака на сене: ни себе ни людям. Отпустила бы уже Макса. Она его не любит! Так что с ней случилось? Вы нашли ее? Как ее убили? Я ее не убивала, клянусь! Я вообще там не была!

– Но тогда расскажите, что случилось с вами. Кто вас так? – Следователь жестом показал на ее разбитое лицо.

Варя осторожно обняла свою голову ладонями и вздохнула.

– Я вот расскажу, а вы же мне не поверите! На меня напали! Вот как раз вечером двенадцатого сентября я вышла из дома за сигаретами. У меня прямо в доме внизу есть небольшой магазин, я часто туда захожу. Так вот, вышла я, значит, было уже темновато, около десяти, я почти каждый день спускаюсь туда за сигаретами или вином… В такое время там почти не бывает посетителей, и я могу спуститься туда чуть ли не в халате. Продавщица меня знает, мы с ней болтаем иногда, курим на крыльце. И тут меня кто-то окликнул, я оглянулась – никого. И в эту минуту мне на лицо положили что-то мокрое и холодное, вонючее… Знаете, прямо как в кино! Типа усыпили, что ли… Короче, очнулась я прямо напротив магазина, в кустах. Все болит, губа разбита… Это я потом уже поняла, у меня выбит зуб. Вот, посмотрите!

И она, на мгновение забыв, что перед ней мужчина, к тому же такой симпатичный, блондин (!), приподняла пальцем верхнюю губу и показала зубы. Вернее, черную дыру между передними зубами.

Она всхлипнула, вспоминая весь этот ужас.

– Потом почувствовала, как горит моя голова… Боль просто адская! Мне вырвали не один клок волос! А волосы – это моя гордость! Вам этого не понять. Короче, отметелили меня по полной. Хорошо, что не изнасиловали. Причем рядом с домом! И кому только понадобилось меня избивать? Хотя как это кому? Ольге, кому же еще! Думаю, она и подослала кого-то. Каких-то отморозков. Счастье, что не убили совсем. Это я так себя уже успокаивала… А Макс… – И тут она разревелась в голос. – Макс… Он подумал, что меня избила Ольга, когда я пришла к ним домой. Что между нами была драка, что это она выбила мне зуб! Он придумал, будто бы я рассвирепела и оттолкнула ее от себя с такой силой, что она упала и ударилась обо что-то там острое, кажется, об угол стола… Короче, будто бы это я ее убила. Но меня там не было! Да вы можете проверить камеры в его доме! Он же живет в элитном доме, там и охрана, и камеры… не знаю, с чего он решил, что я была там?! Ну, чего вы молчите? Он же все свалил на меня, да? Но если так, то и я тогда вот прямо сейчас выдумаю, что мы были с ним там вместе, что вместе и убивали… Я одна не сяду! За что? Я никому ничего плохого не делала! Ну да, я была в отношениях с Максом, но это же не преступление. К тому же они собирались разводиться. Да и развелись бы, если бы не ее гордость. Она, видите ли, не могла допустить, чтобы ее бросили. Чтобы выбрали не ее, а кого-то другого.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Об этом читайте в романе А. Даниловой «Во всем виноваты кувшинки».