Маврушины сказки: истории, вдохновленные жизнью

– Я не Володя, бабушка, я его внук, твой правнук, Виктор, а это моя девушка, Синди.

Сбежались сельчане, смотрят, открыв рот.

Проводила гостей в дом старуха, калитку закрыть от радости забыла, чем сразу же воспользовались участковый и глава сельсовета – а по-новому, мэр.

Это потом уже они рассказали всю историю дивной жизни старухи.

Была она никакая не старуха, пусть и возрасте значительном, а была она дочь купца Ержанова, Марфа Савватеевна.

Замуж Марфа вышла за поручика, мелкого дворянчика из Польши. Купцу по чести было, дочь дворянкой сделать, очень гордился дочкиным титулом, но грянула революция, все перемешалось.

Марфа как раз беременная была. Приехала к родителям, там и Володю родила.

Купца пока не трогали, он всегда к людям хорошо относился, но началась гражданская война. Однажды купца предупредили, что будет погром, свои же сельчане предупредили, и сказали, что вряд ли они своими силами справятся, да и страшно против власти новой идти, она, видать, надолго…

К вечеру второго дня, когда небольшой отряд вооруженных людей ворвался гикая в село и спешился у дома купца, никого из семейства купеческого уже не было.

Старуха одна да девчонка махонькая, внучка ее.

Старуха дрожит, что осиновый лист, а девчонка еще не говорит.

Походили, картины посрывали со стен, штыками продырявили мебель, стекла в серванте побили, курили самокрутки и тушили их в розетках из горного хрусталя, в которых еще вчера лежало и переливалось варенье из синей сливы, золотистой алычи или красной смородины.

Многое перепортили, книги рвали и в камин кидали, сидели, вытянув перед камином ноги и сплевывая на пол, разговоры разговаривали, думая о том, куда старый черт Ержанов драгоценности упрятал и далеко ли убег.

Утром уехали ни с чем.

Вскоре и старуха с девчонкой пропали, может, в деревню свою подались, а может и еще что.

Только больше про купцов тех никто и не слыхивал до сего дня. Считай, семьдесят лет прошло.

Оказалось, что купец тогда с женой своей, понимая, что далеко не уйти, прятались в леске, там схрон был, что у озера. Прямо из флигеля вел туда подземный ход.

Старуха та и была никакая не старуха, а переодетая Марфа, дочь купцова, а внучкой своей она назвала Володю, сына.

Какое-то время еще прятались так, а потом муж Марфин объявился, переправил тестя с семьей и сыном малым на свою родину, да и остался на чужбине с Марфой.

Любили друг друга очень.

Убили его, она скиталась долго, потом пришла и сдалась, сама, срок отбыла, как-то документы новые выправила, про семью сказала, что погибли все, включая маленького Володю.

Перед войной выпустили.

Воевала, даже награды имеются, партизанила. После войны опять ее забирали, но выпустили через год, жила какое-то время там, где сказали, а как разрешили уехать куда хочешь, так и уехала.

Получила весточку окольными путями, давно, перед войной еще, что все живы.

И все боялась сама искать, чтобы беду не накликать, так и прожила жизнь одна-одинешенька.

– Дедушка Володя всю жизнь найти тебя хочет, плачет, везде подавал запросы. Бабушка, поедем с нами, хоть на старости лет поживешь хорошо. Дедушка не смог приехать, у него сердце, поехали, бабушка!

– Ехать ли? – смотрит на участкового старуха.

– Поезжайте, Наталья Евп… Марфа Савватеевна.

– Наталья я, че уж… век с этим именем прожила. И то поеду, а вы уж за моими присмотрите…

Она вернулась через три месяца, надела обычные ремки и пошла привычным путем, с козой и собакой, к ожидающим у ворот петуху и коту.

– Чего вернулась-то Наталя, – спрашивают старухи, осмелели как-то, заговорили, да и она враз посветлела лицом, будто гору с плеч скинула, – нечто плохо приняли?

– Да хорошо приняли, хорошо. Плакали, отпускать не хотели, да я не могу там… На полвека бы пораньше хотя бы. А так нет, не могу… я домой хочу.

– Сын-то как, сын?

– Хорошо сын, плакал очень… Седой, старик уже. Я ведь его двухгодовалым мальчиком отдала, эх… Все хорошо, и сын, и внуки, и правнуки. Им хорошо, значит, и мне хорошо.

Здесь век доживать буду, на родине.

Ушла старуха тихо, во сне, как жила, так и ушла.

Убирая в ее, оказавшемся таким чистеньком, домике, женщины нашли внутри деньги, которых хватило на достойные похороны, и шкатулку с драгоценностями, завещанную сыну Володе и его детям, внукам и правнукам.

«То все мои драгоценности, то папенька дарил, то крестные, то супруг любимый.

Мне носить было некуда, пусть потомки носят».

Такое письмо написала старуха.

Участковый все это торжественно потомкам и вручил, а старуху схоронили дома, на родной земле, как и завещала.

Обещали потомкам ухаживать за могилой, и обещание то сельчане сдерживают по сих пор. Она тоже история села, края, страны.

Беги

Яна бродила тихонечко, недалеко от дома.

На улице было по-осеннему холодно и сыро, подкрались незаметно сумерки, надвигаясь, будто большая темная кошка, на мягких, пушистых лапах.

Яна устала и замерзла, она очень хотела домой, принять горячую ванну, попить чая с лимоном, да и вообще…

Яна хотела домой, в свою квартиру.

Но нельзя пока.

Яна обещала Сашке…

Девушка села на лавочку у соседнего дома и принялась гипнотизировать взглядом окно родной кухни.

Окно светилось теплым, желтым светом, манило к себе знакомыми очертаниями абажура и шторами в цветочек, которые сшила Яне бабушка.

Наконец тренькнул телефон, смс от Сашки.

Яна уставилась в экран, ничего не понимая.

Вот хлопнула дверь подъезда, но это был… Сашка. Он озирался по сторонам, потом увидев одинокую фигурку на скамейке, быстро подошел к ней.

– Малыш… понимаешь, мама решила остаться у меня… у нас на ночь, сказала, что ей так уютно, а утром она уедет к Светке, а от нее уже домой.

– Саша, а как же я?

– Малыш, а ты можешь у Тани переночевать, пожалуйста, ты же понимаешь… у мамы сердце, я не могу вот так… Мне надо ее подготовить. Ну, я побегу, сказал маме, что сигареты закончились, люблю тебя.

Сашка чмокнул Яну в щеку и побежал в подъезд. Яна чуть было не расплакалась, но взяла себя в руки и позвонила Тане. Таня долго не брала трубку, а потом вообще отключила телефон. Яна села на лавочку и заплакала.

Ее трясло от холода, от голода и от обиды.

Она позвонила Сашке, но тот скинул, потом еще, еще и еще, а потом и вовсе отключил телефон.

Озябнув до безумия, зареванная, уставшая, Яна встала и, едва шевелясь, пошла в свой подъезд.

Она попыталась открыть дверь своим ключом, но та оказалась заперта на открывавшийся только изнутри замок. Яна надавила на кнопку звонка.

Долго не открывали, затем дверь приоткрылась, через натянутую цепочку на Яну подозрительно смотрела пожилая женщина.

– Вам кого?

– Позовите Сашу, – едва шевеля губами, сказала Яна.

– Чего? Вы, девушка, совсем совесть потеряли? Идите отсюда, у Саши есть жена, не знаю, что вы там себе напридумывали, уходите. – Женщина попыталась закрыть дверь, Яна втиснула ногу в этот небольшой промежуток.

– Саша, Саш, – крикнула она.

– Ах ты… а ну пошла. Ты посмотри, какая наглючая, иди, сынок, иди, я сама тут.

– Саша! – в отчаянии выкрикнула Яна и заревела.

– Мамочка, – Сашины глаза бегали, – мамочка, иди… Я сейчас поговорю, это… соседка, я сейчас.

Он быстро вышел, оттиснув Яну от двери.

– Янчик, ты чего здесь? Я же тебе сказал у Тани переночевать.

– Она не взяла трубку, а потом вообще отключила телефон, – всхлипнула Яна.

– Ах ты, погоди, я сейчас придумаю что-нибудь, подожди, я сейчас Володьке Никонову позвоню, у него жена в командировку уехала, он мне говорил, тут недалеко, на такси…

– Саша, я никуда не поеду, я пойду к себе домой, в свою квартиру.

– Ян, ну ты же понимаешь… там мама…

– Санечка, Саша, что случилось? – раздался голос из-за двери.

– Все хорошо, мамочка, я уже иду.

– Я пойду в свою квартиру, одна. А вы пойдете с мамой…

– Яна!

– Я сейчас вызову полицию.

Соседняя дверь открылась, выглянул здоровый мужик, уставился на Яну, потом на Сашку.

– Янка? Ты чего дебоширишь?

– Дядь Витя, я в квартиру не могу попасть! – плачет Яна.

– В смысле? – дядя Витя вышел и с любопытством посмотрел на зареванную Яну и притихшего Сашку. – В чем дело, собственно, Янка? А это что за хмырь? Ты, что ли, обижаешь девчонку?

– Нет, нет, вы неправильно поняли… Виктор… э-э-э… как вас там, э-э-э… Мы с Яночкой сейчас порешаем.

– «Э-э-э-м» у меня ты сейчас будешь, понял? Янка, он тебя обижает?

Дверь Яниной квартиры открылась и оттуда выглянула встревоженная Сашина мать.

– Что происходит? Сашенька? Что за хулиганка такая? Совсем молодежь совесть потеряла, – обращаясь к ничего не понимающему соседу, сказала Сашина мама. – Такая навязчивая барышня, я ей говорю, Сашенька уже отдыхает, а она лезет прямо в квартиру!

– Мама, закрой дверь, быстро! – рявкнул вдруг Саша.

– Нет, отчего же, говорите женщина, говорите. Я пока ничего не понял, но уже начинаю догадываться, Лю-ю-сь, Люся, а ну выйди.

На площадку начали выглядывать соседи, из квартиры дяди Вити выглянула его жена, тетя Люся.

– Люся, это кто? – вкрадчиво спросил дядя Витя, показывая на Яну.

– Янка, соседка наша, ты что?

– Хорошо, а это кто?

– Так хахаль ее, приютила какого-то, счастливая ходит, а как мамаша приезжает его, так она у дома околачивается, на лавке сегодня весь вечер сидела, уж хотела Светку послать с Димкой, чтобы к нам девку позвали.

– Что это значит? Санечка? Что говорят эти люди?

– Мама… я все объясню. Яна, идем в квартиру, расходимся, товарищи, расходимся.

– Ну уж нет, – выдвинулась вперед молодая соседка из квартиры напротив, из новеньких, они недавно заехали, – Виктор, Людмила, давайте поможем девчонке, видно, аферисты какие-то.

Саша попытался затолкать Яну в квартиру, но дядя Витя с тетей Людой его оттиснули.

– Что здесь происходит, Санечка? У меня же сердце… я сейчас полицию… але…

– Конечно, вызывайте, как раз вас и оформят. Ян? Что, выгоняем квартирантов?

Яна согласно кивнула. Людмила в это время прижимала плачущую девочку к себе.

– Ну-ну, успокойся, все хорошо, успокойся.

– Как вы смеете! – кричит Саша, – Яна, сейчас же прогони этих людей, сейчас же!

– Уходи, Саша, – тихо говорит Яна, – уходи…

– Ты еще пожалеешь. Ты… Ты… Яна! Давай сядем спокойно и поговорим! Мама! Мама, это Яна… Я… Я с ней… Я…

Дядя Витя показал на дверь.

– Не трогай меня! – завизжал Саша. – Убери руки!

Мама Сашина в это время закатывала глаза и пыталась вызвать полицию, крича, что это квартира ее сына.

– А женские вещи не смущали, нет? – спросила молодая соседка.

– Это вещи бывшей хозяйки, она попросила Санечку пока хранить их! – срывает голос мама Саши.

– Ключи, – спокойно сказал дядя Витя и глянул на Сашу, – ключи.

– Яна, Яна, опомнись, что все это значит?

– Ключи, – подошел вплотную дядя Витя.

– На, на! – кинул ключи на тумбочку Саша. – Идем, мама, мы уходим.

Потом они сидели на кухне, отпаивали Янку чаем, а дядя Витя менял в двери замок, будто специально лежащий и ждущий своего часа у него на балконе.

– На, держи, смотри, кулема, больше никому не давай ключи, поняла?

Янка кивнула и вновь принялась плакать.

Она рассказала, что познакомилась с Сашей полгода назад. Через два месяца Саша предложил жить вместе, начал искать варианты съемного жилья.

Квартиру свою он оставил жене и детям, ушел с одним чемоданом. Поймал жену на измене, так он рассказал Яне.

Яна, конечно же, к тому времени уже влюбилась по уши, раньше у нее это как-то все не выходило, а тут…

Взрослый, умный мужчина, да почти принц. Конечно, она с радостью сообщила любимому, что является полновластной хозяйкой квадратных метров, нет, есть еще, конечно, бабуля, но она уехала жить в деревню.

Так и стали жить молодые в свое удовольствие.

Одно огорчало Яну, любимый не торопился знакомить ее с семьей. Яну, которая рано осталась сиротой, очень трогало отношение Саши к маме, то, как он заботился о ее здоровье, боялся расстроить…

Мама живет в пригороде, она очень переживает разрыв сына с женой, все боится, что он начнет пить, пойдет по кривой дорожке, вот он и придумал сказать, что купил себе квартиру, живет один, все у него хорошо.

А Яну попросил подыграть.

Мама Сашина никогда не приезжала так надолго…

– Подожди, – тетя Люся смотрит на Яну, – то есть он прятал тебя? Ты уходила из своей квартиры?

Девушка кивнула, низко опустив голову.

Люся переглянулась с другой соседкой, Ольгой, которая недавно вышла замуж и была примерно Яниной ровесницей.

– А дети? – спросила Оля. – Я видела его с детьми.

– Я уходила к Тане, это подруга моя, детей нельзя было нервировать, ведь они пережили развод родителей, если бы они увидели папу с другой тетей, то было бы плохо. Саша обещал все урегулировать и познакомить меня с мамой и детьми, но все никак.

– Да ладно, вот гад! А где у нее родители? – обращаясь к тете Люде, спросила Оля.

– Нет их давно, с бабушкой росла она, бабуля в деревне, мы тут приглядывали за ней, вот, просмотрели, эх.

– Ну ничего, мы теперь все будем смотреть за тобой, поняла? Найдем тебе нормального парня, а не этого…

– Может мне Светку к тебе прислать? – озабоченно смотрит на Яну тетя Люда. – Точно! – Она стучит в стенку, в дверь просовывается мордашка девчонки-подростка.

– Че, мам?

– У Яны переночуешь сегодня?

– Да без бэ.

– Я сейчас вдоль телятины-то дам тебе и без бэ, и без пи…

– А что такое «без пи», мама? – высунул свою мордашку шестилетний Димка. – А куда Светка? Я тоже хочу.

– Нет!

– Да пусть приходит, теть Люда…

Так Яна получила бесценный жизненный опыт, приобрела прекрасных друзей и ей легче дались переживания из-за первой любви.

Саша пытался вернуться, упрекал Яну, просил прощения, говорил, что мама готова простить ее за то, что случилось, но совершенно нечаянно у Яны нашелся защитник – Никита, брат Ольги.

Парень пару раз поговорил с Сашей, после чего тот пришел обиженный, демонстративно, под бдительным взглядом Никиты, собрал вещи, забрал даже кружку, которую подарил Яне, и ушел.

Ушел навсегда из ее жизни. Девушка сначала тяжело вздохнула, а через год вышла замуж за Никиту.

Иногда Яна благодарит вселенную за ту историю с Сашей, ведь если бы не это все, она бы не встретила Олю, та не познакомила бы ее с Никитой и у Яны не было бы такой большой и любящей семьи.

Кстати, однажды Яна, Никита, Оля с мужем и еще ребята, поехали на турбазу и там, совершенно случайно, Яна услышала знакомые голоса.

Саша.

Саша и его мама. Саша суетился возле мамы, узнавал, на сколько она приехала и, собственно, зачем?

А вдалеке стояла грустная, молодая девушка.

Яна поняла, чья эта девушка, по взглядам, который бросал в ту сторону обеспокоенный Саша.

– Может, скажем ей? – тихо подошла Ольга к Яне.

– А что мы ей скажем?

– «Беги…»

Я и Я

– Тс-с-с, тише, тише, спи моя малышка. Мама рядом, спи, спи.

Все хорошо, я с тобой.

Женщина убаюкала свою малышку, а после, укрыв одеялком, прошла тихонечко в комнату, прикрыв неплотно дверь.

– Что там, Нина? – спросил полусонный мужчина.

– Опять плачет, да так горько.

– Бедная.

– Да, врач сказал, что это все скоро пройдет.

– Ну хорошо, может, ее к нам в комнату?

– Нет, сказали лучше не надо…

Лика в прямом смысле слова бежала с трамвайной остановки, ей хотелось еще и подпрыгивать, приплясывать, петь и кричать во все горло.

Она, Анжелика Симонова, не подвела своих родителей, а поступила! Поступила, чтобы продолжить семейную традицию, Лика будет врачом!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.