Поймать людоеда

Часть 2. Улики

Тело мальчика лежало на столе патологоанатома. Один из местных санитаров уже снял всю одежду мальчика и сложил в мешок. Криминалист Олег принялся осматривать тело. Перебирая все складки, проверяя подмышечные впадины, шею, за ушами, прорези между пальцами, Олег поглядел серьёзным видом на меня и принялся собирать кусочки крови и грязи под ногтями жертвы.

– Что скажешь? – обратился я к Олегу.

– Парень видно бегал не один день. Сильные кровоподтёки и царапины на ногах и руках. У него явно было обезвоживание. Множество укусов насекомых. Синяки на стопах. Кровь из-под ногтей отдадим в лабораторию. Посмотрим, что сможем определить. Может мальчику удалось ранить нападавшего? – закончил Олег.

– Что скажете о ране на голове? – продолжила Олеся, смело оглядывая рану мальчика.

– Есть следы…укусов и ногтей, – заявил Олег.

– Животного происхождения? – спросил я тут же.

– Сложно сказать. Будем изучать, – ответил чуть, подумав Олег.

– Тогда занимайтесь, – проговорил я, после его направился к выходу.

В этот момент Олеся направилась следом за мной. Я молчал, хоть и видел, что она словно хвост, перемещалась за мной. Выбравшись на улицу, я подошёл к Максу.

– Блин Илья. Проблема нарисовалась. Мотор сдох, – начал Макс.

– Илья Олегович, – обратилась Олеся.

– Да, Олеся Петровна? – спокойно начал я.

– Какие планы? – спросила она.

Я немного помедлил.

– Пока не каких, – ответил я. – Мне казалось это очевидно, ведь мы ждём.

– Не хотите для начала сообщить полковнику? – начала вновь она.

– Можно мы будем на «Ты»? – тут же спросил я.

– Ну-у, думаю да, – растеряно ответила она.

– Олеся. Мне осталось отработать две недели, после чего я увольняюсь. Мне не нужно сообщать полковнику о каждом своём движении. Я закрою это дело, и со спокойной душой уеду домой, и буду доживать свои прекрасные дни. Не нужно ходить за мной по пятам. Лучше поезжайте с покойным обратно в Минск, и возвращайтесь, когда найдёте улики.

Олеся молчала. Наверное, ей было нечего сказать, либо ей было наплевать.

– Илья. Тогда я тоже скажу кое-что, – начала она, когда я уже отвернулся и направился к капоту УАЗа, чтобы взглянуть на мотор. – Я работала следователем несколько лет. Не думайте, что мне нужно за вами идти и чему-то у вас учиться. Я не собираюсь доживать, как ты выразился «свои дни», где-нибудь в квартире. Но я хочу того же что и ты. Хочу закрыть это дело, и поймать убийцу. И теперь, когда я знаю, что после этого дела мы с вами больше не увидимся. Я с нетерпением жду, когда же этот день настанет.

Всё это время я не отрывал от неё глаз. Она закончила говорить, и отправилась в неизвестном направлении.

– Куда вы Олеся Петровна? – обратился Макс.

– В ближайший отель. Скоро стемнеет. Вряд-ли вы сделаете этот драндулет.

Я открыл капот и увидел, что от перегрева всё масло выплюнуло через соединения, продавив прокладки.

– Вызывай эвакуатор, – проговорил я, закрыв капот. – И делай тачку. Пойду за ней.

– Удачи вам там, – улыбаясь проговорил Макс, после чего я бросился следом за Олесей.

– Олеся, подожди! – крикнул я.

– Что такое? – обратилась она.

– Хочу извиниться, – начал я.

– Вы уверены? – спросила Олеся.

– Да. В общем, простите. За то, что я уехал без вас, и за то, что был груб в общении, – проговорил я.

– Очень интересно. Хорошо Илья. Я принимаю извинения. Вы тоже простите за то, что упомянула…лысину, – ответила она. – Но с чего бы вдруг вы решили извиниться?

– Я вспомнил, что, когда я впервые пришёл в отдел, мой наставник, царствие ему небесное, тоже был груб со мной. Он уж очень сильно меня раздражал. И один человек мне сказал, чтобы я не принимал всё близко к сердцу. Пожелали, чтобы я не стал таким же, – выговорился я.

– Тот человек, который вам это пожелал, это ведь ваша жена? – вдруг спросила она.

– Да, – ответил после долгой паузы я. – Значит полковник даже это рассказал вам?

– Зачем ему со мной делиться вашими семейными делами. Я обратила внимание на обручальное кольцо и только, – ответила она.

Я посмотрел на обручальное кольцо, а потом оглядел улицу. Над головой показались тучи.

– Предлагаю отправится в местное милицейское отделение. Нужно поговорить с ними, – начал я.

– О чём же? – спросила она.

– Хотя знаешь, поезжайте в отель, я сам съезжу, потом свидимся, – проговорил я, после чего бросился обратно к Максу.

– Эвакуатор будет через час примерно, – ответил Макс.

Я открыл задние двери, и забрал кое-какие вещи, после чего достал телефон и вызвал такси, так ничего не ответив Максу. Я зашёл в ближайший магазин и взял бутылку воды. Как только я её выпил залпом, подъехало такси.

– Куда едем начальник? – обратился бодро водитель.

– Где у вас тут главное отделение милиции? – обратился я. – Вот туда и едем.

Водитель молча повернулся и отправился в путь. Маленький город Воложин. Основная его часть – это небольшие частные дома. В центре города уже были многоэтажки. Среди двух таких зданий, и располагалось милицейское управление. Расплатившись с таксистом, я быстрым шагом направился внутрь здания. Меня тут же встретила диспетчер.

– Что вам? – недовольно сказала она.

Я достал из кармана удостоверение, развернул его и показал ей.

– По поводу убийства мальчика. Мне нужно поговорить с вашим начальником, – заявил я.

– Минуту, – ответила она, после встала, и отправилась в соседний кабинет.

Я стоял у окошка, и наблюдал, как она разговаривает с кем-то у дверей. Через минуту появился офицер, который обошёл диспетчерскую и вышел ко мне напрямую.

– По какому вопросу? – спросил он.

– Сегодня нашли тело мальчика на дороге.

– И? – произнёс он.

– И я бы хотел поговорить с вашим начальником, может он мне поможет в этом деле, – продолжал я.

– Товарищ…как вас там…

– Сомойлов, – ответил я.

– Товарищ Сомойлов. Капитан сейчас не на месте. Может я вам помогу?

– Раз нет его, значит помогайте. В соседних деревнях опросили людей? – спросил я.

– Опросили. Мальчика никто не видел, но видели какого-то мужика. Он как раз мог пройти там же где и было тело.

– Он был на машине? – спросил я.

– Нет. Говорят, он пешком. С собой была у него небольшая спортивная сумка. Мы его уже ищем.

– Кто-нибудь обращался, писал заявление о пропаже мальчика? – продолжал я.

– Нет…хотя, почти неделю назад было заявление о пропаже мальчика, но заявление тут же забрали.

– Нашёлся? – спросил я.

– Понятия не имею. Если забрали, значит нашёлся, – недовольно проронил офицер.

Тяжело вздохнув я продолжил задавать судя по всему не удобные вопросы:

– Кто писал заявление? И откуда?

– Из Михайловщины. Кто писал не помню, – закончил офицер.

– Дайте знать, если что-то новое обнаружите, был бы очень благодарен, – проговорил я, после чего офицер развернулся и принялся уходить.

В какой-то момент меня взяла злоба. Поведение офицера мне не понравилось с самого начала. Такие вечно недовольные, с мордой постоянной важности, сидят и гноят на месте. Сами палец об палец не ударят. Иногда таких хочется придушить на месте.

Я вышел на улицу. Дождь лил как из ведра. В горле было сухо как в пустыне. Осмотрев улицу, я увидел, как люди бегут по домам, чтобы спрятаться от непогоды. Мне же, вместо того чтобы позвонить своей новой напарнице, и отправится в отель, я решил найти ближайший бар. Мне почему-то хотел напиться. День был не очень. Вечер хотелось провести в бездумье.

Часть 3. Пациент

Мне снилось, что я блуждаю в темноте. Среди чёрного фона, я вижу, как едет машина. Она движется на меня. Я пытаюсь уйти с её пути, но не получается. В какой-то момент я понимаю, что я знаю водителя. Знаю эту машину. Это Таня, едет с работы. Это её последний день жизни, а должен был быть крайним рабочим днём. Ведь у неё долгожданный отпуск. Мы должны были уехать. Оторваться от городской суеты. Полковник по понятным причинам не стал нас держать. Перед нами раскрывались возможности. Мы хотели изведать всё на свете. Покорить все вершины. Но этому было не суждено сбыться. Пьяный водитель, вылетел на дорогу. Всё произошло так быстро. Столкновение. Во тьме поднялись клубы пыли и дыма. И вот я здесь, у её разбитой машины. Я вижу склонившуюся голову. Её светлые волосы, по которым текла кровь. Её рука до безобразия изуродована, как и её тело. Передняя часть авто сложилась как гармошка, придавив ноги Тани, и превратив их в месиво. Я застал момент, когда её доставали из машины. Спасателям пришлось практически выковыривать её из металлолома. Бросился к ней. Она была мертва, но я не верил. Я видел, как они, спустив рукава освобождали её тело. Кто-то отошёл покурить, и в этот момент у меня щёлкнуло в голове. Переклинило. Я бросился на спасателя и начал бить по его лицу, с такой силы, что он бы умер, если бы мне дали продолжить.

– Очнись! – прокричал хозяин бара.

Очнулся я даже не в баре, а прямо на ступеньках у входа внутрь. Не помню, чем закончился вечер, но хозяин бара был вроде как не очень недоволен. Приподняв свою пропитую алкоголем тушу, я сделал шаг в сторону, после чего ноги отказали мне, и я рухнул на тротуар. Мокрый и холодный после дождя. Я прижал левую сторону лица к тротуару. Я не знал, стало ли мне лучше от холода, или же мне стало лучше от того, что этот сон прекратился.

– Тебе повезло. Тут менты часто проезжают по ночам. Видно сегодня им не до нашей улицы, – проговорил всё тот же хозяин бара.

Я попытался встать, и проверил карманы. Документы были на месте, но отсутствовал телефон.

– Извините. У вас позвонить не будет? – обратился я прохрипевшим голосом.

– Будет, – ответил он, протянув мне мой же телефон. – Ты его выронил. Я его придержал у себя. И немного подзарядил. Тебе звонили. Раз сто.

– Благодарю, – ответил я. – У меня ещё был…

– Вот он, – вновь протянул руку он, держа мой табельный пистолет.

– Спасибо, – со стыдом проговорил я.

– Не волнуйся. Тебе нечего стыдиться. Учитывая, что ты пережил, я тебя прекрасно понимаю. Мне кажется, будь я моложе, то скорее выпустил бы себе мозги, – вдруг произнёс он, после чего открыл замок двери, и вошёл в бар.

Я сидел на тротуаре, весь ободранный как бездомный пёс. От меня разило алкоголем за километр.

– Зайди и похмелись! – прокричал из бара всё тот же хозяин забегаловки.

Приподнявшись, и скрученный как сутулая псина, вошёл внутрь. Всё тот же бар. Ничего не разбито, не сломано. Крови не было. Значит обошлось без драки.

– Держи, – начал он, поставив на стойку большой бокал холодного пива.

– Век буду должен, – ответил я.

– Не нужно. Я человек уже старый. Век не проживу, – ответил он улыбаясь.

– Извини. Наверное, ты уже говорил, как тебя зовут, но я…

– Иоанн, – ответил на опережение он.

Я поднял бокал, и практически залпом выпил. Открылось второе дыхание. Взглянул на хозяина другими глазами. Расплывчатое пятно исчезло. Передо мной стоял мужчина лет семидесяти. Прямая спина. Белая ухоженная борода, и густые усы. На нём был серый жилет поверх белой рубашки с засученными рукавами. Он поправил воротник, после чего взял тряпку, и начал протирать стойку.

– Куда дальше? – вдруг спросил он. – Поедешь к Олесе?

– К Олесе? – спросил я.

– Да. Ты говорил, что у тебя напарница Олеся. И ещё что она хорошая баба сказал. Не нюня какая, а настоящая, наша, белорусская женщина, – проговорил он.

– Правда? – спросил я.

– Почти. Я немного приукрасил, но суть такая, – ответил он улыбаясь.

– Что ещё я говорил? – обратился я к нему после недолгой паузы.

– Ничего такого. Всё было…относительно хорошо. Я видал разных людей. Ты кстати спрашивал, знаю ли я что-нибудь об убитом мальчике в десятках километрах отсюда. Я вспомнил кое-что. Думаю, информация эта поможет тебе.

Я внимательно посмотрел на него. В миг я даже протрезвел. Прислушивался к каждому его слову. Каждой произнесённой букве и выдыхающему воздуху их его рта.

– Человек, который шёл по той дороге с сумкой. Это может быть бывший пациент психиатрической клиники. Она как раз рядом. Может его выпустили, вот он и побрёл куда глаза глядят. Непонятно только как мальчик оказался в тех краях, да ещё и так далеко от своей деревни. Вот горе взвалилось на его родителей. М-да уж.

После всего сказанного им, я немного приободрился.

– Твоя информация как никогда оказалась кстати. Это и правда то, что нужно услышать в такой день, – отвечал я. – Сколько с меня?

– Не волнуйся. Всё в порядке. Поезжай и найди уже того садиста, – проговорил я.

Я махнул ему на прощание, и ринулся в бой. Достав телефон, я набрал номер, с которого у меня было куча пропущенных. Прозвучали гудки, после подняли трубку.

– Ты издеваешься Сомойлов, – начала Олеся гневно. – Ты где пропал? Мне пришлось полковнику звонить. Он сказал искать тебя в ближайших барах. Я всю ночь шаталась по городу и искала твою морду!

– Олеся. В каком отеле ты? – спросил лишь я, игнорируя её гнев.

– По Партизанской. Там жилой дом, на подъезде вывеску увидишь…

– Понятно. Еду, – ответил я, после чего сразу же набрал Макса.

– Макс! Что с машиной? – спросил я.

– Сделали. Сальники поменяли. Пару датчиков…

– Подъезжай на Партизанскую, я встречу тебя там, – проговорил я быстро, после чего оборвал звонок.

Через несколько минут я был у здания районного суда. Еще через полчаса, я был на Партизанской. Я позвонил Максу, после чего он подъехал к детскому саду. Оттуда отправились дальше по улице, где мы увидели вывеску на подъезде жилого дома: «Отель Белорус» – Наверное оно, – проговорил я.

– По карте в интернете тут вообще нет отеля, – проговорил Макс, таращась в телефон.

После звонка Олесе, она уже была на улице, и с недовольным видом шла к нам. Она открыла дверь УАЗа, после чего молча села внутрь.

– Откройте окна, пожалуйста, – сказала лишь она.

Мы не стали ничего говорить, а лишь сделали то, что она просила.

– Макс. Посмотри по карте психиатрическую больницу или клинику. Мне один добрый человек подсказал где искать, – проговорил я, после чего Макс принялся изучать карту.

– Нашёл. Воложинская районная, – ответил Макс, после чего переключил коробку передач, и мы двинулись в путь.

– Может скажешь, что мы там потеряли? – обратилась Олеся.

– Я узнал, что перед тем как обнаружили тело, по дороге той шёл человек со спортивной сумкой. Он шёл по направлению с севера. Как раз на севере за городом психиатрическая клиника. Думаю, …

– Может дождёмся наших экспертов лаборатории. Они как раз занимаются, – прервала меня Олеся.

– Не будем мы ждать. Что-то мне подсказывает мы идём верной дорогой, – ответил я.

Макс преодолел улицы города, и выехал на севере. Через пару минут, мы были уже на парковке у клиники. Я вышел из машины, Олеся последовала за мной. Нас встретили санитары, что вышли из стальной двери.

– Что вам молодые люди? – проговорил один из них.

– Мы из милиции, – ответил я, показав удостоверение. – Нам нужно поговорить с главным.

– Да, конечно, проходите.

Мы вошли на территорию, окруженную бетонными плитами и колючей проволокой. Густая трава и сорняки колыхались у забора. Рядом лишь короткие берёзки. Большое трёхэтажное здание, которому требовался ремонт, стояло перед нами. Деревянные оконные рамы. Трещины по штукатурке. Мы поднялись по ступенькам, и вошли внутрь. Нас встретил очередной санитар, что сидел за столом, и в белой униформе, держа в руках газету.

– В наши годы кто-то читает газету, и это в психушке…, – проговорила Олеся.

Мы прошлись по кафельной плитке, где вдруг показался один из пациентов клиники. Его лицо было круглым, но не толстым, а скорее худым. Голова выбрита, а на лице была чёрная козья бородка.

– Это случилось! Я знаю! Конец света случился! Весь мир в огне! Это всё заговор! Их нужно остановить! Они вновь захотят всё повторить! – кричал тот.

– Иди уже! – крикнул санитар, что взял под руку больного, и увёл по коридору.

– Вы кто? – вдруг показался рядом с нами один из врачей.

– Мы ищем главного врача клиники, у нас есть вопросы, – ответил я, показав вновь удостоверение.

– Ага. Ну я главный врач этого места. Меня зовут Николай Мстиславович Паиков. Чем могу служить? – ответил тут же он, убрав руки за спину, но перед этим поправил очки в прямоугольной оправе, что висели на худом носу, и казались больше, за счёт острых скул и впадин на щеках.

– Подскажите. Пару дней назад видели человека на дороге. Его маршрут пролегал через место, где утром обнаружили тело мальчика, – начала Олеся.

– Хм-м я слышал об этом…убийстве. Вы, наверное, хотели узнать не отсюда ли этот человек? – спросил он.

– Да, именно этого мы и хотим, – отвечал я.

– Знаете, отсюда давно уже никто так свободно не уходил, – ответил главный врач.

– Нам бы пригодился список пациентов, которые покинули вашу клинику относительно недавно, – вдруг недоверчиво произнесла Олеся. – Мы были бы вам благодарны.

– Ну хорошо, я вам его предоставлю. Правда, не думаю, что это поможет…, – начал Паиков, и направился к лестнице, ведущей на следующие этажи, а оттуда к своему кабинету.

Его кабинет кардинально отличался от общей обстановки в этих местах. Вместо холодного и тусклого света, в кабинете было светло и тепло. Стены, покрытые панелями. Люстра, свисающая над большим столом с глянцевым покрытием. Главврач прошёл к шкафу, рядом с которым была большая книжная библиотека по психологии, психиатрии и общей медицины, и открыл дверцу. Он достал оттуда стопку бумаг, толщиной в полметра.

– Это столько людей покинули клинику? – спросил я.

– О нет! Это общий список всех прибывающих здесь, – ответил он, после чего оставил стопку бумаг на столе, и полез дальше в шкаф. – Вот это уже список покинувших клинику.

Он достал толстую папку. Поставил в центр стола, и принялся открывать и листать содержимое. По очередности он давал нам небольшие «анкеты» с фотографиями людей и диагнозом. Совершенно разные люди. С разными болячками и степенью опасности. Среди них были конечно же в основном те, кто не представлял большой угрозы.

Олеся и я долго осматривали каждого бывшего пациента. Все они покидали клинику давно. Начиная с 2002 по 2019 года. Все они были с Минска, с Гомеля, или с деревень на юге страны. Всё это было не то. Я собрал всю стопку и недовольно бросил рядом с главным врачом на стол.

– Сомневаюсь, что это они, – проговорил я, после чего глянул на стопку бумаг, содержащихся на лечении.

– Может тот, кого видели у места преступления, с какой-нибудь деревни? Например, шёл к главной дороге? На заработки, – высказался Паиков поправляя очки.

– Олеся. Набери спецов. Узнали ли они что-нибудь? – обратился я.

– Хорошо, – ответила Олеся, доставая телефон, набрала номер и отошла.

– Николай Мстиславович благодарим за помощь, – проговорил я, и пожал ему руку.

– Ну чем смог, – коротко ответил главный врач, после чего вернулась Олеся.

– Кровь проверили. Не мальчика. Пробивают по базе, – ответила Олеся. – Куда теперь?

– В Михайловщину. Опросим жителей и родственников мальчика, – проговорил я, после чего мы вышли к машине.

– Откуда информация, что мальчик оттуда? – непонимающе спросила Олеся.

– Один офицер из Воложинского отделения, сказал, что неделю назад заявление о пропаже поступало, но на следующий день его забрали. Писали из Воложина, – ответил я.

– Зачем тогда забирать заявление, если мальчик нашёлся? Уверен, что нам туда? – надоедливо обратилась Олеся, но я не ответил ей.

– Что-то вы быстро, – проговорил Макс. – Я проголодался, может перекусить?

– На заправке возьмёшь что-нибудь, поехали, – произнёс строго я.

– Как скажешь начальник, – ответил Макс, и четыре колеса вновь покатились по дороге.

Глава 2. Кошки-мышки. 9 июня 2022

Часть 1. Михайловщина

Путь занял час времени. За весь такой не длинный путь, я успел немного поспать. Мне снился вновь тот же сон, к счастью, мы уже подъезжали к деревне Михайловщина, и меня разбудили.

– Приехали начальник, – произнёс устало Макс.

– Стой у этого магазина. Мы обойдём деревню, попробуем опросить местных, – ответил я Максу, после чего он припарковался рядом с деревенским магазином.

Сам же магазин представлял собой обычный вагон-дом, наподобие тех, что используют работники в нефтяной сфере.

– Квітнець. Якімі лёсамі ў нашых краях? – произнёс вышедший из магазина мужчина.

– День добрый. Мы из милиции, – ответил я.

– Ну так відаць што вы адтуль. Вы Мінскія што-лі? – продолжал он.

– Можно мы перейдём на русский? – обратился я.

– Почему нет? Можно! Вы Минские? – начал незнакомец.

– Да. Есть вопросы у нас к местным жителям этой чудной деревни. В Воложинское отделение милиции поступило заявление о пропаже мальчика. Что скажете? – продолжил я.

Мужчина задумался.

– Да…неделю назад, племянник Нины Захаренко сбежал из дома, – ответил он.

– Нашёлся? – обратилась Олеся, будто ожидая очевидного ответа.

– Так нет. Пропал с концами с недели как, – вдруг заявил мужчина.

– Очень интересно, – проговорил я, глядя на удивлённую Олесю.

– Где найти эту Нину Захаренку? – обратилась Олеся.

– Это вам туда. 25-й дом, – проговорил мужчина, и распрощавшись с нами направился по своим делам.

Я обратил внимание, что вдоль улицы уже стояли местные жители, что любопытно нас разглядывали. Они шептались друг с другом, а когда неизвестный мужчина покинул нас, они окружили его и начали расспрашивать.

– Пойдём, – начал я, и отправился по старой, ещё проложенной в советские времена, дороге.

Минуя несколько домов, я оглядел округу. У дома номер 13, во дворе показалась чья-то фигура. Мужчина средних лет косо поглядывал на дорогу в нашу сторону. Он промелькнул лишь на секунду, но я заметил на его лице испуг, как и многих местных в этой деревни.

Через десяток метров, мы остановились напротив 25-го дома у дороги. На участке работала женщина. Она крутила барабан, что поднимал на цепях ведро воды из колодца. Мы не спеша подошли к калитке и открыли её. Вошедший первым на территорию, из будки рядом с воротами выбежал здоровенный мохнатый пёс, что прикован был толстой цепью к ошейнику. Пёс начал лаять и бросаться на нас.

– Пошёл вон! – прокричал я испуганно.

– Рекс! Молчать! – прокричал голос женщины.

Пёс недовольно отошёл и лишь тихо рыча, вновь спрятался в будке.

– Кто вы такие? – вдруг начала женщина, вышедшая нам на встречу.

– Мы следователи из Минска. Мы по поводу вашего заявления, – отвечала Олеся.

Женщина поставила ведро с водой у стены. И махнув нам вяло рукой, пригласила к себе. Недолго думая мы прошли за ней. Через некоторое время, мы сидели у неё дома в зале. Осмотрев помещения, я увидел фоторамки, в которых была изображена семья с ребёнком. Мальчиком, тем самым, чьё тело нашли на просёлочной дороге. Я указал Олесе на фото. Она лишь выдохнув кивнула.

– Вы Нина Захаренко ведь так? – спросил я.

– Да. Так что вы хотели? И…что насчёт заявления? – спросила она.

– Почему вы забрали его? – спросил тут же я, поставив её в ступор.

– Как же сказать вам…для начала покажите удостоверение, – вдруг ответила она.

– «Явно обдумывает ответ», – подумал я.

Показав удостоверение, она присела на кресло.

– Если вы спрашиваете о заявление, значит знаете о чём оно так? – словно озвучила мысли вслух она.

– Знаем. Вы тётя пропавшего мальчика? – спросила Олеся.

– Да…скажите…вы нашли его ведь? – спросила она.

– Нашли, – проговорил я, не отрывая от неё взгляда.

– Он…он жив? – вновь продолжала она.

Я протянул паузу. Несмотря на то, что я был давно уже выгорел благодаря своей работе, я всё же почувствовал неудобство внутри. Словно, то, что я скажу ей, ранит и меня самого.

– Он мёртв, – вдруг произнесла Олеся.

Тётя мальчика пустилась в слёзы. Она прикрыла руками лицо.

– Ответьте. Почему вы забрали заявление? – начал я.

– Я думала…, думала он вернётся. Все мне так говорили…все…

– Кто все? – спросила Олеся.

– Наши местные. Они сказали вернётся пацан твой. Не отвлекай, говорят, милиционеров. Погуляет и придёт, – чуть успокоившись ответила она.

– Где его родители? – продолжил я.

– Они погибли. Давно ещё. Лет пять назад, наверное, уже. В ДТП попали.

– Ваш племянник. Как он пропал? Есть у вас мысли на это счёт? Может боялся чего, или что-то другое? – спросила Олеся.

– Да. Да…, – ответила резко она.

– И? – нетерпеливо спросил я.

– Аркадий…он говорил, что к нему в окно ночью кто-то заглядывает. Говорит рога у него. И глаза красные, – вдруг заявила она.