Повороты судьбы

– Ты уже выглядишь как модный писатель, Бетти! – сказала Дорис.

– Редактор моды, – поправила ее Бетти.

– Держите, мисс Редактор. – Дорис протянула Бетти бумажную табличку с именем и булавку. Бетти прикрепила ее на груди с левой стороны, как и другие девочки. По крайней мере, ещё на одно лето ее сердце принадлежало Саут-Хейвену.

– Это лето будет потрясающим, – заявила Бетти.

Джорджия рассмеялась.

– Ты говоришь это каждый год. И работа здесь из года в год почти одна и та же.

Дорис подняла руки над головой, изображая прыжки «ноги вместе, ноги врозь».

– И раз, и два…

– В этом году все будет по-другому, – заявила Бетти.

– С чего бы? – спросила Дорис. Она казалась младшей сестрой, которой не было ни у Бетти, ни у Джорджии, хотя она была их ровесницей. Дорис, ростом четыре фута одиннадцать дюймов, была жизнерадостной и немного наивной девочкой, которая во всем видела светлую сторону. Она дружила со всеми, и все ей действительно нравились. Бетти находила Дорис милой, но утомительной с ее романтическими представлениями о прекрасных принцах и счастье до гробовой доски. Бетти нравились мальчики – действительно нравились, – но она смотрела на вещи немного более практично.

– Помешанная на мальчиках Бетти ищет свою летнюю любовь. – Джорджия произнесла последнее слово с придыханием.

– Я уверена, что тебе будет из кого выбрать, – сказала Дорис.

– Я не ищу любви. Я просто люблю красивых парней. И я хочу повеселиться. – Чего на самом деле хотела Бетти, так это отправиться в Нью-Йорк и не выделяться там, как деревенщина.

– Я все равно не понимаю, почему ты думаешь о местных мальчиках, – сказала Дорис. – Ты встретишь парня, когда поедешь в Барнард. Студента Колумбийского университета. Может быть, кого-то, кто учится на врача или стоматолога. Или адвоката.

– Ты говоришь как бабушка, – ответила Бетти. Она покачала головой. – Я просто хочу провести чудесное лето, а что может быть великолепнее летнего романа? – спросила Бетти. Она повернулась к Джорджии. – Я бы сказала, что хочу завести интрижку, но это звучит очень грубо, – прошептала Бетти.

Джорджия кивнула, и Бетти поежилась от дуновения ветерка. Или предвкушения.

– Я встречу своего мужа в Чикаго, – заявила Дорис. В сентябре ее ждала работа продавщицей в магазине Маршалла Филда, и она собиралась жить в меблированных комнатах. – Не имеет значения, что ты будешь в Нью-Йорке. Конечно, мы по-прежнему будем подружками невесты друг у друга.

– Жизнь – это не только мальчики и замужество, – сказала Джорджия.

Дорис раскрыла рот, и, если бы у Бетти был персик, она могла бы засунуть его туда.

Джорджия, конечно, была права. Она собиралась в Северо-Западный университет в качестве слушателя подготовительных курсов при медицинском колледже. Она хотела стать врачом, и Бетти знала, что ее подруга своего добьется. Вот почему Джорджия понимала мечту Бетти о работе в глянцевом модном журнале, в отличие от других ее подруг. Дорис мечтала о работе в офисе и обручальном кольце, как и большинство девушек, которых знала Бетти.

Сначала Бетти планировала получить степень по английскому языку, а затем устроиться на работу журналистом и писать о моде в одном из журналов, которые она зачитала до дыр. Seventeen. Mademoiselle. Vanity Fair. Compact. А потом она собиралась подняться до должности редактора. Вот тогда-то у нее и появилась бы возможность высказывать свое мнение о тенденциях моды и красоты и о том, что женщины читают о них. Это был бы ее способ оказать влияние.

К тому же идея встречаться с мальчиками была для Бетти не на последнем месте. Вообще-то не с мальчиками, конечно, а с мужчинами, и, честно говоря, это было вторым по важности пунктом после ее карьеры.

Бабушка и Зейде хотели, чтобы «их девочка» получила образование и добилась успеха, даже если для этого ей пришлось бы покинуть Саут-Хейвен. Бетти и мечтать не могла о более добрых и щедрых бабушке и дедушке.

Джорджия расправила плечи, посмотрела на часы и улыбнулась Бетти, которая чувствовала себя так, будто находилась под защитой старшей сестры. Джорджия была ростом пять футов девять дюймов, и ее присутствие привлекало внимание. Ее рыжие волосы доходили до середины спины, а обруч из настоящего черепахового панциря удерживал непослушные пряди от лица, усыпанного веснушками. И глаза ее были изумрудно-зелеными, а не темно-карими. Она надела белую форму для тенниса, потому что была единственным тренером по теннису на курорте и не хотела, чтобы кто-нибудь из студенток решил, что может занять ее место.

Бетти пыталась уговорить Джорджию накрасить губы красной помадой, поскольку сегодня она не собиралась играть в теннис. «Яркий красный» от Max Factor выделил бы черты ее лица на фоне полностью белого ансамбля, но Джорджия остановилась на «Морском коралле» от Дороти Грей. Бетти вынуждена была признать, что Джорджия выглядела утонченной, и на мгновение ее кольнула ревность. Потом она вспомнила, что сама накрасила губы красной помадой. Если этот цвет вполне подходил Элизабет Тейлор, то для Бетти Штерн этого было достаточно.

Бетти не была такой же эффектной, как Лиз, но славилась привлекательной внешностью. Она слышала это всю свою жизнь. Ростом она была пять футов четыре дюйма, но больше в ней не было ничего заурядного. Ее слегка волнистые волосы не нуждались в услугах парикмахера. Хотя сегодня она собрала их в красный шарф и завязала его, как та девушка с плаката, узлом наверху, вытянув несколько прядей вперед на лоб. Женственная фигура Бетти оформилась, так сказать, в десятом классе. Особенность Бетти заключалась в том, что она при этом была очень умной, получала одни пятерки и награды за лучшую посещаемость все четыре года учебы в средней школе Саут-Хейвена. Она усердно работала над своими оценками и была благодарна за признание со стороны сверстников. Ее одноклассники выбрали ее самой перспективной и самой красивой старшеклассницей. Это окончательно утвердило ее решение. Она всегда думала, что примет участие в конкурсе «Мисс Саут-Хейвен», когда ей исполнится восемнадцать, и бабушка с дедушкой поддерживали ее мечту. С такой уверенностью, а также учитывая, что любимица города, Нэнси Грин, путешествовала по Европе, у нее действительно мог появиться шанс на победу.

Зейде считал, что она станет бесспорным победителем.

– Проиграешь ты или выиграешь, для меня ты все равно останешься красоткой в купальнике, – говорила бабушка.

Бетти верила ей и встала немного прямее, думая о наследии «Мисс Саут-Хейвен», а также о том, что у ее бабушки с дедушкой появится возможность похвастаться своей внучкой, не говоря уже о бесплатной рекламе курорта.

Три машины показались из-за угла с востока, из открытых окон гремела музыка. Лето было всего в квартале отсюда.

– Как я выгляжу? – прошептала Бетти.

– Ты выглядишь шикарно, – ответила Дорис. – Как настоящая студентка колледжа. Жаль, что мне этого не дано. – Дорис поправила короткую песочного цвета челку, опустила руку. Ее клетчатая юбка больше подходила для зимы, чем для весны, но Бетти ничего не сказала.

Вместо того чтобы беспокоиться о наряде Дорис, Бетти волновалась о своем собственном. Может быть, она оделась слишком нарядно. Будут ли старшие девочки насмехаться над ней? Отвернутся ли мальчики? Она захватила с собой шорты и теннисные туфли, чтобы переодеться позже. Ей не нужно было разгружать машины и распаковывать чемоданы, но она действительно хотела смешаться с остальными во время ужина для персонала в столовой в тот вечер.

Пять машин въехали на кольцевую подъездную дорожку курорта, и еще три вывернули из-за угла. Они выглядели более блестящими, их моторы ревели громче, чем когда-либо, а, может, Бетти просто наблюдала и слушала внимательнее, чем раньше. Может быть, следующим летом она соберётся посещать летние занятия или устроится на работу в журнал в Нью-Йорке. Возможно, это последнее лето, когда она могла воспользоваться известностью своей фамилии, со всеми ее преимуществами и недостатками.

Хром и стекло сверкали и танцевали, как озеро на закате, а выхлопные газы наполняли воздух и растворялись вместе со звуками музыки, которая гремела из радио колонок.

Припарковав машины, ребята повыскакивали наружу. Влажный, древесный аромат лосьона после бритья, смешанный с медицинским запахом лака для волос, издавал тот же аромат лета и солнцезащитного крема фирмы Коппертон. Хотя Бетти была ошеломлена и переполнена эмоциями, ей не хотелось, чтобы это зрелище заканчивалось. Но когда вновь прибывшие направились к ее бабушке и дедушке, Бетти вышла из транса. Теперь в течение следующих нескольких месяцев в семье Штернов Бетти предстояло стоять на втором месте после персонала и гостей.

Она посмотрела через лужайку на своих бабушку и дедушку, но больше не видела их в толпе. Что Бетти заметила, так это то, что ни одна из других девушек не стянула волосы шарфом. Она чувствовала себя взрослой и немного вызывающей, когда повязала его вместо предложенной бабушкой жемчужной заколки, но теперь Бетти не была так уверена. Выглядела ли она модной или старомодной? Ее охватил озноб, хотя на улице было достаточно тепло. Май в Мичигане славился переменчивой погодой. По крайней мере, снега больше не было.

Именно в тот момент, когда Бетти подумала о снеге в мае, она увидела мальчика, при виде которого ее сердце замерло. Даже издалека он был красив, как кинозвезда, – опрятный и подтянутый, как и все мальчики, но с некоторой естественной развязностью, которая привлекала ее внимание, как магнит притягивает гвозди. На нем были коричневые брюки, белая рубашка с короткими рукавами и галстук. Должно быть, он был новеньким. Она не забыла бы это лицо. Эти плечи. Но она не видела, как он выходил из машины. Был ли он видением? Воплощением ее мечты? Он отличался смелостью в выборе своего стиля. Никто из остальных мальчиков не надел галстук. Теперь она узнала его! Своими ямочками на щеках и всем остальным он напоминал молодого Уильяма Холдена.

Бетти отстегнула бейдж с именем и оторвала свое наследие, став «Бетти Ш» вместо более узнаваемого «Бетти Штерн».

– Моя помада в порядке? – Она мысленно помолилась Max Factor, чтобы все выглядело лучше, чем хорошо.

Джорджия ухмыльнулась.

– Да. Все в порядке.

Бетти скомкала оторванную часть бейджа с именем и засунула ее за пряжку ремня. Джорджия наблюдала за ней.

– Что? Я просто хочу весело провести лето перед колледжем, – сказала Бетти.

Джорджия многозначительно поиграла своими идеально выщипанными бровями.

– Он слишком взрослый для тебя.

– О ком ты говоришь? – спросила Бетти, ее сердце неистово колотилось от открывающихся возможностей.

– О том, у которого ямочка на подбородке, острячка. – Джорджия указала на него кивком головы. – Я знаю тебя, Бетти. С этим парнем у тебя будут неприятности.

– Бетти не настолько глупа, – возразила Дорис. Милая Дорис. – Что ты скажешь, если твои бабушка и дедушка увидят это? – Дорис указала на бейдж с именем. – Хочешь, принесу тебе новый? Это займет всего секунду.

– Они не заметят, – ответила Бетти. Она посмотрела на своего Уильяма Холдена, разговаривающего с другими мальчиками, но не стоящего в их кругу. Он улыбнулся и кивнул, но держался на расстоянии нескольких ярдов от остальных.

Солнце приласкало икры Бетти своими лучами, согрев их весенним теплом. Забыв об ожоге на руке, Бетти вспомнила о своих ногах. Она повернула правую пятку к своду левой ноги.

– Это не конкурс красоты, Бетти. – Джорджия указала на ноги Бетти.

– Я просто тренируюсь для «Мисс Саут-Хейвен». Ты же знаешь, что в этом году я участвую.

Дорис хихикнула.

– Ты нам сто раз об этом говорила.

Бетти завела и сцепила руки за спиной, расправив плечи, выпрямилась. Она знала, как хорошая осанка выгодно подчеркивала ее грудь даже в блузке, застегнутой на все пуговицы.

– Ты покраснела! – воскликнула Дорис. – Твоя бабушка не обрадуется, что ты флиртуешь с персоналом.

– Спустись на землю, Дорис, – приструнила ее Джорджия. – Бетти просто развлекается. Он даже не смотрит в нашу сторону.

А потом он посмотрел, но так же быстро отвернулся обратно к девушкам, которые не были Бетти. Он стоял достаточно близко, чтобы девушки могли смотреть, но не прикасаться. Бетти расслабила плечи и вытянула руки вперед, скользнув повязкой, прикрывающей ожог, по бедру. Движение вызвало волну боли, но не такую сильную, как понимание того, что ее игнорировали. Или, что еще хуже, даже не заметили.

«Повернись, повернись, повернись».

Ничего не происходило.

«Повернись, повернись, повернись».

А затем он сделал именно это. Он не только обернулся, он увидел ее и улыбнулся так широко, что девушки поблизости обернулись, чтобы посмотреть, на что или на кого он смотрит.

Мурашки побежали по шее и вниз по телу Бетти, как мелкие крупинки града.

– Он смотрит на тебя, – сказала Джорджия.

– Он даже не притворяется, что не смотрит на тебя, ах ты соблазнительница, – сказала Дорис.

Бетти посмотрела прямо ему в глаза, насколько позволяла разделявшая их лужайка. Затем она подняла обе руки и развязала узел на своем шарфе, спустив ткань к шее. Он скользнул по ее плечам, и Бетти задрожала, даже не пытаясь скрыть этого. Она повела головой из стороны в сторону, медленно высвобождая каскад локонов.

Джорджия схватила шарф, скомкала его и сжала в ладони.

– Не переигрывай, Бетти. Все знают, кто ты такая.

– Не все, – ответила она.

Глава 4

Бетти

Первые выходные лета прошли в суматохе встреч и размещения гостей. Курорт, конечно, был заполнен до отказа, и Бетти приступила к своим летним обязанностям на курорте с тем же рвением, как и в прошлом году.

Во вторник ближе к вечеру она закрыла входную дверь дома и вприпрыжку спустилась по цементным ступенькам внутреннего дворика, юбка белого платья из поплина в рубчик колыхалась вокруг ее голеней. Солнце поцеловало ее пухлые щечки, уже порозовевшие от нанесенных румян. Вечер обещал быть великолепным.

Джорджия и Дорис ждали у обочины, обе разодетые, как и Бетти, в платьях, которые они когда-то приберегли для школьных танцев. Джорджия в лилово-фиолетовом платье со скромным V-образным вырезом и зауженной талией, туго перетянутой тонким белым пояском из лакированной кожи, выглядела так, будто сошла с разворота журнала Seventeen. Голубые глаза Дорис искрились, то ли от солнца, то ли благодаря ее желтому платью из тафты, Бетти не знала. Девочки последовали ее совету и нанесли помады тех оттенков, которые гармонично сочетались с их нарядами: Джорджия – темного красновато-коричневого цвета, а Дорис – светло-розового. Бетти отлично разбиралась в цветах и брендах! Ее подруги выглядели такими взрослыми. Неужели они видели ее такой же благодаря ярко-розовым губам и платью в тон к свитеру, который она застегнула только на шее, чтобы продемонстрировать декольте?

– Нас никто не узнает, – сказала Джорджия.

– Я думаю, смысл как раз в этом, – произнесла Дорис. – Эти мальчики и их семьи – верхушка общества. Мы же хотим, чтобы они смотрели на нас не как на обслуживающий персонал, а как возможные варианты.

Джорджия похлопала Дорис по плечу.

– Ты имеешь в виду, как потенциальных жен.

– Ну и что, если так?

Бетти уперла руки в бедра. Бабушка попросила Бетти и ее подруг выступить в роли хозяек на первой летней вечеринке с коктейлями, и именно туда они и направлялись. Девушки делали это раньше, болтали с гостями, рассказывали о мероприятиях курорта и предстоящих развлечениях, выслушивали любые особые пожелания. Это мероприятие представляло собой отличное сочетание общения и выведывания нужной информации.

– Сегодня вечером, девочки, вам придется ограничить свой флирт. Мы должны поговорить со всеми. – Бетти неторопливо прошла вперед и оглянулась на своих подруг. – Это значит, не обделить вниманием мужей, жен и детей. А не только мальчиков нашего возраста.

Ее бабушка и дедушка устраивали эту коктейльную вечеринку каждый вторник в половине шестого, а затем, как обычно, подавали ужин гостям в половине седьмого. На кухне готовили ожидаемый ужин из четырех блюд. Суп, салат, четыре вида основных блюд на выбор – сколько хочешь, столько и бери – каждое с двумя гарнирами, и десертная тарелка на каждый стол. И все это подавалось до полуночного шведского стола, состоящего из выпечки, пирожных и фруктовых салатов, сложенных в арбузные лодочки, для женщин, которые притворялись, что следят за своей фигурой. Потворствуя таким ночным желаниям, кухонный персонал выставлял угощения, чтобы гости могли обслужить себя сами. Многие постояльцы заворачивали сладости в льняные салфетки и засовывали эти свертки в сумки, чтобы полакомиться ими по дороге в свои коттеджи.

«На курорте Штернов трехразовое питание плюс дополнительные закуски и десерты». Акцент на плюсе.

Выйдя на лужайку, Бетти остановилась.

– Прежде чем мы войдем туда, давайте договоримся. Если кому-то из нас нравится мальчик, остальные на него даже не смотрят, как всегда.

– Так и скажи, что ты просто претендуешь на того парня с ямочкой, – сказала Дорис. – Что, если он мне тоже нравится?

– Я постоянно вижу его в столовой, но так и не познакомилась с ним как следует. Я не могу просить своих бабушку с дедушкой представить меня, или спросить что-нибудь о нем, иначе они захотят знать, зачем мне это. По их мнению, этим летом я должна поработать на курорте и получше узнать свою соседку по комнате в Барнарде. На прошлой неделе я получила информацию о распределении. Она итальянка. Из Нью-Джерси.

– Ух ты, как экзотично, – сказала Дорис.

– Забудь об экзотических соседках по комнате, – произнесла Джорджия. – Я познакомилась с твоим Уильямом Холденом.

Бетти захлопала в ладоши.

– Его зовут Эйб Барски, и он изучает архитектуру в Мичигане. А еще он в хоккейной команде. Очевидно, твой дедушка нанял его в последнюю минуту.

– У него есть девушка?

– Он не упомянул об этом в нашем десятисекундном разговоре. Я как раз направлялась на теннисный корт. Он проходил мимо и представился. Я предположила, что он возвращался в Особняк. Это было после обеда.

Особняк был самым большим коттеджем на территории курорта, и в то же время самым обветшалым. Он представлял собой некое подобие общежития, больше похожего на казарму, для обслуживающего персонала – с двухъярусными кроватями для двадцати юношей, водопроводом, туалетами, душевыми и раковинами. Особняк разительно отличался от обычных коттеджей курорта Штернов, больше походивших на гостиничные номера, которые Бетти видела в фильмах. Замок же представлял собой примитивное общежитие для женского персонала и был отделен от Особняка столовой для персонала. Мальчикам было запрещено посещать Замок, девочкам – Особняк, но поскольку из главного дома (а именно бабушке) эти здания видно не было, и они находились в удалении от гостевых коттеджей, Бетти подозревала, что это правило никто не соблюдал.

– Так мы договорились?

– Если это касается всех нас, – ответила Джорджия.

– Конечно! Давайте поклянемся на наших сердцах. – Бетти перекрестила свое сердце. Они так клялись еще с начальной школы. Для них это было самое серьезное обещание, которое они могли дать.

– Девочки! – раздался громкий голос с другого конца лужайки. Он принадлежал шеф-повару Гэвину, который работал у Штернов с тех пор, как Бетти себя помнила. Он был высоким мужчиной с широкими плечами и большим животом, наводившим на мысль, что Гэвину нравилась собственная стряпня. Бабушка никогда не доверяла тощим поварам. Даже Мейбл, которая работала на кухне (и помогала бабушке во всем), была довольно пухлой, как матушка Гусыня из любимой детской книжки Бетти. Шеф-повар Гэвин каждое лето приезжал в Саут-Хейвен из отеля в Майами-Бич, в котором работал зимой, а Мейбл выросла в Саут-Хейвене, как и большинство кухонного и обслуживающего персонала. Бабушка составляла меню, включающее любимые блюда семьи и рецепты из популярных поваренных книг. Она управляла кухней наряду с шеф-поваром Гэвином, но также полагалась на то, что он привнесет своеобразие, присущее кухне Майами-Бич, в ее мичиганское меню. Бабушка утверждала, что это выгодно отличает курорт Штернов от других курортов и повышает его престиж.

– Что вы там стоите? Быстро идите сюда! Мне нужна ваша помощь! – Шеф-повар Гэвин замахал руками в воздухе.

Девочки побежали на кухню, сердце Бетти бешено колотилось. Что-то случилось с ее бабушкой?

– Заходите! Это катастрофа! Смотрите!

Бетти затаила дыхание и вошла в холодный цех кухни, прямоугольное пространство, уставленное столами из нержавеющей стали, которые сейчас были заставлены десятками серебряных подносов, наполненных впечатляющим ассортиментом канапе. Она пристально посмотрела на шеф-повара Гэвина.

– Вы меня напугали! Я думала, моя бабушка лежит мертвая на полу!

– Мы все умрем, если эти канапе не будут украшены в течение следующих двадцати пяти минут. Кэтрин и Хейзел не явились сегодня на работу. Берите фартуки, девочки.

– Только не сегодня, – возразила Бетти, отступая назад. – Мы отвечаем за коктейльную вечеринку. Этого хочет моя бабушка. Она не хотела, чтобы мы работали на кухне. Посмотрите на наши наряды!

– Да хоть голые тут стойте, мне все равно, но работа должна быть сделана, – сказал шеф-повар Гэвин.

– Их там по меньшей мере тысяча, – прошептала Джорджия.

Бетти не нуждалась в напоминании. Она несколько лет чистила морковку и нарезала ее тонкими пластинами для наггетсов из фаршированной рыбы. Ее пальцы много раз были исколоты пластиковыми мини-мечами, предназначенными для фаршированных чесноком оливок, или разноцветными зубочистками, на которые она нанизывала сотни коктейльных сосисок и фрикаделек в кисло-сладком соусе, не говоря уже о шпажках, которыми скрепляла коктейльные лилии: ломтики болонской колбасы, завернутые в конусообразную форму с маринованным огурцом, торчащим из середины.

Бетти думала, что сегодня вечером они с девочками будут лакомиться закусками и вести светские беседы, а не накалывать и фаршировать канапе.

– Мне еще нужно закончить с корейкой, морковным цимесом и запеченной скумбрией, а твоя бабушка будет здесь с минуты на минуту. Я не собираюсь разочаровывать ее, Бетти. Ты это сделаешь?

Бетти отбросила мечтания и смирилась со своими обязанностям внучки хозяев курорта.

– Да, – ответила она.

Шеф-повар Гэвин кивнул и направился в дальний конец кухни. Бетти никогда бы не подвела бабушку. Если бы бабушка была здесь, она первой натянула бы фартук поверх шикарного платья и украсила бы тысячу канапе. Все это знали.

Бетти сняла с крючков у двери три чистых синих фартука и вручила по одному каждой из подруг.

* * *

– Я никогда больше не буду смотреть на петрушку так, как раньше, – вздохнула Дорис. Она уселась на скамейку возле кухни и прильнула к Бетти. Джорджия, сидевшая по другую сторону Бетти, тоже наклонилась к ней. Если бы одна из них встала, остальные упали бы.

– Мы хорошо поработали, – отметила Дорис.

– Надеюсь, не слишком хорошо, – возразила Джорджия. – Напомни мне, чтобы в следующий вторник я, черт возьми, осталась дома.

– Простите, – извинилась Бетти. – Вы обе такие красивые, а теперь наши руки пахнут чесноком, и мы сидим тут вместо того, чтобы знакомиться с парнями.

– Ты когда-нибудь думаешь о чем-нибудь, кроме мальчиков? – спросила Джорджия.

– Да, знаешь ли, думаю. У меня есть планы. Но этим летом мальчики – моя основная задача. Ах да, и завоевать титул «Мисс Саут-Хейвен». – Бетти положила голову поверх головы Джорджи на своем плече. – Я искуплю свою вину перед вами, обещаю.

– Только пусть это будут не канапе, – сказала Дорис.

Незнакомый низкий голос донесся из кухонного окна.

– Хорошо поработали сегодня вечером, девочки.

Они обернулись, но в окне никого не было.

– Вот было бы здорово, если бы это был Эйб. Правда? – прошептала Дорис Бетти.

Она скрестила пальцы.

* * *

На следующее утро, когда Бетти услышала легкие шаги бабушки за дверью своей спальни, она натянула одеяло на голову. Дверь открылась.

– Пора вставать.

Бетти кивнула, дернув одеялом. Для бабушки этого было достаточно. Дверь не закрылась, но Бетти услышала, как бабушка спустилась по лестнице. Голос Зейде прорезал сырой утренний воздух.

Как только входная дверь закрылась, Бетти вскочила с кровати. Она выглянула в окно и увидела, как бабушка и Зейде вышли из дома. В общем-то она увидела лишь зонтики – два черных круга, один немного впереди другого, потому что бабушка компенсировала свой невысокий рост тем, что шла быстрее Зейде, который, казалось, никогда не возражал. Он гордился и восхищался своей успешной женой. Бетти знала, что большинство мужчин не похожи на Зейде.

Бетти застелила постель, оделась и бросилась вниз. Она набрала номер оператора. Семьям Бетти и Джорджии повезло, что они не пользовались спаренной телефонной линией. Иначе Бетти не смогла бы позвонить. Саут-Хейвен был слишком маленьким городком, чтобы люди знали о ее делах или, скорее, узнали еще больше, чем и так было известно. Джорджия должна была уже проснуться и начать распаковать новые товары в семейном магазине, прежде чем отправиться на курорт давать уроки тенниса (при условии, что дождь прекратится).