Юные дарования: Художник

      Между нами образовалась связь. Мы были единственными приглашёнными, но не знакомы друг с другом. Я посмотрел в её глаза, чёрные, как два обсидиана. Прекрасное, отчуждённое, бледное лицо, прямой нос, ярко красные губы. На пальцах множественные кольца и когти, на кончиках пальцев хищно заострённые, чёрные ноготки. Она могла бы с лёгкостью сыграть, самую готическую королеву вампиров в человеческой истории, даже не имея актёрских навыков или талантов. Но что-то подсказывало мне, что у неё они были с избытком. Передо мной сидит, явный представитель моего вида – прирождённый деятель культуры.

      В свою очередь, она изучала меня. Зловещее, но только со стороны, безмолвие длилось не более пяти минут. Честно не знаю, кто из нас проиграл бы эту битву и первым покинул поле боя молчанки, потому что нас отвлекли. Совсем молодой бармен откашлялся. Не знаю, как давно он здесь появился. Я тонул с головой в её омутах.

– Что-нибудь желаете? – учтиво поинтересовался он.

– Безалкогольную «Кровавую Мери», – сказала она властным голосом, требующим немедленного подчинения и капитуляции.

– Мне тоже, – у меня просто не было выбора.

– Если ты не любишь блэк, то нам не о чем говорить, – резко сказала она мне.

– Тру норвежиан блэк метал! – выпалил я не думая.

      Через минуту, на стол нам были поставлены два бокала с «Кровавой Мери».

– За искусство, – предложила она тост и я окончательно потерялся в её зловещем, готическом обаянии.

      Выпили мы залпом. На глаза мне опустилась кровавая пелена, но сразу стало спокойнее и проще. С самого начала, между нами не было никакой границы. Какая обычно бывает, между незнакомыми людьми.

– Тебя зовут Селена.

– Да капитан. А тебя Кай надо полагать. Псевдоним?

– Нет, это моё имя, но ничего общего с одноимённой сказкой и её главным персонажем с холодным сердцем, я не имею.

– Жаль. Я могла бы стать снежной королевой, – я сглотнул.

– А почему не Гердой? Раз уж на то пошло.

– Потому что Герда его спасла, а королева подарила холодную вечность.

– Я подумаю над этим. Так ты давно знаешь Мусс? Это имя или вообще что, оно склоняется?

– Не знаю. Позавчера, когда я была в баре, он зашёл один после полуночи и заказал, самое радиоактивное пойло, которое у нас было. Ему налили швейцарский абсент. Он прозрачный, восемьдесят семь градусов. Его надо сначала поджечь на пару секунд, чтобы убрать хотя бы с десяток лишних градусов. Так он становится мягкий на вкус, как дыня.

– Ты ходишь по барам, после полуночи?

– Нет, я владелица и управляющая. Он спросил, кто хочет к нему присоединиться, потому, как он не пьёт один. Мне было скучно, я присоединилась и он выпил три порции. На последней, он сильно обжог губы. Дилетант. Но всё равно уважаю его. За музыку. Беспощадный doom metal по мне. Он ничего не сказал. Только оставил на стойке деньги и билет на свой концерт. Наш бармен гоповатый малый, поэтому билет взяла я. Держу его только за то, что он виртуозно владеет ремеслом подбрасывания и хватания. Я же знала, что Мусс оставил билет именно мне. За смелость и компанию.

– Желаете, что-нибудь ещё или продолжить? – спросил вновь бармен, услышав речь о человеке с такой же профессией.

– Два кофе, – сказал я.

– Без сахара. Чёрные, – добавила Селена.

– Разумеется. За кого ты меня принимаешь? – я осмелился улыбнуться и о чудо, она показала верхний ряд ровных белых зубов с немного выступающими, как у хищника клыками, я бы удивился, если бы было по-другому.

– Значит это вы друзья с Мусс. Он тогда не представился кстати.

– Не совсем. Я художник. Он случайно попал в числе не свойственной ему компании, на мою выставку вчера вечером. Вот и отдал последний билет.

– Подозрительно всё это. На какую тематику, ты пишешь картины?

– Последняя серия из семнадцати картин, была посвящена безграничной вселенской любви, идущей к нам в виде Света.

– Звучит бредово, но я бы хотела на это посмотреть.

– Можно устроить. Завтра утром их должны будут забрать на турне, для выставок в других городах и странах.

– А как же сам автор, разве не должен участвовать в них, своим присутствием.

– В моём случае нет. Я договорился с организаторшей, что напишу ещё одну тематическую серию работ. В ближайшую пару недель. Потом, когда они обойдут мир и пересекутся в одном месте, туда я и заявлюсь.

– Ты знаешь в душе, я тоже художник. Как-нибудь, я покажу тебе и свои творения. Если оно до этого дойдёт.

      Мимо бара начали ссыпаться люди со всех сторон. Стало шумно. Некоторые из них торопились опрокинуть, что-нибудь в себя перед концертом. Для поднятия боевого духа. В основном это были те, кто не успел этого сделать, до концерта. Мы поднялись из-за столика и проследовали в концертный зал. Из него уже доносились короткие гитарные рифы и звуки настройки аппаратуры.

      Группа не зря называлась «Костёр». Жгли они в буквальном смысле. Если бы я, был их продюсером, то непременно предложил им переименоваться в «Напалм». Правда слово «Костёр», больше подходило им для названия, потому что метал, был отчасти «паганый», то есть языческий, а «напалм» с его милитаристическим назначением был бы здесь неуместен.

      Выйдя с концерта в полном накале эмоциональных страстей, выжженных фольклорными и роковыми мотивами музыки, в последних композициях, мы решили ещё выпить. По чашечке кофе. Таким образом, выйти из мира божественной, но тяжёлой для большинства людей музыки, перед отправкой в другой мир. Мир живописи и изобразительного искусства. Бармен всё не появлялся, а разгорячённые не меньше нашего фанаты схлынули. Вышла сама группа в полном составе, села рядом за широкий стол, на диваны. Измождённые, но ободрённые, сырые и тяжело дышавшие они стали призывать бармена.

– Бармена я отправил домой, – сказал вставший за стойку продюсер. – Поздно уже. Вам как обычно?

– Да, ты прекрасно знаешь, – ответил барабанщик. – Но сначала еда!

– Присоединяйтесь, – сказал, блестя влажным лицом Мусс, похудевший за время концерта, минимум на пару килограмм. – Нечего в сторонке сидеть.

– Я видел, как они отрывались вдвоём, – сказал басист. – Дьявольская парочка, твои друзья Мусс. Почему ты нам о них, ничего не рассказывал.

– Потому что сам их вижу второй раз. Это Глим – наш басист. Это Барабах – наш барабанщик. Зорк – ритм и темп гитара. Ева – она у нас второй клавишник и вокал, первый умер. Играет она от бога. Меня вы знаете – вокал, соло гитара.

– Приятно познакомиться, вы отличная команда. Я Кай, а её зовут Селена.

– Как богиня луны? – спросил Барабах.

– Я тебе сейчас уши отгрызу, – серьёзно сказала Селена.

– Всё-всё, я с миром. Просто уточнить хотел, – показал ладони Барабах и правильно сделал, лучше в тигра палкой не тыкать, особенно если между вами нет стальных прутьев.

      Продюсер принёс пару подносов уже остывающей еды и орешки. Люблю орешки. Особенно фундук. Они пили пиво. На вопрос что будем пить мы, Селена сказала что не пьёт, а я что за рулём. После прекрасного ужина в компании творческих людей и обсуждений мира метала, группа захотела на боковую, а мы ушли.

– Предложение посмотреть твои работы в силе? – спросила Селена, как только мы вышли.

– Да вполне.

– Я стою за тем углом, могу поехать за тобой.

– Я стою за тем же углом, пойдём, – махнул я рукой.

– Какой у тебя аппарат! – восхитилась она. – Едем только на нём. Возражений не потерплю.

      Мне искренне хотелось посмотреть, как она управляется своим чёрным спортивным двухдверным «Мерседесом», но я не стал настаивать.

– Только у меня для тебя шлема нет, – сказал я ей, как есть. – Совесть не позволяет взять тебя вторым номером, может лучше ты следом?

– Ты сколько за рулём, этой красной красавицы?

– Семь лет.

– Вопрос снят. Заводись, – мне кажется я был заведён, с того самого момента как увидел её.

– Роковая ты девушка. Если тебе будет легче, случись что я себе этого никогда не прощу, – я сел, надел шлем и завёл мотор. – Садись.

      Пустой ночной город, встретил нас остывающим да день воздухом и яркими смазанными огнями. Я добросовестно не превышал отметку в девяносто километров в час, прекрасно зная, что без шлема и эта скорость воспринимается вполне прилично. Особенно когда сидишь сзади и подлетаешь на всех лежачих, по закону препятствиях. Препятствиях, но не для мотоциклистов.

      Мы поднялись ко мне. Я открыл перед ней дверь в свой большой мир, небольшой студии. Постукивая высокими башмачками, она прошлась по студии и провелась пальцем по столу, с ещё не убранными следами фуршета.

– Ты что, здесь живёшь?

– Это так сразу заметно?

– Заметно, – сказала она, изучая вид из окон.

      Я включил свет, а она стала ходить от картины к картине, то складывая руки вместе на груди, то на животе, то за спиной. То прикладывала палец к уху и склоняла голову. Пожалуй, ни один из приглашённых день назад, так тщательно не изучал картины. Все просто любовались, пытались что-то понять. Но только не она. Она их изучала, будто пытаясь определить, подлинники это или подделки давно известного художника.

– Отвези меня, пожалуйста, домой, а лучше к машине.

– Тебе не понравились мои работы?

– Твои работы Кай, здесь совершенно ни при чём. Не могу же я остаться с тобой, в первую же ночь знакомства. Даже если мы, не будем спать, – в её словах я уловил несколько смыслов сразу. – Я же не смотря ни на что, приличная девушка.

      Когда мы ехали назад, она прижималась ко мне так страстно, что это сильно отвлекало меня всю дорогу. Из-за этого, я даже опасался набирать скорость, выше восьмидесяти километров в час. Как воспламенялось горючее в двигателе мотоцикла, так и с той же яркостью и жаром, мои чувства вспыхивали к ней, с каждым поворотом ручки газа. Когда мы приехали, я не контролируя себя помог ей слезть с мотоцикла и заключил в свои объятья. Она податливо, в противовес своей натуре приникла ко мне. Мы слились в горячем поцелуе. Через бесконечные полминуты, я совладал с собой и отстранился, держа её за руки.

– Ну ладно. Совращать тебе буду. Несмотря ни на что, я по-прежнему приличный молодой человек.

      В её глазах мелькнул озорной блеск. Я отпустил её. Именно после таких моментов, парня с девушкой или мужчины с женщиной, начинались самые грандиозные катаклизмы и войны на всей земле. Во мне уже пылал пожар и я готов был ворваться в любую страну под любым флагом, лететь в космос и покорять планеты, чтобы потом поднести к её ногам, право на трон в завоёванных землях.

      Я дождался когда она сядет в машину, посмотрит в зеркало и поедет. Затем одел шлем и поехал за ней. Я не собирался её преследовать, но не мог упустить случая погоняться за ней. Ведь она изо всех сил, пыталась угнать от меня на своём спортивном «Мерседесе», наивно полагая что это у неё получится, а у машины хватит на это сил. Когда она выехала за город, я прилично от неё отстал и погасил фары. Проследив, как она заехала в гараж с автоматическими воротами, вернулся в студию.

      Вооружившись кисточками, я сорвал пелену девственности с холста, первыми смелыми набросками. Как бы я хотел, чтобы сейчас здесь была Селена. Лишь вдумчивое погружение в живописание, увело меня на время от мыслей, о новой, прекрасной и таинственной девушке в чёрном. На рассвете, я на одну минутку прилёг на диван. Витая в творческом кураже, я на мгновение прикрыл глаза. Стоило мне их открыть, вокруг уже не было так светло. Солнечные лучи не наполняли студию. Вместо этого я, оказался в какой-то каменной башне. По высоте и размерам, она явно была больше, моего шестиэтажного дома.

      Сомнения что это сон ушли, потому что понимание момента осталось со мной. Каменный пол веял прохладой, на стенах висели горящие факелы. В центре зала стояли люди в рясах и с капюшонами на головах. Они проводили необычный ритуал.

– Здесь посторонние, – сказал главный, не отрываясь от своих действий. – Схватить его и заковать в цепи, пока мы не закончим.

      На меня пошёл высокий мужчина. Капюшон с его головы сдуло порывом ветра, вырвавшимся в окно, обнажив идеальную лысину.

– Как ты сюда проник? – спросил он меня.

– Зенон, мне говорил о таких вещах. Ты просто мой сон. Так что свали, пока я не отсёк твою глупую лысую голову, этим огненным мечом, – провёл я бравую тираду, словно стоял в театре на сцене и посмотрел на свою руку, обнаружив в ней длинную, толстую кисть, не менее метра.

      Лысый замер и открыл рот. Я же удивлённо, смотря на кисть в руке вместо огненного меча, вспомнил о Зеноне. Что же он мне врал насчёт материализации любого объекта. Я вообще-то меч заказывал. Я навёл кисть на лысого и тот натурально испугался, будто я навёл на него грозное стреляющее оружие.

– На колени, простолюдин! Я здесь не затем, чтобы усмирять своих слуг!

– Я не простолюдин, – стал оправдываться стоя на коленях лысый. – Я удостоен чести быть клириком при верховном жреце.

– Кто смеет прерывать нашу церемонию? – оторвался от своих дел верховный жрец, повышая голос.

– О, великий, творец утверждает, что проник сюда, чтобы провести церемонию лично, – повернулся к жрецу лысый с объяснениями.

– Да, но почему при творце нет мантии? Он в каком-то фиалковом халате для сна и босиком. Почему вместо жезла Света, у него в руках кисть?

– Не знаю? – почесал голову лысый. – Давайте спросим его самого, – он повернулся ко мне и снова открыл рот, но на этот раз в изумлении. – Но великий, на его шее медальон! Никаких сомнений, к нам пришёл творец, – лысый преклонил лоб к полу.

– Тогда, пусть покажет свою силу! – загорелся нехорошей идеей верховный жрец. – Схватите его. Все сразу!

Глава 3. Предсказание

– Ни шагу мерзавцы! – скорее от неожиданности, чем от ощущения собственных сил сказал я. – Иначе вы пожалеете! – мой голос стал предательски садиться. – Стоять! – никто стоять не собирался, засучив рукава клирики приближались. – Ах так! Так отведайте же жезла Света!

      Первому подошедшему с покрытым оспинами лицом, я от души дал черенком утолщающейся под конец кисти, как битой по голове. Он осел на пол и схватился за голову. Второму, я вписал уже с двух рук, словно играл в крикет. Попал по уху, отчего он взвыл и принялся уползать на коленях, держась за окровавленное ухо. Третьему я ткнул пушистой кистью в лицо. Когда он схватился за лицо, вытирать выступившие слезы, ударил ему по ноге. Последний противник был повергнут наземь. Лысый только оторвал голову от пола, но я грозно на него посмотрел и он опять уткнулся в пол.

– Всё приходится делать самому, – сказал верховный жрец, достав кинжал такой опасной длинны, что я заартачился на месте.

      Он сделал пару шагов и я сразу понял, что пользоваться он своим оружием умеет ловчее, чем я своей художественной битой. Вдруг по ноге моей пошла вибрация, а сквозь халат пошёл яркий, лазурный свет. На всю башню заиграла «Ave Maria» И.С.Баха – Гуно. Верховный жрец замер, открыл рот и сам встав на колени, сделал глубокий поклон.

      Я не смел взять телефон, пока он играл её. Мелодия играла громче и громче. Жрец расплакался, как ребёнок. Когда видишь плачущего мужчину в летах, проникаешься всей серьёзностью, вызванных сильных эмоции.

– Прости меня Творец. Ибо я был слеп, пред тобой. Я узрел твою силу и раскаиваюсь. Услышал твою божественную музыку и увидел ангельский Свет, идущие от твоего величия, – он откатил в мою сторону свой кинжал. – Покарай меня, если посчитаешь нужным, раз я того заслужил. Я не шелохнусь в ответ.

      Я поднял его кинжал. Засунул кисть подмышку. Свободной рукой достал телефон, из кармана халата. Входящий от предсказателя. Ранняя пташка, ничего не скажешь, в пять утра-то звонить.

– Привет Зенон.

– Привет Кай. Ты очень бодрый, давно не спишь?

– Вообще не сплю. Нет на это времени. Творю, а сейчас пребываю, в каком-то бренном мире.

– Здорово. Лучемир случайно не у тебя?

– Нет. Не видел его с нашей последней встречи в «Звездочёте».

– Пропал наш друг. Дома его нет. Телефон молчит. Родители не знают где он.

– От любви голову потерял.

– Как бы не потерял её буквально.

– Ладно, не психуй. Объявится, я тебе сразу скажу. Что ты делаешь вечером?

– Ладно. Вечером я свободен.

– Я к тебе заеду.

– Хорошо.

– Пока.

– Прости меня творец, что не узнал тебя и прерываю тебя, – заговорил жрец, подняв голову. – Ты уходишь от нас так быстро?

      Я обнаружил, что тело моё становится прозрачным, а зал и всё вокруг, начинают оплывать и истончаться. Словно я пропадал, а вместе со мной всё вокруг.

– Увы, у меня важная встреча.

– Могу я просить у тебя благословления творец?

– Можешь. Благословляю! Научитесь живописи, а лучше создайте школу. Вот вам напоминание обо мне и просто сувенир, – я бросил в его сторону кисть, которой так удачно отбился от трёх служителей веры. – Не применяйте насилия ко всем подряд. Лучше вообще не применяйте. Научитесь сначала любить и… – я не договорил.

      Вокруг меня сильно светило солнце. Я стоял в студии. С телефоном в одной руке и с длинным кинжалом в другой. Прямо напротив меня стоял холст с изображением той самой башни, в которой я был и город на холме, на заднем фоне. Примерный век, средневековье. Из-за тёмных туч пробивался свет и падал на башню, озаряя служителей внутри неё.

– Вот они последствия недосыпания, – сказал я вслух, осторожно положив реальный, острый кинжал на стол, рядом с палитрой.

      Чтобы отвлечься немного от нездоровых событий и предшествующим их дням со сбитым графиком, я решил отдохнуть. В первую очередь сделал небольшую прогулку на свежем воздухе. Затем сделал заказ через интернет магазин, чтобы обеспечить себя всем необходимым. В список вошли не только фрукты и шоколад с орехами, но и растительные стимуляторы. Женьшень, элеутерококк, родиола розовая, китайский лимонник, зелёный час, королевский и дикий комковой пуэр. Это только краткий пример, моих заказов. Просто чтобы вы поняли, о чём идёт речь.

      Заказ пришёл через час. Я хорошенько запитал своё тело и мозги всем необходимым. Можно было дальше творить, без ссылки на внезапные чудеса с засыпанием и пробуждением невесть где. После дозаправки, да при свете дня, дело шло куда лучше. Я закончил самый большой холст с горным пейзажем. Вечер наступил внезапно. Это было в первую очередь связано с естественным освещением из больших окон. Как только на моём холсте заиграли тёплые тона закатного солнца, я стал собираться к Зенону.

      После лёгкого ужина, у настоящего ценителя и любителя восточных боевых искусств, мы приступили к чаю. Расхаживая по дому в домашнем кимоно, он заварил нам в глиняный чайник белый чай. Я решился выложить ему свой утренний кошмар. Когда я закончил, он и бровью не повёл.

– Ты Кай измотался, это очевидно. Вот и совершил переход в мир, осознанного сновидения, бесконтрольно. Меня больше интересует, другое. Раз ты утверждаешь, что вытащил оттуда кинжал того жреца, то это уже слишком серьёзно, чтобы пройти мимо твоего случая. Без тщательного разбора, как это у тебя вышло. Ты никаких веществ, случайно не принимал?

– Кофеин. Беспорядочно, последние дни. Разве что. Исключительно натуральный. Из зернового кофе арабика.

– Завязывай ты с ним. В медицине кофеин, называется «триметилксантин», ксантиновый алкалоид. Ободряет да, стимулирует. Напитки с ним тоже приятные. А в чистом виде это белый порошок из мелких кристаллов, очень горький на вкус. Почти все кофеиносодержащие растения и препараты, в том числе зелёный час, чёрный, пуэр, кофе твой любимый, сначала расходуют резерв организма. Затем вмешиваются в личность человека, меняют естественные ритмы его сердца. Ты буквально становишься не собой. Это почти легализованный наркотик, допустимый к использованию, потому что человек его принимающий, лучше программируется извне.

– Да я не злоупотребляю, как ты рассказываешь. Да и потом, с него не может быть таких серьёзных эффектов. Я же не мешок кофе сварил и выпил, предварительно.

– Накопительный эффект тоже даёт плоды. Но на кинжал твой, мы обязательно должны посмотреть, если ты говоришь, что ты вытащил его оттуда, незнамо откуда, это очень интересно. Пока за вами господин Кай, уже не выехали и раньше меня до него не добрались.

– Кто?

– Кто, значения не имеет, важен сам факт наличия заинтересованных сторон.

– Думаешь, это имеет отношение к исчезновению Лучемира?

– Не думаю. Я уверен, что в этом прослеживается конкретная логическая линия, нужны лишь ещё предпосылки, чтобы достроить её до конца.

– Ладно. Ты что-то погадать там хотел.

– Не погадать, а сделать предсказание.

– Ну, вот я здесь за этим, не будем терять время, уже ночь близится.

      Зенон достал большой ватман с распечатанными на нём схемами, коробку цветных частично отполированных, а частично нет камней и стал раскладывать их в одной ему известной схеме, попутно спросив меня точную дату рождения.

– Что это за способ такой?

– Им пользуются коренные индейцы Бразилии. Карта звёздного неба проецируется, как в астрологии на конкретного человека. После чего ему нужно, несколько раз бросить камни и по мере того как они выпадут, провидец должен будет предсказать судьбу, в крайнем случае предупредить о последствиях.

– У тебя в предках индейцы из Бразилии есть?

– Нет, мне этот метод нравится своей необычностью и отсутствием, сомнительных, ложных выводов. Множество раз проверял. Ты либо видишь в чём дело и так оно и есть, либо не видишь ничего. Готово. Бери эти камни и как кости кидай, не глядя на карту сверху.

      Взяв цветные окатыши, я тряхнул их в руках и бросил, закрыв глаза, между других камней. Покатавшись и соударяясь друг с другом, они остановились.

– Угум, ещё пару раз кидай.

      Я кинул. Зенон взял стопку распечатанных таблиц с графиками, но глаза его тут же остекленели, а потом закатились. Веки расслабились и не закрылись. Я хотел спросить его, как он себя чувствует, но он исправно дышал, хоть и очень медленно. Секунд через десять состояния похожего на транс, резко выдохнув с лёгким прихрапом, он словно очнулся. Так это бывает, когда вдруг заснёшь в дороге, а потом на кочке резко просыпаешься.

– Вот угораздило.

– Чего такое? – запереживал я.

– В транс впал. Со мной такого не бывает кстати. Это только у индейских колдунов так принято. Мне обычно и так мысли и связанное с ним видение приходит.

– Так чего у тебя там, было? Расскажешь?

– На тему того, что у меня там было, что я видел, думал и чувствую, можно пару научно-эзотерических томов написать. Вот что касается твоей личности. То будь чрезвычайно осторожен всё ближайшее время, в выборе новых знакомых. Тебя будут преследовать. Точнее уже преследуют.

– Кто преследует?

– Знать бы наверняка, я бы тебе сказал. Точно известно, что это не совсем люди. Им что-то нужно у тебя забрать, но по каким-то причинам они не могут этого сделать. Вот ещё, я видел, что в твоей жизни появилась девушка, которая изменит твою жизнь. С ней то, ты и должен быть крайне осторожен.

– Очень любопытно Зенон. Что мне теперь со всем этим предсказанием делать? Конкретика, какая-нибудь есть? Как раньше например, ты мне говорил. Было проще.

– Твоё дело слишком сложное и тёмное, как ночной лес. Чтобы я мог рассмотреть его целиком и сразу, с одним маленьким фонариком. Потом сказать, где надо соломки подложить, куда ходить, что делать, а куда не ходить.

– Понятно. Всё равно благодарю. Мне уже пора.

– Так мы поедем за кинжалом?

– Ам. Я тут хотел к одной знакомой в гости завернуть, сразу от тебя.

– Ладно, тогда ты вот что сделай. Кинжал спрячь завтра в банковскую ячейку, с указанием доступа для меня тоже.

– Всё так серьёзно?

– Серьёзнее, чем ты думаешь. Не забывай, что с девушками тебе надо быть крайне осторожным.

– Хорошо Зенон. Ты меня убедил не совершать глупостей и больше, не пить кофе. Сделаю всё, как ты сказал.

– Ладно, вот тебе от меня пасхалка. Корень мандрагоры. Высушенный и измельчённый. Добавь воды и выпей натощак, если захочешь узреть глубину своих вопросов самостоятельно.