Не пей вина, Гертруда

– Лида.

– Хорошее имя, что ж… Лида. Лидочка. У меня в Германии много знакомых, даже родственники кое-какие есть, через них в хорошую клинику Лиду пристрою. А ты пока мне выписки из больницы все возьми, я их по факсу куда надо отправлю. Так что решай… Или так, или никак, других вариантов не будет. Три дня тебе на раздумья даю. Иди… Хотя чего тут думать, не понимаю?

На другой день она пошла в женскую консультацию, взяла направление на аборт. Вышла из больницы, и события сразу так быстро закрутились, что и опомниться некогда было.

Свадьбу они с Яшей не играли, просто сходили в загс, расписались. Да и некогда было затеваться со свадьбой, надо было Лиду спасать… Яков свое слово честно сдержал, все организовал как надо, все оплатил. Причем операций этих несколько было, пять долгих лет они за Лиду боролись. И победили! И жизнь потом у Лиды счастливо сложилась… Институт окончила, замуж по любви вышла, двоих детей родила… Живут вместе с мужем в Новосибирске, дом у них большой…

А она от Яши так и не забеременела. Да и знала, что не случится этого никогда… Врач, который аборт делал, сразу ей так и заявил – детей у вас больше не будет. Она тогда Якову ничего не сказала об этом, испугалась чего-то. Мол, упрекать начнет… А в чем, в чем он мог ее упрекнуть? Сам же настоял тогда, чтобы она аборт сделала! Не захотел чужого ребенка растить! Теперь вот и чужого нет, и вообще никакого нет…

Она первое время даже не горевала об этом – нет ребенка, и ладно. По-прежнему жила так, будто под водой была. Ничему особо не радовалась. Ни новой большой квартире, ни дорогой мебели, ни всяким другим благам, свалившимся на ее голову. Хотя если со стороны посмотреть… Шикарная жизнь, все у тебя есть! И работать не надо, над каждой копейкой дрожать не надо, маме можно помочь, Лиде… И муж ее любит вроде, не на что жаловаться… Не противен же, и то хорошо!

Да, Яша ей не был противен. Зубы не стискивала, когда с ним в постель ложилась. Просто не чувствовала ничего, вот в чем дело. И все время думала – вот если бы Алеша рядом был… Если б Алеша…

Однажды сказала об этом Женьке, а она аж взъерепенилась вся, зашипела на нее сердито:

– А что Алеша, что? Откуда ты знаешь, как бы жила с ним? Ну, пришел бы он живой, поженились бы… А дальше что? Копейки считали бы до зарплаты? Или жила бы вместе с его мамой в одной квартире, друг у друга на голове? Зинаида Ивановна – тот еще подарочек, сама знаешь… И чем бы все это кончилось, как думаешь? Не знаешь, да? А я тебе скажу… Запил бы от такой жизни твой Алешенька, как мой Валерка запил! И бегала бы ты за ним, за пьяным, как я сейчас за Валеркой бегаю, позорище на свою голову собираю…

– Женька, перестань, ты что? Зачем ты мне это говоришь, Женька?

– А затем! Затем, что ты с жиру бесишься, дорогая! Тебе мужик хороший достался, деловой, богатый, вот и радуйся! И нос свой не вороти! Смотри-ка, по Алешеньке она тоскует… Будто заняться больше нечем, честное слово!

– Чем? Чем мне заняться, Жень? Я ж дома сижу…

– Еще скажи – в золотой клетке сижу! Ах, ах… Как мне плохо, как скучно! Как надоело каждое утро бутерброды с черной икрой жрать, а по вечерам шампанское с ананасами через силу в себя впихивать!

– Да чего ты на меня напала-то, Женька! Никаких бутербродов я не ем, а шампанского терпеть не могу! Да я вообще на диете сижу, между прочим!

– Что, Яша не хочет, чтоб ты толстела?

– Да я сама не хочу… Худой как-то легче живется. Уже пять килограммов за месяц сбросила.

– Ну ты даешь… Да на тебе же вещи будут болтаться как на вешалке! Дорогие же вещи-то, жалко!

– А мне не жалко. Хочешь, Жень, я тебе свою шубу отдам? Она мне велика стала. И впрямь болтается как на вешалке.

– Это которую шубу? У тебя же она не одна… Неужели ту самую, норковую, которую ты из Дубая привезла?

– Ну да.

– Ух ты… Она ж такая красивая, я помню…

– Так отдавать мне ее тебе или нет?

– Ладно, отдавай! Что я, совсем идиотка, чтобы отказываться? Будем считать, купила меня с потрохами. Больше не буду на тебя наезжать, ладно… – со смехом ответила Женька, махнув рукой. – Только ты это… Тоже не кисни как-то… Радуйся жизни на полную катушку, поняла?

Лада улыбнулась, кивнула. Знала, что не получится у нее радоваться. Для этого хотя бы из глубины надо вынырнуть…

Вскоре и Яков заговорил с ней в таком же недовольном тоне, как Женька. Ни с того ни с сего вдруг заговорил:

– Может, хватит уже в облаках витать, а? Ты же не живешь, Лада, ты будто спишь… Больше пяти лет мы вместе, а у меня такое чувство, что ты так и не проснулась. Может, тебе скучно дома сидеть? Если так, тогда работай… Включайся в дело, помогай мне!

– А как? Как тебе надо помочь?

– Да очень просто… Я еще один магазин открываю, мне там заведующий нужен будет. Не разорваться же мне на два магазина, правда?

Так она и стала ему помогать. То есть заведовать вторым магазином. Потом Яша еще один магазин открыл. Долгое время сам справлялся, а недавно заведующую туда принял. Молодую и резвую девицу по имени Дина. Поговаривали, что у него с этой Диной особые отношения, но она не хотела в это вникать. Просто не хотела, и все. Хотя было интересно, чем он себе эту Дину купил?

А может, и ничем не купил. Может, сплетни все это. Без разницы, в общем…

* * *

– Ты какое платье на юбилей наденешь, Ладка? Присмотрела уже себе что-то, да?

Женя глядела на нее с интересом, ожидая ответа. Лада ей даже позавидовала слегка – просто неиссякаемый интерес у подруги ко всяким шмоткам! И даже неловко из-за того, что не можешь этот интерес разделить…

– Нет, Жень. Ничего я не присматривала. Да и какая разница, какое платье…

– Ничего себе, какая разница! Это же юбилей! Что, даже не думала, как будешь выглядеть?

– Не-а. Не думала.

– Почему?

– Неохота как-то. Да и некогда. Я ж работаю, сама знаешь.

– Ну, для такого случая могла бы и расстараться, чего уж! Хочешь, вместе на шопинг выберемся?

– Не хочу. Правда не хочу, Жень. Надену что-нибудь из того, что есть.

– Ну, ладно… А прическа? Ты хоть в салон сходи, прихороши себя как-то! А то ходишь… лахудра лахудрой. Господи, Ладка, да я бы на твоем месте…

– Жень! Не начинай, а? Лучше скажи, как у тебя дела.

– Да какие мои дела, господи… Сама ведь все знаешь… Бьюсь об эту жизнь как рыба об лед, толку нет никакого. Мне иногда кажется, будто эта самая жизнь распадается в моих руках как ветхая тряпица, а я ее иголкой сшиваю, сшиваю… Она рядом со швом опять распадается, и я снова сшиваю… Валерка меня достал совсем! И дня не проходит, чтобы он трезвым оставался! Я уж думаю, может, мне махнуть на него рукой и развестись, выгнать его из дома к чертовой матери… Но я ведь даже сделать этого не могу, квартира-то ему принадлежит, вот в чем дело! Он собственник, ничего не попишешь!

– А как так получилось, Жень?

– Да все просто, будто ты сама не знаешь! Мы ведь с его матерью жили, помнишь? Разве с этим алкоголиком свое жилье можно было купить? А мама взяла и дарственную на квартиру на сына оформила… Вот и получается, что он полноценным собственником после ее смерти стал. А мы с Аськой вроде как сбоку припека. И не выгонишь его, сама понимаешь.

– Да, жалко Валеру… Такой парень хороший был! Я видела его недавно, так постарел… Весь какой-то припыленный, заскорузлый.

– Где это ты его видела недавно?

– Да на кладбище же! Забыла?

– А… Ну да.

– Ладно, Ладка, давай не будем о грустном. Давай лучше о твоем юбилее поговорим. Где будете праздновать, решили уже?

– Яков сказал, что в «Маргарите», в банкетном зале.

– Ух ты, в «Маргарите»! Там все красиво так! Дорого-богато. Надо ведь и мне соответствовать как-то… Может, дашь мне какое-нибудь свое платьице, а?

– Господи, да выбирай любое… Жалко, что ли.

– И правда не жалко?

– Ничуть.

– Ладка, ну что за настроение опять у тебя? Почему глаза такие потухшие? Мне кажется, я больше перед твоим юбилеем волнуюсь, чем ты!

– Да я вообще не хотела никакого торжества, Жень… Это Яков настоял. Уже и гостей позвал каких-то… Ему ведь наплевать, что это мой юбилей, ему просто повод нужен, чтобы с деловыми людьми в расслабленной обстановке встретиться. Чтобы дела свои обсудить.

– А тебя это обижает, да?

– Нет, не обижает. Мне вообще все равно, Жень.

– Ой, Ладка, Ладка… С жиру ты бесишься, мать, вот что я тебе скажу… Заладила это свое «все равно», палкой его из тебя не выбьешь. С жиру ты бесишься, с жиру!

– Разве я бешусь? Я говорю, что мне все равно. Вообще никаких эмоций выдать не могу, вот в чем дело. Наверное, беситься легче бы было. А так…

– Да почему же все так, Лад?

– Не знаю… Пусто как-то внутри, будто вся жизнь мимо меня проходит, а я в ней не участвую, просто наблюдаю со стороны.

– Ну, я ж говорю, с жиру бесишься… Вот я бы так-то понаблюдала свою жизнь, не отказалась бы, к примеру! На одну свою бухгалтерскую зарплату живу, мне и думать некогда, как моя жизнь проходит. Хотя чего там… Хреново она проходит… В суете вечной, в добывании куска хлеба на каждый день. Достала уже эта суета, в печенках сидит!

– Так и у меня в суете жизнь проходит, Жень. Каждый день в суете.

– Ну, твоя суета и моя суета – это две большие разницы, как говорится.

– Да ну… Практически то же самое…

– Так скажи Якову, что не хочешь больше работать, хочешь дома сидеть! И не будет больше у тебя никакой суеты, будут тишина и покой! По крайней мере, у тебя выбор есть!

– Да я уж говорила, что не хочу работать…

– А он что?

– Да что он… Все равно мне замены пока нет. Очень трудно найти хорошего управляющего, чтоб ему можно было полностью магазин доверить. Яков в таких делах всегда осторожничает, боится чужака в дело пустить.

– Ой, так пусть на твое место мою Аську возьмет, она ж не чужая! А что, она справится, я думаю… Девка деловая, серьезная, о карьере мечтает. А тут раз – и в дамки!

– Да, Ася у тебя такая, очень серьезная, ответственная…

– А то! Возьми Аську, не прогадаешь!

– Что значит – возьми? Это ж не я решаю, Жень.

– Так поговори с Яковом, он тебе не откажет! Замолви словечко!

– Хорошо, я поговорю. Потом, после юбилея.

– Да нет, что ты! Лучше сейчас поговорить! Ты ж вроде как именинница, твою просьбу грех не исполнить! Что для любимой жены не сделаешь!

– Да плевать ему на то, что я именинница, Жень. По-моему, ты преувеличиваешь Яшины ко мне чувства. Да и нет у него каких-то там чувств, отродясь не было. Он человек безэмоциональный и бесчувственный, вот в чем дело.

– Ну да, он такой… Деловой, жесткий. Если б таким не был, не выстоял бы. Да ты только вспомни, Ладка, как на него бандиты наезжали в девяностые! Ты ж сама мне рассказывала, помнишь? И он как-то со всеми договаривался, на стрелки ходил, крутился как жареный карась на сковородке. Откуда у него при такой жизни сантименты возьмутся, скажи? Он же их задавил на корню, да и правильно сделал! Иначе бы не устоял…

– Ты так его защищаешь, Жень, будто он твой муж, а не мой… – с грустной улыбкой произнесла Лада. – Странно даже, почему ты его так защищаешь.

– А чего тут странного? Я просто тебе завидую, вот и все. Белой завистью завидую. Хотя, говорят, белой зависти не бывает в природе… Зависть – она и в Африке зависть.

– Нечему завидовать, Жень… Нечему…

– Да ладно! Опять начала хныкать и ныть! Не самый плохой у тебя муж, перестань! Пусть жесткий, пусть бесчувственный, но не самый плохой! Главное, он тебя ценит и любит!

– Ну уж… любит. Вот в этом я как раз глубоко сомневаюсь, Жень.

– Почему? Я всегда считала, что он тебя очень любит… А чего бы тогда он на тебе женился, скажи? Не просто ведь так? Ты ж ему понравилась, правда? Ты ж такая хорошенькая в молодости была, загляденье просто! Вся розово-кудрявая, с яркими синими глазками, с конопушками, с ямочками на щечках! И куда что подевалось, а жаль…

– В годы все ушло, Женька, куда ж еще. Не забывай, что мне пятьдесят будет.

– Подумаешь, пятьдесят! Да сейчас многие бабы в пятьдесят лучше выглядят, чем в двадцать! Те, которые не ноют, конечно, да с кислой рожей не ходят. Вот и получается – сама виновата, что годы всю твою красоту забрали, а вовсе не Яков твой виноват! Он тебя честно любил, честно женился на тебе, все тебе дал… Как сестре твоей помог! Да и вообще…

– Да ты же знаешь, почему он помог, Женька! Он же этой помощью купил меня всю, с потрохами! Купил, понимаешь? А ты говоришь – любит…

– А я и еще раз могу повторить – любит. Да, Ладка, да. Просто он любовь по-своему понимает. Разве то обстоятельство, что он сестру твою спас, не говорит о любви?

– Нет, Женька, нет… Просто ему в кайф именно вот так – чтоб купить… Вот и жену себе таким образом купил. Да что там говорить, господи! Он вообще на любовь не способен, жениться по любви не способен. Ему это просто непонятно, понимаешь? Ему обязательно надо метку поставить – это моя собственность, я за это заплатил. Тогда будет понятно.

– По-моему, ты ни на чем трагедию строишь, подруга. Не надо смотреть вглубь, смотри лучше вширь. Ведь в конечном итоге все правильно получилось, не будешь ты этого отрицать? И Лида жива осталась, и ты вся в шоколаде. Чем плохо, скажи?

– Не знаю… Может, если со стороны посмотреть… Но я не могу со стороны, Женька, не могу. Я как вспомню, как мама меня к нему отправляла… Как она произносила это мерзкое и пошлое «дай». Мол, так ему дай, чтобы денег дал…

– Что, прямо так и говорила?

– Да, так.

– Да ну… Не сочиняй, Ладка.

– Я не сочиняю, все так и было. И до сих пор не понимаю, как она могла…

– Ну, знаешь ли! Не тебе мать судить! Иногда так жизненные обстоятельства складываются, что хочешь не хочешь, а приходится делать выбор. Да тут всякая мать последний разум потеряет, если ей скажут, что ребенок скоро умрет!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.