Убийственная страсть

– Есть, – кивнул Лавренёв.

– Я попрошу вас продиктовать мне его.

– С превеликим удовольствием, – расплылся в улыбке Лавренёв, – да только телефон её уже несколько дней молчит.

– Не важно. Диктуйте.

Записав продиктованный номер телефона таинственной сладострастницы по имени Анжелика, оперативник покинул квартиру заметно пригорюнившегося горе-любовника.

Улов был явно невелик. Но что делать. Первым делом Усольцев выяснил, на кого был зарегистрирован номер телефона. Владелицей номера оказалась некая Мария Ивановна Переверзьева. По адресу, который женщина оставила при регистрации, и отправился оперативник.

Но его ждала неудача. Переверзьевой уже два с половиной года не было в живых. Скончалась она в возрасте девяносто девяти лет от естественных причин, как сказал её внук – от старости. На вопрос оперативника, был ли у его бабушки телефон, мужчина ответил, что был, но доисторический. Поэтому, как предмет, не имевший никакой ценности, он был выброшен на помойку вместе с другим хламом, хранившимся в квартире старушки.

– А симка? – спросил Усольцев.

– Симки в аппарате не было, – ответил внук.

– Куда же она могла деться?

– Понятия не имею! Бабуля могла её сломать, потерять и всё что угодно. Ведь она была старым человеком с целым букетом болезней.

– Тем более ей требовался телефон! – попробовал настоять оперативник.

– Так он у неё и был! – с досадой отозвался внук, которому уже надоело препираться со старшим лейтенантом.

– Без симки?

– Старый – без. Но у неё был ещё и новый!

– А где новый?

– Сейчас им пользуется мой сын.

– Вы уверены, что не по старой симке?

– Абсолютно уверен. Если хотите, я дам вам его номер.

– Очень хочу, – заверил его Усольцев и под диктовку набрал номер телефона. Он не только не совпадал с тем номером, что был нужен Усольцеву, у него ещё и провайдер был другой.

На звонок оперативника ответил ломающийся голос подростка:

– Вы кто?

У оперативника чуть не сорвалось с языка: «дед Пыхто». Но он вовремя сориентировался и ответил:

– Простите, ошибся номером.

– Бывает, – ответили ему и отключились.

– Ну что, убедились? – спросил внук Переверзьевой.

– Убедился. Спасибо за помощь.

– Какая уж тут помощь, – развёл руками мужчина и закрыл дверь за оперативником.

Усольцев подумал о том, что теперь таинственную Анжелику можно будет отыскать только через её тётку, ту самую пенсионерку, что снимала у Игнатьева квартиру, благо фамилия и адрес пенсионерки у них имелись. Оставалось только надеяться, что Анжелика и есть её племянница.

Несмотря на то что на улице уже стоял август, лето и не думало расставаться с жарой. Пекло с самого утра и до вечера. Капитан Турусов оделся как можно легче и вышел из дома. Про себя он позавидовал немецким полицейским, которые в жару разгуливают по городу во время выполнения служебных обязанностей в шортах. У нас такое не принято. Нет, в шортах ты можешь ходить сколько угодно, но только вне служебного времени.

И тут на ум капитану пришли совершенно игривые мысли. Он вспомнил, как в воскресенье отправился с другом в парк. Надо сказать, что такие прогулки бывают нечасто. Но тут как раз был городской праздник, и два здоровых лба решили покататься на катамаранах по каналу, поесть вволю мороженого, поглазеть на хорошеньких девушек и себя показать.

Задумано – сделано. Оба парня в парк отправились в шортах. До этого им никогда в голову не приходило, что кого-то могут так интересовать их ноги. Хотя ноги у обоих, чего скрывать истину, что надо. Любая девчонка не откажется иметь такие. Как там писал классик в «Евгении Онегине»:

«…только врядНайдете вы в России целойТри пары стройных женских ног».

Правда, о мужских ногах нигде ничего сказано не было. Упущение века, усмехнулся про себя Турусов.

Так вот, девушек на городском празднике вполне хватало на любой вкус. Только ни капитан Турусов, ни его приятель не ожидали, что объектом охоты станут они сами. И что интересно, современные барышни не просто кокетливо стреляли глазками, как это предписывалось старинными законами флирта, а откровенно рассматривали их ноги, ничуть не опасаясь быть пойманными, так сказать, на месте преступления. Виталий даже вспотел тогда от столь назойливого внимания.

Улыбнувшись своим невольным воспоминаниям, капитан сел за руль своей машины и поехал разыскивать дом, в котором ещё совсем недавно, судя по прописке, проживал Евгений Юрьевич Морозов. Долго искать ему не пришлось. Новостройка на улице Новосадовой стояла почти впритык к Московскому шоссе. Свернув на первом же повороте, капитан въехал во двор, по его подсчётам, квартира Морозова находилась в среднем подъезде на шестом этаже. Звонить по домофону он не стал, подождал, пока к подъезду подбежала девушка-подросток, и прошёл следом за ней. Девушка, покосившись на незнакомого молодого мужчину, в лифт садиться не стала, почти бегом направилась в сторону лестницы. «Молодец», – мысленно похвалил её Турусов. Сам он неторопливой походкой подошёл к лифту, вошёл и нажал на цифру шесть. Лифт плавно поплыл вверх. Квартира Морозова скрывалась за новой металлической дверью. Нажав на звонок, Турусов приготовился ждать. Но дверь открылась почти мгновенно. Худенькая девушка в пёстром халатике подалась было вперёд, но тут же застыла на месте. За стёклами её очков он увидел широко раскрытые светло-серые глаза. Они помолчали с полминуты, рассматривая друг друга, пока девушка не спросила:

– Вы кто?

– Капитан Турусов Виталий Сергеевич, – он развернул перед её глазами удостоверение.

Она поправила на носу очки и тихо спросила:

– Так вы из полиции? А где Женя?

– Женя? – переспросил он умышленно тихо.

– Да, он должен был ещё вчера приехать из командировки. И вот я жду, жду, а его всё нет.

– Женя – это Евгений Морозов?

– Да. Кто же ещё?! Что с ним? Почему им интересуется полиция?

– С чего вы взяли, что им интересуется полиция?

– Так вы же пришли, – ответила она растерянно.

– Вы правы, – согласился он и спросил: – Может, мы войдём в квартиру?

– Да, пожалуйста, – она отступила от порога и пошла по коридору, не беспокоясь о том, закроет он дверь или нет. Турусов дверь закрыл и пошёл следом за хозяйкой. Она стояла посреди комнаты и смотрела на него.

– Простите, вас как зовут? – спросил капитан.

– Юлия.

– А полностью?

– Юлия Михайловна Васина. – И вдруг она ощетинилась: – Вам что, паспорт показать?

– Да, покажите, – проговорил он ровным голосом.

Она выбежала из комнаты. Капитан было двинулся следом за ней. Но она уже возвращалась обратно с паспортом в руках и буквально налетела на него:

– Простите.

– Ничего страшного, – он взял паспорт из её рук, пролистал его и выяснил, что девушке тридцать лет и в этой квартире она не прописана.

– Вы постоянно проживаете на улице Чапаевской?

– Нет, – тряхнула она копной густых каштановых волос. – Постоянно я проживаю здесь.

– Кем вы приходитесь Евгению Юрьевичу Морозову?

– Я Женина гражданская жена.

– Гражданская жена – это та, с которой мужчина расписан в загсе, – проговорил капитан, возвращая ей паспорт.

– Если вы пришли оскорблять меня… – начала было она.

– Нет, ни в коем разе, – ответил он, – но я принёс вам печальное известие.

– Женя в тюрьме? – воскликнула она испуганно.

– Если бы, – вырвалось у капитана.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ваш гражданский муж убит.

– Где? Кем? – закричала она.

– Где – я могу вам сказать, а вот кем, ещё не ясно.

– Где его убили?

– На квартире другой женщины.

– Как это другой женщины? – переспросила она растерянно.

– Скорее всего, ваш гражданский муж не в командировку уезжал, а изменял вам.

Она неожиданно для него заплакала.

– Ну, ну, – сказал капитан, – идите выпейте воды.

– Сами идите, – огрызнулась она сквозь слёзы.

– Где работал ваш муж и кем?

– Экспедитором на заводе кератопластики.

– А где работаете вы?

– В библиотеке.

– В какой именно?

– В детской, здесь за углом, – она мотнула головой в сторону окна.

– Вам придётся поехать со мной и опознать Морозова. У него ещё кто-то, кроме вас, есть?

– Пока нет, – тихо ответила она.

– Что значит пока? – удивился капитан.

– Я беременная. Через семь месяцев у нас должен родиться ребёнок.

– Чего же вы не расписались?

– Мы хотели. Заявление уже подали.

– Это хорошо, – вырвалось у него.

– Что хорошего-то? – воскликнула она.

– Что вы беременны. Ребёнок унаследует квартиру отца, так что на улице вы не останетесь.

Она снова разревелась, и ему пришлось самому идти на кухню и наливать ей воды. Кое-как успокоив молодую женщину, капитан взял ключи из её дрожащих рук, закрыл квартиру и, подтолкнув молодую женщину к лифту, вошёл следом.

Всю дорогу, уже сидя в его машине, они молчали. Юлии Михайловне было не до разговоров. А капитан думал о том, что он поступает негуманно, везя беременную женщину на опознание неверного сожителя. Но что делать? Как говорят французы, се ля ви. Жизнь и впрямь такова: и непредсказуема, и подчас несправедлива. Но изменить её течение и переписать её законы никому из живущих на земле не дано.

Вопреки ожиданиям и патологоанатома, и самого капитана, Васина в обморок не упала. Опознав Морозова, она резко развернулась и пошла к двери. Уже в коридоре она спросила Турусова:

– Товарищ капитан, это правда, что Женя мне изменял?

– Правда, – не стал отрицать он. Капитан понимал, что ответ его жесток, но был уверен, что по неверному возлюбленному она не так будет убиваться, как если бы была уверена, что он до последнего думал только о ней и об их будущем ребёнке. – Я сейчас отвезу вас домой, – сказал он и легонько дотронулся до её руки.

– Не надо, – она отдёрнула руку. – Лучше вызовите мне такси – я хочу побыть одна.

– Как скажете, – Турусов достал свой мобильник.

Никто из оперативников не принёс Кочубееву в клюве ценную информацию, поэтому следователь не скрывал своего недовольства.

– Какие планы на завтра? – спросил он.

– По описанию Зои Константиновны Семилуковой мы можем составить фотороботы, – подал голос лейтенант Усольцев.

– И что это нам даст? – спросил полковник.

Никто ему не ответил, и Кочубеев продолжил:

– За любовниками этой Анжелики, или как там её на самом деле зовут, мы можем бегать до морковкина заговенья.

– У нас есть адрес пенсионерки, которой Игнатьев сдавал квартиру. К ней и надо ехать. Уж она-то точно знает, где в данное время находится её племянница.

– Если только она на самом деле её племянница, – недовольно проговорил Кочубеев.

– В любом случае, кто бы она там ей ни была. Квартиру сняла, – Турусов посмотрел на листок, – Лилия Вадимовна Арефьева. С неё и спрос.

– Ты прав, Виталий Сергеевич, – наконец кивнул полковник, – возьми с собой вон хоть Усольцева, и поезжайте к ней с утра пораньше.

Оперативники уже начали расходиться, когда Кочубеев окликнул Турусова:

– Виталий Сергеевич, задержись.

Капитан вернулся почти от самой двери и сел на прежнее место.

– Что там с женой Морозова?

– Вы имеете в виду Юлию Михайловну Васину?

– А что, есть ещё кто-то?

Капитан пожал плечами:

– Надеюсь, что нет.

– Так что с ней?

– С ней всё нормально в смысле благонадёжности. Я выяснил, работает в детской библиотеке. По адресу, где она прописана, живут её родители и брат. Всё это я выяснил без её участия.

– Пожалел безутешную вдову?

– Можно сказать и так, – кивнул Турусов, – хотя вдова она, по сути, соломенная, но всё-таки.

– Однако поговорить с ней всё равно следует. Выяснить, не было ли у Морозова врагов? Может, ещё где-то имеются беременные сожительницы, и одна из них поквиталась с Морозовым.

– На квартире Игнатьева? – хмыкнул капитан.

– Всякое бывает.

– Я дал задание Уварову завтра поехать на работу Морозова и там расспросить начальство и сотрудников.

– Это правильно, – согласился следователь.

– Соседей я собираюсь сам опросить позднее.

– Тоже верно. Ладно, с Васиной поговорим позднее, – решил Кочубеев.

– К тому же я думаю, что Усольцев прав, – задумчиво проговорил капитан.

– В чём же это?

– Надо бы пригласить гражданку Семилукову и составить фотороботы других поклонников любвеобильной Анжелики. Ведь Морозова мог убить кто-то из них из ревности.

– Ладно, ищите.

– Я могу идти, Николай Егорович?

– Иди, Виталий Сергеевич, – кивнул Кочубеев.

Глава 4

Пенсионерку, снимающую квартиру для своей племянницы, искать долго не пришлось. Она проживала по тому самому адресу, который оставила хозяину съёмной квартиры Игнатьеву. Узнав, что к ней пришла полиция, женщина растерялась и испугалась одновременно, это было заметно по её побледневшему лицу и забегавшему взгляду.

– Я не понимаю, зачем я могла вам понадобиться, – стараясь держать себя в руках, ответила она представившемуся ей Турусову.

– Разговор у нас с вами, Лидия Вадимовна, получится серьёзный и долгий, – предупредил её капитан и спросил: – Мы с вами войдём в квартиру или будем развлекать соседей на лестничной площадке?

– Входите, – ответила женщина и позволила капитану войти. Турусов сразу же оказался в широком длинном коридоре, который имел небольшое ответвление в одну сторону и более длинное – в другую.

Хозяйка квартиры не стала заставлять его разуваться, он сам надел предусмотрительно захваченные бахилы. Арефьева привела его в комнату, которая, вероятно, была зоной отдыха. В ней стояли только диван, два кресла и небольшой столик. На стене, расположенной напротив дивана, висел большой телевизор. На широком подоконнике цвели фиалки. Турусов знал название цветов, так как точно такие же выращивала его бабушка. В квартире капитану больше всего понравились высокие потолки и квадратные комнаты. Несмотря на то что в этой квартире он пока видел только одну комнату, ему не раз приходилось по долгу службы бывать в так называемых «сталинках». Несмотря на преклонный возраст, эти квартиры оставались привлекательными для многих и в наше время, когда всюду в городе, как грибы после дождя, росли новостройки.

– Хотите чаю? – спросила хозяйка. Турусов сразу понял, что задала она этот вопрос вовсе не потому, что хотела угодить «дорогому» гостю, а просто из вежливости.

– Нет, спасибо, – ответил он и спросил в лоб: – Вы давно видели свою племянницу?

– Племянницу? – не смогла она сдержать удивления.

– Ну да. Как там её зовут? Анжелика или как-то иначе?

– Я не знаю, – вырвалось у женщины.

«Так, – подумал про себя капитан, – Кочубеев, кажется, был прав, никакая ей эта особа не племянница». Но он решил не отступать.

– Как же, Лилия Вадимовна, вы разве запамятовали, что снимали для своей племянницы квартиру у Севастьяна Павловича Игнатьева?

– Ах это, – женщина торопливо облизала пересохшие губы, – я действительно снимала квартиру по просьбе одной женщины, но она мне не племянница.

– А кто же? – сделал удивлённое лицо капитан.

– Просто знакомая. Можно сказать, случайная знакомая.

– Первый раз слышу, чтобы кто-то снимал квартиру от своего имени для случайных знакомых и по доброте душевной выкладывал за неё кругленькую сумму ежемесячно, – не стал скрывать, что не поверил ей, капитан.

– Деньги я платила не свои, – торопливо проговорила женщина.

– А чьи же?

– Мне их дала Анжелика.

– Когда вы видели её в последний раз?

– В тот день, когда сняла для неё квартиру.

– В таком случае как же она давала вам деньги?

– Клала на карточку.

– И вас это не насторожило?

– Что именно? – спросила женщина.

– То, что так называемая Анжелика не пожелала больше встречаться со своей благодетельницей?

– Благодетельницей? – переспросила Арефьева.

– В вашем лице, – не скрывая ноток недоверия в голосе, проговорил Турусов.

– Просто в этом не было надобности.

– Вот как?

– Добрые дела делаются необязательно напоказ, – поджала губы Лилия Вадимовна.

– Ах, так это вы просто сделали доброе дело, не ожидая благодарности?

– Конечно, – кивнула с достоинством уже взявшая себя в руки женщина.

– А как часто вы сами бывали в этой квартире?

– Я в ней не бывала! – вырвалось у Арефьевой, но она тут же машинально прикрыла рот ладонью.

– Совсем? – не поверил капитан.

– Ну, может быть, и бывала пару раз в самом начале, – пошла на попятную женщина.

– Как вы отдавали деньги Игнатьеву?

– Переводила на карточку.

– Почему же в таком случае ваша знакомая не делала этого сама? Для чего была затеяна вся эта карусель с поступлением денег на вашу карточку от неё, а потом с вашей – на карточку Игнатьева?

– Я не знаю, – потупила взгляд Лилия Вадимовна, – Анжелика меня попросила, и я…

– А если бы Анжелика попросила вас сигануть с двенадцатого этажа, вы бы тоже выполнили её просьбу?

– Ну что вы! – изобразила возмущение Арефьева.

– И всё-таки, как вы думаете, почему эта Анжелика сняла квартиру не напрямую, а через посредника, то есть через вас?

– У неё не было регистрации, – выдавила из себя женщина.

– Так, может, она вообще преступница и находится в розыске?

– Ну что вы! Она такая милая.

– Остап Бендер тоже, помнится, был очень милым человеком.

– А при чём здесь Остап Бендер? – Она уставилась на него во все глаза.

– К тому, что обаяние – главное оружие опытного мошенника.

– Но Анжелика не мошенница, – продолжала защищать неизвестную Арефьева, – она же ничего у меня не выманила.

– Это вам только так кажется.

– Не понимаю, – растерялась женщина.

– Она выманила у вас доверие. Доверившись, вы помогли ей осуществить своё намерение.

– Какое намерение?

– Пока не знаю. Но для начала она с вашей помощью поселилась на съёмной квартире. А потом принялась водить в неё толпы мужиков! – раздражённо вырвалось у капитана.

– Каких мужиков? – сделала Лилия Вадимовна вид, что удивилась.

Турусов же сразу заподозрил, что женщина прикидывается, и ей отлично известно реальное положение дел.

– Обычных индивидуумов мужского пола, – ответил он.

– Я всё равно не понимаю, – продолжала упорствовать женщина.

– Послушайте, перестаньте придуриваться, – начал терять терпение оперативник, – всё вы знаете.

На лице Лилии Вадимовны появилось выражение оскорблённой невинности.

– И один из этих мужчин был убит!

– Как это убит?

– Зарезан кухонным ножом! Вот, полюбуйтесь, – капитан вынул фотографию жертвы и положил на колени Арефьевой.

– Что это? – её всю передёрнуло.

Он едва успел подхватить слетевшую с её коленей фотографию.

– Это труп, дорогая Лидия Вадимовна. Я очень вас прошу присмотреться к нему повнимательнее.

– Зачем? – жалобно спросила она.

– Вполне возможно, что вы знаете этого человека.

– Нет, нет, – отчаянно замотала она головой, – никогда не видела его!

– Хорошо. Имя Евгений Юрьевич Морозов вам о чём-нибудь говорит?

– Ни о чём! Среди моих знакомых нет и никогда не было никаких Евгениев Юрьевичей Морозовых.

– Однако его имя просто отлетает у вас от зубов, – хмыкнул он.

– Так вы сами же только что назвали мне его! – воскликнула она возмущённо. – Вы что, расставляете мне ловушки?

Он внимательно посмотрел на её покрывшееся красными пятнами лицо и спросил:

– А Анжелика знает этого человека?

– Спросите у неё самой! – огрызнулась Арефьева.

– Спросим, непременно спросим. Пока же нам её нужно найти.

– Вот и ищите!

– А вы поможете нам в этом нелёгком деле. Так как это в ваших же интересах.

Странная улыбка пробежала по лицу женщины и тут же исчезла. Турусов даже подумал, что ему это только показалось.

– Где вы познакомились с вашей Анжеликой? – спросил он требовательно.

– На вокзале.

– На вокзале? – изумился капитан. – И что вы там делали, позвольте вас спросить?

– Провожала подругу!

– Имя, фамилия, адрес?

– Чьи?

– Вашей подруги.

– Да пожалуйста, – Арефьева поджала губы, покомкала в руках платочек, который извлекла, как фокусник, из рукава, и продиктовала требуемое оперативником.

Турусов в свою очередь старательно записал информацию, потом поднял голову и спросил:

– Значит, вы провожали свою подругу Полину Ивановну Ласточкину?

– Совершенно верно, – с достоинством кивнула Арефьева.

– Вы посадили её в вагон?

– Естественно!

– В плацкартный?

– Почему это в плацкартный, – обиделась на этот раз за подругу Лилия Вадимовна, – в купейный.

– Потом вышли на перрон?

– Конечно, как все нормальные провожающие.

– И где же вы встретили Анжелику?

– Там же, на перроне.

– Она кого-то провожала или встречала? Или прибыла сама?

– Я не спрашивала, но подумала, что она сошла с поезда, так как в руках у неё был небольшой чемодан.

– И как произошло ваше знакомство?

– Она спросила, где здесь можно перекусить, я ответила.

– А потом?

– Потом она представилась.

– Как же?

– Сказала, что её зовут Анжелика.

– И это всё?

– Всё, – выражение лица у Арефьевой стало смущённым, и она призналась: – Я даже сама не знаю, как так получилось, но мы вскоре оказались за одним столиком кафе и весело болтали целых полчаса. Потом она сказала, что приехала из маленького городка.

– Всё-таки сказала?

– Да!

– А название городка?

– Она не сказала!

– А вы не уточнили?

– Нет!

– Я всегда считал, что женщины любопытны.

– Я – нет, – отрезала Лилия Вадимовна.

– И она попросила вас об услуге?

– Да, о маленькой услуге, – уточнила Арефьева.

– Так вот, эта маленькая услуга теперь обернулась для вас очень большой неприятностью!

– Какой ещё неприятностью? – удивилась Арефьева.

– Вы что, забыли, я вам сказал, что на квартире, которую вы сняли для своей случайной знакомой, убит человек?

– Ну, я-то тут при чём?! – пожала плечами женщина.

– При всём! – отрезал капитан.

Женщина испуганно поёжилась.

– Случалось ли вам когда-нибудь созваниваться с Анжеликой?

– Первое время да, – не слишком уверенно ответила Арефьева.

– Номер телефона?

Лилия Вадимовна назвала уже известный оперативникам номер телефона скончавшейся Марии Ивановны Переверзьевой.

– Когда вы звонили по этому номеру в последний раз?

– Давно.

– Уточните дату.

– Не помню!

– Почему вы перестали звонить потом?

– Потеряла интерес!

– Но деньги Игнатьеву переводить продолжали?

– Естественно, я же честный человек. Если деньги приходили, я их переводила.

Капитан Турусов был уверен, что женщина ему лжёт. Но уличить её во лжи пока не представлялось возможным. Поэтому он решил закруглиться и вернуться сюда в следующий раз уже с фактами на руках.

Когда он встал, из груди женщины вырвался невольный вздох облегчения.

– Что же делать? Что же делать? – бормотала она, закрыв за ним дверь. Обуявший её страх только нарастал с каждой минутой. Лилия Вадимовна кинулась на кухню, достала из навесного шкафчика флакон с настойкой валерианы и накапала себе в стакан чуть ли не третью часть содержимого. Выпив разбавленную водой настойку, она села на табурет, закрыла лицо руками и горько заплакала. «За что мне всё это?» – спросила она сквозь слёзы неизвестно кого.

Виталий Сергеевич Турусов между тем, садясь за руль своего автомобиля, думал: кого, чёрт возьми, она покрывает? Капитан был уверен, что Лилии Вадимовне прекрасно известно местонахождение Анжелики. Оставалось надеяться на то, что она постарается связаться с этой девицей и предупредить её. Хотя какая она, к дьяволу, девица, эта Анжелика. По словам свидетелей выходило, что «молодая была не молода». «Неужели Арефьева такая дура, – продолжал размышлять он, трогая машину с места, – или только притворяется?»

Кочубеев согласился выделить наружку весьма и весьма неохотно. Вернувшийся с места работы Морозова лейтенант Уваров не принёс никаких новостей. У него создалось такое впечатление, что и сотрудники, и начальство были шокированы. Многим было известно, что Морозов собирался скоро жениться на своей подружке, которая ждала от него ребёнка. Никаких конфликтов у убитого на работе не было. Он был бодр и весел, словом, вёл себя так, как ведёт довольный жизнью человек. То, что убили его на квартире неизвестной женщины, скорее всего, его любовницы, кого-то удивило, кого-то нет. Один из парней, близко общавшийся с Морозовым, сказал, что раньше Женя любил приударить за женщинами. Но потом вроде бы остепенился. «А выходит, что нет», – обронил он на прощание задумчиво. На вопрос, не рассказывал ли Морозов ему что-то о своей связи на стороне, уверенно покачал головой и добавил: