Еврейская мудрость. Восемь путеводных звезд. Предания, легенды, мифы, сказки

Авраам кивнул головой и обратился к пришедшему:

– Скажи мне, сколько тебе лет?

– Шестьдесят, – ответил тот.

– Шестьдесят? – улыбнулся Авраам. – И ты хочешь поклоняться божку, которому всего день исполнился?

Человек устыдился и ушел с пустыми руками.

На следующий день в дом Тераха пришла женщина с миской, полной муки.

– Прошу тебя, – обратилась она к Аврааму, – возьми муку и пожертвуй ее какому-нибудь из богов.

– Ну что за глупость! – воскликнул Авраам. – Разве глина может есть?

Он схватил палку и от злости на людскую глупость разбил всех божков на мелкие кусочки. Одну, самую большую фигуру он оставил стоять, дал ей в руки палку и к ногам поставил миску с мукой.

Когда Терах вернулся домой и увидел, что творится в доме, злости его не было границ.

– Не гневайся, отец, – сказал Авраам, – но произошла странная вещь. Несколько дней назад пришла какая-то женщина и принесла муку, чтобы пожертвовать ее богам. А боги, как только увидели муку, начали спорить и ссориться. Каждый кричал, что хочет есть первым, а самый большой из них взял в руки палку и разбил всех остальных. Но муку, как видишь, не съел. Но если хочешь, отец, я спрошу твоего бога, не голоден ли он.

Услышав это, Терах закричал на сына:

– Что это такое ты мне тут рассказываешь? Как бы глиняные фигурки, которые я сам делаю, могли хотеть есть и разбить одна другую?

– Видишь, отец, – засмеялся Авраам, – ты сам это сказал! У твоих божков есть глаза, но они не видят. У них есть уши, но они не слышат. Их носы не ощущают запаха, их уста не произносят слов, их руки неподвижны, они ничего не могут ими взять или просто дотронуться до чего-то, их ноги не ходят. Они даже человеку не ровня, это мертвые куски глины, а ты хочешь почитать их как Бога?

Ничего не сказал Терах на эти слова.

С тех пор Авраам не скрывал от своего отца, что поклоняется единому истинному Богу.

Элиезер в Содоме и Гоморре

Когда Авраам женился, он взял в свой дом юношу Элиезера, человека честного и прямого, каких немного бывает на свете. Он долгие годы верно служил Аврааму и его жене Саре и все это время не думал ни о чем ином, как лучше всего выполнять свою работу.

Однажды Авраам услышал, что в городах, расположенных неподалеку, Содоме и Гоморре живут невероятно злые и грешные люди[7]. Авраам не хотел верить тому, что услышал о жителях этих городов. Рассказывали, что в Содоме было четыре судьи по имени Шакрай («лжец»), Шакрарай («закоренелый лжец»), Заяфа («фальсификатор, мошенник») и Мазле Дина («извратитель закона»). Например, если кто-то отрезал ухо у соседского осла, эти судьи выносили решение, что отрезавший ухо должен оставить осла себе, пока его ухо не отрастет. У кого был один вол, тот должен был пасти общинное стадо один день. А у кого ни одного вола не было, тот должен был пасти стадо два дня. Над речкой, протекающей вблизи Содома, стоял мостик, на котором собирали дань с чужаков. Дорога в Содом стоила четыре золотых, но если кто-то предпочитал переходить речушку вброд, с того брали в два раза больше. О гостях в Содоме и Гоморре не заботились. Нищим вместо куска хлеба подавали золотую монету. Но она была помечена. Никто ничего не продавал за эту монету. И когда несчастный нищий умирал от голода, монета возвращалась к тому, кто ее подал.

Авраама эти рассказы очень опечалили, и однажды он приказал Элиезеру пойти в эти города и посмотреть, правду ли о них говорят.

Прежде всего Элиезер направился в Содом. Пришел он туда уже поздно вечером и потому направился прямо к постоялому двору, чтобы устроиться на ночлег. Он заглянул в окно и не поверил своим глазам. Посреди комнаты стояли две кровати. На каждой из них лежал связанный гость. Одному из гостей кровать была слишком коротка, ноги его торчали сквозь спинку кровати, и хозяин постоялого двора как раз собирался отрезать гостю ноги, чтобы постель оказалась тому по размеру. Другой путник был короче постели, и два человека немилосердно вытягивали его. Элиезер был высоченным и сильным. Страх был ему неведом. Он спокойно вошел в дом. Хозяин постоялого двора сделал вид, что несказанно обрадовался гостю. Он тут же предложил Элиезеру свободную кровать, но тот к ней даже не приблизился, объяснив это тем, что однажды дал зарок, что будет спать только на земле, и не успели хозяин и его подручные опомниться, как он улегся на полу.

Хозяин трясся от злости, но попробовать на себе силу Элиезера он не хотел. Рано утром он поднял всех содомских мужчин, потом разбудил Элиезера и выставил его за дверь. Во дворе теснилась толпа горожан. Они принялись кидать в Элиезера комья грязи и камни. Элиезер лишь улыбался, но тут один камень попал ему в голову. Со лба его потекла кровь. В эту минуту шум во дворе стих. Впереди толпы оказались судья и человек, ранивший камнем слугу Авраама.

– Я вижу, – произнес судья, обращаясь к Элиезеру, – что этот добрый человек сберег для тебя пять золотых. Он сделал тебе кровопускание, и именно столько ты должен был бы заплатить врачу за его труд. Я присуждаю тебя к немедленной оплате своего долга перед этим добрым человеком.

Элиезер рассердился.

– Такие у вас обычаи? Ну, хорошо же! Как вы мне, так и я вам!

Он поднял с земли камень, бросил его в судью и сказал:

– Мне кажется, господин судья, что и у вас течет кровь. В таком случае плату, которую заслужил я, отдайте тому человеку, который ранил меня, а мои деньги останутся при мне.

И Элиезер без промедления бросился бежать из Содома.

Потом он отправился в Гоморру. К этому времени прошло уже несколько дней, как он покинул дом Авраама. Он сильно проголодался, но тщетно пытался купить себе какую-то пищу. Никто ему ничего не продал, а гостеприимство считалось в Гоморре самым страшным грехом. Если кто-то из горожан приглашал пришедшего из чужих краев путника к столу, его ожидала смертная казнь, поэтому каждый гнал Элиезера от своих дверей, как будто был он не человеком, а злой хворью.

Совершенно обессиленный приплелся Элиезер к одному дому, где как раз праздновали свадьбу. Столы ломились от угощений, никто уже не мог съесть ни кусочка, но, несмотря на это, слуги все приносили новые блюда.

Элиезер был так голоден, что, никого не спрашивая, сел за стол и принялся есть запеченное мясо с большого блюда.

– Кто тебя позвал? – обратился к нему его сосед.

– Что за вопрос? – улыбнулся Элиезер добродушно. – Ты и позвал.

Едва услышав ответ Элиезера, человек вскочил из-за стола и убежал. Ведь он хорошо знал, что если кто-нибудь услышал про то, что он пригласил чужестранца, ему грозит неминуемая смерть.

Точно так же Элиезер отвечал и другим соседям по столу, пока наконец не остался у богатого стола совершенно один. Он досыта наелся и напился, взял еды в обратный путь и чтобы было на подаяние нищим и убогим.

Так Элиезер познакомился с обычаями обитателей Гоморры и вернулся в дом Авраама.

О Содоме и Гоморре существует много преданий. В них говорится о том, как Бог решил покарать грешников, нарушавших все его законы. Но это очень известные истории. Их легко можно найти. А нам пришло время узнать о Моисее.

Спасение Моисея

В давние времена евреев было так мало, что они знали друг друга по имени. У Авраама и жены его Сары был сын Исаак, у жены Исаака Ребекки родился сын Иаков. Прошли годы. Солнце всходило и заходило. На свет появились потомки Иакова, которые стали родоначальниками двенадцати могучих племен. Евреи уже не жили под одной крышей, счет их шел на сотни и тысячи. Но плохи были их дела. Не было у них своей земли. Они жили в Египте. А в Египте властвовал могущественный фараон, который ненавидел евреев. Владыка Египта забыл, что его предки сами позвали евреев. Он не хотел знать о том, что десятки лет евреи старательно трудились на благо его земли. Он забрал весь еврейский народ в рабство и приказал, чтобы еврейских младенцев сразу после рождения бросали в реку Нил.

Бог знал о страданиях евреев и решил послать им защитника. Этого невероятного человека, которому было предначертано наказать жестокого фараона и вывести свой народ из Египта, звали Моисей.

Когда Моисей родился, вся комната наполнилась ярким светом, как будто в ней появилось само Солнце.

– Какой прекрасный младенец! – радостно воскликнула мать Моисея.

– Если бы это могло помочь нам, – вздохнул его отец.

Родители с печалью посмотрели друг на друга. По приказу фараона ни один еврейский новорожденный не мог остаться в живых. Как же Моисей мог помочь евреям?

Отец и мать Моисея решили, что опустят младенца в воды Нила, как и повелел фараон, но в просмоленной плетеной корзине.

– Так он не утонет, – сказала мать Моисея, – и может быть, найдется кто-то, кто вытащит нашего сына из воды.

Отец быстро сплел прочную корзину и тщательно просмолил ее. Потом осторожно уложил в нее младенца и пустил по течению Нила. Корзина плыла и плыла, пока через несколько часов не оказалась в зарослях тростника у берега. В тот день стояла невероятная жара. Бог повелел Солнцу раскалить песок и камни, на небосводе не было ни одного облачка. Дети и взрослые спешили к реке, чтобы освежиться, и случилось так, что египетская принцесса Батья, дочь фараона, со своими служанками тоже оказалась на берегу. Девушки принялись играть у реки, и тут принцесса заметила корзину с младенцем.

– Посмотрите, что я нашла! – позвала она своих подружек.

Она побежала к зарослям тростника, чтобы вытащить мальчика, но служанки стали кричать:

– Госпожа! – предостерегали они. – Госпожа! Это еврейский младенец! Кто спасет его, нарушит приказ вашего отца!

Служанки хотели добавить что-то еще, но не успели они и рта раскрыть, как оказались в воде. Это невидимый ангел Габриэль[8], предводитель небесных войск, заставил их замолчать. Габриэля же выслал Бог для охраны Моисея, и ангел неотступно оберегал его.

Пока насквозь мокрые служанки пытались выбраться на берег, ангел ущипнул младенца, и тот расплакался. Посланец Бога хотел таким образом возбудить в принцессе еще большую жалость и сочувствие. Но этого и не требовалось. Батья сама протягивала руку к корзине с плачущим младенцем, чудом не упав в реку. Она тянулась изо всех сил, но никак не могла достать до корзины. Тогда случилось неожиданное. Габриэль своей силой удлинил руку принцессы, и она схватила корзину. А дальше случилось еще одно чудо. Как только Батья дотронулась до Моисея, лицо ее стало прекрасным, с него исчезло уродующее ее выражение, которое ни один египетский лекарь не мог до этого вылечить.

Счастливая Батья схватила Моисея и побежала с ним во дворец фараона. Она предстала перед отцом во всем блеске красоты и здоровья, и тот, увидев, какое случилось чудо, разрешил принцессе оставить дитя. Моисей был спасен. Батья дала ему имя Моше (Моисей), что означает «вытащенный». Поначалу Батья послала за кормилицей-египтянкой, но младенец отказывался есть ее молоко. А все это время поблизости находилась Мирьям, старшая сестра Моисея. Она следила за происходящим. Увидев, что младенец отказался есть, она подошла и предложила привести еврейскую кормилицу. Батья согласилась, и Мирьям привела мать младенца. Так кормилицей Моисея стала его собственная мать.

Батья любила Моисея, как собственного сына, она целыми днями играла с ним. Ребенка полюбили и все подданные фараона. Каждый взглянувший на Моисея уже не мог отвести от него глаз. Даже сам фараон брал его и сажал на колени.

Однажды, когда Моисею было три года, фараон беседовал с Батьей, держа при этом ребенка на коленях. Моисей разглядывал корону владыки и вдруг ни с того ни с сего схватил ее и надел себе на голову. Фараон разгневался. Как это так? Он немедленно созвал своих советников, чтобы те объяснили ему поступок Моисея.

– Скажите мне, – потребовал он, – была ли это просто игра или злое предзнаменование?

Все советники были единодушны: лучше будет убить Моисея. И только один из них был против.

– Мой господин, – обратился он к фараону, – разве младенец может напугать тебя? Если хочешь, ты можешь легко узнать о его помыслах. Пусть слуги поставят перед Моисеем две чаши. Одну мы наполним драгоценными камнями, а другую – тлеющими углями. Если дитя мечтало о твоей короне, оно потянется к чаше с камнями. Тогда пусть его ждет смерть. А если же ребенок просто шалил, он потянется к горящим углям.

Фараону понравился этот совет, и вскоре все было готово к испытанию. Слуги принесли одну чашу с драгоценными камнями, а другую – с горящими углями. Весь двор с напряжением ждал, как поступит Моисей.

Мальчик ни секунды не думал. Он протянул руку к самому большому драгоценному камню, но и тут его спас невидимый ангел Габриэль – он отвел руку младенца от камней. Моисей повернулся, сунул руку в чашу с горящими углями и вскрикнул от боли. В испуге он сунул пальчики в рот, но во рту ребенка оказался и маленький уголек, который обжег ему язык.

Так Моисей с божьей помощью и на этот раз сохранил свою жизнь. Но о жестоком испытании он помнил всегда. С того дня, когда в рот ему попал горящий уголек, ему тяжело было говорить. Он с трудом произносил слова, и не избавился от этого до самой смерти.

Посох Моисея

Прошли годы с того дня, как Батья вытащила из воды корзину с младенцем Моисеем. Моисей превратился в прекрасного молодого человека, но и облаченный в одежды египетского вельможи не забывал о том, что он еврей. Он знал, как страдает его народ в рабстве, видел горе еврейских матерей, которых лишали их новорожденных сыновей.

Однажды Моисей прохаживался около дворца фараона. Погруженный в свои горестные мысли, ходил он туда и сюда. От раздумий его оторвал крик боли. Моисей поднял голову и увидел египетского воина, который избивал еврейских рабов. Моисей не выдержал. Он набросился на воина, чтобы защитить безоружных бедняг, и в гневе убил его.

Что ему было делать? К фараону вернуться он не мог. Тот несомненно велел бы казнить его. Во всем Египте не было никого, у кого мог бы укрыться Моисей. Пришлось ему бежать в другие земли. Он блуждал по горам, скрывался в пещерах, пока не нашел убежище у того самого советника фараона, который когда-то уже помог ему спастись, посоветовав фараону поставить перед трехлетним Моисеем две чаши: с драгоценными камнями и с горящими углями. Этот совет сохранил Моисею жизнь.

Советник фараона был непростым человеком. Он умел предсказывать по звездам и угадывал скрытые мысли людей. Ему были открыты и тайны природы. Он знал то, что остальным смертным было недоступно. Когда-то о его мудрости узнал и египетский фараон и сделал своим советником. Когда служба советника закончилась и он собрался покинуть Египет и вернуться домой, фараон спросил его, какую награду хотел бы он за свою службу.

– Мне предстоит долгий путь. Дай мне в дорогу старый посох, который стоит в подвале твоего дворца, чтобы мне легче было идти.

Фараона удивило это желание. Он ожидал, что советник попросит золота или денег, но обрадовался, что тот оценил свою службу так дешево.

Посох, с которым советник фараона возвращался домой, был сделан не из обычного дерева. На самом деле этот посох был самым ценным во дворце фараона, ведь он происходил прямо с райского Древа познания!

Когда первый человек был изгнан из рая, Создатель вручил ему этот посох, чтобы утешить изгнанника в его тоске. Посох обладал чудесной силой. Он снимал усталость. С его помощью самая тяжелая работа исполнялась легко. После Адама посох получил набожный Ной. С помощью этого посоха Ной построил свой ковчег, в котором пережил Всемирный потоп. Волшебный посох потом перешел к праотцу евреев Аврааму. От Авраама посох перешел к сыну его Исааку, а потом к потомку Исаака Иакову. Сын Иакова Иосиф благодаря волшебному посоху стал в Египте начальником, и чудеса, которые он творил с помощью посоха, обеспечивали благоденствие всему Египетскому царству. После смерти Иосифа фараон забрал его посох. В его руках посох потерял свою волшебную силу, и разочарованный властитель забросил его в подвал дворца, где хранился всякий хлам. Здесь он валялся, пока советник фараона не попросил дать ему посох в качестве платы за свои труды.

Советник решил, что посадит посох в землю во дворе своего дома. Он положил посох, чтобы выкопать подходящую яму, но тот сам пустил глубокие корни. Это было очень странно. Но еще более странным оказалось то, что на посохе, пустившем корни, даже по прошествии времени не появились ни листья, ни цветы, ни плоды. Советник думал, что это происходит из-за того, что почва не подходит для роста дерева, и захотел его пересадить. Но как он ни старался, выкопать посох из земли не удалось. В конце концов советник смирился и оставил посох там, где он был.

У советника была дочь, чья красота была известна по всей земле. Звали ее Сепфора[9]. Не было дня, когда дом советника не навестил бы очередной поклонник Сепфоры. Приходили и стар, и млад, предлагали ей богатства, хвалились своей силой, властью и мудростью, но Сепфора вела всех в отцовский сад, где в землю врос посох.

– Кто его вытянет, – говорила она, – тому и буду я принадлежать. Никого другого в мужья не возьму.

Ведь она была не только красивой, но и мудрой. Отец научил ее, что посох будет послушен лишь тому, кого Бог ведет.

Моисей, нашедший убежище у советника, помогал в доме или водил овец на пастбище. Он видел, как прекрасна Сепфора, и полюбил не только ее лицо, смех, гибкость движений, но и ее ум. Ему нравилось, что она трудолюбива и приветлива, так что стоит ли удивляться, что чем дольше был Моисей вблизи Сепфоры, тем больше желал он взять ее в жены. Но приблизиться к чудесному посоху так и не отважился. Ведь он видел, как отходили от посоха пристыженные женихи, многие из которых были настоящими силачами. Так что Моисей только любовался Сепфорой, не зная, что он ей тоже нравится. Она боялась, что кто-нибудь из женихов все-таки вытянет посох из земли. И что ей тогда делать?

Но ее опасения были напрасны. Никому не удавалось выдернуть посох. Он твердо врос в землю, будто корни его ушли на сотни метров вглубь.

Моисей рано утром выгонял овец на пастбище, а возвращался затемно. В то время, как к дому Сепфоры шли все новые поклонники, он стерег овец. У него было много времени на раздумья о тяжкой доле своего народа. Мечта спасти евреев от рабства все больше овладевала им.

Однажды, погрузившись в особенно тяжкие раздумья, он услышал голос с неба:

– Моисей! – позвал его Бог. – Не печалься! Вернись в дом и иди в сад к волшебному посоху. До сих пор никому не удалось его вытащить из земли, но ты сможешь сделать это! Возьми посох себе. С его помощью ты спасешь свой народ!

Моисей немедленно сделал то, что повелел ему Бог. Советник с удивлением увидел, как Моисей гонит овец домой, хотя был еще полдень, но больше все была удивлена Сепфора. Она как раз думала о Моисее. Сердце ее бешено забилось, когда она поняла, что Моисей направляется прямо к посоху. Моисей ухватился за посох и в тот же миг увидел на нем письмена, означающие непроизносимое имя Бога. Как только имя Божье вылетело из его уст, посох оказался в его руках. Моисей вытащил его из земли, как стебелек травы, и поднял высоко над головой. Только тогда он заметил, что перед ним стоит Сепфора. Моисей обнял ее, и через несколько дней состоялась их славная свадьба. На ней присутствовало много гостей, в их числе был и переодетый хранитель Моисея, ангел Габриэль. Отец радовался тому, какого жениха выбрала его дочь, а Сепфора не сводила с Моисея глаз. И Моисей был весел, с глубокой благодарностью глядя на свой посох.

Он верил, что посох поможет ему избавить свой народ от рабства.

Так и произошло. В руках Моисея посох вновь обрел свою волшебную силу, над которой не властен был ни фараон со своим войском, ни его чародеи. Так Моисей исполнил волю Бога и освободил евреев из египетского рабства. Он долгие годы жил с Сепфорой. У них родились два сына. Но волшебный посох не унаследовали ни они, ни кто-либо другой. После смерти Моисея посох никто не нашел. Бог забрал его на небеса, а людям остались лишь воспоминания о его чудесной силе.

Моисей на Синае

Еще до сотворения мира Бог создал Тору, книгу своих законов. В нее Бог вложил всю свою мудрость, чтобы люди жили, соблюдая законы, и знали, что есть добро и зло. Однажды Бог призвал народы со всего света и обратился к ним:

– Вот Тора, книга знания и мудрости. Кто возьмет ее?

Народы же спрашивали:

– А что в твоей Торе написано?

– Что нельзя убивать, – отвечал Бог.

– Зачем нам такое учение? – тут же сказали некоторые народы. – Что бы мы делали, если бы нам запрещено было добывать чужие земли?

– А что еще есть в твоей Торе? – вопрошали другие народы.

– Что нельзя красть, – отвечал Бог.

– Где это слыхано, что человек ничего чужого взять не может? – удивлялись народы. – Нет, нет, это не для нас.

– А что еще велит Тора? – послышались голоса.

– Что человек не должен лгать, – ответил Бог.

– Как это? – воскликнули недовольные. – Как это – не соврать для своей же пользы? На правде далеко не уедешь.

Так один народ за другим расспрашивал о законах, но у каждого находился довод отвергнуть их.

Бог же высоко в небесах держал Тору своей десницей. Мудрость Торы светилась, как самое ясное пламя, но народы отвергали свет Торы, отворачивались от него и возвращались в свои земли. И наконец Тора засияла над головами евреев.

– Принимаете ли вы мое учение? – спросил их Бог.

Евреи ни о чем не спрашивали и не раздумывали.

– Мы сделаем все, что прикажешь, – сказали они единодушно. – Нет другого Бога, кроме Тебя.

Бог решил передать евреям Тору на высокой горе. Горы собрались в одном месте, и каждая хотела, чтобы Бог выбрал именно ее. Особенно две горы, Табор и Кармель[10], старались, чтобы Бог выбрал их.

– Идите отсюда прочь! – кричал Табор остальным горам. – Только меня не накрыло потопом! Бог любит меня больше всех других, поэтому евреи получат Тору на мне!

– На самом деле, это я святая гора! – возражал Кармель. – В моих пещерах будет жить величайший праведник и пророк Илия!

Крик гор разносился повсюду. Только одна гора, Синай[11], молчала, ничем не хвалясь. Она покорно стояла в центре пустыни, как будто спор гор ее не касался.

– Почему ты не пришел ко мне, как остальные горы? – спросил Бог у горы Синай.

– Я обычная гора, – отвечал Синай, – что общего у меня с твоим Законом?

– Напротив, – возразил Бог, – ты единственная гора, которая годится для передачи Торы. Ты стоишь посреди пустыни. Нет тут властителей, эта земля не принадлежит ни одному народу. На твоей вершине я дам Моисею Тору, чтобы и евреи однажды не сказали, что учение свое я сотворил только для них.

И вот евреи собрались у подножия горы Синай. Моисей отправился к вершине. Шел он и шел все выше и выше. Все внизу казалось ему маленьким. А потом земля вообще стала не видна. И тут Моисей увидел над собой свет Торы. Ничто не могло сравниться с этим светом. Моисей протянул к Торе руку, но книга Божьих законов была еще далеко. Моисей пошел быстрее и через некоторое время снова попробовал дотянуться до Торы. Но и на этот раз ему это не удалось, хотя книга Божественной мудрости была уже ближе. Моисей поднимался выше. Близость Торы подгоняла его, он ничего вокруг не видел, кроме ее света. Он даже не заметил, что идет уже не по земле. Он поднимался за Торой прямо по небу. Только услышав крики ангелов, он испуганно огляделся.

Моисей стоял перед первыми небесными вратами, а навстречу ему спешил ангел Камаэль[12] со своими двенадцатью тысячами небесных воинов. Из глаз их сверкали молнии. В руках они держали разящие мечи, острия которых горели огнем.

– Что нужно этому смертному? Что ищет он здесь? – восклицали ангелы. – Пусть возвращается откуда пришел, к людям!

– Моисей пришел за Торой, – ответил им Бог, – пропустите его!

Ангелы расступились, и Моисей предстал перед вторыми небесными вратами. Здесь его ожидало еще одно препятствие. Ворота охранял огромный ангел на шесть тысяч стоп выше Моисея. Он собирался сразить Моисея стрелой из лука, чтобы низвергнуть пришельца на землю, но Бог удержал его, сказав, что Моисей пришел за Торой.

Моисей пошел дальше. Тора еще приблизилась. Но дорогу ему преградил Сандальфон[13], самый мощный и грозный из ангелов. Он был выше всех остальных ангелов и мог дыханием разгонять звезды.