Заклинание при свечах

– Я знаю чем, – ответил ей голос со знакомым шотландским акцентом.

Я нервно сглотнула. Знаете, в голосе Эбони, в её интонациях было что-то такое… Как бы это объяснить?.. Ну, словно она тебя в Зазеркалье прогуляться приглашает или в кошмарный сон затягивает – и страшно, и сил нет отказаться.

– Почему бы мне не показать вам кое-что? – продолжила Эбони и, прежде чем кто-нибудь успел сказать хоть слово, уже зашагала по проходу. Встала возле доски, повернулась лицом к классу. Я заметила, каким странным стало выражение её тёмно-серых глаз – они затуманились, и казалось, будто взгляд Эбони устремлён куда-то вдаль.

– Просто не обращай на неё внимания, – пробормотала Скарлет, ища нужную страницу в своём учебнике.

– Мне нужна ассистентка, – сказала Эбони, повысив голос. Мадам Лавлейс продолжала мирно спать на своём стуле.

Эбони медленно обвела взглядом всю классную комнату, останавливая его по очереди на каждой из нас.

– Ты! – неожиданно сказала она, направив свой длинный белый палец на Мюриэл Уизерспун.

– Я? – удивлённо переспросила Мюриэл, указывая на себя пальцем. – А что тебе от меня нужно?

– Я хочу, чтобы ты вышла сюда, ко мне, – певучим голосом ответила Эбони.

– А почему, собственно, я должна принимать в этом какое-то участие? – сказала Мюриэл и откинулась на спинку парты, сложив свои руки на груди.

В классе повисла тишина, нарушаемая лишь похрапыванием мадам Лавлейс.

– Нам не хочется, чтобы с тобой произошёл ещё один несчастный случай, – медленно произнесла Эбони, пристально глядя на Мюриэл. – И тебе этого тоже не хочется, верно?

Мюриэл побледнела. По её лицу было видно, что она пытается скрыть свой страх перед Эбони, но у неё не получается. Наконец, Мюриэл сдалась, тяжело поднялась с места, закатила глаза и наигранно бодрым тоном сказала:

– Ну, что ж, если ты так настаиваешь…

Она подошла к учительскому столу. Эбони плавно провела руками по воздуху, и словно ниоткуда на её ладони появилась колода карт.

– И… что я должна теперь… – растерянно захлопала ресницами Мюриэл.

Длинными тонкими пальцами Эбони взяла с ладони колоду, раскрыла карты веером и показала их всему классу. Тыльная сторона – «рубашка» – каждой карты была чёрной, с замысловатым серебристым узором. Затем Эбони перевернула карты лицевой стороной к нам, и я увидела, что каждая масть украшена черепами, а короли, дамы и валеты изображены в виде скелетов. Весёленькая колода, нечего сказать.

– Вынь карту, – приказала Эбони, держа карты картинками к себе.

Мюриэл осторожно протянула руку, словно опасаясь обжечь пальцы о карты. Эбони молча, выжидающе следила за ней.

Рука Мюриэл коснулась одной из карт. За всё это время она ни разу не отважилась поднять глаза, чтобы взглянуть на Эбони.

– Покажи карту всему классу, – сказала Эбони.

Мюриэл вытащила карту из колоды и показала её так, чтобы мы все её увидели. Тройка червей. Мы со Скарлет переглянулись, словно спрашивая друг у друга, что всё это могло бы значить.

– Теперь верни карту в колоду, – приказала Эбони, а затем проследила за тем, как Мюриэл переворачивает карту лицевой стороной вниз и кладёт назад в колоду.

Мадам Лавлейс вдруг пошевелилась и очень громко всхрапнула, отчего над её платьем поднялось целое облачко меловой пыли.

Эбони улыбнулась своей загадочной улыбкой и принялась тасовать колоду, да так быстро и ловко, что её пальцы слились в слегка размытый круг. Затем она положила колоду на стол и приказала Мюриэл:

– Теперь раскрой и подставь свои ладони.

– Но я на самом деле не понимаю, почему… – начала было Мюриэл, но замолчала, поймав на себе взгляд Эбони, после чего вздохнула и сделала так, как ей было сказано.

Весь класс затаил дыхание. Все зашептались, невольно подались вперёд, а сидевшие в задних рядах даже привстали со своих мест. Я ожидала, что Скарлет сейчас цыкнет на них, скажет, чтобы они сели и замолчали, но то, что происходило сейчас перед нами, захватило, пожалуй, даже мою сестру.

А тем временем Эбони с каким-то странным изяществом принялась водить своими руками над лежащей на столе колодой. Её ладони выписывали в воздухе сложные круги и восьмёрки, тонкие пальцы без устали шевелились, словно пряли невидимую нить.

– Ничего не происходит, – раздался чей-то разочарованный шёпот, но тут же стих, потому что именно в этот момент лежавшие на столе карты зашевелились.

Они двигались медленно, словно улитки, но тем не менее колода чётко разделилась на две половины, нижняя часть поворачивалась в одну сторону, верхняя в другую, а между ними осталась торчать одна карта.

А затем… именно эта карта вылетела на свободу, словно выпущенная из лука стрела.

Все ахнули. Я удивлённо моргнула. Неужели это мне не приснилось? Неужели это на самом деле только что произошло прямо у меня на глазах?

Мюриэл отдёрнула ладони, о которые шлёпнулась выскочившая карта, и негромко вскрикнула.

– Ой! Ты меня поцарапала!

Она подняла ладонь, и мы увидели на ней маленькую кровавую полоску – порез от бумаги.

А Эбони лишь рассмеялась в ответ, и её смех напоминал журчание горного ручья, окутанного туманом.

– Ерунда, не обращай внимания! – сказала она. – Лучше подними карту и покажи её всем.

Мюриэл с недовольным видом нагнулась, подняла с пола упавшую карту, перевернула и показала её нам.

Тройка червей.

Загудели удивлённые голоса, а затем послышались робкие аплодисменты. Но тут проснулась мадам Лавлейс, и атмосфера волшебства сразу же улетучилась.

– Э? – громко сказала она, с трудом разлепляя один, а затем и второй свой слезящийся глаз. Осмотрелась по сторонам и с трудом выпрямилась на стуле. – Вы двое! Что вы здесь делаете? А ну, марш по своим местам! Немедленно!

Чтобы придать дополнительный вес своим словам, мадам Лавлейс даже линейку со стола схватила и грозно помахала ею в воздухе.

Мюриэл стрелой ринулась к своей парте, всё ещё продолжая хмуриться и зажимать ранку на ладони. Эбони? О, она вовсе никуда не торопилась. Не спеша собрала свои карты и поплыла по классу, загадочно улыбаясь.

Мадам Лавлейс прокашлялась, затем обвела нас суровым взглядом и сказала:

– Вы хотя бы учебники свои раскрыть успели? Нет? Так пошевеливайтесь тогда!

* * *

О том, что произошло, мы смогли поговорить лишь во время обеда. Едва войдя в столовую, я сразу поняла, что сейчас все только об этом, собственно, и судачат:

– Та новая девочка колдовала прямо во время урока.

– У неё карты сами собой двигались. Не понимаю, как она это сделала.

– А она точно не прикасалась к картам?

Передаваемые шёпотом, эти слухи шелестели, словно ветерок, по всей столовой, но моментально стихли, как только в дверь вошла Эбони. Все, кто был в столовой, уставились на неё, а она шла и улыбалась. Я вдруг поняла, что именно этого и хочет Эбони. Купаться в лучах славы. Быть в центре всеобщего внимания. Чувствовать себя особенной.

– Это был просто фокус, – сказала Ариадна, когда мы уселись за стол.

– Думаешь, фокус? – с сомнением переспросила Скарлет. Моя сестра была так сильно потрясена случившимся на уроке истории, что даже к еде почти не притронулась.

– А если не фокус, что тогда? – я повернулась к своей сестре.

– Волшебство. Настоящая магия, – пояснила Скарлет. – Скажи, ты заметила, чтобы она хоть раз притронулась рукой к картам? Я – нет.

Ариадна сидела задумавшись, подперев кулачком щеку, и мне казалось, что я даже слышу, как щёлкают, вращаются у неё в голове зубчатые колёсики.

– Возможно, перед началом фокуса карты были спрятаны у неё в рукаве, – сказала Ариадна. – Оттуда она их и достала.

– Пусть так. Но потом-то, потом? – покачала головой Скарлет. Должна сказать, что я, как и Скарлет, тоже не заметила, чтобы Эбони притрагивалась к картам, так что откуда она их достала в самом начале – не самое главное. – Это было так странно, загадочно. А ты что скажешь, Айви?

– Это было жутковато, – согласилась я.

И, пожалуй, могла бы добавить, что это было совершенно нетипично для той Руквудской школы, которую я уже достаточно хорошо знала. Да, любителей обратить на себя внимание здесь и до появления Эбони хватало, но их очень быстро обламывали и ставили на место громилы, державшие школу в своих руках. С Эбони всё обстояло совершенно иначе. Она не выпендривалась, нет. Она была похожа на бомбу с тикающим часовым механизмом – грозную, готовую рвануть в любую секунду.

Кстати, почему она именно Мюриэл выбрала своей ассистенткой? Выделить её перед всеми решила или… добить окончательно?

– А где Мюриэл? – вслух поинтересовалась я.

– Убежала, – ответил мне голос с другого конца стола. Я повернула голову и увидела, что это Пенни. Она с мрачным видом сидела перед своей тарелкой с сандвичами. К слову замечу, что миссис Найт, спасибо ей, сумела кое-что изменить в лучшую сторону, и теперь нам стали давать на обед сандвичи с сыром и ветчиной вместо опостылевшего вчерашнего жаркого. – Я её видела, – скучным тоном продолжила Пенни. – Она получила свой обед, взглянула разок на Мисс Загадку и бегом отсюда.

– Что-то пошло не так, Пенни? – спросила Скарлет. Без особого участия в голосе спросила, между прочим. Впрочем, что тут удивляться, вы же помните, наверно, сколько крови из нас с сестрой эта самая злобная во всей школе ведьма выпила. – Печалишься о том, что перестала быть пупом земли?

– Не дождётесь! – сухо хохотнула Пенни, причём, как мне показалось, вовсе не стремясь обидеть или задеть нас. – Просто я устала немного. – Она слабо улыбнулась и повторила: – Устала от всего этого.

Хотя вести разговоры с Пенни мне нравилось меньше всего на свете, сейчас я почувствовала себя слегка заинтригованной и её тоном, и тем, что она совершенно не проявляла агрессии. Это было совершенно необычно.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

Пенни немного помолчала, помялась, словно не решаясь сказать. Потом провела рукой по своим рыжим, цвета меди, волосам и всё-таки заговорила:

– Вайолет исчезла. Джози пропала. Мне кажется, что и Надия меня больше не любит. А мои родители, они…

– Прости, – сказала я. Совершенно искренне сказала, потому что знаю, каково это не иметь в целом мире ни друзей, ни родных.

На это Пенни ничего не ответила, только плечом повела.

Скарлет, в отличие от меня, особой деликатностью не отличалась и потому ляпнула, что называется, в лоб:

– Подумываешь, не оставить ли тебе своё любимое занятие и перестать измываться над всеми?

Я ожидала, что Пенни сейчас взорвётся, но она, к моему величайшему удивлению, отреагировала на эти слова очень спокойно:

– Возможно, я просто не могу больше рассчитывать, что всё будет как прежде, – уклончиво ответила Пенни. Она взяла с тарелки сандвич, откусила от него и принялась задумчиво пережёвывать.

Мне показалось, что я хорошо понимаю, что должна сейчас чувствовать Пенни, и сказала, повернувшись к своей сестре:

– А ведь здесь действительно очень многое изменилось, Скарлет.

– Только мы всегда будем вместе, – ухмыльнулась она.

Ариадна ещё немного помолчала, покрутила колёсиками в голове, а затем поднялась и сказала:

– Я… Знаете, я, пожалуй, пойду проверю, как там… Мюриэл.

Она подхватила со стола свою тарелку и была такова.

– Как думаешь, Ариадна уже готова простить Мюриэл за всё, что у них было в прошлом? – спросила я, провожая её взглядом.

– Это же Руквудская школа, Айви, – ответила Скарлет. – Здесь всё, что угодно, может произойти.

Глава девятая. Скарлет

Слухи об Эбони разлетались по школе с невероятной скоростью, обрастая всё новыми, леденящими кровь подробностями. Едва я успела услышать, как кто-то клялся, будто видел выходящего из её спальни чёрного кота, и вот уже новый слух – одна девочка своими глазами видела, как сама Эбони превращается в этого самого кота.

Это было глупо, нелепо, дико. Да, не спорю, фокусы, которые показывала Эбони, были эффектными. Она даже меня сумела сбить с толку. Но чем больше я думала о «чудесах», которые демонстрировала наша «колдунья», тем меньше верила в них. Как хотите, но Эбони была самой обыкновенной девочкой. Просто должна была ею быть.

Были ли у неё при этом какие-то нехорошие намерения? Не знаю. Но в любом случае это уже совершенно другое дело.

В тот день после обеда у нас был урок английского с мисс Шарлет. И это был первый урок, на который вместе с нами пришла Роза. Улыбаясь, она нашла свободную парту неподалёку от Айви, Ариадны и меня.

«Волнуется, наверное», – подумала я о ней. Честно сказать, я не знала, сколько времени успела Роза проучиться до того, как её заперли в сумасшедшем доме, но читать она умела и любила, это точно. Особенно те книжки, в которых среди прочих персонажей присутствовали пони.

О том, как развиваются отношения между Ариадной и Мюриэл, я тоже толком не знала, но, судя по всему, там было всё в порядке, потому что Мюриэл сидела теперь очень близко от Ариадны, а та, в свою очередь, совершенно не выглядела испуганной, как раньше. А что, возможно, они постепенно становились подругами, почему нет?

Прозвенел звонок к началу урока, и мисс Шарлет постучала указкой по своему столу, требуя тишины. Когда мы притихли, она сказала:

– Итак, в этой четверти мы с вами будем читать одну из моих любимых пьес Шекспира – «Макбета».

Несколько человек, сидевших в классе, негромко простонали. Не стану скрывать, одной из них была я.

– Нет-нет, это совсем не скучная пьеса, – сказала в ответ на наши стоны мисс Шарлет. Впрочем, уж и не знаю, какой должна быть книжка, чтобы показаться ей скучной. По-моему, мисс Шарлет любила читать больше, чем Ариадна и Роза, вместе взятые. – В этой пьесе есть всё: и убийство, и предательство, и даже… – она торжественно взмахнула в воздухе учебником, который держала в руке, – ведьмы!

Ведьмы? Вот это было уже интересно, и почти все, кто был в классе, навострили, как говорится, уши.

– У всех на парте должна быть книга, я их разложила заранее. Сейчас мы все вместе начнём читать пьесу с самого начала, первый акт, первая сцена. Но вначале нам понадобятся три ведьмы. Есть желающие?

Шепотки утихли, в классе повисла мёртвая тишина. Никто не решался поднять руку, и тогда мисс Шарлет, обведя взглядом весь класс, сказала:

– Не хотите ли вы побыть первой ведьмой, мисс Макклауд?

Эбони поднялась из-за парты с таким видом, будто только и ждала этого приглашения. Ну конечно, кому же ещё играть роль первой ведьмы, как не ей?

Признаюсь честно, самодовольный вид Эбони настолько меня возмутил, что я немедленно вскинула руку вверх и сказала:

– Я буду второй ведьмой, мисс.

– Хорошо, выходи к доске, – кивнула мисс Шарлет. – Ну, и ещё одну ведьму нам осталось… – Она посмотрела по сторонам. – Может быть, вы, мисс Фитцуоррен?

В первый момент Роза на это предложение вовсе никак не отреагировала. Мне кажется, просто не привыкла ещё слышать свою собственную фамилию. Но потом предложение мисс Шарлет до неё дошло, и Роза побледнела как мел.

– Э-э… мисс, – шёпотом сказала я, проходя мимо учительницы к доске. – По-моему, Роза очень стесняется говорить, когда на неё смотрит столько народа.

– О, понимаю, – кивнула мисс Шарлет.

А инициативу тем временем перехватила Эбони. Она со своей лукавой улыбочкой обратилась к учительнице и предложила:

– А что, если нам назначить третьей ведьмой ещё одну новенькую?

– Что ж, давайте действительно предложим роль третьей ведьмы нашей новой ученице, – согласилась мисс Шарлет и спросила, указывая на Мюриэл: – Как вас зовут?

– Мюриэл Уизерспун, – ответила та. Она неохотно поднялась, вышла вперёд и встала перед классом вместе со мной и Эбони.

Учительница дала каждой из нас по сборнику пьес, сама села за свой стол и с улыбкой принялась читать:

– «Макбет», акт первый, сцена первая. На пустынном месте. Гром и молния. Входят три ведьмы.

Лицо Эбони сделалось мрачным, слегка перекошенным, и она начала читать резким, пугающим голосом:

– Когда нам вновь сойтись втроём под ливень, молнию и гром?[1]

Я взглянула на страницу в своей книге и продолжила, стараясь говорить хрипло и угрожающе:

– Когда мечей затихнет звон. И будет бранный спор решён.

Мюриэл какое-то время молчала и опомнилась только после того, как Эбони сильно толкнула её под ребра.

– Когда зардеет небосклон, – бесцветным голосом прочитала она.

– Где место? – живо спросила Эбони, вертя головой, чтобы посмотреть то на меня, то на Мюриэл.

– Степь в закатный час, – ответила я.

– Там встреча с Макбетом ждёт нас, – с несчастным видом произнесла Мюриэл.

Эбони ухватила край своей юбки и воскликнула, размахивая ею в сторону, словно краем плаща:

– Иду, мурлыка!

– Жабы зов – сейчас! – прочитала я, выпучив глаза, как та самая жаба.

– Сейчас! – вяло пробормотала Мюриэл.

А затем мы все вместе прочитали нараспев:

– Добро и зло – один обман, летим в сырой гнилой туман!

Мисс Шарлет восторженно зааплодировала, спустя некоторое время к ней присоединился весь класс.

Я слегка раскраснелась. Должна признать, что самой лучшей ведьмой из нас была, конечно, Эбони. Она не только прочитала свой текст как надо, она ещё и сыграла ведьму. Впрочем, сыграла ли? Ведь Эбони произносила свои слова так, словно они ей хорошо знакомы, словно она постоянно повторяет их. Хуже всех выглядела наша третья ведьма, Мюриэл. Слишком высокая, слишком светловолосая для ведьмы и ужасно вялая какая-то. Что касается меня, то… Ну, вторая ведьма, она и есть вторая. А вообще-то балет мне гораздо ближе, чем драматический театр.

– Отлично, девочки, отлично, – сказала нам мисс Шарлет. – Идите на свои места, пожалуйста. Теперь мы начнём читать следующую сцену и попробуем поразмыслить о том, как она увязывается с прологом, в котором участвовали ведьмы.

Пока мы шли назад к своим партам, я заметила, с каким облегчением улыбается Роза. Конечно, она была очень рада, что её не заставили выйти и что-то делать перед всем классом. А вот Мюриэл сверлила взглядом спину Эбони, будто была готова испепелить её.

– Итак, приступим, – сказала наша учительница английского языка и литературы. Она радостно потёрла свои ладошки и начала читать: – «Кто этот окровавленный? Он нам, судя по виду, может сообщить о мятеже…»

В половине четвёртого прозвенел звонок, извещая о том, что наш первый полный учебный день в новом году окончен. По-моему, больше всех остальных этому радовалась Мюриэл. Она буквально бегом бросилась в свою комнату, оставив Ариадну и нас с Айви далеко у себя за спиной.

– Я беспокоюсь за неё, – сказала Ариадна, а затем внезапно остановилась прямо посреди коридора и удивлённо воскликнула: – Поверить не могу, что сказала это. Я! Беспокоюсь о ней? Вот гадство!

– Похоже, дела у неё не лучшим образом складываются, да? – сказала Айви, подхватывая Ариадну за руку, чтобы подруга не отставала от нас.

– А тут ещё Эбони к ней привязалась. Трудное для неё начало в нашей школе выдалось, – добавила я.

Как же я ненавидела громил, задир и задавак, кто бы только знал!

– Мы должны что-то предпринять, – нахмурилась Айви. – Иначе Эбони очень быстро превратится в новую Пенни, а с нас и одной Пенни достаточно.

На верхней площадке лестницы мы распрощались с Ариадной и направились к себе, в комнату номер тринадцать. Там я стянула с шеи школьный галстук и швырнула его на стол, прямо на тетрадки, в которых нужно было делать домашние задания. Подумать только, двух дней не успели проучиться, а этих тетрадок уже целая куча набралась! У меня громко заурчало в животе. Я вначале не поняла, почему успела так сильно проголодаться, но потом вспомнила, что почти ничего не съела во время обеда, слишком занята была разговорами о фокусе, который показала нам Эбони на уроке истории. Но был ли это на самом деле обычный… фокус? У меня из головы не шли её карты. Странно всё это было, очень странно.

А дальше, разумеется, всё пошло, как у Алисы в Зазеркалье – «страньше и страньше».

На ужин мы пришли в первых рядах – редчайший для нас с сестрой случай. Обычно мы приходили попозже, вразвалочку, и спокойно пристраивались в конце уже начинающей редеть очереди. Но сегодня мы были в столовой ещё до того, как повариха успела открыть окно раздачи, а когда открыла, то окинула меня подозрительным взглядом и спросила:

– Ты что, замышляешь что-нибудь?

– Почему вы так решили? И с какой стати я буду что-то замышлять? – с невинным видом поинтересовалась я.

Она ещё сильнее прищурилась и ответила:

– Потому что не верю, будто тебе так не терпится поскорее получить моего жаркого. Оно давно уже всем поперёк горла стоит.

– Ну, а если вы это знаете, тогда почему продолжаете готовить его? – сказала я, подставляя тарелку.

Повариха ничего не ответила, сделала непроницаемое лицо и с таким негодованием налила мне половник дымящегося варева, что часть его выплеснулась через края тарелки.

Айви благоразумно промолчала, и ей повариха наполнила тарелку намного аккуратнее, чем мне. Мы отправились за свой стол, где уже сидела мадам Зельда. Не скажу точно, что именно лежало на её тарелке, но явно что-то более свежее и привлекательное, чем у нас с сестрой.

– Проголодались, девочки? – с улыбкой спросила она.

– Ага, ужасно, – ответила я, запихивая в рот полную ложку. – Ой, горячо!

Айви рассмеялась, глядя на меня.

К тому времени, когда столовая стала наполняться народом и вместе с остальными пришла Ариадна, мы со своими порциями почти расправились.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Здесь и далее пьеса «Макбет» дана в переводе С. Соловьёва.