Стражи Армады. По ту сторону восхода

Ехали километров двадцать в час из-за сухостоя и груженого прицепа. Треш сетовал по поводу малых запасов топлива, взятого со склада, и что заранее не учел расход горючки прожорливым транспортным средством. Злата уверенно рулила между редкими препятствиями по плоской степи, простирающейся до самого горизонта. В полдень перекусили, подогрев на сухом спирту кашу и мясо в жесткой фольге, запили водой и погнали дальше. Постепенно рельеф стал меняться, проявив вдалеке гребни терриконов, цвет которых нельзя было спутать ни с чем иным. Волны желтого ковыля на холмистом горизонте обрывались коричневой полосой. Но край степи перед черными горами оказался совсем не какой-то другой растительностью или своеобразным ландшафтом, а полчищем гигантских рыжих муравьев. Приглядевшись через оптику, Треш ошарашил подругу страшным сообщением:

– Атас, Злата! Прямо на нас тучей мормоны прут… Уходи влево, в распадок. Я полез в прицеп. Жми, крошка!

Девушка вздрогнула, завертела головой, резко крутанула руль, меняя направление, и прибавила газу.

Полчаса езды по оврагам и плешинам на склонах холмов лишь отсрочили неминуемую схватку со страшными злыми созданиями Пустошей. Их дозор напомнил беглецам про разведчиков Харда – такие же вездесущие, прыткие, хитрые и решительные. Завидев трех рыжих муравьев, пришлось открыть огонь и выдать свое местонахождение всей армии мутантов. Теперь овраги уже не спасали, нужно было выезжать на ровную местность и выжимать из перегруженного квадроцикла все до последней капли.

Трешу, одним выстрелом из РПГ-26 уничтожившему разведку мормонов, пришла в голову мысль отцепить тяжелый прицеп, что позволило бы ускориться и, возможно, уйти от погони. Но при этом нужно будет распрощаться со столь ценным грузом, необходимым для дальнейшего похода. Выбирать между неминуемой смертью и ценным хабаром не пришлось – сталкер решился. Но до этого он максимально использовал запасы оружия и боекомплекта, хватаясь за все подвернувшееся под руку. Сначала самое тяжелое.

Грохот из последнего РПГ разметал с десяток мутантов. Но волна мормонов настойчиво текла следом за тарахтевшим квадроциклом. Масса шелестящих лапами рыже-коричневых тел прожорливых и достаточно умных созданий клином вытянулась за прицепом, с которого сквозь ругань и боевой клич периодически извергалось пламя, сеющее смерть.

В ход пошли оба огнемета «Шмель» и «Шершень», на практике уничтожающие современный танк или выжигающие одним зарядом двухэтажное здание. Урон это оружие нанесло мормонам ощутимый, выкосив пару площадок в самой гуще тварей. Авангард же упорно продолжал преследование и сокращал дистанцию. Десяток ручных гранат разорвали в клочки и покоцали осколками трехметровые тела муравьев-мутантов. Парочку оставшихся снарядов Треш засунул в разгрузочный жилет. Еще при нем были пистолет «Гюрза» со склада взамен утерянного при пленении в Саратове, «Вал», бумеранг, и два спецназовских ножа «Рысь», один из которых он приберег для Холода.

Шелест тел мормонов и приближающийся скрежет лап по грунту начали уже не столько раздражать, сколько волновать следопыта, хватающего оружие одно за другим. Раскачиваясь в прицепе, держась за борт левой раненой рукой, через подступающий страх и боль он продолжал вести огонь. После опустошенного автомата АШ-20, выброшенного следом за израсходованными огнеметами и РПГ, в дело пошел РПКМ. Ох, с каким наслаждением сталкер поливал свинцом ближайшие ряды мутировавших насекомых, спотыкающихся, бьющихся в агонии, ковыляющих ломаными шагами! Короб на сто пятьдесят патронов опустел, чуть сбив наплыв громадных муравьев, но перезаряжать пулемет стрелок не стал, выбросив накалившееся оружие за борт.

– Рули влево… веди ровнее, Златка! – крикнул Треш, перегнувшись через переднюю стенку прицепа и набивая багажник под откидным задним сиденьем боеприпасами к «Валу» и «Винторезу», пистолетам и автомату АК-21. Последний сталкер забросил за спину толстым стволом вниз, сложенный приклад позволял удобно и компактно разместить трехствольный агрегат на лопатках вместе с покоящимся там же «Валом». Треш успел запихать в багажник только десяток магазинов, когда Злата известила диким криком о хитром маневре мутантов.

Сталкер отпрянул назад и за секунду оценил угрозу с фланга. Вновь заработал автомат. На этот раз бесшумный «Шип», стреляющий специальными пулями. Зажигательные, трассирующие, бронебойные, разрывные. Треш хватал магазины без разбору, ловко менял их в автомате и уже вел неприцельный огонь по рыжей кодле, заходящей сбоку.

– Не уйдем, Даня-я! Прицеп тормозит! – крикнула девушка, выворачивая руль и уходя вправо. – Держись крепче!

– Какое… тут… крепче…

Сталкера подбрасывало и дергало, но, несмотря на болтанку, он умудрялся стрелять короткими очередями и даже попадать. Страшно было представить, что стало бы с путниками, если бы квадроцикл заглох или опрокинулся, а они попали в жвалы мормонов. Треш отогнал эту мысль и беспрестанно вел огонь.

– Ровнее веди, вон равнина, выходи на нее, быстрее попрем!

– Держись!

Квадроцикл с разгону преодолел холм, завис в воздухе на секунду, плюхнулся в песок, оставив трамплин позади. Подвеска угрожающе скрипнула, прицепное устройство переломилось в районе фаркопа, а сталкер чуть не вылетел за борт.

Вот теперь-то и настала пора менять грузовое место на пассажирское. Треш накинул на шею патронташ под двенадцатый калибр, прихватил короткий дробовик «Ягуар», морщась от ноющей боли в подмышке, вставил очередной магазин в «Шип» и полез на заднее сиденье. Степь пошла ровнее, но впереди высились терриконы, до которых оставалось пару километров. Все пространство до них занимал ковыль, волнующийся от ветра. Казалось, невидимая хозяйка потряхивает шелковистое одеяло, укладывая ребенка спать.

Отцепить искореженный прицеп оказалось нелегко, к тому же саднила рана и мешало оружие. Треш морщился, превозмогая боль, скорчился в три погибели, пытаясь отсоединить фаркоп. Муравьи нагоняли, один даже стал цепляться за задний борт. Сталкер выругался, прижался к спине Златы, передохнул несколько секунд, успокаивая нервы, выхватил «Шип» и очередью в упор сбил стальное соединительное кольцо с болтающимися проводами. Прицеп тут же оторвался и, переворачиваясь на ходу, сбил темп несущихся насекомых, подминая их под себя.

Хорошо хоть запасная канистра и часть оружия осталась на основном транспорте. Треш утер вспотевшее, пыльное лицо, поправил «параллаксы», позволяя себе немного отдохнуть, задумался – как задержать волну мутантов. Сафари затянулось, грозя преподнести какой-нибудь подвох.

– Топливо заканчивается… лампочка горит! – сообщила взволнованная Злата.

– И мормоны опять окружают. Ч-черт! Стреляй ракетницей, зажигай траву. Слышишь? Она под тобой – в бардачке!

Пока девушка силилась вынуть из-под бренчащей крышки красную ракетницу, предусмотрительно уложенную туда еще на складе, Треш отстреливался от мормонов из «Ягуара». Некоторые, наиболее ретивые, умудрялись нагонять транспорт почти вплотную, но картечь тут же сбивала наглецов. И уже через несколько секунд их тела, корчась в агонии, были затоптаны массой набегающих сородичей.

– Вперед стреляй… на опережение!

Яркая ракета шумно полетела по дуге, но, видимо, попала в одну из куч песка. Вторая показала себя лучше – через мгновения после ее падения метрах в трехстах впереди трава вспыхнула и пошла огненной волной в стороны.

– Не боись, проскочим! Замерзла, поди?

– Ага, конечно, горячий финский парень! – вспотевшая Злата нервно глянула через плечо на сталкера, продолжая гнать технику по степи.

Треш не стал перезаряжать помповик, заткнул его между сиденьями, вынул пистолет и начал стрелять. А тут уже и пламя подоспело.

Очаг расширялся от эпицентра во все стороны, благо ковыль, постоянно высушиваемый знойным солнцем, горел стремительно, как тополиный пух. Стена огня и дыма приближалась, путники натянули арафатки на лица, почти прикрыв ими даже «параллаксы», пригнулись и ворвались прямо в горящую стихию. Квадроцикл, потеряв прицеп, несся так быстро, что волна огня в метр высотой тут же осталась позади, застопорив преследование мормонов. Насекомые, дико шипя и треща хитиновыми панцирями, обратились в бегство. Потому что ничто их не страшило так, как огонь.

– Уф-ф, оторвались, блин!

– Ядрен батон, вот это гонка была…

Через полчаса квадроцикл заглох среди терриконов, требуя новой порции топлива и потрескивая замученным остывающим движком. Люди тоже были не против отдыха и приведения себя в порядок, задыхаясь от пыли и пепла, поднявшихся над степью.

***

Перед предгорьями начиналась лесостепь. Изменился и климат. Видимо, какие-то определенные условия на пограничье двух ландшафтов, усугубленные катаклизмом, порождали в атмосфере скопища блуждающих аномалий. Познакомиться с одним из них довелось и Избранным…

Последнего залитого топлива оставалось на десяток километров, когда среди пасмурного неба со стороны гор поползли «энерго». Их количество, а особенно скорость напугали путников до смерти. Злата приняла влево, пытаясь обойти грозовой фронт из множества стремительно надвигающихся аномалий, бьющих молниями в землю с высоты всего в сотню метров. Но полоса свинцовых туч разрасталась, охватывая большую территорию предгорий. А ведь именно туда лежал дальнейший путь Избранных.

Гучи не зря предупреждал о некоей одушевленности местных аномалий. С ужасом беглецы наблюдали, как от гремящего, иссиня-черного полотна, сверкающего сгустками энергии, отделились две «энерго» и стали приближаться к квадроциклу.

Как бы Злата ни меняла направление, огибая пологие холмы и овраги, аномалии преследовали их с невероятной скоростью. Треск разрядов, ударявших в землю, разносился по всей местности. Подул шквальный ветер, небосвод затянуло пепельной завесой, не свойственной грозовым облакам. Но это была не простая стихия!

Пыль клубами и вихрями заметалась-закрутилась по округе, запахло озоном, «энерго» нагоняли путников. В один момент аномалии столкнулись, громко разряжаясь, затем одна исчезла, хлопнув напоследок яркой вспышкой. Другая настойчиво продолжила преследование.

– Она чует движение! – закричал Треш, открыв было стрельбу по приближающемуся сгустку электротоков, впрочем, это никак не помогло. – Нельзя двигаться, Злата!

– И что делать? Остановиться и подождать ее?!

– Остановиться? Не-е… нужно продолжать гонку, но… уже без нас!

– Ты че, Данька?!

– Прыгаем и замираем! Активируем «ауру». Не сбавляй скорости, выбрасываем снарягу, потом сами! Поняла?!

Злата что-то прокричала в ответ, но аномалия грохотом заглушила девушку, норовя зависнуть над целью и ударить миллионами ватт.

Треш скинул на землю свой ранец, рюкзак подруги, оружие, флягу с водой. Нервно поглядывая на «энерго», он ждал критический момент. Блуждающая аномалия замерла, аккумулируя заряд для удара. Треш хлопнул Злату по плечу, и они поочередно спрыгнули с квадроцикла, продолжившего движение. Сталкер от грубого приземления скорчился, рана в подмышке острой болью отдала по всему телу. Он замер рядом со Златой, уткнувшейся лицом в пыль.

«Энерго», не сбавляя скорости, разрядилась в транспорт, скатывающийся в балку. Сноп искр от ломаной голубой линии озарил местность, квадроцикл полыхнул оранжевым пламенем и факелом устремился дальше по склону на дно ложбины. Где-то там вскоре затих и взорвался, пустив в серое небо облако черного дыма.

Беглецы, не шелохнувшись, пролежали минут десять, пока не удостоверились, что аномалия удалилась достаточно далеко.

– Ни хрена себе, сказал я себе! – сталкер перевернулся на спину и уставился в пасмурный небосвод. – Вот пронесло, так пронесло… Циркачи, блин. Господи, когда же закончится этот драйв?

Они еще долго приводили себя в порядок, разыскивали сброшенный груз, меняли повязку на ране, а только потом, уже под проливным дождем зашагали на восток, через гряды терриконов к зеленой полоске Уральских гор.

***

Солнце пекло невыносимо. Обливаясь потом, покрывшись антрацитовой пылью, устилающей землю вокруг старых угольных шахт, Избранные неутомимо продвигались вперед. Усталость одолевала медленно, но верно. Злата заметила, что любимый перестал шутить, чаще останавливался якобы для осмотра местности и сверки по карте, но на самом деле он старался не показать утомления, при этом отдыхая и разминая икроножные мышцы.

Они решили отдохнуть в распадке между терриконами, далеко уходящем на восток. Рельеф местности менялся, начался постепенный подъем. Навьюченные грузом пешеходы в бессилии плюхнулись на большой плоский камень. Мешавшие лежке ранец и модуль «Специфика» Треш скинул рядом, «Вал» держал в руке вдоль тела, куртку расстегнул до пупа. В ход пошла фляжка с водой, минералка Метра давно кончилась.

Лежали и молчали полчаса, пока солнце не раскалило тела. Срочно нужны были тень, прохлада, питье.

– В горах и речек полно, и озер, – сказал Треш, плохо ворочая языком, и поднялся на ноги. – Нам бы до «зеленки» добраться, там найдем все необходимое для отдыха и утоления жажды. Вставай, детка, пора топать.

– Данила!

– Я.

– Тебе было больно там, наверху, на высотке?

– Да так… хватило сполна, милая. Ощутил себя и Икаром, и цыпленком табака, и Христом одновременно. Но больше досаждало другое: провал штурмовой операции и потеря друзей. Что потащил их за собой в никуда, подставил и привел к гибели. Я же тогда, распластавшись на стене, еще не знал, что ребята наверху живые, не все, но стойко держатся и обороняются. Думал, хана им! Если бы не кристалл Армады, сам бы не вытянул.

– Думаешь?

– Уверен. В такой заднице я еще ни разу не оказывался, Злат, – Треш на секунду перестал поправлять амуницию, задумчиво уставился вдаль. – Мне действительно стало страшно.

– Бедненький мой! – девушка прижалась к сталкеру, чувствуя мелкую дрожь в его теле. – Все позади. Ну, все, Даня. Нужно расслабиться, забыть весь тот ужас. Ну? Ты чего?

Злата снизу вверх посмотрела на любимого, пытаясь понять причину его волнения и утешить, но увидела ошарашенный взгляд, устремленный в верховья Уральских гор. Рот сталкера пытался что-то выдавить, но слова застряли в его горле. Девушка посмотрела туда же и сама обомлела.

Вниз по распадку ровно между склонами терриконов прямо на них двигалась черная волна. Клубы то ли дыма, то ли угольной взвеси лавиной бесшумно ползли с гор по импровизированному руслу.

– «Мгла», – наконец-то с усилием произнес Треш, хватая подругу за плечо, – капец нам, Златка! Чешем живей!

Они рванули вниз по ложбине, перепрыгивая на бегу через камни и бревна, боясь оглянуться или споткнуться. Самая страшная и редкая аномалия Пади наводила ужас и панику на всех аборигенов Мира выживших: людей, мутантов, насекомых. Спасения от нее не было. Разве что артефакт «сердце», которого с собой не имелось. Потому как эту диковинку порождала сама «мгла».

Ноги заплетались, дыхание участилось и начало сбиваться, но великий страх гнал беглецов вниз. Непроглядная черная завеса настигала их. Выскочивший из отворота куртки и болтающийся на груди кристалл на удивление не горел красным, никаким образом не сигнализировал об опасности. Первой это заметила Злата, на бегу взглянув на друга. Треш крайне удивился этому факту, в голову пришла, наконец-то, разумная мысль:

– Быстро наверх, по склону… Вон из распадка.

Они шустро сменили направление и, резко свернув вправо, стали карабкаться на холм. Несколько секунд, и… беглецы упали на сыпучий грунт, затаили дыхание, зажмурились, зажав в кулаках свои бесценные амулеты.

Плотная смоляная волна, ткнувшая и окутавшая Избранных, заставила их вздрогнуть и сжаться. Что они пережили в этот момент – трудно передать: ледяной страх, предчувствие смерти, сожаление. Минуту невидимая сила теребила лежащих на склоне людей, пытаясь перевернуть их, заставить открыть глаза и посмотреть ей в «лицо», чтобы забить черной взвесью все впадины и закоулки их тел.

Напуганные до смерти путники вынесли порывы невиданного явления, еле сдержавшись, чтобы не раскрыть ртов и глаз. И вдруг все стихло, шум удалялся, солнце снова стало нещадно палить их головы.

Злата первой огляделась, протирая «параллаксы», уселась и провожала очумелым взглядом удаляющееся из ложбины на равнину черное облако. Она толкнула Треша и показала на запад. Сталкер, не успевший на бегу надеть специальные очки, теперь аккуратно смахивал с чумазого лица антрацитовый порошок и пытался раскрыть глаза.

– Что это было? Это… Это не «мгла», – промямлил он, сплевывая черные крошки.

– Похоже, это всего лишь сель. Или лавина. Как тут они называются, не знаю. С терриконов сошел оползень, создавший волну угольной взвеси. И только. Слышишь, милый, это не «мгла»! Это всего-навсего угольная туча слетела сверху, с шахтных отвалов. Слава тебе, Господи-и!

– Не хило я пуганулся-то! Чуть в штаны не наложил, – проворчал сталкер и улыбнулся, отчего стал похож на щербатого негра с белоснежными зубами.

И тут, не выдержав, Злата захохотала, тыча пальцем в грязного, покрытого черной пылью друга. Глядя на ее шахтерскую мордашку, Треш тоже заржал.

Они обнялись, встали и начали хлопать друг друга, сбивая антрацитовый налет. Затем утолили жажду последней водой, осмотрелись и, эмоционально обсуждая происшедшее, вновь потопали по распадку вверх.

***

По мере приближения к БАТу – большому атомному треугольнику – количество аномалий и мутантов стремительно увеличивалось. Территория Урала, наиболее зараженная радиацией и пострадавшая от взрывов, вызванных ядерными реакциями, находилась между тремя географическими точками, совпадающими с особо секретными до Судного дня объектами: Новоуральском, Заозерском и Белоярском. В день «Ч» все три атомных сооружения вышли из строя, обрушив на уральскую землю радиоактивное дерьмо, за три последующих года превратив местность в огромный мертвый полигон. При этом населенный мутантами, аналогичными обитающим в Пади, утыканный аномалиями и наполненный радиацией. Оставшиеся в живых люди, в основном военные и служащие, имеющие доступ в бункеры и укрытия гражданской обороны, сплотились в один крепкий клан, начали заново восстанавливать поселения. К их радости кислотно-щелочные дожди, обрушившиеся на Урал после катаклизма, уменьшили уровень радиации до нейтрального, вывели радионуклиды из омертвевших лесов и с гор, смыли их в реки и дальше на равнины, в Пустоши.

И вот уже сквозь желтые и мертвые листья, черные сухие ветки и испепеленную землю стали проклевываться зеленые ростки, деревья преображались, покрываясь защитного цвета кронами, водоросли и тина водоемов вновь поползли на сушу. Урал восставал из ада, возрождался, а сплоченная община отражала невзгоды и проблемы.

Против мутантов велась усиленная борьба, благо оружия из многочисленных военных складов хватало. Отсутствие сильных враждебных группировок, хорошая дисциплина в рядах поселенцев, твердая иерархия и сплоченность позволили снизить смертность от болезней, аномальных явлений, нападок мутантов и Псов. Дикари особо досаждали ополченцам своей животной, безграничной злобой. В основном ряды варваров составляли разбежавшиеся в Судный день заключенные тюрем и исправительных колоний, коих на Урале в свое время было великое множество. К ним примкнули все несогласные с политикой общины Восточного форта, бродящие мелкими разрозненными группами по местным лесам. Плохое вооружение из копий, луков, пращей, дубин и топоров, изношенная одежда, вечный голод и эпидемии отрицательно сказывались на численности Псов, частые победы поселенцев еще больше усугубляли их никудышное положение, но, тем не менее, варвары оставались единственным противником Восточного форпоста и периодически мешали нормальной жизни горожан.

Ночь перед встречей со Старейшинами Восточного форпоста Избранные провели на когда-то живописной и знаменитой реке Чусовой. Теперь вместо нее журчал среди валунов ручеек, стекая с водораздела и теряясь на западном склоне гор. Высоты здесь достигали всего около полукилометра, но скальные выходы и каменные нагромождения, облепленные мхом и плесенью, виднелись повсюду. Оставшись без палатки, которую Треш подарил паромщику на Белой, и спальников, канувших в небытие вместе с прицепом и прочей амуницией, опытный следопыт соорудил шалаш из еловых веток, разжег костер и сел вместе со Златой ужинать уже затемно. Затем девушка обеззаразила мелкую заводь ручья «слезой» – коих у предусмотрительных Избранных оставалось еще достаточное количество на обратную дорогу – и они, наконец-то, смыли с лиц и волос жирную угольную пыль.

Любуясь россыпью звезд на черно-синем небосводе с редкими, до сих пор летавшими спутниками, мелькавшими метеорами и долькой месяца, висящего над горной грядой, они вспоминали опасности прошлых дней, потерянных и оставленных друзей, комичные ситуации и трагические случаи. Размышляли о предстоящем им завтра знакомстве с поселенцами форта, о способе добычи святого артефакта и о будущем.

– Очень все непросто в этой жизни… – прошептал Треш, ковыряя палочкой алые угли, трещавшие в костре. – И то прошлое, в котором мы с тобой росли, не зная друг про друга, и те страшные часы Судного дня, и потом… и сейчас. Кому-то путеводная звезда светит всегда и ведет по жизни, другим везет меньше, бросая из огня да в полымя, заставляя проходить через тернии и не терять человеческого облика. Третьих жутко и внезапно убивает, не давая шанса на существование. Почему так? Почему люди воюют даже в мирное время, не задумываясь о том, как встретят и перенесут катаклизм или настоящую войну? Почему злоба и ненависть в некоторых берет верх над тем, что впитывалось с молоком матери еще в детстве? Для чего жизнь сталкивает лбами тех, кто еще на плаву и часто добр сердцем и душой? Хочешь верь или не верь, но я иногда путаюсь в принципах нашего существования – зачем, почему, как… Ищу и не могу найти ответов на эти сложные, но значимые вопросы.

– Милый мой, это умудренный опытом Болотник или Страж Армады могут раскрыть глаза заблудшим, ответить на большую часть вопросов, что тревожат людей. Простым смертным не дано осознать, для чего мы нужны Мирозданию, почему бывает сложно жить в мире, беззаветно любить, ничего не бояться и творить только светлое и доброе. Может быть, поэтому Армада выбрала нас, чтобы дать шанс, направить по истинно верному пути? Я раньше жила… нет, я существовала, ждала чего-то нового, яркого, теплого и настоящего. Не обязательно в человеке, пусть даже в образе или событии. А нашла это в тебе и в этом рейде. Армада есть, она правит балом, где выжившие после Судного дня – лишь пешки. В ее силах было превратить нас в пепел… Но нет же, нет, Даня, она, наоборот, – взялась помогать, направлять, подсказывать. Значит, мы все же нужны! Понимаешь? Прошу тебя, любимый, не парься, не ломай отгадками голову! Тебе дали задание? Иди и сделай! Ты можешь, ты молод и горяч, но ты опытен и мудр не по годам, ты сильный и настоящий. Тебя не только Армада выбрала, тебя выбрала я, твоя Злата. А это многого стоит. Поверь женскому сердцу и интуиции. Я люблю тебя, Данила!

Злата прижалась к сталкеру, заглянула в его бездонные глаза. Треш улыбнулся, вздохнул, положил ладонь на голову девушки. Ощутил свежесть вымытых волос, запах хвои, тепло родной души. И ему стало вдруг так легко и хорошо!

– Ты мой артефакт, самый дорогой и крутой во всем мире! – прошептал следопыт. – Я верю и знаю, что завтра будет там, за этими горами, на той стороне этого рубежа. Все будет замечательно, все будет, Злат…

Костер весело трещал, гоняя розовые блики по лицам Избранных, играя светлячками в их глазах, грея тела и души будущих Стражей.

Глава 3

«Восточка»

Рассвет встретил их на гребне. Перед глазами путников расстилалось зеленое море бескрайних лесов, огромная равнина примкнула к восточному склону Урала и таяла в дымке далекой, безграничной Сибири.

– Неужели где-то там, где раскинулось две трети некогда могущественной державы, тоже свои Пустоши, Пади, мутанты и аномалии, радиация и банды? – промолвил Треш, щурясь от ярких лучей солнца, но наслаждаясь ими, впитывая тепло, не прибегая к помощи «параллаксов», как от палящего зноя и смертельного дыхания Пустошей.

– Напомни, милый, нам до Магадана или до Камчатки топать? – пошутила Злата, любуясь восходом на ясном небосводе.

– С тобой – хоть на край Вселенной! – Треш развел руки в стороны, но тут же ойкнул от боли в подмышке и сморщился.

Они хихикнули и продолжили путь по старой заросшей молодыми елочками просеке, теперь уже вниз, сходя с водораздела. Полсотни километров оставалось им до бывшего Екатеринбурга, а ныне Восточного форта. Последний отрезок пути до цели, до новых знакомств. И как их там встретят, как повернутся дальнейшие события – оставалось только гадать, следуя зову сердца, силе Армады и наказу отца.

– Даня, ты все время сверяешься по карте и планшету, мы точно идем правильно? Не заблудились, случаем?

– А тебе интуиция не подсказывает ничего? Я вот всем нутром чую, что верно идем. Да и топография не врет.