Япония. Полная история страны

А вот упоминание о трех рангах чиновников (ичжима, мимахачжи и нуванди) заслуживает доверия, как и то, что вместо саркофагов японцы насыпали курганы. О нравственных качествах японцев китайский автор отзывается весьма похвально – имеют веселый нрав, не склонны к распутству и ревности, не воруют, ну разве что выпить любят. Однако, надо сказать, что в традиционном китайском представлении пристрастие к выпивке является одной из основных черт, присущих всем «варварам», то есть – не китайцам.

Вызывает большой интерес система наказаний. За небольшое преступление у того, кто его совершил, наказывали палками или же обращали в рабство вместе с женами и детьми (жен, если верить сказанному, у японцев было по нескольку – 2–3 у бедных мужчин и 4–5 у богатых). За тяжкое преступление истребляли весь род или же отдавали на съедение диким зверям.

Древние японцы выращивали просо и рис, а также две прядильные культуры – бемерию и коноплю. Знали они шелководство. Состояние экономики было неплохим – китайский историк пишет о том, что товаров на островах много и стоят они дешево.

Глава вторая

Государство Ямато

Период Кофун – эпоха погребальных курганов

Государство Ямато – это первое японское государство. Оно появилось в дописьменную эпоху и потому нет точных сведений о том, когда и как это произошло. Но историки связывают возникновение Ямато с началом строительства огромных погребальных курганов, которые называются кофунами (дословно: «старый курган»). Это логично, ведь устройство масштабных усыпальниц требует больших сил и средств, которые по силам только крупному государству, а не небольшим общинам.

Первые курганы появились в III веке на севере острова Кюсю. Они имели квадратную форму и были меньше тех, что строили, начиная с IV века на равнине Нара. Если вести отсчет по первым курганам то период Кофун и период Ямато начинаются с 250 года, а если принимать во внимание только грандиозные усыпальницы равнины Нара, то оба периода начинаются в 300 году. Но правильнее все же не отделять малые курганы от больших, поскольку при всех отличиях назначение у них одно и то же – это усыпальницы знатных людей. Окончание периода Кофун связывают не с прекращением строительства курганов, которые сооружались и в VII веке, но уже в гораздо меньших размерах, а с началом строительства дворцов правителей Ямато в центре острова Хонсю, в долине реки Асука. Это строительство началось в 592 году.

К устройству курганов японцев вынудил развитый культ предков. Похожие усыпальницы строились и в Китае, и в Корее, но у японских курганов есть свои характерные черты, в первую очередь – основание в виде замочной скважины, квадратно-круглое или квадратно-квадратное. Судя по тому, что огромные курганы имели только такие основания, а у малых они могли быть просто круглыми или квадратными, «замочная скважина» – это показатель статуса, престижный признак.

Из каменных плит сооружались погребальные камеры, в которые через отверстие наверху загружались гробы. Вначале гробы делались из японского кедра, затем – из камня, а на закате курганной культуры появились керамические гробы. Иногда обходились без камеры – просто насыпали курган и зарывали гроб на его вершине.

В «замочных скважинах» находят богатый погребальный инвентарь – парадные головные уборы и одежду, бронзовые зеркала, доспехи, бронзовое и железное оружие, орудия труда, украшения, ритуальные предметы. С конца IV века вместо оружия могли класть его имитации из яшмы, выполненные в натуральную величину.

Ханива

Склоны курганов в нижней части обносились каменной оградой, за которой, вплоть до самых вершин устанавливались глиняные скульптуры, называемые ханива. Ханива изображали дома, людей, животных, различную утварь и даже музыкальные инструменты. Назначение ханива достоверно не известно, но принято считать, что эти фигурки отгоняли от усыпальницы злых духов, которые могли потревожить покойника или нанести ему какой-либо вред. В относительно небольших курганах обычно находили пару сотен ханива, а усыпальницу императора Нинтоку, являющуюся крупнейшим японским кофуном с диаметром 486 метров, охраняли 20 000 глиняных фигур! На севере острова Кюсю ханива делались не из глины, а из туфа, который там добывался.

В летописи «Нихон сёки» («Записи о династии Нихóн»), датируемой 720 годом можно прочесть историю появления ханива. Императору Суйнину, который правил с 29 год до н. э. по 70 год н. э., не понравился обычай хоронить заживо слуг и приближенных вместе со знатными покойниками. По сути их не хоронили, а привязывали к столбам, которыми были утыканы курганы. В ожидании смерти несчастные громко вопили, нарушая покой всей округи. Когда умерла жена императора, он приказал, чтобы вместо живых людей на кургане расставили бы глиняные фигуры – первые ханива. История интересная, но в ее достоверности, как и в существовании императора Суйнина, большинство современных историков сомневается.

Нередко курганы окружали рвами с водой, количество которых могло доходить до трех. В отличие от древнеегипетских пирамид или усыпальницы китайского императора Цинь Шихуанди, кофуны не сооружались при жизни. Их начинали строить только после того, как человек умирал. Строительство кофуна могло растянуться на несколько лет. В это время останки, подлежащие захоронению в кургане, находились в так называемом «временном погребальном дворце» – отдельном быстровозводимом помещении.

К концу периода Кофун, курганы стали сооружать не только для правителей и их ближайших родственников, но и для знатных людей более низкого ранга. Количество курганов возросло, но размеры их сильно уменьшились. Самым известным среди поздних кофунов является курган Такамацудзука в префектуре Нара, который украшен богатой росписью, похожей на росписи корейских погребальных курганов. На потолке погребальной камеры находится изображение звездного неба, на восточной стене изображены солнце, синий дракон и, на западной – луна, белый тигр, и еще 8 человеческих фигур, а на северной стене – помесь змеи с черепахой. Роспись южной стороны не сохранилась, но, скорее всего, там был изображен Феникс, символ юга в китайской культуре. При столь богатом художественном внутреннем украшении курган Такамацудзука относительно невелик, диаметр его составляет 18 метров, а высота – 5 метров.

С появлением буддизма в Японии распространился обычай кремации усопших и строительство курганов прекратилось. В 702 году император Дзито стал первым правителем, который был кремирован.

Японское общество периода Кофун

Грандиозные стройки невозможны без сильной централизованной власти, эффективного контроля над населением и развитого хозяйства, которое способно обеспечивать ресурсами масштабные проекты.

Интенсификация хозяйства в период Кофун была обусловлена не только прогрессом, но и неблагоприятными климатическими изменениями, а именно – похолоданием. В результате северные территории стали непригодными для заливного рисоводства. Уменьшение земель, пригодных для выращивания риса, компенсировалось внедрением металлических орудий труда, которые были гораздо эффективнее деревянных, а также развитием ирригации. Массовое строительство ирригационных сооружений требовало объединения усилий большого количества людей, что способствовало централизации власти и развитию ее структур. Подтверждением этих тенденций (в отсутствие письменных свидетельств) могут служить огромные рисохранилища того времени, способные вмещать свыше 4 000 тонн риса. Только эффективно функционирующее государство может создавать подобные запасы.

Если жилища периода Яёй были однообразными и располагались на одной территории, то в период Кофун появились отдельно стоящие усадьбы, которые были гораздо больше обычных жилищ. Социальная дифференциация прогрессировала. Жилища, входившие в состав поселений, тоже стали отличаться друг от друга – рядом с остатками полуземлянок в слоях периода Кофун находят фундаменты более крупных строений. Сами поселения в период Кофун существенно выросли в размерах. Площадь некоторых поселений достигла 1 км2! Данные раскопок свидетельствуют о том, что в этом периоде началось расселение по профессиям – появились поселения гончаров, кузнецов, солеваров, рыбаков и т. д. Подобная дифференциация предполагает развитую торговлю. О хорошем развитие торговли свидетельствую археологические находки – многие товары (например – керамические изделия) обнаруживаются на значительном расстоянии от места их производства.

Что касается сословной структуры японского общества V–VII веков, то известно о существовании групп, связанных узами кровного родства, то есть – кланов или родов, которые назывались «удзи», а главы этих родов носили титулы («кабанэ»), передаваемые по наследству. Высшим придворным кабанэ было «кими» («принц»), дальше следовал «атаи» («прямой слуга»), за ним шел «оми» («домашний слуга»), ниже находился «мурадзи» («глава поселения»), после шел «мияцуко» («управляющий»), а замыкал перечень придворных чинов «обито» («большой человек»). На местах существовали такие кабанэ как «куни мияцуко» («окраинный управляющий»), «агатануси» («уездный хозяин») и «инаги» («сборщик налогов»). Особняком стоял кабанэ «коникиси» («правитель»), который давался только потомкам правителей-ванов Пэкче, одного из трёх древних корейских государств, дружественного государству Ямато и уничтоженного во второй половине VII века.

Кроме кровно-родственных объединений существовали так называемые «бэ» или «томо бэ» («дворцовые корпорации», дословно: «дворцовые или царские рабы») – наследственные социальные группы, образованные по роду занятий, прообразы ремесленных цехов. Главы этих групп носили наследственный титул «томо мияцуко» («управляющий дворцовыми корпорациями»). Многие томо мияцуко занимали высокое положение при дворе. Они могли выдвигаться из корпоративной среды или же назначаться правителем.

Распространение письменности и древнейшие письменные источники

Письменность на Японских островах появилась и начала распространяться в период Кофун. Двумя главными письменными документами этого периода стали «Кодзики» («Записи о делах древности»), датируемые 712 годом, и уже упоминавшиеся выше «Нихон сёки» («Записи о династии Нихóн»), датируемые 720 годом. Оба документа содержат исторические хроники и древние легенды.

Бросается в глаза близость дат создания этих документов – «Кодзики» от «Нихон сёки» отделяет всего 8 лет. Но зачем понадобилось создавать два сборника текстов (два свода) практически одновременно? Тем более, что создавались они не по почину древних историков, конкурировавших друг с другом, а по велению правителей, которым была необходима история их государства.

Дело в том, что при всем сходстве содержания, «Нихон сёки» гораздо объемнее и богаче «Кодзики» – 30 свитков против 3! В «Нихон сёки» о делах древности рассказывается гораздо подробнее и многие из преданий приводятся в разных вариантах. Повествование в «Кодзики» доходит до 628 года, а в «Нихон сёки» оно доведено до 697 года.

Император Тэмму

Принц Отомо

История появления «Кодзики» такова. В 672 году, году водяной обезьяны (дзинсин),[19] борьба за власть между младшим братом покойного императора Тэндзи, принцем Оама, и сыном Тэндзи, принцем Отомо вылилась в вооруженный конфликт, получивший название Смуты года Дзинсин. После полутора месяцев сражений победил принц Оама, который в 673 году взошёл на трон под именем императора Тэмму. Император отдал следующее повеление (оно приводится в предисловии к «Кодзики»): «Дошло до нас, что летописи и сказания о прошлом, которые находятся во владении различных родов, расходятся с истиной, потому что к ним примешалось много лжи и искажений… Поэтому нам угодно, чтобы были составлены и записаны императорские летописи, чтобы были проверены старинные сказания, дабы устранить заблуждения и установить истину, которая будет поведана потомкам».

Проще говоря, содержание «Кодзики» должно было обосновать легитимность правящей династии, происходившей от богини солнца Аматэрасу, и вдобавок к этому обосновать правомерность высокого общественного положения прочих влиятельных родов, тоже ведущих свое происхождение от богов. Прошлое должно было подтвердить справедливость существующих порядков и, тем самым, укрепить их.

Исполняя волю императора, сказитель Хиэда Арэ собрал и выучил все известные предания, а Оно Ясумаро записал их с его слов на китайском литературном языке, часто вставляя в текст японские слова.

Первый из трех свитков «Кодзики» содержит мифы о возникновении Вселенной, о сотворении страны Ямато (Земли), о богах и героях. Во втором свитке, помимо мифов, содержатся исторические хроники. В третьем свитке излагается «официальная» версия истории императорской династии и описываются важные исторические события, имевшие место по 628 год включительно.

Можно было бы предположить, что «Кодзики», как первый свод исторических документов, станет фонарем, озарившим всю древнюю и средневековую японскую культуру, однако этого не произошло. На протяжении нескольких столетий японцы изучали древнейшую историю по «Нихон сёки», не зная о том, что у этого трактата есть краткий предшественник под названием «Кодзики». Вторая жизнь пришла к «Кодзики» только в XVII веке, когда этот документ был открыт заново. Существуют три версии, объясняющие столь длительный период пребывания в тени. Согласно первой, императорский дом хранил «Кодзики» вдали от посторонних глаз как сакральный текст, предназначенный только для посвященных. Можно предположить и другое – что «Кодзики» намеренно были преданы забвению, поскольку в этом своде исторических документов не упоминался могущественный род Фудзивара. Представителям этого рода, бывших соправителями императоров и истинными правителями государства, не был нужен трактат, в котором ничего не говорилось о их предках. Однако, не исключено, что причиной забвения первого исторического документа стали взгляды принца Тонери, сына императора Тенму, под руководством которого был составлен более подробный генеалогическо-летописный свод – «Нихон сёки» («Анналы Японии» или «Японская летопись»).

Принц Тонери

В отличие от «Кодзики», в «Нихон сёки» описано возвышение рода Фудзивара и ряд других важных событий, начиная с распространения буддизма в Японии и заканчивая реформы Тайка, которые были начаты в 662 году и имели целью приблизить Японию к цивилизованному просвещенному Китаю. Но, пожалуй, главным отличием «Нихон сёки» от «Кодзики» стало смещение центра внимания с японского императорского дома на японское государство.

«Нихон сёки» входит в число шести официальных хроник японского государства, которые называются «Шестью национальными историями». Продолжением «Нихон сёки» стал трактат «Сёку нихонги» («Продолжение анналов Японии»), рассказывающий о событиях VIII – начала IX веков, затем идут «Нихон коки» («Поздние анналы Японии»), охватывающие период с 792 по 833 годы, после них – «Секу нихон коки» («Продолжение поздних анналов Японии»), которые описывают события периода 833–850 годов, далее следуют «Нихон Монтоку тэнно дзицуроку» («Истинные записи об императоре Японии Монтоку»), охватывающие период с 850 по 858 годы и завершают перечень «Нихон сандай дзицуроку» («Истинные записи о трех императорах Японии»), заканчивающиеся на 887 году.

Меч из Инарияма – национальное достояние Японии

На составителей «Нихон сёки» оказали большое влияние китайские исторические трактаты, но между китайскими и японскими хрониками существует одно принципиальное отличие. Китайские хроники создавались для того, чтобы подтвердить легитимность правящей династии, основатель которой получил Небесный мандат (Высшее благословение) на правление государством. Схема такова – Мандат отбирается Небом у недостойного представителя свергнутой династии и вручается достойному основателю новой династии. Японская история не знает смены династий. Сейчас страной правит император Нарухито, являющийся потомком легендарного императора Дзимму, прапраправнука богини-солнце Аматэрасу. Поэтому японские хроники отличаются идеологическим единством – в них обосновывается легитимность правления одной-единственной божественной императорской династии. Образно говоря, бусины японской истории нанизаны на одну нить. Это обстоятельство вызывает больше доверия к сведениям, содержащимся в древних японских хрониках, хотя далеко не все, изложенное в них, соответствует истине. Принято считать, что история, то есть – описание реально происходивших событий, начинается «Нихон сёки» примерно с середины V века, а рассказы о более древних временах считаются легендами.

Оригинальным и весьма информативным письменным источником является железный меч, найденный в кургане Инарияма (префектура Сайтама) в 1968 году. В 1978 году рентгеновский анализ выявил на мече остатки инкрустированной золотом надписи. Ученые смогли прочитать 115 китайских иероглифов. Сначала перечисляются восемь колен предков главы меченосцев Вовакэ Оми. Затем говорится, что этот меч «стократно закаленный», изготовлен в знак подтверждения заслуг Вовакэ Оми, помогавшему императору Юряку[20] (упомянут как «великий правитель Вакатакэру») управлять государством. Вполне возможно, что меч служил для подтверждения полномочий его обладателя, являлся символом власти. Должность главы меченосцев передавалась по наследству, об этом тоже написано на мече.

С точки зрения обычного человека, меч содержит очень мало информации, но историки обладают умением «читать между строк». Восемь поколений главных меченосцев свидетельствуют о том, что государство имеет определенную историю, как минимум – двухвековую. Сама же надпись датируется 471 годом. Вот и считайте.

Государство Ямато

Происхождение названия «Ямато» покрыто мраком. Утонченное написание 大和 – «великая гармония», появилось лишь в конце V века.

Древнеяпонское государство Ямато возникло в долине Нара на острове Хонсю в IV нашей эры. К началу VII века правители Ямато распространили свою власть на значительную часть острова Хонсю, остров Сикоку и северную часть острова Кюсю. Беря пример с китайцев, правители Ямато рассматривали соседние племена как варваров, которых следует приобщать к культуре силой оружия. Этому приобщению активно сопротивлялись племена, жившие на севере острова Хонсю и юге острова Кюсю, но к началу IX века эти территории были присоединены к Ямато.

Интересы правителей Ямато не ограничивались Японскими островами. Они заключили союз с древним корейским государством Пэкче, воевавшим с двумя другими корейскими государствами – Силла и Когурё. Самым ранним упоминанием о включении Ямато в противоборство на Корейском полуострове относится к правлению императрицы Дзингу, которая (если она вообще существовала) правила с 201 по 269 годы. В «Нихон сёки» рассказывается, как в 247 году правитель Пэкчу отправил в Ямато посольство с данью, которое было разграблено силласцами. Дзингу заявила: «Следуя указанию богов Неба, богов Земли и обретая опору в душах государей-предков, я намереваюсь переплыть море и завоевать Запад. Вот сейчас я опущу голову в морскую воду. Если волосы мои, сами собой, разделятся надвое, то это будет благоприятным знаком». Волосы разделились, японское войско благополучно доплыло до корейских берегов и устрашило правителя Силла, который согласился ежегодно выплачивать правителю Ямато дань в количестве 80 кораблей, груженных золотом, серебром и прочими ценными вещами. Правители Когурё и Пэкче тоже признали себя вассалами Ямато и таким образом японцы подчинили всю Корею. А в 252 году правитель Пэкчу отправил правителю Ямато в знак «вечной верности» семилезвийный меч, инкрустированный золотом. Так, во всяком случае, написано в японской летописи.

Однако, следует учитывать азиатскую традицию именовать термином «дань» товары, на самом деле бывшие предметами торговли. Это делалось летописцами для поднятия престижа своего государства, своего правителя, который поручал им составление хроник. Согласитесь, что упоминание о ежегодной дани в 80 кораблей производит гораздо большее впечатление, нежели упоминание о том, что ежегодно в Ямато прибывало 80 корейских торговых суден. Эта традиция пошла из Китая. Все, приходящее извне, китайские историки стремились назвать данью, а реальную дань, которую китайцы временами платили соседям-кочевникам, называли «дарами». И дорогой меч мог быть просто подарком одного правителя другому, а не подтверждением вассальной верности.

Так или иначе, но правителям Ямато не удалось утвердить свою власть на Корейском полуострове. Помогая своему союзнику, японцы несколько раз выступали против Силла, но с помощью китайской империи Тан Силла победила в войне. Государство Пэкче было уничтожено в 663 году.[21] На этом внешнеполитическая деятельность правителей Ямато завершилась.

Распространение буддизма на японских островах

В одной из китайских хроник говорится о том, что в 467 году пять монахов из древнего индийского царства Гандхара посетили расположенную за морем Страну Крайнего Востока (страну Фусан) и принесли туда буддизм. Можно допустить, что страной Фусан называлось государство Ямато. Но в «Нихон сёки» указана другая дата принесения буддийского учения – 552 год и принесено оно было не гандахарцами, а корейцами. В «Нихон сёки» сказано о том, что правитель Пэкче по имени Сонмён преподнес правителю Ямато Киммэю позолоченную статую Будды и ряд других предметов буддийского культа вместе с посланием, в котором восхвалялось могущество Будды, дарующего своим приверженцам все, о чем они просят.

Киммэй спросил совета у приближенных. О-оми (дословно: «великий оми»)[22] Сога Инамэ сказал, что буддизм нельзя отвергать, если все соседние страны на западе почитают его. Но два других сановника – Мононобэ и Накатоми, выступили против почитания чужих богов. В этом не было ничего удивительного, ведь Мононобэ и Накатоми вели свою родословную от божеств синтоистского пантеона Ниги Хаяхи Микото и Амэ Коянэ Микото. Исповедование буддизма лишало кланы Мононобэ и Накатоми сакрального ореола. А вот клану Сога, происходившему «всего лишь» от легендарного военачальника Такэути Сукунэ, замена синтоизма буддизмом, исповедующим равенство всех верующих перед Буддой, была выгодна. Точно так же буддизм был выгоден всем знатным людям, не имевших в своем генеалогическом дереве божественных предков. Демократичность буддизма – одно из важнейших его преимуществ. С точки зрения центральной власти монотеистический буддизм тоже был выгоднее синтоизма с его культами местных (родовых и ландшафтных) божеств, которые могли способствовать центробежным тенденциям.

Банкнота в 1000 иен выпуска 1950 года с изображением принца Сётоку

Начальный этап распространения буддизма оказался не очень удачным. Через некоторое время после того, как клан Сога стал возносить почести Будде по Ямато прокатилась волна эпидемий. Мононобэ и Накатоми поспешили заявить, что причиной всех бед является нахождение в Ямато чужеземного бога. Статуя Будды из родового храма Сога была сброшена в канал, но клан Сога продолжал исповедовать буддизм. Борьба между влиятельными родами происходила не только на религиозном поле. В 587 году после смерти императора Ёмэй, матерью которого была дочь Сога Инамэ,[23] Сога Умако, возглавлявший клан Сога, хотел посадить на престол одного принца, а у главы клана Мононобэ имелся свой кандидат. В битве между дружинами Сога и Мононобэ победил клан Сога. Могущество Сога возросло настолько, что в 592 году после организованного им убийства императора Сусюна, который стал выходить из повиновения, Сога Умако смог посадить на престол первую женщину – свою племянницу Суйко, родную сестру императора Ёмэй. Регентом при императрице Суйко был назначен ее племянник принц Сётоку. Императрица и принц были приверженцами буддизма.

Храм Ситэнно-дзи

В 593 году в тогдашней столице Ямато городе Нанива (ныне это город Осака) по распоряжению принца-регента Сётоку был построен буддийский храм Ситэнно-дзи, который должен был увековечить победу сторонников буддизма (то есть – клана Сога) над приверженцами синтоизма (кланом Мононобэ). В 594 году в Ямато началось строительство сразу нескольких буддийских храмов и потому этот год считается официального признания буддизма в Японии. За 70 лет было построено 58 храмов.