Нортумес. Начало

– Пошли что уж…, только чур, если молодой кто есть – я съем.

– Можешь даже двоих. – Улыбнулся ей Штык…

Время шло. Дело спорилось. В городе появилась новая группировка и ушла в разработку как молодая ОПГ с умеренными аппетитами. Попытка обсудить с лидерами ОПГ финансовую зависимость подобных структур от другой, но куда более могучей ОПГ (её ещё иногда МВД называют) кончилась чередой мистических самоубийств, в среде руководства МВД города Ленска. Спустя полмесяца после этого случая, на пустыре, за строящимся 3-им микрорайоном, прошла встреча одного известного в некоторых кругах авторитетного человека (по слухам недавно короновавшегося вора в законе) с неизвестными людьми. С кем он встречался и зачем, точно никто не знал, но в полдень, когда строители запустили свои агрегаты, а все разнорабочие подошли на рабочие места, на пустыре обнаружили два десятка переломанных, жутко изувеченных трупов. Часть из них оказалась убита из редкого оружия – длинноствольный коллекционный кольт. Часть обескровлена неизвестным способом. По улицам пошла молва, что вор встречался с неким Штыком, довольно загадочной личностью, о прошлом которой почти ничего не было известно. Всё что удалось раскопать журналистам и сотрудникам милиции – был такой наркоман, убитый при попытке ограбить инкассаторскую машину. Кто такой этот Штык и действительно ли это его кличка, оставалось неизвестно. Пошли слухи, что на самом деле под прозвищем Штык, скрывается серьёзный московский авторитет Керчь. В войне за сферы влияния, он начал проигрывать и в один прекрасный день пропал неизвестно куда, вместе с несколькими приближёнными. Слухи казались притянутыми за уши, но молва шла устойчивая – Ленский «Штык», никто иной, как переехавший в местечко потише, горячий и слегка озверелый Керчь, да выжившие члены его ОПГ. С ней вообще много странного связано было. Сплошь какая-то мистика.

Однажды сотрудники городского УВД задержали рядового быка из группировки Штыка. Его вычислили с трудом и задержали, по сути, ради информации. Впервые в жизни им не удавалось не то что подобраться к какой-то ОПГ, а даже выяснить, как выглядят её лидеры. Парня начали колоть, а он белый от ужаса, молчит как удав. Причём боится вовсе не оперативников, обещавших ему всяческие чудеса жизни от сломанных рёбер, до прессс-хаты сроком на неделю. Боялся парень загадочных Штыка и Соню. Особенно Соню…, оперативники были серьёзно поражены происходящим. А утром парень исчез. Как? Дежурный опер, весь трясясь от ужаса, рассказал так – он сидел и смотрел на задержанного неотрывно. А потом моргнул и уже утро, а перед ним брызжет слюной начальник СКМ. Причём начальник нашёл парня сидящим за столом, с открытыми стеклянными глазами – он и, правда, смотрел всю ночь на диван с задержанным, только не видел он там ничего. Проверка на наркотики показала лишь, что парень иногда курил травку, в умеренных количествах. Как он упустил задержанного, который к тому же был прикован наручниками к батарее? Куда хуже (почему парня и не попёрли с работы), смотрелся тот факт, что окно закрыто, решётка на месте, и никто в отделе, ни один человек не заметил, как отдел кто-нибудь покидал.

Более того. Пропала патрульная машина и ППэСники, на ней ездившие, не помнили, куда она подевалась. Запомнили они только факт, что начальник отдела Сереньтьев, вышел на улицу и поздоровался с ними, руки всем пожал. Его сопровождала дама в вечернем платье. Они сели в мерседес начальника и уехали…

Только вот Сереньтьев уже пять лет не являлся начальником отдела. Умер он. Сердечный приступ.

Мистицизм ситуации давил на сотрудников и когда к ним пожаловали из ФСБ, многие ждали серьёзных перестановок в руководстве, возможно, снятия с должностей, однако…, отделу запретили разрабатывать новую ОПГ. Неофициально. В том же ключе предъявили два десятка папок с весьма интересным материалом компрометирующего характера. Без комментариев, просто положили на стол начальника и ушли. Намёк простой и ясный. Новую ОПГ, исключили из спектра внимания отдела. О ней просто забыли…

Шкет глотнул ещё раз. Потом ещё. Поставил бутылку на стол и потянулся за другой, полной прозрачной жидкости.

– Виски фигиски блин. – Проворчал он, делая большой глоток. – Придумают что попало…, лучше водки воды на свете не бывает. Гы.

Кто-то в дверь постучал. Шкет вздрогнул и окинул чёрную-чёрную комнату долгим взглядом.

– Я тут от инфаркта однажды сдохну блин… – Пошёл открывать. Наверное, Соня вернулась…

Бутылка выпала из руки. Сразу. В комнату он летел уже без неё. Когти вышли из пальцев в полёте, он извернулся в воздухе и приземлился на стену, на четыре точки. Когти скребанули по чёрным обоям, Шкет прыгнул вперёд. И…

С улыбкой она перешагнул через тело со сломанной шеей. Поправила складки длинной шёлковой юбки и села в кресло. Выпрямила спину, поправила гриву густых чёрных волос, пригладила складки на блузке расшитой серебряными нитками. Красные зрачки окинули помещение долгим взглядом.

– Как странно… – Недоумённо покачав маленькой аккуратной головой, произнесла девушка. Красивое личико вдруг расслабилось. Она откинулась на спинку кресла и едва заметно улыбнулась.

– А вот и ты. Входи, попробуй свои силы.

Никто не ответил. А незнакомка так и сидела в кресле. В какой-то момент улыбаться она перестала, на лбу выступили капельки пота. Прошла минута, она закусила губу, на подбородок стекла капелька крови, а потом она с облегчением выдохнула.

– Иди сюда, твоя сила не властна надо мной.

В прихожей раздался протяжный стон, и в комнату вошла девушка в обтягивающем платье из алых и синих кожаных полос. Её длинные волосы рассыпались по плечам светло-красными прядям, а на миловидном лице, застыла такая усталость, что казалось ещё шаг и она просто упадёт без сил.

– Кто ты, твою мать, что ты за тварь?

– Я Мудрость Клана, дитя Лилиат Исаштэрен. Мой разум слишком сложен, моя мысль живёт на трёх уровнях сознания…, – она улыбнулась. – Телепат лишь утратит собственный разум, пытаясь подчинить своей воле мой. Но ты сильна, прими моё уважение. – Она кивнула Соне, не утратив ни капли достоинства. Посмотрела на девушку и спросила. – А чьё дитя ты юная девушка?

– Чё? – Девушка глубоко вздохнула и перестала опираться рукой на стену. Она быстро приходила в себя. – Батю плохо помню, пидорас штопанный – больше нихера не скажу про него. Мать…, – Соня поморщилась, – мать умерла. Если бы, батя мой, синяк опущенный, был бы падла лучше, может она была бы жива. Вот чьё я дитя…, хорошо, кстати, что напомнила. Вскрою тебе череп и найду его. Зажился сука на этом свете, пора и честь знать.

– Как много в тебе злобы…, но я говорила не о том, не о…

Договорить не успела. Соня бросилась вперёд и…

Оправив юбку, незнакомка склонилась над телами вампиров. Оскаленное лицо Сони пугало потолок довольно злобным выражением. Шея неестественно вывернута. Незнакомка наклонилась и аккуратно поправила шею девушки, потом склонилась над парнем. С хрустом, начавшие срастаться позвонки, сломались вновь. Тело Шкета дёрнулось и замерло.

– Полежите тихо. – Мягко прошептала девушка вампирам, временно мёртвым. Теперь они не смогут восстановиться некоторое время. Шеи свёрнуты и позвонки разъединены. Несколько часов у неё есть…, может, один час. – Когда придёт третий, вы вернётесь к жизни, и мы познакомимся.

Она села в кресло, продолжив своё ожидание. И долгим оно не стало.

– Тише люди, тише в натуре, а бля… – В прихожей что-то громко ударилось об пол. – И какого хера полы качаются??? Море замри!… Не замирает сволочь…, голуби целуются на крыше…, ня-ня, потом чё-то ещё делают, не помню, блин… – Что-то снова загрохотало. Из прихожей понёсся поток брани. Незнакомка поднялась на ноги, брезгливо морщась. Ей придётся учить их, но как велят традиции, прежде их сила должна быть повержена, силой её.

Не вправе учить и приказывать тот, кто учеников своих слабее.

В комнату ввалился абсолютно косой парень в кожаном плаще, штанах и замшевой нижней курточке. Лохматый, нетвёрдо стоящий на ногах, с выставленной на показ, поясной кобурой на два револьвера. Оба там и были, в кобурах. Кольты, с длинным стволом.

– Опа. – Штык замер, покачнулся и прикрыл глаза. Мгновение и он выпрямился, абсолютно трезвый. Вновь посмотрел на неподвижные тела друзей. На девушку. – И что за нахер?

– Я Лена. Дитя Лилиат… – Торжественно начала она, отвесив лёгкий, полный достоинства поклон.

– Да насрать. – Штык упёр руки в бока. – Ты нахрен ребят изуродовала?

– Как это насрать? – Ошарашено моргая, пролепетала девушка. – Чье дитя ты? Кто обратил тебя? Таковы правила! Мы должны представиться друг другу и…

– Слушай, меня обратил мужик. – Штык поскрёб затылок пальцами. – Такой на харю серый, знаешь? С ушами. Страшный такой хер, жесть прям. Он потом сгорел нафиг. Больной какой-то.

– С ушами? – Глаза девушки округлились повторно. Кажется, для неё эти «серые, с ушами», были чем-то большим, чем просто какие-то живые существа. Казалось, что она только что услышала некое страшное богохульство.

– Ага. Психованный. Ну так что? Ты в нашу бригаду хочешь или в меня влюбилась? – Он улыбнулся и бровью подёргал…, дополнительно несколько неприличный намёк изобразил с помощью жестикуляции рук. Девушка покраснела, от обиды и гнева одновременно.

– Ты хамло и негодяй.

– За то у меня хер 33 сантиметра. – Гордо заявил Штык. И снова бровью так, вверх-вниз…

– Я Мудрость Клана. – Всё ещё красная щеками промолвила девушка. – Я бросаю вызов тебе, идиот озабоченный, за право носить звание Носферуса Клана.

– А? – Штык расстроено шмыгнул носом. – Драться типа? А что за Носратус?

– Носферус! – Гневно воскликнула вампир. – Это древнее имя, древний титул! Не смей его…

– Да похер. – Махнул рукой Штык. – Но сразу предупреждаю – из меня джентльмен херовый, в грызло буду бить как по мужику. Фирштейн? – Тут же пояснил, на всякий случай. – Это по-французски, типа понимаешь, что тема серьёзная и базар нихера не гнилой? Точный перевод.

Вампир, носящий звание Мудрости Клана, ощерила зубы. С тихим скрежетом, четыре клыка вышли наружу. Глаза полыхнули красным, и она растворилась, словно и не было…

– В яблочко! – Сказал Штык, когда дымок рассеялся и слух вернулся. Глянул на кольт. – Клёвая всё-таки хрень. – Посмотрел на лежавшее у своих ног тело, с простреленным лбом. Оружие убрал на корточки присел. Рана на лбу, временно покойной, быстро затягивалась. Но линолеуму крышка, весь заляпан кровью и мозгами. – Лена значит. Мудрость…, хм, надеюсь, дебилкой не станет.

Он имел в виду, конечно же, мозг, разбрызганный на полу.

Потянулся к Шкету, что бы поставить ему голову с плеча обратно как росла, и тут увидел на столе початую бутылку отменного вискаря – встал, не успев дотянуться до товарища, да и зачем тянулся, он, в общем-то, уже позабыл. Присел на кресло, бутылку взял. Хлебнул и надув губы важно кивнул.

– Хорошее пойло. – Снова хлебнул. Положил ноги на стол и стал смотреть в потолок. – Надеюсь, никто на выстрел не прискачет посмотреть, что за херь творится…, а, похер вообще…

Вампир закурил, а на полу медленно восстанавливались три поверженных вампира, двое из которых, сами того не зная, приняли участие в одном из важнейших невероятно древних ритуалов вампирского рода – в некотором роде демократические выборы Главы Клана.

Штык хлебнул ещё и закурил. Их четверо. Теперь.

– Носратус. – Задумчиво повторил он. – Ну а что? Тоже нормально.

Ещё никто, даже сами участники событий не знали, но Носферус нового, последнего Клана рождённого силой Носферату, древнего ужаса Земли, уже осознал свою силу. Пройдёт время, будет ещё не один Вызов, ещё многие не признают власти своего Носферуса, не проиграв ему в битве, но он уже появился. И вскоре, Король Ифритов, сообщит Нортумесу о знаках, возвещающих странные и многочисленные изменения, что принесёт этому миру новый вампирский Клан.

27 сентября-1 ноября 2013 год.

Грошев Н.Г.