Лгунья

«Э. Белами» – так значилось на его табличке на груди. Он обращался к Герберту, а потом заметил меня. И решительно шагнул вперед, вынуждая нас отступить.

– Что вы здесь делаете? Немедленно уходите, пока я не позвал стражу!

Герберт чуть отстранил меня к себе за спину на случай, если Э. Белами начнет махать кулаками. Я не собиралась позволять говорить Герберту, потому что… потому что не до конца ему доверяла. Что, если он попытается еще сильнее подставить Кайлу? У него, если вдуматься, есть мотив. Если Кайлу лишат магии, вступать в права наследования придется мне. Это его вполне устраивает, ведь тогда я останусь в Хейзенвилле.

– Подождите! – выступила я вперед, отстраняя Герберта.

Тот, понимая, что потасовка перед домом Белами будет выглядеть странно, не стал перечить.

– Мы пришли просто поговорить, – сказала я. – И извиниться.

Эдмонд Белами не был черствым человеком, и уж точно он не был совершенной сволочью. Кристалл говорила, что, если человек держит книжный магазин и не процветает – он слишком добр, чтобы обманывать тех, кто любит книги. Я бы с этим поспорила, но с Белами, похоже, ее теория работала. Мужчина отошел, пуская нас в магазин.

– Северная история магии? – ахнула я, увидев знакомые темно-синие тома.

– Да, миледи, прижизненное издание.

– Можно?

Эдмонд кивнул, и я аккуратно достала первый том. Этому изданию сто лет, и на данный момент это самая полная книга о северном материке и его магической истории. Три тома, три века и дополнительный том-энциклопедия. Фолиант был украшен темно-зеленой кристаллической крошкой, большие золотые буквы совсем не стерлись от времени. Отличное издание, я бы сказала, почти бесценное.

– За сколько вы его продаете? – Я повернулась к Эдмонду Белами.

– За три тысячи, но вы ведь пришли не за книгой, леди Кордеро. Вы пришли уговорить меня отпустить вашу сестру.

Дураком Белами не был.

– Вы правы. – Я с сожалением поставила книгу на полку, раздумывая, продадут ли ее мне после того, что случилось, и могу ли я взять деньги, положенные отцом на мое содержание. – Я пришла, чтобы поговорить об утреннем инциденте.

– Ваша сестра похитила моего сына. Вы можете угрожать мне, но я не отступлюсь от своих слов. Даже семья Кордеро – всего лишь люди перед законом.

– Я не собираюсь вам угрожать. Вы же понимаете, что любая угроза с моей стороны сделает только хуже для Кайлы.

– Тогда зачем вы пришли?

– Вы любите своих детей, господин Белами?

От неожиданного вопроса тот опешил и замер у стойки с почтовыми открытками.

– Что за вопросы, конечно, я их люблю…

– И они растут здоровыми веселыми детьми, верно? Наш отец был совсем не такой, как вы. Он, может, и любил нас, но совсем не так, как вы любите Стеллу и сына. Мы должны были быть идеальными, потому что мы – самая известная семья в городе, а может, и не только. Кайла идеальной не была.

Герберт бродил по магазину, рассматривая книги, но я всем существом ощущала его внимательный взгляд. На затылке у него глаза, что ли.

– Кайла больна, она не может иметь детей. И вчера она узнала, что если не родит, то потеряет все, что любит: наш дом, наследство, право опеки над Кимберли, младшей сестрой. Она не хотела похищать вашего сына, она запуталась. Вы неглупый человек, вы ведь понимаете, что это… действие – результат отчаяния. Неужели кто-то способен решить, будто можно похитить ребенка и… что дальше? Кайле нужна помощь, а не наказание. Но если вы не откажетесь от показаний, ее лишат магии. Я не хочу терять сестру, господин Белами. Мы все совершаем ошибки.

– Вас долго не было в Хейзенвилле, леди Кордеро. Ваша сестра не тот человек, которого нужно жалеть.

– Я надеялась, что вы тот человек, который может пожалеть даже мою сестру.

Из глубины магазина послышался грохот, от которого я вздрогнула. На лестнице, ведущей на второй этаж, сидела красная, как рак, девчонка лет одиннадцати. Темноволосая и кудрявая, очень симпатичная. Я сразу отметила в ней магический потенциал. Интересный ребенок и совсем не похожа на родителей.

– Стелла, немедленно иди наверх! – прикрикнул на нее отец. – Подслушивать некрасиво, и ты это знаешь!

Девчонка немедленно убежала, а я продолжила, не дав Эдмонду возразить.

– Я хочу помочь сестре. Но это станет невозможным, если ее лишат магии. Кайле нужна не тюремная камера, а кабинет целителя. Подумайте об этом.

Я направилась к двери, Герберт застрял где-то между стеллажей. Не так я планировала этот разговор и вряд ли чего-то добилась. Но, быть может, Белами хотя бы задумается, и нам повезет.

– Вы уедете, Кортни, – донесся мне в спину его голос, – а нам жить рядом с вашей сестрой.

Я явно что-то пропустила за годы своего отсутствия. Кайлу никогда не любили, но не до такой степени. Что, если я не совсем адекватно оценила отношение к сестре и врагов у нее было больше, чем казалось на первый взгляд? Не мог ли сам Белами подбросить ребенка, чтобы оклеветать Кайлу? Эдмонд не выглядел последним подлецом, но не всегда люди являются теми, кем кажутся.

За спиной у меня хлопнула дверь – это Герберт вышел из магазина.

– Феерично, – мрачно оценил он короткий разговор с Белами, – я бы сказал, бесподобно. И чем ты думала, неся этот бред?

Я промолчала, не желая вступать с ним в новый спор.

– Что, Кордеро настолько гордые, что даже прощения нормально попросить не могут?

– Кайла не крала этого ребенка, ясно? Я сказала все, что хотела.

– О да, только Кайле это никак не поможет.

– То есть ты считаешь, что, если бы я рыдала у него в ногах, Кайле бы это помогло? Эдмонд Белами не дурак, и если не помогло то, что я сказала, не поможет ничего. Ты видел его дочь Стеллу, она могла наврать о том, что видела Кайлу?

– Зачем? – задал резонный вопрос Герберт.

– Не знаю.

– Рассказывай, почему Хейвен может мстить вам.

Я глубоко вздохнула. По правде говоря, я надеялась, что Герберт не вспомнит. Но память у него была отменная, и он словно только и ждал момента, чтобы спросить о Хейвен.

– Помнишь, как мы очень долго думали, что у меня не будет магии?

Герберт кивнул, он тогда уже работал на отца. Ему было… кажется, около двадцати семи лет. Поразительно – ему было двадцать семь, а мне всего тринадцать. Хотя, конечно, маги живут несколько дольше людей, но все же и у нас есть некоторые предрассудки.

– Тогда Кайла услышала, как он говорит с Кристалл. Он сказал, что, если моя магия не проснется, отправит меня в интернат в Адерфолле.

– Что? – пораженно спросил Герберт. – Ты серьезно? В интернат?

– Ты считаешь, это не в духе нашего отца? – усмехнулась я. – А мы вот с Кайлой поверили и не сказать, что обрадовались. Хейвен… Хейвен была подругой Кайлы, со мной она тоже неплохо общалась, но исключительно тогда, когда была в настроении. Иногда она открыто жаловалась, что я им мешаю. Им было по семнадцать, наверное, я была и впрямь слишком приставучей. Но, что важнее, Хейвен ненавидела свою магию.

– У Хейвен нет…

Я смерила Герберта взглядом, и он умолк, начиная что-то подозревать.

– Она ненавидела колдовать и не хотела быть ведьмой. Не буду вдаваться в детали, но Кайла подстроила все так, чтобы Хейвен оказалась у нас на чердаке и провела обряд. В процессе Хейвен потеряла сознание, а придя в себя, ничего не помнила.

– Вы что, забрали магию Хейвен?

Голос Герберта звучал пораженно. Такого он точно не ожидал. А я перевела дух. Рассказать об этом кому-то оказалось нелегко, а еще надо будет как-то объяснить Кайле и Ким, почему я все выдала Герберту, если уж так его ненавижу, как утверждаю.

– Кортни, вы с ума сошли? О чем вы думали? За такие ритуалы положена смертная казнь!

– Слушай, я этим не горжусь! Мы были детьми, а отец собирался сдать меня в приют. Мы просто перепугались.

– И забрали у Хейвен магию?! Богиня, Кортни, глупая ты девочка, о чем только думала?

– О том, что хочу остаться дома, – невесело хмыкнула я. – Хейвен ничего не помнила, у нее исчезла магия – не сразу, конечно. А у меня она появилась, и все были довольны. Если она вдруг вспомнила, то вполне могла отомстить Кайле, потому что заклинание читала именно она.

– Ким знает? – спросил Герберт.

– Да, нам пришлось ей рассказать – она видела, как мы колдуем. Мы поклялись никому не рассказывать. Ты первый, кто узнал об этом.

– Я чертовски польщен! – саркастично заметил Герберт. – Если Хейвен все вспомнила, удивительно, что вы вообще живы.

– Хейвен сегодня приходила и как-то очень странно выразилась. Мне показалось, она знает и пытается намекнуть на это.

– Тогда дела плохи. Если пойдет в прямую атаку, можем сделать упор на возраст и сроки давности, но все зыбко и зависит от того, кто будет рассматривать дело. Гораздо хуже, если Хейвен будет мстить вот так, исподтишка. Сейчас нет способа определить, не она ли похитила ребенка. Хорошо, что ты вообще сподобилась об этом рассказать.

– Только не надо меня отчитывать, – скривилась я. – Обратного ритуала нет, что сделано, то сделано.

– А ты бы провела его, этот ритуал? – вдруг спросил Герберт.

Ответить я не успела, так как увидела Ким, сидящую у ворот Кордеро-холла. Сестра сидела прямо на траве и была одета явно не по погоде. Сразу появилось ощущение чего-то нехорошего.

– Ким?

– Кортни! – Она подняла голову и вскочила. – В доме кто-то был.

– Что? – Мы с Гербертом переглянулись.

Он снял куртку и закутал замерзшую Ким в нее.

– Я читала, а потом услышала какие-то шаги, – тараторила Ким. – Сначала я подумала, что это вы вернулись, и вышла встречать, но никого не было в доме. Потом разбилось стекло, и я убежала.

– Где ты слышала звук? – спросил Герберт.

– На чердаке, – ответила Ким.

Она выглядела по-настоящему напуганной, и даже меня пробрала дрожь. А ведь раньше я считала, что напугать меня задача не из легких. Все эти записки совершенно выбили меня из колеи.

Кордеро-холл виднелся среди деревьев. Величественный и мрачный. Уже сгущались сумерки, на небе появились первые звезды. Несколько окон в особняке горели. Я точно узнала кабинет – забыла погасить там свет – и комнату Кайлы. Я позаимствовала платье у сестры, ибо сама взяла с собой всего два костюма и ни один из них не подходил для разговора с Белами.

– Стойте здесь, – бросил Герберт.

– Что? – Я встрепенулась. – Ты же не собираешься идти туда? Я с тобой!

– А с Ким кто останется?

– Я тоже пойду, – неуверенно произнесла сестра, на что Герберт лишь хмыкнул.

– Да, храбрые молодцы. Стойте здесь, я проверю дом. Эту ночь проведете у нас с Диналией, утром разберемся.

– А зачем проверять дом?

– А затем, что я так хочу, – отрезал Герберт и быстро направился по дорожке к дому.

Я закусила губу, чувствуя неясное беспокойство.

– Ты же вроде его ненавидишь, – сказала Ким.

– Ненавижу. Но, если честно, не уверена, что обрадуюсь, если его там убьют.

– Так ты расскажешь, что между вами произошло, когда ты сбежала?

– А, это…

Я села на траву у ворот и поежилась: земля была холодная. В воздухе пахло цветами и ночью. Полная луна уже вовсю освещала наш сад, придавая ему какое-то неестественно жутковатое свечение.

Мне вдруг показалось, что из гущи деревьев на нас с Ким кто-то смотрит. Я будто бы даже увидела мелькнувшую тень и поднялась. На кончиках пальцев зажглись огни. Ким испуганно вздохнула, но прежде чем я направилась в кусты искать источник шороха, из дома вышел Герберт. В руках он держал небольшую сумку, с которой я приехала.

– Это на вечер и утро, переночуем у меня.

– Что там?

– Окно на чердаке действительно разбито, кое-где следы. В доме никого, но завтра проверим детальнее и вызовем мастеров, чтобы поставить стекло. Идем, наймем экипаж, холодает.

* * *

Я была всего раз в доме Герберта, и мне тогда было лет пятнадцать, не больше. Кристалл брала меня в салон, а по дороге мы зашли к Герберту, чтобы передать какие-то документы. Я просидела в гостиной всего минут десять, но обстановка в доме Уолдеров привела меня в восхищение.

Герберт один воспитывал сестру Диналию, и они были невероятно похожи как внешне, так и во вкусах. В их доме не было ничего лишнего, все комнаты отличались черными и серыми тонами.

Диналия вышла нас встречать, заспанная и удивленная. Герберт быстро отправил сестру спать и кивнул Ким:

– Ложись с Дин в комнате, ладно? Только не болтать, а сразу спать!

– А мне куда? – зевая, спросила я.

Если честно, то даже на ненависть сил не было. День вышел долгим и беспокойным.

– Поднимайся на второй этаж, первая дверь, – ответил Герберт. – Я запру двери на всякий случай, хоть обычно этого и не делаю, и поставлю охранное заклятие в комнате Диналии.

Силы остались лишь на то, чтобы кивнуть. Я поднялась в уютную, хоть и небольшую, гостевую спальню. Переоделась в одежду, что взял Герберт, и села на неразобранную постель. Жутко болела голова, и я аккуратно массировала виски.

– Помочь? – раздался насмешливый голос Герберта.

– Попробуй только, – пригрозила я.

К счастью, Герберт не стал тянуть руки и просто положил на тумбочку чистое полотенце.

– Я рассчитывал хотя бы на «спасибо». За то, что спасаю вашу семейку, хотя за последние сутки меня три раза грозились уволить.

– Пожалуйста, – хмыкнула я, – Ким ты не выгонишь, а я могу и в отель отправиться.

С этими словами я поднялась с постели и потянулась к одежде.

– Эй, остынь, я всего лишь шучу. Кортни, я, конечно, понимаю, что не вызываю у тебя теплых чувств, но до побега ты не отличалась такой эмоциональностью.

Я бы не назвала себя излишне эмоциональной, хотя Герберт был одним из тех людей, которые запросто выводят меня из равновесия. Их на самом деле было немного. Отец, может.

Но уходить посреди ночи в отель, в то время как Хейвен (или не Хейвен) ждет момента, чтобы нам отомстить, было действительно глупо, и я улеглась обратно. Едва голова коснулась подушки, я поняла, что засыпаю.

– Пусть Ким останется у тебя на пару дней, – сказала я. – Я вызову магов, чтобы поставили охранные заклятия посильнее.

– Уверен, они с Диналией найдут чем заняться, – хмыкнул Герберт.

– Герберт, – окликнула я его, когда дверь за ним уже закрывалась.

– Да?

– Ты хоть раз жалел о том, что произошло?

Ответ я в принципе знала, но почему-то захотелось услышать его здесь и сейчас, в полумраке ночника, в чужом доме и на границе между сном и реальностью.

– Нет, – после недолгой паузы откликнулся Герберт, – никогда.

Засыпая, я лишь услышала, как он произнес заклинание, погасившее все светильники, и звук закрывшейся двери.

* * *

Утро выдалось пасмурным и дождливым. Я благодарила – мысленно – Герберта за то, что он взял для меня брюки и рубашку, а не какое-нибудь платье. Я планировала, пока Ким спит, облазить весь дом, проверить чердак, подвал, погреб, домик для прислуги – все, где могли остаться какие-то улики. На нашей территории вчера кто-то определенно был. Напугал Ким и наблюдал за нами в саду. Хоть какой-то след он должен был оставить.

Этими мыслями я поделилась с Гербертом, когда утром его экономка подала нам на завтрак кофе и ароматные блинчики.

– Я с тобой, – мгновенно откликнулся он.

– Ты что, вообще не работаешь? – беззлобно хмыкнула я.

– Почти. Значительную долю моего дохода составляют отчисления за то, что я терплю вашу семейку. У меня есть еще несколько клиентов, но они, к счастью, пока что не за решеткой. Кайла единственная отличилась.

– Мне не хочется оставлять Ким. Они не полезут в расследование?

– Ким семнадцать, она большая девочка.

– Для тебя наверняка, – холодно ответила я. – Не хочу, чтобы Хейвен что-то с ней сделала.

– Дом под охраной, Диналии я скажу, чтобы до нашего возвращения они не выходили. Прекрати изображать из себя наседку, Кортни. Мы не знаем, Хейвен ли подставила Кайлу, Хейвен ли забралась в дом. Возможно, это был всего лишь вор, прознавший о смерти хозяйки.

Вот в это, честно говоря, верилось мало. Мы все же не та семья, которую можно обокрасть, забравшись через чердак в дом. Но за попытку успокоить я была даже благодарна. Довольно тревожное вышло возвращение домой.

Сначала я намеревалась осмотреть сад, а затем перейти к дому. Когда мы с Гербертом вышли из кареты, стало ясно, что с садом придется подождать.

– Это что, мастер по замене стекол? – пораженно спросила я, рассматривая толпу перед домом. – Я думала, он будет один. Кого ты вызвал?

Но Герберт и сам не понимал, что происходит. Я насчитала с десяток стражников и парочку целителей в светло-зеленых халатах. В доме точно никого не было… может, Нине стало плохо? Я быстро миновала ворота и направилась к дверям.

– Леди Кордеро?

На середине пути меня перехватил мужчина. Маг, если верить моей интуиции. Блондин, высокий, совсем не старый. Черты лица были приятные, мягкие, но смотрел он внимательно, взгляд пробирал до глубины души. В руках он держал небольшой блокнот.

– Могу я поговорить с вами? Я – Кэрланд Портер, детектив Управления Стражи Хейзенвилля.

– Детектив? – не поняла я.

И повернулась к Герберту:

– Ты вызвал стражу?

Тот покачал головой, но руку Портеру пожал. Они явно были знакомы.

– Где вы были сегодня ночью? – спросил детектив у меня.

– Ночевала у друга.

– Ваши сестры?

– Кимберли со мной, она осталась у подруги Диналии Уолдер, а Кайла находится под арестом. А что случилось, кто все эти люди и зачем тут вы?

Мы все повернулись на звук открывшихся дверей. Сначала скорее машинально, лишь через пару секунд я увидела, как двое стражников выносят носилки, на которых накрытое простыней лежит тело.

– Что… – Дыхания на вопрос не хватило.

Я подскочила к носилкам, и Герберт чудом ухватил меня за руку, не давая сбросить простыню.

– Леди Кордеро, не стоит, тело – улика, – предостерег меня детектив.

– Нина? – только и спросила я.

Портер покачал головой.

– Хейвен О’Ши. Сегодня ночью ее убили в вашем доме, и я, леди Кордеро, намерен выяснить, кто именно.

* * *

После допроса я почувствовала, что сил на осмотр сада и дома уже не осталось. Мы рассказали Портеру обо всем: и об аресте Кайлы, и о том, что в дом кто-то залез. Разумеется, умолчали о нашем участии в исчезновении магии Хейвен. Мне показалось, Герберт считал, будто я способна все выложить детективу, и периодически кидал на меня предостерегающие взгляды.

По версии детектива, Хейвен пришла посреди ночи к нам, наткнулась на открытую дверь (не было следов взлома), вошла, и там на нее кто-то напал. Были небольшие следы сопротивления и след от веревки на шее. Веревку не нашли, хоть и перерыли весь дом, а еще едва ли не перекопали сад.

Меня чуть потряхивало: я была уверена, что если бы не удачное стечение обстоятельств, жертвой могла бы быть Ким или я, а вовсе не Хейвен. Не то чтобы я радовалась тому, что Хейвен убили, но… я все же немного радовалась, что все мои сестры живы. И, честно говоря, возвращаться в дом было страшно.

Но Герберт взял на себя все формальности, проверил протокол, и я просто в нем расписалась. Сил на недоверие еще и к Герберту просто не осталось, будь что будет. В итоге, когда стража уже начала убираться из Кордеро-холла, Герберт отправил меня наверх. Он явно заметил, как я держусь за голову.

Я быстро прошла через гостиную, где нашли тело, и почти бегом поднялась по лестнице. Окно мы так и не вставили, и на втором этаже было холодно. Придется, наверное, разжечь в комнате камин.

На всякий случай я заперла дверь, а еще поставила охранное заклятие. Все спокойнее. Как же хорошо, что Ким у Диналии. Хотя бы за нее я спокойна. Впрочем, может, уже перестать ее опекать, семнадцать лет – возраст, в котором я принимала вполне взвешенные решения.

Повернувшись к постели, я оцепенела. Под покрывалом явно что-то возвышалось. Небольшое и квадратное. Я быстро пересекла комнату и, не давая себе шанса передумать, отбросила покрывало.

Книги… те самые, что я приметила в магазинчике Белами. «Герберт» – первая мысль, пришедшая мне в голову. Но потом я заметила сверху небольшой конвертик точно из такой же бумаги, на которой была написана записка, когда подкинули ребенка.

«Тайны Хейвен теперь навечно с ней. Чьи еще секреты отправятся в могилу?» – прочитала я.

От громкого стука в дверь я вздрогнула.

– Кортни, это я, открой на две минуты и подпиши счет для стекольщика.

Медленно я открыла дверь и с минуту молча рассматривала озадаченного Герберта, ища хоть какой-то признак лжи.

– Что с тобой? – поинтересовался он.

Он заметил в моей руке записку и, не дожидаясь, когда я очнусь, забрал ее, быстро прочитал и нахмурился.

– Нужно сдать их Портеру.

– Это не все, – наконец смогла произнести я.

И махнула рукой в сторону книг. Герберт долго рассматривал их, листал, даже проверил на магию, но ничего не нашел. Я и сама видела, что это обычные книги.

– Странно, – нахмурился он, – очень странно. И это уже серьезно, убийство – это не шутки.

Потом он заметил мой взгляд и осекся.

– Что? Ты думаешь, это я?

– Я сейчас ни о чем не думаю, но ты единственный, кто знал, что эти книги мне понравились.

– Кортни, ты свихнулась? На кой демон мне подкидывать вам записки, убивать Хейвен и покупать для тебя книги? По-твоему, я похитил ребенка, подбросил вам под дверь, чтобы Кайлу арестовали, пошел с тобой к Белами, увидел, что тебе понравились книги, затем отвел вас с Ким к себе, в ночи пробрался в Кордеро-холл и убил там Хейвен. С утреца купил книжки и закинул тебе в спальню. Вот мне больше делать нечего!

– Я не знаю, что думать, Герберт! – взорвалась я. – И ты прекрасно знаешь, что я тебе не доверяю. И никогда не поверю больше, ясно? Я хочу вытащить Кайлу, защитить Ким и уехать, чтобы ни разу больше не оказаться в этом доме, в этом городе, рядом с тобой.

– Может, ты и хочешь этого, – сквозь зубы процедил Герберт, – но не так-то просто оставить Хейзенвилль. Ты не принадлежишь себе, как бы этого ни хотела.

– Главное, что я не принадлежу тебе, – усмехнулась я.

– Давай проверим?

Неожиданно Герберт сделал несколько шагов вперед. Я инстинктивно отступила и уперлась спиной в холодную стену.

– Отойди, – потребовала я и с недовольством заметила, что голос дрогнул.

Губы Герберта исказила кривая усмешка.

– Что ты сделаешь, если не отойду? В доме никого нет.

– Стекольщик? – не очень уверенно произнесла я.

Герберт поднял руку и указательным пальцем провел по моей нижней губе.

– Хочешь позвать стекольщика? Мне кажется, я справлюсь сам.

Он наклонился и прижался губами к моим. Я не успела сделать вдох, как тут же весь воздух отобрали, оставив жалкий клочок, которым и дышать не получалось. Поцелуй поднял все воспоминания прошлого, снова сделал меня почти ребенком, и все выстроенные за пять лет стены рухнули.

Напористо, почти больно. Я не отвечала, но Герберту и не нужен был мой ответ, он хотел поцелуй, и ничто не могло помешать. Мое сопротивление он просто сломил без особого труда, прижав мои запястья к стене. Я почувствовала, как камень царапает кожу на тыльной стороне ладони.

Губы горели, а контраст прохлады воздуха и тепла мужского тела сводил с ума. Я просто потерялась в лавине не новых, но таких забытых эмоций. В один момент просто перестала сопротивляться и послушно поддалась рукам Герберта, позволяя делать все, что ему захочется. Не знаю, куда завел бы меня этот поцелуй, если бы не звон стекла и резкий толчок, а следом за ним ворвавшиеся капли дождя.

Я застонала – ушибла колено и поднялась. Герберт уже был на ногах и осматривал камень, запущенный кем-то ловким в окно. Второй этаж… и наш дом нельзя было назвать обычным городским домиком. Моя комната располагалась очень высоко, поди докинь.

– Там стекольщик еще не ушел? – мрачно поинтересовалась я.

Ох, какая же злость накатила из-за этого демонского поцелуя…

* * *

Временно мне пришлось переехать в гостевую спальню, самую дальнюю по коридору. Крохотная комнатушка с одной кроватью и тумбочкой служила комнатой нашей няни, когда мы еще в ней нуждались. С тех пор как Ким исполнилось тринадцать, комната всегда пустовала. Можно было переехать в мраморную спальню, как ее называла Кайла за необычный узор на стенах, но с этой комнатой у меня было связано много воспоминаний. Небольших пространств я не боялась, в колледже на первом курсе жила в самой маленькой комнатушке общежития.

Вернулась Ким. Сестра без особого энтузиазма поужинала – на этот раз готовила я, Нину мы отпустили, пока в доме не установится нормальная температура. Окно на чердаке поставили, а в моей спальне не успели. Сколько все же в старом доме щелей, и как легко устроить тут пробирающий до костей сквозняк.

Ким явно было веселее с Диналией, и я подумала о том, чтобы оставить сестру там. Но самой ехать к Герберту не хотелось, а оставаться с ним наедине в Кордеро-холле… нет, пока что это не для меня.