Не книжный переплет

– Вольдемар, можно просто Воля, – жеманно представился он, как только Диана, покончив с формальными приветствиями и прочими любезностями, подвела стилиста к Верочке.

– Вера, – пробасила женщина неестественно грубым голосом.

– Очень приятно, – улыбнулся Вольдемар и слегка приподнял удивленно брови. Некоторое время он заинтересованно разглядывал ее, потом спросил, с азартом потирая руки: – Ну-с, какие-нибудь пожелания будут?

Вера нервно дернулась и затравленно посмотрела на Диану, ища у нее поддержки. Давненько она не посещала стилиста, вернее, никогда не посещала. У обычного-то парикмахера она была лет сто назад. Меняться было страшно и непривычно. А пожелание у нее было только одно: как можно быстрее смотаться отсюда.

– Я ведь тебе уже объяснила, Воля, – немного недовольно проворковала Диана. – Тетя ко мне из Воронежа приехала. Хочет найти свой индивидуальный, неповторимый стиль. Неужели непонятно?

– Дианочка, ты меня удивляешь! – воскликнул Вольдемар, обойдя вокруг Веры. – У нее же все это уже есть. Самые модные веяния отражены! Стиль постандеграунд. Неужели в Воронеже у меня теперь есть конкуренты? Ну это же надо – перехватить мою идею по поводу причесок! Как точно все уловили, и как натурально все выглядит. Какой художественный беспорядок – определенно работал гений! А одежда – вам удалось выделить и подчеркнуть все достоинства своей фигуры, используя нехарактерный, нестандартный ход. Небрежное наплевательство на общественное мнение – вот что сейчас на пике моды! Ах, какая смелая женщина! Поздравляю, Дианочка, наконец-то в твоем пуританском обществе появился человек со свободным, легким отношением к жизни и хорошим вкусом. Единственное, что я порекомендовал бы сделать, это привести ручки и ножки в порядок, ну, и обувь сменить. В нашем деле никак нельзя перебарщивать: босоножки на три размера меньше – это уже явный перебор.

– Вот что, Вольдемарушка, не хочу тебя расстраивать, но сменить нам необходимо все, как можно ближе подведя стиль моей тети к нашему пуританскому обществу. Но как только тетя соберется обратно в Воронеж, мы опять непременно тебя посетим, и ты постараешься придать ее облику ту же неповторимость, которая есть у нее сейчас, – сказала Диана.

– Так я и думал, – расстроенно вздохнул стилист и повел Веру за собой, крикнув администратору, чтобы та прислала ему ассистенток.

– Вольдемар! – окликнула его Диана. – А из вещей приличных у тебя что-нибудь в наличии сейчас есть?

– Да, после последнего показа «Кристиан Диор» поставили на реализацию. Держу специально для таких пуританок, как ты, – обиженно просопел стилист и удалился.

Верочку усадили в удобное высокое кресло, и все вокруг нее закрутилось и завращалось. Что с ней делали, Вера не видела – ее намеренно отвернули от зеркала. Вольдемар объяснил, что у него такой стиль работы и он любит эффект неожиданности. Что конкретно имел в виду Воля, когда говорил об эффекте неожиданности, Вера предпочла не уточнять и полностью расслабилась. Экзекуция продолжалась три часа. Несколько человек носились вокруг нее, четко выполняя указания Вольдемара. Ее стригли, красили, мыли голову, опять стригли, опять красили, долго укладывали феном, обрабатывали ногти на руках и ногах, беспощадно выщипывали брови, делали эпиляцию, маску для лица, макияж… Наконец ее оставили в покое, развернули к зеркалу и ушли, оставив наедине с собственной неотразимостью.

Вера подкатила кресло ближе к зеркалу и придирчиво рассмотрела свое отражение. По каким-то непонятным причинам пропал длинный нос, глаза увеличились вдвое и стали загадочно-выразительными, а губы были так вызывающе сексуальны, что их откровенная припухлость ее даже немного смутила. Она провела рукой с теперь уже ухоженными ноготками по своим почему-то очень мягким и неожиданно пушистым волосам, отметив, что цвет, ненавязчиво играющий всеми оттенками осени – от рыжевато-русого до темно-каштанового, – ей необыкновенно идет. Как, впрочем, и короткая стрижка с рваными, разной длины прядями, которая каким-то непостижимым образом получилась из ее запутанной, давно не знающей шампуней шевелюры. Когда-то она уже видела это лицо, когда-то… в другой жизни…

– Верочка, примерьте это, – вернувшись в комнату, оторвал ее от созерцания Вольдемар и бросил на соседнее кресло несколько вешалок с разноцветными вещами. – Все эти вещи подойдут вам по размеру, а вот туфли сорокового размера у меня только одни, и то случайно ко мне попали, но они нейтральные и со всеми вещами сочетаются. Вера, скажите, а вы случайно не работали манекенщицей? – неожиданно спросил Вольдемар, и Вера вздрогнула.

– С чего это вы взяли? – равнодушно спросила она после непродолжительной паузы.

– У вас и походка, и осанка манекенщицы, – объяснил Вольдемар.

– Нет, я никогда не работала манекенщицей, – сказала Вера.

– Значит, показалось. И все же, такая походка у женщины редко бывает врожденной – обычно она вырабатывается годами с помощью профессионалов, – задумчиво сказал стилист, внимательно разглядывая Веру. – Ну ладно, переодевайтесь, а я пока выйду.

Вера выбрала темно-фисташковый брючный костюм, надела его и еще раз посмотрела на себя в зеркало.

– Здравствуй, давно не виделись, – сказала она своему отражению. – Только, знаешь, я совсем по тебе не соскучилась. Но, видно, от тебя не убежишь, как бы я ни стремилась к этому. Ну что же, Вера Леонидовна Кошель, с возвращением!

* * *

Из салона они выкатились, нагруженные пакетами с новенькими дизайнерскими вещами и прочими мелочами, которые так несказанно украшают женщину. Диана, не скупясь, смела всю коллекцию, приобрела пару вещичек и для себя, а в завершение всего присовокупила к покупкам дюжину баснословно дорогих средств по уходу за волосами, лицом и телом, специально подобранных косметологом для Верочки.

На улице уже смеркалось, Шурик сладко дремал на своем водительском сиденье, двери машины были заперты. Диана возбужденно постучала в окно, водитель пробудился, выскочил из машины, открыл перед женщинами дверь, вежливо поздоровался с Верочкой, усадил их на заднее сиденье и стал оглядываться по сторонам.

– Ну и кого мы ждем? Поехали, – хитро улыбнулась Диана, она сразу догадалась, что Шурик Верочку не узнал и теперь ожидает ее выхода из салона.

– Так это… – промямлил водитель, пожал плечами и сел в машину. Возражать хозяевам Шурик не умел, вопросы не по существу не задавал и молча и старательно выполнял свою работу. Поэтому куда делась чумовая баба с драной мочалкой на голове и длинными, как у цапли, ногами и носом – так лестно водитель охарактеризовал про себя Верочку – и почему вместо нее Диана вернулась с какой-то холеной богатой стервой, Шурик уточнять не стал. Завел двигатель и нажал на газ. Ответы на свои вопросы Шурик, тем не менее, получил сразу же, как только они отъехали от салона и Диана тихо назвала свою новую спутницу по имени. Водитель от неожиданности вздрогнул и очумело покосился в зеркало заднего вида. «Ни фига себе», – ошарашенно подумал он, озадаченно почесал макушку и вновь сосредоточенно уставился на дорогу.

– Вера, ну скажи мне, что случилось? – взволнованно спросила Диана, заглядывая женщине в глаза. – Ты такая красивая, стильная, выглядишь лет на десять моложе своих лет. Я, как только тебя увидела, дар речи потеряла от твоей красоты. Даже сразу не признала. А ты как будто не рада совсем. Тебя что, Вольдемар чем-то обидел?

– Нет, нет, Дианочка, никто меня не обидел, и я очень, очень рада, правда, – попыталась отвязаться от девушки Вера.

– Если рада, то почему сидишь с таким лицом, словно у тебя живот болит? – не унималась Диана.

– Это я от шока. Согласись, не каждый день от судьбы принимаешь такие щедрые подарки! Со мной все хорошо, Дианочка. Спасибо тебе за все.

– Я знаю, почему ты такая, – грустно сказала Диана. – Ты думаешь о будущем, да? Ты думаешь, что как только мы разберемся с этим делом и найдем убийцу, то ты будешь вынуждена вернуться. Ты ошибаешься, я не…

– Я думаю о прошлом, а не о будущем, – перебила Диану Вера. – Я думаю о прошлом, в которое вернулась. Прости, я очень устала, Дианочка. Давай отложим эту тему на время и просто помолчим сейчас, хорошо?

– Хорошо, – растерянно согласилась Диана, еще раз посмотрела на Веру и поняла, что в ней изменилась не только внешность: что-то неуловимое произошло и внутри ее. Диана вдруг испугалась и вновь почувствовала себя одинокой и брошенной. Ей захотелось заплакать, разрыдаться в голос. И еще ей захотелось сейчас же стереть с Веры косметику и вернуть ту заботливую, простую и естественную женщину, с которой она познакомилась в парке. Желание было таким сильным, что она крепко сжала кулачки. Ногти с силой впились в нежные ладошки, до крови разодрав кожу, – девушка пришла в себя и вскрикнула от боли.

– Что случилось, Дианочка? – взволнованно спросила Вера, схватила руку девушки и посмотрела на рану. – Дианочка, как же ты так ухитрилась поранить ручку, господи! Эй, Шурик – ты что, урод, машину водить не умеешь?! Поаккуратнее. Наша принцесса из-за тебя руку поранила – ямы объезжать кто за тебя будет? Я, что ли? – гневно заорала она на ни в чем не повинного Шурика, притянула Диану к себе и обняла. – Дианочка, ты что плачешь? Больно, да? Ну потерпи, почти приехали, сейчас дома ранку обработаем, – успокаивала Диану Вера, даже не предполагая, что девушка плачет не от боли, а от радости – что вновь обрела, кого чуть было не потеряла.

Глава 7

Банкир и его жена

Банк «Триумфальная арка» поражал своим размахом и великолепием. Пять этажей, отделанных самыми лучшими материалами, сверхзвуковые лифты, двери из красного дерева, качественное ковровое покрытие на полу. Армен Зурабович Вартанян пригласил Артема Босяка к себе в кабинет. Об убийстве жены он уже знал, но по каким-то причинам приехать на место происшествия не смог. Разговаривал Вартанян без акцента и выглядел абсолютно спокойным и равнодушным.

– Выражаю вам свои соболезнования, Армен Зурабович. Мне очень жаль, что с вашей супругой произошло такое несчастье, – без особого сочувствия в голосе сказал следователь, разглядывая мужа Нины Вартанян, средних лет, привлекательного яркого армянина с пронзительно синими глазами.

– Спасибо за сочувствие, – ухмыльнулся банкир. – Только давайте не будем отнимать друг у друга время и перейдем сразу к делу.

– Ну, что же, к делу, так к делу. Кому, по-вашему мнению, была выгодна смерть вашей жены? – усаживаясь в кресло напротив Армена Зурабовича, спросил следователь. Спокойствие банкира показалось Артему подозрительным, и он приготовился уже задать много каверзных вопросов, чтобы вывести его на чистую воду, но…

– Мне, – спокойно и совершенно серьезно сказал банкир, чем ввел молодого следователя в замешательство.

– То есть… вы хотите сказать…

– Смерть Нины была выгодна мне, но я ее не убивал. На момент ее убийства я находился в банке. Это могут подтвердить мои сотрудники, вот список.

– Убийство – заказное, Армен Зурабович. Было бы нелепо предполагать, что вы сами нажали на курок.

– Я не заказывал свою жену, если вы это имеете в виду. Я хочу, чтобы как можно быстрее все неясные вопросы прояснились, – поэтому буду с вами предельно откровенен. В любом случае вы все узнаете от моих друзей и знакомых. Ни для кого не было секретом, что мы жили с Ниной вместе только формально, ради спокойствия ребенка. Когда-то давно я имел неосторожность завязать роман с этой женщиной, в результате нашей связи она забеременела. Жениться было для меня делом чести, так я и поступил.

– Чем же она так вам не угодила, Армен Зурабович? – ехидно спросил следователь.

– Из-за нее мой бизнес мог лопнуть в любой момент. Меня перестали приглашать в приличные дома. Моя жена была интриганка и сплетница. Она подгадила везде, где могла. Это была не женщина – это была сука последняя! Но, повторяю, я не заказывал свою жену, хотя не скрою, очень благодарен человеку, который стер ее с лица земли.

– Неужели ради ребенка можно было все это терпеть рядом с собой? Насколько я знаю, вы прожили с ней восемь лет.

– Восемь жутких, ужасных лет, – тяжело вздохнул банкир. – Вы правы, в конце концов я пришел к выводу, что даже ради ребенка не могу жить с ней рядом, и две недели назад подал заявление о разводе.

– Значит, вы собирались развестись с Ниной? – уточнил следователь. – Жена знала о ваших планах?

– Естественно, знала.

– И какая у нее была реакция? – спросил Артем Борисович уже без особого интереса, потому что понял: Вартанян к смерти супруги не имеет никакого отношения.

– Нормальная у нее была реакция, учитывая то, что в качестве откупного она получала после развода 70 процентов имущества, которым я владею. Если вам интересно, я могу показать вам договор.

– А ребенок?

– Ребенок после развода должен был остаться со мной. Он никогда ей не был нужен.

– Неужели вы, банкир, так просто простились бы почти со всем своим имуществом? – лукаво спросил следователь.

– Отдал бы с радостью, лишь бы она исчезла из моей жизни!

– И она исчезла, а вы остались при своих. Вам повезло, Армен Зурабович.

– Не то слово, – искренне улыбнулся Армен. – Кажется, бог услышал мои молитвы! Теперь мы с сынишкой подыщем себе достойную маму и будем жить долго и счастливо. Коньяк будете? – неожиданно спросил Армен Зурабович, встал, подошел к бару, вытащил бутылку «Камю», обернулся и вопросительно посмотрел на следователя.

– Нет, спасибо, – уныло сказал Артем Борисович и задал следующий вопрос: – Кому, кроме вас, могла помешать ваша жена?

– Кому угодно, – сообщил Вартанян, вернулся за свой стол, открыл бутылку и сделал несколько внушительных глотков из горлышка. Довольно крякнул. – Зря вы отказались. Отличный коньяк, скажу я вам! Да и повод есть.

– Ну что же, Армен Зурабович, спасибо вам за откровенность. Вы все мне популярно объяснили. Только мне все равно с трудом верится в то, что ваша жена легко согласилась на развод и без боя отдала вам ребенка. Такие женщины обычно предъявляют претензии на детей, не потому что они им нужны, а для того, чтобы после развода у них была возможность манипулировать своими бывшими мужьями и всегда оставаться у кормушки.

– Совершенно с вами согласен, Артем Борисович. Поэтому я подстраховался на этот случай. У Нины был любовник, я давно об этом знал и молчал, но перед тем как поставить вопрос о разводе, нанял частного детектива и получил в итоге компромат. У Нины другого выхода не было, как согласиться на все мои условия. Ведь если бы дело дошло до суда – она могла потерять все.

– Почему же вы не стали решать этот вопрос через суд? Тогда бы вы действительно имели бы все шансы сохранить свой капитал? – удивился следователь.

– Шума не хотел поднимать. К тому же никакие деньги не стоят свободы и спокойствия. Если бы я предложил ей меньше, она все равно бы от меня не отстала. Ну что же, кажется, я ответил на все интересующие вас вопросы? Мне пора домой – сын ждет, – сказал банкир, намекая следователю, что разговор окончен.

– У меня остался последний вопрос, Армен Зурабович, и я уйду, – сказал следователь и встал. – Как зовут любовника вашей жены?

Банкир не торопился с ответом. Некоторое время он молчал и сосредоточенно разглядывал этикетку бутылки, потом оторвался от своего занятия и внимательно посмотрел в глаза следователю.

– Мне бы очень не хотелось называть это имя, Артем Борисович, но я понимаю, что сделать это необходимо. Дело в том, что любовник моей жены – это муж одной очень милой и влиятельной женщины. Прежде чем я назову его имя, вы должны пообещать мне, что, когда все выплывет наружу, она не узнает, что источником этой информации был я.

– Хорошо. Думаю, это можно устроить. Я обещаю вам: эта женщина не узнает, откуда я получил сведения о том, что ее муж и Нина Вартанян были любовниками, – легко согласился следователь.

– Тогда возьмите эти фотографии – мне они больше не нужны, – Вартанян достал из ящика своего стола белый конверт и положил его на стол. Артем Борисович извлек несколько фотографий, бегло просмотрел их и брезгливо положил обратно в конверт.

– Так кто этот человек? – нетерпеливо спросил он, засовывая конверт в карман куртки.

– Зорин Павел Сергеевич. Он с недавнего времени является мужем Дианы Шатровой, богатой наследницы нефтяного магната Владимира Шатрова. Она держит в моем банке свои деньги, поэтому я и не хочу, чтобы мое имя фигурировало в этой грязной истории напрямую.

– Как вы сказали?! – воскликнул Артем Борисович и сел обратно в кресло. – Муж Дианы Шатровой?

– Да, а что вас так шокировало? – настороженно спросил банкир.

– Нет, нет, ничего, – торопливо сказал следователь и встал. – Спасибо за информацию, Армен Зурабович. Всего вам доброго.

Артем выскочил на улицу и закурил. Хитрая рыжая девчонка, похоже, обвила его вокруг пальца, состроив из себя наивную дурочку. Определенно не случайно она оказалась в это время у стоматолога! И подружка ее как-то странно себя вела. Тогда он списал ее нездоровую бледность на посещение зубного врача, но, возможно, ошибся. Было что-то необычное в ее поведении, внешности и одежде. Хотя с одеждой он мог и ошибаться. У богатых свои причуды. С жиру бесятся, не знают, чем себя занять. Взять хотя бы Зорина. Имея такую красивую и молодую жену, он завел себе любовницу. Вот он бы, Артем, на его месте… Вот как раз он-то на месте Зорина никогда не будет, поэтому незачем забивать себе голову разными глупыми фантазиями. Стоит лучше подумать над новыми фактами. Кажется, дело приняло неожиданный оборот. В памяти всплыло симпатичное личико Дианы Шатровой, и Артем улыбнулся. «Интересная предстоит задачка – охота на лис», – подумал он и вошел в здание прокуратуры. Навещать Диану Владимировну было рано. Перед визитом ему хотелось как следует подготовиться и навести справки о ее странной подруге Вере Петровне Ивановой, проживающей на Старом Арбате. Позвонив в отдел информации и дав указание выяснить все интересующие его вопросы, Артем Босяк заварил себе чайку и приготовился к долгому ожиданию. Однако телефон зазвонил спустя десять минут, и следователь радостно схватил трубку…

– Блин, – разочарованно сказал следователь и медленно повесил трубку на рычаг.

Вера Петровна Иванова не проживала на улице Старый Арбат, потому что на этой улице дома с таким номером никогда не было! Похоже, Веры Петровны Ивановой вообще не существовало в природе, несмотря на то, что женщин с таким именем в Москве проживало немало. Проверять всех Вер Ивановых никакого смысла не было – подружка Дианы Владимировны Шатровой, которая лечила зубки в кабинете милейшего Марка Семеновича, без сомнения, назвала ему первое попавшееся имя, которое пришло ей в голову. Если она это сделала, значит, ей было что скрывать. И что именно она скрывала, Артем Борисович собирался выяснить как можно скорее.

Телефонный звонок застал его около двери. Он вернулся и схватил трубку.

– Темочка, ну где ты? Я тебя жду, жду, – раздался нудный голос его подруги Даши.

– Ой, Дашенька! – виновато воскликнул Артем и посмотрел на часы. – Я уже вылетаю, ты меня в дверях застала. Через пять минут буду.

– Пожалуйста, Темочка, поторопись, а то галерея скоро закрывается, а эта выставка работает сегодня последний день. Жаль будет, если мы пропустим. Там такие интересные художники представлены! Вообрази только…

– Даш, ну если ты мне сейчас про этих художников будешь втирать по телефону, то мы точно никуда не попадем, – раздраженно прервал Дашу Артем.

– Хорошо, хорошо, котеночек. Жду, – нежно прощебетала в трубку Даша и повесила трубку.

– Котеночек, – хмыкнул следователь, мельком взглянув на свое отражение в шкафу. – Тоже мне, нашла котеночка, – недовольно возмутился он и выскочил на улицу.

Даша появилась в жизни Артема Босяка несколько месяцев назад. Они познакомились на улице в новогоднюю ночь, и это было очень романтично. Артем шел в гости к Сане Буранову, который пригласил его встретить Новый год в кругу своей семьи: мамы, папы, бабушки, старшей сестры и прочих многочисленных родственников. Артем, как всегда, опаздывал. Очень хотелось выпить и наконец пожрать. Еще он злился, потому что встречать этот праздник «по-семейному» просто ненавидел. Но другого выхода у Артема Босяка не было – не сидеть же в Новый год в гордом одиночестве! Так уговаривал себя Артем Босяк, пока шел, но чем ближе он подходил к дому Буранова, тем ярче становились воспоминания о его последних визитах в данное семейство и о некоторых членах семьи. Особенно ярко припомнилась сердобольная бабка Сани, которая считала своим долгом сосватать Артему сестру Буранова. В общем-то, против Саниной сестры – несомненно, женщины достойной и совершенной во всех отношениях – Артем Босяк ничего не имел, но при всем совершенстве и достоинстве у Анны Бурановой все же были некоторые «незначительные» недостатки: она носила одежду пятьдесят восьмого размера, была старше Артема на пятнадцать лет, страстно желала выйти замуж и активно поддерживала идею своей бабки.

Он уже тянулся к кодовому замку и даже набрал одну цифру, – но тут неожиданно личико и некоторые другие части тела сестренки Буранова так колоритно встали у Артема Босяка перед глазами, что следователь одернул руку от замка, круто развернулся в сторону своего дома и тут увидел ее – красивую высокую девушку с длинными темными волосами. Она стояла у соседнего подъезда, смотрела на небо и была так несчастна и одинока, что он не выдержал и подошел к ней.

– Жаль, что звезд не видно, – начал он издалека. – Вы смотрите на небо, потому что хотите увидеть там падающую звезду и загадать желание?

– Я хочу, чтобы моя тетка не застукала меня с сигаретой, у нее окна на эту сторону выходят, – сказала девушка, вытащила из-за спины сигарету, сделала торопливую затяжку и вновь спрятала ее за спину. – Черт меня дернул приехать к ней на Новый год, она страшная зануда. Ненавижу отмечать этот праздник «в узком семейном кругу», но мама, отец и брат уже там – не справлять же Новый год в гордом одиночестве! Стою тут уже час, злюсь и курю: выкурю сигаретку, подожду, когда запах табака выветрится, только соберусь в подъезд войти – опять злюсь, и опять курить хочется. Потом опять жду. Положение совершенно безвыходное. У вас жвачки случайно нет?

– К сожалению, нет, – рассмеялся Артем. – А знаете, мы с вами очень похожи.

– Чем же? – улыбнулась девушка.

– Я тоже курю, когда злюсь, у меня нет жвачки, я терпеть не могу справлять Новый год в кругу семьи, и у меня есть шампанское, – сказал Артем и вытащил из кармана бутылку «Советского» полусладкого.

– Последний пункт не соответствует вашей версии относительно нашей похожести, – кокетливо возразила девушка. – Ух, ну я и выдала, – добавила она и расхохоталась.

– Так давайте исправим это несоответствие, к тому же до двенадцати осталось всего пять минут, – заявил Артем и откупорил бутылку.

В гости они так и не пошли. Волшебная новогодняя ночь так быстро сблизила их, что Даша не побоялась пригласить его к себе уже через полчаса после знакомства.

Кто знает, как сложились бы их отношения, если бы они встретились в другое время и в другом месте, но Даша решила, что это знак судьбы, и постоянно твердила ему, что они просто созданы друг для друга. Она была так убедительна, что на некоторое время Артем ей поверил. Целый месяц он думал, что страстно влюблен, но потом вдруг понял, что отсутствие жвачки у него в кармане и нелюбовь к празднованию Нового года в семейном кругу – это единственное, что было между ними общего. Даша оказалась восторженной романтической натурой со всеми вытекающими из этого последствиями – она напрочь замучила его, постоянно таская за собой по выставкам, музеям и театрам… А совсем недавно решила, что Артему непременно нужно посетить консерваторию – чем добила его окончательно. От консерватории ему отмазаться удалось с большим трудом, но вот как отмазаться от самой Даши, Артем Борисович пока не знал и терпеливо посещал вернисажи.

«Сегодня последний раз сходим на выставку, и я ей все скажу, – думал Артем, подруливая к Центральному дому художника на Крымском валу. – Последний раз на выставку, а потом в постельку», – решил он, заметив Дашу в ярко-красном облегающем платье. Даша подошла к его машине, подождала, пока он выйдет, и поцеловала его в губы. «Ну, может быть, еще пару раз в постельку, а потом… а потом посмотрим…», – обняв Дашу за тонкую талию, подумал Артем и хмуро поплелся осматривать галерею.

Глава 8

Благотворительность

С утра погода испортилась: небо затянуло серыми рваными облаками, стал накрапывать мелкий моросящий дождик, сад потускнел, лишь белоснежные цветы водяных лилий теперь казались еще ярче на фоне темной воды пруда. Легкий ветерок погнал по воде мелкую рябь, и кувшинки ожили, покачиваясь, как крохотные лодочки с парусами.

– Диана Владимировна, к вам пришла Елена Райская, – сообщила Марина, заглянув в ее комнату.