Критическая теория интернета

Пример такого выхода, который Бодрийяр приводил раньше, – опрос общественного мнения, подрывающий аутентичное существование социального. Таким образом, Бодрийяр подменил печальный взгляд на массы как на отчужденную сущность ироническим и сфокусированным на объекте. Сегодня, на тридцать лет глубже в эпоху медиа, даже это видение стало интериоризированным. В эпоху Facebook опросы постоянно фиксируют наши предпочтения даже без прямого участия пользователей – с помощью тщательно спрограммированного дата-майнинга. Эти алгоритмические подсчеты постоянно происходят где-то на заднем плане и записывают всё: отдельные клики, ключевые слова и даже прикосновения к клавиатуре. Для Бодрийяра это «позитивное всасывание в прозрачность компьютера» [37] – хуже, чем отчуждение. Общество превратилось в базу данных пользователей. «Злому гению социального» не остается никаких возможностей для самовыражения, кроме как вернуться обратно на улицы и площади, где его отслеживает и направляет множество точек зрения, производимое нашими твитящими смартфонами и всё записывающими цифровыми камерами. У «субъекта как пользователя» вариантов еще меньше: ты можешь вставить то, что кажется речью, в окошко для комментариев или оставаться луркером, случайным наблюдателем, тогда как человек с по каким-то причинам девиантным поведением называется троллем. Во многом так же, как Бодрийяр реинтерпретировал данные опросов общественного мнения как незаметную месть простых людей политической системе и системе медиа, нам нужно сегодня поставить под вопрос объективную истину, которую производят операции с большими социальными данными, осуществляемые «стеками» (термин для Мicrosoft, Google, Apple и Facebook, предложенный в 2012 году Брюсом Стерлингом [38]). Пользователям, окруженным огромным количеством фейковых и неактивных аккаунтов, помогает армия ответственных и трудолюбивых ботов. Значительное количество трафика производится взаимодействиями между самими серверами, без какого-либо участия пользователей. Это то, с чем объектно-ориентированной философии еще придется поработать, – критика бесполезной и пустой контингентности [39].

Система социальных медиа больше не «погружает нас в состояние ступора», как Бодрийяр описывал опыт восприятия медиа десятилетия назад. Вместо этого она указывает нам путь к более крутым приложениям и другим продуктам, которые элегантно заставляют нас забыть вкус вчерашнего дня. Мы просто кликаем, нажимаем и смахиваем с экрана, прежде чем закрыть программу вовсе и найти что-то другое, к чему можно подключиться и забыться. Онлайн-сервисы вскоре оказываются заброшены, в течение пары недель мы уже забываем иконку, закладку или пароль. Нам не нужно бунтовать против новых медиа эпохи веб 2.0 и покидать их в знак протеста против навязчивой политики конфиденциальности. Мы обычно покидаем их с уверенностью, зная, что они останутся где-то там, в cети, как старые добрые сделанные на HTML города-призраки из девяностых, создающие парадоксы вечного возвращения.

Бодрийяр описал начало такой ситуации для эры старых медиа: «Это наша судьба: будучи подчинены опросам общественного мнения, информации, публичности, статистике; постоянно сталкиваясь со статистически прогнозируемой верификацией нашего поведения, и поглощенные неизменным преломлением каждого нашего движения, мы больше не различаем свою собственную волю». Он рассматривал движение в сторону непристойности, которую создает постоянная демонстрация чьих-либо предпочтений (в нашем случае на платформах социальных медиа). По его мнению, началось «переполнение социального», «беспрерывный вуайеризм группы по отношению к самой себе: она должна всегда знать, чего хочет. За счет этого самоинформирования и постоянной самоинтоксикации социальное становится зачаровано самим собой» [40].

Разница между восьмидесятыми, когда Бодрийяр развивал эти ранние тезисы, и сегодняшним днем в том, что все аспекты жизни оказываются подчинены логике соцопросов. У нас не просто есть свое мнение по поводу каждого возможного события, идеи или продукта; эти неформальные суждения еще и интересны базам данных и поисковикам. Люди по собственной инициативе разговаривают о продуктах – им больше не нужен толчок со стороны. Twitter охватывает целый спектр незакодированной жизни, задавая вопрос «Что нового?». Каждый малейший проблеск информации, произведенный онлайн-сообществом, потенциально актуален, его готовы объявить «вирусным» или «в тренде», из него обязательно извлекут данные о пользователе и сохранят – чтобы в архиве сопоставить с другими данными. Записывающие устройства совершенно равнодушны к содержанию разговоров – кому какое дело, что ты там говоришь? В конце концов, это всё – лишь данные, которые в итоге становятся их данными, готовыми к извлечению, комбинации с другими данными и продаже: «Виктор, ты еще жив?» [41] Здесь нет места участию, воспоминанию или забвению. Мы передаем лишь робкие сигналы того, что мы всё еще живы.

Деконструкционистский взгляд на социальные медиа не должен заниматься перепрочтением дискурса о дружбе («от Сократа до Facebook») или детально анализировать Онлайн-Я. Концепт «интерпассивности» также может навести лишь на мысль об отключениях и тайм-аутах («забронируй свой офлайн-тур прямо сейчас»), но все эти критические подходы ожидаемо исчерпали свой потенциал. Вместо них нам нужны смелые инициативы «Кибернетики 2.0», продолжающей линию оригинальных конференций Мэйси (1946–1953), на которых впервые обсуждалась кибернетика как наука. Это позволит нам исследовать культурную логику социальных медиа, заново утвердить саморефлексивность кода и задаться вопросом о том, какие архитектуры софта могли бы радикально изменить и реорганизовать наш социальный опыт онлайн. Нам нужен вклад со стороны критических гуманитарных наук (Critical Humanities) и социальных наук, которые позволят начать равный диалог с компьютерными науками. Способны ли на такое проекты наподобие Software Studies? Время покажет. Digital Humanities с их однобоким уклоном в сторону визуализации данных, с компьютерно-безграмотными исследователями в роли невинных жертв, пока что продемонстрировали слабый старт. Нам нужно не больше инструментов для малограмотных, а новое поколение гуманитариев с развитыми техническими навыками. Требуются исследовательские программы, которые помещают в центр критическую теорию и культурологию и осуществляются под руководством программистов-теоретиков, философов и арт-критиков, идущих дальше вопросов живописи и кино. Параллельно стоит положить конец заискивающему отношению искусств и гуманитарных наук к точным наукам и индустрии. Гуманитарные науки не должны по-мазохистски подчинять себя цифровому режиму. Нам нужна мощная контратака. Но ее не случится, если мы продолжим смотреть в другую сторону.

Какой вклад может внести философия в подобное движение? Тождественный самому себе субъект Западного мужчины больше не нуждается в подробном анализе и противопоставлении освобожденной киберидентичности, также известной как путешествующий по мирам виртуальных игр аватар. Подкованная в IT постколониальная теория воплощенных сетей и организации уже опоздала. Какова роль аффектов во всём этом? Говоря непосредственно о теории, нам нужно распространить деконструкцию западного субъекта Деррида на нечеловеческую агентность софта (описанную Бруно Латуром и его последователями по акторно-сетевой теории). Только тогда мы сможем получить более четкое понимание культурной политики агрегаторов, забытой роли поисковых служб и непрекращающихся войн правок внутри Википедии.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Компания Meta Platforms Inc., владеющая социальными сетями Facebook и Instargam, по решению суда от 21.03.2022 признана экстремистской организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

2

Леви-Стросс К. Печальные тропики [1955] / пер. В. Елисеева, М. Щукина. М.: АСТ, 1999. С. 535.

3

Berardi F. Futurability. The Age of Impotence and the Horizon of Possibility. London/New York: Verso, 2017. P. 172.

4

Stiegler B. Technics and Time, 2, Disorientation. Stanford: Stanford University Press, 2009. P. 3.

5

The Invisible Committee. Now. South Pasadena: Semiotext(e), 2017. P. 48.

6

Для обзорного анализа этого движения см.: Hesselberth P. Discourses on dysconnectivity and the right to disconnect // New Media & Society. 2018. Vol. 20 (50). P. 1994–2019.

7

thedisconnect.co/: «Мы верим, что у вас должна быть возможность отключиться от интернета, не лишаясь при этом преимуществ, которые дает цифровая платформа. Заставляя вас в действительности отключить соединение, The Disconnect создает динамику, позволяющую наслаждаться цифровым контентом в том ритме, который вам подходит».

8

Mejias U. Off the Network, Disrupting the Digital World. Minneapolis: University of Minnesota Press, 2013.

9

См.: www.zerohedge.com/news/2016–04–30/nothing-real-its-all-being-played-keep-people-believing-system-working

10

Keen A. How to Fix the Future. London: Atlantic Books, 2018. P. 192.

11

Ibid. P. 41.

12

График, созданный консалтинговой компанией Gartner в середине 1990-х, отображает интерес общественности и рынка к определенной технологии на разных этапах ее развития.

13

Bohn D. Google’s Most Ambitious Update in Years // The Verge. 8 May 2018. https://www.thevergecom/2018/5/8/17327302/android-p-update-new-features-changes-video-google-io-2018 Спасибо Майклу Дитеру за вклад в это исследование.

14

Лайфстайл-тренд, заключающийся в использовании носимых девайсов и приложений для получения и анализа данных о своем состоянии, в первую очередь физическом. См.: ru.wikipedia.org/wiki/Quantified_self

15

См.: www.androidauthority.com/youtube-take-a-break-864783/

16

См.: wellbeing.google/

17

Этот фрагмент вдохновлен последними исследованиями Бернара Стиглера и является ответом на них. См.: Stiegler B. Automatic Society. Vol. 1: The Future of Work. Cambridge: Polity Press, 2016. P. 6–18.

18

Fisher M. Optimism of the Act: www.k-punk.org/optimism-of-the-act

19

См.: en.wikipedia.org/wiki/Sociocybernetics

См.: en.wikipedia.org/wiki/Collaborative_software

20

Цит. по черновику главы «How computer networks became social» из Chesher Ch., Crawford K., Dunn A. Internet Transformations: Language, Technology, Media and Power (публикация Palgrave Macmillan, 2015 – отменена).

21

Мало кто знает, что уже в 1953 году два компьютера, расположенные в разных местах, могли «общаться» между собой посредством модема.

22

Science and Technology Studies – активно развивающаяся область исследований в гуманитарных науках, рассматривающая вопросы взаимоотношений науки и технологий и общества методами социологии, философии, антропологии и истории. – Примеч. пер.

23

«Захвати Уолл-стрит» – Occupy Wall-street – глобальная серия антикапиталистических протестов, начавшаяся в Нью-Йорке в 2011-м. Ловинк делает множество ссылок на это движение, не только на его нью-йоркский вариант, и в тексте мы использовали транслитерацию Occupy вместо менее, на наш взгляд, удачного аналога и прямого перевода «Захвати». – Примеч. пер.

24

Ницше: «Я удаляюсь в одиночестве, так как не хочу пить из общего колодца. Когда я среди других, то я живу, как они, и не мыслю о том, что я действительно мыслю. Через некоторое время начинает казаться, что они хотят изгнать мое я из меня самого и украсть мою душу». Пер. по: Nietzsche Daybreak: Thoughts on the Prejudices of Morality / ed. M. Clark, B. Leiter, trans. R. J. Hollingdale. Cambridge: Cambridge University Press, 1997. P. 491.

25

Концепция социального, поли-тического и экономического развития, сформулированная в первую очередь социологами Ульрихом Беком и Энтони Гидденсом, предусматривающая выход за пределы разделения на правый и левый блоки в ситуации победы либеральной демократии и развития глобальной рыночной экономики. – Примеч. пер.

26

Бодрийяр Ж. Реквием по массмедиа. Поэтика и политика. Альманах Российско-французского центра социологии и философии Института социологии Российской академии наук / пер. М. Фёдоровой. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 1999. sociologos.net/textes/baudrillard.htm

27

Все цитаты Майкла Хардта и Антонио Негри приводятся по эссе Declaration. New York: Argo-Navis, 2012. P. 18–21.

28

Ibid. P. 35 (обе цитаты).

29

См. переписку по теме «The $100bn Facebook question: will capitalism survive „value abundance“?» в рассылке nettime за март 2012 года. Брайан Холмс пишет в разных постах: «В современном дискурсе о веб 2.0 более всего ограничивает употребление марксистской категории эксплуатации в строгом смысле, то есть когда твой труд отчуждается для производства продукта, а взамен ты получаешь меновую стоимость»; «Меня уже много лет беспокоит то, как люди отказываются серьезно рассуждать и просто ссылаются на работы главного европейского политического философа – Карла Маркса. В этом случае утверждается, что социальные медиа эксплуатируют тебя, что игра – это труд и что Facebook есть не что иное, как новая Ford Motor Co.»; «Что-то подобное описывает понятие „аппарат захвата“, введенное Делёзом и Гваттари и развитое в истинном политэкономическом смысле итальянскими автономистами и группой авторов парижского журнала Multitudes, однако здесь не используется понятие „эксплуатации“»; «Социальные медиа не эксплуатируют тебя в том смысле, в котором тебя эксплуатирует твой начальник. Они, несомненно, продают информацию (о том, как ты, твои друзья и другие комментаторы реализуют свои природные способности и желания) отвратительным корпорациям, пытающимся завладеть твоим вниманием, подчинить твое поведение и так или иначе прибрать к рукам твои деньги. В этом смысле социальные медиа действительно пытаются контролировать тебя, а ты производишь для них дополнительную стоимость. Но это еще не конец истории, потому что ты тоже делаешь что-то с ними, производишь что-то свое. В теориях о сращении игры и труда (playbour) меня смущает то, что они отказываются признавать, что мы, будучи эксплуатируемыми и подконтрольными, переполнены потенциально автономной продуктивной энергией. Отказ от размышлений на эту тему – в первую очередь распространенный среди левых, к сожалению, – оставляет весь этот автономный потенциал неисследованным и частично нереализованным».

30

Термин, применяющийся для описания протестных движений 2011 года формата Occupy. – Примеч. пер.

31

Illouz E. Cold Intimacies: The Making of Emotional Capitalism. Cambridge: Polity, 2007.

32

Отсылка к Хабермасу. – Примеч. пер.

33

Личная переписка, 5 марта 2012.

34

Benschop A. Virtual Communities: https://www.sociosite.net

35

См.: Pfaller R. Asthetik der Interpassivitat. Hamburg: Plilo Fine Arts, 2008 (на немецком) и Oenen G. van. Nu even niet! Over de interpassieve samenleving. Amsterdam: van Gennep, 2011 (на голландском).

36

См.: Ronell A. The Telephone Book. Lincoln: University of Nebraska Press, 1989, начиная со с. 2: «Вы говорите „да“ почти автоматически, спонтанно, иногда необратимо. То, что вы подняли трубку, означает, что звонок прошел. Это значит и кое-что еще: вы его бенефициар, поднимающийся с места, чтобы удовлетворить спрос, чтобы вернуть долг. Вы не знаете, ни кто звонит, ни для чего вас вызывают, и тем не менее вы предоставляете свое ухо, отвлекаетесь от чего-то, получаете указания». Исторический кейс в данном случае – телефонный звонок Хайдеггеру из штаба Штурмовых отрядов (с. 6). Как считал сам Хайдеггер, его отношения с национал-социализмом начались с этого звонка. Ронелл пытается доказать, что Хайдеггер попадает в ловушку: «Я хочу отследить ловушку до одного конкретного дня, одного события. Я собираюсь принять один и тот же звонок несколько раз, а затем попробую двинуться дальше» (с. 16).

37

См.: Baudrillard J. The Masses: the Implosion of the Social in the Media // J. Baudrillard. Selected Writings. Stanford University Press, 2002. P. 210.

38

См.: www.theatlantic.com/technology/archive/2012/12/bruce-sterling-on-why-it-stopped-making-sense-to-talk-about-the-internet-in-2012/266674

Стерлинг писал: «В 2012 году всё меньше смысла остается в разговорах об „интернете“, „компьютерном бизнесе“, „телефонах“, „Силиконовой долине“ или „медиа“ и всё больше смысла приобретает прицельное изучение Google, Apple, Facebook, Amazon и Microsoft. Эта пятерка огромных американских вертикально организованных хранилищ трансформирует мир по своему образу и подобию. Если вы Nokia, или HP, или японский производитель электроники, они крадут весь ваш кислород. Много всего еще произойдет между этими пятью гигантами в 2013 году. Они никогда не соревнуются лицом к лицу, но все они зачарованы „подрывом“».

39

Большая часть интернет-трафика за 2014 год была сгенерирована ботами, согласно докладу Incapsula’s Bot Traffic Report 2014. В этом году 56 % трафика всех веб-сайтов обеспечили боты, 29 % которых были охарактеризованы как «плохие», а оставшиеся 27 % – как «хорошие». См.: https://www.scmagazine.com/news/bots-account-for-more-than-half-of-all-2014-web-traffic-report-shows

40

См.: Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального [1978] / пер. Н. Суслова. Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2000.

41

Присказка Профессора Профессора, баварского персонажа, который говорит по-английски с сильным немецким акцентом в мультсериале «The Secret Show» производства BBC, 2007.