Пеп Гвардиола. На пике

Он пришел полным жизни молодым тренером во вторую команду «Барсы» в 2007 году. Спустя пять лет он покинул клуб руководителем первой команды, истощенным, но заработавшим четырнадцать трофеев. Не верьте мне на слово, Пеп самолично подтвердил на своей прощальной пресс-конференции, что измотан и утомлен.

Помните, когда перед церемонией вручения «Золотого мяча» 2011 года вас снова спросили о Пепе? Вы опять оказались вдвоем на пресс-конференции, которая совпала с награждением Пепа в качестве тренера года и вручения вам награды за выдающиеся заслуги и особый вклад в развитие футбола. Вы были откровенны в своем ответе: «Где Гвардиола может найти место лучше родного дома? Я не понимаю, почему он хочет оставить все это».

В тот же день Андони Субисаррета, спортивный директор «Барселоны» и старый друг Пепа, памятуя о важности для Гвардиолы той вашей встречи в Ньоне и о том, как высоко он вас ценит, в разговоре с Пепом вспомнил о ваших словах: «Послушай, что говорит этот мудрый человек, Алекс Фергюсон, человек с богатым жизненным и спортивным опытом…» На что Пеп, уже сказавший Суби о том, что раздумывает уйти по окончании сезона, ответил: «Ах ты, сукин сын! Вечно ищешь, как бы меня сбить с толку!»

Сэр Алекс, посмотрите на фотографии Пепа, когда он только пришел в первую команду «Барселоны» в 2008 году. Он был моложаво выглядевшим тридцатисемилетним мужчиной. Полным желаний, амбициозным и энергичным. А теперь взгляните на него через четыре года. Он не выглядит на сорок один, правда? Тем утром в Ньоне он был тренером, поднимавшим клуб на новые, заоблачные высоты, помогавшим ему творить историю. К тому времени, как произошла ваша беседа на берегу Женевского озера, Пеп уже отыскал инновационные тактические решения, но в грядущих сезонах он станет атаковать и обороняться еще более революционно, а его команда победит практически во всех турнирах, в которых будет участвовать.

Проблема заключалась в том, что с каждой победой приближался и конец эры.

Нация, нуждавшаяся в примере для подражания, боровшаяся с невзгодами рецессии и упадка, возвела Гвардиолу в ранг социального лидера, идеала, человека, лишенного недостатков. Жуткий образ, даже для Пепа. Как вы знаете, сэр Алекс, никто не идеален. И пусть вы не согласитесь, но в мире есть мало, очень мало людей, способных вынести такой груз на своих плечах.

Тренер «Барселоны» должен обладать уймой энергии и теперь, четыре года спустя, когда он уже перестал получать наслаждение от больших европейских матчей, когда «Реал Мадрид» превратил битву за чемпионство в изматывающий марафон как на поле, так и вне его, Пеп почувствовал, что настало время уйти от той всепоглощающей сущности, которой он служил – с крошечным перерывом всего в шесть лет – всю жизнь, с тех пор, как ему стукнуло тринадцать. И когда он вернется – потому что он точно вернется, – не будет ли правильным вспомнить, что уходил он на самом пике?

Посмотрите еще раз на фотографии Пепа, сэр Алекс. Неужели теперь не стало ясно, что он отдал ФК «Барселона» всего себя?

Часть первая. Почему ему пришлось уйти?

Глава 1. Эти «Почему»

В ноябре 2011-го, прямо перед последней тренировочной сессией, предварявшей поездку в Милан на игру группового этапа Лиги чемпионов, Пеп, который уже четвертый год руководил клубом, попросил своих игроков встать в круг на поле. Он начал рассказывать о секрете, который он, Тито Виланова и доктора скрывали от команды, но он никак не мог подобрать слова и выразить то, что хотел сказать. Невероятная важность этого момента лишила его дара речи. Голос подрагивал и растворялся. Доктора взяли слово и объяснили всю серьезность ситуации игрокам, пока Пеп продолжал смотреть в пол и пить из своей неизменной бутылки с водой, чтобы избавиться от дрожи в голосе. В тот раз она не помогла.

Медицинские работники объяснили, что помощник тренера, Тито Виланова, правая рука Пепа и его близкий друг, вынужден в срочном порядке лечь на операцию по удалению опухоли околоушной железы, самой крупной слюнной железы в организме человека, а следовательно, не сможет поехать с командой в Италию.

Два часа спустя игроки «Барселоны» покинули город в состоянии шока. Пеп выглядел отчужденным, он был далеко от всех, пребывая в глубоких раздумьях. В итоге команда одолела «Милан» со счетом 3:2 на стадионе «Сан-Сиро», возглавив группу в Лиге чемпионов. Эта игра порадовала публику взаимными контратаками команд и уймой запоминающихся моментов. Но несмотря на результат, Пеп выглядел меланхолично, что, в принципе, вполне закономерно.

Жизнь, как говорится, это то, что с нами происходит, пока мы строим планы. А еще это та самая штука, что хлещет тебя по лицу и сбивает с ног как раз в тот момент, когда ты решил, что неуязвим, когда позабыл, что падения – тоже в правилах игры. Гвардиола, узнав о болезни друга, тут же начал задавать себе множество вопросов и вновь прокрутил в голове все те мысли, что посещали его в тот день, когда стало известно, что у Эрика Абидаля обнаружили опухоль печени. Французский защитник восстановился в достаточной мере, чтобы сыграть небольшую роль в полуфиналах Лиги чемпионов против мадридского «Реала» – тот вечер на «Камп Ноу» Пеп описал как «самый эмоциональный» из всех, что только случались на стадионе на его памяти. Абидаль вышел на поле на девяностой минуте, когда счет был 1:1, и «Барселона» была в шаге от выхода в очередной финал Лиги чемпионов после выездной победы. Стадион встретил защитника громогласной овацией, что случается довольно редко. Каталонцы очень похожи на англичан: к чувствам и их демонстрации у них тот же рациональный подход, но ровно до тех пор, пока их не захлестнет волна коллективных эмоций, которая позволяет им выпустить наружу то, что они привыкли держать в себе.

Несколько недель спустя Пуйоль, не предупредив ни Пепа, ни кого-либо из команды, передал Абидалю капитанскую повязку, чтобы тот смог получить кубок из рук Платини. Почти год спустя после этого доктора сообщат Абидалю, что лечение не принесло плодов, и ему требуется трансплантация.

Проблемы Абидаля и Вилановы со здоровьем заставили Гвардиолу сильно занервничать; эти новости серьезно ударили по нему. Ситуация оказалась непредвиденной, неуправляемой, очень трудной для человека, который любит предугадывать и контролировать все, что происходит в команде, вплоть до мелочей, и у кого всегда есть запасной план на тот случай, если что-то пойдет не так. Но против этого он был бессилен. Он ничего не мог сделать. Более того – жизни людей, ответственным за которых он себя ощущал, были в опасности.

После той победы в Милане «Барселоне» нужно было ехать в Мадрид, чтобы сыграть там со скромным «Хетафе». Поражение означало, что ни Гвардиола, ни команда в целом не смогут посвятить победу Тито Виланове, который был на пути к выздоровлению после успешной операции.

«Барселона» проиграла тот матч со счетом 0:1 на холодном, полупустом стадионе, в довольно посредственной встрече, и было ясно, что в такой обстановке вдохновить игроков (и тренера), бывших главными героями стольких славных ночей, очень тяжело. Пеп был расстроен потерей трех очков, потому что «Барса» слишком рано начала выпускать из рук чемпионство. «Реал Мадрид», одолевший на выезде своих городских антагонистов из «Атлетико» со счетом 4:1, теперь имел пятиочковый гандикап и выглядел неудержимым, голодным до побед и полным желания поставить точку в эре Гвардиолы.

Проблемы в чемпионате были не единственной причиной плохого настроения Пепа, и его внешний вид после матча вызвал беспокойство членов команды. В ходе перелета в Барселону ранним утром воскресенья 27 ноября 2011 года Пеп выглядел как никогда отрешенным, подавленным и замкнутым: куда более поникшим, чем его привыкли видеть после поражений. Рядом с ним оставалось пустое место в самолете, но никто не хотел его занимать. Именно там должен был сидеть Тито Виланова.

Трудно отыскать точку на кривой морального состояния Пепа, которая была бы ниже этой.

«Глупо не предвидеть того, что ждет тебя на этой работе». Это то, что сэр Алекс Фергюсон сказал бы Пепу перед тем, как тот принял свое решение. Но тренер «Манчестер Юнайтед», вероятно, переменил бы свое мнение, если бы увидел Пепа одного в том самолете.

Андони Субисаррета своими глазами наблюдал, какой эффект на Пепа произвели новости о болезни Тито; он был в курсе того, что происходит, и по пути в Милан, и по дороге в Мадрид, он знал, как тренер себя вел на тренировках в это время. Казалось, что ему сделали пункцию, и вся энергия вытекла через отверстие. Он выглядел раздавленным, осунувшимся, внезапно исхудавшим, постаревшим и поседевшим.

Суби говорит теперь, что хотел бы тогда знать, что следовало сказать Пепу, как его утешить и поддержать. Вероятно, это ничего не изменило бы, но чувство сожаления не покидает его и по сей день.

Разумеется, Тито справился с проблемами, но в ту неделю страхи Пепа получили подтверждение – он был не готов брать на себя больше ответственности, дольше искать решения, бороться с кризисом и бесконечно работать вдали от семьи.

В то время окрепло сверлившее его голову сомнение, закравшееся к нему в октябре, когда сразу после игры с борисовским «БАТЭ» он сказал Суби и президенту Росселю, что не чувствует в себе сил продолжать работу еще один сезон: если бы ему предложили продлить контракт именно в этот момент, он ответил бы отрицательно. Решение не было формальным, но он давал понять, какие чувства испытывает. Реакция клуба была незамедлительной: ему дадут время, нет никакой нужды спешить.

Суби, старый друг и коллега, знает характер Пепа – и он понимал, что лучшим выходом будет избавить тренера от давления. Спортивный директор надеялся, что это откровение Пепа можно списать на усталость, ожидаемо плохое настроение – эмоциональные качели, на которых Пеп раскачивался не раз за годы их совместной работы в команде.

И все же Субисаррета также вспомнил об обеде с Пепом, который состоялся в первый сезон работы Гвардиолы в первой команде. Это была дружеская встреча. В тот момент Суби не работал в клубе, а Пеп был все еще очень взволнован тем, что происходило с его командой, и тем, как это принимает публика. Его энтузиазм был заразителен. Однако он напомнил Субисаррете, что его работа в «Барселоне» имеет свой срок годности. Для Пепа это был защитный механизм, поскольку он не хуже других знал, как клуб может абсолютно беспощадно загрызать и выплевывать тренеров. Пеп говорил о том, что однажды он утратит контакт с игроками, а его сообщения перестанут иметь вес для футболистов. Он также сетовал, что окружение в целом (СМИ, враги президента, эксперты, бывшие игроки и тренеры) невозможно контролировать сколько-нибудь долго.

Друг Пепа, Карлес Решак – бывший игрок, ставший сначала ассистентом Йохана Кройфа, а потом возглавивший команду самостоятельно, икона каталонского клуба и легендарный философ – всегда говорил, что тренер «Барселоны» посвящает команде лишь тридцать процентов своих усилий, тогда как остальные семьдесят отнимают все те дела, которые появляются у тренера после назначения в такой большой клуб. Пеп чувствовал это еще в бытность игроком, но полностью осознал чудовищное давление уже будучи тренером – и в этом отношении размышления Карлеса оказались верны.

Йохан Кройф, который регулярно и обстоятельно обедал с Гвардиолой, также это понимал и предупреждал Пепа о том, что второй год всегда сложнее первого, а третий – второго. Он говорил, что если бы он мог пережить свой опыт работы главным тренером «Команды мечты» еще раз, то покинул бы клуб на два года раньше, чем сделал это в действительности. «Не задерживайся дольше, чем следует», – сказал однажды Кройф Пепу.

Так что Субисаррета знал, как будет трудно убедить его остаться, но постарался сделать все, что мог. Спортивный директор применял разную тактику, то таясь в молчании, то предлагая защиту, то немного надавливая на тренера в поисках решения. Но оно так и не последовало. Ответы Гвардиолы на вопросы Суби о будущем всегда были одинаковы: «Ты и так знаешь, через что я прохожу, это трудно» и «мы поговорим, поговорим».

Перед началом сезона 2011–2012, после победы в чемпионате Испании и Лиге чемпионов, Пеп собрал своих игроков, чтобы напомнить им то, что говорит каждый тренер своей успешной команде с тех самых пор, как был изобретен футбол: «Вы должны понимать, что история не кончается на этом. Вы должны продолжать побеждать». И команда набивала трофейный кабинет: испанский Суперкубок, потом Европейский и звание клубных чемпионов мира в декабре.

«Барселоне» пришлось заплатить высокую цену в чемпионате за вложенную в матчи Кубка и Суперкубка (в котором был повержен «Мадрид») энергию – у команды и так был малочисленный состав, а травмы Вильи и Абидаля только добавили проблем. Фанатская среда «Барселоны», одержимая идеей не допустить возрождения главного врага, поддерживала Пепа.

Проводившийся в сентябре матч против «Милана» на групповом этапе Лиги чемпионов стал поворотной точкой, задавшей тон всему сезону. Итальянцы вырвали ничью 2:2 на последних минутах игры на «Камп Ноу» – решающий мяч оказался следствием никудышной игры в обороне при угловом – и Гвардиола пришел к выводу, что его команда утратила вкус к соревнованиям и теперь тем сильным сторонам «Барселоны» не хватало внимания. За этим матчем последовал отрезок из довольно неудачных игр в Ла Лиге, включая то поражение от «Хетафе» со счетом 0:1.

Время от времени Пеп спрашивал себя, воспринимают ли футболисты его слова так же, как несколько лет назад; он задавал себе вопрос, почему схема построения 3-4-3, которую он практиковал в том сезоне, не работала как надо. Гвардиола рисковал, выбирая состав так, словно никакого пятого сезона и не планируется. Он ощущал, что ему все труднее контролировать игроков, некоторые из которых могли бы совсем сбиться с пути, если бы не начали избавляться от своих дурных привычек. Дани Алвесу, который развелся с женой тем летом, а потом совершил проступок, опоздав с возвращением из отпуска после Рождества, был преподнесен нежданный сюрприз в виде недельного отлучения от футбола для того, чтобы он разобрался в себе, – беспрецедентный шаг для испанского гранда, по крайней мере из тех, что получили публичную огласку.

Впоследствии крайний защитник несколько раз выслушивал выговоры на глазах у своих коллег за то, что не уделял должного внимания тактике, – для Пепа это было нехарактерно. «Защитник! В первую и главную очередь ты – защитник», – сказал он Алвесу после игры, в которой тот увлекался атакой больше, чем следовало. Бразилец меж тем оставался недовольным своим пребыванием на скамейке. И он был в этом не одинок. Косвенно Пеп давал понять игрокам, которые злились из-за непопадания в состав, как нужно себя вести, ставя им в пример Пуйоля и Кейта. «Уверен, что они по-всякому обзывали меня, но первое что они делали, когда узнавали о моем решении, это оказывали поддержку команде», – сказал он своим игрокам.

Все это логично, подобные проблемы множатся в раздевалке любой команды с течением времени. Но каждый конфликт, даже самый тривиальный, понемногу разрушал те мосты, что Пеп столь тщательно выстраивал между собой и коллективом.

И все же у команды были и взлеты. «Барселона» выбила мадридский «Реал» в четвертьфинале Кубка Испании в феврале, и Гвардиола, казалось, вновь вернулся к своему обычному состоянию прежних сезонов: он был энергичен, неутомим и требователен. Команда по-прежнему боролась за все три трофея, и все полагали, что успех убедит тренера остаться, даже несмотря на то, что его молчание относительно будущего порождало критику со стороны руководства, некоторые члены которого называли Пепа «далай-ламой» или «мистиком». В каком-то смысле клуб был заложником решения Гвардиолы.

Понемногу, шаг за шагом, Субисаррета пытался найти общий язык с Пепом, чтобы убедить его подписать новый контракт. Потом, в ноябре, спортивный директор предложил Тито Виланову на роль преемника Пепа, что было наиболее логичным планом; также у этой тактики была и другая цель: дать понять Пепу, как будет выглядеть его уход, чтобы он ясно представил его и подумал дважды.

Втайне от Пепа клуб рассчитал, что день рождения тренера должен стать поворотной точкой. За два года до того, в свой тридцать девятый день рождения, Пеп вместе с супругой Крис отправился на концерт каталонской группы Manel. Его нежелание продлевать контракт тогда стало новостью номер один в стране, и группа при поддержке зрителей изменила строчки одной из песен, чтобы пожелать Гвардиоле счастливого дня рождения и потребовать продления контракта. На следующий день Пеп объявил о том, что остается еще на один сезон.

К 18 января 2012 года, в сорок первый день рождения Пепа, Тито Виланова вернулся в команду, а «Барселона» уничтожила «Сантос» в финале Клубного чемпионата мира в Токио, а потому было решено, что наступили идеальные условия для того, чтобы Пеп переменил мнение. Но подтверждения этому не последовало.

В течение следующих нескольких месяцев, вплоть до 25 апреля 2012 года, когда Гвардиола объявил, что его решение окончательное, и спортивный директор, и президент Сандро Россель то и дело намекали на необходимость продления контракта, даже на частных приемах.

«Ну, как идет дело?» – спросил у него как-то Сандро на одном из февральских банкетов, пребывая в окружении целого ряда значимых в Каталонии общественных фигур и политиков, – момент, пожалуй, был выбран не самый подходящий.

«Сейчас не время, президент», – таков был краткий ответ Пепа. Он никогда не позволял застать себя врасплох.

Россель победил на президентских выборах в июне 2010 года после того, как истек последний отмеренный уставом клуба срок Жоана Лапорты. За многие месяцы до этого Пеп дал добро на продление контракта, но с условием, что новый человек в президентском кресле одобрит соглашение. Через две недели после победы Росселя на выборах контракт не то что не был заключен, он даже не обсуждался сторонами, и вообще, эта тема не поднималась ни разу. Тем временем Дмитрий Чигринский, подписанный годом ранее за двадцать пять миллионов евро, был продан обратно в донецкий «Шахтер» за пятнадцать миллионов. Гвардиола был недоволен. Он не хотел, чтобы защитник покидал команду, но ему сказали, что клубу нужно платить зарплаты игрокам, поскольку денег в казне не осталось, намекая на то, в каком плачевном финансовом состоянии клуб оставил Лапорта.

Ответ пришел очень скоро. Йохан Кройф, наставник Пепа, вернул медаль Почетного президента, которую ему вручил Лапорта, сделав тем самым очень громкое публичное заявление, которое можно было бы приравнять к объявлению войны между двумя президентами. Это была брошенная перчатка. И Гвардиоле предстояло теперь оказаться в самом центре военных действий.

Было ясно, что речь о крепкой взаимной дружбе между президентом и тренером уже не шла.

Жизнь в директорских офисах закипела и забурлила, словно адский котел, как только появился Россель: лживые обвинения против «Барселоны» в применении допинга на Национальном радио; скандалы, связанные с игрой против «Реала» в полуфинале Лиги чемпионов; будущее главного тренера. Но новый президент старался держаться в тени в отличие от красноречивого Лапорты, отчасти потому что чувствовал себя не в своей тарелке. Россель ощущал, что его руки связаны клубом, который возвел в ранг идола фигуру Гвардиолы, хотел тот того или нет, так что теперь президент вынужден был следовать генеральной линии тренера во многих вопросах, даже в тех, которые он бы оспорил, имей он больший авторитет: невероятное количество ассистентов у тренера, затраты на них и, самое главное, приобретение Сеска Фабрегаса.

Когда Россель, упорно не желавший положить конец вражде со своим главным антагонистом, подал иск на Лапорту в гражданский суд, обвинив его в халатном управлении финансами клуба (что могло повлечь за собой замораживание счетов и активов Лапорты), Пеп встретился с бывшим президентом за ужином. Он видел, как его друг, человек, давший ему первую в жизни тренерскую работу, натурально плакал. Он мог потерять все, а его личная жизнь шла под откос. Через несколько дней после этого на пресс-конференции Гвардиола сказал, что он сочувствует Лапорте и сожалеет о происходящем. По свидетельствам людей из окружений Росселя, для действующего президента это стало «неприятным сюрпризом».

В итоге ситуация разрешилась, и иск был отозван, но на «Камп Ноу» ничего не забывается!

Так что нет ничего удивительного в том, что Гвардиола никогда не имел с Росселем таких близких и теплых отношений, как с Лапортой. Но так ли уж важна любовь президента? После того как в Лондоне ФК «Барселона» вручили награду Laureus World Sports Awards, как лучшей команде года, у Росселя спросили: «Что случится, если Пеп покинет клуб в конце сезона?» На это президент ответил так: «Клуб жил и до него, и будет жить после».

Нет, президент не должен любить тебя, но если бы не было так очевидно, что эти двое мужчин находятся на совершенно разных волнах, клуб бы от этого только выиграл.

«Составь список вещей, которые ты запланировал в следующем сезоне. Он поможет тебе увидеть и понять, действительно ли ты хочешь сделать то, что ты записал», – Субисаррета не оставлял попыток. Он думал, что нашел хороший способ заставить Гвардиолу иначе взглянуть на решение, которое, казалось, начало крепнуть в его мозгу. Пеп повторял: «Сейчас не время».

Минимальное давление не приносило плодов, а потому решили это дело замять. Тактика Суби вновь переменилась, и с некоторых пор щекотливая тема крайне редко всплывала в разговорах между спортивным директором, тренером и президентом. Теперь все зависело от Гвардиолы, когда он будет готов объявить им, что собирается делать.

В ходе сезона случались моменты, когда Пеп в беседах с говорливым Субисарретой смотрел сквозь него, с полуулыбкой, и старый друг понимал, что Гвардиола витает где-то очень далеко, и сейчас не время говорить о чем-либо важном. В такие моменты до Пепа просто нельзя было достучаться.

Его игроки скажут вам, как скажет и сам Субисаррета, что чувствуют будто знают своего тренера очень хорошо. Они узнают парня, который шутит с ними, того, кто может заставить их сесть и внимательно слушать. Тренера, чья забота даже о самых мельчайших деталях помогает им становиться лучше, того, кто может раскрывать секреты игры и передавать их другим. Но они также подтвердят, что многое в их боссе осталось им непонятным. Они видели очень сложного человека, который постоянно о чем-то думает, прокручивает варианты в голове, размышляет, порой даже слишком много. Игроки скажут вам, что уверены – он хотел бы проводить больше времени с женой и детьми, но не может, потому что львиную долю своей жизни посвящает игре и победам в матчах. Он живет этим, но порой даже они спрашивают себя: не слишком ли он погружен в свое дело?

Для Пепа этот перфекционизм, стремление вперед – как раз именно то, что нужно, чтобы поймать вдохновение. Тот самый момент, когда он понимает, какой будет следующая игра, или открывает для себя путь к победе в ней; тот момент, который «придает смысл всей профессии», как он сам выражается.

Несмотря на то что с ним работали двадцать четыре ассистента, он трудился дольше их всех, и хотя клуб предлагал ему целый отряд экспертов, которые могли бы анализировать игры, он никогда не позволял кому-либо другому взять контроль над этим аспектом его работы. «Для меня самая классная вещь – планирование того, что произойдет в каждом следующем матче, – объяснял Гвардиола. – На каких игроков я могу рассчитывать, какие инструменты могу применять, каков наш соперник… Я хочу представлять то, что произойдет. Я всегда пытаюсь передать игрокам ощущение спокойствия и уверенности в том, что знаю, кто выйдет против них. Это увеличивает шансы на положительный исход».

Двигаясь от цели к цели, от одного дедлайна к другому, он больше всего чувствует себя живым, он полностью поглощен делами, все время переключается с одной темы на другую и не может существовать без адреналина, который порождает его работа. Такое восприятие профессии дает ему ощущение полноты жизни, но в то же время съедает его, он не может иначе, и болельщикам он говорил именно это: «Я обещаю вам, что мы будем упорно трудиться. Я не знаю, преуспеем ли мы, но мы будем очень сильно стараться. Пристегните ремни, вам понравится это путешествие», – вот что он сказал на презентации команды летом 2008 года.

Подобный рабочий этикет, который он перенял у своих родителей, очень характерен для каталонцев: спасение души они осуществляют через работу, усилия, честный труд и максимальную самоотдачу. В весьма символичном месте (в каталонском парламенте) на церемонии вручения Золотой медали Нации, высшей награды, которой только может быть удостоен каталонский гражданин, Гвардиола, получивший ее в качестве признания его заслуг в представлении каталонских спортивных ценностей, сказал в своей речи: «Если мы встаем рано, очень рано, и думаем об этом, тогда нашу страну нельзя остановить, поверьте».