Пятеро детей и Оно. Феникс и ковёр. История с амулетом

Когда Эндрю пришёл доложить, что лошадь запряжена, думая о том, в какую ловушку он может угодить по дороге, он увидел, что ребята пьют молоко, уплетают лепёшки и смеются над шуточками, которые отпускает его хозяин, а Джейн сидит у хозяйки на коленях.

В общем, на этот раз всё ребятам сошло с рук легче, чем они того заслуживали.

Лесник попросился поехать с ними, чтобы попасть к себе домой. Эндрю несказанно этому обрадовался. Это спасёт его от ловушки, в которую он, по его твёрдому убеждению, должен был попасть.

Когда экипаж подъехал к их дому, ребята уже сильно клевали носами. Но за время пути они успели крепко подружиться с лесником. Эндрю, не говоря ни слова, высадил ребят у железных ворот.

– Ты давай возвращайся, – сказал лесник Эндрю. – У меня тут дружок неподалёку, он меня на своей кобылке довезёт.

Лесник проводил ребятишек до ворот, и, когда ураган упрёков Марты унёс их в кровати, он так всё разобъяснил Марте, кухарке и горничной, что наутро Марта вовсе на них не сердилась. После этого случая он довольно часто захаживал навестить Марту, и дело кончилось тем, что они… Впрочем, это уже совсем другая история.

Глава шестая

За́мок и никакого обеда

На следующий день отлучиться из дому было позволено только Роберту. Он выдумал какой-то там благовидный предлог. Всем остальным Марта велела даже и не надеяться выйти за дверь. Надо же было их как-то приструнить за все их шалости.

– А не то они совсем отобьются от рук, – сказала она кухарке.

Правда, ей было немного жаль морить их в доме в такую хорошую погоду. Поэтому она добавила:

– Но ты им всё-таки испеки сладкий пирожок к чаю. Это их немного утешит.

Нетрудно догадаться, что за неотложные дела нашлись у Роберта. Только успев выйти за калитку, он тут же припустился бегом к песчаному карьеру. Надо же было загадать сегодняшнее желание!

В этот раз найти Саммиэда не представляло никакого труда. День был таким жарким, что он сам выбрался из своего песчаного убежища и сидел на мягком песочке, потягиваясь и почёсываясь, вращая во все стороны своими выпученными глазами.

– Эге! – воскликнул он, уловив своим левым глазом приближающегося Роберта. – А остальные-то где? Надеюсь, они не разбились вдребезги, летая на крыльях, а?

– Да нет, – отозвался Роберт. – Только с крыльями опять вышла сплошная ерунда, как и с прошлыми нашими желаниями. Теперь они все сидят взаперти, а меня одного отпустили только на полчасика. Пожалуйста, исполните моё желание побыстрее.

– Валяй желай, – сказал Саммиэд, два раза повернувшись на мягком песке.

А Роберту, как назло, лезла в голову всякая чушь, то ему хотелось перочинный ножичек, то ирисок, то альбом с иностранными марками. И ничего такого, что могло бы заинтересовать всех, так и не приходило на ум.

– Ну? – торопил его Саммиэд. – Давай говори. Время уходит.

– Да не знаю я, – с досадой на себя откликнулся Роберт. – Выполните лучше какое-нибудь их желание, чего они там дома сами пожелают.

Сказав это, Роберт вдруг испугался, не придумают ли они там какую-нибудь очередную глупость.

– Нет, нет, – поспешил он добавить, но было уже поздно.

Саммиэд раздулся, увеличился втрое, потом резко выдохнул воздух и уменьшился до своих обычных размеров.

– Всё, – сказал он. – Ох и трудно же мне это далось! Но всё-таки получилось. А теперь беги домой.

Роберт бежал, прямо, можно сказать, летел к дому. Вот он добежал до поворота, откуда должна была уже виднеться крыша их дома… Но тут он перешёл на шаг. Потом и вовсе остановился. Что за притча? Никакого дома, никакого сада на месте не было. Роберт протёр глаза и взглянул снова. Ну, конечно. Кто-то из ребят, а может, все разом захотели жить в замке. И вот перед ним высился мрачный замок с бойницами и стрельчатыми окнами, с восемью высоченными башнями, а в том месте, где был их сад, появились какие-то белые сооружения, похожие на грибы. Он подошёл поближе. Боже! Никакие это не грибы. Это воинские шатры, а рядом с ними расхаживали несметные полки вооружённых воинов. Его сёстры и брат пожелали оказаться в осаждённом замке! В одном из окошек наверху кто-то махал чем-то сереньким. Роберт догадался, что это грязноватый носовой платок Сирила. Он достал свой платок, махнул в ответ и сразу понял, что совершил ошибку. К нему тут же направились двое из осаждающих воинов со стальными шлемами на головах. В своих высоких сапожищах на длинных ногах они приближались к нему с такой угрожающей быстротой, что Роберт, вдруг ощутив себя маленьким мальчиком, застыл на месте и не решился бежать. Бежать было всё равно бесполезно, к тому же он боялся рассердить приближающихся к нему воинов. Этим последним такое поведение пришлось по душе.

– Клянусь всеми святыми, этот мошенник не из трусливого десятка! – воскликнул один из них.

Роберту понравилось его замечание, «мошенника», правда, он пропустил мимо ушей.

– Странное на нём одеяние, – сказал второй. – Уж не чужестранец ли?

– Ответствуй, отрок, что привело тебя в здешние края?

– С вашего разрешения, я хотел бы пройти в свой дом, – ответил Роберт.

– Ну, так гряди, куда тебе потребно.

Роберт с трудом понимал их речь. Так говорили герои исторических романов, которые доводилось ему читать.

– Стой, погоди! – вдруг спохватился воин, тот, чьи сапоги были подлиннее и сам он был повыше. – Уж не несёшь ли ты вестей к тем осаждённым?

– Где обиталище твоё, молви, юный рыцарь? – спросил Роберта тот, на ком шлем был побольше.

– Вон там, – махнул рукой Роберт, а сам подумал: может, надо было сказать «там эвот».

– За нами шествуй, – сказал тот, что в длинных сапогах, – предстанешь пред вождём. Пусть он рассудит.

Роберта повели к вождю. Вождь выглядел в точности так, каким он бывал на картинках в исторических романах. Он сидел на коне, в блестящих доспехах, с мечом в руке, со щитом – в другой, на шлеме у него красовался плюмаж из перьев, однако Роберту показалось, что всё это блестящее вооружение было каким-то странным образом собрано из самых разных исторических эпох.

– В чём цель твоя? – спросил вождь. – Поведай мне всю правду, отрок. Не опасайся. Вульфрик де Тальбот не причинит тебе зла.

Роберт вдруг подумал, что этот рыцарь, который и сам-то был не чем иным, как исполненным Саммиэдом желанием, поймёт гораздо быстрее, если ему рассказать всё, чем Марта, или цыгане, или вчерашний пастор. Только вот какая тут была закавыка: Роберт боялся, что он не наберёт достаточно старинных слов, какими обычно говорят герои исторических романов. Но он попробовал:

– Грамерси, добрый рыцарь, за твои приветливые речи. Видишь ли, наши родители в отъезде, а мы натолкнулись на Саммиэда, играя в песчаном карьере.

– С нами крестная сила! – воскликнул рыцарь. – Что это такое Самми-эдд?

– Ну, это такая фея, или, если позволишь, такой чародей. Ну да, скорее, его можно назвать чародеем. И он каждый день исполняет по одному желанию. Сперва мы захотели быть красавцами, потом мы попросили денег – ну, сокровищ, понимаешь? А вчера мы попросили крылья, и сперва всё было здоровско…

– Как? – не понял рыцарь.

– Ну, всё было хорошо, а потом мы попали впросак…

– Куда попали? Что такое «просак»? Это такая тюрьма?

– Да нет, не тюрьма, а просто очень трудное положение. И теперь мы наказаны и должны сидеть дома. И всё это из-за Саммиэда. Ну, из-за этого чародея. Хоть бы нам никогда его не встретить!

– И что, это такой могучий чародей?

– Да. Очень сильный и могущественный.

– Что кроется в твоих речах? Уж не мнишь ли ты, что чары его придали силы моему войску, осадившему замок?! – воскликнул доблестный вождь. – Знай же, что Вульфрик де Тальбот не нуждается ни в каком чародействе и сам способен вести своё войско к победе.

– Конечно, конечно, – поспешил согласиться с ним Роберт. – Но всё же это немного и его вина. И наша тоже. Вас бы тут не было, если бы не мы.

– Что это значит? – спросил сэр Вульфрик сердито. – Речи твои темны и неучтивы. Что кроется за ними?

– Ох, – вздохнул Роберт с отчаянием. – Вы, конечно, не можете этого знать, но вас на самом-то деле нет. Вы здесь только потому, что кто-то из моих сестёр или брат сдуру пожелали оказаться в осаждённом замке. С заходом солнца вы исчезнете.

Вождь и воины переглянулись. И тот, что был в самых длинных сапогах, сказал:

– Будь осторожен, мой благородный лорд. Мальчишка только делает вид, что он помешан, для того чтобы ускользнуть. Не связать ли нам его?

– Я ничуть не более сумасшедший, чем вы все, – огрызнулся Роберт. – Только я был дураком, подумав, что вы всё сможете понять. Отпустите меня, я не сделал вам ничего плохого.

– Далеко ли собираешься направить свои стопы? – спросил вождь.

– Домой, конечно, – сказал Роберт, махнув рукой в сторону замка.

– Чтобы передать вести о необходимости подкрепления? Этому не быть!

– Ну, ладно, – отозвался Роберт, у которого блеснула одна мысль. – Тогда я пойду в другую сторону. Думается, доблестный рыцарь, сэр Вульфрик де Тальбот, не сочтёт для себя возможным пленить мальчишку, который ничего дурного не сделал и хочет убраться… удалиться, не причинив никому никакого вреда.

– Ты смеешь поучать меня! – вскипел рыцарь. Впрочем, тут же успокоившись, добавил: – Ты прав, однако. Сэр Вульфрик де Тальбот не воюет с младенцами. Иди, а Джейкин пойдёт с тобой.

– Джейкин получит удовольствие, – пробурчал Роберт. – Пошли, Джейкин. Приветствую тебя, сэр Вульфрик!

Он козырнул совсем даже не по-старинному и пустился бежать в сторону песчаного карьера. Джейкин на своих длинных ногах легко поспевал за ним.

Роберт разыскал Саммиэда, торопливо откопал его, разбудил и стал молить исполнить ещё одно желание.

– Да я ведь уже одно исполнил, – возмутился Саммиэд, – и к тому же такое трудное, как никогда в жизни.

– О, пожалуйста, сделай, сделай, сделай, – просил Роберт.

А Джейкин в ужасе, с открытым ртом, уставился на говорящего зверя, который таращил на него свои улиточьи глаза.

– Ну, чего тебе? – проворчал Саммиэд сонным голосом.

– Пусть я окажусь там, где братья и сёстры!

Саммиэд начал раздуваться. Роберту в голову не пришло попросить, чтобы замок и осаждающие его исчезли. Он, конечно, знал, что всё это результат желания кого-то из ребят, но и воины, и их вооружение казались такими реальными, что пожелать, чтобы всё это исчезло, Роберту показалось невозможным. На мгновение он потерял сознание, а когда пришёл в себя, то увидел, что вокруг него собрались сёстры и брат.

– А мы и не слыхали, как ты вернулся! Как здорово ты всё сделал, чтобы исполнилось наше желание.

– Здорово-то здорово, – проворчал Роберт. – Только я чуть не погиб из-за ваших дурацких желаний.

И Роберт рассказал им всё, что с ним произошло.

– Мы пока ещё ничего не предпринимали, – сказала Антея. – Мы ждали тебя. Мы думаем стрелять в них через эти вот бойницы из лука, который нам подарил дядя.

– Да вы что?! – воскликнул Роберт. – Ведь у них самые настоящие луки и стрелы, а ещё сабли, пики и кинжалы. Они могут что хочешь, даже поубивать нас всех. Джейкин говорил, что штурм начнётся перед заходом солнца. Нам надо как-то успеть подготовиться. Есть ли в замке охраняющие его солдаты?

– Да мы не знаем, – сказал Сирил. – Сразу же, как я пожелал, чтобы мы оказались в осаждённом замке, всё завертелось-закрутилось, а когда успокоилось, мы выглянули в окно и увидели лагерь и тебя на дороге. Так мы и не отходили от окна. Отличная комната, погляди, ну прямо как в настоящем замке!

Комната была квадратная, с толстыми каменными стенами и сводчатым потолком. Маленькая дверь в углу выходила на лестницу. Каменные ступени вели вверх и вниз. Ребята спустились по лестнице и оказались на дворе, вымощенном каменными плитами и окружённом со всех сторон высоченными стенами замка. Посреди двора стояла Марта и как-то странно водила правой рукой вправо и влево. Неподалёку находилась кухарка и тоже как-то непонятно жестикулировала руками. Но самое странное, и даже ужасное, было то, что Ягнёнок сидел прямо на воздухе, ни на чём, в трёх футах от земли и весело смеялся.

Антея бросилась к нему и хотела взять его на руки, но Марта сказала сердито:

– Оставьте его в покое, мисс, он прекрасно себя ведёт сегодня.

– Но что он делает? – спросила Антея.

– Как что делает? – отозвалась Марта. – Сидит себе, как ангелочек, на своём стульчике и смотрит, как я глажу бельё. Не мешайте мне, у меня стынет утюг.

Кухарка в это время совала невидимый противень в невидимую духовку.

– Уйдите, – сказала она ребятам. – Я и так припозднилась с обедом.

Они вошли в дверь и в первой же комнате сели на деревянную скамью, которая шла вдоль всей стены.

– Ужас какой-то! – воскликнули Антея и Джейн одновременно. А Джейн добавила:

– Мне кажется, я нахожусь в сумасшедшем доме.

– Что это всё может означать? – вопрошала Антея. – Жутко как-то. Лучше бы уж мы пожелали чего-нибудь попроще. Лошадь-качалку, или ослика, или что-нибудь в этом роде.

– Теперь уже поздно желать, – с горечью заметил Роберт.

А Сирил сказал:

– Заткнитесь на минуточку. Мне надо подумать.

Помолчав, он заявил:

– Послушайте, я думаю, ничего страшного. Дело обстоит так. Вы все помните, что мы пожелали, чтобы слуги наших желаний не замечали. Поэтому они ни замка, ничего прочего и не видят даже. Так что замок находится на том самом месте, где был, а вернее, где и стоит наш дом. Так что слуги по-прежнему только его и видят. А мы не можем видеть наш дом, потому что мы видим замок, а они не могут видеть замок, потому что…

– Ой, перестань! – перебила его Джейн. – У меня голова закружилась, как на карусели. Хорошо бы нам хоть обед-то увидеть! А если и обед будет невидим, то и есть будет нечего. Я попробовала дотронуться до креслица, в котором сидел Ягнёнок, но его не только не было видно, но и потрогать было нельзя – там как будто был только воздух. Но воздух не съешь, а я голодная, как будто я вообще никогда ничего не ела.

– Ладно, – сказала Антея. – От разговоров никакого толку. Давайте лучше осмотрим весь замок, может, найдём что-нибудь съедобное.

От этих слов в каждом пробудилась надежда. Они занялись обследованием замка. И хотя это был самый прекрасный замок, какой можно было только вообразить, замечательно обставленный, ни еды, ни охраны в нём не обнаружилось.

– Отчего ты не пожелал такой замок, в котором были бы и еда, и солдаты? – упрекнула брата Джейн.

– Всё сразу и не сообразишь, – вступилась за брата Антея. – А вот что я думаю, так это то, что сейчас как раз настало обеденное время.

И вскоре они увидели, как Марта несёт невидимый поднос. К счастью, столовая в доме оказалась как раз там, где в замке располагался пиршественный зал. Они смотрели на то, как Марта режет невидимую баранью ножку, раскладывает по тарелкам невидимую картошку и зелёный горошек. Когда Марта вышла из комнаты, они с тоской поглядели друг на друга. Стол был пуст.

– Ну, уж это никуда не годится! – воскликнул Роберт. – Это хуже всего!

– А мне есть расхотелось, – сказала Антея, стараясь, как всегда, примириться с неизбежным.

Сирил угрюмо подтянул ремень. Джейн ударилась в слёзы.

Глава седьмая

Осада замка

Дети сидели в мрачном пиршественном зале, сгрудившись на одном конце длинного стола для рыцарских пиров. Надежды не было. Марта принесла обед, но еда оказалась невидимой, и ощутить её было нельзя, и даже нельзя было понюхать. Они впустую возили руками по столу, но осязали только голую дубовую столешницу.

Вдруг Сирил что-то нащупал у себя в кармане.

– Ой! – воскликнул он. – Поглядите-ка, печенье!

Печенье разломалось и раскрошилось, но всё-таки это было печенье!

– Меня сегодня утром угостила кухарка, – сказал Сирил, – только я про него совершенно забыл.

Он разделил уцелевшие печенья – и обломки, и даже крошки – на четыре равные кучки. Всё было мгновенно с восторгом съедено.

– Послушай-ка, Сирил, – сказал Роберт, – вот ты такой умный и всё можешь объяснить. Скажи-ка, каким образом печенье не сделалось невидимым?

– Ну, не знаю, может, потому, что мы сами не сделались невидимыми, а оно было в моём кармане.

– Значит, – продолжал Роберт, – баранина не станет видимой, пока не окажется у нас во рту?

– Или в кармане, – задумчиво произнесла Джейн, вспомнив про печенье.

– Кто когда клал баранину в карман, дурёха? – возмутился Сирил. – Но я, во всяком случае, хочу кое-что испробовать.

Он нагнулся к самому столу и стал щёлкать зубами, как бы кусая воздух.

– Ничего не получится, – сказал Роберт. – Ты всего лишь… Эге!

Сирил аж вскочил с места. Во рту у него оказался кусочек хлеба. Только тот, что он успел откусить. Однако Сирил, хоть и не мог видеть, но точно знал, что в руке у него есть хлеб. Он куснул воздух возле пальцев – и опять у него во рту оказался кусочек хлеба. Тут все остальные, низко наклонившись к столешнице, стали мотать головами и щёлкать зубами. Вскоре у Роберта во рту обнаружился кусок баранины.

Я лучше не буду дальше описывать эту малоэстетичную картину. Могу только сказать, что баранины довелось отведать всем.

Когда Марта пришла переменить тарелки, она всплеснула руками и сказала, что такого безобразия на столе она отродясь не видала. И когда она обещала на сладкое принести пудинг с вареньем, то все дружно запросили не поливать пудинг вареньем, не мазать мёдом и не посыпать сахаром.

– Просто пудинг без всего, пожалуйста, – попросили они.

– Ну надо же! – воскликнула Марта. – Что дальше-то будет?

И ушла, только махнув рукой.

Поев, они немного повеселели и даже набрались некоторой храбрости. Роберт в качестве командира оборонительного отряда предложил подняться на одну из замковых башен и произвести осмотр неприятельских позиций. Мурашки побежали у них по спинам, когда они увидели, что неприятельские воины усердно заняты тем, что точат и начищают до блеска своё оружие. По дороге к замку приближался большой отряд. Лошади волокли толстенное бревно. Ясно было, это для того, чтобы таранить им замковые стены.

– Хорошо хоть, – сказал Сирил, – что замок окружён рвом, да и мост, слава богу, разведён. Но нам всё равно надо готовиться отразить нападение.

– А как ты собираешься готовиться? – спросила Антея.

– Мы должны как следует вооружиться, а когда они ринутся в атаку, стрелять в них изо всех сил.

– В прежние времена на всех осаждающих лили расплавленный свинец, – сказала Антея. – Папа однажды, когда мы осматривали старинный замок, показал такие отверстия, через которые этот свинец лили прямо врагам на головы. В нашем замке тоже такие отверстия есть.

– Я рада, что это только игра, – сказала Джейн, – ведь это только игра, правда?

Никто ей не ответил.

Ребята разыскали в замке массу всякого старинного оружия. Им ничего не стоило «как следует» вооружиться. Но только все эти мечи, копья, пики и арбалеты были такие тяжеленные, что им и поднять-то их было не под силу.

– Послушайте, – сказал Сирил, – я видел кучу камней на другой стороне двора. Давайте перетащим их сюда и будем кидать им в голову, если они вздумают переплывать ров.

Так что вскоре возле них выросла груда камней. А они ещё собрали все ножи и лёгкие кинжалы. Их тоже можно было кидать во врагов.

Когда Антея отправилась вниз за последней порцией камней, её вдруг осенила блестящая мысль. Она подошла к Марте и попросила:

– Дай нам, пожалуйста, немного печенья к чаю. Мы будем играть в осаждённый замок, и это будет как будто провиант для гарнизона. Только положи его мне прямо в карман, а то у меня руки вон какие грязные! А другие сами придут за своей порцией печенья.

Свинца, тем более расплавленного, в замке, конечно же, не нашлось. Вместо этого ребята притащили несколько кувшинов холодной воды, чтобы вылить её на головы вражеских воинов.

Время после обеда пролетело быстро. Никто из них, кроме Роберта, не представлял себе, что им грозит настоящая опасность. Остальные видели вражеский лагерь издали, всё казалось им чем-то напоминающим игру.

Когда настало время пить чай, они поели печенья, запивая его колодезной водой, налитой в рог. Сирил настоял, чтобы часть печенья была оставлена про запас, поддержать того, кто, возможно, очень ослабеет во время битвы. Как раз в ту минуту, когда он складывал печенье в каменную нишу, которая, возможно, должна была служить шкафом, раздался оглушительный призывный звук трубы.

– Вы поняли наконец, что это вовсе не игра?! – воскликнул Роберт. – Теперь они ринутся на приступ!

Все бросились к узким бойницам.

– Глядите, – продолжал Роберт. – Вон они все выползают из своих шатров, точно муравьи. Вон этот противный Джейкин вертится возле моста. Мне бы очень хотелось, чтобы он увидел, как я покажу ему язык. Э-э! Вот тебе!

Все остальные сделались бледными как полотно, и никому из них не захотелось показывать язык. Они с уважением посмотрели на Роберта.

– Какой ты храбрый, Роберт, – сказала Антея.

– Вздор, – отрезал Сирил, и бледное его лицо залилось краской, – Роберт всё утро готовился воевать, а я вовсе об этом и не думал. Я в секундочку сделаюсь храбрее, чем он.

– Да не всё ли равно, кто из вас храбрее?! – воскликнула Джейн. – Я только знаю, что Сирил придумал глупую игру, а я в эту игру играть не желаю.

– Это вовсе никакая не игра… – начал было Роберт, но Антея перебила его:

– Конечно же, игра, успокойся, Джейн. А если даже и нет, то из книг известно, что все цивилизованные воины обычно щадят женщин и детей.

– А кто тебе сказал, что они цивилизованные? – продолжала тревожиться Джейн. – Они кажутся такими дикими, такими древними…

Ребята снова пододвинулись к узким бойницам и стали смотреть на осаждающих.

Трубач в это время подошёл к самому краю рва, который показался им гораздо уже, чем казался прежде, и затрубил громко и протяжно. Когда звук трубы смолк, стоявший рядом с трубачом воин закричал; и слова его были отчётливо слышны ребятам, притаившимся в надвратной зале.

– Эй вы, там!

– Чего надо? – грозным голосом откликнулся Роберт.

– Именем нашего славного короля и нашего предводителя, бесстрашного рыцаря Вульфрика де Тальбота, мы требуем, чтобы вы сдались. Иначе вам грозит огонь, острые мечи и полный разгром. Сдаётесь?

– Ни за что! – громовым голосом заорал Роберт. – Никогда, никогда, никогда!

– Ну, тогда избранная вами судьба падёт на ваши же головы!

– Не трусьте, – хриплым шёпотом скомандовал Роберт остальным. – Стучите кинжалами погромче, побольше шуму, пусть думают, что замок охраняет огромное войско.

– Давайте крикнем все разом – гип-гип-ура! Гип-гип-ура!

Надо заметить, что крики эти прозвучали не так уж грозно, но угрожающий звон кинжалов здорово ободрил «защитников замка». Снизу, со стороны лагеря, опять донеслись громкие требования сдаться, и тут осаждённые поняли, что штурм замка и в самом деле начался.

В замковой зале стали понемногу сгущаться сумерки, и Джейн это слегка ободрило, она подумала, что, может быть, уже недалеко и до заката.

– Ров такой узенький, – заметила Антея с отчаянием в голосе.

– Но им не попасть в замок, – сказал Роберт, – даже если они его переплывут.

Но не успел он это проговорить, как на наружной лестнице послышались тяжёлые шаги и стальной звук задевшего о камень меча.

Тяжёлая поступь и звон меча удалялись, направляясь в сторону замковой башни. Роберт подскочил к двери. Он снял ботинки.

– Ждите здесь, – прошептал он и стал бесшумно красться вслед за удалявшимися шагами. Он осторожно заглянул в помещение башни. Там находился человек. И это был Джейкин! С него капала вода – значит, он переплыл ров! И он возился возле механизма, который, как догадался Роберт, должен был привести в действие подъёмный мост. Роберт торопливо захлопнул дверь и сумел повернуть в замке огромный железный ключ до того, как Джейкин успел выскочить из башни. Роберт бросился вниз по лестнице, вбежал в маленькую башенку. Там оказалось большое окно, которое было настежь распахнуто.

– Вот что нам надо было защищать! – крикнул он остальным, когда те прибежали следом.

Надо сказать, что Роберт оказался у окна как раз вовремя: ещё один воин, перебравшийся через ров, уже цеплялся за край карниза.

Роберту совсем не было ясно, как же тот сумел вскарабкаться по отвесной стене. Не теряя ни секунды, он схватил с пола валявшийся там железный брус и изо всех сил саданул им по пальцам, вцепившимся в карниз. Вражеский воин с громким плеском плюхнулся в ров. В следующий момент Роберт выскочил из башенки, захлопнул дверь, и вдвоём с Сирилом они задвинули тяжёлый железный засов.

Но тут раздался треск и грохот, замок точно содрогнулся: это опустился подъёмный мост. И сразу же до них донёсся цокот копыт и чеканный шаг пешего войска.