«Золотая утка». В погоне за сенсацией

В итоге поговорить за время покупок так и не получилось. Зато назад мы ползли – впереди Лита, что-то напевая под нос, а позади – я с кучей сумок. У ведьмочки же было всего по пакету в каждой руке. Но я промолчала. На первый раз. Не хотелось сразу ссориться и выяснять отношения. Может, они просто так испытывают меня на прочность? Почему-то эта версия казалась наиболее правдоподобной. Или же я им с первого взгляда не понравилась.

– Что плетешься, как черепаха? – обернулась Лита. – Передвигай ногами!

– Сумки тяжелые, – ответила я. – Зачем вам столько продуктов?

– А что, впроголодь сидеть? – Ведьма округлила глаза. – И на рынок не набегаешься. Бывает столько работы, что свету белого не видишь. Шевелись, говорю!

Но «шевелиться» я как раз и не могла. А когда передо мной оказалась лестница, и вовсе спасовала.

– Может, позовешь ребят? Пусть заберут сумки, – попросила Литу.

– Сама донесешь, – откуда-то сверху ответила она.

Гадюка! Но я так просто не сдамся. Поэтому схватила сумки и потащила наверх, а затем плюхнула их в центр комнаты.

– Кухня там. – Гил махнул рукой на соседнюю дверь. – Разложи на полки.

– Сам раскладывай, раз тебе так нужно, а я с места не сдвинусь, – ответила нахалу, возвращаясь за рабочий стол. – Я сюда не служанкой нанималась, а корреспондентом.

– Прежде, чем работать корреспондентом, надо научиться писать, а писать ты не умеешь. Научишься, конечно, но платить тебе деньги просто так я тоже не намерен. Поэтому, Ненси, бери сумки и займись обедом, раз уж толку с тебя нет, – отчеканил начальник.

– Еще чего! – фыркнула я. – Или, скажешь, в договоре написано, что обязуюсь готовить, стирать, убирать?

– Не написано, – признал Гилберт. – Но это – мои распоряжения. А они не обсуждаются.

– Тогда я увольняюсь, – пожала плечами. – Будь так добр выплатить мне неустойку, связанную с несоответствием навязанных обязанностей занимаемой должности.

– Что? – Гил даже отвлекся от бумаг.

– Неустойку, – с благодарностью вспомнила профессора Арриган, которая была нашим куратором и частенько говорила: «Помните, начальник всегда прав. А если он не прав, увольняйтесь и требуйте неустойку». А затем перечисляла пункты закона, которые позволяют нам это сделать.

– Хорошо. – Гилберт лучезарно улыбнулся и подошел к шкафу, из которого извлек несколько связок газет. – Хочешь, чтобы обязанности… соответствовали? Вот тебе предыдущие выпуски «Золотой утки». Рассортируй их на три части: где упоминается король или королевская семья, где упоминается высокая аристократия и где никто из них не упоминается.

– Зачем? – спросила я, обозревая около сотни выпусков.

– Для отчетов. Вперед!

И Гилберт вернулся к столу, а я уставилась на газеты. Чтобы их рассортировать, надо сначала их прочитать или хотя бы просмотреть. Да, придется возиться до конца дня! Я сгрузила связки на стол и достала первую газету…

До конца дня? Как бы не так! Стрелки близились к трем, а я еще и половины не разобрала. Потому что заголовки интриговали настолько, что с головой погружалась в очередную статью. И вместо того чтобы быстро перебирать номера, перечитывала их от корки до корки. То хохотала как ненормальная, пока на меня не шикали. То, наоборот, переживала за героев репортажа как за родных. Стоит признать, у Гилберта и Микаеля был талант. Настолько яркий и искрометный, что я не понимала, как газета до сих пор не находится на пике популярности.

– Я пойду, – первой сказала Литалия, потягиваясь и отодвигая какой-то справочник. Даже не заметила, откуда она его взяла.

– И я, – тут же засобирался эльф.

М-да… А мне, похоже, сидеть тут до девяти, пока Гилберт не соизволит захватить меня на вылазку к нашему поэту. Мрак…

– Ненси, можешь идти, – окликнул меня начальник. Что?

– А газеты? – осторожно спросила я.

– А что газеты? Оставь, завтра закончишь. Ровно в девять чтобы была здесь, и надень то, что не жалко.

Я вглядывалась в безмятежное лицо начальника и пыталась понять, что он за человек. То очаровывает, окутывает магией, то дерзит и унижает. А теперь вот отпускает на все четыре стороны, чтобы я отдохнула перед ночной вылазкой. Странный он, Гилберт Максен. Впрочем, не менее странный, чем его сотрудники.

– С квартирой что-то решила? – Голос Гилберта отвлек меня от размышлений.

– М-м-м… Нет, – призналась я. – Можно все-таки взглянуть на комнату, которую ты предлагал?

– Можно либо туда переехать, либо нет. – Гил пожал плечами. – Выбирай. А просто так разгуливать по моему жилищу не позволю.

– Тогда я еще подумаю. – Вспомнила количество наличных в кошельке и приуныла. Неужели придется согласиться? Эх… – До вечера.

– До вечера, Ненси. Не опаздывай.

Я задумчиво кивнула и пошла прочь. Перед нашей небольшой прогулкой не мешало бы отдохнуть. И подумать, что уж там. Мыслей было слишком много. Они роились в голове, будто осы, и жалили, жалили. Я пыталась понять, что происходит, и не могла. Странное место, странные люди. Может, и я такая же странная, раз туда попала? Откуда знать…

Глава 5

В девять часов я возвращалась в редакцию со смешанными чувствами. С одной стороны, было обидно. День выдался нервный, начальник рычал без причины, коллеги тоже не горели желанием общаться, хотя до этого вели себя миролюбиво. В чем же дело? С другой – было любопытно! И где-то в груди уже разливался азарт. Потому что мне понравилось представление, которое Гил разыграл в кафе. И работа начинала нравиться. Если бы еще не некоторые личности…

Подниматься в редакцию не пришлось. Гил ждал у двери. В темноте виднелся огонек его сигары, а в воздухе пахло горьковатым дымом.

– А, это ты, наконец. – Гилберт шагнул на свет и критически оглядел мое коричневое платье. – Отлично! Именно то, что нужно. Готовы к приключениям, лиа Ритани?

– Готова, – кивнула, поправляя шляпку.

– Тогда вперед.

Мы свернули за угол – и наткнулись на старомодную коляску, запряженную двумя лошадьми. К моему удивлению, Гилберт остановился, о чем-то перемолвился с кучером и обернулся ко мне.

– Прошу. – Махнул рукой в сторону коляски.

– Благодарю, – шутливо ответила я, забираясь на сиденье. – Доедем с ветерком?

– Береги шляпку, – подмигнул Гил.

Он снова в хорошем настроении! Счастье-то какое! На сердце сразу стало легче, а предвкушение чего-то необычного только возросло. Никогда не подозревала в себе склонности к авантюризму. Оказалось, что она есть, да еще и какая! Поэтому, когда коляска остановилась на нужной улице, я выпрыгнула из нее первой, не дожидаясь Гилберта.

– Куда ты так летишь? – перехватил он меня, расплатившись с кучером. – Мы не опаздываем. А теперь – молчок!

Я только успела увидеть белый дом с балконами, увитыми диким виноградом, когда Гил схватил меня за локоть и потянул к совсем другому особняку. Невзрачному, коричневому, с высоким забором.

– Эй, мы не туда, – попыталась сопротивляться, но легче было сдвинуть с места гору, чем остановить Гилберта. – Гил?

– Засаду устроим в саду Эмберли. Нам прежде всего нужно проверить, действительно ли оттуда шастают барышни в сад Аллени. Ты, главное, фотографируй. Остальное предоставь мне.

– А что мы будем делать, если поймаем кого-то? – спросила я. Но Гил глянул так, что я замолчала. Хорошо, доверимся чутью профессионала.

Гил пошел вдоль забора Эмберли, затем стукнул по одной доске, по другой – и вдруг нырнул между ними.

– Ненси, ну же! – донесся его шепот. – Что ты там застряла?

– Я не застряла, – попыталась пролезть в дыру, но проклятое платье зацепилось за гвоздь. Дернула чуть сильнее, и кусок ткани остался на гвозде, а я упала бы, если бы Гил не подхватил на лету.

– Не оставляй улик. – Он снял лоскут с гвоздя. – Найдут!

И шмыгнул вглубь чужого сада. Откуда Гил знал, что здесь можно пройти? Но ведь и девушки как-то попадают в сад Эмберли, чтобы вытаптывать клумбы. Значит, Гил предположил, что здесь есть ход. И правильно! Да, мне до его чутья еще расти и расти…

– Ненси, не спи. Нам нужно найти, где эти девицы перебираются в соседний сад.

И Гил нырнул куда-то в кусты. О боги! За мою жизнь еще ни разу не случалось пробираться по кустам в чужой сад. Но лазейку первой заметила именно я.

– Гил, да вот же она! – позвала начальника. – Смотри.

На первый взгляд выглядело безумно. На второй – тоже. Дыра в заборе, скрытая зеленью дикой розы. Пока пролезешь, исцарапаешься!

– Тсс, – Гил резко пригнулся, и я рухнула за ним. По тропинке шла миловидная девушка. Она постоянно оглядывалась, будто опасаясь, что за ней следят. И двигалась определенно в нашу сторону. Остановилась у знакомых кустов, где мы только что стояли, раздвинула ветви, и…

Даже закричать не успела. Не знаю, что за заклинание применил Гил, но девчонка замерла, растерянно моргая. А мой начальник и сообщник потащил ее в сторону с дорожки – туда, где виднелась надежно укрытая от чужих глаз беседка. Оставалось надеяться, что ни Эмберли, ни его супруга не надумают ночью попить чайку в саду. Нил усадил девушку на скамейку. Я устроилась напротив, чтобы ничего не упустить.

– Здравствуйте, лиа, – тихо заговорил Гилберт. – Не беспокойтесь, мы не какие-нибудь там преступники. Сейчас я сниму с вас заклинание онемения, и вы сможете говорить и двигаться. Но, прошу, не кричите. Согласны?

Девушка испуганно кивнула, и Гил снял заклинание. Она тут же завопила на высокой ноте, но крик резко оборвался, а девица снова только моргала.

– Ну что же вы так? – с укором проговорил Гилберт. – Хорошо, тогда будете кивать. Вы направлялись к дому лиана Аллени?

Наша добыча кивнула.

– Вы в первый раз шли к нему?

Отрицательное движение головой.

– Значит, не в первый… Интересно… Ладно Эмберли – ему и в голову не пришло обшарить сад. Но почему Аллени не заделает дыру?

Девушка заморгала.

– Будете кричать?

Она замотала головой, и заклинание снова исчезло, потому что незнакомка заговорила:

– Потому, что мы все равно найдем дорогу! И хотя бы под окнами послушаем, как лиан Аллени читает стихи. У него сегодня литературный вечер. Но меня не отобрали в число посетителей. А я так хотела услышать его знаменитое «Море» или «В плену твоих объятий». О…

Похоже, мы имеем дело с одержимостью. Потому что девица говорила о поэте, как о боге, и если бы не присмотр Гила, уже давно побежала бы обратно к дыре. Что-то тут не так!

– Подождите, дорогая, – Гил осторожно вел допрос. – Вы говорите, существует некий отбор…

– Ну да! Билеты стоят очень дорого! А еще, чтобы получить приглашение, все девушки должны пройти собеседование с матушкой лиана Аллени. Милейшая женщина, но меня не отобрала.

– С матушкой?

Мы с Гилом переглянулись. Вот так новости! Мало того что глупышки платят немалые деньги за талант Аллени, так еще и на вечер не попасть без общения с матушкой. Что за глупости? Невесту она ему выбирает, что ли? Или считает, что есть те, на кого талант ее сына тратить нельзя?

– Да, а что здесь такого? – Девушка хлопала длинными ресницами, искренне не понимая, почему мы так удивлены.

– А как же можно попасть на собеседование?

– А вам зачем? Вы же мужчина, – прищурилась та.

– Не мне. Ей. – И Гил невежливо ткнул в меня пальцем.

– Она принимает в доме Аллени каждый понедельник с девяти до полудня. Только очередь надо занимать с ночи, желающих много. Можно, я пойду? Литературный вечер вот-вот начнется.

Гил отпустил девушку, и она тут же рванула к забору. А мы остались сидеть на скамье.

– Ну что, Ненси, желаешь услышать лучшего поэта столицы? – спросил Гил.

– Честно? Не очень. – Я качнула головой. – Но ты ведь все равно туда пойдешь, правда?

– Пойду. И твоя задача – сфотографировать девиц, засевших под окнами. Идем!

А дальше мне предстояло почувствовать себя одной из сумасшедших фанаток Сэя Аллени. Гил нырнул в дыру в заборе первым. Сделал это так профессионально, что стало понятно – не в первый раз.

– Ненси, ну где же ты? – донеслось с той стороны.

– Иду, – шикнула на начальника и пригнулась, вползая в проход. Гил протянул мне руку и помог выбраться. Я огляделась – красивый белый дом был прямо передо мной. А на лужайке перед ним, словно грибы, выросли девушки. Они сидели на зеленой травке и не отрывали взгляда от увитой виноградом террасы. А оттуда доносился девичий смех и разговоры тех, кто оказался более удачливым и сумел понравиться матушке поэта.

– Мы пойдем к ним? – спросила Гила.

– Фотографируй, – приказал он.

Точно! Чуть не забыла. Скомандовала чуду техники и магии сохранить эту необычную картину, а затем Гил увлек меня чуть в сторону, и я сумела разглядеть среди зелени достаточно уютную скамейку. Мы едва успели присесть, как с террасы донесся звучный мужской голос. Стоит признать, слышно было отлично. И голос… завораживал. Он летел над садом, а слушательницы, казалось, забыли, как дышать.

Мне стихи понравились. Они ведь были о главном – о любви.

Глаза твои, о свет души моей,Чаруют и даруют вдохновенье,И ночь моя становится светлейИ ярче на крылатое мгновенье.Когда тебя я вижу, то живу.Не видя – бесконечно умираю.И глаз твоих бездонных синевуЯ, будто воздух утренний, вдыхаю…

– Какие скверные стишата, – пробормотал Гил.

– Ты что! – ткнула его локтем в бок. – Они прекрасны!

– Чем? – насупился редактор. – Вот уж не думал, что ты падка на любовные строки без намека на чувства. Когда любят, так не говорят, Ненси. Единственное предназначение этого, с позволения сказать, стихотворения – обманывать глупых девушек вроде тебя. Уверен, у Аллени отбоя нет от женщин, и каждой он читает одни и те же строки.

– Умеешь ты испортить момент. – Я глубоко вздохнула. Что ж, может, Гилберт и прав. Но мне бы так хотелось, чтобы мне тоже читали стихи. Вот так, душевно, таинственно. Я почти любила Сэя Аллени…

Стоп! Что это я? Разомлела, как школьница какая-нибудь. Щеки предательски вспыхнули. Гил тихо засмеялся. А мне что-то стало не до смеха. Потому что стихотворение закончилось, и последние слова редактора слышали те, кто собрался вокруг дома. И теперь они о чем-то подозрительно перешептывались.

– Гил, нам пора, – потянула начальника за рукав.

– Почему? Мы еще не закончили.

Он сидел к девушкам спиной, поэтому не заметил их странных передвижений. А я-то – лицом!

– Вы что-то имеете против стихотворений господина Аллени? – Похоже, дамы достигли согласия и двинулись к нам.

– Ничего! – поторопилась заверить их. – Прекрасные стихи, я сама в восторге.

– Ненси, я же сказал… – нахмурился Гил – и вдруг что-то понял, потому что заулыбался группке девиц. – Я же сказал, что строки хороши. Вам тоже понравилось, дамы?

Дамы остались глухи к лести, пусть даже направленной в сторону их кумира. Наоборот, оглядывались по сторонам, будто присматривая, чем бы вооружиться.

– Нам пора, приятно было пообщаться.

Гил понял, что скоро нас превратят в живые памятники таланту Аллени, и рванул к дыре. А я? Подхватила юбку и пустилась бежать за Гилбертом. На самых подходах к лазу даже перегнала начальника и на ту сторону спасительного забора нырнула первой. Впрочем, останавливаться на достигнутом не собиралась и в том же темпе вылетела на улицу. Коляски с лошадьми не было. Конечно, Гилберт ведь не знал, насколько мы задержимся, а маячащая у чужого дома коляска – это как минимум странно. И куда бежать дальше?

– Помогите!

А это уже Гилберт. Вернуться – сметут. Оставить начальника – сама останусь без работы. Да и жалко его, все-таки человек. Поэтому вздохнула – и перебралась обратно к Эмберли.

Гила все-таки настигли поклонницы Аллени. Он лежал на земле, отбиваясь от пяти девиц. Еще трое стояли в сторонке, следя, чтобы жертва не улизнула.

– Эй, дамы, может, вы уже отпустите моего… парня? – ляпнула я первое, что пришло в голову.

Девушки замерли, но хотя бы от Гила отстали, и он смог сесть.

– Что, сама тоже получить хочешь? – поинтересовалась одна из нападавших, полная рыжая девица в дешевом платьем. Интересно, как она через дыру пролезла?

– Нет. – Я старалась сохранять спокойствие. – Просто думаю, пока вы здесь бьете моего друга, там идет вечер Сэя Аллени. И вы все пропустите!

– И правда, – спохватились девушки и потянулись обратно. Только две еще пару раз попытались пнуть Гила, но, учитывая, что товарки уже ушли, не решились. Поэтому тоже поспешили обратно, а я протянула руку Гилберту, помогая подняться.

– Вот она, сила вдохновения, – рассмеялся начальник, отряхивая одежду. На скуле у него уже наливался синяк. Рубашка тоже больше походила на тряпку, чем на одежду. А штаны щеголяли прорехами.

– Тебе бы все смеяться. – Мне совсем не было весело. – А если бы я не вернулась?

– Я бы завтра тебя уволил, – подмигнул Гилберт. – А если серьезно, спасибо, что помогла, Ненси. Влюбленные девушки бывают излишне опасными.

– Вот только мне непонятна причина их влюбленности. – Принялась отряхивать одежду Гила со спины.

– А в этом мы разберемся! Готовься, Ненси, тебе предстоит пройти отбор у мамы Сэя Аллени.

– Еще чего! – фыркнула я. – Никаких отборов!

– Это не обсуждается. А теперь идем, коллега. Вечер дивный. Шляпку не потеряла?

Шляпка даже не пострадала. Значит, и фотоаппарат цел. Замечательно! Не хватало еще выплачивать неустойку за утерянную технику. Поэтому я поправила платье, которое тоже лишилось пары лоскутов, и чинно проследовала обратно на улицу. Прогулка по ночному городу в компании начальника. Что может быть «романтичнее»?

Глава 6

Проснулась я с дикой головной болью. И даже не сразу поняла, где нахожусь и что вчера было. Не гостиница, но и не дом тетушки… Потянулась – и вдруг в голове прояснилось. Гилберт!

Все начиналось прозаично. Мы гуляли по сонному городу, я заглядывалась на витрины, Гилберт рассуждал вслух:

– Предполагаю, что матушка ищет девиц побогаче, Ненси. И допускает на вечера только тех, кто способен дать за билеты больше, чем остальные. Там уже дело за Сэем. Он каким-то образом пленяет несчастных и влюбляет в себя.

– Уверена, это магия, – отвечала я, разглядывая шикарное платье, которое никогда не будет мне по карману. Воздушное, бледно-розовое, с множеством нижних юбок. Не платье – мечта.

– Тебе не пойдет, – заметил Гилберт мой взгляд. – Это платье – для нежных барышень, а ты у нас – непростая штучка. Тебе бы подошло вон то.

Я уставилась на черное приталенное платье, сшитое из переливающейся блестками ткани. Спереди оно наверняка облегало, словно чешуя, а сзади был пышный хвост из серебристого кружева. Я бы никогда не решилась надеть такое!

– Ты покраснела, – рассмеялся Гилберт. – Идем, Ненси, иначе домой не попадем никогда. Хватит глазеть по сторонам.

И потянул меня в сторону редакции. А когда мы остановились перед дверью «Золотой утки», вдруг сказал:

– Слушай, время позднее, я тебя в гостиницу не отпущу, а провожать, уж извини, не стану, день выдался утомительный. Хочешь взглянуть на комнату, которую тебе предлагаю?

И дернуло же меня согласиться! Мы вошли в здание, но только не стали подниматься на второй этаж. Гилберт свернул в маленький, незаметный на первый взгляд коридорчик и распахнул дверь.

– Прошу, – отступил в сторону, пропуская меня вперед.

Я шагнула в темную прихожую – и едва не упала, споткнувшись обо что-то.

– Свет, – из-за спины скомандовал Гилберт. А раньше не мог? Прихожая больше напоминала поле, по которому промчалась вражеская рать. То тут, то там валялись одинокие ботинки, а чтобы найти пару, приходилось вертеть головой по сторонам. Дверной коврик был сдвинут в сторону. Он почернел от пыли, и его первоначальный цвет можно было только угадывать. Я толкнула следующую дверь и очутилась в длинном темном коридоре.

– Свет, – повторила действие Гила, но ничего не произошло.

– Тут вечно освещение барахлит, – обогнал меня начальник и где-то дальше по коридору скомандовал: – Свет.

Из соседней комнаты полились мутные лучи единственного светильника. Это была маленькая кухонька. Похоже, вражеские войска прошлись и здесь, судя по количеству грязной посуды и захламленности помещения. Дальше по коридору располагались еще две двери – ванная и та самая комната, которую Гил собирался сдавать. А в конце виднелась еще одна – спальня Гилберта.

– Вот оно, твое будущее жилище, – распахнул Гил ближайшую дверь.

В отличие от остальной части дома, здесь даже было чисто. Кровать была застелена покрывалом. У окна ютился столик. Стену подпирал шкаф. Именно подпирал, потому что стена косила, и казалось, что она вот-вот рухнет. Пара стульев и большое зеркало в полный рост довершали картину.

– Остаешься? – спросил Гил.

– Может, все-таки аванс? – рискнула я.

– Нет уж, лиа Ритани! Никакого аванса! Либо берите комнату, либо живите у входной двери.

– Остаюсь.

И это я тоже сказала зря! Меня протащили по коридору, втолкнули то ли в спальню, то ли в гостиную, потому что в убежище Гила был и диван, и кресла, и кровать. И даже книжный шкаф, доверху забитый произведениями литературы. Меня усадили в кресло. Гил откуда-то достал запыленные бокалы, заметив мой взгляд, сбегал на кухню и вымыл их, заодно захватил бутылку вина.

– Я не пью, – попыталась было воспротивиться.

– За новоселье! – настаивал начальник, наполняя бокалы.

Мы выпили. Потом еще выпили. И еще полбокала – в завершение. Что было дальше – не помню, но проснулась я в своей новой комнате. Голова болела, Гила хотелось назвать всеми известными словами, а начало рабочего дня я безнадежно проспала. Потом вспомнилось, что Гил вроде как дал мне выходной на переезд. Вот только переезжать было страшновато.

Вспоминая всеми словами собственную беспечность, я добралась до ванной. Подергала три крана – почему три-то? А горячей воды так и не нашла. Пришлось умываться холодной. Сама ванная пугала сильнее кухни, потому что на потолке восседали три огромных паука и косились на меня так, будто я вторглась в их жилище. Пока умывалась, только и думала, как бы один из них не спланировал мне на голову. К счастью, я успела до того, как это случится, и вылетела из комнаты. Далее предстоял самый легкий этап – перенести вещи из гостиницы в новую комнату. Вот только ключей мне Гил не дал. Впрочем, что здесь красть? Поэтому я плотно прикрыла дверь и поспешила на залитую солнцем улицу. Подумаешь, странная квартирка. Зато никаких нотаций Мирины! И до работы рукой подать. Точнее, преодолеть всего одну лесенку – и я там. Начальство, опять-таки, привыкнет ко мне. Выставить на улицу будет жалко. Хотя с Гила станется.

Собирать мне было особо нечего – я еще не разбирала вещи после предыдущего переезда, поэтому прихватила чемодан и вернулась в квартиру Гилберта. Которую предстояло называть моей.

М-да… С самой легкой частью я покончила. А теперь что делать? Уставилась на погром – и руки опустились. Нет, так не пойдет. Жить в неком подобии свинарника я не собиралась. Поэтому перевернула вверх дном все шкафы в этом жилище – и, о боги, нашла швабру и метелку! Основы бытовой магии мы изучали. Нужно всего лишь убрать – и развесить ряд заклинаний, чтобы обеспечить комфортое существование. Ведро, правда, безнадежно протекало. Пришлось латать дыру знакомыми приемами. Начать решила со своей комнаты. Во-первых, там меньше всего работы. Во-вторых, здесь мне проводить большую часть времени. Ну, была не была!

Первым делом вытрусила покрывало с кровати. В воздух поднялись черные облака пыли. Я расчихалась, надеясь, что никто из клиентов не придет в такой ответственный момент. Затем перетрусила постельное белье, магией просушила матрас – не хватало еще встретиться с клопами. Зачаровала щетку, чтобы та занялась пылью, но, увы, бытовая магия не была моей сильной стороной. Пришлось расколдовывать щетку и самой забираться на стул, чтобы смести пыль со шкафа. Стул жалостно скрипнул под ногами – и распался на несколько частей. Скрепила его магией и мысленно пообещала открутить Гилу голову за такую мебель. Наконец моя комнатушка засияла чистотой и порядком. Я развесила в шкафу свои вещи, выставила на столик портреты родителей и удовлетворенно уставилась на новое жилище. Почти уютно. Куплю занавески, постелю коврик – и можно жить.

– Свет, – скомандовала я, но, как и накануне, на мой голос магия не отреагировала. Ничего, светильники создавать могу и без посторонней помощи. Нужно только найти банку, а на кухне их было много.

Наколдовала светлячка, посадила его в банку и сверху накрыла листом бумаги. Потом куплю достойный светильник, пока сойдет и так.

Есть хотелось немилосердно. Но чтобы перекусить, необходимы были две вещи. Первая – кухня, на которой можно готовить. Вторая – ванна, чтобы отмыться от грязи. И так как сначала стоит отмыться, то я с ведром и щетками перекочевала в ванную комнату. Пауки снова оживились. Простите, паучки, здесь есть место лишь для меня одной.