Куда исчезают поклонники?

– Ты поступила совершенно правильно!

– А письма…

– Что письма, ты же их уже прочитала?

– Не только прочитала, но и сняла ксерокс.

– Ах ты умница! – восхитилась Мариша. – И ксерокс эти типы не нашли?

– Не-а. Они же придурки. Как увидели пачку писем, так прямо обалдели от радости. Врезали мне по башке, чтобы шума не поднимала и дала им спокойно уйти, а сами слиняли.

– Сволочи! – совершенно искренне возмутилась Мариша. – Если мы их найдем, то они здорово пожалеют о том, что сделали с тобой!

– Да уж! Найдешь их! Как же!

– Мне кажется, у меня есть мыслишка, кто мог навести их на тебя.

– Да? И кто?

– Варвара Сергеевна!

И Мариша рассказала про странную встречу возле Викиного дома. Но Вика ей не поверила.

– Да ну-у! – протянула она разочарованно. – Чушь какая-то! Зачем Варваре Сергеевне следить за мной?

– Почему бы и нет? Уверена, она ни на минуту не поверила в ту сказку, которую ты ей преподнесла про долг Льву Илларионовичу и все такое.

– Почему?

– Да потому что вы с этим Ваней похожи, словно две капли воды.

– Ты его нашла?! – обрадовалась Вика.

– Нашла. И могу тебе сразу же сказать, любой дурак, увидев вас вместе, мигом бы смекнул, что перед ним близкие родственники! А эта твоя Варвара Сергеевна, судя по всему, далеко не дура!

– Почему это она вдруг моя?

– Твоя, твоя! Дед твой, значит, и его племянница тоже твоя родственница.

– Ну… И кто она мне?

– Тетя, я думаю. Двоюродная там или троюродная. Но не важно. Едва она увидела тебя, как сразу поняла: ага! Явилась еще одна наследница! Она за тобой проследила, когда ты возвращалась обратно домой. А потом навела на тебя этих головорезов.

– Зачем?

– Если бы ты не отдала им письма или если бы их у тебя просто не было, они бы тебя запросто могли убить.

– А Варваре Сергеевне зачем это нужно?

– Вот святая простота! – воскликнула Мариша. – Ты же тоже наследница! Наверное, она опасалась, что у тебя есть какие-нибудь документы, позволяющие тебе официально требовать свою часть наследства! Понимаешь?

– Так она не хотела делиться со мной?

– Ну да! Да и кто бы захотел! Сама подумай!

– Я бы отдала, – заявила Вика. – Если все честно и по справедливости, то почему бы не поделиться?

– Это ты у нас такая щедрая! А Варвара Сергеевна из другого теста слеплена. И потом, поставь себя на ее место. Она всю жизнь в бедности прожила. Сынок у нее, прямо сказать, неудачный. Муж вообще непонятно куда делся, во всяком случае, помощи от него не было никакой и никогда. Билась баба как рыба об лед. А тут вдруг ей на голову такое богатство свалилось! Наконец-то в сытости и достатке пожить можно! И за сына теперь волноваться не надо, пусть хоть целыми днями штаны у компьютера протирает да на диване валяется. Денег все равно хватит.

– И что? За это убивать? Я бы ни за что не стала!

– Разные бывают люди, – уклончиво ответила Мариша. – Но одно я тебе твердо говорю: эта Варвара Сергеевна не так проста, как ты про нее думаешь. И что-то мне сдается, она к получению наследства Льва Илларионовича имеет куда большее отношение, чем об этом известно ее сыну. Или чем он говорит нам!

И Мариша поднялась со стула.

– И куда ты теперь? – заволновалась Вика. – К Варваре Сергеевне? За правдой?

– Пока нет. Чтобы встретиться с этой женщиной, нужно иметь хоть какие-то козыри на руках. А у нас пока нет ничего. Писем твоего деда и то теперь нет. Только копии.

Вика покраснела.

– Я так виновата!

– Глупости. Жива осталась, и прекрасно! Тебе что-нибудь принести?

– Да! – оживилась Вика. – Соку. Пить все время хочется.

– Какого?

– Кисленького. И без мякоти. Не люблю с мякотью.

Мариша тоже не любила. Никогда ведь не знаешь, что там в этой мутной мякоти плавает помимо самого фрукта. По этой же причине она с недоверием относилась к супам-пюре, к котлетам из общепита и к прочим изделиям вроде колбасы, сосисок и сарделек. Ела, конечно, но каждый раз предавалась при этом мучительным сомнениям: а что же она все-таки ест-то?

Поэтому Вике она купила два напитка. Один – яблочный сок осветленный и прозрачный. А второй был клюквенный морс, тоже вещь простая и ясная. К тому же изготовители заявляли, что их напиток самый что ни на есть экологически чистый и здоровый. Никаких консервантов или стабилизаторов. Клюква из самых сибирских болот, где про удобрения, нитраты, фосфаты и прочую гадость слыхом ни слыхивали.

Больная осталась довольна. И, с аппетитом жуя песочные печенюшки, которые Мариша принесла в комплекте с соком, заявила, что до завтра она отлично обойдется без Мариши. Та может идти и заниматься своими делами.

Глава 4

Вернувшись домой, Мариша обнаружила своего мужа, со странным видом рассматривающего брошенную возле ведра ворсистую швабру. Видимо, впопыхах Мариша перевернула ведро и сама этого не заметила. Так что на полу в центре комнаты образовалась приличная лужа. А паркет в этой луже заметно вздулся. Вот вам и хваленое европейское качество! Безобразие, а не качество!

Именно так Смайл и выразился:

– Безобразие!

– Совершенно с тобой согласна! – воскликнула Мариша. – Безобразие, какого низкого качества продукцию нам приходится приобретать по цене первоклассной! Немножко воды, а он уже весь вздулся!

Смайл кинул на нее странный взгляд и потопал на кухню, где занялся ужином. Мариша перевела дух. Ну, хоть за кухню она была спокойна. Комплекты чистой посуды еще не кончились. Честь и хвала посудомоечным машинам. Еще очень выручала стиралка и сушка.

Жаль, что в свободной продаже до сих пор не увидишь машину для мытья полов, глажки и вытирания пыли. Все это приходится делать с приложением собственных драгоценных усилий. А разве это справедливо? Жизнь человеческая и без того коротка, чтобы тратить ее еще на всякую ерунду.

Кое-как собрав воду в ведро, Мариша пошла к мужу уговаривать того не сердиться. Но муж все равно выглядел задумчивым. Котлеты у него подгорели, а соус перестоялся. А это были весьма, весьма настораживающие признаки. Значит, Смайл был в задумчивом настроении. А Мариша по опыту знала – когда мужчина начинает раздумывать и задумываться, добра точно не жди. Обязательно надумает себе какую-нибудь чушь и будет потом с ней носиться как дурак с писаной торбой.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил Смайл у жены, когда с невкусным ужином было покончено.

Сердце Мариши тревожно замерло. Так и есть, надумал что-то! Но ни в коем случае нельзя давать ему повод для еще больших раздумий. Нельзя говорить, что Вика в больнице, а ее квартира подверглась нападению грабителей, охотящихся за бумагами ее деда.

– Нет. Все в полном порядке, – бодро соврала Мариша.

– А как Вика?

– У нее все нормально. Считает, что ее дед на самом деле ей вовсе и не дед, а чужой человек.

– А где ее настоящий дед?

– Уже умер. Вика не успела с ним повидаться.

– Грустная история.

Это все, что сказал Смайл. После этого он взял в руки мобильник, в котором была мощная карта памяти, на которой он собрал около двухсот музыкальных клипов и фильмов. Да еще целую кучу прикольных картинок как эротического, так и комического содержания. Маришу эта фигня мало интересовала. И поэтому она не стала вместе со Смайлом копаться в его мобильнике, а позвонила своему собственному деду. В Москву.

– Он старый конь, борозды не испортит, – бормотала она себе под нос.

До деда удалось дозвониться только на его мобильный.

– А-а-а! – обрадовался дед звонку внучки. – А я в Интернете сижу, эрудицию повышаю!

Нет, люди точно сошли с ума! И дался им этот Интернет! Вышли бы на улицу, поговорили с живыми людьми, куда больше было бы и пользы, и интереса. Сама Мариша Интернету не доверяла. А уж болтовня в чатах вообще была, на ее взгляд, верхом глупости. Доверяешь какой-нибудь милой девушке свои самые сокровенные секреты, а потом эта девушка оказывается здоровенным бородатым мужиком с приличными психическими отклонениями. Во всяком случае, собственный Маришин опыт пребывания в Интернете говорил именно об этом.

И надо ей было общаться с психом на протяжении почти месяца? Другого занятия не могла себе найти? Вот хотя бы даже помыть окна. Мариша кинула в сторону грязных стекол затравленный взгляд, но очень вовремя напомнила себе, что ночью окна не моют, грязи и разводов не видно. И на этом успокоилась.

– Чего звонишь-то? – поинтересовался тем временем у нее дед. – Случилось чего?

– С чего ты взял, будто бы случилось?

– А то я тебя не знаю! – усмехнулся дед. – Просто так никогда не позвонишь. Не поинтересуешься здоровьем, жив ли я еще.

Это была явная напраслина. И дед, и внучка прекрасно это знали. Просто деду нравилась эта игра, а Мариша не видела смысла, почему бы не подыграть старику. Тем более что сейчас ей в самом деле была нужна от него одна услуга.

– Ладно, дед, – засмеялась она. – На этот раз угадал. Ценю твою проницательность!

– Ну, я стреляный воробей! Меня на мякине не проведешь! Выкладывай!

– Мне надо узнать всю информацию про одного человека.

– И кто он?

– Дед моей подруги.

– Ого! И что же он натворил?

– Умер. Точней, его сбила машина. Но он был военный. Можешь про него разузнать побольше?

– Хм, диктуй фамилию, имя и отчество. А также все, что ты про него знаешь.

– Калышев, Лев Илларионович.

Потом Мариша продиктовала адрес, по которому жил Викин дед. И на этом затормозила. Больше она ничего не знала. Да, еще то, что он был военным! Но это она уже сказала.

– Этого вполне достаточно, – заверил ее дед. – Военных, которые бы на свою пенсию могли с такой роскошью обставлять свои хаты, не так уж много. Накопаем мы про вашего Льва Илларионовича, всю его подноготную узнаем.

Эти слова успокоили Маришу. Если уж ее дед за что-то брался, то доводил дело до конца. Этого достоинства у старика не отнять. И очень скоро они с Викой узнают про ее деда все. Откуда он родом, из какой семьи, где жил, воспитывался, где учился, как и где работал. Его личная жизнь, привычки и маленькие слабости тоже перестанут быть тайной. Более полного отчета не могла бы дать и родная жена о собственном муже.

Кстати, о мужьях! Смайл лежал в гостиной с таким мрачным видом, что Марише даже стало его жалко. Бедняга! Как он переживает, что у нее новое приключение. Может быть, посвятить его в детали? Но Мариша заранее знала, что он скажет. Сначала начнет бухтеть, что она его совершенно не любит, не слушает его советов, живет только своим умом и поэтому постоянно влипает в неприятности. Потом наябедничает на нее ее мамочке. И они примутся давить на Маришу уже вдвоем. Один будет ворчать, другая плакать. В результате они испортят нервы себе, ей и Вике.

А закончится все тем, что Смайл наложит строгое вето на это их расследование. Мариша, разумеется, его не послушает. Вспыхнет скандал. Смайл начнет собирать вещи, уходить из дома. Потом сменит гнев на милость, возьмет расследование на себя, отстранив от него Маришу. И это ей надо? Да ни за что! Пока что ситуация еще не стала настолько катастрофической, чтобы звать на помощь мужа.

Поэтому Мариша тихонько проскользнула в комнату и прилегла к мужу под бочок, что-то мурлыча о том, как она его любит, ценит, какой он умный, потрясающий и самый, самый лучший на свете. Но, странное дело, обычно безотказно срабатывающее средство на этот раз что-то забуксовало. Смайл продолжал хмуриться. И на все ласковые словечки Мариши не выдавил из себя ни звука, ни улыбки.

На следующий день под угрозой краха личной жизни Мариша решила всерьез заняться наведением в доме чистоты и порядка. Пусть муж видит, какая она умница и чистюля! Пусть не думает, что она совсем забросила и его самого, и их милый уютный дом. Но стоило Марише взяться за злосчастную швабру, как раздался звонок Вики.

– Мариша, приезжай! Срочно!

– А что случилось?

– Срочно!

– Понимаешь, я полы мыть затеяла, уже воду налила, а…

– Какие полы! – заорала в трубку Вика. – Тут такое… такое… Варвара Сергеевна погибла! Только что! На моих глазах!

– Господи! Как это случилось?

– Приезжай, сама увидишь!

– А ты где?

– Где я могу быть?! Ну, ты вообще! – разозлилась Вика. – В больнице, в палате, на той самой кровати, где ты меня вчера и оставила!

– А Варвара Сергеевна?

– Она тут же! Под окном!

Больше Вика не пожелала ничего объяснять. И бросила трубку. Что оставалось делать Марише в такой ситуации? Домывать полы? Вот уж большей глупости точно не придумаешь! Разумеется, она оставила все как есть. И умчалась к Вике в больницу, надеясь, что по возвращении успеет все исправить и показаться перед мужем с хорошей стороны.

Вчера перед Викиной больницей было тихо и немноголюдно. Но сегодня все изменилось. Народ активно толпился под окнами. Кто выглядел испуганным, кто был бледен, иные рыдали, а другие вытягивали шеи, чтобы получше рассмотреть нечто, скрытое от глаз Мариши толпой.

– Что случилось? – попыталась продраться она поближе. – Что тут?

– Женщину задавило.

– Насмерть!

– Может быть, еще и не насмерть.

– Ну, вы тоже скажете, не насмерть! Сразу понятно, что вы не видели, как ее подкинуло и проволокло. После такого в живых не остаются.

– Какую женщину? – допытывалась Мариша. – Кто-то из пациентов больницы?

– Нет. Одежда у нее не больничная. Просто посетительница.

– Какая посетительница! – снова завозмущались вокруг. – Часы посещения у нас с пяти до восьми. В другое время никого не пускают. Не посетительница она, так, просто шла. Мимо.

– Вон как оно бывает. Лежишь тут в больнице в этой, лежишь, все помереть никак не можешь. А человек просто мимо шел, раз – и готово!

– Мариша!

Девушка задрала голову и увидела в окне палаты Вику, которая энергично махала ей рукой.

– Видела?

– Что?

– Варвару Сергеевну! Это она там лежит!

И Вика взмахнула рукой к центру людской толпы. Мариша перевела взгляд туда и все поняла. Так вот кого задавили! Вот почему Вика сказала, что Варвара Сергеевна у нее под окном. Она тут и была, только мертвая, задавленная насмерть какой-то машиной.

– Поднимайся ко мне! – кричала тем временем Вика. – Я все тебе расскажу!

– Так не могу. Говорят, часы не приемные!

– Плевать! Вся охрана на месте аварии. Никого нету. Я сама только что вернулась с улицы. Поднимайся!

Мариша проскользнула в больничный холл. Тут в самом деле было пустынно. Все пациенты и медперсонал собрались на улице. Во всяком случае, никто не остановил Маришу, когда она поднималась на второй этаж. Вика уже ждала подругу.

– Ну, привет! – быстро чмокнула она Маришу в щеку. – Молодец, что прискакала. Иди сюда, сейчас я тебе ее покажу!

Она поманила Маришу к окну. Та выглянула, но увидела внизу человеческие головы и какое-то разноцветное тряпье на земле.

– Это она?

– Это и есть Варвара Сергеевна, – кивнула головой Вика. – Верней, то, что от нее осталось.

– Ох! Какой ужас!

– Ужас, и не говори! А я все это собственными глазами наблюдала!

И Вика начала рассказывать. Сегодня она проснулась рано. Так рано, что в палате еще все спали. Некоторое время Вика повертелась в кровати, потом встала, попила воды, умылась, привела себя в порядок, позавтракала. Потом соседям стали отпускать процедуры – уколы, капельницы и прочее. Чтобы не тревожить людей в этот деликатный момент, Вика подсела к окну и стала наблюдать за улицей.

Там жизнь кипела вовсю. Носились машины, сновали пешеходы, уличные торговцы предлагали свой товар, в витринах магазинов расставляли новую коллекцию летней одежды. Вика с жадным любопытством принялась следить за витриной, в которой продавщицы проворно наряжали один манекен в желтые брючки с черной маечкой и черной же кокетливой шляпкой, а другой – в пестрый сарафан с пышными оборками, с сумочкой из крокодиловой кожи и такими же босоножками.

– Красота! – восхищенно выдохнула Вика, подумав, что в этот магазин надо непременно наведаться.

Вдоволь налюбовавшись на витрину, девушка перевела взгляд на пешеходов. И невольно вздрогнула. Шедшая вдоль тротуара на противоположной стороне улицы женщина была ей знакома. Вика готова была поклясться, что это именно Варвара Сергеевна. Ее рыжие волосы, ее быстрая энергичная походка и маленькие ручки, цепко держащие огромную, по последней моде, сумку.

Вика еще успела подумать, что, хотя в средствах Варвара Сергеевна нынче не стеснена, со вкусом у нее полная беда. Разве можно небольшого роста женщине покупать такие сумки? У нее же вид домохозяйки, отправившейся с кошелкой на базар! Маленьким женщинам нужно помнить, что они маленькие. И не надо напяливать на себя балахоны или огромные шляпы. Это комично и глупо. Если уж ты уродилась миниатюрной, то прими это как дар природы и пользуйся им. Носи облегающие костюмы, элегантные сумочки и маленькие кокетливые шляпки.

Но в следующий момент все эти соображения были вытеснены из Викиной головы одной простой мыслью. А что это делает Варвара Сергеевна тут в это время, возле ее больницы? Уж не к Вике ли она пожаловала? Девушка проследила за Варварой Сергеевной глазами. Так и есть! Женщина остановилась на противоположной стороне улицы и окинула здание больницы цепким взглядом, ступив на проезжую часть.

Никакого пешеходного перехода поблизости не имелось. Но, видимо, Варвару Сергеевну это не смущало. Она была из тех людей, кто если уж что-то решил, то делает это незамедлительно, не задумываясь о последствиях. А последствия наступили незамедлительно. Неизвестно откуда появилась маршрутная «Газель» и понеслась прямо на Варвару Сергеевну.

– Ай! – невольно вскрикнула Вика, наблюдая за происходящим из окна палаты. – Осторожно! Варвара Сергеевна! Машина! Прямо за вами!

Но Варвара Сергеевна ее не услышала. Она целеустремленно продолжала переход в неположенном месте, двигаясь прямо под колеса машины. Заметила она ее слишком поздно. Шарахнулась в сторону, но водитель маршрутки тоже взял резко влево, поэтому получилось, что Варвара Сергеевна сама бросилась ему под колеса. Раздался ужасный звук удара, тело женщины подкинуло высоко в воздух, а потом она приземлилась на крышу «Газели», и ее подбросило еще раз, уже под колеса следующей за «Газелью» легковушки.

Та затормозила, а вот «Газель» умчалась прочь. Возле места аварии стал немедленно скапливаться народ. А побледневшая Вика тихо сползла с табуретки и пробралась к себе на кровать. Немного отдышавшись, она позвонила Марише. А потом спустилась вниз, где лично убедилась, что была права. Погибшая женщина оказалась Варварой Сергеевной. И она была стопроцентно мертва. Диагноз поставил один из врачей больницы. Так что сомневаться в трагедии не приходилось.

Закончив свой рассказ, Вика посмотрела на подругу. Глаза у нее лихорадочно блестели. А саму ее изрядно трясло от пережитого волнения.

– И что ты обо всем этом думаешь?

Мариша думала много разного. Но главная мысль была одна.

– Очень подозрительная смерть, – сказала она. – Сначала твой дед и бабушка гибнут под колесами машин. А теперь вот и Варвара Сергеевна.

– Я тоже об этом подумала.

– И что ей тут понадобилось?

– Наверное, она шла ко мне.

– Вот именно. Но зачем?

– Поговорить.

Поговорить! О чем поговорить? Что такого важного собиралась поведать Варвара Сергеевна своей родственнице?

– Теперь я почти уверена, что твоих дедушку с бабушкой убили. И Варвару Сергеевну тоже убили.

Вика побелела как полотно.

– Но за что?

– Этого я пока не знаю. А вот, наверное, Варвара Сергеевна знала или догадывалась. Поэтому ее и убрали.

– Кто? Кто мог это сделать?

Мариша пожала плечами. Может быть, те люди в черных масках, которые напали на Вику? Если им так были нужны бумаги Льва Илларионовича, что они решились на ограбление Викиной квартиры, они могли пойти и на более тяжкое преступление, на убийство.

– Недаром мне эта история с ее наследством сразу же не понравилась, – произнесла Мариша. – Странно как-то получилось.

– Что странно?

– Ну то, что твой дед, постоянно общаясь с любимой женщиной, имея дочь от нее, внучку, тебя то есть, завещание оставил на какую-то малоприятную племянницу, которую к тому же и видел-то всего два раза в жизни!

– Это он Ваню видел два раза в жизни, – возразила Вика. – А Варвару Сергеевну, может быть, и чаще.

– Ну, не два, четыре раза он ее видел! И что? Это основание, чтобы оставить все свое имущество не вам, а ей?

– И что ты думаешь?

– Ты как хочешь, а я думаю, что тут какая-то афера! Не могла Варвара Сергеевна вот так просто взять и получить наследство после твоего деда! Тут она что-то намутила!

– Что?

– Я не знаю. Но Ваня должен знать.

– Ваня? Да он же простачок!

– Каким бы простачком он ни был, кое-что о действиях своей мамули он должен знать. Или хотя бы догадываться. Когда тебя выписывают?

Переход был настолько резким, что Вика вначале растерялась.

– Не знаю, – пробормотала она. – Вроде бы врачебного обхода сегодня еще не было.

– А как ты себя чувствуешь?

– Мутит немножко, когда хожу, а так нормально.

– Тогда собирайся, мы выписываемся.

– Как? – растерялась Вика. – Вот так без спросу?

– Одежду у тебя забрали?

– Нет. Тут она, в тумбочке.

– Ну, так переодевайся и пошли. Первую помощь они тебе оказали, голову зашили, спасибо им за это большое. Но дальше на казенных харчах тебе делать нечего. Надо успеть первыми сообщить Ване о трагической кончине его матери.

Ваню подруги нашли на том же самом месте возле водоема в парке. Марише на какое-то мгновение даже стало его жалко. Вот он лежит, разморенный солнцем, гладкое пузо выпятил, а не знает того, что его счастливым безмятежным денечкам под крылышком у любящей мамули пришел конец. Сиротка!

Но тут же Мариша спохватилась. Нашла сиротку! Да у этого детины могли быть уже свои дети школьного возраста. Так что нечего его жалеть. Надо брать дубину за шкирку и волочь на допрос, пока не очухался.

– Ванечка, – позвала Вика ласковым голосом.

Парень открыл глаза и с недовольным видом уставился на Вику.

– А-а-а… Привет! – произнес он. – Ты тут чего делаешь? Долг принесла? Так лучше отдай его матери.

Но тут его взгляд упал на Маришу, и Ванечка озадачился:

– А вы это чего? Вместе, что ли?

– Мужайся, Ванечка, – скорбно произнесла Вика. – Мужайся. У нас для тебя страшное известие.

– Что? Наш с мамулей банк прогорел? Мы с ней снова нищие?

– Нет. Хуже.

– Что же может быть хуже? – искренне удивился парень.

– Твоя мама… Она… она умерла.

И так как Ваня молчал, никак не реагируя на это известие, Вика торопливо заговорила сама:

– Ты только не плачь сейчас, твоей маме уже все равно не поможешь. Ее сбила машина. И несколько врачей констатировали ее смерть. Дело произошло возле больницы, но сделать было ничего нельзя. Ее сбило сразу и насмерть! Множественные переломы и внутреннее кровоизлияние…

Пока Вика торопливо выкладывала Ване трагические новости, он нащупал возле себя мобильный телефон и набрал какой-то номер.

– Алло, мама? – произнес он в трубку. – А… А позовите, пожалуйста, маму.

Видимо, в аварии телефон пострадал меньше, чем его владелица. Во всяком случае, Ване удалось связаться со следователем по фамилии Прохоров, которому поручили это дело вместе с телом пострадавшей и ее вещами. Но следователь Прохоров ничем не порадовал парня. Он лишь повторил то же самое, что уже сказали ему подруги.

И Ваня выронил телефон из безвольно опущенной руки.

– Не могу поверить, – прошептал он. – Нет, это не может быть правдой.

– Ванечка, пойдем отсюда!

– Нет, не может этого быть! – твердил Ваня. – Она не могла умереть. Только не моя мама!

Повторяя эти слова, парень позволил себя одеть и увести из парка. Всю дорогу до дома он шагал, как сомнамбула, и повторял, что не верит, что этого быть не может и что все это ему снится. Да и дома просветления у него в мозгах не случилось. Ваня плюхнулся в кресло, все время повторяя одну и ту же фразу, уже порядком набившую подругам оскомину.

– Слушай! – встала напротив него Мариша. – То, что твоя мама погибла – это еще далеко не самое худшее!

Ваня поднял на нее растерянный взгляд.

– А? А что еще?

– Те люди, что убили ее, могут убить и тебя!

Вот тут Ваню проняло всерьез и надолго! От известия о матери он просто был в шоке, а тут его обуяла паника, он забегал по всему дому, судорожно размахивая руками и натыкаясь на мебель.

– Я погиб! Они и меня убьют! Ах, мама, мама! Что же ты наделала?!

При этом он трясся так откровенно, что его лицо стало напоминать лимонное желе. Желтое, трясущееся и довольно противное.

– Я не хочу умирать! – причитал Ваня. – Я жить хочу! Провались они пропадом, эти миллионы! Мне и того, что от деда досталось, на жизнь бы хватило! Ах, мама! Зачем ты влезла в эту историю!