Не будет вам мира

Катя много слышала о жестокости современного мира. Но, как это ни странно, ей не приходилось сталкиваться с мерзостями бытия. Школу закончила с одними пятерками в аттестате, в университет без всякого блата поступила, квартиру сняла – благо деньги были, подруг себе нашла. Случай свел ее с Валерьевым, и здесь все было хорошо. Ираклий даже не пытался затащить ее в постель, и никаких грязных условий не выдвигал. Альбом, концерты, кое-какая слава. И в этом ничего плохого. Попадались на ее пути люди, которым хотелось бы познакомиться с ней поближе, но Катя достаточно легко отбивалась от них…

Все было хорошо, пока в ее жизни не появился извращенец, возомнивший себя богом. Но как бы ни хорохорился Красницкий, он не всесильный. Кате приходилось пропускать занятия, но из университета она не отчислялась. Летняя сессия на носу, но она успеет подготовиться к ней, обязательно наверстает упущенное. Концертов больше не будет, и она может целиком посвятить себя учебе. А без сцены она как-нибудь проживет. Легко взошла на эстраду, так же просто с нее и сойдет. Может, это и к лучшему…

Она не думала о высоких гонорарах, заключая договор с Валерьевым, поэтому денег от него почти не видела. Так, иногда подкинет тысячу-другую долларов на карманные расходы, и все. Дескать, проект еще не окупился, вот когда он выйдет на прибыль, тогда и выплаты будут совсем другие. Но деньги ее не очень волновали, и о роскошных апартаментах в Москве она не помышляла. Так и продолжала жить в своей съемной квартире вместе с Варварой.

И машины у нее не было. Деньги есть, можно было взять себе что-нибудь попроще, но как-то недосуг было пройти курс обучения и сдать на права.

К дому Катя подъехала на такси. В расстроенных чувствах. Поднялась на этаж, своим ключом открыла дверь. И в прихожей нос к носу столкнулась с незнакомым парнем. Он выходил из ванной, из одежды на нем было только полотенце, обмотанное вокруг бедер.

Похоже, Варвара кого-то привела в дом. Девушка она хоть и любвеобильная, но, в общем-то, разборчивая и старалась встречаться с мужчинами, у которых есть свое жилье. Старалась, но не всегда получалось. Видимо, не устояла она перед новым своим кавалером. Не было у него своего дома, но парень очень хорош собой. Может, не писаный красавец, но было в нем нечто такое, от чего захватывало дух. Эти черные волосы, эти светло-серые глаза с магнетическим обаянием. Веселый у него взгляд, живой, но сила в нем и уверенность. Цепь золотая на шее. Крепкие плечи, мускулистые руки, развитые грудные мышцы. На животе страшные шрамы, но, как ни странно, они его не уродовали, скорее наоборот. Брутальная у него внешность, Кате не очень нравился такой тип людей, но в этом парне особая притягательность. И сексуальность. Глядя на него, она вдруг забыла о своих проблемах. И на Варвару не разозлилась, хотя и должна была…

– Привет! – широко улыбнулся он.

Взгляд у него проницательный, и, казалось, он заметил ее интерес к своей персоне. Интерес на грани шока.

– Э-э… Здравствуйте… Кто вы такой?

– Костя! – позвала из спальни Варвара.

Квартира двухкомнатная, и ее место – в гостиной. Спальню занимала Катя, значит, Костя побывал в ее постели. Удивительно, но это не расстраивало. Недовольство возникло по другому поводу. Возникло невольно и неожиданно. Катя вдруг поймала себя на мысли, что завидует Варваре.

– С кем ты там разговариваешь?

Но Костя лишь махнул рукой в ее сторону. Сейчас его интересовала только Катя. Он смотрел на нее бессовестно и с обожанием, и этот его взгляд вгонял ее в краску. Она чувствовала, как запылали щеки.

– А ты Катенок, да?

Ничуть не стесняясь, он подошел к ней, взял за руку, поднес ладонь к своим губам, но целовать не стал. Он касался ее носом, игриво, со снисходительной иронией глядя Кате в глаза. И так это ее вдруг возбудило, что по спине пробежала дрожь. И рука онемела от сильного волнения.

– Да пошел ты!

Она испугалась своих ощущений и ушла в гостиную, захлопнув за собой дверь.

Вскоре появилась Варвара. Улыбка извиняющаяся, а глаза, как обычно, наглые.

– Я думала, ты до вечера будешь.

Катя думала о своем поражении на эстрадном поприще. Вернее, заставляла себя об этом думать. Чтобы заглушить неистовые мысли о Косте, который до сих пор находился в одной с ней квартире. Возможно, сейчас он лежал в ее постели, и эта мысль возбуждала ее на уровне самых низменных желаний. Это и пугало ее, повергало в панику. Ей бы убежать куда-нибудь отсюда, но Костя своим отдаленным присутствием удерживал дома. Она уже сейчас хотела быть рядом с ним независимо от своего сознания.

– Мы вечером в ресторан собирались. Он заехал за мной по пути…

– Кто он такой?

– Бандит, – запросто призналась Варвара.

– Шутишь? – ужаснулась Катя.

– Да нет, не тот бандит, который грабит. Он «крыши» бизнесменам делает… Ну, как бы это тебе объяснить?

– Не надо мне ничего объяснять. Я знаю, что такое «крыши». В учебниках об этом ничего не пишут, но я знаю…

– И откуда такие познания? – переступая порог, насмешливо спросил Костя.

Он вышел из полусумрака прихожей. Возможно, какое-то время он стоял там, подслушивая разговор.

Катя вздрогнула, услышав его голос. И ноги вдруг стали неметь, когда он появился. Ни один мужчина не волновал ее так, как этот. И тем более не возбуждал… Но Катя точно знала, что сумеет справиться с собой.

– Не важно… И вообще!..

– Что вообще? – все с той же гипнотизирующей насмешкой спросил Костя.

Он уже оделся. Темно-серый кожаный пиджак, стильные джинсы. Батник у него с воротом, и золотая цепь на шее не видна. Он не выставлял ее напоказ, как Красницкий – свои швейцарские часы. И все-таки он злил ее не меньше, чем банкир-извращенец. И на себя она злилась не меньше. Потому и пошла на крайность.

– И вообще, мне нужно идти!

Не хотелось ей уходить, но Катя, подхватив свою сумочку, выскочила из квартиры. О чем очень скоро пожалела. Ведь Костя теперь будет считать ее истеричной дурой. А она не такая…

Глава 4

Костя зло смотрел на Варвару. Из-за нее он попал в дурацкое положение, и это из-за нее ушла Катя.

– Ты зачем сказала, что я бандит? – жестко спросил он.

Что есть, то есть, и прежде всего он сам в этом виноват. Но Варвара могла бы и промолчать.

– Извини, с языка сорвалось.

– Дура.

– Я знаю.

Костя пренебрежительно ухмыльнулся, глядя на нее. Это как же нужно себя не уважать, чтобы признать себя дурой. Но все не так просто, как могло показаться. Иногда в ней проскальзывает простота душевная, но все-таки она не полная дура. И с Костей сошлась из умысла.

Варвара видела, как они с Арбалетом разговаривали с Валерьевым, который был для нее чуть ли не богом. Для них он был грязью из-под ногтей, он жалко лебезил перед ними, это и понравилось Варваре. И она решила, что Костя поможет ей взять штурмом неприступную крепость. Она уже просила его, чтобы он повлиял на Валерьева. Он должен был наехать на продюсера, чтобы тот взял Варвару к себе в обойму, сделал из нее звезду.

А ведь он мог бы взять Валерьева в оборот. Это не просто, особенно после того, как продюсер заплатил Карпу по счетам, но если очень захотеть, то можно его прижать. Но Костя вовсе не хочет впрягаться в это дело. Не нужна ему Варвара, охладел он к ней. И сегодня переспал с ней только потому, что произошло это в постели, согретой теплом Катенка.

Да и Варвару он еще не бросил потому, что через нее можно было познакомиться с Катей. Сегодня она вернулась с гастролей, поэтому он здесь, у нее дома. Но все пошло кувырком. И все из-за Варвары. Не той закваски Катенок, чтобы любить бандита. Потому и ушла она…

А ведь чувствовал Костя ее интерес к себе. Видел, как заискрились ее глазки. И напрягалась она как самка, учуявшая своего самца. Такие вещи улавливаются на уровне инстинктов, поэтому беспокоиться особо не о чем. Просто придется приложить больше усилий, чтобы расположить к себе Катенка. Она ушла, но скоро вернется. И уж он постарается ее не упустить.

– Тогда держи.

Он достал из кармана три тысячерублевые купюры, протянул Варваре.

– Что это?

Он понял, о чем она подумала. Но утешать ее не стал, как раз напротив.

– Честно сегодня отработала.

– Я не проститутка, – возмущенно мотнула она головой.

Но денег из рук не выпустила. Еще бы, три тысячи рублей – это, считай, пятьсот баксов.

– А что, на этом хорошо можно зарабатывать. Хочешь, на панель устрою?

– Ты что, бросаешь меня?

– Зачем бросаю? Я бандит, ты проститутка – отличная пара.

– Ты не бандит… Это я так сказала…

– Но я бандит. А ты ведешь себя как проститутка.

Костя и хотел бы сказать, что зря она затеяла авантюру: не будет он связываться из-за нее с Валерьевым. Но Варвара еще нужна ему, поэтому рано рвать с ней.

– Это неправда, – не согласилась она.

– Ну, если неправда, то пойдешь сейчас в магазин. Шампанского возьмешь, коньячка хорошего, мяса, ну, всего такого прочего… Стейки с кровью можешь готовить?

– Нет. Но я попробую.

– Если не можешь, то лучше не берись. Мясо с кровью – это серьезно. Не так сделаешь, и хана… Просто мяса пожаришь, с картошкой. Сыр возьмешь, сервелат, фрукты. Ну, чтобы стол хороший был. Посидим, поговорим…

– А Катя? Она скоро вернется.

– Значит, с нами посидит.

– Я не думаю, что ей понравится…

– А это не твое дело – думать. Твое дело – исполнять. Давай в магазин дуй…

– А деньги?

Костя пренебрежительно хмыкнул. Похоже, Варвара всерьез поверила, что три косаря она получила за работу в постели…

Он снова полез в карман, достал оттуда еще три тысячные бумажки.

– Держи.

Пусть забирает первые три косаря. Она хотела, чтобы он расплатился за любовь наездом на Валерьева, а он отстегнет ей за это хрустящую монету. Теперь они в расчете.

Вернулась Варвара примерно через час. И не одна. Катя с ней. На Костю она глянула букой, но ничего не сказала. Не гонит его, уже хорошо.

А вскоре он понял, что ей пришлась по нраву его идея устроить домашнюю вечеринку. И мясо она помогла Варваре приготовить, и стол накрыть. Правда, на Костю старалась не смотреть. Он смущал ее, заставлял краснеть. И, кажется, он понимал, что с ней происходит.

И еще она переоделась к столу. Платье красивое надела, с янтарным перламутром. Длинное платье, с очень скромным декольте, но в нем она смотрелась куда более чувственно, чем Варвара в своей короткой юбке. Женственная она, нежная. Может, потому и сексуальность в ней высоковольтная, хотя и целомудренная.

Не удивится Костя, если она вдруг окажется девственницей… А в том, что дело дойдет до постели, он почему-то не сомневался. С женщинами у него все просто. И с Катей так будет. Главное – не робеть… Хотя, если честно, с ней ему как раз и не хватало решимости. Стеснительным его поведение не назовешь, но и настойчивости ему в общении не хватало. Может, потому, что это могло еще больше смутить ее.

Он сел в середину дивана, в расчете, что его подружка займет место с одной стороны от него, а Катя – с другой. Но Катенок втиснулась в узкое пространство между Варварой и подлокотником. Тогда Костя сходил на кухню, взял табурет и сел напротив девушек.

– Буду смотреть на вас и наслаждаться, – открыв бутылку шампанского, сказал он.

Катя опустила глаза и поджала губы. Но не вышло у нее изобразить неприятие: губы едва заметно поплыли в трепетной улыбке.

– На меня смотри, – чуть ли не потребовала Варвара.

– Шутишь? Тут передо мной настоящая звезда сидит, а я на тебя смотреть буду?.. Я, между прочим, деньги платил, чтобы на Катенка посмотреть. И чтобы послушать.

– Когда ты деньги платил?

– Когда на концерт к ней ходил. В Московском дворце молодежи.

– Вы были у меня на концерте? – польщенно улыбнулась девушка.

– Ну да.

– И как?

– Лучше не бывает!

– Подумаешь, я тоже так могла бы! – завистливо глянула на нее Варвара.

– Дерзай, – грустно усмехнулась Катя. – Тем более что мое место освободилось.

– Как это освободилось? – встрепенулась Варвара.

– Очень просто. Мы с Ираклием расстались.

– Ну да, последние песни у тебя не очень…

– При чем здесь это?

– Ну, и голос у тебя не самый лучший.

Варваре пришлось положить на язык дольку лимона, чтобы хоть как-то затушевать свое ликование.

– Ты за своим голосом следи, – сердито глянул на нее Базальт. – И за базаром тоже…

– Голос тут ни при чем, – расстроенно покачала головой Катя. – И песни тоже… Здесь совсем другое.

– Что другое?

– Он к тебе приставал? – махнув рукой на Варвару, спросил Костя.

– Кто, Ираклий? – Но та не унималась. – Ираклий приставал к Кате? Ну, ты меня насмешил! Он же голубой! Его женщины не интересуют. Только Лариска как исключение. Потому что Лариска на мужика похожа… А я еще думаю, почему он на нее так запал! А он голубой, оказывается. Потому и женится на Лариске…

– Заткнись! – не выдержал Базальт.

Ему без разницы, голубой Валерьев или розовый. Может, и правда то, о чем говорит Варвара. Скорее всего, правда, если вспомнить, какими глазами смотрел на него Ираклий: как баба на мужика глядел. Плевать ему на Валерьева, но за Катю он должен был заступиться. Это на нее наезжала Варвара.

– Нет, не Ираклий приставал… Другой…

– Кто? – Костя пытливо смотрел на Катю, ему нужно было знать, какая тварь посмела обидеть ее.

– Не важно, – отмахнулась она.

– Тебе выпить надо, – посоветовал он. – Выпить, успокоиться…

– Да, надо, – согласилась она. – Только немного.

Шампанское – легкий напиток, но после третьего бокала Катя заметно опьянела. Взгляд осоловел, язык потяжелел.

– Ты не расстраивайся. И без сцены можно жить, – сказал Костя. – Вот я живу, и ничего… Я тебе даже больше скажу. Звезда – это своего рода клоун, ну, чтобы публику развлекать. Лично я клоуном быть не хочу…

– А я хочу! – отозвалась Варвара. – Клоуном хочу быть! Публику развлекать!

– Да? А чего ты тогда здесь сидишь? – ухмыльнулся Костя. – Давай дуй к своему Валерьеву. Вдруг он тебя на вакансию возьмет.

– Поздно уже, – замялась Варвара.

– Ничего, домой к нему съездишь. Скажешь, что по Лариске своей соскучилась…

– Ну да, ну да… – крепко и суетливо задумалась она.

– Давай езжай. Вдруг что-то выгорит. Может, завтра уже поздно будет.

– А ты меня не подвезешь?

– Ты же видишь, я под градусом. Нельзя под градусом за рулем. Я, может, и бандит, но я законопослушный бандит.

– Ну, мы бы могли такси взять…

– А я мог бы наехать на Валерьева.

Варвара посмотрела на него с надеждой, затаив дыхание. Она очень хотела, чтобы Костя посодействовал ей. Но никуда он с ней не поедет. Катя молчит в подол. Она сама с замиранием думает о том, что сможет остаться с ним наедине. Может, она и боится этого, но в душе только того и ждет.

– И наеду… – пообещал он. – Только не сейчас. Ты пока сама, без меня. Так, мол, и так, брала уроки по вокалу, в микрофон дула, все такое… А вдруг загрузишь? Если нет, тогда ко мне…

– Э-э… Ладно. Пусть пока без тебя… Но я бы хотела, чтобы ты со мной поехал.

– Нет, мне и здесь хорошо.

– Кать, может, ты со мной?

Не хотела Варвара оставлять их наедине, но и шанс упустить боялась.

– Ты хоть думай, что несешь! – Костя кулаком постучал по своему лбу. – У нее конфликт с Валерьевым, а ты ее с собой зовешь. Ты головой думать не пробовала?.. Давай, давай. Быстрей уйдешь, быстрей вернешься.

Все шло к тому, чтобы Костя остался наедине с Катей. Даже она сама не возражала против такой перспективы. Но Варвара так и не смогла убраться из квартиры.

Только она переступила порог, как ее втолкнули обратно в дом. И сделали это два непонятных типа в строгих черных костюмах и солнцезащитных очках.

Темно уже за окном, а они в очках. Да и манера их поведения вызывала не меньшее подозрение. Костя очень пожалел, что ствол находится в спальне, под тумбочкой. И не добраться до него: мордовороты уже в гостиной.

– Ты Катя? – спросил один, с белыми пигментными пятнами на лице.

Крепкий мужик, чувствуется в нем железобетонная стать. Да и второй такой же мощный. На Костю никто из них даже не смотрит. Для них он никто и зовут его никак. И никто даже не помышляет, что он может стать непреодолимым для них препятствием.

– Я Катя, – испуганно кивнула девушка. – А кто вы такие?

– Нормально все. Не бойся.

– Я спрашиваю, кто вы такие?

– Это без разницы.

– Кто вас послал?

– Поехали, узнаешь.

– Но я не хочу никуда ехать…

– Не хочешь, а надо, – сожалеюще развел руками пигментный.

Его напарник достал из кармана шприц-тюбик, снял с иголки колпачок. Это уже нечто. Хоть и вечер на дворе, но иначе как похищением средь бела дня этот номер не назовешь. Сейчас усыпят Катю и увезут. Если соседи увидят, как ее уносят, не беда: всегда можно сказать, что девчонка напилась в стельку. Так иногда бывает – как на Руси, так и во всем мире.

Костя нарочно не подавал признаков жизни, чтобы не напрягать незваных гостей. Поэтому громила и не принял его в расчет, схватив Катю за руку. Осталось только воткнуть иголку ей в плечо, но шприц-тюбик неожиданно улетел куда-то под потолок. Одним ударом Костя обезоружил противника, а другим врезал ему в живот, под правое нижнее ребро.

Мужик успел подготовиться к удару, инстинктивно напряг пресс, и в первый миг Базальту показалось, что его кулак врезался в бетонную стену. И тут же он испытал знакомое чувство, которое возникает, когда кулак ломает крепкий с виду кирпич. А также печень, которую смяла остронаправленная энергия удара.

Пигментный вмиг сообразил, что происходит. У него не было времени на удивление и тем более на разговоры. Его напарник еще не упал, а он уже ринулся на Костю. Но и тот уже наготове. Блок, еще блок, уход в сторону, ответный удар, снова блок… Увы, но противник в стойке, и боец он отличный, потому трудно будет нанести убойный удар. Да и самому бы не пропустить…

Костя и сам большой спец по рукопашному бою. Потому Черкан и взял его к себе в бригаду без всяких разговоров.

Он выдержал мощный удар в голову, два – в живот, сам ответил ногой в пах и кулаком в нос. Очень скоро пигментный понял, что голыми руками его не взять. И очень резко отступил назад, на ходу выдергивая из кобуры пистолет. Ему бы подождать, когда его напарник выйдет из нокаута, насядет на Костю, но его манит быстрая победа, и волына для этого – самое то. Только и Базальт не на Лоховской улице прописан. Он понял маневр, в момент нагнал противника и, пользуясь заминкой, ударил его ногой по бедру ближе к коленке.

Этот удар и решил исход поединка. Пигментный просел в колене, потерял равновесие и не смог блокировать следующий удар. Сначала ему прилетело в подбородок, а потом в кадык. Тут и его напарник справился со своей печеночной недостаточностью. Но еще сказывались последствия пропущенного удара, не успел он поймать ногу. Базальт пробил его в солнечное сплетение, смял кулаком шейные позвонки. Уложил противника на живот, снял с него поясной ремень, стянул руки за спиной, как учили в армии. То же самое проделал и с пигментным.

Только тогда он глянул на Катю. От страха она забилась в дальний угол и оттуда смотрела на него большими глазами, испугана и восхищена одновременно. А то, что стол перевернут, стекла в шкафу разбиты, ее не волнует: не до того. И Варвара в дверях стоит, и эта в шоке.

Он осмотрел трофейный пистолет. Служебный «Иж-70», копия «ПМ». Такие стволы, как правило, законные, их можно носить без опасения влететь под двести двадцать вторую статью Уголовного кодекса. Черкан обещал бойцам такие волыны, но пока что приходится таскать на себе левое «железо».

– На кого работаешь, урод? – зло спросил Базальт.

Стрижка у пигментного короткая, нарочно для того, чтобы нельзя было оттаскать его за волосы. Но Костя схватил его за уши. Оттянул голову на себя и с силой вбил ее в пол. Только это не подействовало. Мужик молчал как рыба во льду. Базальт ударил его еще несколько раз, но пленник так и не заговорил.

– На Красницкого он работает. Это Красницкий его прислал, – сказала за него Катя.

– Кто такой Красницкий?

– Олигарх. Он хотел, чтобы я с ним… Я отказала… Вот он людей и прислал…

– Ну, тогда все ясно. Тогда этих кончаем и уходим, – передернув затвор, решил Костя.

Не собирался он никого убивать, но голос его прозвучал очень убедительно, и пигментный дрогнул.

– Ты даже не представляешь, с кем связался, – прогудел он. – Тебя из-за нас приговорят. Из-под земли достанут. Шкуру живьем…

– Кто?

– Не важно.

– Да. Ну, тогда лови пулю.

– Красницкий – очень большой человек. Он тебя из-под земли…

– Я знаю, что он большой человек, – соврал Базальт. – И могу спросить за него. Ты вот его именем прикрылся, и я с тебя за это спрошу…

Пигментный слышал, что сказала Катя, и мог подсуетиться с именем Красницкого. Костя тоже умел хитрить, но при этом не хотел, чтобы его самого вводили в заблуждение.

– Я не прикрывался…

– Как зовут Красницкого?

– Феликс… Феликс Михайлович.

Базальт вопросительно посмотрел на Катю, и та подтверждающе кивнула. Все сходилось, значит, она не ошиблась в своих подозрениях.

Кто такой Красницкий, Костя не знал. Но обязательно узнает. И спросит с него за Катю. Жестоко спросит. И не важно, большой он человек или мелочь пузатая.

Глава 5

Голос у Катенка нежный, звонкий, и петь она умеет. Сама такая хрупкая, нежная. Косички с бантиками, платье треугольником, белые гольфы, лакированные туфли на низком каблуке. Режиссер видеоклипа удачно создал образ школьницы. Только не все реагировали на него здраво.

– Некислая телочка! Я бы ей втащил по самое это…

Что взять с зэка, у которого с голодухи одни бабы на уме? Ни культуры, ни воспитания, в голове сплошная пошлятина. А тут телевизор, и юная певица на экране, вызывающая нездоровые желания.

Телевизор показывал в холле лагерного лазарета. Спартак шел мимо, но его привлек голос Катенка, и он остановился. А тут эта оголтелая реплика… Какой-то зэк с лошадиным рылом посмел опохабить Катю, да еще во всеуслышание!

Спартак помнил Катю младенцем, на его глазах она делала первые шаги. Он уже служил в армии, когда она пошла в первый класс, но мама присылала фотографии, он видел ее маленькой девочкой в школьном платье с белым фартуком, с огромными бантами. На губах счастливая улыбка, в руке букет цветов… И сейчас какая-то мразь глумится над этим невинным ребенком!

Зэк с лошадиным рылом сидел на стуле, вытянув ноги. Руки он только что держал скрещенными на груди, а сейчас жестами показывал, как он насаживает на себя Катю. Спартак схватил его за грудки, оторвал от стула и ударил головой.

– Я тебе сейчас так втащу, гнида!

Он выждал немного, когда зэк оклемается, поднял его с пола и снова врезал ему от всей души. За Катю он убьет любого. И пусть эта мразь радуется, если выживет…

Спартак так зол был на этого выродка, что действительно мог забить его до смерти. Но вмешался Барбос – он оттащил его от жертвы, с риском для себя попытался успокоить. И ему могло бы достаться, но Спартак уже сорвал зло, и гнев стихал.

Он вернулся в свою палату, лег на койку, включил телевизор, но на музыкальном канале уже крутился другой видеоклип.

Он мог бы убить похабника, и ему ничего бы за это не было. Никто бы не посмел свидетельствовать против него. Он в законе, смотрит за всей зоной, у него жирный общак, с которого кормятся «хозяин» и «кум». Он в лагере первый человек, от него здесь все зависит.

Тяжело ему досталась эта власть, через ад пришлось пройти, чтобы взять ее в свои руки. И мусора до полусмерти избивали, а в пресс-хате пытались опустить, в штрафном изоляторе голодом и холодом пытали. Но ничего, он выдержал все – и перекрасил зону. Была она козлиной, а стала воровской. Но вскоре зона останется для Спартака в прошлом. Срок его выходит, а свобода манит. Совсем чуть-чуть осталось.

– Ты ее знаешь? – спросил Барбос.

– Кого?

– Ну, певицу эту…

– Знаю. Сестра моя. Родная.

– А-а!.. Тогда понятно… Не надо было тебя останавливать.

– Проехали.

– Круто у тебя сестра зажигает! И голос классный… Сама раскрутилась или как?

– Сама.

Сестра у него – серьезный человек. Брата не чуралась, но в Москву к нему приезжала редко. Не нравилось ей, что Спартак с головой в криминале. Не осуждала, но образ его жизни не принимала. Она даже не сказала, где собирается учиться после школы. Сама приехала в Москву, сдала экзамены, поступила в университет. К Спартаку за помощью даже не обращалась. Он хоть и в зоне, но у него друзья в Москве, и бизнес там поставлен конкретно. Мартын сейчас не последний в столице человек, и Катя для него как родная. Но и его она не беспокоит.

И на сцену она сама по себе выбилась, Спартак ни копейки не вложил в ее раскрутку. И то, что Катя вышла на большую сцену, стало для него полной неожиданностью. Он отправил к ней Мартына, тот предложил ей двух телохранителей, но Катя наотрез отказалась. Дескать, у нее все нормально и ей ничего не угрожает. А телохранители, сказала она, только неприятности притягивают.