P.S. Я люблю тебя

– Очень приятно. Я Холли.

– Ой, извините, – перебил Деклан. – Холли, это Дэниел, владелец клуба, а это моя сестра.

– Сестра? Вы совсем не похожи.

– И слава богу, – одними губами, чтобы Деклан не услышал, сказала Холли Дэниелу, и тот рассмеялся.

– Эй, Дек, начинаем! – позвал парень с голубыми волосами.

– Увидимся после концерта, – бросил Деклан и убежал.

– Удачи! – вслед ему крикнула Холли. – Значит, вы Хоган, – сказала она, повернувшись к Дэниелу.

– Вообще-то нет. Моя фамилия Коннолли, – улыбнулся он. – Я просто купил это место несколько недель назад.

– Да? – удивилась Холли. – Я и не знала, что они его продали. И что, поменяете название на «У Коннолли»?

– Вряд ли. Я не могу себе позволить новую вывеску – слишком много букв.

Холли засмеялась.

– Тем более что все знают паб «У Хогана». Наверное, глупо его переименовывать.

– Конечно, это и есть главная причина, – согласно кивнул Дэниел.

В этот момент в дверях появился Джек, и Холли махнула ему рукой.

– Извини, что опоздал. Я что-нибудь пропустил? – сказал он, обнимая ее и целуя в щеку.

– Нет, они только начинают. Джек, это Дэниел – владелец паба.

– Приятно познакомиться, – произнес Дэниел, пожимая ему руку.

– А они хорошо играют? – спросил Джек, мотнув головой в сторону сцены.

– Если честно, я их ни разу не слышал, – ответил Дэниел, и его лицо выразило беспокойство.

– Смело с вашей стороны! – засмеялся Джек.

– Надеюсь, что не слишком, – сказал он и опять посмотрел на сцену.

– Я здесь кое-кого знаю, – сказал Джек, вглядываясь в толпу. – Большинству нет еще и восемнадцати.

Молоденькая девушка в драных джинсах и коротеньком топе медленно продефилировала мимо Джека. Она неуверенно улыбалась и прижимала палец к губам, как будто просила не выдавать ее. Джек улыбнулся ей в ответ.

Холли вопросительно посмотрела на него:

– Кто это?

– Моя ученица. Я веду у них в школе английский. Ей всего шестнадцать или семнадцать. Она хорошая девочка. – Джек посмотрел ей вслед. – Но лучше ей завтра не опаздывать на урок, – добавил он.

Холли видела, как девушка взяла в баре пол-литровую кружку пива. Вот бы у нее в школе был такой учитель, как Джек! Похоже, ученики его любят. И ясно почему, он действительно замечательный.

– Не говори ему, что им нет восемнадцати, – прошептала Холли, кивая в сторону Дэниела.

Толпа заулюлюкала, и на сцену с невозмутимым выражением лица вышел Деклан, перекидывая через плечо ремень гитары. Концерт начался, и продолжать беседу стало невозможно. Все вокруг запрыгали, и то и дело кто-нибудь приземлялся на ногу Холли. Джек смотрел на нее и смеялся – происходящее его явно веселило.

– Могу я принести вам что-нибудь выпить? – заорал Дэниел, отчаянно жестикулируя. Джек попросил «Будвайзер», а Холли – «Севен-ап». Они видели, как Дэниел с трудом пробирается сквозь беснующуюся толпу и проходит за барную стойку. Через несколько минут он вернулся с напитками и высоким табуретом для Холли. Они снова повернулись к сцене, где выступал их брат. Музыка, чересучур не похожая на все, что любила Холли, звучала слишком громко, чтобы понять, хорошо ли ребята играют. Поклонница группы «Westlife», она, скорее всего, не имела права строго судить «Черную клубнику». Но само название казалось ей говорящим.

Прослушав четыре песни, Холли решила, что с нее хватит, обняла Джека и на прощание поцеловала его.

– Скажи Деклану, что я оставалась до конца! – прокричала она. – Было приятно познакомиться, Дэниел! Спасибо за «Севен-ап»! – И она стала пробираться к цивилизованному миру и прохладному свежему воздуху. Всю дорогу в ее ушах продолжало греметь. Она вернулась домой в десять вечера. До наступления мая оставалось всего два часа. Значит, она сможет вскрыть еще один конверт.

Холли сидела за кухонным столом, нервно барабаня пальцами по дереву. Она залпом выпила третью чашку кофе и выпрямилась на стуле. Продержаться без сна целых два часа оказалось труднее, чем она думала, – вечеринка в клубе слишком ее утомила. Она отстукала по полу беспорядочную чечетку и снова закинула ногу на ногу. Часы показывали 23.30. Конверт лежал перед ней на столе, и она почти видела, как он показывает ей язык и напевает: «Ля-ля-ля, ля-ля-ля».

Она взяла его в руки и ощупала. Кто узнает, если она откроет его раньше времени? Шэрон с Джоном, наверное, вообще забыли о его существовании, а Дениз после двухдневного похмелья вообще ни до чего нет дела. Даже если спросят, она легко может соврать, но им, скорее всего, все равно. Никто не узнает. Никого это не интересует. Нет, неправда. Джерри узнает.

Каждый раз, прикасаясь к конвертам, Холли чувствовала связь с Джерри. Когда она открывала два первых, ей казалось, что Джерри сидит рядом и подсмеивается над ней. Пусть они пребывали в разных мирах, они словно играли вдвоем в одну игру. Она чувствовала его, и он узнал бы, что она смошенничала.

После еще одной чашки кофе Холли начала просто слоняться по кухне. Минутная стрелка еле ползла по циферблату, как будто пробовалась на роль в сериале «Спасатели Малибу». В конце концов все же наступила полночь. Холли неторопливо перевернула конверт, наслаждаясь этим мигом. Джерри сидел за столом напротив нее: «Ну, давай, распечатывай!»

Она аккуратно вскрыла конверт и провела пальцем по клейкой полоске, зная, что ее касался язык Джерри. Она достала из конверта карточку:

«Давай, Диско-дива! Сразись со своим страхом перед караоке в клубе «Дива» в этом месяце, и, как знать, может, тебя ждет награда…

P.S. Я люблю тебя…»

Она почувствовала, что Джерри смотрит на нее, уголки ее губ поднялись в улыбке, и она расхохоталась. С трудом переводя дыхание, она несколько раз повторила: «Ни за что!» Наконец она успокоилась и объявила на всю кухню: «Джерри! Ты козел! Я не собираюсь снова проходить через это, даже не думай!»

Джерри засмеялся громче.

– Это не смешно. Ты знаешь, что я думаю по этому поводу! Я отказываюсь делать это. Нет, нет и нет! Ни за что! Я не стану это делать.

– Придется, – засмеялся Джерри.

– Я не обязана!

– Ради меня.

– Я не буду этого делать ни ради тебя, ни ради мира во всем мире. Я ненавижу караоке!

– Сделай это для меня, – повторил он.

Звонок телефона заставил Холли подпрыгнуть на месте. Это была Шэрон.

– Слушай, уже пять минут первого! Что там написано? Мы с Джоном умираем от любопытства!

– С чего вы взяли, что я его открыла?

– Ха! – фыркнула Шэрон. – После двадцати лет дружбы я знаю тебя лучше, чем ты сама себя знаешь! Давай признавайся! Что там написано?

– Я не стану этого делать, – отрубила Холли.

– Что? Ты не хочешь говорить?

– Нет. И я не буду делать то, о чем он просит.

– Почему? И о чем он просит?

– Это просто жалкая попытка Джерри пошутить! – крикнула она в потолок.

– Я заинтригована, – сказала Шэрон. – Ну, не тяни, рассказывай.

– Холли, выкладывай, что там? – сказал Джон в другую трубку.

– Ну ладно… Джерри хочет, чтобы я… спела под караоке, – протараторила она.

– Что? Холли, мы не поняли ни слова, – сказала Шэрон.

– Нет, я понял, – перебил Джон. – Мне кажется, ты сказала что-то про караоке, я прав?

– Да, – ответила Холли после паузы. Может быть, если бы она промолчала, ничего не произошло бы. Ее друзья начали хохотать так громко, что Холли пришлось отодвинуть трубку подальше от уха. – Позвоните мне, когда заткнетесь, – сказала она, разозлившись, и нажала отбой.

Через несколько минут они перезвонили.

– Алло?

Она услышала, как на другом конце провода Шэрон фыркает, потом хихикает, и связь прервалась.

Еще через десять минут она перезвонила сама.

– Алло?

– Слушаю. – Шэрон говорила подчеркнуто серьезным, деловым тоном. – Извини, я уже успокоилась. Не смотри на меня, Джон, – сказала Шэрон в сторону. – Прости меня, Холли, но я просто все время вспоминала тот раз, когда ты…

– Да, да, да! – перебила Холли. – Не надо об этом! Это был самый позорный день моей жизни, и не думай, что я его забыла. И поэтому не собираюсь делать это снова.

– Послушай, Холли, нельзя же расстраиваться из-за такой глупости!

– Если то, что случилось со мной, меня бы не расстроило, значит, мне пора в психбольницу!

– Холли, ну подумаешь, просто небольшой конфуз…

– Спасибо, я помню! В любом случае, я не умею петь, Шэрон! Мне кажется, в прошлый раз я это с блеском доказала!

Шэрон затихла.

– Шэрон?

Молчание.

– Шэрон, ты там?

Нет ответа.

– Шэрон, ты смеешься, что ли? – рявкнула Холли.

Она услышала тихий писк, и на том конце повесили трубку.

– Какие у меня чудесные друзья, они всегда готовы меня поддержать, – пробормотала она.

– Джерри! – закричала Холли. – Я думала, ты будешь помогать мне, а не превращать меня в психопатку!

Той ночью она почти не спала.

Глава десятая

– С днем рождения, Холли! Или надо говорить – с прошедшим днем рождения? – Ричард нервно засмеялся. У Холли челюсть отвисла от изумления, когда она увидела на пороге своего старшего брата. Она закрыла рот и снова открыла его, как аквариумная рыбка, совершенно не зная, что сказать. – Я принес тебе маленькие орхидеи Phalaenopsis в горшке, – сказал он, протягивая ей растение. – Их доставили свежими, они еще не распустились, но вот-вот зацветут. – Он говорил, как в рекламе.

Пораженная Холли легонько прикоснулась к розовым бутонам.

– Боже, Ричард, орхидеи – мои любимые цветы!

– Ну, у тебя такой милый сад. Милый и… – он откашлялся, – зеленый. Немного заросший, правда… – Он умолк и принялся перекатываться с каблуков на носки, что всегда злило Холли.

– Хочешь зайти? Или ты просто мимо проезжал? – Ну, пожалуйста, скажи, что не хочешь. Несмотря на подарок, Холли была не в настроении общаться с Ричардом.

– Ну да, пожалуй, зайду ненадолго. – Ричард вытирал ноги в течение минимум двух минут, прежде чем войти в дом. В своем вязаном коричневом кардигане и коричневых брюках, доходивших строго до верха аккуратных коричневых мокасин, он напомнил Холли ее старого учителя математики. Причесанный волосок к волоску, с безупречно чистыми, только что после маникюра ногтями… Холли представила себе, как он каждый вечер измеряет их маленькой линейкой, чтобы убедиться, что их длина не превышает европейского стандарта, если, конечно, такой существует.

Ей всегда казалось, что Ричарду неловко в собственном теле. Он выглядел так, будто туго затянутый (коричневый) галстук его душил, а ходил, словно к спине ему привязали шест. В те редкие моменты, когда он улыбался, улыбка никогда не затрагивала его глаз. Он муштровал собственное тело, орал на него и наказывал себя всякий раз, когда случайно начинал вести себя, как нормальный человек. Самое печальное, что он верил, что ему живется намного лучше, чем другим. Холли проводила его в гостиную и поставила орхидеи на телевизор.

– Нет, Холли, нет, – сказал он, погрозив ей пальцем, как непослушному ребенку. – Не ставь его туда! Он должен находиться в прохладном месте, защищенном от сквозняков, вдали от прямых солнечных лучей и нагревательных приборов.

– О, конечно. – Холли снова взяла горшок в руки и в панике стала искать для него подходящее место. Как он сказал? Теплое место, вдали от сквозняков? Как ему удавалось заставлять ее чувствовать себя дурочкой?

– Как насчет столика в центре комнаты? Там ему будет хорошо.

Холли сделала, как ей велели, и поставила горшок на журнальный столик, почти ожидая, что он назовет ее «хорошей девочкой». К счастью, он промолчал.

Ричард занял свое любимое место рядом с камином и осмотрелся.

– У тебя очень чисто, – прокомментировал он.

– Спасибо, я только что… убралась.

Он кивнул, как будто уже знал это.

– Хочешь чаю или кофе? – спросила она, надеясь, что он откажется.

– Да, спасибо, – сказал он и хлопнул в ладоши, – я бы выпил чаю с молоком, но без сахара.

Холли вернулась из кухни с двумя кружками чая и поставила их на журнальный столик. Она надеялась, что пар от чашек не убьет бедное растение.

– Просто поливай его регулярно и подкармливай каждую весну. – Он все еще говорил о растении. Холли кивнула, прекрасно зная, что не будет делать ни того ни другого.

– Не знала, что ты знаток цветоводства, Ричард, – сказала она, стараясь поддержать беседу. Молчание, казалось, разрасталось, заполняя собой весь дом. – Часто работаешь в саду?

– О да, я люблю работать в саду. – Его глаза загорелись. – Суббота – мой садовый день, – объявил он, улыбаясь в свою чашку.

У Холли появилось ощущение, что рядом с ней сидит абсолютно незнакомый ей человек. Она поняла, что слишком мало знает о Ричарде, как и он почти ничего не знает о ее жизни. Но Ричард сам этого захотел, он всегда держался особняком, даже ребенком. Никогда не делился своими радостями, никогда не рассказывал, как у него прошел день. Всему на свете он предпочитал факты, и только факты. Даже о Мередит его семья впервые узнала в тот самый день, когда они вдвоем пришли на ужин и объявили о своей помолвке. Отговаривать его от женитьбы на этой рыжеволосой зеленоглазой драконихе было, к сожалению, слишком поздно. Да и не стал бы он их слушать.

– Послушай, – решилась она, и ее голос прозвучал слишком громко в маленькой гостиной, – в твоей жизни случилось что-то странное или необычное? Например, почему ты здесь?

– Нет, нет, ничего странного, все как всегда. – Он глотнул чаю и добавил: – И ничего необычного тоже. Просто захотел заскочить на минуту, раз уж оказался в этом районе.

– Понятно. Просто очень неожиданно, что ты забрался в наши края. – Холли засмеялась. – Что привело тебя в темный и опасный северный округ?

– Да, знаешь, просто по делу, – пробормотал он. – Но машину я, конечно, оставил на другом берегу реки!

Холли выдавила из себя улыбку.

– Шучу, шучу, – поспешил добавить он. – Она прямо рядом с домом на улице. Но… ты же не думаешь, что это и правда опасно? – серьезно спросил он.

– Думаю, с ней все будет в порядке, – насмешливо ответила Холли. – Вроде бы никто подозрительный в нашем тупике средь бела дня не шлялся. – Он не оценил ее юмора. – Как Эмили и Тимми? Извини, я хотела сказать, Тимоти? – Разумеется, она оговорилась не специально.

Глаза Ричарда загорелись:

– У них все хорошо, Холли, очень хорошо. Хотя я за них и беспокоюсь. – Он отвел взгляд и стал рассматривать комнату.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Холли, надеясь, что, может быть, сейчас Ричард откроется ей.

– Да нет, ничего конкретного, Холли. Дети вообще источник беспокойства. – Он поправил очки и посмотрел ей в глаза. – Наверное, ты рада, что тебе не придется беспокоиться о детях, – сказал он, засмеявшись.

В комнате повисло молчание.

Холли показалось, будто ее ударили ногой в живот.

– Так ты уже нашла работу? – продолжил он.

Холли сидела, окаменев от шока, ей все еще не верилось, что у него хватило наглости сказать ей это. Она чувствовала оскорбление и обиду, и ей хотелось, чтобы он немедленно покинул ее дом. Хватит разводить с ним церемонии! Не будет же она объяснять своему брату с его кургузым умишком, что она еще и не начинала искать работу, потому что скорбит по покойному мужу. Этого «беспокойства» ему не придется испытать еще лет пятьдесят.

– Нет, – рявкнула она.

– А на что же ты живешь? Получаешь пособие по безработице?

– Нет, Ричард, – сказала она, стараясь не терять самообладания, – я получаю не пособие по безработице, а вдовье пособие.

– А, замечательно! Удобная вещь, не правда ли?

– Я не стала бы употреблять слово «удобный». По-моему, это чрезвычайно тягостная вещь.

Атмосфера стала напряженной. Неожиданно Ричард хлопнул себя рукой по ноге.

– Я, пожалуй, поеду на работу, – объявил он, вставая и потягиваясь, как будто просидел несколько часов.

– Хорошо. – Холли испытала облегчение. – Тебе и правда лучше уехать, пока твою машину не угнали. – Он снова не понял шутки и стал выглядывать из окна, чтобы убедиться, что машина на месте.

– Ты права, она еще здесь, слава богу. Ну, было приятно тебя увидеть, и спасибо за чай, – сказал он какой-то точке на обоях поверх ее головы.

– Пожалуйста, и спасибо за орхидею, – ответила Холли сквозь зубы. Ричард пошел по дорожке через сад, но на полпути остановился осмотреться. Покачал головой в знак неодобрения и крикнул: «Тебе нужно нанять кого-нибудь, кто бы навел здесь порядок!» – и уехал на своей коричневой семейной машине.

Холли кипела от злости, глядя, как он отъезжает. Потом с грохотом захлопнула дверь. Этот человек так ее взбесил, что она чуть не выгнала его. Как можно до такой степени ничего не понимать?

Глава одиннадцатая

– Шэрон, я его просто ненавижу! – жаловалась Холли подруге по телефону вечером того же дня.

– Не обращай на него внимания, Холли! С ним ничего не поделаешь, он клинический идиот, – ответила та с негодованием.

– Но это раздражает меня еще больше. Все говорят, что с ним ничего не поделаешь, что он не виноват. Он взрослый мужчина, Шэрон. Ему тридцать шесть. Ему уже пора знать, когда держать свой рот закрытым. Он нарочно это говорит, – кипятилась Холли.

– Не думаю, что он делает это намеренно, Холли, – попыталась успокоить ее Шэрон. – Мне кажется, он просто заехал поздравить тебя с днем рождения.

– Да? С какой стати? – воскликнула Холли. – С каких это пор он вздумал приезжать ко мне и дарить подарки на день рождения? Он никогда этого раньше не делал! Никогда!

– Ну, тридцать – это все-таки дата…

– Нет, он так не думает! Он сам говорил за ужином у родителей несколько недель назад. Если я правильно запомнила, он сказал, – она стала передразнивать его голос, – «от этих вечеринок по случаю дня рождения одни неприятности». Вот придурок!

Шэрон засмеялась, потому что ее подруга говорила, как десятилетняя девочка. – Хорошо, значит, он злобное чудовище, и гореть ему в аду!

Холли на мгновение остановилась.

– Ну, я бы так не сказала, Шэрон…

Шэрон снова рассмеялась.

– То есть я не права?

Холли слабо улыбнулась. Джерри понял бы, что она чувствует. Он всегда знал, что нужно сказать и что сделать. Он обнял бы ее так, как умел обнимать только он, и все ее проблемы тут же растаяли бы. Она схватила с постели, на которой лежала, подушку и крепко обняла ее. Когда она в последний раз обнимала кого-нибудь, по-настоящему обнимала? А самое печальное – она не могла себе представить, что когда-нибудь сможет вот так обнять кого-то другого.

– Алло? Земля вызывает Холли! Ты там или я разговариваю сама с собой?

– Ой, извини, Шэрон, что ты сказала?

– Я спрашиваю, ты подумала по поводу караоке?

– Шэрон! – взвизгнула Холли. – Я не собираюсь об этом думать!

– Спокойно, женщина, спокойно! Я просто вот что подумала. Мы могли бы взять караоке напрокат и поставить его у тебя в гостиной. Ты сделала бы то, о чем он просит, и тебе не пришлось бы позориться на публике! Что ты на это скажешь?

– Нет, Шэрон, это прекрасная идея, но она не подходит. Он хочет, чтобы я пела в клубе «Дива», пропади он пропадом.

– Ах, как трогательно! Потому что ты Диско-дива?

– Наверное, он так думал, – сказала Холли с грустью.

– Н-да, только где этот клуб «Дива»? Ни разу о таком не слышала.

– Вот и прекрасно! Раз никто не знает, что это за клуб, значит, я не смогу выполнить его указание, правильно? – сказала Холли, довольная, что нашла выход из тупика.

Они попрощались, но, едва она повесила трубку, телефон снова зазвонил.

– Здравствуй, милая.

– Мама! – сказала Холли с упреком в голосе.

– О боже, что я натворила?

– Меня сегодня навестил твой злобный сын, и я им крайне недовольна.

– Ох, прости, дорогая, я звонила предупредить, что он к тебе заедет, но все время попадала на автоответчик. Ты вообще иногда включаешь телефон?

– Дело не в этом, мам.

– Я знаю, извини. А что он сделал?

– Он открыл рот. Это уже проблема.

– О нет! Он так хотел подарить тебе подарок.

– Ну, я не отрицаю, что подарок милый и трогательный, но он говорил мне ужасные вещи и даже глазом при этом не моргнул!

– Хочешь, я поговорю с ним?

– Да нет, не надо. Мы уже большие мальчики и девочки. Но за предложение спасибо. Так что ты хотела? – Холли поспешила сменить тему.

– Мы с Киарой смотрим фильм с Дензелом Вашингтоном. Киара считает, что когда-нибудь выйдет за него замуж, – засмеялась Элизабет.

– Точно, выйду! – закричала издалека Киара.

– Не хотелось бы ее расстраивать, но он женат, – сказала Холли.

– Он женат, дорогая. – Элизабет передала новость.

– Подумаешь, эти голливудские браки… – пробормотала Киара.

– И вы в доме одни? – спросила Холли.

– Фрэнк в пабе, а Деклан в колледже.

– В колледже? Но уже десять вечера! – засмеялась Холли. Деклан, вероятно, шатался где-то в городе и делал что-нибудь противозаконное, используя колледж как прикрытие. Неужели мать настолько простодушна, чтобы поверить в это, особенно учитывая, что она вырастила четверых старших детей?

– Ну что ты, он очень трудолюбив, когда захочет. Холли, он работает над каким-то проектом. Я не знаю, что это такое, потому что, когда он рассказывает, половину пропускаю мимо ушей.

– М-м-м, – недоверчиво протянула Холли.

– Ну ладно, мой будущий зять снова на экране, поэтому я должна отключиться, – засмеялась Элизабет. – Не хочешь к нам присоединиться?

– Спасибо, нет. Мне и здесь хорошо.

– Ну ладно, дорогая, но, если передумаешь, ты знаешь, где нас искать. Пока, детка.

Холли вернулась в одиночество своего пустого дома.

На следующее утро Холли проснулась в своей постели одетой. Она чувствовала, что опять поддается старым привычкам. Оптимизм, который она старательно копила в течение нескольких недель, таял на глазах. Стараться все время быть счастливой – чертовски утомительное занятие, и ей явно не хватало на это сил. Кому какое дело, если у нее дома бардак? Никто, кроме нее, его не увидит, а ей все равно. Кого волнует, если она неделю не будет краситься или мыться? Она не собиралась производить на людей впечатление. Единственным мужчиной, с которым она виделась регулярно, был парень из доставки пиццы. Этот ей всегда улыбался – как только получал чаевые. Кому какое дело? Рядом с ней завибрировал мобильник. Пришло сообщение от Шэрон.

«КЛУБ ДИВА ТЕЛ. [phone]

ПОДУМАЙ ОБ ЭТОМ. БУДЕТ ВЕСЕЛО

СДЕЛАЙ ЭТО ДЛЯ ДЖЕРРИ».

Джерри умер, хотелось ответить ей. Но вот что странно. С начала истории с конвертами она перестала думать о нем как о мертвом. Ей казалось, что он просто уехал в отпуск и пишет ей письма. Ну, по крайней мере, можно позвонить в клуб и все разузнать. Это еще не значит, что ей придется пройти через это.

Она набрала номер, и ей ответил мужской голос. Она еще не придумала, что сказать, поэтому быстро повесила трубку. Ну, давай, Холли, сказала она себе, это не так сложно, просто скажи, что в караоке хочет петь твоя подруга.

Холли собрала свою волю в кулак и снова набрала номер.

Ей ответил тот же голос: «Клуб «Дива».

– Здравствуйте…Я хотела узнать, у вас бывают вечера караоке?

– Бывают… По… – она услышала, как он перелистывает страницы, – да, извините, по четвергам.

– По четвергам?

– Ой, нет, подождите… – Он снова принялся листать. – Нет, по вторникам, вечером.

– Вы уверены?

– Да, точно по вторникам.

– А скажите… Э-э-э, ну, я хотела спросить, м-м-м… – Холли сделала глубокий вдох и начала: – Моя подруга хотела бы спеть в караоке, и она хотела узнать, что ей нужно для этого сделать?

На другом конце провода повисла длинная пауза.

– Алло? – Видимо, ей попался умственно отсталый собеседник.

– Простите, пожалуйста. Дело в том, что организацией вечеров караоке занимаюсь не я, поэтому…

Холли начала терять терпение. Она долго собиралась с духом, чтобы сделать этот звонок, и какой-то некомпетентный тупица не испортит ее затею.

– Ну хорошо, а есть у вас там кто-нибудь, кто знает?

– Не-а. Вообще-то клуб еще не открылся, слишком рано, – довольно ехидно ответил он.

– Спасибо вам большое, вы мне очень помогли! – в тон ему сказала она.

– Постойте! Если вы чуть-чуть подождете, я постараюсь что-нибудь для вас узнать. – Он перевел Холли на ожидание вызова, и в течение следующих пяти минут она вынужденно слушала мелодию «Зеленых рукавов».

– Алло, вы еще здесь?

– Да, как ни странно, – сказала она рассерженно.

– Извините, что заставил вас ждать, пришлось звонить. Как зовут вашу подругу?

Холли окаменела, это в ее планы не входило. Ну, ладно, она скажет свое имя, а потом ее «подруга» перезвонит и сообщит, что передумала.