Первая научная история войны 1812 года

Во всех частях управления финансами царил хаос: не было четкого разделения обязанностей между ведомствами, процветало взяточничество, чиновники высшего ранга (к примеру, Д.А. Гурьев /1751–1825/ и М.М. Сперанский /1772–1839/) интриговали между собой (у читателя есть возможность сравнить проблемы той эпохи с современными…). Но главной причиной финансовых затруднений были непомерные расходы на военные цели.

С наступлением в 1807 г. мира в стране проигравшей логики и помраченного здравого смысла расходы на армию увеличились почти в два раза (!): с 63 402 тыс. руб. асс. до 118 525 тыс. в 1808 г. (а в 1812–1814 достигли вообще фантастических цифр). Это беспрецедентный факт в мировой истории и прекрасный показатель отношения Александра к союзу. Любопытно проследить, как менялась динамика расходов на милитарию (без учета морского министерства) в военное и в относительно мирное время: 1804 г. – 41 942 тыс. руб., 1805 г. – 43 184, 1806 г. – 44 304, 1807 г. – 63 402, 1808 г. – 118 525, 1809 г. – 112 279, 1810 г. – 127 936, 1811 г. – 122 414, 1812 г. – 160 843, 1813 г. – 264 792, 1814 г. – 278 775.[460]

А теперь сравним увеличение расходов на армию (55,1 млн руб.) и недобор от таможни (показатели 1807 и 1808 гг., соответственно, – 9 134 тыс. руб. и 5 523 тыс.), т. е. 3,6 млн руб. Так становится совершенно очевидным, от чего казна страдала больше. Кстати, эти потерянные для казны 3,6 млн и есть наши «23,1 млн» (уменьшение годового торгового оборота), которыми пугали читателей отечественные авторы-пропагандисты: якобы именно эта разница так гибельно сказалась на бюджете. Просто исследователи не учли, что доходы казны от таможни и общие показатели оборота – вещи неравнозначные (одна является процентом другой). Это также несопоставимо с долями других видов поступления в казну: подушная подать – 48,4 млн, питейный доход – 34,2 млн (!), соляной – 7,7 млн.[461]

В подробном докладе царю от 8 декабря 1809 г. сам канцлер Н.П. Румянцев писал, что главная причина финансового кризиса кроется отнюдь не в разрыве торговли с Англией, а в расходах на оборону и в бездумном печатанье денег. Среди прочего канцлер отмечал: «…я полагаю, что понижение нашего курса отнюдь не по разрыву с Англиею случилось, но по тем издержкам, которые, вероятно, потребовали скоропостижного умножения ассигнаций…»[462] Таким образом, второе лицо в государстве фактически провело исследование сходное с моим уже тогда (200 лет назад), причем, располагая всей полнотой информации, канцлер сформулировал сходный вывод! Румянцев даже попытался использовать ситуацию и создать национальную торговлю (идея акционерных обществ – «домов»), но не успел: Александр I оказался слишком нетерпелив в своем стремлении начать новую агрессию.

Итак, мы видим, что ответственность за российские экономические проблемы просто свалили на кого было удобнее. Говоря о спаде оборотов внешней торговли, исследователи не обращают внимания еще на одну важную деталь. Если в 1808 г. показатели упали на 23,1 млн руб. сер., то уже в 1804 (до блокады!) произошло аналогичное снижение с 59 млн (1803 г.) до 51,7 млн руб., а в 1805 г. – с 60,7 млн до 49,6 млн: т. е. мы снова встречаемся с тенденцией, трендом, который показывает скачкообразную линию развития торговли.

Теперь несколько слов о том, как присоединение к блокаде Англии сказалось на российском населении и промышленности. Подавляющая часть населения, крестьянство, только выиграло от присоединения к блокаде. На провинциальном дворянстве новая ситуация практически не отразилась. В России тогда было всего примерно 4,4 % городских жителей, причем можно было бы теоретически причислить к «пострадавшим» только лиц высокого достатка, обитающих в крупных городах северного портового региона (Петербург и Рига) и отчасти богатых москвичей. Это еще меньший процент. Они лишились (весьма ненадолго и не полностью) некоторых атрибутов «бездуховной» роскоши, введенных Петром I (сократились поставки кофе, экзотических фруктов и т. д.); уменьшились поставки колониального сахара (зато в годы блокады появились заменители, в т. ч. сахарная свекла, которую начали широко выращивать в лесу Фонтенбло под Парижем). Да, например, обанкротилась некая мелкая фирма «Цукербекер» и немного пострадал банкирский дом Клейна (Рига), но ведь они не имели даже и отдаленно того значения в структуре российской экономики, какое сейчас имеют для своих стран, к примеру, Сбербанк, BNP Paribas и HSBC Holdings plc. Несколько более серьезной проблемой было прекращение вывоза древесины и пеньки в прежних масштабах.

А что есть «всеобщее недовольство»? Во-первых, речь может идти лишь о грамотной части высшей аристократии, во-вторых, возмущенные возгласы начались еще до прекращения торговых отношений с Англией: они носили более политический, петушино-самодурственный (реваншистский) характер – особенно против самого Тильзитского мира, который считали «позорным»,[463] и на который позже стали валить все финансовые затруднения (но ведь в Тильзит Наполеона привели сами же эти самодуры своей собственной агрессией!). Кроме того, по воспоминаниям одной осведомленной придворной дамы, «английский кабинет тайно работал для возбуждения всеобщего неудовольствия».[464] Помимо этого, раздражение (у определенной, отсталой части общества) против любых действий Александра вызывали его со М.М. Сперанским реформаторские проекты.

Примечательно, что многие купцы были очень довольны своими доходами в годы присоединения к блокаде. Вот, к примеру, свидетельство украинского купца: «С 1807 г. после Тильзитского мира правительством запрещен был ввоз большой части заморских товаров, потребность в коих заменили русские, через что торговля украинская начала увеличиваться и с 1807 года по 1812 год приняла довольно обширный размер. С сего времени началось и мое непосредственное влияние на дело. В 1808 году, на Ильинскую, в первый раз было товаров наших вывезено на 50 тысяч, а прежде бывало на 20 или 25 тысяч».[465]

Вопрос о влиянии блокады на производство весьма интересен и показателен: в данном случае присоединение к общеевропейскому проекту Наполеона оказало на Россию самое положительное влияние. Вот несколько репрезентативных цифр по промышленности. Хлопкоткачество: 1804 г. – выработано 6 млн аршин ткани и имелось 8181 рабочих, а 1814 г. – 26 млн и 39 210 рабочих: и это не смотря на войну и разруху! Общее число фабрик всех отраслей в 1804 г. – 2399, рабочих – 95,2 тыс., а в 1814 г. – 3731 и 170,6 соответственно. Производство сахара, не меняющего показателя с 1801 по 1805 гг. (0,2 тыс. пудов),[466] к 1809 г. подскочил до 1 тыс. пудов! Резко увеличилась добыча соли на юге и в северо-восточных районах. Колебания показателей добычи черных и цветных металлов не существенны. Но, к сожалению, пока у нас нет достаточно широкой базы исследований по всем отраслям и промышленным регионам. Общие же показатели свидетельствуют о положительном влиянии блокады, хотя и не долгой по своему реальному времени действия.

Приведу еще одно свидетельство современника (специальная аналитическая записка первой половины 1810 г.): «Суконные фабрики никогда возникнуть не могли, затрапезы, шелковые материи, холст, полотна и прочие ткани, которые едва стали размножаться, как и подавлены английским рукоделием. С трудом начали оправляться по пресечении с ними торга. Ситцевые и набойчатые фабрики ту же имели участь».[467] То есть автор полностью поддерживает прекращение торговли с Англией и категорически заявляет о том, что это выгодно и необходимо для отечественного производства! Другой современник событий, С.Н. Глинка, рассказывая о беседе с графом Ф.В. Ростопчиным (вероятно, в конце 1809 года), сообщает: «фабрики наши и мануфактуры оживились», причем Ф.В. Ростопчин с ним полностью соглашается.[468]

Продолжение разработки данных на микроуровне (по отдельным регионам и отраслям) позволит уточнить выводы о влиянии блокады на российскую промышленность. Подводя итоги, мы видим, что, конечно, тема нуждается в дальнейшем всестороннем изучении, но уже сейчас понятен общий вывод о позитивном влиянии блокады Англии.

Отмечу, что еще академик Н.М. Дружинин (1886–1986) в свое время пришел к такому мнению: «…огромное значение имел этот период для усиления самостоятельной национальной индустрии. Отгороженная от Англии высокими таможенными барьерами, русская мануфактура широко использовала создавшееся политическое положение».[469]

Как бы продолжая мое исследование 2001 года и во многом подтверждая мои выводы, в 2011 г. Н.Н. Трошин выступает с докладом со следующим выводом: «Таким образом, рассмотрение изменений импортных и экспортных цен позволяет сделать вывод о том, что негативное влияние континентальной блокады на условия российской торговли ограничивается фактически одним 1808 г. Начиная с 1809 г. и вплоть до выхода России из режима континентальной блокады в 1812 г. условия торговли значительно улучшились и не претерпевали значительных колебаний. К тому же негативное влияние было вызвано не столько разрывом торговых отношений с Англией, сколько действиями английского военно-морского флота на торговых коммуникациях».[470]

О.В. Соколов в публикации 2012 года использует мою концепцию (без ссылки на автора) и подтверждает мой тезис о том, что крах финансов России произошел отнюдь не по причине присоединения к блокаде, а из-за «громадной денежной эмиссии, которая производилась в эпоху Александра I. Начиная с 1805 г. бумажные деньги стали печатать тоннами».[471] Тот же О.В. Соколов обращает внимание, например, и на то, что практически все, например, московские фабрики и производства были «ориентированы исключительно на внутренний рынок»:[472] то есть потерь от прекращения торговли с Англией (причем, как мы уже знаем, временного и мнимого) понести не могли.

В итоге мы можем и должны заключить, что экономические факторы (и, в первую очередь, – присоединение России к континентальной блокаде Англии) не могли стать главной причиной войны.[473] Они не были основанием ни финансового кризиса, ни фактического отказа российского правительства в 1809 г. от выполнения условий союза, касающихся континентальной блокады. И даже отдельные негативные черты блокады не имели столь принципиального значения, чтобы начинать новую мясорубку. Россия еще слишком мало была интегрирована в еврорынок. Решающими причинами войны оказались импульсы предыдущих столкновений (политического свойства) и новая конъюнктура. Судя по всей массе документов, видно, что для Александра I Тильзит был лишь вынужденной передышкой, средством для накопления сил для новой войны.[474] Об отношении к делу французской стороны я уже говорил.

Влияние блокады в европейском масштабе было двояким. С одной стороны, отчасти следуя логике ее исполнения, Франция втянулась в Пиренейскую войну[475] и конфликт с Россией, была вынуждена аннексировать владение родственника Александра – герцогство Ольденбургское (правда, предложив в качестве компенсации Эрфурт, о чем авторы-пропагандисты не упоминают) и присоединить (в 1810 г.) Голландию (голландцы получили прогрессивный Гражданский кодекс и… фамилии). С другой стороны, был дан мощный импульс для развития национальных индустрий и путей сообщения; создана база для более тесной интеграции европейских экономических областей. И если бы не спасительные действия Австрии (пятая антифранцузская коалиция 1809 г.) и России (шестая антифранцузская коалиция 1812 г. /1812–1814 гг./), то Англия, действительно испытывавшая серьезные трудности, вероятнее всего, проиграла бы борьбу с Наполеоном.

Еще и еще раз повторяю, что необходимо понять суть того момента: либо через экономические катаклизмы Британия перестает негативно влиять на торговлю континентальных государств и прекратит спонсировать антифранцузские, по сути дела, интервенционистские коалиции (только поражения которых и дали возможность Наполеону перейти от паллиативных мер к столь глобальному проекту), либо случится то, что произошло в 1815 году, но раньше, т. е. с большими потерями в плане исторического развития Франции. Тогда действовала формула: либо так – либо никак.

Основная проблема Франции и Наполеона (в смысле эффективности блокады Англии) заключалась в неразвитости национальных индустрии и колониальной торговли европейских стран, слишком долго сидевших на «игле» зависимости от английских колониальных товаров и продуктов британской мануфактуры; в нежелании этих стран осознать и изменить эту ситуацию, но вместо этого – лишь продолжать прежнюю войну с Францией; в амбициях их правителей (примеры: Австрия в 1809 г. и, особенно, Россия и Александр I во все годы). Иными словами, прекратить коалиционную феодальную экспансию Наполеон мог, только перекрыв канал их материального обеспечения. Но это можно было сделать (не имея достаточно сильного флота) лишь экономическим путем такого формата, который при тогдашней конъюнктуре был трудновыполним. Причем возможность самого появления подобного глобального проекта была дана самими союзниками по антифранцузским коалициям.

Причины войны, подготовка и планы сторон

Нам угрожает скорая и неизбежная война. Вся Россия готовится к ней. Армия в Литве значительно усиливается. Туда направляются полки из Курляндии, Финляндии и отдаленных провинций. Некоторые прибыли даже из армии, воевавшей против турок. …Ее офицеры бахвалятся всюду, что скоро они пойдут в Варшаву.

Из письма маршала Л.-Н. Даву – Наполеону (3 июня 1811 г.)

Тот, кто освободил бы меня от этой войны, оказал бы мне большую услугу.

Наполеон – министру полиции А.Ж.М.Р. Савари (весна 1812 г.)

Нашествие Наполеона было по существу актом необходимой самообороны.

Выдающийся русский историк, академик М.Н. Покровский

I

Важнейшей особенностью, средством и даже отчасти целью научного исторического анализа является необходимость видеть главное, суть явления, исток большой «реки», которая затем начинает изгибаться и обрастать ручейками и заводями. Многие исследователи проигрывают этот интеллектуальный бой с кокетливо скрывающей свои секреты Историей. Иные и вовсе специально фальсифицируют события, но большинство оказываются заблудившимися посреди изгибов упомянутой метафоры-реки. Можно весьма пристально и добросовестно изучать ее течение, например, посередине протяженности, но вы не сможете безошибочно назвать ее причину – начало.

Причины войны 1812 года необходимо искать, так сказать, отматывая пленку назад, путешествуя в карете по берегам упомянутой «реки» Времени, часто останавливаясь, снимая шляпу – и под сенью платана или акации делая скетчи пейзажей и случайных лиц в альбоме веленевой бумаги. И вот, после долгого пути, неожиданных встреч, невероятных открытий, отрицания прежних предположений и обретения новой уверенности, на вечерней заре колесница вас выносит к истоку…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Интересующиеся подробным перечислением элементов историографии темы могут обратиться к следующим изданиям: Абалихин Б.С., Дунаевский В.А. 1812 год на перекрестках мнений советских историков, 1917–1987. М., 1990; Троицкий Н.А. Отечественная война 1812 года: история темы. Саратов, 1991; Шеин И.А. Война 1812 года в отечественной историографии. М., 2013 (данная работа претендует на подробное исследование, но она страдает «белыми пятнами» и небрежностью, а также нередко и тенденциозностью в оценках); Palmer A. Napoleon in Russia. L., 1997, p. 273–296.

2

Чичерин А.В. Дневник. М., 1966, с. 188.

3

Басаргин Н.В. Воспоминания. Рассказы. Статьи. Иркутск, 1988, с. 55.

4

Поджио А.В. Записки. Письма. Иркутск, 1989, с. 10.

5

Мартенс К. фон. Из записок старого офицера. // Русская старина, 1902, № 1, с. 104.

6

К примеру: M'Queen J. The campaigns of 1812, 1813, and 1814: also the causes and consequences of the French Revolution, to which is added the French confiscations, contributions, requisitions… from 1793, till 1814. Glasgow, 1815; Segur Ph. de, General, comte. Histoire de Napoleon et de la grande armee pendant l’annee 1812. Brussels, 1825; Peppler F. Schilderung meiner Gefangenschaft in Russland vom Jahre 1812 bis 1814. Worms, 1832 и т. д.

7

Ахшарумов Д.И. Описание войны 1812 года. Спб., 1819, 294 с. Стоит оговорить, что количество печатных знаков на странице было совсем небольшим – примерно треть от того, что вы видите в данной книге, то есть все сочинение укладывалось страниц в сто, а то и менее. Также упомяну, что еще в 1813 г. Д.И. Ахшарумов по приказанию М.И. Кутузова быстро сработал коротенькую брошюру, посвященную событиям 1812 года (подробнее: Шведова Н. Кем и когда была написана первая история войны 1812 года? // Родина, № 6–7, 1992, с. 103) – с целью попытаться изобразить их в нужном именно М.И. Кутузову виде. Это анонимное сочинение, естественно, не содержало термина «Отечественная война», а называлось «Историческое описание войны 1812 года». В то время Д.И. Ахшарумов служил капитаном лейб-гвардии Егерского полка и адъютантом командира 3-го пехотного корпуса П.П. Коновницына. В 1813 г. вышла еще одна компиляция из реляций (но не исследование) Я.С. Деминского: Поход Наполеона в Россию, или Описание произшествий, бывших в России, в 1812 году, во время нашествия французов с народами почти всей Европы и бегства их. / Сочинил из донесений российских полководцев, государю императору, разных журналов, особенных известий и доказательств очевидных свидетелей. Яков Деминский. В Санктпетербурге: В Морской типографии, 1813.

8

Mémoires pour servir à l’histoire de la guerre entre la France et la Russie en 1812; avec un atlas militaire, par un officer de l’état-major de l’armée française. P., 1817, v. I, p. 49–52.

9

Сам подобный меч и подробности его создания – см.: Вершитель роковой безвестного веленья. Исторические и художественные ценности Наполеоновской эпохи из частных собраний. Книга первая. М., 2004, с. 188–189.

10

Бутурлин Д.П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году: с официальных документов и других достоверных бумаг российскаго и французскаго генерал-штабов. СПб., 1823, т. 1. [2], XVI, 428, [7], 11 c., [3] л. ил., карт.; Histoire militaire de la campagne de Russie en 1812. Par le colonel Boutourlin, aide-de-camp de S. M. l'Empereur de Russie.Paris – Saint-Petersbourg, 1824, t. 1, X, 392 p.; t. 2, 459 p.

11

Okouneff N. Considerations sur les grandes operations, les batailles et les combats de la campagne de 1812 en Russie. P., 1829; Окунев Н.А. Рассуждение о больших военных действиях, битвах и сражениях, происходивших при вторжении в Россию в 1812 году. СПб., 1833; Рассуждение о больших военных действиях, битвах и сражениях, происходивших при вторжении в Россию в 1812 году, генерал-майора Николая Окунева, сочинителя Рассуждений о новейшей системе войны, Истории Италийского похода в 1800 г. и рассмотрения свойства трех родов войск. Изд. 2-е. Санкт-Петербург: [В типографии Штаба Отдельного корпуса внутренней стражи], 1841. [6], XXXII, 266 с.

12

Михайловский-Данилевский А.И. Описание отечественной войны 1812 года по ВЫСОЧАЙШЕМУ ПОВЕЛЕНИЮ. СПБ., 1840, ч. I, с. X. Автор работал над созданием своей книги несколько лет – и первое издание данной книги вышло в свет в 1839 году.

13

Волконский С.Г. Записки. СПб., 1901, с. 329; Давыдов Д.В. Сочинения. М., 1962, с. 491; Нечкина М.В. Грибоедов и декабристы. М., 1977, с. 225.

14

Исторические рассказы и анекдоты из жизни русских государей и замечательных людей XVIII и XIX столетий. СПб., 1885, с. 247.

15

Малышкин С.А. Из истории создания А.И. Михайловским-Данилевским «Описания Отечественной войны в 1812 году». // Материалы научной конференции «Отечественная война 1812 года. Источники. Памятники. Проблемы» 1993 г. Бородино, 1994, с. 39.

16

Отечественная война 1812 г.: Энциклопедия. М., 2004, с. 468–469.

17

А.И. Михайловский-Данилевский. Император Александр I и его сподвижники в 1812, 1813, 1814, 1815 годах. Военная галерея Зимнего дворца. Т. 1. СПб., 1846, с. 2–3.

18

Там же, с. I.

19

Кюстин А. де. Россия в 1839 году. СПб., 2008, с. 645–646.

20

Мильчина В.А., Основат А.Л. Комментарий к книге Астольфа де Кюстина «Россия в 1839 году». СПб., 2008, с. 719–720.

21

Ковалевский Е.П. Граф Блудов и его время. (Царствование императора Александра I). М., 2016, с. 107–108.

22

Отечественная война 1812 г.: Энциклопедия… с. 685–686.

23

Богданов Ю.А. Грамотность и образование в дореволюционной России и СССР: историко-статистические очерки. М., 1964, с. 20.

24

Рейтблат А.И. Как Пушкин вышел в гении. Историко-социологические очерки о книжной культуре пушкинской эпохи. М., 2001, с. 28–29.

25

Военно-статистическое обозрение Российской империи. Т. 4, ч. 1: Московская губерния. СПб., 1853, с. 160–161; т. 8, ч. 1: Витебская губерния. СПб., 1852, с. 174–175.

26

России двинулись сыны: Записки об Отечественной войне 1812 года ее участников и очевидцев. М., 1988, с. 21.

27

Богданович М.И. История войны 1812 года. М., 2012, с. 18.

28

О нем подробнее: Григорович Д.В. Русские знаменитые простолюдины. Спб., 1860, с. 87–102; Кубасов И. Иван Никитич Скобелев. // Русская старина, 1900, т. 101, № 2, с. 393–413; Мамышев Вс. Генерал от инфантерии Иван Никитич Скобелев. СПб., 1904.

29

Александр Семенович Трачевский (1838–1906) – российский историк. Незаслуженно забытый выдающийся исследователь и большой эрудит. Учитывая масштабы его познаний, а главное, талант – каждое его суждение стоит воспринимать с большим уважением. Упомяну некоторые вехи биографии. Учился А.С. Трачевский в ставропольской гимназии и в Московском университете. В 1869 году защитил в Москве магистерскую диссертацию – «Польское бескоролевье» (Москва, 1869), в 1877 году, в Петербурге – докторскую: «Союз князей», увенчанную аж Уваровской премией. В 1873–1878 годах Трачевский был преподавателем тифлисской гимназии и давал уроки истории детям великого князя Михаила Николаевича. В 1878–1890 годах состоял ординарным профессором по кафедре всеобщей истории в Новороссийском университете. В 1879 году им были устроены в Одессе женские курсы для подготовки к высшим женским курсам. Здесь же он вместе со своей женой Юлией Александровной заведовал «Новой школой» – мужской и женской гимназией, открытой им по собственной программе. В 1890 году Трачевский вышел в отставку и был утвержден приват-доцентом в Санкт-Петербургском университете, но к чтению лекций там не приступал. Однако с успехом читал публичные курсы в музее военно-учебных заведений («Соляной Городок»), где вместе с генералом В.П. Каховским устроил «Научный отдел» для постоянных профессорских курсов (1891). Главные труды Трачевского: «Испания XIX в.», часть 1-я (Москва, 1872); «Das russisch-osterreichische Bundniss vom Jahre 1781» (Historische Zeitschrift, 1875); «Германия накануне революции» («Вестник Европы», 1875; отд. изд. 1897), «La France et l'Allemagne sous Louis XVI» (Revue historique, 1880–81 гг. и отдельное издание с приложением документов – Париж, 1881); «Витторино да Фельтре. Очерк из истории педагогии» (Одесса, 1882); «Россия и Франция в конце прошедшего века» (Вестник Европы, 1885); «L'Espagne а l'epoque de la revolution francaise» (Revue hist., май – июнь 1886); «Международная политика в эпоху Людовика XIV» («Журнал Министерства Народного Просвещения», 1888); «Пруссия в Крымскую войну» (Исторический Вестник, 1888), «L'empereur Paul et le Premier Consul» (Revue d'histoire diplomatique, 1889); «Опыт приложения эволюционной теории к орудию» («Труды археологического съезда в Одессе», III, 1888); «Дипломатические сношения России с Францией в эпоху Наполеона I» («Документы архивов парижского и петербургского за 1800–1808 год», в Сборнике Императорского Русского Исторического Общества, 1890–1894); «Госпожа Сталь в России» (Исторический Вестник, октябрь 1894); «Новые умственные течения в современной Германии» (Наблюдатель, № 2 и 5, 1895), «Mouvement Social en Russie» (Revue internationale de Sociologie, август, 1895). «Судьба Ислама» (Северный Вестник, август и сентябрь 1895); «Московская смута XVII в. и основа социологии» (Научное Обозрение, январь, февраль и май 1900); «Наполеон I», биографический очерк (в изд. Павленкова; более подробное изложение той же темы в Вестнике всемирной истории, 1901); «Исторические черты XIX в.» (Научное Обозрение 1901). Кроме того, А.С. Трачевский написал учебники почти по всем отделам истории – русской, древней, средневековой и Новой. Для собрания сочинений Ф. Шиллера перевел «Историю отпадения Нидерландов».