Сталь и камень

Я поспешил обратно на палубу и оглядел безмолвное море в поисках любых следов нашего экипажа. Ничего, лишь бесконечная тьма и ошеломляющая тишина, от которой по моей спине побежал холодок.

Я встал за штурвал. Тело болело от сражения и безумного шторма, в котором мы едва уцелели.

«Дыхание дракона» безмятежно дрейфовал в суровом море, глубины которого напоминали невиданную мной прежде чернильную бездну.

– Полуночное море, – прошептал я, вспомнив предостережения сестер-фейри.

Тяжело вздохнув, я уселся на краю палубы, всматриваясь в высокое ночное небо. Внезапное осознание заставило меня вздрогнуть: звезды изменились, перемешались в полном беспорядке. Я не узнавал ни единого созвездия. Это означало одно: мы удалились от суши и не могли определить точное местоположение.

Сон начал одолевать меня. Его тяжелая пелена затягивала, погружая в приятное оцепенение. Я поддался дремоте с благодарным самозабвением, нырнув в глубины беспокойного сна.

Во сне я увидел ее. Аврору. Освещенную звездами богиню, окутанную тенями. Она скользила по неземному павильону, и девственно-белое платье изящно развевалось. Вдруг она замерла над темным прудом.

– Любимая… – Все мое тело горело от желания спасти ее и все исправить. Но мой голос был лишь шепотом на ветру, и она его не услышала.

Неожиданная сила дернула меня и потащила прочь, и хотя я изо всех сил сопротивлялся, облако теней быстро окутало Аврору, и вскоре она исчезла.

Хотя я был безбожным человеком, я попросил о помощи Посейдона и Протея, самых могучих богов моря, умоляя помочь мне найти Аврору и спасти ее из лап принца Подземного царства.

Вскоре я провалился в глубокий сон, но прежде чем он стер мои мысли, я поклялся себе в одном. Что бы ни произошло, я никогда не забуду об Авроре, пока она снова не окажется в безопасности в моих объятиях.

18. Красавица

Нетвердой походкой я вошла во дворец, меня мучило жуткое чувство голода. Но любопытство быстро взяло верх. Блуждая по коридорам дворца, я заметила невообразимое множество слуг. Повсюду – в коридорах и залах, в садах и на территории дворца – они сновали в странной суете. От их прежней изысканности не осталось и следа: теперь они метались по коридорам, словно стайка воробьев, выкрикивая объявления налево и направо, словно оглашая приказы незримого командира.

Но меня потрясло не только их поведение, но и одежда. Многие были одеты в длинные черные плащи с капюшоном из дорогой ткани, которых я никогда не видела прежде. Тяжелую саржу теперь сменил плотный струящийся бархат. Еще более удивительными были лица слуг: все носили одинаковые золотые маски, которые закрывали глаза и нос, но не губы.

Это необычное поведение показалось мне еще более странным, когда я вошла в свою спальню и заметила вечернее платье на постели. Богатая шелковистая ткань черного цвета мерцала на свету и была расшита золотом. Платье было роскошнее всех предыдущих. На этот раз наряд дополняли украшения, лежавшие в шкатулке рядом… Должно быть, Гипнос подготовил что-то особенное на вечер.

Мои босые ноги прошлепали по белым мраморным полам. Я поспешила в уборную, отчаянно желая смыть с кожи грязь и запекшуюся кровь. Долгий путь во дворец был утомительным, и жестокая смерть оленя угнетала меня: его безмятежная жизнь оборвалась прямо у меня на глазах. Боль нарастала во мне, мучительный прилив, грозящий разрушить хрупкую плотину самообладания, за которую я отчаянно цеплялась. Последний душераздирающий рев того прекрасного создания еще долго будет преследовать мое сознание после того, как эта кровавая ночь уступит место сумеркам.

Поливая себя теплой водой, я не могла отделаться от ощущения неладного. Меня пугало странное поведение и потрясающие наряды слуг, и я не могла перестать думать о том, что творилось за закрытыми дверями. Какое-то тайное собрание?

Мои мысли прервал тихий стук в дверь уборной. Я быстро накинула шелковый халат и открыла дверь.

Передо мной стояла безмолвная женская фигура. Лицо служанки скрывала золотая маска, но глаза девушки сверкали. Казалось, она изучает меня, следит за каждым движением, словно видит насквозь.

Опустив взгляд, я заметила свое платье, аккуратно сложенное в ее руках.

– Вы пришли помочь мне одеться? – тихо спросила я.

В ответ девушка молча протянула руки. Я нерешительно шагнула вперед и позволила ей позаботиться о себе, чувствуя, как по мне разливается ее тихое тепло. Все мысли ушли на задний план: я смотрела в ее изумрудные глаза, пытаясь понять, что она видела во мне.

Девушка осторожно разгладила ткань платья на моей фигуре, закрепив драпировку пряжками из драгоценных камней в золотой оправе. Украсила меня сверкающими драгоценностями от ушей до запястий. У ее движений был четкий, но поспешный ритм: они напоминали древний ритуал, прелюдию перед каким-то магическим действом.

Глубокое декольте и тонкие бретели пересекались на моих ключицах, спускаясь в глубокий вырез на спине. Юбка струилась с талии объемными складками, которые кружились, когда я двигалась. На бедре был разрез – всего лишь дразнящий намек на наготу. Черная ткань блестела под прозрачным тюлем, неземным и призрачным.

Девушка действовала с поразительной точностью, надевая на меня кольца и серьги. Золотая диадема сверкала королевским светом.

– У вас есть имя? – осмелилась спросить я едва слышно и посмотрела на нее. – Вы не заговорите со мной?

Ее зеленые глаза, в которых играли золотые искорки, сверкнули в лунном свете. Девушка улыбнулась и с любовью уложила мои светлые локоны в привычную прическу. Отошла, почтительно склонила голову и растворилась в ночи.

Затаив дыхание, я простояла на месте целую вечность, пытаясь все осмыслить. Казалось, мир остановился, и я застряла в водовороте сомнений. Сколько еще я буду скрываться среди этих теней, пока не узнаю, кто я?

Наконец я выдохнула. Мой взгляд был прикован к идиллической ночи за террасой, пронизанной серебром. Королевский двор превратился в поразительную гавань, с диванами, разбросанными по саду, и великолепными огненными чашами из камня, мерцающими в листве.

Ночь была полна веселья, в воздухе повисли экзотические ароматы. Я разглядывала восхитительные сверкающие платья на прогуливавшихся по дорожкам дамах, чей смех эхом разносился по саду. Слуги в масках проворно сновали между ними, готовые выполнить любые желания. Музыканты играли веселые мелодии, танцоры двигались меж огней, с наслаждением кружась. Все говорили о дальних землях и безумных приключениях. На одно короткое мгновение я позабыла о своих невзгодах и бросилась в объятия ночи.

Тьма и лунный свет гармонично переплелись, словно в симфонии надежды. Набравшись храбрости, я побрела к дверям.

С каждым шагом по этому бесконечному коридору эхо голосов слабело. Наконец я остановилась перед обеденным залом, заглянула внутрь и застыла, очарованная красотой комнаты.

Зал, в котором я и Гипнос провели за разговорами многие часы, изменился: его куполообразный потолок, свод из черного мрамора, мерцал серебристыми звездами, которые мягко светились, словно ночное небо. Теперь стены украшали резные фигуры мифологических существ, и их фигуры дрожали в шатком свете свечей в комнате.

В центре зала возвышался огромный черный стол. Его отполированная поверхность отражала дрожащие огни. Кресла из темного дерева были украшены резьбой в виде извивающихся виноградных лоз и колючей ежевики. Место за каждым креслом было украшено сверкающим столовым серебром, изящными черными кубками из хрусталя и роскошными фиолетовыми салфетками, которые блестели в свете свечей.

С одной стороны комнаты потрескивал и горел золотистым пламенем огромный камин, наполняя зал теплым и манящим светом. Противоположную стену занимали полки с древними томами и загадочными артефактами, и казалось, что этот дворец был здесь целую вечность.

Я вошла в зал, чувствуя, как колотится мое сердце. Оглядывая это место, полное тайн и очарования, я знала, что вошла в непростую комнату. Но несмотря на все ожидания, ничто не могло подготовить меня к тому, что открылось перед моим взором.

Во главе пустого стола сидел мужчина, окутанный ночью. Его рука описывала ленивые круги по ободку миски с гранатовыми зернами. Свет от камина мерцал в его пронзительных глазах, и я сразу поняла, кто это. Это он. Тень, которая бездушно убила прекрасного оленя в лесу. Тень, которая разбила мне сердце своим жестоким безразличием к чужой жизни.

Переодетый, он сидел за столом. На нем были широкие черные брюки из кожи и льняная туника цвета полуночи, но ничто из этого не меняло его поступок или мое отношение к нему: гнев и отвращение до последнего вдоха.

Темные локоны мужчины были собраны в гладкий пучок, украшенный черными перьями. Черные кожаные ботинки блестели в тусклом свете свечей.

– Тебя не должно быть здесь, – потрясенно прошептала я. Сердце бешено билось у меня в груди.

Он уставился на меня темно-бордовыми глазами, пронзив взглядом насквозь. Мир застыл, пока незнакомец наконец не заговорил.

– Этот пир удовлетворит аппетит многих, – произнес незнакомец глубоким и темным, как безлунная ночь, голосом.

Я вздрогнула, почти испугавшись его в этой гнетущей атмосфере.

– Этот дворец принадлежит темному принцу Аиду, – выдавила я. – Если он найдет тебя…

Его губы скривились в презрительной улыбке.

– Я слышал, он весьма снисходителен, когда того хочет, – протянул мужчина, уверенно развалившись в кресле. Каждое слово напоминало заостренное лезвие, холодное и смертоносное. Его жестокость не могла не напомнить мне о диком олене, и я почувствовала первобытную энергию зверя – дикую бурю, одновременно жуткую и прекрасную. От силы, которая текла по его венам, у меня побежали мурашки.

– Ты так уверен в себе, – гневно прошипела я.

Мужчина хмыкнул, и на его губах появилась самодовольная улыбка.

– Он выбрал тебя, не так ли? – Слова были пропитаны насмешкой. Незнакомец выгнул свои темные брови.

Щеки вспыхнули, я отчаянно пыталась подобрать слова. Меня охватила паника. Я не знала, кто я. Жалкий человек в крепости грозного принца царства мертвых – что я могла предложить ему? Ничего, и все же я была здесь: в безопасности его королевства.

– У тебя есть выбор, – нараспев произнес мужчина. Его глаза вспыхнули, словно он оценивал мою реакцию. – Можешь присоединиться ко мне или уйти… Хотя… – Он замолчал. – Хотя я уверен, путь из Вуалевого леса стал тяжелым испытанием для пустого желудка.

У меня заурчало в животе, и я поняла, что проиграла эту схватку еще до ее начала. Я выпрямилась, борясь с желанием закричать и ударить кулаками по столу. Конечно, незнакомец был прав: гордость была моей броней, но она не могла утолить мучительный голод.

Незнакомец увидел, что я сдалась под его натиском, и его губы растянулись в довольной улыбке. Он показал на свежеприготовленные блюда: запеченная птица блестела медовой корочкой, сочные фрукты обещали подарить вкус сладчайшего нектара.

Я отодвинула стул и села, вдохнув аромат еды, которая так отличалась от того, к чему я привыкла. У меня потекли слюнки.

Тишина растянулась между нами, словно бесконечная одинокая пустыня. Все это время мужчина перебирал гранаты, умело снимая кожуру пальцами и ссыпая зернышки в золотую миску. Наконец он посмотрел на меня, и его глаза блеснули тайным знанием.

– Гранаты, – тоскливо произнес он. Провел пальцем по гладкой кожуре фрукта и грустно улыбнулся. – Моя любимая еда… Их можно найти лишь в королевском дворе Аида.

Я кивнула, наконец поняв, почему он решил прийти сюда этим вечером вопреки всем трудностям: не только ради сладости гранатов, но в поисках напоминания о доме, как делала я, думая о море. В конце концов, мы не так уж и отличались. Две души, застрявшие в Преисподней и пытающиеся найти клочки своей прежней жизни.

Мучительная тоска во взгляде незнакомца пронзила мое сердце, словно стрела. Должно быть, он скучал по дому больше, чем я могла себе представить, раз рискнул пробраться в мир Темного принца.

Он протянул мне золотую чашу, наполненную рубиновыми зернами. Я склонила голову в знак согласия, и мужчина поднялся со стула, принес блюдо и поставил его передо мной. Я взяла его, и он молча попросил присоединиться ко мне в этой короткой передышке после нашей бурной встречи. Я согласилась, и он сел на стул рядом со мной, не сводя с меня блестящих темных глаз, пока мои пальцы перебирали гранатовые зернышки. Спустя целую вечность он наконец взял одно зернышко – его пальцы сжали его, словно ценный подарок.

Чем больше времени мы проводили вместе, тем меньше я понимала его прежний поступок. Наконец мое терпение кончилось, и я сжала бокал с вином в руках.

– Зачем ты это делаешь? – выпалила я.

– Делаю… что? – мрачно ответил незнакомец, нахмурившись.

Я проглотила свой страх и смело продолжила:

– Зачем ты охотишься на них? На оленей. – Я замолчала. – Так делают все тени?

Секунду он смотрел на меня с нечитаемым выражением.

Я отхлебнула вино, не сводя с него глаз.

– Это развлечение? – продолжила я, не в силах спрятать осуждение в голосе. – Тебе нравится отнимать жизни?

Он покраснел. Его грудь всколыхнулась от резкого вдоха, точеный подбородок дрогнул.

– В царстве мертвых много развлечений, – процедил он.

Мои губы приоткрылись, я готовилась нанести ответный удар, как вдруг незнакомец резко швырнул салфетку на стол и встал.

– Приятного аппетита, – злобно бросил он, отвернувшись.

А потом ушел.

19. Филлип

Сначала была тишина. Ничто не шевелилось во тьме, кроме далекой мелодии, доносимой печальным ветром. Словно невидимая цепь, она притягивала меня, и я плыл к звуку, пока не замер между сном и явью.

Проснись, мой милый принц, скорей,Почувствуй магию во тьме,Полно загадок в море Полуночном,И все они раскрываются ночью.

Чарующая песня заставила меня распахнуть глаза. Я поднялся с палубы, влекомый ее очарованием, и подошел к борту. Пальцы сжали поручни, и я увидел миллион звезд, покрывавших чернильное море передо мной, они мерцали и скользили по набегающим волнам.

Открой же для меня глаза,Увидишь здесь ты чудеса,Под яркими звездами над головойТаится сокровище… для нас с тобой.

У меня перехватило дыхание. Я думал, что видел сон, но источник голоса был прямо передо мной. В изумлении я наблюдал, как обсидиановое полотно ночи разорвалось, открыв мне захватывающее зрелище. Потерпевший крушение корабль лежал на скалистом острове, невозможно было сказать, когда с ним случилось это несчастье. Потертые доски на его палубе напоминали о мужестве и потерях, которые он пережил в долгих путешествиях.

По венам искрами пронеслась смесь волнения и ужаса. Какая тьма поглотила команду, когда-то бороздившую эти капризные воды? Моряков постигла та же судьба, что «Дыхание дракона»?

Я поспешил к штурвалу и с непоколебимой решимостью направил судно к острову. Сокровища не имели значения для моей миссии, но я чувствовал, что ответы на мои вопросы таились в глубинах этого призрачного корабля.

Мы подплывали все ближе, и скалы этого странного острова возвышались над морем, словно острые клыки. По спине побежал холодок: казалось, все мои темные страхи собрались на острове и ждали меня. Сердце тяжело забилось в странном предвкушении. Я знал, что отступать нельзя.

Собравшись с духом, я направил корабль к скрытой бухте с темными и спокойными водами.

Я спустил шлюпку, чтобы пересечь опасные воды. Я греб к бригу, не отрывая взгляда от его заостренного носа. Судно нависло надо мной, таких огромных кораблей я никогда не видел. Древесина поблекла от времени и морской соли, рваными лентами снасти свисали с мачт. И все же, несмотря на потрепанный вид, корабль сохранил определенное величие, которое пробудило во мне незнакомое чувство, обещание невообразимой опасности и приключений.

Я приближался к обломкам, и мучительно прекрасная мелодия звучала все громче. Казалось, она текла отовсюду и из ниоткуда одновременно, мистический звук, который пленял своей странной красотой.

Услышь мой скорбный стон, моряк,О прожитых мечтах и снах.Что делать, если нет любви?Петь эту песнь, как соловьи.Неожиданно меня осенило.

– Кто-то выжил в кораблекрушении, – выдохнул я, насторожившись. – На корабле человек! – Где-то в бурном море была женщина.

Мое сердце ускорило свой бег, я подплыл ближе, прорывая каждым взмахом весла темное полотно ночи. Снова и снова женский голос разбивал тишину, песня была болезненным плачем, который цеплялся за мою душу. Я знал эту боль, утрату несбывшихся юношеских мечтаний. Много лет назад, когда Аврора выбрала темного бога вместо меня, это сломило мой дух, и я поклялся, что больше никогда не полюблю другую.

Я отмахнулся от этих воспоминаний и увидел, что корабль глубоко застрял на камнях. Руки дрожали от переполнявшей меня отваги, пока я привязывал веревку к разбитым обломкам и проверял, чтобы то немногое, что осталось, было неподвижно в ее хватке.

Я поспешно выпрыгнул за борт. Женщина ждала меня, надеялась, что кто-то услышит ее горе и спасет из морских оков.

Ветер воет, волны вздымаются,И слезы льются, такие терзающие,Любви больше нет, и надежда хрупка,Пою эту скорбную песнь для тебя.

Доски скрипели с каждым шагом, пока я на звук пробирался к останкам штурвала. Я медленно обвел взглядом пустынный пейзаж из расколотых палубных досок и изношенных весел, гремящих на холодном ветру.

С колотящимся сердцем я наконец добрался до полуразрушенной рубки. Древние мечи висели на стенах, мерцая в тусклом свете. Гарпуны возле двери напоминали забытых стражей. Капли пота потекли по моему лбу, я сжал тусклую железную ручку. С глубоким вдохом распахнул дверь. Смрад плесени и гнили мгновенно обрушился на меня, но я продолжил идти в пустоту. С каждым шагом мой факел освещал все больше деталей обветшалого интерьера и покрытые паутиной стены, которые не видели дневного света уже много столетий.

Оглушительный раскат грома неожиданно тряхнул разрушенный корабль, и все вокруг меня загремело. Факел выпал из рук и покатился по полу. Я с ужасом увидел, что он остановился у горы человеческих костей. Время очистило их от плоти, но смысл был ясен. Эта команда никогда не вернется в порт.

Но затем что-то блеснуло: маленький резной сундук поодаль костей, почти забытый. Заинтересованный, я шагнул к нему… как вдруг вздрогнул от плеска воды.

Море волнуется, волны вздувает,Наши сердца так упорно желаютЛюбви позабытой, ведь надежда осталась,Песнь грустная эта дарует нам радость.

Голос прозвучал ближе. Мне следовало выбираться отсюда. Я осторожно переступил с ноги на ногу на заплесневелых половицах, и облако пыли поднялось в воздух. Но присутствие незнакомки манило меня все больше. Шаг за шагом я двигался к зияющей дыре в стене – к фигуре, которая ждала за ней.

И тогда я увидел.

От вида незнакомки у меня перехватило дыхание: она парила в ночи, словно богиня, мирно сложив руки на груди. Мокрая истрепанная сорочка прилипла к ее стройному телу, облегая изгибы, которые казались слишком идеальными для этого мира. Тусклый красный нимб парил над ее головой, украшенной венком из темно-синих цветов. Ее кожа сверкала в лунном свете, словно белоснежный фарфор. Ее синие глаза, будто драгоценные камни, блестели в темноте: широко раскрытые и полные слез, они отражали мою собственную боль.

На нас опустился густой туман, обдав мою кожу холодом. Я посмотрел в ее печальные глаза и тихо заговорил, хотя знал, что это не заставит ее подойти ко мне.

– Миледи, вы не можете оставаться в воде, – сказал я, протянув руку как можно дальше. – Вы наверняка замерзли. Пожалуйста, выходите.

Девушка равнодушно смотрела на меня из воды. Я сместился к краю, отчаянно желая прыгнуть и спасти ее. Но мне оставалось лишь ждать – ответа или чуда. Надеяться, что она согласится на мою помощь.

Ее молчание было осязаемым и гудело между нами, словно живое существо. Я уставился в ее глаза, завороженный хрупкой красотой.

Наконец девушка заговорила.

– На мне почти нет одежды, милорд. – Ее бледные губы блеснули, она облизнула их кончиком языка. Их светло-розовый цвет сменился насыщенным сливовым.

Мое сердце ухнуло, и я отмахнулся от эмоций, которые пробудились во мне. Неожиданно я понял, что чувствую каждый удар своего сердца. С огромным усилием я подавил желание, вспыхнувшее глубоко внутри.

– Вы можете взять мою, – тихо предложил я.

Восторг блеснул в глазах незнакомки, и уголки ее губ поднялись в таинственной улыбке. Она грациозно подплыла ближе и остановилась возле меня, ухватившись тонкими руками за край корабля. Я опустился на колени и с облегчением посмотрел ей в глаза.

– Вам понравилось? – неожиданно спросила она, и ее голос прозвенел в тихой рубке.

Я вздрогнул от звука и растерянно уставился на нее.

– Моя песня, – пояснила девушка дрожащим голосом. Секунду она смотрела на меня, и отчаянное ожидание затуманило страх в ее глазах. – Вам понравилось? – Ее боль повисла в воздухе между нами.

– Ваша песня трогает мое сердце, пусть даже ее безотрадность приносит боль, – прошептал я, и мой взгляд остановился на руках, которые лежали так близко к моим на выступе. Я наклонился, осмелившись приблизиться, чтобы оценить ее красоту.

Незнакомка нахмурилась.

– Значит, моя песня… вам не понравилась? – Она обиженно скривила губки, и это было очаровательно, но, увидев грусть в ее взгляде, я сдержал улыбку.

– Нет, – мягко ответил я. – Нет, вовсе нет. Наоборот, миледи. Ваша песня тронула меня до глубины души. Понимаете, ваша боль созвучна моей. Я нахожу утешение в осознании, что не одинок в своем горе. – Я протянул дрожащую руку, и наши пальцы соприкоснулись. – Ваша песня печальна, но она прекрасна и напоминает мне о том, что даже в самые темные времена можно найти красоту.

На мгновение ее лицо озарила искра удивления.

– Вы красивы и мудры, – восхищенно сказала девушка. – Вы понимаете мою боль, как никто другой, милорд.

Я молча кивнул.

– Я пережил это, – грубо ответил я. – Боюсь, мне хорошо известны душевные муки.

В порыве храбрости моя теплая рука сжала ее холодную ладонь. Сердце бешено забилось, и что-то вспыхнуло глубоко внутри, когда девушка накрыла другой ладонью мою. Нежными пальцами она гладила мою кожу, и тепло ее прикосновения разносилось по моему телу, словно пожар.

– Ваши глаза подобны морю, милорд, – в одно мгновение зеленые, в другое голубые. – Девушка вскинула подбородок и с тихой мольбой добавила: – Позвольте получше разглядеть их.

– Только если пообещаете, что выйдете из воды… – Я оторвал взгляд от ее губ и умоляюще посмотрел в глаза. – Миледи.

Легкая улыбка мелькнула на ее лице.

– Меня зовут принцесса Изольда, милорд.

На секунду ее слова ошеломили меня. Принцесса? Здесь?

Прежде чем я пришел в себя и смог ответить, девушка вновь заговорила. Она пристально смотрела на меня, пытаясь разглядеть что-то, о чем знала лишь она.

– Я тоже чувствую в вас королевскую силу, – тихо сказала она. – Это правда?

– Да, – горделиво ответил я. – Я принц Филлип Стилборн, правитель…

– Беспощадный Стальной Лев, – уверенно произнесла она и восхищенно оглядела меня.

Как только я услышал эти слова, тепло мгновенно распространилось по телу.

– Вы слышали о сражениях, которые я выиграл… королевствах, которые я захватил? – с неподдельным любопытством спросил я.

Лицо принцессы смягчилось, словно на нее нахлынули воспоминания, хотя ее взгляд остался серьезным.

– О сердцах, которые вы покорили, – холодно ответила она. – О ваших завоеваниях ходят легенды, ваше высочество.

Не сводя глаз с девушки, я заметил легкое движение на ее шее. Мой пульс ускорился, я придвинулся и аккуратно убрал прядь мокрых рыжих волос с плеча. Поначалу я решил, что мне показалось, но вблизи я увидел хрупкие, но изящные жабры на ее шее. Они напоминали маленькие прозрачные крылья, дрожащие под кожей в изящном танце с каждым вдохом и выдохом.

Я не мог поверить своим глазам. Эта девушка была невообразимо прекрасна.

– Расскажите мне, – прошептала принцесса, приблизившись ко мне. – Куда лежит ваш путь теперь? Навстречу новым приключениям?

Мой рассеянный разум мог думать лишь о ее великолепии.

– Я… плыву через Полуночное море, чтобы… то есть я… – Мой голос дрожал, язык заплетался, все слова казались неправильными.

Девушка улыбнулась и прошептала:

– Возможно, если я спою для вас…

Невыразимые эмоции охватили меня. Ничто в этом мире не значило больше, чем жар ее тела и сладкий аромат цветов, исходивший от ее кожи.

– Возможно, тогда… – выдохнул я и осекся, когда ее хрупкая рука скользнула по моему подбородку. По спине побежали мурашки.

Прекрасная мелодия сорвалась с ее губ, и я утонул в ней, зачарованный близостью принцессы.

Море волнуется, волны вздувает,Наши сердца так упорно желаютЛюбви позабытой, ведь надежда осталась,Песнь грустная наша дарует нам радость.

Когда песня угасла, я почувствовал, что невидимая сила тянет меня к принцессе. Ее слова были шепотом в тишине, и я едва замечал ее ледяное дыхание на своей коже.