Сантехник

– Время уходит. Если активатор уйдёт за периметр, что будем делать?

– А что тогда сделаешь? Вернёмся. По голове чисто символически получим за невыполненное задание, но вины-то нашей в том не будет.

– И так, и так верно. Всё-таки пошли дальше.

– Погодите. Мне бы понять, где мы находимся. Сориентироваться бы.

– Ты же местный? – группа на меня уставилась. Изумление через маски пробилось.

Что отвечать? Что я не из этого города? Так я и сам в этом до конца не уверен. Вроде и чужое всё вокруг, а в то же время до боли узнаваемое. Запутался я. Да и прожил я здесь, если здесь, меньше года…

– Замерли! Тихо! Поздно разбираться. Коммуникатор верни. – И такая досада в командирском голосе от пустякового ляпа, что у меня ушам жарко стало. Моя вина, проворонил.

А за углом чьи-то голоса всё ближе, переговариваются тихо, еле слышно, словно ветром звук относит.

– Да точно я говорю, больше им некуда уходить, только в этот двор. Надо было сразу сюда нескольких человек отправлять.

– Ладно, кто же знал, что они на улицу не выйдут? Никто из наших не высовывался, сидели на точках словно мыши, чтобы добычу не спугнуть. А ты уверен, что они из дома ушли? Может, спать завалились в какой-нибудь квартирке до ночи, а ты кипешуешь, шороху наводишь? Что-то ты подозрительно разговорился. Наверняка сам же и проворонил, а теперь отмазаться пытаешься?

– Может, и завалились. Только проверять ходить у меня нет никакого желания. И не проворонил я, на перекрёстке же сидел. Как только их на улице увидел, так глаз не спускал. Мне же как раз вдоль улицы всё видно было. Что, забыл, что ли?

– Тогда глянь за углом, никого во дворе не видно? Да весь не высовывайся, осторожно посмотри, одним глазом.

– Не учи учёного!

А меня мягко и быстро буквально передали из рук в руки в хвост нашей маленькой колонны. Спрятали за спины, так сказать. Стою, переживаю, как же моя чуйка противника проморгала? И дёрнула же меня нелёгкая так невовремя наладонник попросить. Оглянулся назад, из окон никто не выглядывает, в нашу сторону рукой не показывает, тихо всё. Привстал на цыпочки, через плечи впереди стоящих смотрю, а сердце от страха из горла выпрыгивает.

Сначала медленно-медленно, буквально по миллиметру из-за угла начал вылезать засаленный до черноты и блеска матерчатый козырёк. За ним и кепка с заросшей грязными лохмами головой выглянула. Это я точно говорю. Сначала именно кепка вынырнула, и только потом хозяин объявился, сунул голову за угол. И застыл, булькнув что-то непонятное, почти уткнувшись лицом в грудь командиру.

– Чихуан, что застыл? Увидел кого?

Кончик ножа прорезал серую кожу под подбородком чужака, потянулся разрез, лезвие упёрлось в кость нижней челюсти, останавливая попытавшегося отшатнуться бандита. Кровь потекла по горлу тонкой струйкой, из-за грязи показалась совсем не страшной, какой-то грязно-бурой. Медленно двинулся вниз кадык, бандит икнул и, глядя в маску командира застывшими белёсыми глазами, прохрипел:

– Нет здесь никого, можно к подъезду уходить.

– Тогда ты здесь останешься, присмотришь. А мы пошли. Понял?

– Понял. А может, я с вами?

– Сказано здесь быть, значит, будешь здесь. Или Ильдару доложить, что у тебя своё мнение появилось?

Затихли шаги за углом, а в воздухе резко завоняло свежей едкой мочой. И командир второй рукой медленно поманил Чихуана к себе.

А прозвище ему подходит, один в один на мелкую собачонку похож.

– Стой. И не шуми. Тогда жить будешь. Понял?

Бандит согласно мотнул головой, сильно накололся на нож, булькнул горлом, застыл.

– Зачем за нами следил?

– Так мы за всеми следим, кто в нашем районе появляется. А вы с оружием на нашей улице, тут сразу докладывать положено. Ну, я и доложил. Сказано было проследить за вами и навести группу захвата.

– Не дёргайся. Оружие у тебя пока заберу, чтобы глупостей не наделал. Ты же жить хочешь? Ну и молодец. Связь где?

– Так нету, смене оставил.

– Что за район?

– Заречный.

– Ильдар?

– Наш командир.

– Бандит?

– Мы добровольное военное подразделение.

– О, как. И много таких в городе?

– Вы откуда? Неместные, что ли?

– Считай, что угадал. Ты выдаёшь нам местный расклад, мы тебя отпускаем. Если шум не поднимешь. Договорились? Ножичек я уберу, чтобы тебе спокойней говорить было, а пистолетик оставлю.

Я вперёд сунулся, навалившись на Грэма, не обращая никакого внимания на его недовольное ворчание. Лишь бы ни одного слова не пропустить. Слушал и… А никаких и. Просто слушал, позже выводы сделаю.

– Армейцы? Внешники? Камуфляж единый, необтёртый и оружие у всех одинаковое. Давно вы в город не захаживали. Странно, что раскладов не знаете. Сами же их и устанавливали. Или не армейцы? А этот что, местный? Проводник?

– Пожалуй, рановато я ножичек убрал…

– Погоди, я всё понял, свои догадки буду держать при себе. Так что вас интересует? Да погоди ты ножиком тыкать, понял же я, понял. Ну… Город поделён на участки. После того как всё устаканилось…

Я слушал и офигевал. Куда же меня занесло? Точно не мой дом. Не было у нас такого. Осталось только до своей квартирки дойти, до съёмной. Сразу будет ясно, правда это или враньё. Не хочу пока никаких серьёзных выводов делать. Книжки фантастические это одно, а реальность… она совсем другая. Нет никакого желания по-книжному жить.

Глава 4

Новые знания. Способности просыпаются

– Тихо ты, страдалец, не шуми. Вот так, умница. Приляг тихонько, а я тебя придержу. Всё-всё. Отмучился, болезный, – командир отпустил чужую куртку, и мёртвое тело безвольно распласталось на пыльном грязном асфальте. – Извини, обманул. Нельзя тебя отпускать. Да ты и сам это понял.

Я даже не успел ничего заметить и понять до того самого момента, когда чуть слышно засипел Чихуан и жутко булькнул горлом. Только когда по спине промчался озноб, тогда и понял, что с бандитом всё. Жалко? Да ничуть, противно очень… и почему-то зябко, словно морозом окатило.

Вздрогнул, когда на плечо легла чужая рука. Млин, неожиданно как, это я с Чихуана глаз не сводил, не оторваться было никак от бледного землистого лица.

– Сэрх, ты в порядке?

Ни фига я не в порядке, оказывается. А ведь считал, что уже ко всему привык за эти несколько дней… Храбрец…

Но кивнул в ответ вроде бы как спокойно. По крайней мере надеюсь, что со стороны это именно так выглядит.

– Ладно. Уходить будем через двор в просвет между во-он теми домами. Там чужая зона влияния, можно будет проскользнуть по-тихому. И засветок от живых там меньше. Сэрх, что тебе чуйка подсказывает?

– Молчит пока…

– Тогда вперёд!

И мы рванули прямо на угол противоположной от нас девятиэтажки, стараясь особо не шуметь попадающим под ноги разнообразным мусором и, самое главное, не топать. Проскочили двор на одном дыхании, перепрыгнули через железный декоративный заборчик, отделяющий придомовую автостоянку от низких, чахлых и ободранных деревьев, пересекли узкий, заросший давно не кошенной травой газончик. Замерли у панельной стены, стараясь не прислоняться к ней, чтобы не измазаться в маркой, осыпающейся при малейшем прикосновении краске.

Не выдержал, оглянулся на мёртвого бандита, отсюда похожего на большую кучу мятого тряпья. Поймал расплывчатое отражение своего лица в матовой маске Морта. Показалось, что тот мне ободряюще подмигнул и тут же отвернулся, контролируя заднюю полусферу. Увидеть этого не мог, скорее, просто придумал, но сразу же стало гораздо легче.

– Чисто. За мной.

И командир сделал шаг за угол.

А я рванулся вперёд, отталкивая в сторону Грэма, стараясь успеть до выстрела.

Успел! Ничего лучше не придумал, как дёрнуть командира за рюкзак, заставляя его почти упасть на спину. Впрочем, тому в каком-то немыслимом кошачьем кульбите удалось развернуться и замереть на колене, упираясь в асфальт руками. Брякнул выскользнувший автомат, повис на ремне.

– Ну…

Злость в голосе командира заглушили бьющие в стену над ним пули.

И он прыжком вкатился за угол, сметая с ног уже меня.

А я задёргался, извиваясь, отталкивая ногами тяжёлое, навалившееся на мои колени тело, отполз назад, замер, уткнувшись в мягкое препятствие за спиной. Поднял голову. Грэм или Морт, не знаю кто из них.

– Куда?

– Туда!

– Веди!

И я повёл. То есть рукой показал. На ближайшее окошко в подвал. Потому что чуял, что времени у нас совсем не оставалось, и это единственный для нас бескровный выход. По спине словно ледяной метёлкой прошлись.

– Сюда? – и Грэм присел около железной решётки, ухватился двумя руками за раму из уголка, с силой дёрнул. Жалобно скрежетнуло, посыпался осколками бетон, звякнули остатки стекла в прямоугольном окошке, разочарованно осыпались острыми зубьями.

– Лезь первым!

Головой вперёд нырнул в тёмный просвет, извернулся, уцепившись одной рукой за бетонный проём, приземлился на ноги. Движение – отработанное до автоматизма за время моего сантехнического стажёрства. Куда только ни приходилось лазить, все дыры вдоль коммуникаций изучил. А потому что самый молодой и маленький. Кроме меня никто не мог через такие окошки проскальзывать. Деваться-то некуда, где-то ключи невозможно было найти, в других местах вход был давным-давно намертво заколочен, а каждый раз двери ломать, а потом за свой счёт восстанавливать… дураков нет. Вот и пришлось научиться.

А через окно уже влетел рюкзак, больно ударив меня в лицо. И следом за ним, в точности повторив мой манёвр, головой вниз ввалился кто-то из моих спутников. Одной рукой откинул в сторону тощий, но неожиданно тяжёлый рюкзак, второй постарался поймать падающее тело. Успел ухватить его за воротник, потянул на себя. Дальше стало легче. Вдвоём-то. Не успели переглянуться и отдышаться, как в разбитое окно влетела короткая очередь, выбила пунктир на противоположной стене, взвизгнула рикошетом, заставив нас ещё больше присесть и уйти в сторону. На всякий случай. Ух и пылищи-то поднялось.

Повезло, все живы, даже командира не зацепило, а он последним нырял.

– Что-то крепко за нас взялись, нельзя на улицу нос высунуть. Переждать бы, да боюсь, выкурят нас отсюда. Сэрх, что скажешь?

– Давайте за мной, я эти подвалы назубок знаю. Мы так под всем домом пройдём. Ну, я-то точно пройду…

Пару раз пришлось выламывать деревянную загородку, пролезать в узкие дыры вокруг заржавевших труб, но, к счастью, никто в них не застрял. Вот и крайний подъезд. Поднялся на площадку, приник к холодному железу выходной двери, прислушался. Тихо.

– Что скажешь?

– Вроде никого…

– И у меня всё чисто. Что-нибудь чуешь?

Ничего не чую. Что они всё время на мою чуйку полагаются? У них наладонники, базы, опыт, а на меня надеются. Даже не смешно. И как мне в таком случае выживать? Оглянулся, уткнулся в маски. Кстати, а почему они всё время в масках? Тяжело же? Заразы опасаются? Микробов и вирусов, о которых бандит рассказал? Вряд ли, потому что я у них на корабле побывал и меня никто не стал изолировать. Или у них, как в книгах, вся информация отражается изнутри на стекле. Или что там вместо него? Пластик? А почему он такой чистый снаружи? Уже сколько по подвалам ползаем, пыли и паутины собрали на себя немеряно, а маска всё как новая?

Толкнул дверь, высунул нос, принюхался. Это я так говорю, что принюхался, скорее, прислушался. Ничего не слышу, никого не вижу, можно осторожно выходить. Но на улицу нам пока ходу нет. Противится что-то внутри меня. Чуйка моя пресловутая или страх открытого пространства? Пересидим в квартире? А если искать всё-таки начнут? Впрочем, что это я? Здесь и поопытнее меня люди имеются, и постарше, есть кому решение принимать. Или не люди? А какая мне, в принципе, разница? Лишь бы выжить.

Высоко забираться не стали, воспользовались первой же вскрытой квартирой на площадке.

Уселись в углу у окна, командир какую-то штуку достал, включил и на пол перед нами поставил.

– Ждём темноты.

– А что это такое? – любопытство не дало усидеть спокойно.

– Блокиратор, чтобы нас никто не смог по тепловому излучению засечь. Ясно?

– Угу. И ночью можно будет идти?

– Можно. Помолчи, а?

И я замолчал, благо было чем наконец-то заняться и что вспомнить. Короткий рассказ Чихуана намертво впечатался в память, объясняя то непонятное, что со мной произошло. Не всё, к сожалению, но многое. Да, здесь давно идёт странная война.

Началось всё два года назад со взрыва на местном фармакологическом предприятии. Что и почему там взорвалось, если взрываться вообще нечему было, и взорвалось ли вообще, да ещё именно в том здании, где нужно, или, наоборот, не нужно, разобраться просто не успели. И, казалось бы, предприятие маленькое, ничего собой не представляющее, выпускающее простенькие лекарства, пищевые добавки и кое-какую резину, но дыма без огня не бывает. Что-то не то там параллельно производили, не доброе, как оказалось – на оборонку работали. Потому что в городе срочно объявили эвакуацию. Ну как срочно? Как всегда у нас. Пока раскачались, дозвонились до центра, на себя-то никому не хотелось такую ответственность брать. А то, что за плечами тысячи людей, так кого это волнует? О людях в последнюю очередь думают. Главное свой зад прикрыть. Короче, с грехом пополам какое-то решение приняли, заработало оповещение. Да кто ему поверил? Отношение к властям у нас своеобразное, народное. Власть она сама по себе, отдельно от народа, вот люди и не верят тому, что с экранов говорят или по сети транслируют. Отучили верить. Тем более снаружи всё выглядело прилично, никаких видимых разрушений. А заразу тем временем ветром понесло на город. Впрочем, кое-кто поверил и успел уехать, а остальная часть населения, абсолютная в своём большинстве, осталась, уповая на извечный русский авось и опасаясь оставить без присмотра своё невеликое, годами нажитое имущество. Ведь ничего постороннего в воздухе не ощущалось, ни цвета, ни запаха, ни вкуса, ничего, всё как всегда. Ну, взорвалось что-то где-то, да на полигонах тоже каждый день военные что-то взрывали и стреляли из разнообразного оружия. Так что грохотом жителей было не удивить и не напугать. А дальше началось странное. Люди перестали чувствовать боль. Почти совсем. Ушибы и растяжения, переломы и травмы создавали лишь неудобство ограничением функциональной активности движений. Можно было сильно порезать руку и ничего при этом не ощущать, глядя как течёт из раны кровь. Тогда-то и появились первые умершие, просто истёкшие кровью без боли и мучений. Обсуждения непонятного начались с шепотков по углам, перекинулись в интернет, потом перетекли на улицы. Знатоки в кавычках нагнали жути.

И только теперь люди испугались по-настоящему, потому что фантастику читали многие, и знакомый сюжет апокалипсиса вживую замаячил перед глазами. Казалось бы, ничего страшного, но… Паника. Рванули жители во все стороны из заражённого города, сметая немногочисленные военные заслоны на дорогах. Самые приспособленные и опытные ушли в глубину лесов, ближе к чистой природе. А самые хитрож… г-м… задые метнулись за границу через пограничные кордоны, надеясь на помощь своих западных «друзей». Но не вышло, граница с той стороны уже была перекрыта. Город приграничный, всё рядышком, и слухи туда уже давно просочились, сарафанное, телефонное, интернетное радио работало исправно, и никто его не отменял. Мгновенно, чуть ли не сразу после взрыва, завыли, засуетились прибалты, финны, быстренько вписалось НАТО, выставили заслоны по всей границе. Страшно же…

А люди шли, собираясь в толпы перед выставленным заслоном из колючки. Началось всё с мелких стычек, и, конечно же, удержать людей и заразу не смогли. Потому что передавалась она воздушно-капельным путём. Кто-то на кого-то чихнул, ветер подхватил и полетел, покатился снежный ком. Кому-то особо напуганному с той стороны границы от страха пришла в голову светлая идея открыть сдерживающий или заградительный огонь. И, как всегда это бывает, кто-то слишком переусердствовал, увлёкся, сработала давно накачиваемая в людей ненависть к своим соседям. А наши не постеснялись, сразу же ответили. И началось… А зараза так дальше и разнеслась, не обращая никакого внимания на пустую суету людей вокруг себя. И исправить ничего нельзя. Образец, как позже выяснилось, экспериментальный, только что полученный, в малом количестве, его лишь собирались исследовать. Но и этой малости оказалось достаточно. Потом появилась вакцина, только поздно оказалось. Это как с гриппом, его лечат, а он мутирует. Так и здесь. С одной стороны, хорошо, когда боли не ощущаешь, но только с одной. Потому что отключаются не только болевые рецепторы, отключается и какая-то часть мозга, ответственная за это. Каково это брать в руки что-то и не чувствовать, что берёшь, ходить, просто передвигая ноги, не ощущая, по чему ходишь, потерять вкус еды, запахи, постоянно контролировать свои движения, чтобы не отрезать, не отрубить, не отпилить, не сжечь и не отстрелить себе что-нибудь родное…

К счастью, до ядерного оружия не добрались. Никому из власть предержащих на той стороне не нужна была безжизненная земля России. А как же её богатые ресурсы? Пропадут ведь. Решили обойтись обычными средствами. На счастье. Своё и наше. Но и этого обычного неядерного оружия хватило за глаза. И все, кто вякал, замолчали навсегда. С обеих сторон. Сейчас мир замер в шатком равновесии. У нас приграничные города в руинах, и у них аналогичная картина почти по всей Прибалтике, включая часть Польши, которая попыталась снова куда-то влезть, что-то откусить под шумок, да поперхнулась. История повторилась в очередной раз. Такая же картина на южных рубежах. И заокеанские друзья сразу притихли, выжидают, чем дело закончится. Впрочем, у них и без этого проблем с азиатскими странами хватает.

Китай не простил звёзднополосатым экономической войны и многовековых унижений, решил под шумок посчитаться, отвесить пару оплеух и огрести взамен по самое небалуйся. Зато теперь натовских баз в том регионе нет. Да плюс ко всему добавились извечные конфликты на Ближнем Востоке, в Азии с Кореями, Индия и Пакистан. Впрочем, и в обеих Америках нестабильно. На южном континенте постоянные стычки, на богатый север рвутся. Все выжидают, на нас смотрят, что мы будем делать, и пальцы с ядерных кнопок не убирают. Все великие амбиции куда-то пропали. Потом как-то договорились, определили новые границы, выставили по ним кордоны, заплели многие километры земли колючкой. Замер мир.

С той стороны давно тихо, к нам никто не лезет, а нам нечего у них делать, своей земли хватает. Власти, как таковой, в городах давно нет, она осталась где-то там, в центре. Здесь же её между собой поделили многочисленные вооружённые группировки, как и сам город. У каждой банды свой почти опустевший район, свои мёртвые улицы и дома. И уцелевшие оказались в одиночестве и в изоляции. Почти полной. С одной стороны извечный враг, зарубежный, с другой теперь такой же, но уже когда-то бывший своим. Отгородилась страна от заражённой местности точно такими же кордонами и колючкой, получилась запертая со всех сторон огромная, почти безжизненная территория. Впрочем, насчёт безжизненности далеко не так. Людей тут хватало, и жили они в общем-то неплохо. В самом начале уцелевшие, как водится, лихо порезали друг друга в борьбе за власть, потом, когда эту власть поделили, успокоились и теперь только приглядывали за своими подконтрольными территориями, изредка участвуя в коротких и жёстких стычках за интересные ресурсы. И жить стало почему-то проще и лучше, несмотря ни на что. Только из городов пришлось уйти. И заняться фермерством. Впрочем, осталась кое-какая торговля. Откуда и как доставали свои товары торговцы, было большим секретом. Но по всему выходило, что какая-то связь у них с чистыми территориями была. Контрабанда или что-то организованное? Кто его знает, деньги, они где угодно пролезут, им изоляция не страшна.

Каким боком тут инопланетяне отметились? А они давно на нашей планете промышляли, людей втихаря вывозили. Так оказалось. И власти об этом прекрасно знали. Всё, как везде. В дополнение к основным, так сказать, похитителям теперь прибавилось ещё несколько пиратских, мелких. Вот их всех скопом и прозвали внешниками. И правила торговли живым товаром тоже они установили. Извечная, как сам мир, истина – тот, кто платит, тот и заказывает музыку. А те, кому платят, за эту кормушку дерутся, стараются конкурентов подальше отпихнуть. Вот мы и попали в том подвале под такой передел влияния местных группировок. Кстати, вакцину тоже они продают. Вместе с пайками, одеждой и оружием. Земной одеждой и земным оружием. Теперь это основной товар. Хотя на закрытой земле этого добра ещё столько осталось, что хватит на много лет вперёд. Склады-то не все разгромили, многие уцелели, теперь там бывшие вояки сидят, крепко обосновались.

Такую историю я услышал от грязного, зачуханного бандита. Впрочем, что ещё успел полезного услышать, так это то, что сейчас все кругом или бандиты, или военные, других нет. Ах, да. Есть ещё мирное население, которое и те и другие используют в своих целях. Каких? Ну что вы в самом-то деле такие вопросы задаёте? Маленькие, что ли?

Сижу в комнате, прислонился к холодной бетонной стене со вздутыми обоями, глаза закрыл, воспоминания в памяти перебираю. Впервые у меня появилось время на обдумывание своего положения, на то, чтобы осознать всю глубину той задницы, в которую я попал по чьей-то злой воле. А то с того самого мгновения, как очнулся обездвиженным в качестве мяса, даже не было возможности ни обдумать, ни понять окружающую меня действительность. А информация теперь какая-никакая есть. Что-то мне не по себе от таких известий. Зато теперь понятна моя нечувствительность к сожжённому телу. Вспоминаю свои ощущения, ту ослепительную боль, от которой не было никакого спасения и которая плавно ушла, притупилась, потеряла остроту. И после взрыва я и впрямь почти ничего не чувствовал. Да, было неудобно передвигаться, мышцы не работали, а боли не было. Я ещё тогда сильно удивился, но столько всего свалилось на мою бедную голову, что списал все эти странности на защитную реакцию мозга. Вот что это было… Стоп! Ведь сейчас со мной всё в порядке! Получается, на корабле Док меня вылечил? Привил? И я снова не заразился? Значит, вакцина действительно есть и она работает? Пока вирус не мутирует? Но, если всё так, то последующие осложнения будут проходить легче? Или нет? Узнать бы…

Что теперь? Разобраться бы, кто я таков? Что это за новые способности, которые должны будут во мне пробудиться? Что такое псион? Или кто? Да бес его знает. Хотя появившаяся у меня чуйка определённо мне нравится. Если она станет сильнее, это будет круто. И о себе. Насколько я сумел себя рассмотреть, будучи голышом, это точно я. То есть моё тело, родное, которое я помню столько, сколько живу на этом свете, со всеми дохлыми мышцами и родимыми пятнами. А вот мир вокруг меня точно не мой, это ясно. Наверное… не уверен до конца. Неясно, каким образом я в него попал… Доберёмся до активатора, и нужно будет найти мою местную квартиру, ту самую, где я жил… Или не я жил… Уже сам начал путаться. Короче, разберёмся с активатором, и ищу свой дом. И маму с сестрёнкой, если живы остались. И что-то я в этом очень сильно сомневаюсь, глядя на окружающую меня действительность.

И, самое главное, что мне потом делать? Подписывать ли этот контракт? Космос… А нужен ли он мне? И что из того, что я фантастику люблю? Всё равно дома лучше. Единственное, что плохо, вот эта война вокруг. Но чего самого себя обманывать? Интересно, конечно. Только что-то не верю я капитану. И Доку не верю. Вот чувствую это шестым чувством и всё. Чуйка моя ёрзает, покоя не даёт. Кому я там нужен, в этом космосе? Холодно там, и кислорода нет. Хотя, чего греха таить, красиво. Да, возможности новые, но как-то слабо в сказки верится. Это же не книжки, тут горбатиться придётся. А если меня участь раба ждёт? Думать нужно и помнить про сыр в мышеловке. Опять же, не стоит забывать о том, что ничего особенного во мне нет, я самый обычный, и даже интеллект у меня средненький, как сказал док. Если не соврал… То-то…

Открыл глаза, пить хочется. И есть. Только нечего. Неужели у моих спутников ничего нет? Спросить? Или потерпеть? Неудобно как-то. Ладно, потерплю до вечера, уже недолго осталось.

Проснулся от лёгкого прикосновения к плечу. Открыл глаза и натолкнулся на матовую поверхность маски. Теперь понятно, почему все инопланетяне в масках, они заразиться боятся. Да нет, чушь, на корабле ни капитан, ни доктор ничего не опасались, со мной свободно болтали, а я же уже был заражён. Опять всё по кругу, что-то не сходится. Или тут другое, технологическое?

Потянулся, сладко так закряхтев. Тело затекло, получается, долго проспал? Зато ощущения такие, бодренькие, что ли? Пора выходить?

Подскочил, приборчика на полу уже нет, убрали. Значит, судя по этому, вокруг чисто, раз не боятся обнаружения. И, вообще, как-то не вяжется такая опаска и такие трудности с моими представлениями об инопланетянах. Они же должны быть самыми крутыми со всеми своими технологиями и достижениями. И броня, и оружие, и дроны, летающие челноки, и вообще всё. А мы тут пёхом чапаем, по подвалам ползаем, от каждого шороха прячемся. Это скорее для меня подошло бы с моими-то способностями. А тут… Я даже несколько разочаровался. Может, ну его, этот космос? Активатор какой-то ещё… Даже мне ясно, что чушь полная. А если это просто маяк? Якорь? И на этой стороне теперь можно будет заблаговременно подготовиться и устроить тёплый приём любому пришельцу? Ведь наверняка портал будет открываться именно на включённый маяк? А если взять под контроль портал, то земляне смогут свои условия пришельцам выставлять? Это же сколько плюшек получить можно? Тогда на чьей я стороне? Ох, сколько у меня версий. Чему верить, на кого, то есть на что рассчитывать? На себя? Ну да. А на кого ещё? На свою чуйку и на почему-то не желающие просыпаться закаченные способности. А закачали ли мне их? Что-то я снова засомневался.