Знакомство с убийцей

В тот день, когда Кёнсу спрятал тело девочки в горах Муаксан, он предал свои жизненные ценности и убеждения. Только так он мог обеспечить себе шанс спокойно прожить оставшиеся дни, но это касалось не только его. Это стало бременем для всей семьи. Всем пришлось начать новую фальшивую жизнь, отказавшись от прежней.

«С того момента, как я отказался от самого себя, я убил и веру в себя. А не верить себе – это все равно что не верить никому на свете. Похоже, именно тогда я потерял лицо и стал чужим самому себе», – горькое убеждение поселилось внутри.

Общение с людьми превратилось в пытку, ведь каждый раз приходилось натягивать на лицо маску. Кёнсу все время соблюдал осторожность, чтобы ни за что не выдать своих чувств и ни в коем случае не дать просочиться правде, которую он от всех скрывал. Кёнсу начал жить с фальшивым лицом, каждый раз контролируя свои мысли и эмоции.

К счастью, никто и не сомневался в нем. Наоборот, все больше коллег испытывали доверие к его профессионализму. От такого отношения Кёнсу даже приободрился и стал появляться на телевидении, где, как всегда, брал на себя роль поборника за справедливость. Хотя ему самому было неприятно смотреть на себя в телевизоре, Кёнсу решил, что, пока он так отлично притворяется, никто к нему не посмеет придраться. Сам того не ожидая, он добился того, что кредит доверия к нему в обществе рос, а пустоту души постепенно стало заполнять небольшое утешение.

В какой-то момент он стал думать, что получил соответствующее наказание, раз отказался от своей прежней жизни, считая это справедливой платой за содеянное. Но как же глупо он ошибался! Настоящее наказание только начиналось.

Все тело била крупная дрожь, а зубы громко стучали.

Он поднял отяжелевшие веки. По земле стелился густой утренний туман, а ночное небо постепенно светлело.

Кёнсу глубоко вдохнул бодрящий воздух – кровь стала разгоняться по всему телу. Он напряг руки: правая рука до сих пор была онемевшей. Он оперся на левую и медленно поднялся.

Кёнсу шел по грунтовой тропинке наугад, под ногами хрустел тонкий лед, уже схвативший мелкие лужи. Каждый шаг давался в несколько раз тяжелее, чем обычно, из-за прикрепленных к лодыжкам металлических фиксаторов. Дорога шла вниз без единого человеческого следа, земля была скользкая. Спускаться, удерживая равновесие, было очень сложно. То тут, то там виднелись замерзшие ручейки. Хоть в горле уже давно пересохло, он шел не останавливаясь.

Под ногами шуршали опавшие листья, вокруг не было ни души. Когда Кёнсу забеспокоился, а не заблудился ли он в лесу, показалась едва заметная тропинка. Далеко впереди мерцал свет уличного фонаря. Вскоре он вышел на совершенно пустынную трассу.

Кёнсу ступил на асфальт и огляделся по сторонам. Вокруг – лишь лес. На дороге не виднелось ни единой души. Он замер в ожидании, молясь, чтобы проехала хоть какая-нибудь машина. Но, сколько бы Кёнсу ни ждал, дорога оставалась пустынной, как застывшая картинка. Ни люди, ни машины, ни даже животные не появлялись в поле зрения.

От безысходности Кёнсу потихоньку заковылял вниз, надеясь дойти хотя бы до места, где установлена дорожная камера наблюдения. Тогда он попадет в обзор диспетчеров, которые наверняка вызовут полицию. Он все еще не терял надежды, что проедет какая-нибудь машина. Тем более что двигаться ему было совсем не просто. Еще чуть-чуть, и он просто рухнет на обочину. Тут внезапный звук прорезал плотный предрассветный воздух. Кёнсу обернулся.

Вдалеке показались огни фар. Они быстро приближались. Кёнсу поднял левую руку. Вдруг водитель переключил фары на дальний свет, и Кёнсу зажмурился.

Черная легковая машина, такой же модели, как и у него, притормозила и остановилась прямо перед ним. Сердце сжалось от страха, что машина просто проедет мимо. Еле дыша от волнения и усталости, Кёнсу оперся о машину, подошел к окну со стороны пассажира и наклонился – стекло медленно опустилось.

– Подвезите, пожалуйста, до ближайшего населенного пункта. Мне нужно как можно скорее убраться отсюда, пока меня не поймали.

– Что-то случилось? Садитесь быстрее.

Водитель открыл дверцу, и Кёнсу, обрадованный подвернувшейся возможностью, залез внутрь, не приглядываясь к салону машины. Откинувшись на сиденье, он несколько раз радушно поблагодарил водителя. Мужчина был в бейсболке, очках в коричневой оправе и выглядел ровесником Кёнсу.

– Можно мне воспользоваться вашим телефоном? – спросил Кёнсу сиплым голосом.

Мужчина утвердительно кивнул и потянулся за рюкзаком на заднем сиденье. Пока он вытаскивал телефон, Кёнсу взглянул в зеркало заднего вида.

Позади лежала огромная сумка для гольфа. Удивительно, но она казалась знакомой. Присмотревшись внимательнее, Кёнсу понял, что не только сумку он видел раньше. Весь салон машины напоминал его собственную машину. Сначала он просто предположил, что это такая же модель автомобиля, но затем в глаза бросились отметины на бардачке с пассажирской стороны. Это были следы от наклеек, которые давно приклеил сын.

Кёнсу перевел удивленный взгляд на водителя, затем на желтый тканевый мешок в его руках. Мужчина резко накинул его на голову Кёнсу. В ту же секунду завязки на мешке стали затягиваться, лишая возможности дышать. Чем больше Кёнсу пытался вдохнуть воздух, широко раскрывая рот, тем плотнее желтая ткань прилипала к лицу. Он сжал кулаки и стал ими размахивать, но так ни разу и не достал до незнакомца.

За секунды до того, как окончательно задохнуться, завязки ослабли. Кёнсу хрипло задышал, вытянув шею. Он был в полубессознательном состоянии и не мог пошевелиться. Настал единственный момент, когда он мог бы сбежать, но тело и разум не слушались его.

Мужчина схватил Кёнсу за запястье левой руки и задрал рукав пальто – что-то холодное коснулось кожи чуть выше локтя. Появилась тонкая игла, которая проткнула кожу и вошла в вену.

Кёнсу приподнял голову. Приложив усилия, правой рукой он убрал с лица желтый мешок и взглянул на мужчину, который вонзил в него шприц. Их глаза встретились, Кёнсу впился взглядом в черты его лица.

Но…

Человек перед ним выглядел точь-в-точь как он сам.

Жидкость из шприца быстро распространялась по всему телу.

– Не может быть! – прошептав сиплым голосом, Кёнсу погрузился в обволакивающую густую темноту.

Глава 4

Мужчина набрал чей-то номер. После первого же гудка на том конце провода ответили.

– Я его поймал.

– Отлично!

– Поднимайся и жди меня там.

Не дожидаясь ответа собеседника, мужчина отключился. Он повернул голову и посмотрел на раскинувшегося на соседнем сиденье Кёнсу. От тела, испачканного в грязи, исходил неприятный запах. Нахмурившись, мужчина надел наручники на пассажира, взял клетчатый плед и накрыл его с головой, перед этим надев ему на глаза черную маску. Машина тронулась.

Ночью позвонил Ким Кваннэ, и На Сокчун тут же приехал на место. Прежде чем встретить То Кёнсу, он два часа кружил по окрестностям. Проверив камеру, установленную при въезде на дорогу, ведущую к ним, он удостоверился, что ни одна машина не заезжала и не выезжала отсюда, а самое главное – То Кёнсу тоже не попадал на камеру, а значит, все еще прятался где-то в лесу. Ким Кваннэ обошел чащу леса, а Сокчун поджидал у примыкающей к дороге лесной тропинки.

Стоило То Кёнсу хоть немного припоздниться, и уже бы рассвело. Его могли обнаружить другие люди, тогда б весь план, который они так тщательно готовили в течение последнего года, лопнул как мыльный пузырь. Сокчун подавил поднимающуюся волну злости и сильнее нажал на педаль газа.

Асфальтированная дорога закончилась, и он въехал на грунтовую, по обочинам которой торчали сухие заросли кустарника. Сокчун ехал по камням и ухабам, отчего машину сильно трясло, но это не заставило его хоть немного снизить скорость. Он постарался как можно быстрее проехать неприятную часть дороги. И вот уже вдалеке за деревьями показался двухэтажный дом.

Мужчина подъехал к главному входу, выключил зажигание и посигналил – двери открылись, и навстречу вышел Ким Кваннэ, который катил перед собой пустое инвалидное кресло.

Сокчун вышел из машины и обошел ее. Сам того не замечая, он обратился к сообщнику, повысив голос:

– Я несколько раз повторял, что за ним нужен глаз да глаз. Обещали следить, а он обвел вас вокруг пальца. Я же говорил, он не так-то прост.

– Больше такого не повторится. – Ким Кваннэ виновато склонил голову.

Сокчун все еще злился, но воздержался от дальнейших назиданий. Конечно, он нанял Ким Кваннэ и платил ему за эту работу, но, учитывая, в каком опасном деле Ким вызвался помогать, решил сильно не давить на помощника.

– Извините, что повысил голос. Я немного на взводе.

– Все в порядке. Это действительно моя ошибка.

– В любом случае я на вас рассчитываю. До самого конца.

– Не волнуйтесь.

Мужчины подхватили То Кёнсу за руки, вытащили из машины и усадили в кресло. Ким Кваннэ покатил коляску с телом обратно в дом, Сокчун взял свой рюкзак и последовал за ним.

Пройдя по длинному коридору, они зашли в комнату, обставленную как больничная палата. Сокчун и Кваннэ стащили согнувшегося пополам Кёнсу с кресла и уложили на кровать.

Сокчун снял наручники и убрал тяжелые электронные кандалы с ног мужчины. Затем они обтерли беглеца со всех сторон.

Скрываясь от них, Кёнсу вымок в росе и сильно извозился в грязи, поэтому вытереть идеально не получилось. Они проворно вытерли влажным полотенцем в первую очередь лицо и конечности. Раны продезинфицировали спиртом, а в опухшее право плечо ввели обезболивающее.

Затем Ким Кваннэ принес чистую одежду и натянул ее на неподвижного пленника. Теперь все вернулось на свои места. Осталось только пристегнуть к кровати руки и ноги Кёнсу кожаными ремнями.

– Готово. Можете поесть и отдохнуть, – сказал Сокчун.

– Сразу приступите к лечению? Давайте я вам помогу.

– Я справлюсь сам. Сегодня вместо жены я возьму дежурство на себя, а вы, как обычно, заступите на смену после обеда.

Ким Кваннэ еще раз выразил намерение помочь, но, услышав решительный отказ, тихо вышел из комнаты.

Сокчун еще минут десять оценивал состояние Кёнсу, затем достал из тумбочки общеукрепляющую капельницу и прикрепил к стойке. Воткнул иглу в вену на тыльной стороне ладони, и раствор стал медленно поступать в тело мужчины. Сокчун еще раз проверил правое плечо Кёнсу.

Похоже, как и в прошлый раз, тот порвал связки. Если и сейчас сделать укол для восстановления тканей и дня два провести интенсивную терапию, то боль пройдет. Было решено оставить Кёнсу в палате даже после полного восстановления. В прошлый раз их забота о нем и решение не держать пленника все время связанным в подвале вышло им боком, дав тому шанс на побег. Сокчун подождал в палате, пока капельница не закончится.

Сокчун поднялся на второй этаж и, прежде чем войти в комнату жены, постучал в дверь.

– Это я, можно к тебе?

Он поднес правый указательный палец к панели электронного замка. Отпечаток пальца определился, и дверь открылась. Чиён приподнялась с кровати и спросила сонным голосом:

– Закончил?

– Лежи, не вставай.

Он уложил обратно в постель жену, пытавшуюся встать, пододвинул стул к кровати и сел рядом. Сегодня она выглядела особенно бледной. Чувствуя себя виноватым, Сокчун спросил, как она себя чувствует и не болят ли ушибы, хотя спрашивал об этом всего несколько часов назад по телефону. Ответ Чиён был такой же, как и прежде, – все в порядке. Но Сокчун не мог успокоиться.

За последнее время она сильно похудела. Предыдущие дни из-за озноба жена даже толком не спала. Видимо, происходящее стало сильным стрессом для нее, хотя она старалась не показывать виду. В целом все шло по плану. Изначально то, что они задумали, было делом весьма непростым, и вот произошло непредвиденное. Сокчун снова ощутил на душе тяжесть, видя, как осунулось и побледнело лицо жены.

– Извини. Это все из-за меня, – прошептала Чиён.

– Ты о чем?

– Зря я упрямилась. Ты был прав, предупреждая меня о Кёнсу… – без сил выдохнула жена и отвернулась к окну.

Сокчун хотел переспросить, но потом понял смысл ее слов. Когда они переместили То Кёнсу в подвальное помещение и собирались оставить его там связанным по рукам и ногам, воспротивилась именно Чиён. Она предложила развязать его, чтобы тот мог двигаться, и оставить только электронные кандалы. Сокчун же беспокоило то, что, когда он уезжал по делам, ему приходилось оставлять жену и Ким Кваннэ одних, поэтому он предложил полностью обездвижить пленника, чтобы исключить попытки побега.

Позже Сокчун уступил жене, тем более что Ким Кваннэ заверил его, что будет внимательно следить за пленником, прибавив, что тот ни за что не сможет сбежать, подробно объяснив, как работают электронные фиксаторы.

– Это не твоя вина, это – упущение Ким Кваннэ.

– Нет, он действительно сильно помог. Это я проявила слабость и сочувствие. Не сердись на него, – глядя в глаза мужу, продолжила Чиён.

Сокчун кивнул, согласившись с женой.

– Как прошла встреча? – Она решила сменить тему разговора и расспросить про то, как муж встретился с коллегами То Кёнсу, приняв его облик. Хотя он уже рассказал все по телефону, сейчас ей хотелось узнать подробности.

– Мы просто встретились и вместе поели. Я сослался на то, что неважно себя чувствую, поэтому особо вопросами не заваливали. Кажется, никто ничего не заподозрил. На всякий случай я поговорил с одним из них наедине: он ни о чем не догадался, это точно.

– Отлично!

– Сегодня вечером надо будет встретиться с Пак Ханной, – после небольшой паузы добавил Сокчун.

– Уже?

– У нас осталось не так много времени.

– Следов мальчишки совсем нет? – неуверенно спросила жена.

– Да, ничего не могу найти.

– Ты думаешь, встреча с Пак Ханной пройдет гладко?

– Я нанесу на лицо пару ран. Скажу, на меня напали, видимо, из мести. Она наверняка будет взволнована и не заметит подвоха.

– А если она все же что-то заподозрит?..

– Я буду осторожен.

Чиён сильно нервничала, но не стала больше возражать. Она замолчала, опустив в пол наполненные страхом глаза. Страх, который она пыталась скрыть, отразился на ее лице. Сокчун отвернулся, сделав вид, будто ничего не заметил.

Ему тоже было страшно. С того самого момента, как они решились на все это. Животный страх охватывал его не раз и не два. Он постоянно убеждал себя, что с этим уже ничего не поделать: в их ситуации это естественное чувство. Но Сокчун решил превратить этот страх в энергию, ведь другого пути, кроме того, который они избрали, погрузившись в него с головой, уже не было. Единственное, чего он хотел, – чтобы и жена была готова приложить еще немного усилий и довести задуманное до конца.

Сокчун перевел разговор на прежнюю тему, и они вернулись к обсуждению То Кёнсу. В первую очередь решили заняться лечением его плеча, но без освобождения рук и ног. Только на время приема пищи будут отвязывать ему левую руку, а нехватку питательных веществ восполнять поливитаминными капельницами. Чаще решили использовать снотворные вещества, чтобы затуманить его сознание. Супруги обсудили еще пару вопросов и на этом закончили разговор.

– Ты же не позавтракал? Давай вместе.

– Поспи еще. Я могу и позже поесть.

– Нет, надо вставать. Тем более я уже не усну.

– Полежи пока. Я сам приготовлю завтрак. Не спеши спускаться.

Сокчун встал со стула и поставил его на место. Затем заглянул в холодильник, стоящий у кровати, и проверил наличие лекарств. Снотворных и обезболивающих средств – пропофол, мидазолам, кетамин – оставалось достаточно. Он присел на корточки и перепроверил срок годности и количество упаковок каждого из них, после чего закрыл дверцу холодильника.

Чиён украдкой грызла ногти. Встретившись глазами с мужем, она в спешке опустила руки, поняв, что это выдает ее тревогу. Сокчун сделал вид, будто не заметил этого, и опустил взгляд в телефон, чтобы проверить время.

– Отдыхай. Я наберу, тогда и спустишься.

– Хорошо.

На ее лицо упал солнечный луч, проникший через гардины на окне. Чиён посмотрела на мужа и постаралась улыбнуться. Он неестественно приподнял уголки губ, стараясь улыбнуться в ответ, и вышел из комнаты.

Часть 2. Продюсер мюзикла

Глава 1

В холле концертного зала гудела толпа, но до ВИП-комнаты на втором этаже шум не доносился.

Внутри никого не было. Гул в ушах внезапно сменился звенящей тишиной. На столе, будто ожидая гостей, стояли в ряд прохладительные напитки и ровной стопкой лежали программки. Проверив, что все идеально, Пак Ханна присела у туалетного столика, проигнорировав мягкий диван.

В зеркале отразилось ее облегающее черное платье, подчеркивающее линию талии и груди. Женщина положила на столик свою сумочку цвета слоновой кости и сняла туфли на высоком каблуке. Ступни горели, она чувствовала, как кровь пульсирует в покрасневших пальцах ног.

Ханна нагнулась и стала массировать припухшие ступни и лодыжки. Вдруг ее сумочка слегка задрожала. Звук вибрации телефона звучал особенно громко в тишине комнаты. Она открыла клатч и достала мобильный. В мессенджере ее дожидались непрочитанные сообщения:

«Все только и говорят о тебе».

«Все в полном восторге!»

«Главный герой сегодняшнего представления – это ты».

Все эти сообщения пришли от Чу Вонги, которого она только что видела в холле. Еще несколько СМС она получила от коллег, с которыми совместно готовила программу шесть лет назад.

«Для кого ты сегодня так приоделась?»

Прочитав последнее сообщение, Ханна невольно улыбнулась, припомнив ухмылку на лице Вонги.

«Есть для кого».

«Кто же это?»

«Есть такой. Один умник в коричневом пальто».

«Не знаю кто, но завидую ему, – ответил Чу Вонги, добавив эмодзи с застенчивой улыбкой. – Пойду наслаждаться представлением. Увидимся позже».

«Хорошо».

Ханна тоже добавила эмодзи и вышла из мессенджера. На стене, сбоку от туалетного столика, висел телевизор. На экране в режиме реального времени шла трансляция. Больше половины зала уже было заполнено, и почти все зрители находились внутри. До последнего звонка оставалось три минуты.

Выходя из дома к началу представления, Ханна обратила внимание на один интересный заголовок в новостной ленте. Она зашла на поисковую страницу и ввела фразу «мюзикл Кармен», отсортировала появившиеся на экране статьи по дате и нашла ту самую, которую приметила час назад. Она нажала на нее и перешла по ссылке:

«Кармен» является одной из самых любимых и востребованных опер в мире. В Корее постановки «Кармен» с давних пор тоже пользуются неизменной популярностью.

Одиннадцатого числа этого месяца «Нью-Мюзикл» представит зрителям новую интерпретацию известной оперы в виде мюзикла, в котором сохранены оригинальные арии из оперы. К достоинствам следует отнести красочные декорации, увлекательную игру и профессиональную хореографию артистов. Многие высоко оценили удачный симбиоз оперы и мюзикла…

В каждой новой постановке этого уникального мирового шедевра главный женский персонаж, Кармен, представлен по-новому. На этот раз образ Кармен ассоциируется с богиней свободы, он максимально приближен к прототипу, что позволяет в полной мере насладиться ее истинным характером и темпераментом.

Ради свободы Кармен решается стать дьяволом. В образе роковой женщины она толкает Дон Хозе на преступление, и он становится контрабандистом и убийцей…

Вся привлекательность Кармен предназначена лишь для нее самой. Подобный эгоизм героини находит отклик и даже сочувствие у молодых женщин, которые больше не хотят испытывать страх перед прежними социальными запретами, они самостоятельно прокладывают путь в своей жизни…

Послышалась знакомая мелодия – Ханна посмотрела на экран телевизора.

Когда-то беспокойство, тревога и гнев – весь спектр отрицательных эмоций – захлестнули ее как цунами, полностью поглотив в своей пучине. Чтобы избавиться от затяжной депрессии, она с головой ушла в работу. В тот период Ханна как раз взялась за постановку нового мюзикла. И как режиссер-постановщик, она старалась полностью погрузиться в процесс.

Ханна постепенно стала единым целым с главной героиней, которая не позволяла нарушать собственные границы и никого не могла полюбить. Кармен дарила ей силы.

У любого человека возникает желание перевоплотиться в кого-то другого и пожить чужой жизнью. Тогда Ханна больше всего на свете желала именно этого – не быть собой. Наверное, именно поэтому она присвоила себе чужую личность и смогла создать нечто новое.

Она думала и поступала как Кармен, отказавшись от себя настоящей, сбросив со счетов мужа и детей. Ханна вновь ощущала себя свободной. Она чувствовала, как стала другим человеком, и тогда ее сердце дрогнуло перед Чу Вонги, исполнявшим роль Дон Хозе.

Из всех актеров мюзикла именно Чу Вонги по характеру и внешности походил на своего героя. Высокие скулы, горбинка на носу, большие глаза – мужественные черты лица. При среднем росте было видно крепкое телосложение. В отличие от других мужчин, которые засматривались на фигуру Ханны, каждое его движение было наполнено достоинством и уважением к ней как к личности.

Ханна почувствовала, что ее сильно влечет к Чу Вонги, который прислушивался к ее словам и без лишних слов следовал за ней. Он был младше на четыре года и женат на весьма молодой девушке. Но, несмотря на это, Ханна больше не могла скрывать своих чувств. Она тихо, но верно соблазнила его, и он без лишнего сопротивления отдал ей свое сердце.

Однажды ночью перед премьерой они оба решились отринуть все предрассудки и условности и провели время вместе, позволив своим телам слиться в одно целое. Но та ночь стала одновременно и кульминацией, и концом. Ханна не собиралась продолжать отношения. Премьера мюзикла состоялась, и каждый вернулся к своей повседневной действительности, в которой не было поводов для дальнейших встреч.

После этого Ханна лишь изредка слышала что-либо о Чу Вонги. Примерно три года назад она узнала, что он прекратил актерскую карьеру. Затем последовала тишина, и она почти забыла о нем. Но два месяца назад внезапно раздался звонок.

Узнав о новой постановке мюзикла «Кармен», он позвонил поздравить ее. По голосу было понятно, что Чу Вонги искренне рад за нее. Через несколько дней они встретились недалеко от ее работы. За чашкой чая в ближайшем кафе они рассказывали друг другу о своих делах. Ханна – о жизни в Сеуле, он – о своих бизнес-проектах.

Когда стандартные темы были исчерпаны, они встали и направились к выходу, как вдруг Чу Вонги как бы вскользь упомянул о том, что полгода назад развелся, и предложил сходить в ресторан. Ханна замешкалась, но пообещала проверить свой график и выбрать подходящий день.

Через неделю они пошли в известный японский ресторан, а после – в винный бар, расположенный на подземном этаже отеля. Сидя с бокалом вина, который специально для нее выбрал Чу Вонги, Ханна внимательно посмотрела ему в глаза.

Мужественное лицо бывшего военного, человека резкого и прямого, приобрело более мягкие черты. Вел Чу Вонги себя по-прежнему с достоинством, внимательно слушал и не пытался играть на их прошлых отношениях. Он был все так же спокоен и вызывал уважение. Но, как ни странно, чем спокойнее он был, тем беспокойнее становилось на сердце у Ханны. В конце концов Ханна и в этот раз дала волю чувствам и первая поцеловала его в губы.

Выйдя из бара, они поднялись в номер отеля. А через пять дней, снова встретившись за ужином, сразу пошли в гостиницу после ресторана.

Ханна не считала их отношения чем-то серьезным. Как и с другими мужчинами, с которыми встречалась прежде, она планировала провести лишь несколько ночей вместе и разорвать связь. Только на этот раз все пошло не так, как она задумывала. Ханна никак не могла подавить в себе растущее чувство, и их встречи продолжались.

Ей нравился мягкий и нежный свет его глаз, нравилось, как Чу Вонги смотрел на нее. Рядом с ним на душе становилось легко и спокойно. Ханна ощущала, словно у нее появилось пристанище, в котором она так нуждалась, вечно чувствуя себя в бегах. Она даже попыталась представить их совместное будущее на несколько лет вперед.

Только Ханна прекрасно знала, что это невозможно. Когда-нибудь придется оборвать их отношения, но чем больше пройдет времени, тем сложнее будет это сделать. Чем раньше она примет такое решение, тем лучше. Умом она все понимала, но сердце не желало подчиняться.

Услышав театральный звонок, Ханна посмотрела на экран. Офицеры и солдаты разошлись по бокам сцены, а на середину вышли работницы табачной фабрики. Началась сцена между драгунами, которые стали заигрывать с красивыми девушками. Энергичная музыка подчеркивала задорную игру артистов.

Вдруг освещение сменилось и зазвучала трагическая мелодия. На сцене появилась женщина в красном платье, влекомая этой музыкой. Взгляды всех зрителей устремились на главную героиню, Кармен.