Cерия Кошка
– А давай так, ведьма, – хрипит он, не отрывая взгляда темного от моих губ прямо напротив, близко от его лица, – ты меня поцелуешь. А я встану. Хочешь так?
– Нет.
– Не хочешь?
– Не хочу.
– Не боишься? – голос грубеет, ладонь силой наливается, не прич…
– А давай так, ведьма, – хрипит он, не отрывая взгляда темного от моих губ прямо напротив, близко от его лица, – ты меня поцелуешь. А я встану. Хочешь так?
– Нет.
– Не хочешь?
– Не хочу.
– Не боишься? – голос грубеет, ладонь силой наливается, не прич…
Женщина одна. Но, при ее внешности, это ненадолго. Так что, наверно, стоит поторопиться.
Я сунул Ветрянскому в руки бокал и пошел по направлению к незнакомке.
По пути разглядывал ее и чем больше смотрел, тем больше понимал, что она – как раз то, что …
Женщина одна. Но, при ее внешности, это ненадолго. Так что, наверно, стоит поторопиться.
Я сунул Ветрянскому в руки бокал и пошел по направлению к незнакомке.
По пути разглядывал ее и чем больше смотрел, тем больше понимал, что она – как раз то, что …
Соседка, маленькая беленькая кошечка, в ярости превращающаяся в комок агрессивной энергии.
Ух, я бы ее усмирил! По-всякому… Много, очень много способов мое больное воображение плодило.
Знала ли она, где обычно бывает моя ладонь, когда она визжит, бес…
Соседка, маленькая беленькая кошечка, в ярости превращающаяся в комок агрессивной энергии.
Ух, я бы ее усмирил! По-всякому… Много, очень много способов мое больное воображение плодило.
Знала ли она, где обычно бывает моя ладонь, когда она визжит, бес…
Женщина одна. Но, при ее внешности, это ненадолго. Так что, наверно, стоит поторопиться.
Я сунул Ветрянскому в руки бокал и пошел по направлению к незнакомке.
По пути разглядывал ее и чем больше смотрел, тем больше понимал, что она – как раз то, что …
Женщина одна. Но, при ее внешности, это ненадолго. Так что, наверно, стоит поторопиться.
Я сунул Ветрянскому в руки бокал и пошел по направлению к незнакомке.
По пути разглядывал ее и чем больше смотрел, тем больше понимал, что она – как раз то, что …
Она – моя беда. Красивая до боли. И такая же неприступная. Я могу прыгать вокруг нее до посинения – даже не посмотрит… И что мне остается в такой беде делать? Вот именно…
Девочки, это будет короткая, очень короткая и веселая история про одну серьезну…
Она – моя беда. Красивая до боли. И такая же неприступная. Я могу прыгать вокруг нее до посинения – даже не посмотрит… И что мне остается в такой беде делать? Вот именно…
Девочки, это будет короткая, очень короткая и веселая история про одну серьезну…
Она – моя беда. Красивая до боли. И такая же неприступная. Я могу прыгать вокруг нее до посинения – даже не посмотрит… И что мне остается в такой беде делать? Вот именно…
Девочки, это будет короткая, очень короткая и веселая история про одну серьезн…
Она – моя беда. Красивая до боли. И такая же неприступная. Я могу прыгать вокруг нее до посинения – даже не посмотрит… И что мне остается в такой беде делать? Вот именно…
Девочки, это будет короткая, очень короткая и веселая история про одну серьезн…
Я, на секунду зависнув, потому что ну вот совсем иначе я представляла себе восемнадцатилетнего парня, опомнилась и брыкнула его ногой. Никуда не попала, но попытка была засчитана, и меня подняли в воздух и насадили на упертое в стену бедро. Мощное та…
Я, на секунду зависнув, потому что ну вот совсем иначе я представляла себе восемнадцатилетнего парня, опомнилась и брыкнула его ногой. Никуда не попала, но попытка была засчитана, и меня подняли в воздух и насадили на упертое в стену бедро. Мощное та…
– А давай так, ведьма, – хрипит он, не отрывая взгляда темного от моих губ прямо напротив, близко от его лица, – ты меня поцелуешь. А я встану. Хочешь так?
– Нет.
– Не хочешь?
– Не хочу.
– Не боишься? – голос грубеет, ладонь силой наливается, не прич…
– А давай так, ведьма, – хрипит он, не отрывая взгляда темного от моих губ прямо напротив, близко от его лица, – ты меня поцелуешь. А я встану. Хочешь так?
– Нет.
– Не хочешь?
– Не хочу.
– Не боишься? – голос грубеет, ладонь силой наливается, не прич…
Соседка, маленькая беленькая кошечка, в ярости превращающаяся в комок агрессивной энергии.
Ух, я бы ее усмирил! По-всякому… Много, очень много способов мое больное воображение плодило.
Знала ли она, где обычно бывает моя ладонь, когда она визжит, бес…
Соседка, маленькая беленькая кошечка, в ярости превращающаяся в комок агрессивной энергии.
Ух, я бы ее усмирил! По-всякому… Много, очень много способов мое больное воображение плодило.
Знала ли она, где обычно бывает моя ладонь, когда она визжит, бес…