Cерия Система дефрагментации
В игровой части вселенной ожидаются большие перемены.
Грядут великие войны и масштабные потрясения. Сильные падут, слабые возвысятся, Система по-прежнему будет жрать и тех и других.
Но есть что-то, всегда остающееся постоянным.
Он все еще физрук.
В игровой части вселенной ожидаются большие перемены.
Грядут великие войны и масштабные потрясения. Сильные падут, слабые возвысятся, Система по-прежнему будет жрать и тех и других.
Но есть что-то, всегда остающееся постоянным.
Он все еще физрук.
Он не знает страха. Он не знает упрека. Он не знает иностранных языков и высшей математики. Он – физрук.
Сильные возвысились, слабые пали, многие были сожраны.
А он все еще физрук.
Он не знает страха. Он не знает упрека. Он не знает иностранных языков и высшей математики. Он – физрук.
Сильные возвысились, слабые пали, многие были сожраны.
А он все еще физрук.
В двадцать первом веке на Земле стало происходить странное. Люди сходят с ума, ткань реальности рвется, из трещин пространственно-временного континуума лезут хтонические монстры…
И только один человек может положить этому конец. Если, конечно, он все…
В двадцать первом веке на Земле стало происходить странное. Люди сходят с ума, ткань реальности рвется, из трещин пространственно-временного континуума лезут хтонические монстры…
И только один человек может положить этому конец. Если, конечно, он все…
Эм… Сильные продолжают возвышаться, слабые все еще падают, Система по-прежнему жрет всех.
А он – физрук.
Эм… Сильные продолжают возвышаться, слабые все еще падают, Система по-прежнему жрет всех.
А он – физрук.
Игровые миры штормит.
Сильные засели на своих вершинах и держатся за поручни, слабые затаились по углам и надеются, что пронесет, сама Система готова пересмотреть свои гастрономические привычки.
А он возвращается в игру.
И он – физрук.
Игровые миры штормит.
Сильные засели на своих вершинах и держатся за поручни, слабые затаились по углам и надеются, что пронесет, сама Система готова пересмотреть свои гастрономические привычки.
А он возвращается в игру.
И он – физрук.
Он не знает страха. Он не знает упрека. Он не знает иностранных языков и высшей математики. Он – физрук.
В мир пришла система и начался зомби-апокалипсис. А он – физрук.
Сильные возвысятся, слабые падут, многие будут сожраны. А он – физрук.
Он не знает страха. Он не знает упрека. Он не знает иностранных языков и высшей математики. Он – физрук.
В мир пришла система и начался зомби-апокалипсис. А он – физрук.
Сильные возвысятся, слабые падут, многие будут сожраны. А он – физрук.
Сильные падают один за одним. Слабые прячутся по углам и трясутся от страха. Игровые миры затаили дыхание, а Система изыскивает последние резервы, ибо грядет последняя битва.
А он по-прежнему физрук.
Сильные падают один за одним. Слабые прячутся по углам и трясутся от страха. Игровые миры затаили дыхание, а Система изыскивает последние резервы, ибо грядет последняя битва.
А он по-прежнему физрук.
Иногда они возвращаются…
Кабинет был залит солнечным светом. Через слегка приоткрытые окна в него проникал теплый летний воздух и легкий аромат выхлопных газов, характерный для центра города. Откуда-то из соседнего переулка периодически доносились зв…
Иногда они возвращаются…
Кабинет был залит солнечным светом. Через слегка приоткрытые окна в него проникал теплый летний воздух и легкий аромат выхлопных газов, характерный для центра города. Откуда-то из соседнего переулка периодически доносились зв…
Слабые падают. Сильные тоже падают. У Системы несварение желудка.
Но физрук ли он?
Слабые падают. Сильные тоже падают. У Системы несварение желудка.
Но физрук ли он?