Вадим Геннадьевич Месяц
Книги автора: Вадим Геннадьевич Месяц
Если «бизнес, ничего личного» – расхожая фраза, то в этой книге у Вадима Месяца наоборот всё – личное. Личные счёты с женщинами и любовью, с отчизной и заграницей, с Москвой, с поэзией, с родной речью. На личности автор не переходит, но очевидно, что…
Если «бизнес, ничего личного» – расхожая фраза, то в этой книге у Вадима Месяца наоборот всё – личное. Личные счёты с женщинами и любовью, с отчизной и заграницей, с Москвой, с поэзией, с родной речью. На личности автор не переходит, но очевидно, что…
Верлибры Вадима Месяца в его новой книге «Уайнхаус» расположены в пространстве, где сюрреализм уживается с обыденностью, созерцательность с бесконечным метафизическим путешествием. «Здесь я впервые заговорил с читателем напрямую, избегая камуфляжа “л…
Верлибры Вадима Месяца в его новой книге «Уайнхаус» расположены в пространстве, где сюрреализм уживается с обыденностью, созерцательность с бесконечным метафизическим путешествием. «Здесь я впервые заговорил с читателем напрямую, избегая камуфляжа “л…
В сборник «Поклонение невесомости» вошли избранные стихотворения, написанные Вадимом Месяцем с 1984 по 2024 год. Книга составлена из наиболее традиционных текстов, специально отобранных автором. Академик Вяч. Вс. Иванов определял эту поэтику как «сло…
В сборник «Поклонение невесомости» вошли избранные стихотворения, написанные Вадимом Месяцем с 1984 по 2024 год. Книга составлена из наиболее традиционных текстов, специально отобранных автором. Академик Вяч. Вс. Иванов определял эту поэтику как «сло…
Ребёнок рассказывает о своём отце, пьянице и донжуане, которому неясны понятия отцовства как такового. Клаус Вагабонд способен проиграть сына в карты, использовать в качестве наркокурьера, бросить в чужом городе на произвол судьбы. Клаус верит именно…
Ребёнок рассказывает о своём отце, пьянице и донжуане, которому неясны понятия отцовства как такового. Клаус Вагабонд способен проиграть сына в карты, использовать в качестве наркокурьера, бросить в чужом городе на произвол судьбы. Клаус верит именно…
Перед вами вторая книга верлибров Вадима Месяца «Блажь». В предыдущем сборнике «Уайнхаус» (2022) автор деконструировал миф британской певицы: через ее тату «папина дочка» писал о трепетном отношении к своим детям. В «Блажи» Месяц обращен к личному …
Перед вами вторая книга верлибров Вадима Месяца «Блажь». В предыдущем сборнике «Уайнхаус» (2022) автор деконструировал миф британской певицы: через ее тату «папина дочка» писал о трепетном отношении к своим детям. В «Блажи» Месяц обращен к личному …
«500 сонетов к Леруа Мерлен» – большой фрагмент бесконечного текста, работающего на механизме «венка сонетов». Прием позволяет автору включить в незамысловатый пятистопный ямб и постмодернистский стеб, и лирику, и центонные перепевы, и философию, и п…
«500 сонетов к Леруа Мерлен» – большой фрагмент бесконечного текста, работающего на механизме «венка сонетов». Прием позволяет автору включить в незамысловатый пятистопный ямб и постмодернистский стеб, и лирику, и центонные перепевы, и философию, и п…
«Вечный изгнанник», «самый знаменитый тунеядец», «поэт без пьедестала» – за 25 лет после смерти Бродского о нем и его творчестве сказано так много, что и добавить нечего. И вот – появление такой «тарантиновской» книжки, написанной автором следующего …
«Вечный изгнанник», «самый знаменитый тунеядец», «поэт без пьедестала» – за 25 лет после смерти Бродского о нем и его творчестве сказано так много, что и добавить нечего. И вот – появление такой «тарантиновской» книжки, написанной автором следующего …
Во вторую книгу «нон-фикшн» Вадима Месяца (поэт, прозаик, издатель, р. 1964) вошли предисловия к первым пяти номерам журнала «Гвидеон», рецензии, интервью, портреты поэтов современников, воспоминания об Аркадии Драгомощенко (печатаются впервые), авто…
Во вторую книгу «нон-фикшн» Вадима Месяца (поэт, прозаик, издатель, р. 1964) вошли предисловия к первым пяти номерам журнала «Гвидеон», рецензии, интервью, портреты поэтов современников, воспоминания об Аркадии Драгомощенко (печатаются впервые), авто…
Обращение автора к традиционным формам закономерно: в его творчестве и раньше присутствовала лирическая составляющая, замешанная на фольклоре, но ни в одной книге она не была представлена в столь чистом виде. Он хорошо знает современную западную поэз…
Обращение автора к традиционным формам закономерно: в его творчестве и раньше присутствовала лирическая составляющая, замешанная на фольклоре, но ни в одной книге она не была представлена в столь чистом виде. Он хорошо знает современную западную поэз…
Этот сборник – фрагмент бескрайней авторской саги, объединенной общими героями, мотивами, отсылками к архаическому прошлому Евразии и Северной Америки.
В язычестве я спасения не вижу, плохо отношусь к жертвоприношениям, сниманию скальпов и отрубанию …
Этот сборник – фрагмент бескрайней авторской саги, объединенной общими героями, мотивами, отсылками к архаическому прошлому Евразии и Северной Америки.
В язычестве я спасения не вижу, плохо отношусь к жертвоприношениям, сниманию скальпов и отрубанию …
Вадим Месяц не идет на поводу у готовых контекстов – он создает их сам. По словам Алексея Парщикова в его поэзии «есть целый заповедник ситуаций, никогда до этого не попадавших в чье-либо поле зрения». Месяц сознательно уклоняется от модных массовых …
Вадим Месяц не идет на поводу у готовых контекстов – он создает их сам. По словам Алексея Парщикова в его поэзии «есть целый заповедник ситуаций, никогда до этого не попадавших в чье-либо поле зрения». Месяц сознательно уклоняется от модных массовых …
В сборник «Тщетный завтрак» вошли стихи, написанные с 1984 по 2014 годы. Релятивистские фантазии, фольклорные стилизации, мифотворчество разных уровней (от исторического до чисто интуитивного), лирические стихи. Академик Вяч. Вс. Иванов определял поэ…
В сборник «Тщетный завтрак» вошли стихи, написанные с 1984 по 2014 годы. Релятивистские фантазии, фольклорные стилизации, мифотворчество разных уровней (от исторического до чисто интуитивного), лирические стихи. Академик Вяч. Вс. Иванов определял поэ…
В «Имперском романсеро» Вадим Месяц возвращается к легкости письма: питерское обериутство, британский абсурд, дзен-ский уход, закадровый диалог с московским метареализмом. Обращение к жалким мелочам и великим судьбам России входит в неожиданное тожде…
В «Имперском романсеро» Вадим Месяц возвращается к легкости письма: питерское обериутство, британский абсурд, дзен-ский уход, закадровый диалог с московским метареализмом. Обращение к жалким мелочам и великим судьбам России входит в неожиданное тожде…