Георгий Егоров
Книги автора: Георгий Егоров
Эта книга не развлекает — она опознаёт. Всё, что происходит с младшим сержантом ППС Егором Дымовым, — подлинно. Ни вымысла, ни фантазии. Только вызовы, рапорты, кровь и холод на затылке. Автор прошёл всё сам, будучи участковым в одном из российских г…
Эта книга не развлекает — она опознаёт. Всё, что происходит с младшим сержантом ППС Егором Дымовым, — подлинно. Ни вымысла, ни фантазии. Только вызовы, рапорты, кровь и холод на затылке. Автор прошёл всё сам, будучи участковым в одном из российских г…
Эта книга не развлекает — она опознаёт. Всё, что происходит с младшим сержантом ППС Егором Дымовым, — подлинно. Ни вымысла, ни фантазии. Только вызовы, рапорты, кровь и холод на затылке. Автор прошёл всё сам, будучи участковым в одном из российских г…
Эта книга не развлекает — она опознаёт. Всё, что происходит с младшим сержантом ППС Егором Дымовым, — подлинно. Ни вымысла, ни фантазии. Только вызовы, рапорты, кровь и холод на затылке. Автор прошёл всё сам, будучи участковым в одном из российских г…
Во второй книге мир Школьника рушится быстрее, чем он успевает перезарядить ствол. Убитые авторитеты, исчезнувшие люди, «Ковчег», играющий в тени, и Кириллыч, для которого месть — это искусство. Фёдор идёт по следу, который пахнет кровью, холодом и л…
Во второй книге мир Школьника рушится быстрее, чем он успевает перезарядить ствол. Убитые авторитеты, исчезнувшие люди, «Ковчег», играющий в тени, и Кириллыч, для которого месть — это искусство. Фёдор идёт по следу, который пахнет кровью, холодом и л…
Во второй книге мир Школьника рушится быстрее, чем он успевает перезарядить ствол. Убитые авторитеты, исчезнувшие люди, «Ковчег», играющий в тени, и Кириллыч, для которого месть — это искусство. Фёдор идёт по следу, который пахнет кровью, холодом и л…
Во второй книге мир Школьника рушится быстрее, чем он успевает перезарядить ствол. Убитые авторитеты, исчезнувшие люди, «Ковчег», играющий в тени, и Кириллыч, для которого месть — это искусство. Фёдор идёт по следу, который пахнет кровью, холодом и л…
Меня зовут Матвей Смирнов.
Я — классический смоленский задрот: замерщик окон, любитель чая с печеньем и несчастной любви к начальнице Юленьке из московского офиса.
Но жизнь пошла под откос в момент, когда я подобрал брелок.
Просто брелок. С одной кр…
Меня зовут Матвей Смирнов.
Я — классический смоленский задрот: замерщик окон, любитель чая с печеньем и несчастной любви к начальнице Юленьке из московского офиса.
Но жизнь пошла под откос в момент, когда я подобрал брелок.
Просто брелок. С одной кр…
Фёдору было шестнадцать, когда он утонул. Настоящая смерть — с синевой, белым светом и тишиной.
Врачи вернули его. Но вернулся — не совсем он.
Через неделю комы в теле проснулась аномалия — нечеловеческая сила, концентрировавшаяся в каждом ударе. Уда…
Фёдору было шестнадцать, когда он утонул. Настоящая смерть — с синевой, белым светом и тишиной.
Врачи вернули его. Но вернулся — не совсем он.
Через неделю комы в теле проснулась аномалия — нечеловеческая сила, концентрировавшаяся в каждом ударе. Уда…
Меня зовут Матвей Смирнов.
Я — классический смоленский задрот: замерщик окон, любитель чая с печеньем и несчастной любви к начальнице Юленьке из московского офиса.
Но жизнь пошла под откос в момент, когда я подобрал брелок.
Просто брелок. С одной кр…
Меня зовут Матвей Смирнов.
Я — классический смоленский задрот: замерщик окон, любитель чая с печеньем и несчастной любви к начальнице Юленьке из московского офиса.
Но жизнь пошла под откос в момент, когда я подобрал брелок.
Просто брелок. С одной кр…
Фёдору было шестнадцать, когда он утонул. Настоящая смерть — с синевой, белым светом и тишиной.
Врачи вернули его. Но вернулся — не совсем он.
Через неделю комы в теле проснулась аномалия — нечеловеческая сила, концентрировавшаяся в каждом ударе. Уда…
Фёдору было шестнадцать, когда он утонул. Настоящая смерть — с синевой, белым светом и тишиной.
Врачи вернули его. Но вернулся — не совсем он.
Через неделю комы в теле проснулась аномалия — нечеловеческая сила, концентрировавшаяся в каждом ударе. Уда…