Ян Сагитов
Книги автора: Ян Сагитов
Погода в тот день была на удивление спокойной. Бухта Рейвенхолл, известная своими непредсказуемыми ветрами и коварными течениями, выглядела почти мирно. Мягкий бриз ласково трепал паруса небольших рыбацких лодок, пришвартованных вдоль пирса. Но даже …
Погода в тот день была на удивление спокойной. Бухта Рейвенхолл, известная своими непредсказуемыми ветрами и коварными течениями, выглядела почти мирно. Мягкий бриз ласково трепал паруса небольших рыбацких лодок, пришвартованных вдоль пирса. Но даже …
Был тёплый июньский вечер, когда мисс Кэтрин Грэй, гувернантка с безупречной репутацией, прибыла в имение Эшфорт. Плантация, окружённая хлопковыми полями, лежала среди густых лесов Джорджии. Старинный дом возвышался над полями словно страж, давно утр…
Был тёплый июньский вечер, когда мисс Кэтрин Грэй, гувернантка с безупречной репутацией, прибыла в имение Эшфорт. Плантация, окружённая хлопковыми полями, лежала среди густых лесов Джорджии. Старинный дом возвышался над полями словно страж, давно утр…
Морская пристань была полна звуков — скрежет железных канатов, плеск волн о деревянные борта, нестройный хоровой гул, как от какой-то бесконечной и странной оркестровой репетиции. Гора пустых ящиков, фокусы с парусами, стеклянные бутылки, оставленные…
Морская пристань была полна звуков — скрежет железных канатов, плеск волн о деревянные борта, нестройный хоровой гул, как от какой-то бесконечной и странной оркестровой репетиции. Гора пустых ящиков, фокусы с парусами, стеклянные бутылки, оставленные…
Тьма, но не темнота. Тепло. Очень тепло, как в мягкой оболочке. Но потом что-то мягкое и нежное касается моих щек. Это мамина рука. Я не могу еще сказать, кто она, но ощущение её близости — знакомое. Я слушаю её голос. Он нежный, с ритмом, который за…
Тьма, но не темнота. Тепло. Очень тепло, как в мягкой оболочке. Но потом что-то мягкое и нежное касается моих щек. Это мамина рука. Я не могу еще сказать, кто она, но ощущение её близости — знакомое. Я слушаю её голос. Он нежный, с ритмом, который за…
В год две тысячи семидесятый, на орбитальной станции «Аврора», что парит над Землёй, цивилизация обрела странный покой. Люди больше не знали войн на планете, но звёзды стали новой ареной их интриг. Там, среди стальных коридоров и искусственного света…
В год две тысячи семидесятый, на орбитальной станции «Аврора», что парит над Землёй, цивилизация обрела странный покой. Люди больше не знали войн на планете, но звёзды стали новой ареной их интриг. Там, среди стальных коридоров и искусственного света…
На острове Ландар, скрытом за туманом и штормами, существовало древнее царство. Его жители жили в мире и согласии, но были связаны темными тайнами, скрытыми в прошлом, о которых знали лишь немногие. Природа была их другом, и законы магии, охватывающи…
На острове Ландар, скрытом за туманом и штормами, существовало древнее царство. Его жители жили в мире и согласии, но были связаны темными тайнами, скрытыми в прошлом, о которых знали лишь немногие. Природа была их другом, и законы магии, охватывающи…
Москва, 1899 год.
Зима была в разгаре. Невеселое солнце лениво освещало запорошенные снегом крыши домов, а телеги на замерзших улицах ехали с таким скрипом, словно старая шарманка пыталась прокрутить заевший мотив. На Пречистенке, в доме купца второй…
Москва, 1899 год.
Зима была в разгаре. Невеселое солнце лениво освещало запорошенные снегом крыши домов, а телеги на замерзших улицах ехали с таким скрипом, словно старая шарманка пыталась прокрутить заевший мотив. На Пречистенке, в доме купца второй…
В одном из самых тихих уголков Земли, на опушке старого леса стоял дом, который давно уже не использовался. Он был забытым местом, как и всё, что окружало его — старые тропы, зарастающие мхом, заросшие кустарниками огороды, унесенные временем. Лишь о…
В одном из самых тихих уголков Земли, на опушке старого леса стоял дом, который давно уже не использовался. Он был забытым местом, как и всё, что окружало его — старые тропы, зарастающие мхом, заросшие кустарниками огороды, унесенные временем. Лишь о…
Сентябрьская Москва. Вечер, влажный и пахнущий прелыми листьями, дрожал в окнах высокого дома на Чистых прудах. Улица, отражаясь в стеклянных витринах, казалась копией себя, немного кривоватой, немного лучше освещённой, чем была на самом деле. Среди …
Сентябрьская Москва. Вечер, влажный и пахнущий прелыми листьями, дрожал в окнах высокого дома на Чистых прудах. Улица, отражаясь в стеклянных витринах, казалась копией себя, немного кривоватой, немного лучше освещённой, чем была на самом деле. Среди …
Древний Египет, 1300 год до нашей эры. Величественная земля, которая веками правит в своих песках, скрывает множество тайн. В храмах и пирамидах заключена магия, а в долинах реки Нил кипит жизнь. В этот день, как и многие другие, слабо видный рассвет…
Древний Египет, 1300 год до нашей эры. Величественная земля, которая веками правит в своих песках, скрывает множество тайн. В храмах и пирамидах заключена магия, а в долинах реки Нил кипит жизнь. В этот день, как и многие другие, слабо видный рассвет…
Туманные утренние зори. Природа Якутии с каждым днем показывала свою силу. Широкий, беспощадный снег сдавливал землю, скрывая следы времени, как если бы они никогда не существовали. Огромная белая пустыня, полная тишины и холода. Зимой здесь, в этих …
Туманные утренние зори. Природа Якутии с каждым днем показывала свою силу. Широкий, беспощадный снег сдавливал землю, скрывая следы времени, как если бы они никогда не существовали. Огромная белая пустыня, полная тишины и холода. Зимой здесь, в этих …
Летний зной стоял в Римини, прибрежном городе, который для большинства был лишь курортом с песчаными пляжами и шумными барами. Но для тех, кто знал его по ту сторону туристических аттракционов, Римини был местом, где тени управляли реальностью.
Летний зной стоял в Римини, прибрежном городе, который для большинства был лишь курортом с песчаными пляжами и шумными барами. Но для тех, кто знал его по ту сторону туристических аттракционов, Римини был местом, где тени управляли реальностью.
Москва, 1990 год. Воздух пропах электричеством перемен: Союз трещал по швам, а улицы города всё чаще наполнялись разговором о деньгах, товарах и том, что раньше называли спекуляцией. Алексей Громов, 29-летний инженер из НИИ, понял, что привычный мир …
Москва, 1990 год. Воздух пропах электричеством перемен: Союз трещал по швам, а улицы города всё чаще наполнялись разговором о деньгах, товарах и том, что раньше называли спекуляцией. Алексей Громов, 29-летний инженер из НИИ, понял, что привычный мир …
Сумерки, тусклый свет просачивается через занавески и в комнате пахнет хлороформом. Алексей просыпается на белой больничной койке, его тело ощущается тяжелым, а голова — пустой. Он пытается встать, но его руки трясутся, словно они не принадлежат ему.…
Сумерки, тусклый свет просачивается через занавески и в комнате пахнет хлороформом. Алексей просыпается на белой больничной койке, его тело ощущается тяжелым, а голова — пустой. Он пытается встать, но его руки трясутся, словно они не принадлежат ему.…
Пропавшие города, среди которых один за другим исчезали часы, дни, а, может, и годы. Стена, скрывающая то, что некогда было реальностью, теперь возвышалась над горизонтом. Эти города, с их выгнутыми крышами и разрушенными мостами, стали не мертвым пр…
Пропавшие города, среди которых один за другим исчезали часы, дни, а, может, и годы. Стена, скрывающая то, что некогда было реальностью, теперь возвышалась над горизонтом. Эти города, с их выгнутыми крышами и разрушенными мостами, стали не мертвым пр…
Город. Мегаполис будущего. Металлические джунгли и неоновый свет. Высокие небоскрёбы касаются облаков, а под ними люди — отголоски тех, кто когда-то был живым. Технологии проникли в каждую клеточку существования, но за этим блеском скрывается угроза …
Город. Мегаполис будущего. Металлические джунгли и неоновый свет. Высокие небоскрёбы касаются облаков, а под ними люди — отголоски тех, кто когда-то был живым. Технологии проникли в каждую клеточку существования, но за этим блеском скрывается угроза …
В древней стране, похожей на Японию, где лунный свет покрывает землю серебром, а вишневые лепестки умирают, кружась в воздухе, стоял дом Аматсу — славный род, веками защищавший царство от демонов ёкай. Но в стенах этого дома давно поселились тени.
В древней стране, похожей на Японию, где лунный свет покрывает землю серебром, а вишневые лепестки умирают, кружась в воздухе, стоял дом Аматсу — славный род, веками защищавший царство от демонов ёкай. Но в стенах этого дома давно поселились тени.
Мир, полный магии и мифов. Королевства сражаются за власть, волшебные существа живут среди людей, а тени древних богов все еще тянутся по земле. В королевстве Велдора, которое в своём величии, казалось бы, не знает равных, начинается буря — не только…
Мир, полный магии и мифов. Королевства сражаются за власть, волшебные существа живут среди людей, а тени древних богов все еще тянутся по земле. В королевстве Велдора, которое в своём величии, казалось бы, не знает равных, начинается буря — не только…
Рим, который мы знаем как величественное государство, на самом деле был всего лишь отражением великой вселенной, скрытой за завесой. Его боги правили не только людьми, но и всеми мирами, существующими в небесах. Солнце, луна, реки, горы — все было пр…
Рим, который мы знаем как величественное государство, на самом деле был всего лишь отражением великой вселенной, скрытой за завесой. Его боги правили не только людьми, но и всеми мирами, существующими в небесах. Солнце, луна, реки, горы — все было пр…
Мир, в котором разворачиваются события, называется Омирон — место, где реальности пересекаются, и в самом его сердце находится Великий Хаос, бурлящая бездна, откуда боги черпают свою силу. Они не были созданы — они пробудились вместе с этим миром. Ом…
Мир, в котором разворачиваются события, называется Омирон — место, где реальности пересекаются, и в самом его сердце находится Великий Хаос, бурлящая бездна, откуда боги черпают свою силу. Они не были созданы — они пробудились вместе с этим миром. Ом…