Гектор Шульц
Книги автора: Гектор Шульц
Перед вами книга-диалог. Диалог двух не похожих друг на друга существ. Диалог демона, который привык наказывать, и человека, который привык прощать.
Перед вами книга-диалог. Диалог двух не похожих друг на друга существ. Диалог демона, который привык наказывать, и человека, который привык прощать.
Свет, камера, мотор! Женя – заботливая дочь, студентка, будущий учитель… и актриса фильмов для взрослых. В объективе, под светом софитов, картинка прилизана и красива. Это смотрят миллионы.
Изнанка, о которой не принято говорить, совсем другая. Гря…
Свет, камера, мотор! Женя – заботливая дочь, студентка, будущий учитель… и актриса фильмов для взрослых. В объективе, под светом софитов, картинка прилизана и красива. Это смотрят миллионы.
Изнанка, о которой не принято говорить, совсем другая. Гря…
Крупный call-центр в провинциальном городке. Размеренный гул и шелест клавиатур. Клиенты, заказы, продажи, тренинги и собеседования.
А еще... начальник-нацист, сплетни, интриги, предательства и извращения. Скелеты в шкафу и тараканы в головах. Люди…
Крупный call-центр в провинциальном городке. Размеренный гул и шелест клавиатур. Клиенты, заказы, продажи, тренинги и собеседования.
А еще... начальник-нацист, сплетни, интриги, предательства и извращения. Скелеты в шкафу и тараканы в головах. Люди…
Лишь двадцать и семь могут существовать в мире.
Лишь двадцать и семь хранят порядок в Комнатке.
Изгоям здесь нет места. Их ждет Жребий и особый путь. Путь по лабиринтам Судилища, где так легко потерять надежду и обрести смерть. Семь Кругов. Семь Ст…
Лишь двадцать и семь могут существовать в мире.
Лишь двадцать и семь хранят порядок в Комнатке.
Изгоям здесь нет места. Их ждет Жребий и особый путь. Путь по лабиринтам Судилища, где так легко потерять надежду и обрести смерть. Семь Кругов. Семь Ст…
Что будет делать человек, если ему в руки попадет фотоаппарат, способный запечатлевать не просто людей, а их души, какими бы они ни были? Что будет делать человек, если поймет, что любое движение ползунка в Photoshop меняет не только душу, но и жизнь…
Что будет делать человек, если ему в руки попадет фотоаппарат, способный запечатлевать не просто людей, а их души, какими бы они ни были? Что будет делать человек, если поймет, что любое движение ползунка в Photoshop меняет не только душу, но и жизнь…
"Меня зовут Настя и мама меня ненавидит".
Так начинается эта история... Жизнь Насти - это бесконечная череда наказаний, издевательств и унижений, которым девочку подвергает жестокая и деспотичная мать.
Сможет ли забитый и искалеченный ребенок найти…
"Меня зовут Настя и мама меня ненавидит".
Так начинается эта история... Жизнь Насти - это бесконечная череда наказаний, издевательств и унижений, которым девочку подвергает жестокая и деспотичная мать.
Сможет ли забитый и искалеченный ребенок найти…
На задворках города, среди подвалов с отсыревшими стенами и дворов, забитых болью и злостью, рождается музыка, которой никто не ждал. Пять силуэтов во мраке Вечной ночи. Пять бледных душ, дрожащих на ветру. Яр, Василиса, Макс, Андрей и Слава. Готы. Б…
На задворках города, среди подвалов с отсыревшими стенами и дворов, забитых болью и злостью, рождается музыка, которой никто не ждал. Пять силуэтов во мраке Вечной ночи. Пять бледных душ, дрожащих на ветру. Яр, Василиса, Макс, Андрей и Слава. Готы. Б…
"Меня зовут Настя и мама меня ненавидит". Так начинается эта история… Жизнь Насти – это бесконечная череда наказаний, издевательств и унижений, которым девочку подвергает жестокая и деспотичная мать. Сможет ли забитый и искалеченный ребенок найти в с…
"Меня зовут Настя и мама меня ненавидит". Так начинается эта история… Жизнь Насти – это бесконечная череда наказаний, издевательств и унижений, которым девочку подвергает жестокая и деспотичная мать. Сможет ли забитый и искалеченный ребенок найти в с…
Конец девяностых глазами ученика одной из неблагополучных провинциальных школ. Его мысли и заметки об одноклассниках и учителях, записанные в темно-синюю тетрадку. О людях и «уродах». О травле и издевательствах, о любви и бедности, о надеждах и мечта…
Конец девяностых глазами ученика одной из неблагополучных провинциальных школ. Его мысли и заметки об одноклассниках и учителях, записанные в темно-синюю тетрадку. О людях и «уродах». О травле и издевательствах, о любви и бедности, о надеждах и мечта…
Крупный call-центр в провинциальном городке. Размеренный гул и шелест клавиатур. Клиенты, заказы, продажи, тренинги и собеседования. А еще… начальник-нацист, сплетни, интриги, предательства и извращения. Скелеты в шкафу и тараканы в головах. Люди и и…
Крупный call-центр в провинциальном городке. Размеренный гул и шелест клавиатур. Клиенты, заказы, продажи, тренинги и собеседования. А еще… начальник-нацист, сплетни, интриги, предательства и извращения. Скелеты в шкафу и тараканы в головах. Люди и и…
Свет, камера, мотор! Женя – заботливая дочь, студентка, будущий учитель… и актриса фильмов для взрослых. В объективе, под светом софитов, картинка прилизана и красива. Это смотрят миллионы. Изнанка, о которой не принято говорить, совсем другая. Грязь…
Свет, камера, мотор! Женя – заботливая дочь, студентка, будущий учитель… и актриса фильмов для взрослых. В объективе, под светом софитов, картинка прилизана и красива. Это смотрят миллионы. Изнанка, о которой не принято говорить, совсем другая. Грязь…
Что будет делать человек, если ему в руки попадет фотоаппарат, способный запечатлевать не просто людей, а их души, какими бы они ни были? Что будет делать человек, если поймет, что любое движение ползунка в Photoshop меняет не только душу, но и жизнь…
Что будет делать человек, если ему в руки попадет фотоаппарат, способный запечатлевать не просто людей, а их души, какими бы они ни были? Что будет делать человек, если поймет, что любое движение ползунка в Photoshop меняет не только душу, но и жизнь…
Иногда грехи прошлого столь страшны, что не хватает и нескольких жизней, чтобы расплатиться за них. Говорят, управа есть даже на богов. По улицам современной Москвы бродят настоящие легенды Конца Света — всадники Апокалипсиса. Никем не замеченные, ли…
Иногда грехи прошлого столь страшны, что не хватает и нескольких жизней, чтобы расплатиться за них. Говорят, управа есть даже на богов. По улицам современной Москвы бродят настоящие легенды Конца Света — всадники Апокалипсиса. Никем не замеченные, ли…
Днем он учит прошлому, а ночью прошлое крадет. Так можно сказать о Яне – учителе истории частного московского лицея и, по совместительству, неуловимом воре.
Его двойная жизнь идеально сбалансирована, а сами «операции» отшлифованы до зеркального блес…
Днем он учит прошлому, а ночью прошлое крадет. Так можно сказать о Яне – учителе истории частного московского лицея и, по совместительству, неуловимом воре.
Его двойная жизнь идеально сбалансирована, а сами «операции» отшлифованы до зеркального блес…
Город гниёт с окраин.
Макс Потапов — паренек с Речки, переехавший с родителями в Окурок. Новый район сразу встречает его по-пацански: грубо, без жалости, по понятиям. Только эти «понятия» — ширма, за которой прячутся трусость, предательство и жаднос…
Город гниёт с окраин.
Макс Потапов — паренек с Речки, переехавший с родителями в Окурок. Новый район сразу встречает его по-пацански: грубо, без жалости, по понятиям. Только эти «понятия» — ширма, за которой прячутся трусость, предательство и жаднос…
Соседи бывают разные. Кому-то везет, кому-то нет. Мне же повезло по полной, потому что моим соседом стал самый настоящий домовой, превративший мою жизнь в комедийный сериал.
В этом сериале нашлось место и смеху, и грусти, и бесконечным проделкам вре…
Соседи бывают разные. Кому-то везет, кому-то нет. Мне же повезло по полной, потому что моим соседом стал самый настоящий домовой, превративший мою жизнь в комедийный сериал.
В этом сериале нашлось место и смеху, и грусти, и бесконечным проделкам вре…
Белые маски - таинственные наемные убийцы империи. Они бесшумны и быстры, их клинки остры и смазаны ядом. Их сложно заметить и невозможно поймать. Им без разницы, богач перед ними или бедняк. Если на стол легла монета с ликом Тоса, контракт заключен.…
Белые маски - таинственные наемные убийцы империи. Они бесшумны и быстры, их клинки остры и смазаны ядом. Их сложно заметить и невозможно поймать. Им без разницы, богач перед ними или бедняк. Если на стол легла монета с ликом Тоса, контракт заключен.…
На задворках города, среди подвалов с отсыревшими стенами и дворов, забитых болью и злостью, рождается музыка, которой никто не ждал. Пять силуэтов во мраке Вечной ночи. Пять бледных душ, дрожащих на ветру. Яр, Василиса, Макс, Андрей и Слава. Готы. Б…
На задворках города, среди подвалов с отсыревшими стенами и дворов, забитых болью и злостью, рождается музыка, которой никто не ждал. Пять силуэтов во мраке Вечной ночи. Пять бледных душ, дрожащих на ветру. Яр, Василиса, Макс, Андрей и Слава. Готы. Б…
Внемлите, люди, сей нехилой истории. Истории о том, что Ад есть, Рай есть, да и Чистилище, чего уж греха таить, тоже есть.
А вот Збышек, заочно осужденный на вечные муки за распутный образ жизни, об этом и знать не знал. Однако ему придется пройти …
Внемлите, люди, сей нехилой истории. Истории о том, что Ад есть, Рай есть, да и Чистилище, чего уж греха таить, тоже есть.
А вот Збышек, заочно осужденный на вечные муки за распутный образ жизни, об этом и знать не знал. Однако ему придется пройти …
Город, погрязший в грехах, на улицах которого развернулась война. Война за человеческие души. Не ищите Свет в этом Городе. Он почти угас.
Оливия и Регина — последние оставшиеся сестры ордена святой Ангелины не представляли, к чему приведут их поиски …
Город, погрязший в грехах, на улицах которого развернулась война. Война за человеческие души. Не ищите Свет в этом Городе. Он почти угас.
Оливия и Регина — последние оставшиеся сестры ордена святой Ангелины не представляли, к чему приведут их поиски …























