Карабах есть понятие не только не географическое, но даже и не политическое. Карабах – это состояние души...

Будем смотреть правде в лицо — мир не стоит на месте. С момента нашего становления, как личность при полных понятиях, правильных приоритетах и всяком прочем трахомудстве, и вплоть до мига, когда мы замыкаем круг жизни, в нём уже полным полно новых п…

Исход Карабахских армян (2023 г.) с точки зрения очевидца, старательно непредвзятого.

Отчёт о 35 годах персонально материальной жизни, вперемешку с набегами виртуальных лиц (десятка три, не считая коз Робинзона), о которых писатель ни сном, ни духом, пока не зачастили… Содержит нецензурную брань.

Тому, кто хочет взять от жизни всё, не помешает умение делать это через Твит(т)ер. (Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.)

Расплачиваясь шестью годами личного времени (время — издавна признанное средство платежей!) за общую физическую и углублённую умственную подготовку, герой не сразу начинает догадываться, что это вообще-то — его жизнь.

Повесть из 7-ми глав, воссоздает события сольного путешествия из Конотопа (Северная Украина) в Степанакерт (Нагорный Карабах) по взрывоопасной чересполосице Кавказа в момент затишья между первой и второй российско-чеченскими войнами.

(Для оформления обложки использованы работы фотографа Кнар Бабаян) "Степанакерт-Сага" сложена из 2-х частей: 1) первая – "ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ ЛЕТО '98-го" – состоит из серии очерков, которые (почти все) были опубликованы в печатных органах Нагорного Караб…

…обличение, исповедь, поэма, основной персонаж которых минует множество форм – от несмышлёного младенца до мужика в расцвете сил – чтобы годы спустя поведать своей незнакомой дочери пронзительно горькую, порою до слёз смешную правду, одну только прав…

Апогей - это не кличка собаки, а точка наивысшего подъёма в каком-либо действии. Герой всё ещё пытается продлить, застопорить, увековечить апогей своих отношений с женой. Готов на всё, хоть под каблук, хоть стать таким же, как все. Эх, молодо зелено…

Огребя увесистый поджопник под занавес изначальной саги сериала, лирический герой повествования выпулился с пушистого континента «Детство» на Валдайской возвышеннсти. Незримо параболичная траектория заносит вышибленного в гущу провинциально Советск…

Пятый кусок от ХулиРома завершает его благотворительную разбивку до удобоваримых (в текущем историческом отрезке) размеров электронной книги. Здесь протагонист, чуя приближение сюжетного конца, готовится к прыжку за водораздел кавказского хребта, чт…

Think twice if you think you can enjoy your privacy when being absolutely alone. This here best bestseller throughout all the current millennium will instruct you why...

И знаю наперёд — набат мой не дойдёт, не сократит число бездарных копиистов. Зато умирая смогу сказать: я бился до конца против превосходящих полчищ челбот-зомбиев на балансе у бюрократо-«матрёшек» тоталитарного полицейского мироедства.

Сага сложена из 2-х частей. Первая – "ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ ЛЕТО '98-го" – состоит из серии очерков, которые (почти все) были опубликованы в газетах Нагорного Карабаха в одноименное лето, когда всяк дрыгался во что горазд, борясь за выживание в послевоенном…

Не претендуя на второстепенности, данный обзор есть попыткой диагностировать состояние Рос. лит-ры на текущий день переломного момента в её судьбе. Чтобы не сильно больно было, при зондировании обещаюсь не проводить сравнений с русской литературой ХI…

Though a first-person story, The Rascally Romance, nonetheless, is not a swaggering report on Me, Myself and The Number One. No, I’m not up for narcistic self-portraits. What? This mean and stupid rascal me? Alas, but not, ‘tis gone, ‘tis gone! So, p…

Дошло наконец-то, что боги горшки обжигают неправильно? Хотите всем доказать, что писательство - это ваше? В таком случае вам сюда! Набор игрушек, чтобы набить руку в любимом хобби! Каково? Тасовать любой расклад по собственному желанию! Любой шулер…

Право мыслить остаётся одним из прав человека. Но.... однако.... Ну, в общем, вас предупреждали и больше я повторять не стану...

This here artifact is an attempt at honestly depicting the besieged Stepanakert town in winter 1992 when physical survival was the foremost objective common to all. Содержит нецензурную брань.