Сергей Магомет
Книги автора: Сергей Магомет
Сергей Магомет: Я не признаю границ между жанрами. Проза, очерки, эссе написаны одной рукой. Это литература. Иначе и быть не может.
Сергей Магомет: Я не признаю границ между жанрами. Проза, очерки, эссе написаны одной рукой. Это литература. Иначе и быть не может.
Новая книга Сергея Магомета открывает неохватную, подробнейшую картину русской религиозной жизни — в самых обыденных и самых драматичных ее проявлениях, общих судьбах лучших и худших ее представителей. Книга основана на бесчисленных архивных документ…
Новая книга Сергея Магомета открывает неохватную, подробнейшую картину русской религиозной жизни — в самых обыденных и самых драматичных ее проявлениях, общих судьбах лучших и худших ее представителей. Книга основана на бесчисленных архивных документ…
Однажды добрые Драпека и Марья с дочкой Радость-Рябинкой отправляются в дальний монастырь помолиться Святым Угодникам, а затем на ярмарку. Им и в голову не приходит, что на обратном пути их поджидает встреча с неведомым: шайкой злодеев, загадочными ц…
Однажды добрые Драпека и Марья с дочкой Радость-Рябинкой отправляются в дальний монастырь помолиться Святым Угодникам, а затем на ярмарку. Им и в голову не приходит, что на обратном пути их поджидает встреча с неведомым: шайкой злодеев, загадочными ц…
«Идея соловья» — программное произведение писателя. Вряд ли найдется в художественной литературе другая такая глубокая и реалистичная повесть о столь раннем и загадочном периоде человеческой жизни — младенчестве.
«Идея соловья» — программное произведение писателя. Вряд ли найдется в художественной литературе другая такая глубокая и реалистичная повесть о столь раннем и загадочном периоде человеческой жизни — младенчестве.
Сквозь дым отечества, сиреневый туман и Иерихонские трубы. Суровый любовный прямоугольник. Национально-гендерный романс. Читать сидя.
Сквозь дым отечества, сиреневый туман и Иерихонские трубы. Суровый любовный прямоугольник. Национально-гендерный романс. Читать сидя.
При рождении человек не может воспользоваться аннотацией собственной жизни. Открывая книгу, читатель не может знать, в какую бездну заглядывает. Аннотации НЕ БУДЕТ!
При рождении человек не может воспользоваться аннотацией собственной жизни. Открывая книгу, читатель не может знать, в какую бездну заглядывает. Аннотации НЕ БУДЕТ!
Александра — брошенная жена. На грани самоубийства встречает «учителя жизни». Сурового, нежного. Жигало и верного друга. Вместе с ним входит в новую странную жизнь. Там всё другое: другая философия бытия, дружбы, любви… Там счастье, надежда, рай. Сво…
Александра — брошенная жена. На грани самоубийства встречает «учителя жизни». Сурового, нежного. Жигало и верного друга. Вместе с ним входит в новую странную жизнь. Там всё другое: другая философия бытия, дружбы, любви… Там счастье, надежда, рай. Сво…
Впервые отдельной книгой «Лимонад» эмоционально-яркие, психоаналического накала и физиологической достоверности ощущения детства.
Впервые отдельной книгой «Лимонад» эмоционально-яркие, психоаналического накала и физиологической достоверности ощущения детства.
Новый прекрасный подарок русской литературе. Книга для писателя. Взрослая проза, роман-флэш. Ответы на все вопросы. Живительный коктейль Молотова. Заказывали? Получите и распишитесь.
Новый прекрасный подарок русской литературе. Книга для писателя. Взрослая проза, роман-флэш. Ответы на все вопросы. Живительный коктейль Молотова. Заказывали? Получите и распишитесь.
Терроризм, исповедуемый чистыми, честными натурами, легко укореняется в сознании обывателя и вербует себе сторонников. Но редко находятся охотники довести эту идею до логического конца. Подполье, красные бригады, национал-большевики, оппы, экстремист…
Терроризм, исповедуемый чистыми, честными натурами, легко укореняется в сознании обывателя и вербует себе сторонников. Но редко находятся охотники довести эту идею до логического конца. Подполье, красные бригады, национал-большевики, оппы, экстремист…