Голос в моей голове

– Ир, ты не представляешь, такой адреналин!!! Думала, умру пока дождусь результатов!!!

– Клево! Завидую тебе.

– Чего завидовать? Через полчаса наш выход. Во втором этапе мы выступаем первыми.

– Ого.

– Ир, ты вообще трансляцию смотрела? – обиженно надув губы, Дина прожгла меня гневным взглядом.

– Прости. Я пропустила оглашение результатов.

– А жеребьёвку?

– И жеребьевку тоже, – печально проговорила я, опуская голову.

Почему-то казалось, что если встречусь с Диной глазами, она тут же поймет мои чувства. Сердце колотилось, как бешенное, а перед глазами все еще стояла та самая весьма пикантная поддержка, после которой было принято решение не выходить на сцену. Вот только… Не могу я так.

– Мы едва-едва смогли проскочить, – уже более спокойно проговорила подруга, – сейчас нужно показать высший класс.

– Нужно, значит покажем.

В голове очень явно раздалось шипение. Несмотря на безумную вредность и строгость, мадам Лили не хотела рисковать моим здоровьем. Хорошо, что нянька у меня всего лишь вымышленная и реальной силой не обладает. Крепко сжав зубы, я медленно встала и начала одеваться. Пора.

– Не много обезболивающих?

Испуганно спросила Дина, когда я заглотнула очередную таблетку из собственных запасов. То, что дал врач давно закончилось, но легче так и не стало. Меня лихорадило толи от боли, толи от предвкушения, толи от ревности. Всего один взгляд тренера в сторону Дины и перед глазами вновь вспыхивала картина их обнаженных тел. Ух.

– Не раскисай! – как всегда неожиданно очнувшаяся мадам Лили заставила меня вздрогнуть. Мысленно зашипев, быстро огляделась по сторонам, вроде бы никто не заметил.

– Нашла время для нравоучений, – шепотом процедила я в телефон, делая вид, что мне кто-то позвонил, – мне некогда.

– Я просто хотела пожелать тебе удачи, неблагодарная.

Зло процедили мне прямо в мозг, после чего громко сопя удалились. Что я за человек такой? От меня даже внутренний голос уходить умудряется. Причем, самое страшное меня это нисколько не трогает. Ну, почти… Ладно, с этим позже разберусь. Сейчас танец.

– Наш выход. Ты в порядке? – крепко сжав мою руку, Дина обеспокоенно посмотрела мне в глаза.

– Все нормально, я справлюсь.

Если честно, до последнего не верила, что смогу. Ставшая такой непослушной нога сильно ограничивала движения. Это стало настоящим испытанием и в какой-то момент я поняла, что только мешаю партнерам, ломая их композицию. Отчаявшись, хотела было уйти, когда услышала тихое.

– Ой.

Когда в твоей голове звучит чужой голос – это повод насторожиться. Когда он начинает считать себя отдельной личностью стоит позвонить в скорую, но даже если вы этого по каким-то причинам (нянька из него хорошая, поговорить есть с кем, с уроками помогает, да мало ли еще чего) не сделали, не беда. Со всем можно смириться. Другое дело, когда в твоей голове звучит тихое «ой», а после этого все чувства отключаются напрочь. Вот это по-настоящему страшно.

– Мадам Лили? – испуганно прошептала я.

– Танцуй, давай!!!

Прикасаться к предмету своих мечтаний и не испытывать ничего странно. Однако это помогло мне абстрагироваться и, наконец-то, почувствовать музыку. Шаг, поворот, прогиб, уход – настоящий танец трудно описать словами. Я словно безмолвно пела свою собственную песню. Ни одного слова, ни одного лишнего жеста, но все присутствующие в зале поняли – это история любви. Такой вот корявой, как у меня, но все-таки любви. Мое тело шепчет о безысходности, о неуверенности, о боли. Кажется, что это не руки взлетают вверх в просящем жесте, а сама душа тянется к партнеру, в надежде услышать. Что я хочу услышать? Не знаю. Намного важней то, что этого никогда не будет, мой возлюбленный выбрал другую…

– Это невероятно.

Раздавшийся голос вернул меня в реальность. Еще не совсем отойдя от танца, не верящим взглядом обвела зал. Ого. Впервые чувствую себя красавицей. Никогда еще на мне не сходилось столько восхищенных взглядов. Кажется, сейчас бедную девушку готов утешить далеко не один зритель.

– Ну-ну. Ты смотри у меня!

Поморщившись от мысленного подзатыльника и резко отрезвев от накатившей славы, повернулась к судьям. Что они скажут? Ого! Высший бал!!!

Глава 5. Пьедестал

– Ириш…

Вздрогнув от необычно-растерянной интонации мадам Лили, мысленно выругалась. Чувствую, нас ждут БОЛЬШИЕ неприятности. Не помню, чтобы мой внутренний голос так терялся.

– Что?

– Приготовься, сейчас будет…

Сказать “больно” она не успела, но я, итак, поняла ее мысль. Трудно не понять, когда тебя скручивает в узел. Причем, внешне ты должен оставаться абсолютно невозмутимым, потому что в этот момент звучит гимн твоей страны. Нельзя, нельзя, нельзя… Ух. Можно. Крепко вцепившись в руку тренера, до боли сжала растянутые в улыбке губы.

– Ир?

Едва взглянув на меня, Миша чуть слышно выругался, отчего порхающая где-то в небесах Дина резко обернулась в нашу сторону. Мгновение и ее лицо тоже озаряется понимаем. Вот только мне от этого не легче, нога пульсирует с такой силой, что ни о чем другом думать не получается. Блин, ну как так-то???

– Пару шагов сделать сможешь? – склонившись к моему уху тихо спросил Миша, не сводя глаз с судей.

К этому моменту на нас уже начали коситься, что совсем не радовало тренера, да и подруга всполошилась. Неудивительно. Поймай они нас на обмане, ославимся на весь мир. Все-таки в заявке указано лишь небольшое недомогание, а не полная неспособность ходить без обезболивающих. При желании их тоже можно принять за допинг. Учитывая же бросаемые в нашу сторону взгляды соперников, такое желание есть, причем в огромном количестве. Так что нужно быстрей спрыгивать с пьедестала, а то тут мы всем глаза мозолим.

– Мадам Лили? – мысленно позвала я, игнорируя вопрос тренера. Прежде, чем она ответила прошло несколько томительных секунд ожидания. Наконец, мое внутреннее “я” соизволило дать о себе знать.

– Чего тебе?

– Обезболить меня сможете? Как во время танца, – мысленно озвучила свою просьбу, хотя это итак было понятно.

– Мм-м, – нянюшка задумалась, – нет.

– Нет??? – меня буквально потряхивало от злости. Ну почему она такая вредная?

– Нет! – твердо подтвердила свой вердикт мадам Лили и исчезла где-то на задворках моего сознания.

Прекрасно зная характер своего сумасшествия, глубоко вздохнула успокаиваясь. Все. Она уперлась. Не поможет, как не проси. Придется решать все самой, впрочем, как всегда. Хотя, что я хотела? Это всего лишь мой внутренний голос, что он может?

– Ф-ф-ф… – не согласно пропыхтело в моей голове.

– Не хочешь помогать, тогда молчи.

– Не, не хочу, а не могу. Это разные вещи.

– Почему?

– Не могу сказать.

Дальше спорить не имело смысла. Боюсь, так и до настоящей ссоры не долго договориться. Ругаться же с собственным сумасшествием – высшая степень дурдома. Поэтому еще раз глубоко вздыхаем, успокаивается и вперед, пока нас реально не дисквалифицировали.

– Придержишь? – это уже Мише.

– Конечно, давай быстрей.

От резанувшей ногу боли, меня слегка перекорежило, однако судя по всему это списали на безмерную радость. Ну-ну, как же иначе…

– Вы безумны, – посмотрев на меня с некоторым восхищением проговорил врач, – такой танец!!!

– Мне многие так говорят. Что там с ногой?

– А вот с ногой все плохо. Нагрузка не прошла даром, у вас сложный перелом.

– …

Печатного в Дининой речи было мало, я даже и не знала, что она может так матерится. Доктора же эта эмоциональная тирада пробрала до глубины души, как бы инфаркт не хватил. Вон, как глубоко дышит. Однако, как вскоре выяснилось, помирать врач не собирался. По крайней мере, сейчас. Он злился, безумно злился, Дина же подлила масла в огонь. А получила, как всегда, я.

– Вы думаете это шутки?! – больно дернув за ногу, чтобы поставить кость на место, прорычал мужчина, – вы подбили меня на служебное преступление!!!

– А-а-а. Оп.

Глухо вскрикнув, потеряла связь с действительностью лишь где-то то на границе сознания копошились ленивые мысли. Интересно, где тренер нашёл этого коновала? Он же меня так без ноги оставит. Ну или без сердца. Не знаю, что быстрей загнется от этой боли. Еще и моральные терпения ко всему прочему прибавились. Я же, по сути дела, призналась Мише в любви. Да еще как? В танце, на глазах у всех.

– Ты что говоришь, гад???

Судя по звукам рядом кого-то били. Узнаю подругу, никому спуску не даст. Вот только врач нам еще пригодится. Я не могу пропустить экскурсию. Мадам Лили за такое меня убьет. Вот уже 10 лет, мы при любой возможности посещаем старинные замки и усадьбы в надежде найти ее дом. Сейчас мне в это мало верится, да и расставаться с внутренним голосом не хочется. Вот только много лет назад я дала мадам Лили слово и теперь стараюсь его держать. Как иначе? Без этого я уже не совсем я.

– Отпусти его.

Мой голос практически не узнаваем, но Дина неожиданно сразу же слушается. Отпрянув от порядком измочаленного доктора, она кидается ко мне с объятиями.

– Ты герой! Ты нас спасла!!!

– ??? – кинув на доктора вопросительный взгляд, умоляюще выставила руки перед собой.

Что здесь происходит? Оттеснив мужчину в сторону и рухнув на кровать рядом со мной Дина сама ответила на мой вопрос.

– Врач рассказал, что тебе стоило это выступление. Прости.

– ??? – еще раз изогнув бровь в вопросительном жесте, я тихо спросила подругу, чтобы окончательно прояснить ситуацию, – ты именно поэтому его бьешь?

– Нет. Бьет она меня за недостаток обезболивающего, – с опаской взглянув на Дину, пояснил доктор, – ну тут уж никак. Вы, итак, слишком много его съели. Придется потерпеть. Готовы?

– Да.

Кажется, к боли нельзя приготовиться. По крайней мере, к такой. Именно поэтому, прежде, чем дать врачу сделать свою работу я крепко схватила Дину за руку. Врач мне нужен живым и невредимым. Темнота… Спасительница. Больше не чувствуя боли, я наконец-то смогла нормально отдохнуть. Все-таки врач прав, я безумна.

Утро добрым не бывает. Эту истину я познала давным-давно. Сегодня же только сильней в этом убедилась. И дело не в том, что запакованная в гипс нога ужасно ныла, на самом деле это пустяки. А вот стоящий рядом с кроватью Сергей Викторович – это плохо. Нет. Не так, ЭТО КОШМАР!!!

– О чем ты думала? – ледяной тон, от которого по спине толпой маршируют мурашки.

– Ну-у…

Кроме этого протяжного “ну-у” слов просто не нашлось. Во-первых, потому что я еще не проснулась, а во-вторых, потому что мадам Лили молчала, а сама я под таким тоном теряюсь. Приёмный папа у меня хороший только до той поры, пока мои поступки не сказываются на моем здоровье. Врач по призванию и образованию, он немного зациклен на этой стороне жизни.

– Так… – задумчиво проговорил он, – с тобой все понятно. Что мадам Лили скажет?

– Я была против, – почему-то шепотом понеслось у меня в голове. Странно, ей то чего бояться?

– Она нас отговаривала. Честно, – попыталась я прикрыть свою вторую натуру, но судя по выражению лица Сергея Викторовича, мне не очень-то поверили.

– Отговаривала, отговаривала, да не отговорила?

– Ир… Спасай… – пронесся в мозгу панический шепот.

Не знаю уж, почему, но сегодня нянюшка безумно боялась моего папу. Надо бы выяснить почему, вот только сейчас ей явно не до чего. Ладно, попытаюсь прикрыть.

– Пап, она правда старалась, но ты же знаешь, если я уперлась, меня не убедишь.

– Зачем тогда нам няня, что не может за тобой присмотреть? – задумчиво произнёс он, перекатывая в ладони незнакомые таблетки.

– Чтобы жизнь раем не казалась?

Заглядывая в глаза единственному родному человеку, пыталась найти там сочувствие и улыбку, но он словно покрылся льдом.

Глава 6. Обстоятельства

Сергей Викторович был давним другом моего отца. Если честно, до смерти родителей я его редко видела, поэтому все и удивились, когда он решил взять меня к себе. Еще большее удивление вызвал боевой настрой приемного отца, когда меня захотели упечь в психушку из-за разговоров самой с собой. Он сделал все, чтобы я жила нормальной жизнью. Именно тепло его души позволило мне стать тем, кто я есть. Оттого и так страшно смотреть в абсолютно ледянные глаза.

– Что-то случилось?

– Ир… – замявшись, отец грустно посмотрел на меня, – твоя бабушка умерла.

– У меня была бабушка???

Да, – отведя глаза в сторону, он добавил, – последние годы она никого не узнавала, поэтому я решил, что будет лучше, если ты не узнаёшь о ней.

Все. Аут. Проигнорировав предложенную помощь, я медленно попрыгала к окну. Спрашивать про место последнего обитания бабушки не имело смысла. Сумасшедший дом… Видимо, у нас это семейное. А-а-а!!! Изнывая от внутренней боли, внешне я оставалась абсолютно спокойной. Ледяные глаза? Да, пожалуйста. Есть с кого брать пример.

– Не все так плохо.

– Да ладно? – повернувшись к отцу, я резко перешла на шипящий шепот, – у меня генетическая шизофрения! Она не лечится!!!

– Ты не права. У тебя не все так плохо.

– Я не болезнь!!! – попыталась было влезть в разговор мадам Лили, но я быстро закрыла ей рот.

– Замолчи!!! Не до тебя сейчас!!!

Давным-давно научившись общаться со своим вторым “я” мысленно, я не беспокоилась, когда орала на нее. Однако встретившись глазами с Сергей Викторовичем замерла. Толи от эмоций, толи от боли, но последняя фраза прозвучала вслух, а потом резко наступила тишина. Мы замерли. Осознание собственной неполноценности давало с такой силой, что слов просто не было. Все, закончилась обычная жизнь, дальше будет только хуже.

– Что за таблетки? – кивнув на зажатые в руках приемного отца пилюли тихо спросила я?

– Успокоительные. Психолог сказал, это сможет заблокировать твою вторую сущность.

– Ее зовут мадам Лили!!!

– Ира!!!

– Прости, – увидев на лице родного человека отпечаток боли, я разом потеряла весь боевой запал. Что толку ругаться, если это бьет по твоим близким?

– И какие у меня шансы?

– Прогнозы вполне оптимистичные. Ты молода, умна, всегда контролируешь ситуацию…

Он говорил, а я не верила. Вот не верила и все тут. Ну не говорят хорошие новости таким тоном. Не говорят! Конечно, мне хотелось верить в лучшее, но… Наверное, я ждала этого разговора с того самого момента, как в моей голове поселилась мадам Лили. Ничто не вечно, вот и мне пришёл конец. Как раньше уже ничего не будет, без нянюшки я стану другой. Видела, как такие «успокоительные» меняют людей, знаю.

– Пап, давай серьёзно, сколько мне осталось?

– В лучшем случае, с таблетками и без нервов, лет 5, потом ты окончательно потеряешь связь с реальностью.

– Можно мне попрощаться с ней? Всего одна экскурсия.

Мой умоляющий взгляд не остался незамеченным. Немного поворчав про некоторых неугомонных, отец кивнул.

– Хорошо. Только дай посмотрю на твою ногу.

Несколько минут тишины. Внимательно осмотрев мою многострадальную конечность, отец остался довольным. Несмотря на общую картину, врач оказался профессионалом. Что ж, надеюсь это спасет Мише жизнь, ведь я не сомневаюсь, папа уже знает о моем признании. Ой, а вот и тренер, легок на помине.

– Ой, здравствуйте, не думал, что у Иры кто-то есть, – заметив Сергея Викторовича, Миша попятился к двери.

– Что ты хотел?

Я права, отец все знает. Иначе как объяснить полный бешенства взгляд? Блиннн.

– Хотел поблагодарить Иру за идею. Она так здорово сыграла влюбленную.

– Сыграла?

Да-да, сыграла. Можешь даже и не сомневаться. Быстро-быстро закивав, послала Мише благодарный взгляд. Все правильно, так всем будет легче. Особенно сейчас, когда я знаю сколько мне осталось.

– Да, она у вас героиня! Так танцевать с больной ногой!!!

– А вот насчет этого нам стоит поговорить.

Прозвучавшее в голове тренера искреннее восхищение оставило папу равнодушным. Он услышал то, что захотел услышать. Жаль, Миша понял это слишком поздно и не успел слинять. Когда же на твоем локте стальной хваткой сжались чужие пальцы особенно не побегаешь.

– Э-э-э.

Тренер еще пытался сопротивляться, но больше всего это походило на непонятное трепетание. Спортивные танцы, конечно, способствуют физической форме, но не сильнее, чем бокс. Это именно тот спорт, что помогал приемному отцу скинуть накопленное в больнице напряжение.

– Ир, мы не долго. Соберись пока, – подмигнув мне, отец вытащил Мишу в коридор.

Удивительно, но насчет тренера я не переживала. Папа у меня, конечно, вспыльчив, но драться не будет, остыл уже. Да и вообще, что это за мужик такой, если себя защитить не может? У меня и своих проблем хватает.

– Что это было? – мысленно потянувшись к мадам Лили тихо спросила я.

– Не понимаю, о чем это ты? – решила сыграть в дурочку моя так называемая нянюшка.

– Лили!!! Таблетки выпью!!!

– Ладно, ладно, сейчас все объясню. Спрашивай.

– Ты можешь отключать мои чувства? Почему я этого не знаю?

– Все просто. Раньше я ничего такого не могла, но в последнее время что-то изменилось. Мне дано больше власти над твоим телом, но я чувствую это очень опасно.

– Для кого?

Тишина. Мадам Лили серьезно задумалась. Практически физически чувствуя, как ворочаются в мозгу шестеренки поплелась одеваться. Да уж… Неудобно. Нога болит не сильно, но вот мешается прилично. Ладно переживу, как-нибудь.

– В первую очередь пострадаешь ты, – проговорила моя собеседница, придя к какому-то выводу, – не уверена, что таблетки помогут.

– Понятно, – кивнув своим мыслям, задала новый вопрос, – как ты узнала, что папа пришёл по твою душу?

– Я не знала.

Блин, врет и не краснеет. Хотя, как можно краснеть без лица непонятно, но все равно. Ну что это за наглая ложь? Неужели она верит, что может обмануть человека в чьей голове живет? Ну она у меня сейчас получит!!! Не говоря ни слова иду к столу, на котором остались лежать таблетки.

– Ира, не надо!!! Я все расскажу! – мгновенно начинает паниковать мой мозг, осекшись, когда я взяла со стола часы, – шантажистка! – обиженно, но вполне миролюбиво проговорила мадам Лили, осознав, что никто и не хотел пить пилюли.

– Я жду. Как ты узнала, о чем он заговорит?

– Услышала. Кажется, теперь я могу слышать происходящее вокруг, даже когда ты спишь.

– Круто.

Не зная радоваться или пугаться новой способности, замолчала, нужно подумать. С одной стороны ничего страшного не случилось. Пока. Наоборот, теперь мы будем больше знать. А с другой все очень плохо. Сумасшествие усиливается, а значит совсем скоро моим домом станет психушка. Печально, но зато папа, наконец-то, отдохнёт. Непонятно только почему именно сейчас? Долгие годы ничего не менялось.

– С кем он разговаривал?

– Не знаю. Ему кто-то позвонил.

– И что ты думаешь?

– Нужно пить таблетки…

Глава 7. Экскурсия

Сделанный мадам Лили вывод заставил задуматься. Что такого она услышала в разговоре отца, что решилась на исчезновение? Ведь для нее таблетки почти точно означают смерть. Однако она готова на это пойти, ради меня. Чувствуя, как по щекам невольно побежали слезы, отвернулась от зеркала. Так если няня не захочет, она их не увидит. Захотела. Блин…

–Так… – протяжно вздохнули в моей голове, – ну и что мы раскисли?

– Ты решила исчезнуть из-за меня!!!

– И что это повод плакать?

– Да!!!

Могла бы, придушила б негодяйку, а так… остается только придумывать возможные пытки. Как можно пытать свой внутренний голос? О-о-о! Я изобретательна. Это далеко не первый раз, когда она доводит меня до нервного тока своей невозмутимостью.

– Ир, прекрати! – несколько нервно произнесла нянюшка, – пока еще никто не умер, значит рано себя накручивать. Тем более таким образом.

Судя по тону, мадам Лили пробрало. Что ж так ей и надо, нечего надо мной издеваться. Я тоже могу обидеться.

– Так ты собираешься умирать или нет?

– Если честно, понятия не имею, что будет после того, как ты выпьешь таблетки. За последнее время все так изменилось…

– Что-то еще произошло?

– Ну-у…

– Лили!!!

Когда тебя так выбешивают не до “мадам”. Да и вообще, какая она мадам? Это мой внутренний голос! Личный. Могу иногда и кое-что большее себе позволить! И пусть обижается, сколько ей вздумается. Все. Достала. Глубоко вздохнув, повернулась к зеркалу, пусть видит мои чувства! Вот только вместо ехидных замечаний меня ждал самый настоящий шок. На моем лице гневом сверкали чужие глаза. Резко отшатнувшись, несколько секунд приходила в себя, чтобы затем вновь прильнуть к зеркалу. Тот же цвет, размер, форма, но при всем этом сразу становится видно, с зазеркалья на меня смотрит другой человек. Есть в этих глазах нечто такое, зловещее, злое.

– Объяснишь?

– Нет.

– ???

– Да не знаю я!!! – резко выкрикнула нянюшка. Помолчала, затем добавила, – чувствую, что ты меняешься, но никак не пойму почему. Мне вообще в последнее время трудно думать, я как будто растворяюсь в тебе. Поэтому и на таблетки согласилась. Страшно мне за тебя.

– Не переживай, мы что-нибудь придумаем.

После слов моего второго “я” злость испарилась сама собой. Более настенная и собранная, чем я, она редко когда не находилась с ответом. Это значит, ситуация действительно из ряда вон. А потому нужно думать, думать и еще раз думать. Возможно, ответ кроется в описании моего заболевания. Нет. Все не то. Практически выучив все известные случаи разбавления личности пришла к выводу, что типичным мой случай никак не назовёшь. Мадам Лили обладает резко выраженным сознанием, но при этом не в праве даже изредка управлять моим телом. Это странно, хоть и не уникально. Гораздо интересней изменившиеся глаза. Такого не было ни у кого.

– Ты еще не готова? – раздавшийся за спиной голос заставил подпрыгнуть. Со всеми этими новостями от Лили, я успела забыть про экскурсию.

– Секунду. Я сейчас.

– Ох, уж эти женщины, – притворно вздохнул папа, кинув на Мишу непонятный взгляд. Мужчины выглядели вполне мирно, разве что на кулаках краснеет свежие царапины.

– Вы подрались?

– Драка? Зачем? Почему? – влетевшая в комнату Дина резко осеклась увидев моего отца, – Сергей Викторович? Какими судьбами?

– Да вот узнал, что Ира ногу сломала, пришёл помочь.

– Э-э-э… – многозначительно протянула подруга, – это была ее идея, а я… вот костыли принесла.

Нет. Я ей все-таки завидую. Косяк на косяке, а все равно стоит ей взглянуть мужчине в глаза и похлопать ресничками, как он тут же у ее ног. Хотя сейчас мне тоже не удалось сдержать улыбки. Просто трудно смотреть на здорового человека с костылями в руках и не улыбаться. Причем костыли какие-то странные, все в стразах, наклейках.

– Ты у кого костыли сперла?

– Неважно. Там они сегодня не нужны. Так мы идем или нет?

– Идем, идем. Ира, оставь это убожество здесь. Я тебя понесу.

Хорошо, когда у тебя есть папа. Убаюканная его руками, продремала весь путь до развалин, очнувшись лишь когда он выносил меня из автобуса. Ну ничего себе достопримечательность! Восхищенно присвистнув, вцепилась в папины плечи. Вот это размах! Даже представить страшно, сколько слуг нужно было для обслуживания всех помещений. Замок был просто огромен. Шесть уцелевших и еще восемь разрушенных башен, три внутренних двора, множество хозяйственных помещений, бальные залы, покои хозяев… Сейчас, конечно, сохранилось не все, но даже то что осталось поражало воображение.

– Как он мог пасть? – замерев у окна единственной полностью сохранившееся башни, тихо спросила я, – такой огромный.

– Это сделала не война, а время, – обведя развалины руками, проговорил экскурсовод.

– ???

– Более трехсот лет назад умер последний владелец замка. За ним просто некому было следить.

Теперь я взглянула на разрушенного гиганта совсем по-другому. Даже сейчас, спустя много лет после своего создания, он был прекрасен. Витые лестницы, узкие окна, спрятанные глубоко внутри бальные залы – все соответствовало суровым реалиям окружающего мира. В то время обороноспособность дома была в разы важней его красоты. Другое дело, что именно в этом я находила свою прелесть. Едва заметный, почти стёртый временем узор на лестнице, полуистлевший гобелен в хозяйских покоях, втоптанное в землю украшение. На фоне готового к обороне замка это смотрелось чужеродно, но не менее ценно. Даже за этими суровыми воротами была жизнь, сбывались мечты. А экскурсовод все рассказывал и рассказывал… Строенный на века, он выдержал 10 осад и три смены династий, чтобы разрушаться от времени. Жутковато.

– Бегите!!!

Вырвавшийся из моего горла крик не был продолжением моей собственной мысли. Не знаю, как, но Лили нашла способ нас предупредить. Решив подумать об этом позже попрыгала к отцу. Пару минут назад он опустил меня у окна, чтобы оглядеться. Отсюда раскрывался отличный вид на весь замок. Я в принципе люблю смотреть на остатки былого величия, но эти развалины меня просто покорили. Эта увлеченность и стала моей главной ошибкой. Мне просто не хватило скорость, чтобы соединиться с отцом. С диким грохотом пол между нашими ногами провалился в тартарары.