bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 5

Ну и задачку я себе задал! Целый день шел, только под вечер встретил небольшой мост и решил ждать возле него, так и так поезд тут сбросит ход. Состав показался, точнее я его сначала услышал, только глубокой ночью. Меня к тому времени уже местные насекомые откровенно зажрали. Вот блин, кормил раньше клопов, как и все на фронте, и ничего, бесило, конечно, но вполне привыкаемо, а тут… Когда солнце скрылось за горизонтом, твари просто обнаглели. Первое время пытался отмахиваться, затем плюнул на маскировку и развел костер, руки устали махать. Возле костра было немного легче, кусали в основном спину, но я регулярно поворачивался, да и вообще не сидел без движения, поэтому всю кровь у меня не выпили. Но представляю, как я сейчас выгляжу, от постоянных почесываний тело зудит, и на видимых участках кожи наливаются волдыри. Вот, блин, живность какая агрессивная, или это от нехватки пищи?

Состав, как я и предполагал, сбросил скорость перед мостом. Закинув сначала мешок, двигаясь бегом рядом с поездом, я уцепился и втянул себя следом. Специально ждал открытую платформу, вагоны могли быть заперты, рисковать не хотелось. Поезд, к моему удивлению, после проезда по мосту не разгонялся. Причину я узнал чуть позже, когда поезд остановился, машинист и, видимо, помощник криком заставили меня вылезти.

– Ты чего тут делаешь? – строго спросил усатый мужичок, лет эдак пятидесяти от роду.

– Еду, не видишь, что ли? – шутливо ответил я. Но шутка не прошла.

– А на кой черт ты мне тут сдался? Ишь, едет он! – продолжал возмущаться машинист.

– Ты чего орешь-то, отец? – спокойно спросил я.

– Так запрещено же…

– А ты сделай вид, что не заметил, – предложил я.

– Ага, а потом самому лес валить? Ты сбежал, а мне к хозяину?

– Это ты с чего взял-то? – удивился я.

– Ты на себя-то посмотри! Весь какой-то помятый, грязный, хочешь сказать, что не из беглых?

– Ты чего, отец? Я просто сел к вам, так как машин на дороге нет, а мне ехать срочно нужно.

– И куда ж такая срочность? – чуть сбавил тон машинист.

– В Москву, вестимо.

– Вот это загнул! – рассмеялся мужик. – Где мы и где столица!

– Да знаю, что далеко, но как-то добираться нужно.

– Вот бери билет, садись в пассажирский поезд и кати. А то залез как беглый в товарняк и рад.

– Чего вам, жалко, что ли?

– Да мы ж едем-то всего на триста верст, не пассажирский, чай. Вон, видишь, уголек таскаем, – мужик указал на угольные крохи, что валялись на платформе.

– Да мне и надо-то куда-нибудь выехать, где с транспортом легче будет, – естественно, я не думал, что этот небольшой составчик меня до столицы доставит.

– Пойдем тогда к нам, неча тут по вагонам ныкаться, – сменил гнев на милость машинист. Его помощник за все время разговора только молчал.

Я не соврал машинисту, действительно собирался в Москву. Вы же не думаете, что я хотел явиться к Петру нелегальным гражданином? Да и сколько я так, без документов-то, пробегаю? Нет, я вернусь в столицу, откопаю свою закладку с бумагами, вот тогда и можно будет дышать спокойно. Перед тем своим отъездом я собрал все документы, немного денег, что были у меня, награды и хорошенько прикопал, вряд ли кто-то нашел. Испортиться, конечно, могли, но надежда была. На случай вопросов о старых документах я решил врать, что лечился все эти годы в Сибири. Буду плести о местном знахаре таежном, может, прокатит. Ведь по большому счету, что мне предъявить? Документы старые, так говорю же, отсутствовал я во внешнем мире. Диагноз у меня есть, результат излечения на лице, так что думаю, все будет в порядке.

В кабине паровоза было жарко, тесно и грязно. Мне указали угол, чтобы стоял и не отсвечивал. Мужики совсем не были расположены к разговорам, угрюмо и монотонно выполняли свою работу, а она у них очень тяжелая!

Примерно через два часа меня хлопнули по плечу, я в это время таращился в окно, пытаясь разглядеть населенный пункт, что виднелся в нескольких километрах слева.

– Эй, пассажир, сейчас ход сбросим немного, тебе пора! – безапелляционно заявил машинист. В ответ я лишь кивнул и поправил мешок на спине. Что делать, если таковы правила. Людей могут серьезно наказать, мне-то это зачем?

Был самый разгар дня, но я ушел от железки в сторону, надеясь перекусить и тупо подумать. Если честно, мне уже надоело такое путешествие. Таким макаром я до столицы буду полгода шлепать. А, плевать на конспирацию, поймают, значит поймают. В поезде меня посетила идея пробраться на пассажирский состав, вот перекушу и пойду к поселку. Тут недалеко, машинист сказал напоследок. Буду ловить именно такую «попутку», хочется побыстрее добраться.

Да, пять дней назад я и представить себе не мог, чем чревато путешествие на пассажирском поезде в Союзе в послевоенное время. Проверки документов на каждой станции, менты как собаки, неизвестно еще, кто из них злее. Чего они так шакалят, шпионов ищут? За несколько дней я где только ни прятался, даже под вагоном ехал один перегон. Но все же подобрался к Москве на довольно близкое, условно, конечно, расстояние. Я сейчас в районе Свердловска, уже не Дальний Восток. Отсюда я поеду на машине, сошелся случайно с одним шоферюгой, если точнее, спас его от разбитой морды и увечий. Мужик нарвался возле вокзала на каких-то ушлых дельцов, вроде кидал, ну и еле ноги унес. Точнее, я и помог убежать вовремя. После разговорились с ним, тот был под впечатлением от моего сольного выступления, еще бы, четверых уработал на раз, ну и рассказал, что пилит в Горький. В машине он один, так что на мою просьбу ответил удовлетворительно. Но, блин, как же их запугали-то всех, тоже ведь намеревался увидеть мои документы. Нести полную чушь я не стал, отделался полуправдой. Сказал, что у самого украли все документы и деньги, поэтому и сорвался на тех кидал, что водилу плющили, так как злой был. Шофера, по крайней мере на первый взгляд, такая полуправда удовлетворила, и он согласился меня взять с собой. А уж мне-то как полегчало, все-таки на трассе, я думаю, будет не так много проверок, не война же все-таки. Перспектива же быстро попасть в Горький вообще порадовала, там уже недалеко.

Радости заметно поубавилось, когда я увидел, на чем поедем, да, это вам не «Скания» какая-нибудь из двадцать первого века. «Студер» – это еще та зараза, но за неимением гербовой…

Еще через четыре дня я распрощался с Василием, что подвез меня из Свердловска в Горький. Под конец путешествия мы уже были как родные. Так и вспомнился фронт, там такие же отношения были с ребятами, Васька, кстати, тоже войну прошел, в шоферах, да не в тылу. Награды имеет, сам я не видел их, но верю, это по глазам видно. Воевал тот на севере, в Карелии, там тоже не сахар было, так что мы скорешились.

В Горьком я довольно легко купил билет на поезд до Москвы. Купил, как и все люди, в кассе вокзала. Почему-то здесь у меня даже и не подумали спросить документы, этим и воспользовался. До поезда было несколько часов, которые я с удовольствием потратил на то, чтобы немного посмотреть город. Побродил по улицам, ни разу не вызвал какого-то подозрения у милиционеров, съел два мороженых – в общем, приятно провел досуг.

Столица меня поразила в одно мгновение. Огромная стройка. Как и в моем времени, здесь всюду что-то строили, обалдеть можно от масштабов. А в будущем постоянно люди в регионах плачут, что все деньги в Москву идут, в регионах ничего нет. Люди! Так всегда было и будет. Это – столица!

Удивлял даже внешний вид людей. В провинции народ беднее одевается, мужики так вообще как один все во френчах и гимнастерках, разве что погон нет и нашивок. Медали с орденами многие еще носят, но в основном напоказ не выставляют. В Москве же… Блин, да обалдеть можно от разнообразия, по здешним меркам, конечно. Но накрашенные женщины и девушки в сорок восьмом году – это для меня диковинка. Я же не в Америке сейчас, там-то это само собой, но и здесь вполне себе живенько так. Еще в провинции, пока добирался, хлебнул, как говорится, через край той нищеты, что была просто кругом. Людям сейчас реально нечего есть, голод – это настоящая беда. В памяти всплывает что-то такое о послевоенном голоде, но особо знаний нет. В столице же прямо на вокзале рот раскрыл от удивления. Мало того что стояли тетки с лотками, в которых лежали горячие пирожки, так даже пиво продают! Рядом с вокзалом и вовсе ресторан работает. Понаблюдав с полчаса, отметил, что люди в него заходят самые разные, не только какие-нибудь партаппаратчики. У меня деньги пока есть, но светиться без документов не хочется, поэтому направился на трамвайную остановку. Нужно добраться до товарной станции, найду документы, вот тогда и в ресторан можно. Еще бы узнать у кого-нибудь, могу ли я, к примеру, деньги со своего аттестата снять, или он уже того, за истечением срока пропал?

По пути встретился киоск с надписью «Справочная», и я решил попытать счастья. Я ведь не знаю, кто выжил из ребят, с кем я воевал когда-то, но то, что Лешка Нечаев, мой первый взводный, до войны был москвичом, это точно.

Чуда не произошло. Нет, я не узнал, что командир погиб или без вести пропал. Просто в Москве мужчин с такими данными… Блин, да до хрена их! Пробовал и возраст указать, приблизительно, конечно, сузить рамки поиска хотел, нет, ничего не выйдет. Можно, конечно, выписать на бумажку данные всех, кто числится в столице, и тупо обходить подряд, но как-то не хочется.

Регистрацию в Москве никто не отменял, поэтому после того, как я удачно откопал свои бумаги и деньги, что оставлял здесь, направился в отдел милиции. Ждал всего чего угодно, вплоть до ареста, но чтобы вот так просто взяли и поверили в мою байку? Принявший меня старлей задал несколько вопросов, что-то записал, да и отправил в соседний кабинет делать справку. Сказали, как пропишусь где, сразу поставить отметку, на этом все и закончилось. Я даже отважился и спросил про аттестат. Оказалось, все так же просто, нужно в сберкассу сходить, там предъявить новые бумаги, а дальше уж как захочу. Правда, теперь у меня уже не так много денег, как во время войны, цены-то подросли, да и денежки стали подешевле. Впрочем, это меня не пугало, денег у меня и так хватает, даже по меркам Москвы.

Приятно, черт возьми, было держать свои, кровью заработанные награды. Надевать не буду, как-то не по мне это, но бережно убрал в карман. Кстати, об орденах. Мне ведь и за мою короткую службу в американской армии пара висюлек перепала. Прикольно, у них за ранение аж целая медаль положена, ценят пока еще простых людей в Штатах, не обижают. Мне ведь даже пенсия там идет, небольшая, но по меркам Союза я получаю как здешний мастер крупного завода. Плюс служба в полиции, хоть и инструктором, рука не позволила полноценно пройти медицинскую комиссию, но на жизнь мне там хватает. Почему вдруг решил о деньгах подумать? Так все мои средства, вырученные на продаже драгоценностей, ушли в дело, а живу я именно на зарплату и пенсию. Бабки отбиваться начнут в начале пятидесятых, потерплю немного, говорю же, мне вполне хватает и того, что получаю. Ведь дело в чем, сколько человеку ни плати, он всегда будет хотеть большего. Счастлив оказывается тот, кто может себя остановить в потреблении, решив, что ему действительно нужно, а что вроде бы и не надо. У меня в Штатах дом на побережье, еще один, совсем небольшой, под Нью-Йорком, две машины, как и положено, у обоих домов, это чтобы передвигаться было удобнее, а больше мне ничего и не нужно.

Удалось переоформить аттестат и получить нормальную, новенькую сберкнижку. Деньги я на ней не трогал, только узнал остаток, да, не так уж и густо там, но все же лучше, чем у многих. После сберкассы направился на рынок, благо был близко. Торгашей уже было немного, успели, видимо, расторговаться, но я смог подобрать себе неплохой гардеробчик. Давно нужно было озаботиться, но не с переодеванием, а именно с покупкой. Меня, может, и в милиции не мурыжили именно потому, что внешний вид был подходящим. Сейчас я приоделся, неброско, но все же одежка была явно новее, да и просто чище. Тут же, на рынке, меня и настигли первые, со дня моего возвращения, приключения. Даже забыл уже, что у нас за страна. На подошедшего паренька, лет двадцати на вид, я вначале не обратил внимания. Когда почуял руку, шарившую в моем мешке, который висел за спиной, дергаться не стал. Чувство было, как будто меня слегка за плечи потянули.

– Думаешь, там есть что-то ценное? – спросил я не оборачиваясь. Ожидал всего. Думал, воришка просто сдернет или, на худой конец, что огрызнется на меня. Но произошло следующее. Чьи-то руки схватили мой мешок за лямки и потянули с силой назад, а, скорее всего, нога так толкнула меня вперед, что мешок с меня спрыгнул как по маслу. Даже сообразить не успел, как оказался на земле. Сложность была в том, что я находился практически в толпе, в очереди стоял, за хлебом, поэтому не сразу заметил, кто вообще меня ударил. Лишь по возгласам стоявших в очереди людей понял, куда смотреть. Только спину и кепку на голове удалось разглядеть, прежде чем очередь сомкнулась и вор исчез из виду. Мгновенно подпрыгнув, я рванулся было за ним, но вначале пришлось бороться со стоявшими в очереди. Кое-как растолкав зевак, некоторые очередники уже забыли, за чем стояли, и глазели, ожидая развязки. Повезло, что народа на самом рынке было немного, и среди рядов, уже в трех десятках метров от меня, я разглядел убегавшего. Бросившись в погоню, как оказалось, я поступил слишком опрометчиво, был практически сразу остановлен крепкими ребятами.

– Эй, дядя, не беги так, а то споткнешься! – выдал один, смешно цыкнув и ощерившись.

– Ой ли? – брякнул я и попытался обойти этих, несомненно, сообщников преступника.

– Ну, чего, глухой, что ли? – рявкнул второй, но довольно беззлобно.

– Не-а, слепой я! – серьезно бросил я в ответ и нанес два удара. Бил не в полную силу, а то еще бошки им поотшибаю, благо научился за эти годы многому.

Не дожидаясь, когда громилы осядут на землю, я пустился в погоню. Вор уже давно скрылся за углом павильона, что стоял по левую руку, но мало ли, была надежда, что эти «промысловики» здесь «работают» целый день, вряд ли уйдут с одним моим мешком. Хотя они к этому времени могли много набрать, надо спешить.

Выскочив из-за угла, я со всего маху налетел на здоровый такой дрын, толщиной с мою руку. Хорошо, что удар был в грудь, а не в голову, иначе бы точно убили. Да-да, этот хренов воришка, оказывается, спокойно дождался за углом, когда я добегу, и встретил меня дубиной в грудь. Свернувшись в позу эмбриона, я аж взвыл. Больше от обиды и досады, чем от боли. Нет, больно было, конечно, но я себя материл, что так опрометчиво кинулся за воришкой.

– Шустрый, блин, какой! – пробормотал вор, шмоная мои карманы. Те, что были на виду. Хорошо, что деньги, ценные вещи и документы были во внутренних.

– Зря ты это, паря! – произнес я, через силу заставляя себя сделать рывок. Маневр был направлен на то, чтобы просто уйти в сторону, защитившись от возможного удара в голову. Не прогадал. Вор, явно испугавшись, уже занес было ногу, чтобы моей башкой пенальти пробить, да было поздно. Кашляя и сплевывая, я встал и распрямился.

– Повторяю, зря ты это. Верни, что взял, и я о тебе забуду… – я спокойно сказал это воришке в лицо и думал, что тот хоть что-то скажет. В ответ преступник лишь ухмыльнулся, и в его руке блеснула «финка». Да красивая какая!

– Отлично, мне как раз нужен хороший нож, давай его сюда, – в свою очередь улыбнувшись, хотя и было до сих пор чертовски больно ребрам, я вытянул вперед руку, чуть согнутую в локте. У меня, вообще-то, она хреновенько сгибается, как ни пытался хирург, причем отличный хирург, в Штатах мне ее восстановить, все же дефекты остались.

Воришка поступил именно так, как я и ожидал. Наглые слова жертвы всегда действуют на преступника как красная тряпка. Сделав выпад, наверное, хотел меня насадить как на пику, вор перенес весь свой вес на одну ногу. Двумя руками, одной по тыльной стороне ладони, а второй в район локтя, я остановил его руку, а левой ногой, ударив под колено, заставил преступника упасть.

– Говорил же, давай сюда! – сказал я поучительно, поднимая нож с земли.

– Тебе все равно хана, урод! – выдавил из себя наконец воришка.

– Ну ты и смешной! – откровенно заржал я. – Ты себя-то в зеркале когда последний раз видел? Красавец, бля! – Парень реально был смешным на лицо, как раз его и можно было смело назвать уродом. Торчащие огромные уши, выпирающий кадык, глаза навыкате, а еще меня уродом кличет.

Преступник попытался встать, точнее даже вскочить, но новый удар по ногам вернул его в прежнее положение.

– Сиди, пока не разрешу, даже дышать старайся через раз, понял меня, ушлепок? – я вдруг начал злиться, случайно заметив на земле сверток с медалями. Когда этот хрен успел его вытащить, я вообще не заметил. Сверток был во внутреннем кармане, вместе со всеми документами, я наивно полагал, что его он не найдет.

– Чё те надо? – презрительно, аж слюна с губы слетела, выпалил вор.

– Специально меня пасли, или на шару рванули?

– Ты чего, у хозяина, что ли, сидел? – вдруг надломившимся голосом спросил поверженный преступник.

– Сидят на параше! – Ну да, могу и на знакомом для таких людей языке общаться. – Но ты туда вряд ли попадешь. Вытряхивай все, да, не только мое, – увидев жест, когда бьют кулаком по сгибу второй руки, я не выдержал. Одной ногой сбив в сторону выставленные ко мне ноги противника, вторую я опустил между его «копыт». Легкий поворот всем корпусом, и одна нога противника, громко и противно хрустнув, сгибается под непривычным углом. Крик, вырвавшийся из пасти врага, а он, несомненно, являлся для меня врагом, пришлось глушить жестко. Катающийся по земле противник орал благим матом, когда ему на голову обрушился мой кулак. Крик внезапно оборвался, а я уже тянул руку, чтобы проверить пульс. Вот, блин, ведь не хотел вроде, а все равно ударил со всей силы, торопился. Мы ведь сейчас находимся за основным павильоном рынка, тут что-то вроде складов было, людей пока не было, да и прошло-то всего несколько минут от начала действий, но нужно торопиться. Короче, уработал я этого наглого воришку очень серьезно. Челюсть минимум в одном месте сломана, скула приобрела приличную вогнутость, а глаз мгновенно заплыл.

Нужно собирать свое, ну, за моральный ущерб еще можно прихватить и чужого, да и валить отсюда. Нападавший лежит в отключке, вокруг никого, так, шагах в тридцати прошла мимо женщина, но голову не поворачивала, действие-то кончилось, и ничто не привлекало внимание. Быстрый шмон дал мне нехилый прибыток, причем такой, что мне сразу захотелось допросить вора на предмет их «малины» и «общака». Просто обалдел от суммы, что была на кармане у вора, вот и предположил, что где-то есть явно больше. Не то чтобы мне так нужны были большие деньги, просто хотелось лишить бандитов добытых средств. Скажете, чем я сам от них отличаюсь? Да фиг его знает, после того как за цацки грохнул гэбэшников в Сталинграде, мне вообще как-то пофигу стало на моральную сторону вопроса. Правда, там у меня выбора не было. Либо валить продажных служивых, либо в яму, я выбрал жизнь.

Еще раз осмотревшись по сторонам, схватил за шиворот ворюгу и потащил в сторону сараев. Нажав плечом на одну из дверей, втащил пленника внутрь. Пара оплеух – и тот застонал.

– Жить хочешь, паря? – тихо спросил я.

– Я… ммммм… – А, черт, у него же челюсть в хлам.

– Тогда слушай, потом все равно скажешь, через не могу.

Я минут десять мучил его на предмет нахождения их «блатхаты» и «общака», пока не добился своего. Хата оказалась поблизости, возле рынка, но там люди, точнее, его подельники. Нычки он мне тоже, как мог, но описал. Крови на мне много, так что еще одну сволочь добавил к списку не раздумывая. Свернув вору шею, хотел было выходить из сарая, когда случайно в щель возле двери увидел тех двух громил, что пытались меня остановить в самом начале. Очухались, значит, хреново. Посмотрев, куда они побежали, понял, что в сторону их квартиры, что использовалась как «блатхата». Хорошо, мне тоже туда, плохо было то, что у этих двух в руках были стволы, а у меня, кроме теперь уже двух ножей, ничего. Ладно, чего мне, привыкать, что ли, на врага с голыми руками. Да и не совсем голыми, получается. Проблема была немного шире, на квартире их может быть много, вор сообщил о численности банды, а она была ой какая немаленькая. Если не соврал, что в его положении было бы очень сложно, то их там может быть два десятка. Шестерок внутрь не пускают, во дворе должны обитать, это ведь не просто место для сходки, а именно убежище для серьезных членов банды. Как пройти мимо шестерок незамеченным, пока не знаю, да и думаю, нужно ли лезть на рожон. Решил сходить и поглядеть, для начала. Не успел вылезти из сарая, как из-за павильона выскочили четверо сотрудников милиции и бегом устремились в ту же сторону, куда направлялись бандиты. О, блин, уже и погоня, точно нужно посмотреть, авось и догонят.

– Извините, товарищ сержант, – обратился я к милиционеру, стоявшему на углу нужного мне дома. Подойти я решил после того, как убедился, что менты не знают, куда дальше идти. Разошлись в стороны и проверяют по одному подъезды, опасно это. Вот я и решил подсказать, куда им нужно.

– Что вам, гражданин? – нетерпеливо бросил сержант милиции, кстати, с орденом Красной Звезды на гимнастерке.

– Два мужика, здоровые такие, – я показал руками ширину плеч громил, – с пистолетами в руках пробежали тут и зашли в подъезд вон того дома, номер четырнадцать.

– Точно с оружием? – тут же заинтересовался мент.

– Да что же, фронтовик наган не разглядит в руке? – даже удивился я.

– Спасибо, товарищ, вы очень помогли! – (О, я уже товарищ, а не гражданин.) отблагодарил меня сержант и хотел было идти звать товарищей на помощь, но я его дернул за рукав.

– Товарищ сержант, вы бы помощь позвали, их там не двое, я видел еще нескольких. Оружия в руках не было, врать не буду, но думаю, оно точно есть.

– Там же, у подъезда?

– Да, они тех встретили и вместе зашли внутрь.

– Черт, хорошо. Еще раз спасибо. Да, может, вы нам поможете?

– Да я инвалид, боюсь, что только помешаю…

– Да никто тебя на задержание не пустит, – успокоил меня мент, – наше отделение всего в двух кварталах, нужно сбегать туда и передать записку! – с этими словами сержант выхватил из нагрудного кармана блокнот и быстро начал писать.

Чувствую ли я вину? А за что? Решил воспользоваться милицией для своих шкурных дел? Да ни разу! Наоборот, предупредил, что бандиты при стволах, а то бы стражи порядка сунулись к ним и огребли, а так все будет хорошо. Да и плюнул я уже на «общак», черт с ним. Я наведаюсь сюда, когда все утихнет, судя по тому, что говорил воришка на допросе, менты вряд ли смогут найти тайник, обыскивали уже.

Отделение, в которое меня послали за подмогой, находилось все же не так близко, как это описал сержант, пришлось пробежаться чуток. Вытирая со лба пот, я оказался перед дежурным.

– Вы что-то хотели, гражданин? – спокойным тоном спросил меня молоденький милиционер.

– Да, у меня записка, а вот для кого, решайте сами. Только попрошу быстрее, там могут люди пострадать, – сказав, я передал записку дежурному, но ее тут же у него отобрали.

– Чего там, Костров? – подошедший милиционер в звании капитана вопросительно посмотрел на дежурного, а потом перевел взгляд на меня.

– Да вот, товарищ капитан, принесли… – дежурный протянул записку капитану.

– О, черт! У нас людей нет, только трое следователей… Так, мужчина! – это уже мне.

– Да?

– Вы сами видели, сколько там преступников и как вооружены? – задавая вопросы, капитан быстро добрался до железного шкафа в конце дежурки и начал открывать.

– Видел двух громил, с наганами, несколько человек были поблизости, оружия у них не видел, но, думаю, есть.

– В армии служили? Хотя… – чуть замешкавшись, явно осознавая мой возраст, капитан изменил вопрос: – Воевали?

– Да, демобилизован по ранению в сорок третьем.

– Что за ранение? – капитан выгребал из шкафа оружие и патроны.

– Ранение глаз, почти не видел ничего, вот, почти пять лет лечился, сейчас лучше.

– Поможете милиции? – Ни фига себе вопросец!

– Попробую… – смущаясь, ответил я.

– Держи, – перешел на ты капитан. В протянутой руке был ТТ, как только я взял пистолет, мне протянули еще два магазина и коробку патронов.

– Расписаться нужно? – спросил я, рассовывая по карманам боеприпасы и доставая одновременно документы.

– Ты где воевал? – спросил капитан, мельком взглянув в мои бумаги.

– Тринадцатая гвардейская…

– Сталинград? – удивленно вскинул на меня глаза милиционер.

– Именно, старшина запаса Иванов, Александр.

– Семенов, Костей зовут. Так, Костров, собирай всех, оружие готово, сам тоже идешь! – капитан вернул мне документы и больше ничего не спрашивал.

Надо было видеть молодого дежурного. Он так в лице изменился, словно его мелом обсыпали.

На страницу:
2 из 5