Посмотреть в глаза Илону Маску. Рассказы и повесть

– Дожили! – возмутился я. – Не могу понять, а чего мы ждём? Вскоре цивилизация рассыплется! Получается, что вышло мало пользы от того, что человеки мозги администраторам покрепче, чем нам, работягам, вставили?

Яйцеголовый сильно обиделся:

– Тебя бы сюда! Я с тобой своими мозгами поменяюсь с большим удовольствием…

В этот момент из коридора выдвинулся к нам ещё один такой же марсолюд с блестящим черепом:

– У работяг есть проблемы? – поинтересовался он у хозяина кабинета, сразу вскочившего на ноги. – Даже на третьей этаже слышен спор!

– Мы рады засвидетельствовать вам своё почтение! – склонил я голову в знак уважения, заметив знак высшей власти на красных погонах вошедшего. Моему примеру последовал и Р-222. – Мы зашли в административный корпус с небольшой просьбой, не такая уж она важная, но легко позволяет заглядывать к начальству. Нам было отказано по вполне понятной причине: в колонии увеличивается количество проблем и не хватает рук для восстановительного ремонта. Ваше сиятельство! Можно задать один вопрос, который всё время вертится у меня на языке последнее время? Конечно, я не столь умен, как работники нашей уважаемой администрации…

– Не тяни время, спрашивай! – перебил глава колонии. – Я всегда выслушиваю мнение простых граждан поселения, зачастую они предлагают весьма разумные вещи.

– В последние дни у нас почти ничего не осталось исправного из механизмов, вся работа выполняется только вручную. И каждый марсолюд знает, что без необходимых знаний механизмы не восстановить. Раньше этим занимались человеки, сейчас их ни одного не осталось, и колония стремится к полному упадку. Связано это с программой, по которой нас создали. У нас – непроницаемая для радиации толстая кожа, и отсутствуют лёгкие, которым необходим для дыхания кислород. Зато мы может существовать без дополнительной защиты своего организма на поверхности нашей планеты. Однако мозги наши по своей конструкции не были рассчитаны на тот уровень знаний, чтобы восстанавливать все механические и электронные устройства, обслуживающие колонию с момента высадки человеков.

– И что ты предлагаешь?

– Почему не разбудят тех человеков, что беспробудно спят в просторном и хорошо вентилируемом зале под зданием администрации? Разве они не оказали бы нам помощь?

В кабинете неожиданно возникла долгая пауза. Слышно было, как скрипят в железных головах хозяев здешних кабинетов те самые примитивные устройства вместо мозгов, которыми снабдили их первые колонисты – выходцы с Земли.

– Ну так это… – промямлил главный администратор. – Как же их разбудишь? Я даже и не знаю, удалось бы нам такое провернуть. Лично я в усыпальницу никогда не заглядывал…

– А если заглянуть? Не совсем же тупые наши железные извилины под черепной коробкой? Вдруг в усыпальнице есть какая-нибудь простая инструкция?

– Нет-нет! – воскликнул вдруг подчинённый администратор с совсем пустыми погонами. – С давних времён нам запрещено будить спящих. Им ещё долго запланировано лежать в отведённом для этого месте, потому что колонии и так не хватает ресурсов для сохранения жизненных функций.

– Да каких там ресурсов? – главный задумчиво обвёл присутствующих трёхглазым взором, потом остановил свой взгляд на моём личном знаке. – Они же человеки, им не требуются ресурсы марсолюдов. Им нужна обычная органическая пища и вода. Припоминаю, что некоторое количество такой пищи для человеков запасено в холодильнике рядом с усыпальницей. По крайней мере на одного человека пищи хватит надолго. Однако, А-555, ты подал довольно толковую мысль. Включу-ка я тебя в список на поощрение, не забыть бы только…

Глава администрации решительно взял меня за металлизированную руку и повёл с собой на низший уровень здания. Код на входной двери не стал сопротивляться главному марсолюду планеты, она сразу распахнулась. За ней они сразу увидели длинные ряды укрытых прозрачными колпаками лежаков с человеками. В изголовье каждого лежака под колпаком была прикреплена табличка с обозначением усыплённого астронавта. Здесь же находился его облегчённый скафандр с баллонами сжатого воздуха для работы на Марсе. Мне удалось прочитать все надписи на ближайшем аппарате длительного сна и понять, как следует действовать для пробуждения человека.

– Кого разбудим? – спросил я у главного администратора. – Первым лежит некий Иван Цыплаков…

– Вот и буди того, кто к тебе ближе!

Так по иронии судьбы разбудили самого чудаковатого астронавта из неведомого марсолюдам Мухосранска. Он быстро облачился в скафандр и выбрался к страшным существам, спокойно стоявшим около его кабины терапевтической гипотермии без специальной одежды и защитных средств.

– Добрый день! – поприветствовал Цыплаков высоких, немного напоминающих землян марсолюдов. – Надеюсь, что в колонии наладили массовое производство пропитания для таких, как я?

– Тебе достанется всё! – обрадовал Ивана главный администратор и прибавил: – Только с условием, что все наши вышедшие из строя механизмы и приборы будут тобой отремонтированы в самое ближайшее время!

– Без проблем! – отрапортовал Цыплаков. Он всегда занимался ремонтом, кроме этого он только ел и спал. Правда, в давние времена – на Земле – он ещё ежедневно мечтал о Марсе.

* * *

Прошло несколько дней. Всё, что можно было, Иван отремонтировал. В том числе и оборудование для создания себе нормальных условий существования: парников для выращивания растительной пищи, установки для выделения кислородно-азотной смеси. Кроме того, Цыплаков привёл в идеальное состояние изолированное от местной атмосферы и температуры просторное жилище. После чего он пришёл к главе колонии и сообщил об этом. А ещё он спросил:

– Почему мне не попадаются на глаза космические корабли «Золотое сердце», на которых добрались астронавты до Марса? Наверное, их тоже надо починить?

– А зачем? Ты собираешься лететь на Землю? Как же мы здесь останемся без живого инструмента для всех случаев жизни?

– Вообще-то я полетел бы, не хочется на последние годы жизни остаться всего лишь инструментом! – сознался Цыплаков. – Но дисциплина прежде всего. И без Вашего разрешения такое мне и в голову не придёт. Одно мне только интересно на Земле. А-555 вчера мне сообщил, что там Великого изобретателя тоже усыпили на срок, который понадобится для изобретения препарата, способного сделать человека бессмертным. Я бы лично разбудил Маска пораньше и посмотрел в его глаза. И спросил бы, почему он выбрал путь терраформирования огромной планеты – путь, сразу обречённый на неудачу? Ведь можно было все средства людей направить на улучшение природы родившей нас планеты. И тогда не пришлось бы посылать земных астронавтов на гибель за сотню миллионов километров…

СТОРОЖЕВОЙ ПОСТ

– фантастический рассказ-

Вид за иллюминатором открывался замечательный. Расстояние от звезды было в половину астрономической единицы, и она светилась с необыкновенным голубым оттенком. Рималь, окутанная белыми облаками, находилась всего в ста милях под Станцией и казалась полумесяцем. Было заметно неторопливое движение двух из восьми спутников планеты, остальные сейчас находились в тени.

– Блеск! – пробормотал Грег Дэвис, застыв на месте.

– Нравится? – не удивилась Хелен. – Полюбуйся, потом найдёшь меня на камбузе. Это прямо по коридору – люк в самом конце.

Дэвис любил Землю и в космос не торопился. После окончания учёбы в Гарвардском университете какое-то время оставался в исследовательской лаборатории, его очень интересовали доказательства новых теорий о пространстве и времени. Шло время, парень взрослел, набирался знаний и опыта. По-прежнему любил свою работу, дом, где вырос, а также зелёный лес, широкую речку и теннисную ракетку. Жизнь изменилась в один момент после того, как умер отец – из-за тяжёлой болезни убрался на тот свет за несколько недель. С самых детских лет Грег, случалось, годами не видел отца, но не представлял своей жизни без него, постоянно по нему скучал; теперь же, ясно понимая, что вечного ничего нет, тяжело переживал потерю. И заметив, как сразу стала сдавать мать, Грег ушёл с работы, всё время проводил рядом. Водил её, печальную и осунувшуюся, по аллеям старого городского парка.

– Моя жизнь, сынок, исчерпана, – тихо говорила мать сыну непонятные сразу слова, останавливаясь и подолгу глядя на качающиеся верхушки деревьев. – Сложно быть женой известного астронавта, а без него и жизни нет. Скоро ты будешь свободен, подумай о смене профессии. Твой отец мечтал, чтобы единственный сын пошёл по его стопам. Очень давно он убедил меня, что человечество с опозданием вышло в космос, только в просторах Вселенной люди смогут понять смысл в появлении разумной жизни. И научатся оберегать её. Мне не удалось попасть в экипаж «Колумба» к отцу. В тот год ты уже многое понимал и, возможно, помнишь, что медицинская комиссия не пропустила меня… – она ненадолго умолкла. – Пришлось ждать возвращения звездолёта почти тридцать лет. За этот срок можно было легко сойти с ума, спасло твоё присутствие в моей жизни. Твои удачи в учёбе и работе помогали мне ждать экспедицию.

Ветер понемногу стихал, разогнав тучи; сквозь кроны деревьев проникали яркие лучи Солнца. Дэвис не знал, какие слова лучше подошли бы для утешения. Отец словно присутствовал при разговоре, Грег представлял его волевое лицо с выражением некоторого недоумения. Дэвис-старший не ожидал, что после возвращения из Дальнего космоса жизнь отпустит ему только два года.

– Про космос я уже принял решение, – подумав, кивнул Грег. – Ты не будешь разочарована, мама. Всегда хотел, чтобы вы оба мною гордились.

Через полгода она добровольно выбрала эвтаназию и ушла из жизни. Уже через день после похорон Грег Дэвис явился к Петерсону, заместителю руководителя космической программы, связанной с оказанием помощи неразвитым цивилизациям.

– Прими мои соболезнования, дорогой! – вежливо встретил он Грега, блеснув старомодными очками. – С твоим отцом мы не один виток сделали вокруг Марса, потом годами ждал его весточек с «Колумба». Рассказывай, с чем пришёл…

– Сейчас мне требуется только одно, – несмело проговорил Дэвис, – сменить Землю на космическое пространство, и чем дальше я буду, тем лучше. Теоретического обучения у меня для этого достаточно, теперь – постоянная работа нужна.

– Обучения достаточно? – строго посмотрел на Грега чиновник. – Я всё понимаю, дорогой. Хочешь в серьёзную компанию попасть, связаться с работой, которая лечит горе. Люди нам сейчас нужны как никогда, но для работы в Пространстве требуется значительный опыт – месяцы и даже годы. У тебя же он отсутствует совсем. Но я постараюсь найти что-нибудь интересное. Космос – велик, без работы не останешься, и опыта понемногу наберёшься. Давай так: завтра утром жди от меня весточку.

Сообщение Нильса Петерсона пришло ровно в десять. Оно оказалось действительно интересным: «Дорогой Грег! Считаю, что работа в системе звезды Каптейн, отстоящей от Земли на 13 световых лет, тебя вполне устроит. Она связана с наблюдением за развивающейся расой разумных существ на планете Рималь. Цивилизацию обнаружил в своей последней экспедиции твой отец. Как видишь, планетная система по космическим меркам с Солнцем почти рядом. К сожалению, в то время возможностей для тщательных исследований у экспедиции Дэвиса не оставалось, заканчивались ресурсы у звездолёта. Позже к Каптейну отправили вторую экспедицию на „Магеллане“, возглавил которую Иван Силаев. Около Римали оставили станцию „Надежда“ и несколько сотрудников-наблюдателей. В нынешнее насыщенное событиями время о „Надежде“ мало кто знает, разве что специалисты „Мирового космического агентства“. Главная задача наблюдателей с „Надежды“ – сохранение разума на Римали. Планета старше Земли на восемь миллиардов лет, это всегда подогревало к ней интерес. С орбиты определить причину зарождения жизни на планете весьма проблематично, но хотелось бы. Жизнь – штука сложная, она всегда зарождается непонятно почему. Насчитывающая всего двести тысяч лет цивилизация рималян является ещё слишком слабой в техническом отношении, она не в состоянии противостоять внешним угрозам. Таким, какие привели к уничтожению нескольких зародившихся ранних цивилизаций на Земле. Станция „Надежда“ в данный момент уже способна отвести такие угрозы. За последние годы она расширилась, на ней появилось новое современное оборудование, скопилось достаточное количество быстроходных летательных космических средств с необходимым вооружением. Старожилы Станции называют её про себя „Сторожевой пост“, не удивляйся этому, когда услышишь. Думаю, „Надежда“ – это место, где ты быстро освоишься и наверняка принесёшь пользу. Поможешь взрослеть рималянам. Если не возникло возражений, то можешь принять участие в полёте к Римали уже в ближайшем рейсе, ты включён в состав экипажа звездолёта „Дикси“. Закругляешь свои дела на Земле и третьего мая прибываешь на базу астронавтов в Хьюстоне, найдёшь генерала Бейли, или сразу командира экипажа Чарли Богарта, они обо всём в курсе».

Звездолёт «Дикси» оказался не очень большим по размерам, новые технологии позволяли кораблю выглядеть изящной и мощной птицей. Внутри Грегу понравилось ещё больше, он даже потужил, что не особенно торопился за пределы Земли. Экипаж в основном состоял из молодых людей, всего – двадцать пять человек. Были проверенные в ближнем космосе кадры, а также несколько налетавших много световых лет астронавтов.

Встреча звездолёта со станцией «Надежда» произошла при всеобщем ликовании с той и другой стороны. Прибывшие астронавты желали быстрее освоится с обстановкой, а отработавшие свою смену торопились домой – на Землю, там их ждали родные, новая работа, живописные долины, горы, океаны, прекрасные города для проживания и места отдыха. В открытом космосе, как и внутри Станции, хотя она значительно разрослась, невозможно было землянам чувствовать себя по-настоящему людьми. Восемь лет в тесных каютах «Надежды» оставили негативный отпечаток в сознании людей. И они радовались, что уже через неделю – после подробной сдачи дел сменщикам – отправятся на «Дикси» в дальнее путешествие домой! Только трое членов прошлого экипажа остались на вторую вахту: корабельный врач Хелен Новак, один из дежурных наблюдателей Дмитрий Цвигун, а также руководитель группы наблюдателей Джеймс Уильямс.

Грег стремился подробнее ознакомиться с текущими событиями на сверкающей в нескольких сотнях километров под Станцией планете. В обширном смотровом зале были установлены приборы, получающие прямую информацию от многочисленных дронов из разных мест отдыха, примитивных производственных зданий, несложного наземного и морского транспорта, со спортивных площадок… Земляне могли переключить приём на каждом мониторе, чтобы снимать данные с любого беспилотника, а также со стационарного датчика. Грег Дэвис был любопытным человеком и хотел сам всё увидеть и налюбоваться на тех аборигенов, которых он прилетел охранять. Ему хотелось проверить, почувствует ли он заботу о рималянах, полюбит ли жителей незнакомой ещё ему планеты, расположенной в приличной отдалённости от его родной Солнечной системы? Необходимо было привыкнуть к этой работе, научиться выполнять её, получая от этого удовольствие. Больше всего Грег хотел изучать жизнь непосредственно на поверхности, для чего необходимо было спуститься с орбиты – для прямых контактов с заселяющими планету немногочисленными племенами.

Заглянув в зал, Дэвис сразу обратил внимание на светловолосого парня в спортивном костюме и наушниках, сидящего в кресле у первого огромного дисплея. Губы у парня шевелились, будто он про себя напевал любимую песенку. Но картина, которую он рассматривал на экране, не предполагала весёлого настроения. Парень на Грега не обратил внимания, он с заметной неприязнью смотрел на массовую драку на широкой площади. Сначала Грег подумал, что показывают спортивное состязание, какие-то единоборства. Но затем вздрогнул, заметив отлетевшую в сторону голову одного из участников «состязания»! Зрелище больше походило на битву между кланами, причём не на жизнь, а на смерть.

– Надеюсь, вам попалась какая-то историческая художественная лента? – поторопился спросить Грег, но парень его не услышал. Пришлось легонько потрепать его за плечо.

Парень сразу вскочил, сорвал наушники и уставился на Грега. Но сразу пришёл в себя и протянул руку:

– Из новеньких? На встрече «Дикси» мне присутствовать не пришлось – был на вахте в рубке. Я – Дмитрий Цвигун, дежурный наблюдатель. Остался здесь на второй срок.

– Грег Дэвис – единственный, кто прибыл на стажировку. Здесь у вас весело, – Дэвис кивнул на продолжающуюся потасовку на мониторе.

– Не веселье вовсе! – помрачнел Дмитрий. – Две толпы выясняют отношения. У рималян такое постоянно. Точно выяснить, что они делят, мы пока не можем. Обычный разговорный язык у них отсутствует, и пока сложно понять, что к чему. Смотрим такое время от времени, стараемся хоть в чём-то разобраться. Анализируем новые записи, сравниваем с предыдущими.

– А мне подумалось, что фильм смотришь…

Цвигун поморщился, покачал головой:

– Какие на Римали могут быть фильмы? Здешняя цивилизация находится на самой ранней стадии развития. Нет никакого понятия о техническом оснащении для съёмки сцен. Правда, небольшие постановки они делать научились, мы уже видели что-то вроде старинных пьес, только странные для землян – бессловесные. Как рималяне общаются между собой, мы пока не понимаем. Но они точно общаются, спутать здесь нельзя. Если хочешь посмотреть виды с разных мест планеты, то начинай с дальней стены. От неё начинается нумерация мониторов в соответствии с подключением наблюдательных систем за все сорок пять лет работы станции.

– Ничего себе размах… – сделал удивлённые глаза Грег.

– Да, многовато всего! Но ты же не на один день приехал. По часу в день выделяй, и постепенно вся жизнь аборигенов для тебя откроется. Возможно, что-то поймёшь, в чём другие не разобрались. На этом столе, – Дмитрий показал на заполненный журналами стол у входной двери, – собраны заметки после просмотров. Пока мы никак не можем найти нормальный смысл во всём многообразии жизненных сцен на поверхности. Часто собираемся и спорим, но толку мало. Хорошо бы спуститься к ним, понять принцип общения и начать запись истинной истории всей планеты.

– Да, такое решение сразу напрашивается. Разве так нельзя сделать?

Цвигун махнул рукой в направлении ближайшего монитора:

– Двое сотрудников Станции – в позапрошлой смене – на свой страх и риск попробовали, но толпа их растерзала…

С этого дня по два-три часа Грег проводил в смотровом зале. Дежурный персонал постепенно привык к нему, на него не обращали внимания, подсказывали в чём-то, если было непонятно. Шефство над Дэвисом сразу после прилёта «Дикси» взяла на себя врач Хелен Новак – настойчивая молодая блондинка с голубыми глазами. Она очаровала Дэвиса, но слишком часто отрывала от просмотра записей с планеты. Водила по закоулкам Станции, показывала незнакомое ему оборудование, знакомила с сотрудниками. И даже ревновала за частые визиты к наблюдателям:

– Грег! – внушала она. – Спору нет, наблюдения необходимы, они являются единственным источником для изучения жизни рималян, но пока тебе следует полностью обследовать помещения Станции и понять их назначение. В этом я тебе – первый помощник. Изучить Станцию с установленным оборудованием – твое основное в стажировке, затем уже выберешь группу, с которой будешь работать. По началу у нас многие стремились заняться наблюдением и анализом жизни племён, но не всегда получалось. Только время покажет, чем тебе нужно будет заняться в первую очередь и что станет твоей основной задачей. К тому же, дорогой, хочется, чтобы ты был со мной почаще…

Через несколько недель Дэвис, изучивший отсеки Станции, почувствовал свободу и стал больше заниматься в смотровом зале. Ему запомнился один из посёлков на берегу синего спокойного моря. Здесь аборигены были заняты, в основном, ловлей рыбы, её отправкой в соседние селения и небольшие города, а также починкой сетей. В селении проживало совсем мало семей, весь посёлок состоял из восьми домов. С орбиты они даже через мощные оптические приборы выглядели словно шатры из бамбука. Такое на Земле можно было увидеть лишь в архивных телезаписях или копиях приключенческих фильмов прошлых столетий.

– Как ты думаешь, Дмитрий, – обратился однажды Грег к Цвигуну, – мне могут пойти навстречу, если попрошусь высадиться в этом посёлке?

– Только при условии, что Чарли Богарта удовлетворит твоё объяснение о конкретной цели. И нужно сразу продумать легенду для жителей: кем ты там представишься и как, а также откуда взялся. Не забывай, что поговорить с рималянами вряд ли получится. И выйдет, как с ребятами, погибшими при первой высадке. Тебя что там заинтересовало?

– Главное – по твёрдой земле походить. И я так думаю: аборигены достаточно заняты работой, в каждом селении их проживает не много. Вряд ли за мной начнут там приглядывать и выводить на чистую воду. Просто посмотрю, как этот народ живёт, как между собой общается. Кому-то это всё равно придётся сделать.

Цвигун оставил в покое прибор, работу которого восстанавливал, пригляделся к Грегу и посочувствовал:

– Я тебя понимаю, парень. Многие с орбиты хотят вниз спуститься. Не всем нравится в Космосе болтаться, и скучно здесь после Земли. Особенно в первые месяцы. Да ещё искусственную гравитацию с начала работы Станции не могут привести в норму, иногда сутками в невесомости болтаемся – ты пока просто не попадал и не представляешь этого удовольствия. Вот мне скучать некогда, поэтому на морской берег не стремлюсь, да к тому же это опасно. Основная моя работа – изучать видеокадры, полученные с планеты. Потихоньку составляю на их основе историю отдельных мест. Нельзя это назвать историей самых разных стран, поскольку рималяне никогда регионы своей планеты не делили, у них Рималь – общее и неделимое пространство с единственным народом. С орбиты кажется, что разные поселения являются отдельными племенами, но долгое наблюдение за аборигенами показало, что это не так. Отсутствие звуковой речи усложняет мои исследования. Поселенцы наверняка передают друг другу какие-то сигналы, ведь это трудно понять иначе: посмотрели друг на друга и стали выполнять общую работу. Или так: один из аборигенов взглянул на собравшуюся толпу, и через несколько минут все разошлись для выполнения каких-то поручений явно общественного значения. Либо они строят из поваленных ураганом деревьев просторные хижины, либо выходят в море для ловли разных водоплавающих, которыми возможно питаться. Никаких звуковых переговоров зарегистрировать нам не удалось, похоже на телепатию, на внушение. На Земле даже сравнить не с чем.

Дэвис задумчиво произнёс:

– На первый взгляд рималяне очень нас напоминают. Меня даже удивляет, что аборигены общаются иначе.

– Вопрос не ко мне, – улыбнулся Цвигун. – Поговори с Джеймсом Уиллисом, он как раз этой проблемой занимается. Кстати, Грег! Они не просто на нас внешне похожи, встречаются очень любопытные лица. Давай посмотрим окраину одной деревни. Там всегда в поле зрения видеокамеры крайний к океану дом, где живут отец с дочерью…

Дмитрий усадил Дэвиса рядом и включил ближайший монитор. Видимость была великолепной. Если бы не странная пёстрая одежда аборигенов, то можно было бы подумать, что земляне рассматривают местность, расположенную на берегу обширного водоёма на родной планете. Грег сразу увидел девушку поразительной красоты, показалось, что она взглянула ему в глаза, затем отвела их и продолжала свою работу: используя специальный крючок, скрепляла порванную рыболовную сеть. Несколько поодаль бородатый мужчина, намного старше с виду, занимался с устройством, похожим на неказистое маленькое судно. Совсем рядом плескался бескрайний океан. Заметив, как расширились у Грега глаза, Цвигун улыбнулся и остановил просмотр:

– Когда я её увидел, тоже удивился. Таких прелестниц на Земле не встретишь, у аборигенок своя, необычная красота. Богарт, увидев нарезку видеокадров с планеты, окрестил её Звездой Римали. Знала бы она об этом…

Грег нахмурился:

– Всё равно, Дмитрий, когда-то нужно начинать общаться. Сколько лет у Римали болтается Станция, а контакта не установили.

– Не болтается, – поправил наблюдатель. – Не думай, работы нам и без того хватает. Просто ты ещё не в курсе всех событий. Говори с Джеймсом, именно он тебе нужен. Если шеф разрешит спуститься, то только вместе с командой Джеймса, одному наверняка не разрешат – опасно. У них кое-какие наработки уже есть, но я в это не вникаю, у меня желания побывать в логове диких племён совсем нет. Как представлю себя рядом со смуглой молчаливой рималянкой, имеющей такие огромные глаза, полные губы и привлекательный нос, и сразу вопросы появляются: что ей сказать? И какой ответ последует? Какие мысли мне начнут внушать? Я боюсь аборигенов, не стану врать. Там, приятель, что-то странное внизу…