Поле боя

Так что я не сомневался, что сегодня Мальвина обязательно появится. Уверен был, что девчонка попытается сорвать мне первое личное задание просто из чувства вредности. А потому, несмотря на всякие там «тени» и «дымки», высматривал в первую очередь её, как наиболее потенциального киллера нашей высокопоставленной гостьи.

Понять её в общем-то было можно. Гордая и мнительная воительница так и не простила мне позорного поражения во время нашего пикника. А точнее того, что вместе с любимым платьицем горничной я порезал не менее дорогой её сердцу «насисьник», чем опозорил её перед всей честной компанией, да ещё и на камеру. Причём верить моему чистосердечному вранью, что всё вышло совершенно случайно, и «смертельного удара» она избежала только благодаря собственному мастерству, Касимова напрочь отказывалась. Вот и строила мне разнообразные пакости, которые, правда, до сегодняшнего дня сводились к детским шалостям вроде кофе с парой ложечек соли или ловушки в виде презерватива с водой, которую она установила над внутренней дверью моей комнаты в общаге.

Так что здесь всё следовало провернуть по-тихому и самому. Сделав небольшой разбег, я, стараясь особо не шуметь, оттолкнулся ногой от каменной тумбы и по высокой дуге перелетел через открытое пространство прямо на памятник «Натки Сокола». То, что меня мог кто-то увидеть, нисколько меня не заботило. Улицы, площадь и фасады зданий подо мной были ярко освещены фонарями, вывесками и светом из витрин и окон магазинов, так что при взгляде на ночное, полное звёзд небо если кто и увидел бы промелькнувшее над головами тёмное пятно, вряд ли распознал бы в нём человека.

Скульптурная композиция также нежилась в лучах ярких софитов, но я не собирался задерживаться на плечах у жалобно хрустнувшей и слегка покачнувшейся белорусской партизанки. Кубарем скатившись в тень между стволами деревьев, я приник к одному из них и замер, вслушиваясь в гомон толпы, а заодно высматривая среди ветвей свою шебутную подругу.

На площади вовсю играла музыка, кто-то громко смеялся, да и вообще шума народ производил изрядно. Криков же и возмущений, вызванных моим вандализмом и непочтением к героям Первой Магической, вроде бы не было. Студенты, кто парочками, кто поодиночке отдыхавшие на скамеечках и прогуливавшиеся по кольцевой дорожке под пузатыми фонарями, очень напоминавшими те, которые были установлены на Старом Арбате, может быть, и слышали моё довольно тихое приземление, шелест травы под телом и хруст веточек, но не придали тому особого значения. А вот свали я памятник, реакция бы была совершенно иной.

Встав, я аккуратно выглянул из-за ствола, сканируя взглядом кроны окружающих меня деревьев. Касимову, если, конечно, это была она, я разглядел далеко не сразу. Одно дело заметить что-то необычное на улице, а полупрозрачный человек волей-неволей привлекает к себе внимание «Третьего глаза», который функционировал даже с искусственно прикрытой чакрой, как у меня. И совсем другое дело высматривать что-либо подобное в густом переплетении ветвей, золотой осенней листвы, да ещё и пронзаемых многочисленными лучами тёплого электрического света.

И всё же я увидел её до того, как Её Высочество соизволили покинуть «храм натуральной кожи, современных дизайнерских решений и умопомрачительных цен». Горе-киллерша устроилась далеко не на самом очевидном месте, в глубине этого небольшого парка на удобной развилке разлапистого дерева, напротив маленького просвета в листве, выходящего прямо на заинтересовавший царственную особу бутик.

Девушка застыла, словно статуэтка. Этакая ультрасовременная эльфийка из какого-нибудь технофэнтези, где все они бегают с огнестрельным оружием, выцеливающая проникшего в заповедный лес злого орка. Она почти не дышала, приникнув к оптике своего автомата одним глазом, и только указательный палец правой руки слегка двигался, поглаживая спусковой крючок.

Дальше всё было очень и очень просто. Подобраться к нужному дереву не составляло труда. Шум вокруг был такой, что я даже не крался, а просто медленно подошёл к стволу, примерился и запрыгнул на соседнюю, расположенную чуть ниже ветвь.

Касимова, а я не ошибся, и это была она, дёрнулась было, когда одна моя рука аккуратно закрыла ей рот, второй я поднял планку предохранителя в самое верхнее положение. Ну а заодно сделал глубокий вдох, почувствовав знакомый запах ванили и персиков, а точнее, девчачьих детских духов, которыми пользовалась Мальвина.

Надо сказать, что она довольно быстро сообразила, кто её поймал, и что убивать я её не намерен. А потому расслабила напряжённое словно пружина тело и что-то промычала мне в ладонь. Когда же я её убрал, повторила злым шёпотом:

– Ты чего меня нюхаешь! Извращенец!

– Да вот! – так же тихо ответил я. – Пытался понять, что мне за пташка попалась и стоит ли немедленно свернуть ей шею. А это, оказывается, ты. Леночка, расскажи-ка мне… А что это ты тут делаешь?

– Догадайся с трёх раз! – она слегка дёрнулась, просто чтобы проверить, крепко ли я её держу. – Не мешай мне! Тебя это никак не касается!

– Да ты что? – я изобразил голосом удивление. – Вот закончится контракт, и меня действительно это касаться не будет, а пока… извини.

Протянув руку, я ухватился за ствол автомата и, влив в кисть внутреннюю силу, погнул его, вновь затыкая левой ладонью готовый сорваться с губ Касимовой возмущённый крик. Не то чтобы я действительно искорёжил одну из её игрушек, однако стрелять из неё теперь было просто невозможно. Перехватив руку девушки, метнувшуюся к кобуре пистолета, я приготовился выключить Мальвину, раздумывая над тем, как бы мне вынести отсюда её тело, так чтобы нас не запалили, как на площади что-то громко бухнуло.

Мы дружно замерли, уставившись в просвет между деревьями, где у магазина, у чадящего капотом кабриолета засуетились встревоженные телохранители. Раздались крики, полыхнуло какое-то огненное заклинание. Сквозь витрину было видно, как бодики споро прячут цесаревну за стойку, и почти сразу же стекло разлеталось на сотни осколков от выпущенной кем-то очереди.

Касимова перестала сопротивляться и сняла рукой мою ладонь со своего рта. На площади уже творилось настоящее побоище. На занявших оборону вокруг бутика телохранителей набросилось около десятка человек в форме нашего колледжа. Засвистели пули, заухали разрывы заклинаний, дуги молний замелькали с той и с другой стороны, выискивая свои цели. Завязались первые рукопашные схватки, оглашая площадь звоном холодного оружия.

А через долю секунды в только-только разгоревшийся бой включилась новая сила. С крыши словно град посыпались бойцы в форме осназа нашей военной кафедры с серебряными и золотыми шевронами на правом плече, и тут же картина в корне поменялась, бодики цесаревны, вдруг ни с того ни с сего объединившись с только что нападавшими на них «студентами», принялись меситься с нашими военными, да к тому же на таком уровне, что даже мне стало завидно. Быстрая и очень короткая перестрелка и обмен смертоносными заклинаниями, которые оказались неэффективными как против одной, так и против другой стороны, сменилась ближним боем с массивными всполохами силы и ухающими разрывами магии.

Нет. Наверное, один на один я бы сделал любого из них… возможно. Но то был бы обычный поединок. Здесь же ребята работали слаженной командой, поддерживая, исцеляя и усиляя друг друга, да ещё и успевая заливать противника смертоносным огнём. Лезть в подобное месиво было просто-напросто глупо.

Мы с Мальвиной быстро переглянулись, и я отпустил девушку, которая тут же закинула искалеченный автомат за спину и достала пистолет.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила она.

– Не особо… – признался я, глядя на всё ещё немногочисленные распростёртые на земле тела как «своих», так и телохранителей со «студентами». – В частности, нафига им понадобился я при таком уровне подготовки.

– Странно.

– Чего?

– Ни те, ни другие не обращают никакого внимания на Инну, – Касимова почесала под маской нос. – Не похоже, чтобы они пришли за ней.

С трудом оторвав взгляд от зоны боевых действий, я быстро осмотрелся. Псевдокровавая баня, развернувшаяся перед бутиком с дорогими сумочками, естественно, привлекла внимание окружающих. Вот только вместо того, чтобы с криками разбегаться в разные стороны в поисках укрытия, как поступили бы на их месте нормальные люди, студенты, наоборот, толпились в отдалении, с интересом поглядывая на разворачивающееся на их глазах побоище. В драку они не лезли, оставаясь просто зрителями и отступив подальше, дабы не мешать представлению. Кто-то снимал видео на свой ПМК, кто-то особенно опасливый или благоразумный активировал защитный барьер, однако никто не проявлял особых признаков беспокойства. За исключением немногочленных в этот час первокурсников, для которых подобные шоу были в новинку.

Условные «наши», к которым я почему-то относил не бодиков из охраны цесаревны, а военных с кафедры, тем временем начали одерживать верх. Основная свалка потихоньку сместилась от бутика в сторону ближайшего выезда на улицу, и перед разбитой витриной остались лежать только условно убитые и не способные продолжать бой раненые. Чем и решили воспользоваться находящиеся при Её Величестве телохранители.

Закрывшись щитами, они подхватили девушку под руки и, быстро вытащив её на улицу, побежали с ней прямо к нам, под укрытие деревьев. Не знаю уж насколько это было разумно с их стороны, но, наверное, глав-баран, который не участвовал в этом странном месиве, посчитал, что его подопечной не следует оставаться в развороченном магазинчике.

Пришлось легонько ткнуть Касимову под ребра, потому как девушка, похоже, задумалась над тем, чтобы закончить-таки своё чёрное дело. Однако желающие нашлись и без неё. На огромной скорости из толпы зрителей выскочили два студента. Парень и девушка. Последняя, тут же вскинув пистолет, открыла огонь по телохранителям, к моему вящему удивлению, быстро сбив им щиты, после чего единственным точным выстрелом засадив главному бодигарду пулю прямо в лоб.

Его напарник успел оттолкнуть начавшую что-то колдовать цесаревну под прикрытие небольшого, уже покоцанного пулями и обожжённого магией фургончика с мороженым, принял предназначенные ей выстрелы на свой щит, который со звоном разлетелся уже после третьего попадания. Девушка ловко перезарядила свой пистолет, сменив израсходованный магазин, и этого времени хватило на то, чтобы запустить в неё ярко-алый файербол.

Парень, второй из новой порции пришедших по душу Её Высочества, до сих пор просто наблюдавший, как его подруга расстреливает своих жертв, мгновенно выхватил их ножен довольно простой на вид меч и единым движением разрубил болид на две части, которые немедленно развеялись в пространстве, а к клинку потянулись вьющиеся красные нити. Девушка вновь открыла стрельбу, быстро свалив последнего бодика, а «студент» в тот же момент метнулся к покалеченному ларьку, за которым укрылась цесаревна Инна.

– Прикрывай, – рявкнул я Касимовой и, скатившись на землю, рванул парню наперерез, на бегу выхватывая из ножен ножи.

За спиной защёлкали пистолетные выстрелы, и девица, уже выцеливающая меня, получила два попадания в висок, от чего пули рикошетом ушли в сторону зрителей. «Железная рубашка» не выдержала подобного издевательства, и она, вскрикнув от боли, выронила свой пистолетик, схватившись правой рукой за быстро наливающийся алым цветом рукав. Впрочем, мне было уже не до них.

Коршуном налетев на едва успевшего прикрыться мечника, я отбил его ответный выпад, которым он словно бы отмахнулся от меня, видя перед собой только свою цель, а затем чиркнул его клинком по запястью. Естественно, и у него была защита, и моё лезвие просто скользнуло по коже, что, впрочем, меня не сильно смутило, потому как кастет того же балисонга немедленно впился в челюсть убийцы. Бил я со всей доступной Есаулу дури, однако же железную рубашку не снял, зато заставил наконец обратить на себя внимание.

Отведя в сторону взмах меча и поймав на клинок, последовавший мгновенно за этим выпадом укол, я чиркнул кончиком левого лезвия по ведущей руке, распарывая податливую ткань кампусной формы, принял на локоть очень необычный хлёсткий удар рукой и тут же отработал серию по центральной линии противника. К моему удивлению, бросив свой бесполезный на подобной дистанции меч, нападавший довольно умело, словно бы был знаком со стилем Наставника, снял практически все удары и сам немедленно атаковал меня незнакомой, но схожей с моей техникой, с каждым движением нагнетая в кулаки всё больше и больше внутренней силы.

Не знаю, кто был этот тип, но он оказался силён. Настоящий мастер рукопашного боя. Я бы даже сказал, что парень оказался круче меня, потому как я просто не успевал за всеми его движениями, и по мне то и дело проходили затейливые, отдалённо знакомые, но при этом могучие удары. И всё же я его подловил, неблагородно, но да кому какая разница, ударив в открывшийся на мгновение пах, а затем нанеся страшный удар по грудной клетке, после которого он мешком повалился на землю.

Как в его руке оказалась граната без чеки, я даже не увидел, но на последнем дыхании он откатил её от себя, прямо под ноги к завороженно наблюдавшей за нашим небольшим боем цесаревне. Дальнейшее произошло так быстро, что почти стёрлось из моего восприятия.

Вот я стою над поверженным противником, лимонка уже находится возле неё, а затем вспышка, и я с обалдевшей Её Высочеством Инной на руках торможу, стирая ботинки и круша выбросами силы брусчатку метрах в ста от прогремевшего взрыва.

Глава 2

– А мне плевать, чего тебе там хочется, а что нет! – проорал Грем и очередной раз ткнул меня пальцем в грудь так, что я пошатнулся. – Ты либо будешь делать то, что тебе говорят, либо вылетишь отсюда к чёртовой матери! Ты понял меня?!

Ещё месяц назад меня подобный итог устроил бы на все сто процентов, я просто развернулся бы и ушёл. А вот сейчас кое-что изменилось. С одной стороны, от моего пребывания в колледже зависела дальнейшая судьба Аньки. Об этом мне недвусмысленно дал понять ректор перед самым своим отъездом, когда я пришёл к нему пообщаться на тему наших договорённостей. Тогда ему было совсем не до меня, но пару минут он выкроил, чтобы сообщить о выполнении своей части договора. А заодно ещё раз напомнил о том, что такому, как я, просто не дадут забиться в уголок и прикинуться ветошью и не отсвечивать.

С другой – не было желания расставаться с Зайкой и остальными девочками. Уж больно я прикипел к их компании, да и как парню, очень не хотелось упасть перед ними в грязь лицом, показав себя слабохарактерным истериком, готовым в любой момент взять и всё бросить из-за какой-то блажи. Ну, а если посмотреть с третьей стороны – мне уже совсем не казалось замечательной идеей вновь оказаться на обочине жизни и куковать на самом дне общества. К хорошему, как говорится, быстро привыкаешь! Вот и меня больше не тянуло перебиваться временными полулегальными заработками и грезить о том, как славно было бы взять и отправиться исследовать Зону, при этом не предпринимая никаких реальных шагов для воплощения мечты в жизнь.

Да и признаться, карьера «сталкера» как-то уже не вызывала былых восторгов. Наивная мечта маленького мальчика-калеки, с восьми лет прикованного к инвалидному креслу, и под гнётом унылой провинциальной действительности превратившаяся в идею фикс, поблекла перед яркими красками новых впечатлений, событий и знакомств. Не то чтобы я решил от неё отказаться. Вовсе нет! Просто…

Какой-то новый, появившийся внутри меня «Я», которого раньше просто не существовало, высказывал робкие предположения о том, что хотелось мне не совсем того, что я себе навыдумывал. Он заставлял задуматься о том, что жизнь наёмника в Украинской Зоне это не столько благородный риск, ежедневные открытия чего-то нового и поиск артефактов, сколько грязь, лишения и очень опасная, каторжная работа на чужого дядю, который, случись тебе не вернуться с выхода, даже не узнает о твоём существовании.

Что своей наивной мечтой я просто бежал от унылой действительности, представляя раем на земле то, что вовсе им не является. И не так уж хотелось мне ползать на брюхе по грязи, раз на раз перебиваться просроченными сухпайками и ежеминутно рисковать головой, сколько повстречаться с настоящими эльфами, драконами, да и вообще меня манили новые впечатления и постоянные приключения. Причём последних, надо сказать, и здесь мне хватало с головой.

Этот голосок, то ли разума, то ли меркантильного желания устроиться получше, жрать повкуснее и пить послаще, ещё не набрал полную силу. Не успел я ещё окончательно влиться в этот новый для меня мир. Однако при всём при том он заставил меня задуматься над одним интересным вопросом: «Почему, в то время как я буквально жил своей мечтой, с того момента как я поднялся с кресла-каталки, я ничего не сделал для её воплощения?»

И разговор здесь был вовсе не о том, что за год жизни в Новосибе я не накопил на билет в Ростов и не перебрался поближе к границам бывшей Украины. Я мог бы сделать это в любой момент, благо нужную сумму заработать было не шибко проблематично. Вопрос состоял в том, почему я не занялся серьёзной подготовкой к этому ответственному шагу! Выживальщик из меня был откровенно никакой, стрелял я плохо, в чём успел убедиться на первом же практическом занятии, да и с другими, полезными для сталкера науками дружил «постольку-поскольку». Так почему же, даже заведя знакомство с наёмниками из «Медведей», у которых я подрабатывал мальчиком для битья, я ни разу не попросил их хоть чему-то меня научить? Вряд ли бы мне отказали в подобной малости!

Поэтому я молчал, старательно делая виноватое лицо и не отводя преданного взгляда от бушующего препода. В классе, куда учитель привёл меня после окончания последней пары, мы были одни. Вот он и орал на меня уже минут десять, перечисляя все мои прегрешения и упущения, которые я совершил на вчерашнем задании. Пусть оно даже и было успешно завершено, и клиент отделался лёгким испугом. При этом больше всего Грема бесил тот факт, что я продолжал изображать из себя воина-троечку и принципиально не пользовался магией!

– Не слышу ответа! – рыкнул Фишшин, уставившись мне прямо в глаза.

– Так точно! – гаркнул я в ответ.

– Твою мать, Ефимов! Ты хоть понимаешь, что из-за своих выкобениваний рисковал жизнью клиента. Это неприемлемо! Ты мог, не выходя из своего укрытия, расстрелять нападающих теми же магическими пулями, раз уж ничего больше не умеешь, и снять данную проблему! Почему ты этого не сделал?

– Ну… я… – я замялся, судорожно пытаясь придумать ответ. – Я же вроде как Есаул… а они магию…

– Ты не Есаул, мать твою! – вновь взорвался на меня препод, перемежая каждое слово порциями трёхэтажного мата. – Ты долбаный колдун-аватар!

– Но ведь на турнире…

– Да поср… я хотел на этот турнир! – Грем так саданул кулаком по собственному учительскому столу, что толстая столешница раскололась, заставив его замолчать и с недоверием аккуратно потрогать почивший предмет меблировки. – Мля… Пойми, Кузьма. Если ты продолжишь играться в слабенького воина, ты никогда ничему не научишься. Какой для тебя в этом смысл? Зачем… стой… просто объясни мне – зачем тебе скрывать свою силу? В чём твоя выгода?

– Ну… внимания ко мне меньше, – промямлил я.

– Кого? Государства? Так о тебе, идиоте, и так все, кому нужно, знают! Чьего внимания ты не желаешь?

– Да вроде как, – я, честно говоря, не знал, что ответить. – Мне Наставник говорил…

– Варяг – мёртв. Твой учитель теперь я, – жёстко и с некоторой долей ревности перебил меня Грем. – Я могу тебе нравиться или не нравиться. Ты можешь меня даже не уважать – мне всё равно! Но!! Пока ты в моей группе, ты будешь! Ты понял? Будешь делать то, что говорю тебе я, а не Варяг или Серафим! Понял?

– Кто такой «Серафим»? – попытался соскользнуть я с неприятной темы.

– Герцог Сафронов, – бросил он и рыкнул: – Не слышу ответа!

– Понял… – промычал я, внутренне уже злясь, но понимая необходимость этого разговора, как и важности расставления точек над «i». – Но все же думают, что я «троечка»? Неудобно получится. Я же турнир как Есаул выиграл…

– А мне пофиг, что там дебилы думают! – фыркнул Фишшинг, немного успокаиваясь. – Ты колдун, пусть и с упором в воинские искусства, вот и поступай, как колдун. А если кто полезет в бутылку, так скажи им, что просто пожалел их, болезных. Судьи нарушений не зафиксировали, так что всё в норме. Кузьма, я не вижу здесь какой-либо проблемы, кроме твоей нелюбви к магии и паталогической мнительности!

– Мнительности? – удивился я.

– Да! Ты, паренёк, зазвездился! – Грем подошёл вплотную и упёрся в меня тяжёлым взглядом. – Ты просто думаешь, что круче всех, а потому тебе приятно изображать из себя невесть что, дуря простаков!

Признаться, я не нашёлся, что ему на это ответить. Как-то никогда не замечал за собой звёздной болезни и уж тем более не наслаждался тем, что обманываю народ. Впрочем, начни я сейчас оправдываться и тут же сам распишусь в правоте учителя. Хотя и молчать тоже было нельзя. Молчание, как известно – знак согласия.

– Я поступаю так, как считаю правильным, – буркнул я, бодаясь с преподом взглядом.

– Ха… А чего тогда насупился? – Грем сделал шаг назад, а затем внезапно дружески хлопнул меня по плечу. – Я ведь не говорю, что считать себя первым парнем на деревне – это плохо! Ничуть нет. Для будущего преторианца повышенное самомнение качество в некотором роде даже полезное. Однако всё должно быть «в меру». Деревенские ребята, приехав в большой город, порой забываются, за что и получают люлей от местных. Аналогию понял?

– Так точно… – процедил я сквозь зубы.

– Вот и хорошо, – Грем подошёл к окну, за стеклом которого моросил мелкий противный дождик, выдержал небольшую паузу и внезапно сказал: – Ты главное пойми… Даже если ты покажешь всем, кто ты есть на самом деле, никто тебя «Чудовищем» не посчитает. Этого ведь ты боишься на самом деле? Стать таким же, как твой дед?

– Я?!

– Ты, ты, – он повернулся и пристально посмотрел мне в глаза.

– Так у меня «звёздная болезнь», или я опасаюсь того, что обо мне подумают? – ехидно переспросил я.

– И то, и то, – с лёгкой усмешкой ответил он. – Один таракан другому никак жить не мешает.

– Ничего подобного я не боюсь! – сказал я и почему-то сам себе не поверил.

– Ну да, конечно, – хмыкнул Фишшинг. – Послушай, Кузьма. Ты же с Касимовой и её подружками везде шляешься? Уже присмотрел себе кого-нибудь?

– Не то чтобы, – ответил я и, почувствовав себя как-то странно, отвёл глаза.

– Покраснел… Значит, точно есть кто-то! – улыбнулся препод. – Знаешь, мне в такие дела лезть не с руки… Третий лишний, если, конечно, ты у нас гарем не надумал собрать…

– Многожёнство не поощряется церковью, – незнамо зачем ляпнул я.

– Ага… Вот только светским властям, применительно к сильным одарённым, на это, знаешь ли, плевать, – парировал он. – Государству как воздух нужны новые маги… Слышал, наверное, про «Эдикт о магии» и институт «фавориток»?

– Ну, немного, – ответил я, не очень понимая, куда клонит учитель, а от того раздражаясь. – Как по мне – чистой воды бл… Я не племенной бычок, чтобы меня ради прироста стада по тёлкам таскали.

– О как! – хмыкнул Грем. – Ну да ладно, это в тебе юношеский максимализм играет. Вот женишься – нюхнёшь пороху, поймёшь, что бабочками какают только радужные пони, быстренько мозги на место встанут. Я в общем-то не об этом поговорить с тобой хотел. Вот тебе, парень, мой совет. Надеюсь, что ты отнесёшься к нему со всей серьёзностью.

– Слушаю… – постаравшись ответить нормальным голосом, произнёс я.

– Поговори с девочками. Расскажи, кто ты есть на самом деле. Только кампус не вздумай уничтожать, так что никаких демонстраций, ты понял? – он подмигнул мне. – Уверен, что той же ночью тебя от всех твоих комплексов мигом излечат.

– Мы просто друзья, – выдавил я из себя, чувствуя, как разгораются щёки. – К тому же – несовершеннолетние!

– Знаешь, Кузя. Меня в твоём возрасте это как-то не останавливало. Или ты у нас девственник?

Я промычал что-то невразумительное, вспоминая новосибирскую общагу и её обитательниц.

– Ладно! Я сказал – ты услышал, – произнёс Грем, отворачиваясь. – Я вот что тебя ещё спросить хотел: ты почему в финальном рапорте не написал того, что было после взрыва гранаты. Понятно, что клиент не пострадал, а что дальше было? Предлагаешь мне самому догадываться?

– Да нет… – ответил я, втайне радуясь, что разговор свернул наконец с пикантной темы. – Просто там ничего такого более не происходило. Приехала группа захвата, цесаревну быстренько отвезли в посольство, а меня отпустили.

– Ефимов, я не понял! – возмутился Фишшинг. – Как это тебя «отпустили»? Кто? Служба безопасности колледжа? Ты что, клиента им передал? Дурной совсем? А если это были убийцы?

– С хрена ли? – вот тут уж я взвился. – Вы меня за кого принимаете?