Нежность отца подруги 2

Зря старалась. Тепляков спрашивал строго и пресекал флирт на корню. Задал ей кучу вопросов, и бедная Маринка уже чуть не плакала, поняв, что ее отправят на пересдачу. Вот же монстр! Едва ли кто-то из нашего курса пойдет работать в страховую компанию. На фиг нам вообще сдалось это дурацкое страховое право?!

Тепляков закрыл Маринкину зачетную книжку, не сделав в ней отметки о сдаче. Она насупилась, взяла рюкзак и вылетела из аудитории, забыв повилять бедрами.

– Следующий. Короткова, пожалуйста, – приглашающим жестом показывает на первую парту перед собой.

У меня внутри все кипит от страха. Дрожащими руками беру лист со своими каракулями, что написала в спешке, и зачетку. Сейчас он мне устроит, тоже со слезами убегу.

Сажусь напротив Ростислава Андреевича и не смею поднять на него глаз. Смотрю в свой текст и не могу разобрать ни слова. Да что за фигня? В голове какая-то каша, состоящая из терминов в области страхования и воспоминаний о вечере в ресторане, когда он зажал меня в темном углу и рассматривал мои губы.

– Вы не ходили на мои пары, – сурово говорит Тепляков. – Надеюсь, хорошо подготовились. Потому что вместо трех стандартных вопросов, я задам Вам пять – два дополнительных, за прогулы. Надеюсь, вы хорошо провели время вместо того, чтобы сидеть на скучной лекции.

Кто-то из студентов громко засмеялся, а я порозовела от смущения. Он сказал это таким тоном, будто вместо учебы я где-то трахалась. Ну да, лежала в полной прострации и смотрела в потолок. Но попробуйте убедить в этом Теплякова!

– Читайте первый вопрос, – велит он, листая мою зачетную книжку. Смотрит мои оценки, ага. Сейчас он очень удивится, увидев несколько «отлично».

– Дайте определение терминам «страхователь», «страховщик», – чужим голосом читаю билет.

– Давайте определение, – откладывает зачетку и выжидающе смотрит на меня.

– Страхователь – это лицо, заключившее договор страхования. Может быть как физическим, так и юридическим, – запинаюсь и смотрю на него. Его синие глаза высекают искру где-то внизу моего живота, и я краснею.

– Дальше, – подстегивает он.

И тут меня прорывает, словно плотину. Я пересказываю ему весь учебник, касаясь тем, которые даже не упоминались в билете. Ростислав Андреевич явно озадачен. Хотел меня завалить, но ничего не вышло.

– Достаточно, Короткова, – останавливает мой словесный поток и тянется к ручке.

Неужели сдала? Размашисто подписывает мою зачетку и возвращает мне.

– Удачи на зимней сессии.

– Спасибо, – забираю книжку, и, случайно коснувшись его руки, замираю. Вдруг кто-то заметил? Но нет, каждый занят своим билетом.

Запихиваю в сумку учебник и, послав Маше ободряющий взгляд, выхожу из аудитории.

– Теплякова, – слышу, как следующей он вызывает Машу.

Всё, можно выдохнуть. Сижу на подоконнике и рассматриваю красивую подпись Ростислава Андреевича в своей зачетке. На улице начался сильный ветер, прямо ураган какой-то. Надеюсь, меня не унесет по дороге домой. Из-за депрессии я сбросила пять килограмм и страдала от этого, потому что вещи теперь висели на мне, как на вешалке.

Маша выходит из лекционного зала и идет ко мне.

– Ну что сдала? – спрашиваю.

– Неа, на пересдачу отправил.

– Ты шутишь что ли? – таращу на нее глаза.

– Если бы! Папа спит и видит меня своей помощницей в страховой компании, а я в этом деле дуб дубом. Не нравится мне, скучно! А ты, я смотрю, выучила, – бросает на меня испепеляющий взгляд.

Да, выучила, потому что когда-то давно Тепляков пообещал мне практику в своей компании…

Разумеется, я этого ей не сказала и ответила, что просто вызубрила вчера. А сейчас, после зачета, все уже выветрилось из головы.

-8-

Выхожу из института после зачета и иду в сторону дома. Рядом со мной останавливается черный джип, напугав меня до икоты.

– Здравствуй, Ксюшенька! – елейным голосом здоровается Михаил Петрович. – Тебя подвезти? А то ветер такой, боюсь, унесет тебя, красавицу, в далекие дали.

– Нет, спасибо, – не останавливаясь, говорю я. – Я тут рядом живу.

Зачем я это сказала? А вдруг он сейчас напросится ко мне на чай? Что тогда делать?

– Садись, я не кусаюсь. Довезу как принцессу до подъезда.

Мамочки, как поступить? Сяду – и поминай, как звали.

– Я в магазин собиралась зайти, вон в тот, видите? За продуктами, – вру.

– Ты боишься меня, Ксюшенька?

Он преграждает мне дорогу своей громадной тачкой и выходит из салона. Оглядываюсь по сторонам в поисках спасения, но никому нет до меня дела.

– Михаил Петрович, чего Вы от меня хотите? – спрашиваю испуганно.

– Просто пообщаться. Пойду вместе с тобой в магазин, помогу с пакетами.

– Да я и сама справлюсь, – бурчу.

Увязался за мной и идет следом. Вот что ему делать не фиг, как таскаться за студенткой? Неужели я так сильно зацепила этого старика, что он примчался в институт и поджидал меня? Сказала ведь, где учусь, и даже подумать не могла, что загнала саму себя в ловушку.

Иду по магазину, ощущая его присутствие, и не знаю, что класть в корзину. Молоко, хлеб – всё? Ладно, можно еще макароны и сыр. Вижу, что Михаил Петрович подкидывает мне в корзину деликатесы и возмущаюсь:

– Я не смогу оплатить горбушу холодного копчения!

– Я сам оплачу, – отрезает старший Востриков. – Хочу сделать тебе приятное. Худющая вон какая, видно, что плохо питаешься.

– Мне не нужны от вас подачки, – сжимаю губы в нитку.

– Ты чего такая колючая? Да не сделаю я тебе ничего плохого, – смеется он неожиданно приятным смехом. – Кто сказал обо мне плохо? Неужели Ростик?

В его устах имя Теплякова звучит так, будто он говорит о своем сыне. Ну, по возрасту Михаил Петрович точно годится в отцы Ростиславу Андреевичу

– Нет, никто ничего не говорил о Вас, – отрицаю, чтобы не подставлять Ростислава. Все-таки они партнеры и почти родственники. Разберутся между собой и меня крайней оставят. – Просто… просто вы мне в дедушки годитесь, – выдаю я.

Зачем я это сказала? Вот сейчас он рассердится! Кому приятно такое услышать? Он же наверняка чувствует себя орлом. Неожиданно Михаил Петрович снова рассмеялся, и у меня немного отлегло от сердца. Все-таки лучше не провоцировать его и не оскорблять, как бы мне не было неприятно его внимание.

– И правда гожусь. Но, как говорится, старый конь борозды не портит.

Фу, меня чуть не стошнило на прилавок с колбасой от этих слов. Аж позеленела вся, – вижу свое отражение в стеклянной витрине. Бегу со всех ног к кассе, и Востриков старший едва за мной поспевает. Выкладываю товар на ленту и достаю карточку.

– Убери, – говорит Михаил Петрович и выуживает уже знакомую мне карту Теплобанка. Не успеваю ничего возразить, как он прикладывает ее к терминалу.

Ну вот! Теперь чувствую себя ему обязанной. Ненавижу такое. Старик здорово разбирается в психологии. И понесло же меня в магазин. Кто ж знал, что он увяжется за мной?

Не благодарю его – пошел он! Пусть отстанет, господи, пусть отстанет! Несет мой пакет к машине. Беги, Ксюша. Вот сейчас. Ноги словно приросли к земле. Сваливай же!

– Садись в машину, – говорит он. – Я просто подвезу тебя до дома.

Прекрасно, чтобы узнать, где я живу! Открывает передо мной дверцу, и тут я отмираю. Убегаю со всех ног, как спринтер, не обращая внимания на грозные окрики:

– Ксюша! Постой! Куда же ты? Я не сделаю тебе ничего не плохого.

Вбегаю в подъезд и захлопываю за собой дверь. Вряд ли он бежал следом, но все же. В лифте прислоняюсь к стене и перевожу дух. Сердце бешено колотится. Что этому старому хрену от меня надо?

Если еще раз этот чудак ко мне подойдет – пожалуюсь Теплякову. Пусть поговорит со своим родственничком. А что мне еще остается делать?

***

Во вторник засыпаю с твердым намерением получить завтра права. Просыпаюсь пораньше, чтобы успеть позавтракать и еду в ГАИ. В прошлый раз лишь только трое из группы получили права. А в группе двенадцать человек. Везунчики.

В этот раз Маша добралась раньше меня, поэтому с ее отцом мы не пересеклись. Да и какой смысл искать с ним встречи? Все равно больше ничего не будет. Я вижу, что он пытается относиться ко мне нейтрально, как к подруге дочери – не более. Раз уж от меня никуда не деться, приходится ему терпеть.

– Сегодня сдаем только город, – обрадовал нас Даниил.

Это отличная новость – больше никаких мучений на автодроме.

– Группа из первых трех человек: Короткова, Теплякова и Ланских, – называет фамилии Даниил. – Короткова садись за руль.

Матерь божья! Ну почему сразу я?! Ну, Даниил спасибо тебе огромное. Огибаю машину нетвердым шагом и устраиваюсь за рулем. С ужасом наблюдаю, как на заднее сидение садится полицейский, принимающий экзамен, потом Маша и Серега Ланских. Даниил уже сидит на месте инструктора по правую руку от меня. Ну все, поехали!

Боже, я везу людей. Раньше возила только инструктора, а теперь полную машину. Гаишник расслабленно откинулся на сидении и наблюдает за моими действиями. Нервничаю. Чуть не включила заранее поворотник, но рука зависла в воздухе. На пути мне попался переезд через железнодорожные пути. Ооох. Это будет чертовски сложно.

– Первую, – говорит Даниил.

– Вторую, – одновременно с ним советует мент.

Да вы уж определитесь, ребята! На свой страх и риск врубаю первую передачу и спокойно переезжаю железную дорогу. Кажется, справилась.

Минуты через три меня попросили остановиться и отправили за руль Машу. Она вся собранная и деловая – ни капли сомнения, что сдаст. Так и надо. Ей «посчастливилось» развернуть машину прямо посреди дороги, с использованием заднего хода. Справилась, умничка!

Оставшийся Серега тоже сдал без проблем. Едем, ликуем. Чуть ли не поем. Гаишник уже сказал, что все справились хорошо. Подозреваю, что его подкупили. Шучу, конечно. Ни рубля не заплатила им.

Нас ведут внутрь здания. Сейчас будут выдавать права – так быстро! По очереди подзывают к фотографу. Привожу себя в порядок у зеркала и распускаю волосы, чтобы выглядеть на документе симпатично. Потом расписываемся и ждем, пока напечатают карточку – где около часа. После Даниил предлагает отправиться всей группой вечером в паб, чтобы обмыть права.

– Ты как, согласна? – спрашивает у меня инструктор.

– Да, собственно, не против. Идем, Маш?

– Конечно.

Маша, как всегда за любой кипиш, кроме голодовки. Легкая на подъем.

Наконец мне вручают водительское удостоверение. Все еще не верится! С одной стороны – так просто, но с другой, сколько сил и нервов я потратила, скользко слез выплакала. Пришлось заплатить за эту карточку неимоверно высокую цену. Я про Теплякова, если что. Нудаиладно.

-9-

В пять вечера собираемся всей честной компанией у паба и заходим внутрь. Берем пенного и устраиваемся за длинным столом. У Даниила с собой настольная игра, которая придала нашей попойке интеллектуальный уровень.

– Давайте, ребята, за ваши права! – предлагает тост Даниил. – Чтобы ездили без аварий. Вы у меня все молодцы – и девчонки, и мальчишки. Давайте за вас! Было приятно вас обучать.

Сдвигаем вместе стаканы и радуемся. Обсуждаем, кто какую тачку себе хочет купить. Я в обсуждении не участвую. До тачки мне, как до китайской Пасхи.

– А мне папа Ранж ровер спорт обещал, – хвастается Маша.

– Кто бы сомневался, – беззлобно говорит Даниил. – Ну а ты, Ксюш? Какую хотела бы себе машину?

– С маленькими габаритами, потому что я – богиня парковки, – отвечаю с саркастичной улыбкой.

Народ ржет, парковка – больная тема для многих. Умение приходит с опытом. А пока просто положу свои права на полочку до лучших времен. Придет время, и они мне пригодятся.

Когда играть в настолку надоело, подвыпившая компания отправилась танцевать. Мы остались с Даниилом наедине.

– Почему не идешь с ними? – спрашивает он.

– Не хочу, нет настроения, – отвечаю вяло.

Что-то и правда радости никакой не испытаю больше по поводу получения водительского удостоверения. Даже грешным делом подумала, что если бы не автошкола, у нас с Ростиславом сейчас все было бы хорошо.

– Ксюш, я хотел извиниться за тот поцелуй, – говорит Даниил.

– Пожалуйста, не надо об этом!

Не хочу снова поднимать эту тему и будоражить себя. Внутри итак слишком болит еще. Само собой, разговоры и упоминания о том дне делают мне еще больнее.

– Я хочу тебе кое-что сказать. Специально ждал этого дня.

– Говори, – напрягаюсь я.

– В общем, это Маша меня попросила.

– Что попросила? – не сразу доходит до меня.

– Поцеловать тебя. Она намекнула мне, что я тебе нравлюсь, и ты стесняешься. Попросила сделать меня первый шаг.

У меня внутри все похолодело, во рту, несмотря на глоток пива, стало невыносимо сухо. Накрываю рот ладонью и с ужасом смотрю на него.

– Я не знал, что у тебя кто-то есть. Когда тот мужчина… увидел нас. И ты потом убивалась из-за него, я сразу понял, что это была подстава. Твоя подруга тебя подставила. Я потом сложил дважды два и понял, что твой мужик не просто так там оказался. Он знал, во сколько мы выедем и куда поедем. Маша меня расспрашивала об этом…

Встаю со стула и на ватных ногах иду к двери.

– Ксюш! Ты куда, Ксюш?

Выхожу на улицу и бреду, куда глаза глядят. Маша срежиссировала этот ужасный спектакль, чтобы рассорить нас с Ростиславом. Как же я раньше не догадалась? Даниил прав, откуда бы Тепляков узнал время и место? От дочери, конечно же! Наверняка, она наплела ему что-то вроде: «Ксюша мечтает, чтобы ты, папа, посмотрел, как она научилась водить машину». Он и посмотрел. Да увидел то, чего видеть не должен.

Мне захотелось взять телефон и позвонить Ростиславу. Сказать ему, что это Маша во всем виновата. Поверит ли он? Едва ли. Для него дочка – белая и пушистая. А я мерзавка, посмевшая променять его на молодого красавца.

По коже прошел мороз, я выскочила из паба без куртки. Зубы стучат от холода, но я продолжаю идти. Возле кинотеатра останавливаюсь и вижу машину Теплякова. Кручу головой по сторонам. Где он? Сейчас я ему все выскажу, что натворила его дочь!

Его нигде нет. Что ж, подожду, не гордая. Сажусь на капот его БМВ и скрещиваю руки на груди. Зубы продолжают выбивать дробь, еще и пИсать хочется. Надо перестать валять дурака и вернуться в бар. Забрать куртку и обругать Машу. Может быть, даже влепить ей пощечину. Она ее заслужила. Сейчас в таком состоянии я готова на что угодно.

Ростислав выходит из кинотеатра, но не один, а с холеной Ингусей. Вона как мужик развлекается – по премьерам водит свою женщину! Это только меня по дачам мог катать. Смотрю на рекламный плакат – что там показывают сегодня в кино? Ага, романтическую комедию!

Криво усмехаюсь и спрыгиваю с капота. Они уже близко. У Ростислава вытянутое лицо, как будто он увидел настоящего Деда Мороза посреди лета.

Должно быть, я чудесно выгляжу: с красным шмыгающим носом, в одном свитшоте и зареванным лицом. Я реву? Да, черт. Сколько можно? Из-за Маши или из-за ее отца? Да не важно уже.

– Ксения?! Что ты здесь делаешь?

– Да ничего, забейте. Заблудилась.

Инга смотрит на меня высокомерно и растягивает красные губы в злорадной ухмылке. На ней светло-бежевое длинное пальто и такого же цвета сапожки на остром каблуке. Она достает почти до головы своему любовнику. Хочу вцепиться в ее идеальные волосы и вырвать клок! А лучше два.

– Тебя подвезти? – нервно интересуется у меня Ростислав.

– О нет, спасибо. Я пойду. Меня ждут в пабе, – нервно сглатываю и добавляю:

– Мой жених меня ждет.

Зачем я это сказала? Можно подумать, ему не все равно. Кроме Инги и того, что скрывается у нее под шикарным пальтишком, ему ничего не надо. Разворачиваюсь и почти бегу в сторону паба.

– Ксения! – кричит мне вслед.

Да пошли вы все! Пока бежала, даже согрелась. Во всяком случае, перестала трястись от холода. Теперь меня трусило от злобы. Ну конечно, Тепляков вернулся к Инге. Она доступна, всегда под рукой, не треплет нервы, как я. За ней не надо шпионить – она вся как на ладони. Это я, по его мнению, могу отправиться с кем-нибудь трахаться – только дай волю.

Возле паба стоит Даниил с моей курткой в руках. Он вертит головой по сторонам и видит меня. Бросается на встречу и набрасывает куртку на озябшие плечи. Я дрожу.

– Ксюша, не плачь, – обнимает меня и прижимает к себе.

От его свитера приятно пахнет, и я зарываюсь носом в его грудь. Зря я злилась на него целый месяц. Оказывается, Даниил не виноват. Это все Маша. Как я могла расслабиться и поверить в то, что она смирилась, что мы с Ростиславом встречаемся?! Из кожи вон лезла ей угодить – этой избалованной отцом девчонке!

Поднимаю голову и смотрю Даниилу в глаза. Не знаю, что он в них увидел, но он наклонился для того, чтобы поцеловать меня в губы. Выставляю перед собой руку и говорю:

– Не надо, Даниил.

***

Я был доволен сегодняшней деловой встречей с владельцем сети развлекательных заведений Костей Рыбиным. Инге удалось заключить с ним выгодный контракт на оказание страховых услуг. Что меня удивило! Раньше за ней подобных инициатив не наблюдалось. Похоже, кровопийца нашла себе новую жертву в лице Рыбина. Уж как она старалась ему понравиться, и всё не зря! В итоге Костя дал ей свою визитку с личным номером телефона.

Но перед этим он вышел со мной покурить и спросил:

– Ты трахаешь ее?

– Нет, уже нет, – отвечаю честно.

– Значит, ты не против, если я с ней…?

– Да, пожалуйста, Кость, – усмехаюсь. – Ее содержание обойдется тебе всего в пару-тройку миллионов в месяц.

– Ничего, найду для такой роскошной дамы, – растягивает губы в плотоядной улыбке.

А Инга молодец – умеет производить впечатление. Это на меня ее чары уже давно не действует. Перегорел навеки. Так какой же смысл держать ее при себе?

Косте пятьдесят, но выглядит молодцом. Его голова выбрита налысо, под пиджаком колыхается солидное брюшко. Он не только барами и кинотеатрами владеет, но и двумя автомобильными салонами. В общем, отличная партия для Инги, больше всего ценящей в мужчинах деньги.

Расстались с Рыбиным довольные друг другом. Выходим с Ингой из ресторана через двери кинотеатра, и вижу какую-то КОШКУ, сидящую на моей машине. Рассерженную, зареванную, замерзшую кошку без верхней одежды. Всю пыль с капота собрала своей бразильской попой, глупая.

Так, что она здесь делает? Она должны быть в пабе и праздновать получение водительских прав. Я знаю, что девочки успешно сдали экзамен, Маша мне доложила. Хотел отвезти Ингу домой и присоединиться к ним. Не то чтобы собирался с ними гульбанить, просто хотел зайти и поздравить.

– Ксения, что ты тут делаешь? – спрашиваю удивленно.

В ее глазах ревность, ощущение несправедливости, глубокая обида – да что случилось? Она не будет говорить при Инге – это я понимаю. Сейчас убежит. Так и вышло. Про жениха зачем-то сказала. Ну ясное дело, что он с ними там отмечает. Герой! Ладно, позже поговорю с ней и выясню: в чем там дело? Просто так она не стала бы меня караулить. За ней не водились раньше замашки сталкерши. Может, поссорилась со своим женишком? Дело молодое.

Проезжаю мимо паба и вижу эту парочку. Женишок нежно прижимает Ксению к себе и наклоняет голову для поцелуя. Отворачиваюсь, испытывая глубокое чувство разочарования. Уже во второй раз вижу их – обменивающихся слюной. Да сколько можно?! Что тогда ждала меня у кинотеатра? Блядь, никогда ее не пойму! Да и не хочу понимать. Устал от всей этой головоломки, очень устал. Не хочу больше ничего о ней знать! Нервы целее будут.

-10-

У Даниила привлекательная внешность, отличное телосложение и хорошее чувство юмора. Но мое тело его отвергает.

Мои губы хотят целоваться только с бородатым суровым мужиком. А моя грудь желает, чтобы ее трогали сильные мускулистые руки. Убираю волосы со лба и отскакиваю от инструктора на пару шагов.

– Я тебе неприятен? – спрашивает.

– Нет, просто… Просто мы разные, не подходим друг другу, понимаешь?

– Я тебе не нравлюсь?

– Нравишься, но… Я недавно только рассталась, и…

– Не можешь забыть отца своей подруги, – заканчивает вместо меня.

– Не важно, Даниил. Давай оставим все как было?

– Не вопрос. Конечно.

Просовываю руки в рукава куртки и застегиваю молнию до самого горла. Даниил улыбается и натягивает мне на голову капюшон.

– А то уши замерзнут, – комментирует.

– Спасибо. Я пойду.

– Ты не хочешь поговорить с Машей?

– Нет, только не сегодня. Иначе ее прибью.

Прощаюсь с ним и иду в сторону остановки. Темнеет, а автобуса все нет. Сажусь на лавочку и дышу на пальцы, чтобы их согреть. Какой холод. И мочевой пузырь расперло так, что кажется он вот-вот лопнет. И не сходишь никуда в туалет, везде люди. Придется терпеть до дома. Да где же этот чертов автобус?! Встаю и высматриваю его. Поток машин несется по улице, но общественного транспорта как обычно нет.

Из крайнего левого ряда перестраивается машина, черный джип. Надеюсь, это не….?

Михаил Петрович Востриков.

Джип останавливается, и из него выбирается дядя Машиного жениха. О боже, нет… По моим замерзшим ногам промчался ток.

– Ксюшенька, какая встреча! – радуется старик. – Тебя подвезти?

– Нет, спасибо. Я автобус жду.

– Не дури, садись в машину, – говорит грозным голосом. – Ты же замерзла, синяя вся, – добавляет чуть добрее.

Открывает передо мной дверцу и подталкивает в спину. К этому времени я околела и перенервничала так, что мне уже было все равно, что он со мной сделает. Юркнула в салон и захлопнула дверцу.

Старик прибавил обогреву мощности и направил поток горячего воздуха на меня.

– Выпивала в баре с подружкой? – интересуется доброжелательно.

– Да. Права обмывали, – отвечаю неохотно.

– Ого-го! Они у тебя с собой? Покажешь?

Молча достаю из кармана карточку и протягиваю ему. Смотрит внимательно на фотку и комментирует:

– Красавица. Поздравляю! Как насчет легкого ужина в ресторане?

– Спасибо, я не голодна. Вы обещали домой меня довезти.

– Обещал, значит, довезу.

Мочевой пузырь подает мне сигналы бедствия. Игнорирую его, как могу, но все равно ерзаю на сидении. Это не ускользает от внимательного взгляда Вострикова старшего.

– Что такое? – спрашивает.

– Я в туалет хочу, – вынужденно признаюсь. – Пива выпила много.

– Ох, что ж ты сразу не сказала? – смотрит по сторонам, выискивая место, где я смогу спасти от разрыва свой орган.

Подъезжает к какой-то кафешке и ведет меня внутрь. Боится, что сбегу, как в прошлый раз? Надеюсь, хоть в кабинку за мной не попрется.

Остается у барной стойки и что-то заказывает. Я бегу сломя голову в уборную, устраиваюсь на относительно чистом унитазе и облегченно выдыхаю, услышав журчание. Фух, успела.

Выхожу из туалета и подхожу к Михаилу Петровичу.

– А я нам выпить заказал, – говорит он.

– Спасибо, я больше не буду. Мне хватит.

– Отмена, – показывает бармену ладонь и оставляет щедрые чаевые за беспокойство.

На улице у меня мелькает мысль убежать от него, но я тут же ее отбрасываю. Я замерзла, устала и хочу спать. Слишком насыщенный день для моей нервной системы.

– Может заехать в КФК и купить тебе кофе с гамбургером? – спрашивает мужчина.

– Нет, не нужно ничего, – отвечаю вяло. Меня просто вырубает в сон. В машине слишком жарко, и от этого разморило. Скажи он мне сейчас, что собирается меня жестко изнасиловать, я отвечу: только дайте сначала поспать.

Где-то на подкорках сознания возникает образ Ростислава. Как долго меня будет мучить факт, что он спит с Ингой? Я еще тогда чуяла, что эта хищница вернет его себе. И оказалась права!

Замечаю, что Михаил Петрович едет правильной дорогой, никуда не сворачивает. До дома осталось совсем чуть-чуть, надеюсь, он ничего не выкинет. Ведь Тепляков предупреждал не садиться в джип на за какие коврижки. Я бы и не села, если бы не находилась на другом конце города замерзшая и с полным пузырем.

– Ксюшенька, скажи честно, ты меня боишься? – проникновенно спрашивает старик.

– Я просто не понимаю, чего Вы от меня хотите, – пожимаю плечами. – И меня пугает Ваша настойчивость.

– Просто хочу пообщаться с красивой девушкой. Разве в этом есть что-то плохое? – удивляется искренне.

– В общении – нет.

– Разве я к тебе приставал? Распускал руки?

Джип сворачивает к моему дому, укрепляя меня в мысли, что этот вечер все же закончится хорошо.

– Нет, но…

Что, но? Не знаю, не придумала. Как его можно обвинить в похоти, если он реально ничего такого не сделал?

– Я безобидный, девочка моя. Старый человек, который хочет чуточку помолодеть, слыша молодежную речь. Вот и все.

Джип останавливается, и старый человек смотрит на меня как удав на зайчика. Снова бегут мурашки по коже. Он богатый и властный. Наверняка он прожил бурную жизнь.