Скромная семейная свадьба

– Вечером в четверг, – пояснила я. – Свадьба в субботу, но меня просили подъехать пораньше.

– И Андреса? – уточнил он.

– И меня, конечно, – торопливо ответил его сын. – Не может же Патрисия появиться на свадьбе собственной сестры без подходящего к такому случаю кавалера?

– А то у нее там не найдется, – усмехнулся отец.

– Вот этого я и боюсь, – еле слышно сказал Андрес и громко добавил уже для отца: – Но ты же понимаешь: я лучше, чем любое, что там может найтись.

– Ладно, идите, – махнул рукой в нашу сторону фьорд Сореано. – Патрисия, со следующего четверга считай себя в отпуске, который ты не так давно отказалась брать.

– Но, фьорд Сореано, мне действительно не нужен отпуск, – запротестовала я.

– Патрисия, не спорь с папой, это плохо заканчивается.

Андрес подхватил меня под руку и потащил на выход, я еле успела торопливо попрощаться с нанимателем, который смотрел нам вслед даже с некоторым одобрением. И это после того, как его сын захлопнул дверь перед носом клиента! Правда, фьорд Сореано об этом пока не знал…

– Андрес, что теперь твой отец про меня подумает? – распереживалась я, когда мы оказались на улице.

– Он тебя слишком хорошо знает, чтобы подумать что-то плохое, – ответил он. – Вот если бы он застал тебя за ограблением собственной кассы, то да, подумал бы о тебе плохо. А так… Разве что мне позавидовал. Но у него есть мама, думаю, ему для поцелуев достаточно.

Я невольно хихикнула.

– Так куда мы пойдем?

– Андрес, – нерешительно сказала я, – все это слишком быстро произошло.

– Быстро? Я за тобой год ухаживал, прежде чем добился поцелуя, – возмутился он. – И она еще говорит, что быстро?

– Мне подумать надо…

– Еще год? Ну уж нет, я не согласен.

И он опять попытался меня поцеловать. Безуспешно – я была непреклонна, пусть здесь пока никого нет, но ведь в любую минуту может кто-нибудь появиться.

– Андрес, нельзя же все время целоваться, – попыталась я его образумить.

– Рассматривай это исключительно как лечение, – нахально заявил он, – которое тебе просто необходимо.

– Какое еще лечение?

– От былых сердечных разочарований.

Ему все же удалось усыпить мою бдительность и опять поцеловать. И вновь все мои сомнения остались где-то снаружи, там, где не было его и меня. Когда поцелуй закончился, я в смятении уткнулась головой в его плечо. Это ужасно, но теперь мне хотелось самой продолжить так внезапно начавшееся лечение, просто какой-то «поцелуйный голод» наступил, хотелось его утолять и утолять, благо было кем.

Это сумасшествие продолжалось все время, что оставалось до поездки домой. С каждым разом мне все труднее было расставаться с Андресом на пороге собственного дома, я еле удерживалась от предложения продолжить чашечкой чая или что там получится. Останавливала меня лишь уверенность, что получится не совсем то, чего ждет от меня семья в вопросах приличия. А когда я оставалась одна, на меня огромной черной тучей налетали сомнения: действительно ли я люблю Андреса или просто пытаюсь найти в нем опору для встречи с Даниэлем. Андрес на чаепитии не настаивал, удовлетворяясь лишь объятиями и поцелуями, за что я ему была несказанно благодарна.

За эти дни я с трудом нашла время, чтобы купить подходящее платье. Пришлось пожертвовать собственным обеденным перерывом, иначе пришлось бы мне появиться на свадьбе сестры в одном из своих старых. О том, чтобы заказывать пошив, даже речи не шло, но в отделе вечерних платьев, куда я заглянула, выбор был достаточен, чтобы найти то самое, в котором я буду просто неотразима. Для кого неотразима – для Андреса или Даниэля, – я старалась не думать. Образ одного постоянно сменялся другим, как в каком-то диком калейдоскопе, но это было, только когда я оставалась одна. Если я была с Андресом, то о Даниэле не думала совсем.

И вот наступил четверг, которого я так отчаянно боялась. Мы договорились, что Андрес зайдет ко мне ближе к обеду – у него оставались еще незавершенные дела, да и я не рвалась домой. Строго говоря, если бы не обещание, данное маме, я бы предпочла вообще там не появляться, даже на Тересиной свадьбе – не думаю, что она бы обратила внимание на мое отсутствие, да и обиду ее я бы пережила, не особенно страдая по этому поводу. Подарок Тересе я покупать не стала. Обойдется. Никаких теплых чувств я к ней не испытывала, а значит, и радовать ее не обязана.

Чемодан уже был собран, проверен несколько раз, все ли положено, не забыла ли я какой мелочи, жизненно мне необходимой на эти дни. Оставалось на нем только активизировать артефакт, уменьшающий вес. Но это можно сделать и потом, когда появится в этом необходимость. Андрес все не приходил и не приходил, а я никак не могла себя чем-то занять, лишь бесцельно ходила из угла в угол, ловя себя на совсем детском желании – сделать вид, что меня нет дома, и никуда не ехать. Мне не хотелось видеть ни Тересу, ни Даниэля. Надеюсь, ему что-нибудь помешает приехать. В то, что сестра не появится на собственной свадьбе, верилось с трудом. С ней-то мне точно придется увидеться. Я поежилась, вспомнив ее высокомерное лицо при нашей последней встрече. «Пострадаешь да простишь. А вот забыть не забудешь, нет…» «Не забудешь, нет…» «Нет…»

Стук в дверь моментально снес с меня шелуху этих никому не нужных воспоминаний. Если бы только Тереса оказалась не права и я смогла забыть, но нет, я продолжала себя мучить, изо дня в день я чувствовала себя униженной и обманутой. И это чувство не собиралось меня покидать.

– У тебя же нет домашних животных? – спросил меня Андрес с деланым удивлением.

– Нет, а что? – настороженно ответила я.

– Выглядишь, как будто у тебя любимая канарейка сдохла, – припечатал он. – Или хомячок.

– А почему не кошка? – уязвленно спросила я.

Я-то думала, что отлично умею держать себя в руках.

– По кошке страдают больше. А у тебя скорби разве что на хомячка хватит, – ответил он мне, наконец улыбнувшись. – Ты на свадьбу едешь, не на похороны. К чему тебе этот трагизм на лице?

– Ты же знаешь, что я не хочу туда ехать, – мрачно ответила я.

– Честно скажу, я тоже, – неожиданно серьезно ответил Андрес.

Он смотрел на меня как-то так, что казалось, он не просто не хочет туда ехать, а боится не меньше, чем я. Боится, что моя встреча с бывшим женихом закончится примирением, а значит, все, что было между нами в эти дни, окажется перечеркнутым. Я протянула руку и легко погладила его по щеке. Он нежно чмокнул меня в ладошку и сказал:

– Поехали?

– Поехали…

До города, ближайшего к нашему поместью, мы добрались телепортом, почти не затратив на это времени: недавно построенный новый междугородний пункт работал быстро и четко. На особо крупные города стояли отдельные порталы, пропускавшие почти без остановки желающих покинуть Фринштад. Для мелких такого не было, порталы были общими, там стояли дежурные маги и с важным видом настраивали проход по таблицам в толстых томах. Но и туда очереди были небольшие, а главное – двигались они живо, так что не прошло и нескольких минут, как мы стояли на площади Кестии, моего почти родного города.

Здесь погода была не столь ясной, как в Фринштаде. Было пасмурно. Небо затягивали темные, свинцовые тучи, не оставлявшие ни намека на голубые небесные просветы. Налетал порывистый ветер, так и норовивший задрать юбку.

– Мне кажется, нам здесь не рады, – доверительно наклонился ко мне Андрес. – Куда теперь?

Я кивнула в сторону стоянки, на которой вперемежку располагались экипажи, магические и нет. Немагические уже постепенно сдавали позиции, в крупных городах они уже были экзотикой и использовались разве что для свадеб. Конечно, еще можно было нанять грифона, пара таких с гордым видом примостились на краю площади, но это было много дороже, а главное – погода к таким полетам не располагала. Придется ставить магический купол, и цена еще вырастет. Это я пыталась объяснить своему спутнику, который положил глаз именно на них.

– Дороже, зато быстрее, – уверенно сказал он.

С этим, конечно, не поспоришь. Но существовало еще одно обстоятельство, с которым ему придется считаться.

– Я высоты боюсь, – со вздохом призналась я. – Знаю, что с них упасть невозможно, но все равно боюсь. Поэтому полет для меня превращается в кошмар.

– А если я тебя обниму, а ты закроешь глаза и не будешь смотреть вниз? – предложил Андрес и добавил с хитрой улыбкой: – Я крепко-крепко обниму.

И мне сразу показалось, что полет на грифоне должен быть очень увлекательным, даже если не закрывать глаза…

– Патрисия?

Этот голос я не слышала почти год, но узнала его сразу же. Даниэль. Он стоял рядом с телепортационным пунктом. Наверное, прибыл сразу после нас. И был он все так же красив, как и год назад. Сердце пропустило один удар, а потом забилось с удвоенной частотой. Боги, как я могла прожить столько времени, даже его не видя?

– Патрисия, – повторил он, зачарованно на меня глядя. – Я искал тебя весь этот год.

– Если бы искал, давно бы нашел, – заметил Андрес, выдвигаясь вперед как-то так, что оказался между мной и моим бывшим женихом.

– Мне даже адрес ее не говорили! – возмущенно сказал Даниэль и посмотрел на моего спутника с выражением «А ты, собственно, кто такой?».

– Тоже мне, проблема, – фыркнул Андрес. – Неужели в доме фьордов Венегас вся прислуга столь честная, что никто не дал бы вам адреса в обмен на несколько сотен эвриков? А мага-поисковика нанять было никак?

В самом деле, при желании за год найти человека можно даже в таком большом городе, как Фринштад. Ведь все это время я втайне хотела, чтобы он меня нашел и дал случившемуся объяснение, которое поможет если не вернуть, то хоть склеить то, что было. Даниэль, мне без тебя было так плохо, так плохо… Но ты не пришел, ты меня бросил наедине с моими черными мрачными думами…

– Я был уверен, что любовь приведет меня прямо к Патрисии, – несколько напыщенно сказал Даниэль.

– Не привела, – заметил Андрес. – Значит, не столь велика была?

Даниэль демонстративно от него отвернулся и стал смотреть только на меня.

– Патрисия, – сказал он, – нам непременно нужно поговорить.

– О чем нам с тобой говорить?

– Как о чем? О нас с тобой. О том, что случилось.

Он стоял совсем рядом со мной, его глаза, которые снились мне почти каждую ночь, были так близко и так наяву.

– Нас с тобой нет, Даниэль, – покачала я головой. – Зря ты приехал. Тебе надо было отказаться.

– Почему я должен от тебя отказываться, Патти? – Он упрямо нагнул голову и с вызовом посмотрел на Андреса, чуть раздувая ноздри от с трудом сдерживаемой ярости. – Я ни в чем не виноват. Я уверен, что нам просто нужно поговорить.

– Нет, Даниэль, – твердо ответила я.

Разговор этот мне давался все труднее. В груди разрастался огромный болезненный клубок. Зачем я сюда приехала?

– Но, Патрисия…

– Все, парень, твой грифон уже улетел, – несколько насмешливо сказал Андрес. – Патрисия уже несколько раз сказала тебе «нет», мог бы и с большим уважением отнестись к ее словам.

В каждом жесте моего спутника сквозило напряжение, быть может, и не заметное для посторонних, но я слишком хорошо за это время узнала сына своего нанимателя. Он нервничал, и очень сильно.

– Я с вами поеду, – внезапно заявил Даниэль.

– Чего это вдруг? – с вызовом спросил Андрес.

– Вы же в поместье Венегас, так вот, нам по пути.

– Даниэль, будет лучше, если ты поедешь к родителям, – предупреждающе сказала я.

– Фьордина Венегас была столь любезна, что пообещала мне предоставить одну из гостевых комнат, когда я приеду, – пристально глядя на Андреса, ответил Даниэль. – Я собираюсь воспользоваться ее приглашением. Ведь ты не будешь все время ходить в компании этого типа. Тогда и поговорим.

Я не могла поверить, что мама оказалась на такое способна. Оба парня уже сейчас выглядели готовыми вцепиться в глотки друг другу. А что будет через несколько дней, мне даже страшно представить.

– Даниэль, я тебе буду очень признательна, если ты не воспользуешься маминым предложением, – сказала я, почти ни на что не надеясь. – Оно было сделано до того, как…

Тут я запнулась, не в силах охарактеризовать то состояние, в котором мы находились с Андресом, и даже посмотрела на него в надежде на помощь.

– Как фьордина Венегас узнала, что мы с Патрисией помолвлены, – нахально заявил тот.

– Нет, – ответил Даниэль, не обращая больше никакого внимания на соперника. – Наша помолвка, Патти, не была расторгнута, а значит, этот тип твоим женихом быть не может. Его появление на свадьбе Тересы будет по меньшей мере странным. Вот ему точно надо отсюда уезжать. А я собираюсь пожить в вашем доме какое-то время.

Я почувствовала, как под моей рукой напряглась рука Андреса, но на лице моего спутника лишь заиграла неприятная улыбка, не сулящая сопернику ничего хорошего.

– Фьорда Венегас ясно выразилась относительно состояния вашей помолвки, – довольно издевательски сказал он. – Так что вам не стоит ни на что рассчитывать.

– А что вы так беспокоитесь, фьорд? – не менее издевательски ответил ему Даниэль. – Не уверены в прочности чувств вашей невесты?

Слово «невесты» он выговорил как-то особенно гадко, вкладывая в него сразу несколько возможных смыслов, и все они были не слишком для меня лестными.

– Хватит, – резко сказала я. – Хотите выяснять отношения – делайте это без меня. А лучше вообще этого не делайте. Даниэль, последний раз прошу тебя не ехать.

– Это хорошо, что последний. Своего решения я не изменю, – заявил он.

Да, похоже, свадьба сестры обойдется мне еще дороже, чем я думала. Я пожала плечами и потянула Андреса к ближайшей магической повозке. Потрясение от встречи с бывшим женихом было очень сильно. Бороться с еще одним страхом, страхом высоты, у меня не было ни сил, ни желания. Да и было вполне обоснованное предположение, что Даниэль теперь не позволит нам никуда лететь без него. Так и получилось. Андрес переговорил с возницей, помог мне сесть внутрь экипажа, забросил туда же чемоданы и уже собирался залезть сам, как был остановлен властным возгласом:

– Вдвоем вы никуда не поедете.

Андрес развернулся, сжал кулак и двинул моего бывшего жениха так, что тот шлепнулся прямо на брусчатку площади. После чего мой спутник невозмутимо влез в экипаж, захлопнул дверцу и сказал, тронув возницу за плечо:

– Поехали. Чего стоишь?

Повозка тронулась, постепенно убыстряя ход. Я оглянулась. Даниэль уже встал и что-то кричал нам вслед, размахивая кулаками. Выглядело это почему-то ужасно смешно, но я постаралась скрыть улыбку и с укором сказала Андресу:

– Не надо было его бить.

– Извини, не сдержался, – безо всякого раскаяния ответил он. – Но сколько этот тип мог испытывать мое терпение? Слов он не понимает, пришлось останавливать его по-другому. Мне очень жаль, если это тебя расстроило.

Но выглядел он очень довольным. Взял мою руку, поднес ко рту и начал целовать, постепенно продвигаясь по руке: пальцы, пястье, запястье… Губы его продвигались все дальше, слегка щекоча, и я отдернула руку и зачем-то опять оглянулась. Нас догоняла другая повозка, и я даже на миг не засомневалась, кто там сидит. Андрес проследил за мои взглядом, недовольно нахмурился:

– Вот ведь настырный какой. Сказали ему уже всеми доступными методами, что его видеть не хотят. Так нет же, прется… – И вознице: – Милейший, ускорьтесь, нам только дорожных разбирательств не хватало.

Наша повозка ускорилась, но на ней, так же как и на преследующей нас, стоял ограничитель скорости, поэтому оторваться нам не удалось. Расстояние не сокращалось, но и не увеличивалось, сколько я ни смотрела назад. К воротам нашего поместья мы подъехали не с такой уж большой разницей во времени. Хорошо еще, что они были открыты и выгружаться мы начали у самого крыльца. Плохо, что рядом с ним стояла Тереса в расслабленной позе и курила тонкую эльфийскую сигарету, окутывающую ее загадочно мерцающим сиреневым дымком.

– Какие люди почтили нас своим присутствием, – насмешливо сказала она, глядя на меня безо всякого смущения. – Андрес? Не ожидала, не ожидала. – Она прищурила глаза с каким-то необычайно довольным видом. – Смотрю, Патти, жизнь тебя ничему не учит.

Глава 4

Я посмотрела на Андреса. На его лице отразились довольно смешанные чувства, он посмотрел на меня и удивленно сказал:

– Вот это – твоя сестра? Надо же.

– Да, я сестра Патрисии, – искривила губы в злой улыбке Тереса. – Старшая сестра. А так как я забочусь о ее будущем…

Договорить она не успела, из подъехавшего экипажа выскочил разъяренный Даниэль и бросился к Андресу. Я попыталась влезть между ними и испуганно протараторила:

– Пожалуйста, только не надо здесь драться.

– Почему же? – фыркнула сестра. – Пусть подерутся, а мы посмотрим. Интересно же… А потом победителю достанется платок прекрасной дамы. Патти, у тебя платок с собой?

Даниэль остановился, как будто его окатили ведром холодной воды. Он окинул ненавидящим взором сначала сестру, потом Андреса и процедил:

– Мы с тобой потом разберемся, убл… – Он подавился ругательством, с шумом выдохнул воздух сквозь зубы и продолжил: – Без свидетелей.

– Боишься, что платок не достанется? – понимающе покачала головой Тереса.

Она покрутила в руках сильно укоротившуюся сигарету и небрежно бросила ее на газон около крыльца. Окурок продолжал слабо дымиться, но никому, кроме меня, до этого не было никакого дела. Остальные переглядывались, напряжение в воздухе нарастало, я уж было начала задумываться о том, чтобы развернуться да и уехать. Меня совсем не привлекала намечающаяся драка.

– Патрисия, дорогая, ты приехала, – радостно воскликнула вышедшая из дверей мама. – Мы ждали тебя с самого утра. Тереса сомневалась, что ты до нас доберешься, но я же знаю, как тебе дорога семья! Даниэль, Андрес, я так счастлива, что вы выбрали время нас навестить. И Тереса тоже очень счастлива…

Сестра недовольно скривилась и ушла в дом, ничего более не сказав. Счастье так и сквозило из каждого ее жеста. Похоже, не так уж ей мое присутствие и нужно. Мама ослепительно заулыбалась, делая вид, что все идет так, как надо.

– Бедная девочка, она так замучилась с этой свадьбой. Такая нервная ходит последние несколько дней. А уж похудела… Да вы проходите. К чему стоять на пороге?

Тереса действительно выглядела более дерганой и похудевшей с тех пор, как я ее видела в последний раз. Только мне казалось, что никакого отношения к свадьбе ее вид не имел. Не выглядела она счастливой невестой, мечтающей дождаться дня бракосочетания. Уж я прекрасно помню то свое состояние после помолвки с Даниэлем. Я невольно бросила косой взгляд в его сторону и обнаружила, что он пристально на меня смотрит. Видно, тоже про это подумал. Даниэль заметил мой взгляд и довольно заулыбался. Неожиданно это меня ужасно разозлило.

– Мама, мне кажется, Даниэлю не стоит останавливаться в нашем доме, – решительно сказала я. – Его родители живут не так уж и далеко…

– Дорогая… – Мама растерянно на меня посмотрела, не зная, что сказать. Отказать моему бывшему жениху в гостеприимстве казалось ей верхом неприличия, а сам он вовсе не стремился пойти мне навстречу. Наконец ей удалось найти хоть какой-то выход. – Я думаю, Даниэль в любом случае останется у нас на обед, а там мы посмотрим, правда?

Она просительно мне улыбнулась, не желая, чтобы я дальше об этом говорила.

– Скоро должен подъехать Брунито. – Она перевела разговор на другую тему. – Вот и познакомитесь сразу. Да что вы стоите? Проходите, проходите же…

Она заулыбалась, показывая радушие, и я все же прошла в родительский дом. За год здесь ничего не изменилось, мне даже на миг показалось, что я и не уезжала никуда, что все случившееся за этот год мне лишь приснилось. Вот и Даниэль со мной рядом…

– Фьордина Венегас, как у вас уютно, – галантно сказал Андрес, стоящий с другой стороны от меня.

И я тут же очнулась. Год прошел, и изменения есть. Вот этой вазы я раньше не видела, а роскошный букет в ней – наверняка подарок Тересиного жениха. Обивку на мягкой мебели скоро нужно будет менять – хотя она и выглядит еще прилично, но за год немного вытерлась. И рядом со мной уже совсем другой фьорд. Нет, нельзя вернуться в прошлое. Я встряхнула головой, отгоняя ненужные мысли, и спросила у мамы:

– Андресу ты какую комнату определила?

– На третьем этаже, ту, которая над Тересиной.

– А мне куда чемодан можно бросить, Пилар? – намеренно панибратски спросил Даниэль, показывая сопернику близость к моей семье.

Мама задумалась. Похоже, она собиралась поселить их рядом. Но теперь такое размещение казалось неразумным. Парни бросали друг на друга отнюдь не восторженные взгляды и только и ждали возможности остаться наедине, чтобы выяснить отношения. Позволять этого было нельзя, и даже не потому, что это произведет плохое впечатление на родню жениха, а потому, что мне совсем не хотелось радовать Тересу таким представлением.

– Даниэль, ты же не суеверен? – приняла решение мама. – Тогда мы разместим тебя в бывшей комнате моей свекрови. Правда, с тех пор, как покойная фьордина оставила этот мир, там никто не жил, но комнату постоянно убирают. А белье я сейчас скажу заменить.

Она радостно на нас посмотрела.

– Мама, Даниэль после обеда собирался вернуться в дом родителей, – мрачно напомнила я.

Но мама уже бодро цокала каблучками, выкрикивала имя горничной и делала вид, что моего замечания не расслышала. Неужели она рассчитывает, что мы с Даниэлем помиримся? Но тогда странно, что она не дала ему мой адрес, хотя бы тогда, когда помолвка сестры с этим Берлисенсисом оказалась свершившимся фактом. Не могла же она думать, что Тересе удастся выйти замуж сразу за обоих? Даниэль стоял с видом победителя, необычайно меня злившим, поэтому я повернулась к нему спиной и взяла Андреса за руку.

– Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Хотя я уже начинала думать, что лучше всего было бы сейчас уехать. Я не ожидала ничего хорошего от дней, которые мне предстояло провести здесь до Тересиной свадьбы. Сестра не делала ничего, чтобы сгладить ситуацию, напротив, она стремилась ее заострить до предела. И еще неприятные намеки по поводу Андреса… Но эти подробности я узнаю у него самого.

– Андрес, а почему ты не сказал, что знаком с моей сестрой? – спросила я, как только мы оказались в отведенной ему комнате.

– Так, пересекались пару раз в различных компаниях, – чуть заметно поморщившись, ответил он. – Сказать, чтобы мы близко были знакомы, нельзя, я даже фамилии ее не знал.

Выглядел он почему-то виноватым, так что в душу ко мне заползли самые черные подозрения.

– Что она имела в виду, говоря, что жизнь меня совсем не учит? Вы с ней тоже были близки?

– Да ты что? – поперхнулся Андрес от возмущения. – Не было ничего такого! Я же тебе сказал, что просто пару раз пересекались, и все.

– Тогда о чем она говорила?

– Откуда же мне знать? Это же она говорила, не я…

Он смотрел на меня столь честными глазами, что было легко догадаться: он знает, но ни за что мне не скажет. Но я сдаваться так легко не собиралась. Если сестра знает что-то, его компрометирующее, то это что-то непременно всплывет, рано или поздно.

– У тебя был роман с какой-нибудь из ее подруг? – продолжала я допытываться.

– Патрисия, ты что, какие подруги у твоей сестры? У нее они есть?

Подруг у нее не было, насколько я помнила, все они безжалостно отметались, как завистницы и соперницы. Не жаловала она и моих, все они предпочитали звать меня к себе, а не появляться в нашем доме. Раньше я как-то об этом не задумывалась. Но Андрес-то почему в этом так уверен?

– Откуда ты так хорошо знаешь Тересу? – невольно спросила я. – Ты утверждаешь, что лишь несколько раз пересекались.

– Патрисия, ты меня ревнуешь? – лукаво спросил он. – Чтобы понять, что человек собой представляет, не обязательно знать его много лет. Иной раз достаточно одной-единственной встречи, даже такой мимолетной, как была по нашем приезде. А Тереса ведет себя везде одинаково.

Я хотела еще что-то спросить, но как-то неожиданно для себя оказалась в объятиях Андреса, и рот мой в одно мгновение был запечатан поцелуем. Желания протестовать у меня почему-то не возникло, из головы мигом вылетели все посторонние мысли.

– Согласна, здесь целоваться намного удобнее, – раздался от двери насмешливый голос Тересы, – кровать рядом, далеко бежать не надо. Двери бы запирали, что ли?

– В следующий раз так и сделаем, – посмотрела я на нее с вызовом. – Зачем ты вообще сюда пришла? Тебя никто не звал! Опять побежишь за родителями? Так я уже совершеннолетняя! Имею право делать что хочу!

Сестра посмотрела на меня как на какую-то диковинную букашку, от которой не ожидалось связной речи, но которая вдруг заговорила. Я опять ощутила, как меня затапливает просто дикая злость по отношению к ней. Мне уже не хотелось просто наорать на нее, выпуская накопившиеся чувства, мне хотелось ударить ее. Чем-то тяжелым ударить, так, чтобы она почувствовала боль и страх. Чтобы она оставила меня наконец в покое.